Образный красочный язык, который
участники, как правило, используют для описания
указанного эффекта, является, видимо;Выражением
его эмоциональной силы и значимости.
Группа сняла <зажимы>, даже те, которых не замечаешь,-
пишет, например, О., 20 лет, студентка.- Я выпустила на волю
<язык движений>. Я почувствовала обезличенность своих обыч-
ных выверенных движений, которые зато ни на кого не произве-
дут плохого впечатления. Этот зажим я таковым даже не вос-
принимала, скорее, оценивала его как свое достижение. Но это
все-таки было <втискивание> в рамки... Вскоре после группы к
праздновала день физического освобождения (интересно, что про-
изошло это почему-то в библиотеке) - цепи упали одномомент-
но. Я могла свободно ходить под взглядами, жестикулировать,
вертеться, что-то делать (то, что хотела бы сделать в этот мо-
мент, не оглядываясь на реакции других). Приличие и цивили-
зованность все-таки берут свое и взяли с тех пор, но теперь я
знаю, откуда идет наступление, и могу его остановить, а иногда
и позволить себе сбросить его иго.
Приведенная выдержка касается в основном внеш-
ней поведенческой стороны раскованности. Следую-
щий ниже фрагмент передает чувство значительного
облегчения, возникающее, когда удается достичь внут-
ренней раскованности в виде освобождения своего
<Я> от постоянной необходимости подавлять непо-
средственные внутренние интенции, желания откро-
венно высказать свое мнение, отношение и т. п.
М., 22 года, студентка. До группы я редко испытывала удов-
летворение от общения с большинством людей. Не понимала -
почему, и меня не понимали те, кому я об этом говорила. После
группы осенило, что я всегда заранее готовила себя к тому, что
придется подавлять себя - настоящую. И подавляла, приспосаб-
ливалась, подражала, отражала как зеркало. Чем более чуждым
был человек, тем больше я уходила от себя. Потом раздража-
лась на себя, на свое двоение. Выхода не видела: ведь быть со-
бой - значит перестать соглашаться, перестать улыбаться, пере-
стать общаться со многими? Встряска в группе заставила, нако-
нец, выбрать себя из многих моих ролей: прямота - пусть иног-
да неприятная, свобода и естественность реакций, говорить толь-
ко то, что чувствуешь, <не вилять хвостом>, не изображать хри-
стианское милосердие, а поступать в соответствии со своими
представлениями, не мельчить в угоду ожиданиям окружающих.
И теперь поняла, что быть собой интересно, это сотворчество и
это удовлетворенность и необыкновенное чувство легкости от то-
го, что говоришь то, что думаешь. В итоге открыты клапаны,
которые давно этого ждали. Почему? Почва уже была подго-
товлена? В книгах поражали сцены, где человек позволял себе
говорить и поступать свободно. В жизни приглядывалась к сво-
бодным, удивлялась, как им это удается. После группы (но не в
ней) тормоз снялся. Ощущение такое, -как будто я вырвалась
из клетки. Оказывается, я всегда чувствовала, что где-то есть
выход, но .я не знала, как разорвать путы, с чем бороться.
Наконец, еще один возможный накал психотерапев-
тического воздействия в перцептивно ориентирован-
ном тренинге связан с тем чувством облегчения, кото-
рое может сопровождать выяснение участником груп-
пы источника его затруднений в общении, а также
открытое групповое обсуждение (проговаривание) его
проблем.
По-моему,- пишет, например, в этой связи А., 19 лет. сту-
дент,- группу стоило начинать даже ради одного того чувства
освобожденности, которое испытывает человек, когда, наконец,
находит свою проблему. В сущности, аналогичное суждение вы-
сказывает Л., 40 лет, врач. Появился более трезвый взгляд на
себя, на людей, их поступки и поведение, отсюда меньше иллю-
зий и разочарований, в то же время больше оптимизма.
А., 20 лет, студентка. Группа тренинга, прежде всего, дала
возможность откровенно поговорить о себе с другими людьми.
