У него была красивая жена, по имени Умейма, и её родные советовали ей снова выйти Замуж, но она отказалась. Но родные не отступали и принуждали её выйти замуж, так как к ней сватались многие. И она согласилась, чувствуя к этому отвращение. И её выдали за одного человека из её племени, а она любила своего мужа аль-Муталаммиса великой любовью.
Наступила та ночь, когда её должны были отвести к человеку, за которого заставили выйти замуж. Но в эту ночь пришёл её муж аль-Муталаммис. Он услышал в стане Звуки свирелей и бубнов и увидел признаки торжества и спросил у кого-то из детей, что это за торжество, и ему сказали: «Умейму, жену аль-Муталаммиса, выдали за такого-то, и вот он входит к ней сегодня ночью».
И когда аль-Муталаммис услышал эти слова, он ухитрился войти к невесте среди прочих женщин и увидел, что жених и невеста на ложе, и жених уже подошёл к ней. И тогда она глубоко вздохнула и заплакала и произнесла такой стих:
«О, если б могла я знать, – случайностей много ведь, –
В какой ты земле живёшь теперь, Муталаммис мой».
А её муж, аль-Муталаммис, был из числа знаменитых поэтов, и он ответил ей такими словами:
«Я рядом с тобою здесь, Умейма, ты это знай.
К тебе лишь стремился я, привал когда делали».
И тогда жених все понял, и поспешно вышел, произнося такие слова:
«Во благе я прежде жил, а ныне – наоборот,
И свёл нас друг с другом дом просторный и комната».
И он покинул их и ушёл, и с женщиной остался альМуталаммис, её муж, и жили они жизнью самой хорошей, ясной, и счастливой, и приятной, пока их не разлучила смерть. Слава же тому, по чьему велению стоят земля и небеса!
Рассказ о Харуне ар-Рашиде и Ситт-Зубейде (ночи 385–386)
Рассказывают также, что халиф Харун ар-Рашид любил Ситт-Зубейду великой любовью. Он устроил ей место для прогулок и сделал там прудик с водой и доставил изгородь из деревьев и пустил в пруд воду со всех сторон, и деревья сплелись над ним так, что, если ктонибудь подходил к этому пруду, чтобы помыться, его никто не видел из-за обилия листьев на деревьях. И случилось, что Ситт-Зубейда пришла однажды к пруду…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста восемьдесят шестая ночь
Когда же настала триста восемьдесят шестая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что СиттЗубейда однажды пришла к пруду и стала смотреть на его красоту, и ей понравилось его сверканье и то, как сплелись над ним деревья. А было это в очень жаркий день, и Ситт-Зубейда сняла одежду и вошла в пруд и встала там (а вода не покрывала того, кто стоял в ней) и стала наполнять серебряный кувшин и поливать на себя. И халиф узнал об этом и вышел из своего дворца, чтобы подсмотреть за ней из-за листвы деревьев, и увидел её голую, и было видно у неё то, что бывает закрыто. И когда Ситт-Зубейда услышала повелителя правоверных, который был за листьями деревьев, и поняла, что он видел её голой, она повернулась и увидала его и, застыдившись, закрылась рукою, но не совсем, и её тело виднелось из-под руки. И халиф тотчас же повернулся, удивлённый этим, и произнёс такой стих:
«Глаз увидел моте гибель,
И горю я от разлуки».
И он не знал, что после этого сказать, и послал за АбуНовасом, призывая его. И когда поэт к нему явился, халиф сказал: «Скажи стихотворение, которое бы начиналось словами:
«Глаз увидел мою гибель
И горю я от разлуки».
И Абу-Новас сказал: «Слушаю и повинуюсь!» И в следующее мгновенье сымпровизировал и произнёс такие стихи:
«Глаз увидел мою гибель,
И горю я от разлуки,
От газели, меня сразу
Взявшей в плен, под сенью сидра,
Что водою обливалась
Из серебряных кувшинов.
Видя нас, его закрыла,
Но был виден из-под рук он,
О, когда б на нем побыть мне
Два часа или часочек».
И повелитель правоверных улыбнулся словам Абу-Новаса и оказал ему милость, и Абу-Новас ушёл от него довольный.
Рассказ о халифе, невольнице и Абу-Новасе (ночь 386)
Рассказывают также, что повелитель правоверных Харун ар-Рашид однажды иочью почувствовал сильное беспокойство. И он пошёл пройтись во все стороны по своему дворцу и увидел невольницу, которая покачивалась от опьянения (а халиф был влюблён в эту невольницу и любил её великою любовью). И он стал с ней играть и привлёк её к себе, и с неё упал плащ, и изар её развязался. И халиф стал просить её о сближении, и невольница сказала: «Дай мне отсрочку до завтрашнего вечера, о повелитель правоверных – я не приготовилась для тебя, так как не знала, что ты придёшь». И халиф оставил её и ушёл.
