Вы же уничтожили здесь все плохое, и я подумал, что это – хорошее место. К тому же ты, Инна, давно хотела проведать отца.
– Ты просто молодчина, котик! – сказала я, внезапно почувствовав стеснение в груди. – Ты все правильно сделал.
Люди на мосту наконец заметили нас и расступились, пропустив вперед высокого рыжеволосого мужчину лет сорока в роскошной меховой мантии поверх красного камзола с золотым позументом. Гарен де Бреси, герцог Бокерский, мой отец по крови, несмотря на свой властный вид и гордую осанку, приближался к нам как-то робко, неуверенно, словно чего-то боялся, а взгляд его больших зеленых глаз выражал пугливую надежду вкупе с затаенным страхом.
Чуть позади герцога шел Гуннар в наспех наброшенном плаще, явно с чужого плеча. Марк, Беатриса и Цветанка скромно стояли среди толпы, кутаясь в длинные шубы, очевидно одолженные у сердобольных взрослых.
Заметив ребят, Владислав спрыгнул с коня и бегом бросился к ним, напрочь позабыв о правилах этикета, предписывающих сначала поздороваться с хозяином, а лишь затем с гостями. Я поняла, что сейчас он обнимет не ту девочку, которую нужно, но решила не останавливать его – все равно в двух словах ничего не объяснишь.
Вместо этого я осторожно, стараясь не показывать всему народу, что там у меня под коротким платьем, спешилась и подошла к герцогу, непроизвольно подрагивая – как от холода, так и от волнения. Он торопливо снял с себя мантию, набросил ее мне на плечи и тихо сказал:
– Ну, здравствуй, Инга.
– Здравствуй… – Я запнулась, но все же сделала над собой усилие и договорила – …отец.
В глазах герцога застыли мука и разочарование. Его боль обманутой надежды эхом отдалась во мне, и я в порыве раскаяния за свою черствость и холодность без всякого притворства, совершенно искренне и от всей души прижалась к его груди. Он несколько секунд простоял как парализованный, боясь поверить в происходящее, затем обнял меня за плечи и уткнулся лицом в мои волосы.
– Господи, доченька! Как долго я ждал этой минуты.
А Владислав стоял на коленях перед Беатрисой, которую он считал Цветанкой, сжимал в своих руках ее маленькие ладошки и не мог понять, почему она плачет. Также он не понимал, почему плачет другая девочка, постарше…
Глава 24.
ИННА. НА ПОРОГЕ ВЕЧНОСТИ
Уже на следующий день, ранним утром, на Агрис прибыл внушительный отряд инквизиторов во главе с самим Ференцем Кароем. Как оказалось, регент с самого начала был уверен, что я направляюсь к отцу, и решил лично встретиться со мной, чтобы обсудить причины моего бегства и, само собой, уговорить меня вернуться обратно. Он был немало удивлен, когда узнал, что вместе со мной в Шато-Бокер находится Владислав, тут же заявился к нам в спальню, где мы отсыпались после долгого и трудного дня, и бесцеремонно поднял нас с постели, желая поскорее разобраться во всем происшедшем.
Я вовсе не оговорилась, когда сказала, что регент ехал на Агрис, чтобы обсудить причины моего бегства, а не выяснить их. Ни в каком выяснении он не нуждался. Из нескольких осторожных фраз, оброненных им при нашей встрече, я поняла, что он прекрасно осведомлен об обстоятельствах рождения Владислава, – несомненно, его люди хорошо поработали на Бетике и сумели раскрыть тщательно охраняемый секрет Несторианской Церкви. Со свойственной ему проницательностью Ференц Карой сразу догадался, что я не все рассказала мужу, поэтому ограничился лишь тонким намеком, давая мне знать, что в курсе дела.
Приняв намек к сведению, я специально для него повторила отредактированный вариант своей истории, из которой был изъят ночной разговор с княгиней Марьяной, а также малейшие упоминания о непорочных зачатиях, мессиях и пророках. Пробелы в моем рассказе регент восполнял уже сам, основываясь на имевшейся у него информации. Когда я дошла до встречи с Сандрой, то по выражению его лица догадалась, что ему известно и о пророчестве патриарха Нестория. Трудно было судить, насколько серьезно он к этому отнесся, но, думаю, примерно также, как и я, – с глубоким скептицизмом и одновременно с опасением, что это может оказаться правдой.