Когда все время вертишь это внутри себя, в конце концов за-
ходишь в тупик. Уже от одного того, что нечто было сказано
вслух, стало легче. Я очень (до группы) устала от какого-то
, внутреннего одиночества что ли, а здесь это проходило. У меня
даже сразу после того, как мы закончили, было чувство обнов-
ленности какой-то.
В заключение отметим, что группа тренинга мо-
жет оказывать психотерапевтическое воздействие не
только в связи с теми или иными постоянными про-
явлениями психологического дискомфорта, о которых
шла речь выше, но и в связи с различными случаями
ситуативного дискомфорта. Как показывают само-
отчеты, тренинг с его своеобразным климатом психо-
логической поддержки, глубокой включенности во
внутренний мир партнеров способствует продуктивно-
му переживанию человеком кризисной ситуации, воз-
никшей за пределами тренинга.
Для меня группа тренинга,- пишет, например, по поводу
такого пода ситуации К)., 27 лет, медицинский психолог,- стала
неожиданной опорой в беде - из моей жизни ушел много зна-
чащий для меня человек. Состояние опустошенности отодвинуло
на время все, что недавно так волновало, что требовало приня-
тия сиюминутных решений. Но оставалось то, от чего нельзя было
Уйти,- приходилось смотреть больных, помогать другим уходить
от боли и отчаяния. Нужно было быть сдержанным, умеренно
Радостным, всегда готовым понять чужую больную душу. Зна-
чит, самому надо было уйти от пустоты и отчаяния. А в группе
была атмосфера той особой духовности, порожденной нашим сов-
местным осмыслением трудностей человеческого бытия, то счаст-
ливого, то трагичного, но всегда бесконечно интересного... Те-
перь благоговейно и осторожно трогаю осевшие в памяти воспо-
минания. Мысленно вновь и вновь прохожу с каждым из нас
от одного занятия к другому. Прошлое восхищает неповторимой
непосредственностью, легкостью, той радостью, с которой мы жда-
ли наших встреч, и грустью, что окрашивала наши разлуки. Пе-
реполненность наших душ живым, неподдельным интересом друг
к другу, сочетание настойчивости и осторожности в обращении
друг с другом открыли передо мной иную грань мира человече-
ских взаимоотношений. И еще - окрепла уверенность в себе, ну
и конечно, я убедился в том, что групповой тренинг - это один
из тончайших методов работы с людьми.
Перцептивно ориентированный
социально-психологический тренинг и проблема
развития личности
Рассмотренная выше совокупность возможных
воздействий перцептивно ориентированного тренинга
показывает, что в процессе групповой работы так или
иначе затрагиваются достаточно глубокие психологи-
ческие образования участников тренинга. По меньшей
мере в качестве предмета группового обсуждения по-
следние выступают систематически. Когда мы гово-
рили, например, что в тренинге человек получает но-
вые конкретные сведения о себе, то при этом имелся
в виду не только некий внешний поверхностный срез,
но и такие личностные переменные, как установки,
ценности, мотивы и т. п., в чем нетрудно убедиться
на примере приводимых выдержек из самоотчетов.
Самоотчеты свидетельствуют также о возможности
проследить определенную связь тренинга с глубокими
психологическими характеристиками и на уровне
реальных эффектов групповой работы. Все это вызы-
вает естественный вопрос о том, в каком смысле и в
какой степени тренинг можно ассоциировать с про-
цессом развития личности.
Обратимся вначале к распространенной в запад-
ной психологии точке зрения, согласно которой груп-
па тренинга (прежде всего в форме тренинга чувст-
вительности) является некой уникальной лаборато-
рией <роста личности>, противопоставляемой в этом
плане реальной действительности. Так, К. Роджерс,
например, считает, что действительность воздействует
на личность скорее деструктивным образом и что
адекватной средой для роста целостной личности
являются <очищенные> от реальности формы лабора-
торного группового воздействия. Подобная точка зре-
ния, однако, встречает возражение уже со стороны
представителей западной психологии.
