Судейский палач живо развяжет тебе язык. И на дыбе, пес, признаешься во всех своих злодействах!Стражники обступили Амальрика, наполовину обнажив мечи.Барон Торский резким движением стряхнул руку с плеча и посмотрел прямо в поросячьи глазки начальника стражи.– Я посланник Немедии, – повторил он тихим, страшным голосом. – И горе тебе, если ты встанешь у меня на пути. Прочь с дороги, пока я не показал вам, что такое истинный сын Торы!Но старший уже обрел утраченное равновесие. Он кинул на немедийца короткий злобный взгляд и вдруг со всей силой обрушил сжатую руку в кольчужной перчатке на непокрытую голову Амальрика. Стражник был уверен в себе – этот удар не раз выручал его в потасовках и хорошо усмирял гордых петухов вроде этого жалкого иноземного дворянчика.Но тут произошло нечто странное. Его огромный кулак, размером с кружку для эля, вдруг скользнул по мгновенно выставленной руке непокорного арестанта и ушел куда-то вбок. А проклятый немедиец взвился на месте, подпрыгнул не меньше чем на десять локтей, перевернулся в воздухе и с гортанным криком, похожим на клекот хищной птицы, с силой ударил нападавшего каблуком точно в висок.Внешне казалось, что ничего не произошло – стражник застыл на месте, но затем глаза его закатились и он упал как подкошенный.Ремешок лопнул, и шлем слетел с головы несговорчивого стража порядка, жалобно забренчав по брусчатке. На виске поверженного буквально на глазах взбух огромный кровоподтек.Его товарищи на мгновение замешкались, не успев понять, что же собственно произошло. Но осознав своими неповоротливыми крестьянскими мозгами, что их командир лежит недвижим, а наглый чужеземец стоит рядом с легкой улыбкой – с ревом кинулись вперед, на ходу обнажая мечи.Немедиец почти не изменил позы, только слегка развел руками, столь же плавно и красиво, как лебедь крыльями… и первая пара стражников, грохоча своими железными панцирями, грохнулась на мостовую, выронив клинки.Их оставшиеся товарищи рухнули на них, споткнувшись о тело командира.Амальрик скучающе наблюдал за кучей рук, ног, доспехов и мечей, копошащейся на булыжниках. Он понимал, что сейчас разъяренные солдаты распутают свои непослушные конечности, и все повторится сызнова. И так до тех пор, пока эти безмозглые быки не вымотаются окончательно и не утихомирятся.Откуда этим неуклюжим болванам знать, что тот прием, который им только что довелось испытать на себе, взят из арсенала аколитов Красного Кольца – тайного сообщества магов загадочных стран, лежащих за пределами Гиркании, где в диковинных зарослях древесной травы обитают тигры и золотые драконы, где раскосые клыкастые боги пьют людские души, а по небосводу текут желтые реки.Мелькнула мысль, а не уничтожить ли этих жалких ублюдков?Он опустил руку в карман, скрытый в складках просторного одеяния, и задумчиво побренчал горстью Летучих Звезд. Несколько почти незаметных движений – и Серые Равнины обретут новых скитальцев.Нет, пожалуй, не стоит. Вон сколько зевак сбежалось… Он слишком громко называл себя – наверняка кто-нибудь слышал его, и теперь доноса не избежать. И так в тавернах Тарантии уже этим вечером будут судачить о том, как некий чужестранец поразил сотню меченосцев. Истина быстро забудется, а слухи будут роится словно пчелы. Да и повелитель Аквилонии вряд ли обрадуется, если прознает о том, что дуайен его царственного собрата прикончил наряд городской стражи. Нет, поиграли и довольно. Он дал негодяям хороший урок. Главное – вовремя остановиться. Стражники тем временем поднялись на ноги, и их налитые кровью глаза не сулили чужеземцу добра. Они сгрудились, топтались на месте, но вновь нападать остерегались, утвердившись, должно быть, в предположении, что их противник – опытный маг. Кто еще смог бы шутя справиться с пятерыми вооруженными людьми? А кому охота связываться с чернокнижником? Кто знает, что взбредет на ум этому типу? Может, сейчас с его рук слетят молнии и испепелят их дотла. Ведь обычному человеку не под силу одним ударом ноги уложить такого здоровяка, как их командир Рельвиз.