А когда пришёл день и засияли огни солнца, он послал к ней слугу, чтобы тот уведомил её, что халиф идёт к ней в комнату, но невольница послала сказать ему: «Слова ночные день уничтожает».
И ар-Рашид сказал своим сотрапезникам: «Скажите мне стих, где бы стояло: „Слова ночные день уничтожает“.
И они отвечали: «Слушаем и повинуемся!»
И затем выступил вперёд ар-Раккаши и произнёс такие стихи: «Клянусь Аллахом, знай ты моё волненье, Покой ушёл бы от тебя тотчас же.
Ведь та оставила тебя безумным, Кто не идёт, но и не принимает.
А обещав, уйдёт и после скажет:
«Слова ночные день уничтожает».
А после этого вышел Абу-Мусаб к произнёс такие стихи:
«Когда проснулся ты с летящим сердцем
И, сна не знав, ночной покой утратил,
Ужели мало, что глаза льют слезы
И все внутри огонь, как тебя вспомню?
Но улыбнулся он и молвил гордо:
«Слова ночные день уничтожает».
А потом выступил Абу-Новас и произнёс такие стихи:
«Долга любовь, прервались посещенья,
Открылись мы, не помогло признанье,
Хмельною мне она явилась ночью,
Достоинством украсив опьяненье.
И покрывало с плеч её упало
В игре, и плащ прозрачный развязался,
И ветер бедра всколыхнул крутые
И ветку с парою гранатов малых.
И молвил: «Дай влюблённым обещанье».
Она же: «Завтра будет посещенье»,
И утром я сказал: «Обет!» – и слышу:
«Слова ночные день уничтожает!»
И халиф приказал дать каждому из поэтов по кошельку денег, кроме Абу-Новаса. Ему он велел отрубить голову и сказал: «Ты был с нами во дворце ночью!» – «Клянусь Аллахом, – ответил Абу-Новас, – я не спал нигде, кроме своего дома, но твои слова указали мне на содержание стихов, и сказал Аллах великий, – а он самый правдивый из говорящих: „А стихотворцы – за ними следуют обманщики; разве не видишь ты, что они во всякой долине блуждают и что говорят они то, чего не делают?“
И халиф простил его и велел ему выдать два кошелька денег, и потом поэты ушли от него.
Рассказ о Мусабе ибн аз-Зубейре и Аише (ночи 386–387)
Рассказывают также про Мусаба ибн аз-Зубейра, что он нашёл АЗЗУ в аль-Медине (а она была из разумнейших женщин) и сказал ей: «Я намерен жениться на Аише, дочери Тальхи, и мне хочется, чтобы ты пошла к ней и посмотрела, какова её наружность».
И Азза пошла к ней и потом вернулась к Мусабу и сказала: «Я видела лицо прекраснее, чем здоровье. У неё большие глаза, под которыми нос с горбинкой, и овальные щеки, и рот, подобный плоду граната, и шея, точно серебряный кувшин, а под всем этим грудь с сосками, подобными двум гранатам, и под нею втянутый живот с пупком, точно шкатулка из слоновой кости, а зад у неё, как кучка песку, и плотные бедра, и голени, подобные двум мраморным столбам, но я только видела, что её ноги велики. Ты будешь проводить с ней время в минуту нужды».
И когда Азза приписала Аише такие качества, Мусаб женился на ней и вошёл к ней…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста восемьдесят седьмая ночь
Когда же настала триста восемьдесят седьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда Азза приписала Аише, дочери Тальхи, такие качества, Мусуб женился на ней и вошёл к ней. А потом Азза позвала Аишу и корейшитских женщин к себе домой и пропела (а Мусаб стоял тут же) такие стихи:
«И женщин уста издают аромат,
Сладка их улыбка и их поцелуй,
Вкусила лишь мысли свои я о нем,
Но судят за мысли ведь судьи у нас»
А в ночь, когда Мусаб входил к ней, он ушёл от неё только после семи раз, и его встретила одна из его вольноотпущенниц, когда он проснулся утром, и сказала: «Я выкуп за тебя! Ты был совершенен во всем, даже в этом».