Если же рассматривать затронутую проблему с
марксистских позиций, то приведенную точку зрения
Роджерса и других сторонников гуманистической пси-
хологии следует признать неприемлемой в самой
основе. И дело здесь не в отмечаемой западными кри-
тиками рискованности замены реального социального
контекста лабораторными групповыми формами, а
прежде всего в невозможности такой замены, а так-
же ее ненужности и бессмысленности, если даже до-
пустить, что она все-таки выполнима. Тезис о детер-
минирующей, первичной роли социальной действи-
тельности по отношению к психологическому миру
личности, об органической включенности последней в
практическую деятельность, сложную систему связей
и отношений реальных групп является определяю-
щим, исходным принципом марксистской психологии,
рассматривающей реальную социальную среду и
реальную практическую деятельность человека в этой
среде в качестве неисчерпаемого источника "духовного
богатства личности.
Таким образом, мысль о том, что группа тренинга
может служить некой сферой личностного <роста> и
в этом смысле быть антитезой реальной жизнедея-
тельности, является несовместимой с основами марк-
систского подхода в психологии. Как же, однако,
можно представить действительное отношение соци-
ально-психологического тренинга к проблеме разви-
тия личности? Отвечая на этот вопрос, было бы по-
лезно напомнить линию анализа А. Н. Леонтьева по
поводу следующей частной ситуации, на первый
взгляд не связанной непосредственно с обсуждаемой
проблемой. <День, наполненный множеством дейст-
вий, казалось бы, вполне успешных, тем не менее
может испортить человеку настроение, оставить у
него некий неприятный эмоциональный осадок. На
фоне забот дня этот осадок едва замечается. Но вот
наступает минута, когда человек как бы оглядыва-
ется и мысленно перебирает прожитый день, в эту-то
минуту, когда в памяти всплывает определенное со-
бытие, его настроение приобретает предметную отне-
сенность: возникает аффективный сигнал, указываю-
щий, что именно это событие и оставило у него эмо-
циональный осадок. Может статься, например, что
это его негативная реакция на чей-то успех в дости-
жении общей цели, единственно ради которой, как
ему думалось, он действовал; и вот оказывается, что
это не вполне так и что едва ли не главным для него
мотивом было достижение успеха для себя. Он стоит
перед <задачей на личностный смысл>, но она не ре-
шается сама собой, потому что теперь она стала за-
дачей на соотношение мотивов, которое характери-
зует его как личность.
Нужна особая внутренняя работа, чтобы решить
такую задачу и, может быть, отторгнуть от себя то,
что обнажилось... Процесс проникновения в личность
выступает здесь со стороны субъекта, феноменально.
Но даже и в этом феноменальном его проявлении
видно, что он заключается в уяснении иерархических
связей мотивов. Субъективно они кажутся выражаю-
щими психологические <валентности>, присущие са-
мим мотивам. Однако научный анализ должен идти
дальше, потому что образование этих связей необхо-
димо предполагает трансформирование самих моти-
вов, происходящее в движении всей той системы дея-
тельности субъекта, в которой формируется его лич-
ность> [54, 205-2061.
Приведенный отрывок описывает возможный гене-
зис изменения некоторой частной личностной харак-
теристики. Совокупность подобных частных локаль-
ных изменений составляет содержание постепенного,
повседневно совершающегося, так сказать, эволюци-
онного развития личности, противостоящего глубоким
радикальным личностным сдвигам, связанным обыч-
но с исключительными, переломными событиями и
ситуациями в жизни человека. Среди ряда идей и
аспектов, присутствующих в отрывке, вычленим сле-
дующие позиции, особенно интересные в плане рас-
сматриваемой нами проблемы и фиксирующие схема-
тический срез возможного частного сдвига в процес-
се общего эволюционного развития личности:
а) началом процесса изменения, толчком к его
развитию служит формулирование задачи на лично-
стный смысл, инициированное некоторым внешним
эмоционально опосредованным импульсом;
б) после того как задача на личностный смысл
сформулирована, следует период ее освоения, период
соответствующей внутренней работы;
в) указанная внутренняя работа органически свя-
зана с включенностью человека в реальную систему
деятельности;
г) конечный исход процесса в виде наступления
реального личностного изменения (по Леонтьеву,
отторжение от себя того, что обнаружилось) не явля-
ется гарантированным.