Поэтому они ограничились грязными ругательствами и принялись грозить барону кулаками, обещая скорую расправу. Горожане, стоявшие поодаль, принялись свистеть, улюлюкать и науськивать стражников, обзывая их трусами и сыновьями свиньи. Чувствовалось, что солдаты не пользуются любовью у городской черни.Те не замедлили ответить и в мгновение ока разогнали зевак пинками, вымещая на них злобу за свой позор. Наконец, они остались на улице совсем одни, если не считать их поверженного командира, который очнулся и негромко стонал, да трупа Винсента, уже начинающего коченеть.Амальрик вынул из другого кармана надушенный кружевной платок и приложил его к носу. Затем демонстративно вытер им руки, обмахнул чуть запылившиеся сапоги и, скомкав тонкую ткань, отшвырнул прочь.– Ты, – он указал пальцем на ближайшего латника, – поможешь своему командиру добраться до казармы. Дашь ему кувшин вина, и через пару поворотов клепсидры он совсем очухается и может снова сквернословить и бить по голове добрых аквилонцев. А вы трое, – махнул он рукой оставшимся, – Пойдете со мной во дворец. Там доложите месьору Альвию о случившемся. Пусть командир Черных Драконов сам разберется, что к чему! Да, и не забудь прислать кого-нибудь, чтобы забрали тело, пока погибшего не раздели догола и не бросили в сточную канаву, – крикнул он вслед первому, который кряхтя от натуги, поволок прочь своего здоровенного командира, словно куль с мукой.Оставшиеся латники, кидая настороженные взгляды, приблизились к немедийцу.– Вы должны отдать нам свой меч! – заявил один из них.– Меч? – фыркнул Амальрик. – Вот уж нет. Я слишком дорожу своим клинком, чтобы отдавать его в немытые руки черни. Запомните, болваны, немедийского нобиля разлучает с мечом только смерть!С этими словами он повернулся и гордо пошел по улице. Трое стражников трусили за ним следом, словно приблудные собачонки.Принц Валерий Шамарский стоял у разноцветного витражного окна, обдумывая все то, что было сказано на длительной и малоприятной аудиенции у Его Величества, когда его глазам открылось забавное зрелище.Во двор Лурда вошли четверо. Барон Торский и трое стражников. Немедиец возглавлял шествие с таким видом, будто возвращался с прогулки по парку. Сзади понуро брели латники. Хотя, несмотря на уверенный вид посланника, и меч, болтавшийся на поясе, было ясно, что дело тут нечисто.Прочие обитатели замка также не оставили странную группу без внимания, и на пути дуайена тут же столпился народ. Челядь как всегда была рада полюбоваться на унижение богатого вельможи, да еще и чужестранца. Это помогало всему этому чумазому, пахнущему свиным жиром и дегтем люду хоть в кои-то веки почувствовать себя выше кого-то. Мол, пусть мы и не благородные господа, пусть наши руки заскорузлы и не холены, пусть наши лица красны от вина, а не покрыты благородной бледностью, пусть наши тела неуклюжи и немыты, но зато мы стоим, где хотим, и нас не ведут по двору стражники, словно разбойников с большой дороги.Разочаровывало, правда, то, что проклятый немедиец вовсе не казался удрученным. Напротив, он шел, гордо вздернув подбородок, а недотепы-стражники тащились сзади. Но это не помешало конюхам вполголоса отпускать соленые шуточки, горничным и кухаркам хихикать, зажимая рты, и пихать друг дружку локтями в бок. Еще бы не каждый день увидишь такое…В душе Валерия на миг проснулось сочувствие. Хорош немедиец или плох, но он дворянин, и негоже слугам таращиться на него, словно на медведя на ярмарке. Оказавшись не столь давно объектом подобного же злорадного интереса, он хорошо понимал, каково сейчас барону. И потому, хотя здравый смысл советовал ему отвернуться от окна и тотчас забыть всю эту сцену, Валерий не удержался и, на ходу завязывая шнурки на короткой мантии с изображением красного единорога – атрибутом власти Антуйского Дома, – выбежал из комнаты и заспешил к странному кортежу.Спустившись во двор, он бесцеремонно растолкал задние ряды зевак. Те, кто, обернувшись, собрались было возмутиться, увидев, что пред ними шамарский владыка, враз изменили выражение лиц и, почтительно кланяясь, расступились, стараясь не встречаться с разъяренным принцем взглядом.Через мгновение Валерий уже стоял перед стражниками и, властным движением велев им остановиться, повернулся к челядинцам и, сверкнув водянистыми глазами, негромко приказал:– Вон отсюда!