А одна женщина говорила: «Я была у Аиши, дочери Тальхи, и вошёл её муж, и Аишу потянуло к нему, и он упал на неё, а она начала храпеть и стала делать движения чудесные, невиданные и диковинные, а я слушала. А когда он вышел от неё, я сказала: „Как ты можешь это делать при твоём благородстве, происхождении и положении, когда я у тебя в доме?“ И она отвечала: „Женщина делает для своего мужа какие только может волнующие, диковинные движения, что же ты в этом порицаешь?“ – „Лучше, чтобы это было ночью“, – сказала я. И она отвечала: „Так днём бывает, а ночью я делаю ещё большее, так как, когда мой муж меня видит, в нем начинает двигаться страсть и поднимается похоть, и он тянется ко мне, а я ему послушна, и бывает то, что ты видишь“.
Дошло до меня, что Абу-ль-Асвад купил невольницу косоглазую, из местных уроженок, и был доволен ею. И его родные стали порицать её перед ним, и Абу-ль-Асвад удивился им и, подняв ладони кверху, произнёс такие два стиха:
«Её предо мной бранят, хотя в ней порока нет,
Вот только в глазах её как будто бы пятнышко.
Но если в глазах её и есть порок, то она
Стройна в верхней части тела и тяжела внизу».

Рассказ о Харуде ар-Рашиде и невольницах (ночь 387)
Рассказывают также, что повелитель правоверных Харун ар-Рашид был однажды ночью между двух невольниц, – мединки и куфийки. И куфийка стала растирать ему руки, а мединка растирала ему ноги, и протянула руки к его телу, и тогда куфийка сказала ей: «Я вижу, ты раньше нас взяла капитал для себя одной. Дай и мне мою долю». И мединка ответила: «Говорил мне Малик со слов Хишама ибн Урвы, который передавал со слов своего отца, что пророк говорил: „Кто оживит мёртвое, – принадлежит оно ему и его потомству“.
И тогда куфийка поймала мединку врасплох и оттолкнула её и взяла его всего обеими руками и сказала» «Говорил мне аль-Амаш со слов Хайсамы, передававшего со слов Абд-Аллаха ибн Масуда, что пророк говорил: „Дичь принадлежит тому, кто её поймал, а не тому, кто её согнал“.
Рассказывают также, что Харул ар-Рашид лежат с тремя невольницами – мекканкой, мединкой и иракийкой. И мединка протянула руку к его товару, и тогда меккатака вскочила и потянула его к себе, и мединка сказала ей: «Что это за преступление! Говорил мне Малик со слов аз-Зухри, который передавал слова Абд-Аллаха ибн Салима, слышанные от Сайда ибн Зада, что пророк, – да благословит его Аллах и да приветствует! – говорил: „Кто оживит землю мёртвую, тому она принадлежит!“ А мекканка сказала: „Передавал нам Суфьян слова Абу-з-Зинада, которые тот слышал от аль-Араджа, слышавшего их от Абу-Хурейры, что посланник Аллаха – да благословит его Аллах и да приветствует! – говорил: „Дичь принадлежит тому, кто её поймал, не тому, кто её согнал“. И иракская невольница оттолкнула их и воскликнула: «Это будет моё, пока не окончится ваш спор“.
Рассказ о мельнике и его жене (ночи 387–388)
Рассказывают также, что у одного человека была мельница и был у него осел, который молол зерно. А у этого человека была злая жена, и он любил её, но она его не терпела, и любила она своего соседа, а тот её ненавидел и отказывался от неё. И её муж увидел во сне, что кто-то говорит ему: «Копай в таком-то месте, на кругу осла у мельницы – найдёшь сокровище». И, пробудившись от сна, он рассказал жене о своём сновидении и велел ей скрывать это дело, а она рассказала об этом своему соседу…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Триста восемьдесят восьмая ночь
Когда же настала триста восемьдесят восьмая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что жена мельника рассказала об этом своему соседу, которого любила, чтобы этим приблизиться к нему, и он обещал ей прийти к ней ночью. И он пришёл ночью и стал копать на кругу около мельницы, и они нашли сокровище и вынули его, и сосед женщины спросил её: „Как мы с этим поступим?“ – „Мы разделим это на две части поровну, и ты расстанешься с твоей женой, а я ухитрюсь и оставлю своего мужа, а потом ты на мне женишься, и, когда мы соединимся, мы сложим все деньги вместе, и они окажутся у нас в руках“, – ответила женщина. Но её сосед сказал: „Я боюсь, что сатана собьёт тебя с пути и ты возьмёшь не меня, – ведь золото в жилище, что солнце в мире. Правильное решение в том, чтобы все деньги были у меня и ты бы постаралась освободиться от мужа и прийти ко мне“. – „Я также боюсь того, чего боишься ты, и не отдам тебе моей доли денег, – это я тебе их указала“, – молвила женщина. И когда её сосед услышал эти слова, несправедливость побудила его убить женщину, и он убил её и бросил на то место, где был клад, но тут его застиг день и помешал ему спрятать женщину, и он подобрал деньги и вышел. И мельник пробудился от сна и не нашёл своей жены и пришёл на мельницу и, привязав осла к жёрнову, закричал на него, и осел пошёл и остановился. И мельник стал сильно бить осла, но всякий раз, как он его ударял, осел отступал назад, так как он пугался мёртвой женщины и не мог идти вперёд. А мельянок не знал, почему осел останавливается. И он взял нож и много раз колол осла, но тот не двигался с места, и тогда мельник рассердился на него, стал бить его ножом в бока, и осел упал мёртвый.