Приведенная схема относится к процессу личност-
ных изменений, протекающему в повседневной реаль-
ности, но вместе с тем она позволяет, думается, про-
лить свет и на отношения перцептивно ориентирован-
ного тренинга к проблеме изменения, развития лич-
ности. По нашему мнению, тренинг можно интерпре-
тировать в качестве некоторого эквивалента первого
звена в описанной схеме. Иначе говоря, перцептивно
ориентированный тренинг создает ситуации, играю-
щие роль толчка к возможным личностным измене-
ниям. Действительно, получаемые в тренинге новые
сведения о себе и других людях, как правило, остро
эмоционально опосредованные, побуждают заново
переосмыслить сложившиеся фрагменты <Я-концеп-
ции>, концепции другого, <Я-идеального> и т. д., ини-
циируя тем самым постановки задач на личностный
смысл. Эта функция тренинга как толчка к личност-
ным изменениям часто осознается самими его участ-
никами, о чем свидетельствуют их самоотчеты.
Мне кажется,- пишет, например, П., 24 года, психолог,- что
группа тренинга дала толчок к практической перестройке моего
характера... Эгоизм, несдержанность, определенная доля само-
влюбленности - я и раньше понимал, что во мне все это есть.
Но имея желание искоренить все это, только в группе получил
возможность <увидеть> истоки этих качеств, остро прочувство-
вал их актуальное проявление. Л., 20 лет, студентка. Что мне
Дала наша группа? Несомненно, многое, хотя трудно передать это
в словах. Ее влияние было постоянным и сильным. Это были
постоянные толчки к размышлению о своей жизни в последнее
время, о видении меня другими. Все это было очень полезно в
то время, чтобы сдвинуться с какой-то точки усталости и начать
снова задумываться о себе.
Необходимо подчеркнуть, что, выполняя в ряде
случаев функцию толчка к личностным изменениям,
тренинг обычно не охватывает всего процесса изме
нения в целом, а касается лишь его начальной, ини-
циирующей стадии. Две другие важные стороны, а
именно внутренняя работа по освоению задачи на
личностный смысл и получение поддержки процесса
от внешней среды, либо преимущественно, либо це-
ликом лежат за пределами тренинга, реализуясь в
сфере послегрупповой повседневной жизнедеятельно-
сти участников. Отмеченное обстоятельство подчерки-
вает еще одну существенную грань высказанного ра-
нее тезиса об абсолютной невозможности какой-то
либо отмены или замены тренингом реальной жизне-
деятельности, как сферы развития и изменения лич-
ности. Мы видим, что и в том случае, когда в роли
толчка к личностным изменениям выступает не реаль-
ная жизнь, а групповое общение в тренинге, последнее
. не может рассматриваться самостоятельно в каче-
стве некоторой параллельной, дублирующей сферы
личностных изменений, а оказывается лишь компо-
нентой более широкого целого, в котором решающее
и заключительное слово принадлежит опять-таки ре-
альному практическому общению, реальной жизне-
деятельности, включенной в соответствующий соци-
альный контекст.
Отмечая безусловный примат реальной жизнедея-
тельности, реальной социальной среды и вторичную,
вспомогательную, дополняющую роль тренинга в пла-
не рассматриваемых нами проблем, не следует вме-
сте с тем упускать из виду то обстоятельство, что
тренинг обладает и определенными специфическими
выигрышными сторонами. Мы имеем в виду, в част-
ности, характерную для тренинга значительную кон-
центрированность новых сведений о себе и других
людях, служащих толчком к личностным переоценкам,
доверительный характер этих сведений, их отнесен-
ность к закрытым для обычного внешнего поверхно-
стного общения сферам личности, а также их боль-
шую эмоциональную насыщенность. Все эти моменты,
отражающие определенную специфику воздействия
тренинга в сравнении с импульсами к личностным из-
менениям, генерируемым обычной повседневной ре-
альностью, представляются весьма существенными, и
мы ограничиваемся сейчас простой их краткой кон-
статацией лишь потому, что соответствующие аспек-
ты будут специально рассмотрены в следующей гла
ве, посвященной механизмам перцептивно ориентиро-
ванного тренинга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
участники, как правило, используют для описания
указанного эффекта, является, видимо;Выражением
его эмоциональной силы и значимости.