Слуги, тихо ропща, отошли на почтительное расстояние, хотя совсем не ушли – уж больно интересно было, чем же все это кончится. Но Валерий не считал нужным разгонять всех этих ублюдков по их мыльням, конюшням и кухням. Довольно и того, что издалека они не услышат, о чем пойдет речь.Он сделал шаг по направлению к стражникам.– Что здесь происходит? Куда вы ведете господина барона?Самый старший из них, выведенный из себя шуточками челядинцев, зло буркнул в ответ.– А тебе что за дело, любезный?В обычное время Валерий, скорее всего, спустил бы эту дерзость, поскольку привык с приятельским снисхождением относиться к славным парням, вроде этого, чья служба и без того достаточно неблагодарна, чтобы еще вельможам отравлять им жизнь… но сейчас он был раздосадован разговором с королем, косые взгляды, что бросали на него при дворе, ранили, подобно жайбарским ножам – и он ухватился за первую же возможность выместить на ком-нибудь накопившуюся злость.– Ты говоришь с наследником трона, пес! – рявкнул он, хлестнув латника по лицу. – Отвечай, когда тебя спрашивают, пока не заработал плетей!Рыжеусый стражник, мгновенно сробев, бросил на принца испуганный взгляд исподлобья. Он был простой вояка, которому до дворцовых Черных Драконов было, как до луны. И ему никогда прежде не приходилось так близко сталкиваться с власть предержащими, поэтому он растерялся, не зная, как вести себя, что говорить и делать.Амальрик пришел ему на помощь, впервые за все время подав голос:– Я чрезвычайно рад, что встретил вас, Ваше Высочество, – бархатистым голосом проворковал он, словно они встретились в салоне какой-нибудь придворной красотки и обмениваются любезностями в перерыве между двумя турами полонеша. – Я пригласил этих бравых парней на прием к месьору Альвию, но они, похоже, решили привлечь к нашим скромным персонам как можно больше внимания. Видно, им не дает покоя слава королевских шутов. Но, увы, мне претит интерес черни! Хорошо и то, что я взял на себя труд познакомить их с местными достопримечательностями…Он широким жестом обвел стойла, кухни, амбары, включив сюда и глазеющую на них толпу.…Однако всему должен быть предел. Так не будете ли вы столь любезны, чтобы показать им, где апартаменты Начальника Королевской Стражи. Каюсь, я оказался бессилен им помочь. Дуайену Немедии, увы, доселе не доводилось бывать в гостях у командира гвардейцев.Лишь нарочито замедленная, иронично-многословная речь немедийца и слегка усилившийся его акцент показывали, что за этой развязной маской он пытается скрыть овладевшее им бешенство, и принц не мог не восхититься выдержкой Амальрика.– Любезный барон, – произнес он на лэйо, давая тем самым и немедийцу возможность говорить на языке, непонятном стражникам и черни; от него не укрылся благодарный взгляд посланника и негодование в глазах солдат, до глубины души возмущенных дружелюбием принца к подлому врагу Аквилонии. – Могу ли я узнать, за какую провинность, собственно, судьба наказала вас обществом этих недотеп? Не могу поверить, чтобы вы совершили нечто противозаконное……и имели бы глупость попасться с поличным, добавил Валерий про себя.С деланным пренебрежением немедиец пожал плечами.– Спросите о том у этих мужланов, Ваше Высочество! Они застали меня на месте поединка двух аквилонцев и, естественно, – как же иначе – сочли меня убийцей одного их них. Благо, у посланников в вашей прекрасной стране еще есть какие-то привилегии. А не то, держу пари, их капитан уже вздернул бы меня на дыбу, выколачивая желаемые сведения.Валерий невольно улыбнулся этой картине.– Ну, надеюсь, до этого бы дело не дошло, – примирительно отозвался он и повернулся к рыжеусому стражнику, переходя на аквилонский. – Так в чем же вы обвиняете этого вельможу?Солдат, чувствуя сговор благородных нобилей и не имея сил и власти противостоять ему, ответил угрюмо, с ненавистью глядя на обоих:– Не знаю уж, что он за вельможа – по мне, так просто бельверуский колдун… А только мы застали его на улице Кожевников, и труп валялся у его ног. Кто убитый, не говорит. И за что порешил его – тоже. Вот капитан и велел нам задержать его…– А где сам капитан? Я хочу порасспросить его! Стражник крякнул.