А больше всего регента поразила завершающая часть моего повествования – о том, как за несколько секунд Леопольд перенес меня сквозь загадочный сизый туман к Владиславу, а потом доставил нас на Агрис. Когда я закончила, он в полной растерянности произнес:
– Невероятно! Потрясающе! Я многое повидал на своем долгом веку и думал, что меня уже ничем не удивишь, однако от ваших приключений у меня просто ум за разум заходит. Переселения душ, следы, оставленные телами, изолирующий перстень в качестве маяка, сверхчувствительность Леопольда… Но самое поразительное, самое сногсшибательное, самое убийственное – это, конечно, легендарный Перекресток миров!
– Что-что? – не поняли мы.
Ференц Карой ответил не сразу, а сначала подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в прихожую.
– Иштван, – позвал он своего кота. – Разыщи Леопольда и приведи его ко мне. Немедленно.
– Хорошо, иду, – послышался ворчливый голос Иштвана. – Вот уж эти люди! Даже чуток вздремнуть не дают…
Регент закрыл дверь и вернулся в кресло перед кроватью, на которой сидели мы с Владиславом.
– Вы спрашиваете, что такое Перекресток миров, – заговорил он. – Это именно то, о чем вы только что рассказали, – заполненное сизым туманом пространство, через которое можно практически мгновенно попасть на любую из существующих в мире Граней.
– Так вы и раньше знали об этом? – изумилась я.
– Ну, сказать «знал» было бы преувеличением. Упоминания о Перекрестке миров встречаются в легендах о драконах – не о нынешних безмозглых птице-змеях, вроде василисков, а о настоящих драконах, давным-давно исчезнувших разумных существах, некогда населявших мир наряду с людьми. Древние сказания гласят, что драконам были нипочем любые расстояния, они преодолевали их за считанные мгновения, пролетая через некое пространство, которое сами именовали Предвечной Пустотой. А впоследствии люди, пересказывая легенды, дали этому феномену другое название, более конкретное и не такое пугающее – Перекресток миров.
– Гм… – произнес Владислав. – А я всегда считал истории о драконах досужими вымыслами.
– Я тоже, – сказала я.
Регент задумался:
– Признаться, и я до недавнего времени не верил, что когда-то на свете существовали разумные драконы. Лишь несколько лет назад в одном из наших разговоров Мэтр… – Вдруг он умолк, а в его глазах вспыхнули огоньки. – Так вот оно что! Значит, Мэтр не просто удовлетворял мое праздное любопытство. Он готовил меня к этому – к тому, что произошло с Леопольдом!
– Но почему с Леопольдом? – спросила я. – Какое отношение он имеет к мифическим драконам?
Ференц Карой поднялся с кресла и медленно прошелся по комнате. Затем повернулся к нам и объяснил:
– Видите ли, молодые люди, одна из теорий о происхождении котов-оборотней гласит, что они появились в результате скрещивания тех самых мифических драконов с обычными дикими кошками – предками нынешней fehs domesticus. Однажды Мэтр в разговоре со мной упомянул об этой теории, а когда я сказал ему, что вообще не верю в древнюю драконью цивилизацию, он прямо и недвусмысленно дал мне понять, что она все-таки существовала, и фактически подтвердил родственную связь котов-оборотней с драконами. А под конец предположил, что, возможно, коты обладают даром проходить через Перекресток миров, просто не знают, как это делается. Вот так-то.
Представив себе процесс скрещивания драконов с дикими кошками, я, несмотря на всю серьезность ситуации, с трудом удержалась от истерического хохота. А Владислав лишь покачал головой.
– Ну и ну!
– Таким образом, – продолжал регент, – Леопольд стал первым котом-оборотнем, в котором возродились необыкновенные способности его далеких предков-драконов И, смею утверждать, это произошло вовсе не случайно, а в полном соответствии с замыслами Мэтра.
– По-вашему, он предвидел, что мы попадем в такую ситуацию?
– Скорее, предусмотрел. Я думаю, Мэтр знал, что рано или поздно вам понадобится умение Леопольда быстро преодолевать огромные расстояния, поэтому он завел со мной тот разговор о происхождении котов-оборотней. Вроде как оставил мне на будущее намек. Но зачем? Что он хотел этим сказать?