Группа сняла <зажимы>, даже те, которых не замечаешь,-
пишет, например, О., 20 лет, студентка.- Я выпустила на волю
<язык движений>. Я почувствовала обезличенность своих обыч-
ных выверенных движений, которые зато ни на кого не произве-
дут плохого впечатления. Этот зажим я таковым даже не вос-
принимала, скорее, оценивала его как свое достижение. Но это
все-таки было <втискивание> в рамки... Вскоре после группы к
праздновала день физического освобождения (интересно, что про-
изошло это почему-то в библиотеке) - цепи упали одномомент-
но. Я могла свободно ходить под взглядами, жестикулировать,
вертеться, что-то делать (то, что хотела бы сделать в этот мо-
мент, не оглядываясь на реакции других). Приличие и цивили-
зованность все-таки берут свое и взяли с тех пор, но теперь я
знаю, откуда идет наступление, и могу его остановить, а иногда
и позволить себе сбросить его иго.
Приведенная выдержка касается в основном внеш-
ней поведенческой стороны раскованности. Следую-
щий ниже фрагмент передает чувство значительного
облегчения, возникающее, когда удается достичь внут-
ренней раскованности в виде освобождения своего
<Я> от постоянной необходимости подавлять непо-
средственные внутренние интенции, желания откро-
венно высказать свое мнение, отношение и т. п.
М., 22 года, студентка. До группы я редко испытывала удов-
летворение от общения с большинством людей. Не понимала -
почему, и меня не понимали те, кому я об этом говорила. После
группы осенило, что я всегда заранее готовила себя к тому, что
придется подавлять себя - настоящую. И подавляла, приспосаб-
ливалась, подражала, отражала как зеркало. Чем более чуждым
был человек, тем больше я уходила от себя. Потом раздража-
лась на себя, на свое двоение. Выхода не видела: ведь быть со-
бой - значит перестать соглашаться, перестать улыбаться, пере-
стать общаться со многими? Встряска в группе заставила, нако-
нец, выбрать себя из многих моих ролей: прямота - пусть иног-
да неприятная, свобода и естественность реакций, говорить толь-
ко то, что чувствуешь, <не вилять хвостом>, не изображать хри-
стианское милосердие, а поступать в соответствии со своими
представлениями, не мельчить в угоду ожиданиям окружающих.
И теперь поняла, что быть собой интересно, это сотворчество и
это удовлетворенность и необыкновенное чувство легкости от то-
го, что говоришь то, что думаешь. В итоге открыты клапаны,
которые давно этого ждали. Почему? Почва уже была подго-
товлена? В книгах поражали сцены, где человек позволял себе
говорить и поступать свободно. В жизни приглядывалась к сво-
бодным, удивлялась, как им это удается. После группы (но не в
ней) тормоз снялся. Ощущение такое, -как будто я вырвалась
из клетки. Оказывается, я всегда чувствовала, что где-то есть
выход, но .я не знала, как разорвать путы, с чем бороться.
Наконец, еще один возможный накал психотерапев-
тического воздействия в перцептивно ориентирован-
ном тренинге связан с тем чувством облегчения, кото-
рое может сопровождать выяснение участником груп-
пы источника его затруднений в общении, а также
открытое групповое обсуждение (проговаривание) его
проблем.
По-моему,- пишет, например, в этой связи А., 19 лет. сту-
дент,- группу стоило начинать даже ради одного того чувства
освобожденности, которое испытывает человек, когда, наконец,
находит свою проблему. В сущности, аналогичное суждение вы-
сказывает Л., 40 лет, врач. Появился более трезвый взгляд на
себя, на людей, их поступки и поведение, отсюда меньше иллю-
зий и разочарований, в то же время больше оптимизма.
А., 20 лет, студентка. Группа тренинга, прежде всего, дала
возможность откровенно поговорить о себе с другими людьми.