– Его поразил этот прислужник Нергала, – он кивнул головой на барона. – Только вот что я скажу вам, месьор, я больше двадцати зим служу верой и правдой нашей державе и ни разу не видел, чтобы простой человек голыми руками мог остановить пятерых латников. Ясное дело, тут без колдовства не обошлось.Другой стражник, молча страдавший от унижения, которому их подвергали, лишь за то, что они несли службу, как положено и исполняли свой долг, пробурчал сквозь зубы, но так, чтобы слышали все:– Да спалить его на костре, и все дела!Валерий заметил, как оскалился при этих словах немедиец, точно волк, готовый к прыжку, и, менее всего желая, чтобы и без того неспокойная обстановка во дворце накалилась еще сильнее, предостерегающе опустил руку на запястье барона.– Я вижу, дисциплина у городской стражи хромает. Ну, не беда, мы это вмиг поправим, – произнес он с задумчивой угрозой, и в голосе его солдаты явственно услышали обещание бесчисленных кругов по плацу, плетей непокорным, учебных тревог и маршей с полной выкладкой.Лица их мигом вытянулись. Ни у кого больше не возникало желания открыть рот. Они поняли наконец, что перед ними не просто какой-то придворный хлыщ, но такой же вояка, как они сами, способный быстро призвать к порядку любого недовольного.– Так куда вы собирались вести этого благородного господина?Удрученный, стражник пожал плечами.– Воля ваша, месьор, а только он сам пожелал, чтобы его доставили к месьору Альвию.Принц коротко кивнул. Он уже принял решение.– Сделаем проще. Отведите его прямо к королю. – И, заметив изумленные лица латников и жесткую складку в уголке рта барона, усмехнулся:– Посланнику короля Немедии не пристало давать объяснения простому стражнику, хотя бы и месьору Альвию! Едва ли это будет разумно. Короли – народ обидчивый. Неприятно будет, если из-за вас троих начнется война.Он думал пошутить, но и без того перепуганные солдаты задрожали, приняв угрозу за чистую монету.– Да что ж нам делать теперь? Что же с нами будет? Ладно, пусть потрясутся немного…Принц Шамарский усмехнулся.Хоть какое-то развлечение выпало ему, отвлекло от тягостных дум и неизбывных тревог. И посланник, он видел это по глазам, благодарен ему; а благодарностью дуайена пренебрегать не след! И, повеселев, впервые за столько дней, Валерий взял Амальрика под руку и решительно двинулся к королевскому донжону, где находился сейчас его дядюшка. Солдаты нерешительно последовали за ним. Толпа, огорченная, что забавное представление так скучно завершилось, постепенно рассосалась.Двор замка опустел.Аой. ВРЕМЯ ОТКРОВЕНИЙ Они шли по бесконечным коридорам дворца – прямым, извилистым, кольцеобразным, выходящим в сумрачные галереи и лоджии, таким безлюдным, что, казалось, они населены призраками. Мимо них проплывали просторные гостиные с огромными каминами, где пузырилась смола на поленьях и пахло зимой; светлые залы, похожие на хрустальные стигийские кубы; темные, мореного дерева стены библиотек, шуршащие шелковистыми шторами; мерцающие металлом оружейные; желтые, красные, белые и смарагдовые столовые, обитые кхитайскими шпалерами с узорами, словно навеянными полуденным сном в фарфоровом павильоне.Непривычные к такой роскоши стражники ступали на цыпочках, раскрыв рты. Им уже было не до своего пленника, и стычка на улице представлялась им такой далекой, словно она произошла во сне. Они переглядывались между собой и не могли скрыть переполнявшего их восхищения.Еще недавно они видели лишь солдатские казармы и душные таверны, с полом, засыпанным соломой, а единственной музыкой, услаждавшей их грубые уши, были звуки сигнальных рожков да дребезжанье ярмарочных цевниц. Как во сне, озирались они в этом чудном месте, где, казалось, воздух был пропитан благовониями, а из-за полуоткрытых дверей доносились отдаленные звуки лютни.Валерий Шамарский, отпустив немедийца, шел впереди своим быстрым, подскакивающим шагом. Со стороны он казался воплощением невозмутимой властности и уверенности в себе: резкость движений и сумрачность взгляда лишь подчеркивали это впечатление. Один из солдат, не удержавшись, подтолкнул в бок своего товарища, указывая глазами на светловолосого шамарца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56