А когда взошёл день, мельник увидал, что осел мёртв и что жена его мертва, и нашёл он её на месте клада, и усилился его гнев, так как клад пропал и погибли его жена и осел. И охватила его тогда великая забота, и все это от того, что он открыл жене свою тайну, а не скрыл от неё.
Рассказ о воре и простаке (ночь 388)
Рассказывают также, что один простак шёл, держа в руке узду своего осла, которого он вёл за собой, и его увидали два человека из ловкачей, и один сказал другому: «Я похищу осла у этого человека». – «Как ты его похитишь?» – спросил тот. И ловкач ответил: «Следуй за мной, и я покажу».
И он последовал за ним, а ловкач подошёл к ослу и отвязал повод и отдал его товарищу, и тот надел повод себе на шею и шёл за простаком до тех пор, пока не убедился, что его товарищ ушёл с ослом, и тогда он остановился. И простак потянул за повод, но человек не пошёл, и простак обернулся и увидел, что повод надет ему на шею. «Что ты такое?» – спросил его простак. И человек ответил: «Я твой осел, и у меня дивная история. У меня была мать, праведная старуха, и в какой-то день я пришёл к ней пьяный, и она сказала: „О дитя моё, раскайся перед Аллахом великим в этих грехах“. А я взял палку и побил мать, и она прокляла меня, и Аллах великий превратил меня в осла и отдал тебе в руки. И я провёл у тебя все это время, а сегодня моя мать вспомнила обо мне, и Аллах смягчил ко мне её сердце, и она помолилась за меня, и Аллах снова сделал меня человеком, как прежде». – «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! – воскликнул простак. – Заклинаю тебя Аллахом, о брат мой, считай меня невиновным в том, что я с тобой сделал, – за езду на тебе и другое!»
И затем он пустил этого человека идти своей дорогой, и тот ушёл, а обладатель осла вернулся к себе домой, пьяный от заботы и огорчения. И жена спросила его: «Что тебя постигло и где осел?» И простак ответил: «Ты ничего не знаешь о деле с ослом? Я расскажу тебе его».
И он рассказал ей эту повесть, а жена воскликнула: «Горе нам от Аллаха великого! Как могло случиться такое, что мы заставляли себе служить сыновей Адама?» И потом она стала раздавать милостыню и просить у Аллаха прощенья, а тот человек просидел некоторое время дома, без работы. И жена его сказала: «До каких пор будет это сиденье дома, без работы? Иди на рынок, купи нам осла и работай на нем».
И её муж пошёл на рынок и остановился около ослов и вдруг видит, продают его осла! И, узнав осла, он подошёл к нему и приложил рот к его уху и сказал: «Горе тебе, злосчастный! Может быть, ты вернулся к пьянству или побил твою мать? Клянусь Аллахом, я больше никогда тебя не куплю!» А потом он оставил его и ушёл.
Рассказ о Ситт-Зубейде и Абу-Юсуфе (ночи 388–389)
Рассказывают также, что повелитель правоверных Харун ар-Рашид удалился однажды в полуденное время к себе в спальню, и, когда он поднялся на ложе, на котором спал, он увидел свежее семя у себя в постели. И это ужаснуло его, и его настроение сильно испортилось, и охватила его великая забота. И он позвал Ситт-Зубейду и, когда та явилась, спросил её: «Что это упало на постель?» И Ситт-Зубейда посмотрела и сказала: «Это семя, о повелитель правоверных». – «Скажи мне правду о причине этого семени, иначе я тебя сейчас же схвачу», – воскликнул халиф. И Ситт-Зубейда ответила: «Клянусь Аллахом, о повелитель правоверных, я не знаю этому причины, и я невиновна в том, в чем ты меня заподозрил!»
И ар-Рашид потребовал судью Абу-Юсуфа и рассказал ему историю и показал ему семя, и судья Абу-Юсуф поднял голову к потолку и увидел в нем щель и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349