Когда все время вертишь это внутри себя, в конце концов за-
ходишь в тупик. Уже от одного того, что нечто было сказано
вслух, стало легче. Я очень (до группы) устала от какого-то
, внутреннего одиночества что ли, а здесь это проходило. У меня
даже сразу после того, как мы закончили, было чувство обнов-
ленности какой-то.
В заключение отметим, что группа тренинга мо-
жет оказывать психотерапевтическое воздействие не
только в связи с теми или иными постоянными про-
явлениями психологического дискомфорта, о которых
шла речь выше, но и в связи с различными случаями
ситуативного дискомфорта. Как показывают само-
отчеты, тренинг с его своеобразным климатом психо-
логической поддержки, глубокой включенности во
внутренний мир партнеров способствует продуктивно-
му переживанию человеком кризисной ситуации, воз-
никшей за пределами тренинга.
Для меня группа тренинга,- пишет, например, по поводу
такого пода ситуации К)., 27 лет, медицинский психолог,- стала
неожиданной опорой в беде - из моей жизни ушел много зна-
чащий для меня человек. Состояние опустошенности отодвинуло
на время все, что недавно так волновало, что требовало приня-
тия сиюминутных решений. Но оставалось то, от чего нельзя было
Уйти,- приходилось смотреть больных, помогать другим уходить
от боли и отчаяния. Нужно было быть сдержанным, умеренно
Радостным, всегда готовым понять чужую больную душу. Зна-
чит, самому надо было уйти от пустоты и отчаяния. А в группе
была атмосфера той особой духовности, порожденной нашим сов-
местным осмыслением трудностей человеческого бытия, то счаст-
ливого, то трагичного, но всегда бесконечно интересного... Те-
перь благоговейно и осторожно трогаю осевшие в памяти воспо-
минания. Мысленно вновь и вновь прохожу с каждым из нас
от одного занятия к другому. Прошлое восхищает неповторимой
непосредственностью, легкостью, той радостью, с которой мы жда-
ли наших встреч, и грустью, что окрашивала наши разлуки. Пе-
реполненность наших душ живым, неподдельным интересом друг
к другу, сочетание настойчивости и осторожности в обращении
друг с другом открыли передо мной иную грань мира человече-
ских взаимоотношений. И еще - окрепла уверенность в себе, ну
и конечно, я убедился в том, что групповой тренинг - это один
из тончайших методов работы с людьми.
Перцептивно ориентированный
социально-психологический тренинг и проблема
развития личности
Рассмотренная выше совокупность возможных
воздействий перцептивно ориентированного тренинга
показывает, что в процессе групповой работы так или
иначе затрагиваются достаточно глубокие психологи-
ческие образования участников тренинга. По меньшей
мере в качестве предмета группового обсуждения по-
следние выступают систематически. Когда мы гово-
рили, например, что в тренинге человек получает но-
вые конкретные сведения о себе, то при этом имелся
в виду не только некий внешний поверхностный срез,
но и такие личностные переменные, как установки,
ценности, мотивы и т. п., в чем нетрудно убедиться
на примере приводимых выдержек из самоотчетов.
Самоотчеты свидетельствуют также о возможности
проследить определенную связь тренинга с глубокими
психологическими характеристиками и на уровне
реальных эффектов групповой работы. Все это вызы-
вает естественный вопрос о том, в каком смысле и в
какой степени тренинг можно ассоциировать с про-
цессом развития личности.
Обратимся вначале к распространенной в запад-
ной психологии точке зрения, согласно которой груп-
па тренинга (прежде всего в форме тренинга чувст-
вительности) является некой уникальной лаборато-
рией <роста личности>, противопоставляемой в этом
плане реальной действительности. Так, К. Роджерс,
например, считает, что действительность воздействует
на личность скорее деструктивным образом и что
адекватной средой для роста целостной личности
являются <очищенные> от реальности формы лабора-
торного группового воздействия. Подобная точка зре-
ния, однако, встречает возражение уже со стороны
представителей западной психологии.
Если же рассматривать затронутую проблему с
марксистских позиций, то приведенную точку зрения
Роджерса и других сторонников гуманистической пси-
хологии следует признать неприемлемой в самой
основе. И дело здесь не в отмечаемой западными кри-
тиками рискованности замены реального социального
контекста лабораторными групповыми формами, а
прежде всего в невозможности такой замены, а так-
же ее ненужности и бессмысленности, если даже до-
пустить, что она все-таки выполнима. Тезис о детер-
минирующей, первичной роли социальной действи-
тельности по отношению к психологическому миру
личности, об органической включенности последней в
практическую деятельность, сложную систему связей
и отношений реальных групп является определяю-
щим, исходным принципом марксистской психологии,
рассматривающей реальную социальную среду и
реальную практическую деятельность человека в этой
среде в качестве неисчерпаемого источника "духовного
богатства личности.
Таким образом, мысль о том, что группа тренинга
может служить некой сферой личностного <роста> и
в этом смысле быть антитезой реальной жизнедея-
тельности, является несовместимой с основами марк-
систского подхода в психологии. Как же, однако,
можно представить действительное отношение соци-
ально-психологического тренинга к проблеме разви-
тия личности? Отвечая на этот вопрос, было бы по-
лезно напомнить линию анализа А. Н. Леонтьева по
поводу следующей частной ситуации, на первый
взгляд не связанной непосредственно с обсуждаемой
проблемой. <День, наполненный множеством дейст-
вий, казалось бы, вполне успешных, тем не менее
может испортить человеку настроение, оставить у
него некий неприятный эмоциональный осадок. На
фоне забот дня этот осадок едва замечается. Но вот
наступает минута, когда человек как бы оглядыва-
ется и мысленно перебирает прожитый день, в эту-то
минуту, когда в памяти всплывает определенное со-
бытие, его настроение приобретает предметную отне-
сенность: возникает аффективный сигнал, указываю-
щий, что именно это событие и оставило у него эмо-
циональный осадок. Может статься, например, что
это его негативная реакция на чей-то успех в дости-
жении общей цели, единственно ради которой, как
ему думалось, он действовал; и вот оказывается, что
это не вполне так и что едва ли не главным для него
мотивом было достижение успеха для себя. Он стоит
перед <задачей на личностный смысл>, но она не ре-
шается сама собой, потому что теперь она стала за-
дачей на соотношение мотивов, которое характери-
зует его как личность.
Нужна особая внутренняя работа, чтобы решить
такую задачу и, может быть, отторгнуть от себя то,
что обнажилось... Процесс проникновения в личность
выступает здесь со стороны субъекта, феноменально.
Но даже и в этом феноменальном его проявлении
видно, что он заключается в уяснении иерархических
связей мотивов. Субъективно они кажутся выражаю-
щими психологические <валентности>, присущие са-
мим мотивам. Однако научный анализ должен идти
дальше, потому что образование этих связей необхо-
димо предполагает трансформирование самих моти-
вов, происходящее в движении всей той системы дея-
тельности субъекта, в которой формируется его лич-
ность> [54, 205-2061.
Приведенный отрывок описывает возможный гене-
зис изменения некоторой частной личностной харак-
теристики. Совокупность подобных частных локаль-
ных изменений составляет содержание постепенного,
повседневно совершающегося, так сказать, эволюци-
онного развития личности, противостоящего глубоким
радикальным личностным сдвигам, связанным обыч-
но с исключительными, переломными событиями и
ситуациями в жизни человека. Среди ряда идей и
аспектов, присутствующих в отрывке, вычленим сле-
дующие позиции, особенно интересные в плане рас-
сматриваемой нами проблемы и фиксирующие схема-
тический срез возможного частного сдвига в процес-
се общего эволюционного развития личности:
а) началом процесса изменения, толчком к его
развитию служит формулирование задачи на лично-
стный смысл, инициированное некоторым внешним
эмоционально опосредованным импульсом;
б) после того как задача на личностный смысл
сформулирована, следует период ее освоения, период
соответствующей внутренней работы;
в) указанная внутренняя работа органически свя-
зана с включенностью человека в реальную систему
деятельности;
г) конечный исход процесса в виде наступления
реального личностного изменения (по Леонтьеву,
отторжение от себя того, что обнаружилось) не явля-
ется гарантированным.
Приведенная схема относится к процессу личност-
ных изменений, протекающему в повседневной реаль-
ности, но вместе с тем она позволяет, думается, про-
лить свет и на отношения перцептивно ориентирован-
ного тренинга к проблеме изменения, развития лич-
ности. По нашему мнению, тренинг можно интерпре-
тировать в качестве некоторого эквивалента первого
звена в описанной схеме. Иначе говоря, перцептивно
ориентированный тренинг создает ситуации, играю-
щие роль толчка к возможным личностным измене-
ниям. Действительно, получаемые в тренинге новые
сведения о себе и других людях, как правило, остро
эмоционально опосредованные, побуждают заново
переосмыслить сложившиеся фрагменты <Я-концеп-
ции>, концепции другого, <Я-идеального> и т. д., ини-
циируя тем самым постановки задач на личностный
смысл. Эта функция тренинга как толчка к личност-
ным изменениям часто осознается самими его участ-
никами, о чем свидетельствуют их самоотчеты.
Мне кажется,- пишет, например, П., 24 года, психолог,- что
группа тренинга дала толчок к практической перестройке моего
характера... Эгоизм, несдержанность, определенная доля само-
влюбленности - я и раньше понимал, что во мне все это есть.
Но имея желание искоренить все это, только в группе получил
возможность <увидеть> истоки этих качеств, остро прочувство-
вал их актуальное проявление. Л., 20 лет, студентка. Что мне
Дала наша группа? Несомненно, многое, хотя трудно передать это
в словах. Ее влияние было постоянным и сильным. Это были
постоянные толчки к размышлению о своей жизни в последнее
время, о видении меня другими. Все это было очень полезно в
то время, чтобы сдвинуться с какой-то точки усталости и начать
снова задумываться о себе.
Необходимо подчеркнуть, что, выполняя в ряде
случаев функцию толчка к личностным изменениям,
тренинг обычно не охватывает всего процесса изме
нения в целом, а касается лишь его начальной, ини-
циирующей стадии. Две другие важные стороны, а
именно внутренняя работа по освоению задачи на
личностный смысл и получение поддержки процесса
от внешней среды, либо преимущественно, либо це-
ликом лежат за пределами тренинга, реализуясь в
сфере послегрупповой повседневной жизнедеятельно-
сти участников. Отмеченное обстоятельство подчерки-
вает еще одну существенную грань высказанного ра-
нее тезиса об абсолютной невозможности какой-то
либо отмены или замены тренингом реальной жизне-
деятельности, как сферы развития и изменения лич-
ности. Мы видим, что и в том случае, когда в роли
толчка к личностным изменениям выступает не реаль-
ная жизнь, а групповое общение в тренинге, последнее
. не может рассматриваться самостоятельно в каче-
стве некоторой параллельной, дублирующей сферы
личностных изменений, а оказывается лишь компо-
нентой более широкого целого, в котором решающее
и заключительное слово принадлежит опять-таки ре-
альному практическому общению, реальной жизне-
деятельности, включенной в соответствующий соци-
альный контекст.
Отмечая безусловный примат реальной жизнедея-
тельности, реальной социальной среды и вторичную,
вспомогательную, дополняющую роль тренинга в пла-
не рассматриваемых нами проблем, не следует вме-
сте с тем упускать из виду то обстоятельство, что
тренинг обладает и определенными специфическими
выигрышными сторонами. Мы имеем в виду, в част-
ности, характерную для тренинга значительную кон-
центрированность новых сведений о себе и других
людях, служащих толчком к личностным переоценкам,
доверительный характер этих сведений, их отнесен-
ность к закрытым для обычного внешнего поверхно-
стного общения сферам личности, а также их боль-
шую эмоциональную насыщенность. Все эти моменты,
отражающие определенную специфику воздействия
тренинга в сравнении с импульсами к личностным из-
менениям, генерируемым обычной повседневной ре-
альностью, представляются весьма существенными, и
мы ограничиваемся сейчас простой их краткой кон-
статацией лишь потому, что соответствующие аспек-
ты будут специально рассмотрены в следующей гла
ве, посвященной механизмам перцептивно ориентиро-
ванного тренинга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28