В ту же секунду за дверью послышалось требовательное мяуканье. Ференц Карой щелкнул пальцами, дверь отворилась, и в комнату вбежал Леопольд. За ним важно шествовал Иштван – большой черный кот с белым брюхом и белыми «носочками» на лапах.
– Доброе утро, Инна, Владислав, – поздоровался с нами Леопольд. – Привет, Ференц. Давненько мы не виделись. Как поживаешь?
– Спасибо, хорошо, – с улыбкой ответил регент. А Иштван подошел к нам ближе и с отменной вежливостью произнес:
– Мое почтение, господин принц, госпожа принцесса. Надеюсь, с вами все в порядке? Вы доставили Ференцу много хлопот
Я смущенно пожала плечами:
– Так уж получилось, Иштван. Извини.
– Ференц, ты уже слышал, что произошло? – быстро затараторил Леопольд. – Мы нашли Сандру с сынишкой, а Цветанка переселилась в…
– Спать! – приказал ему регент.
Кот умолк на полуслове, повалился боком на ковер и действительно заснул.
Иштван удивленно посмотрел на Леопольда, затем перевел взгляд на своего хозяина и требовательно спросил:
– Что с ним?
– Спит, – коротко ответил Ференц Карой.
– Но он не хотел спать…
– Теперь захотел.
– Ага! Опять твои штучки! – В голосе Иштвана послышалось осуждение. – Вечно тебе неймется. Леопольд обещал познакомить меня со своими новыми друзьями – Марком, Беатрисой и Цветанкой, а ты…
– Увы, дружок, – развел руками регент. – Придется подождать. А пока ступай на кухню и скажи, чтобы тебя накормили.
Вопреки моим ожиданиям, Иштван не стал пререкаться, а послушно вышел из комнаты. Дверь за ним сразу закрылась.
Ференц Карой неторопливо раскурил сигарету, опустился в кресло и устремил взгляд на лежавшего у его ног кота:
– Когда в прошлый раз я обследовал Леопольда, мне показалось, что с ним все в порядке. А с ним отнюдь не все в порядке, теперь это ясно как день… Где же ты спрятал свои следы, хитрый старик? Что ты еще вложил в этого кота?..
Он поднял голову и посмотрел на нас:
– Инга, Владислав, я хочу проникнуть в подсознание Леопольда. Очень глубоко, до самого дна.
– Но ведь это опасно, – заметила я.
– Да, опасно, – согласился регент. – Но я должен знать, что еще затеял Мэтр. Это необходимо. Пожалуйста, присматривайте за мной. Если увидите, что я впал в кататонию, немедленно уберите кота подальше и постарайтесь привести меня в чувство. А не получится – зовите из коридора охрану. Договорились?
– Да, – ответили мы.
– Вот и хорошо.
Ференц Карой откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и расслабился. Около минуты ничего не происходило, но потом…
Внезапно регент дернулся, словно его ударило током.
– Черт! – растерянно выругался он. – Это еще что?..
Леопольд поднялся, сел на задние лапы и смерил нас пронзительным взглядом. От этого взгляда у меня в жилах застыла кровь.
– Это не был взгляд кота. Это был взгляд… Нет, не человека – Великого!
В этом взгляде чувствовалась бездна тысячелетий, необъятность Бесконечной Вселенной, безмерная мудрость Высшего Разума, ледяная стужа Абсолютного Добра…
«Вот тебе и последний из уходящих!» – мелькнуло в моем мозгу.
– Мэтр!!! – потрясение воскликнул регент.
Тут на нас обрушилась такая мощная телепатическая волна, что в глазах у меня на секунду потемнело и я едва не лишилась чувств.
«Зачем ты разбудил меня, Ференц?!»
– Мэтр… – даже не проговорил, а пролепетал регент. Сейчас он был похож не на могущественного, уверенного в себе мага, а на нашкодившего мальчишку. – Я же не знал…
«Ты должен был догадаться! Я был уверен, что ты догадаешься. Ты всегда был осторожным и осмотрительным, систематичность и взвешенность были твоими отличительными чертами. Я даже подумать не мог, что ты совершишь такую глупость… Хотя нет, я это допускал. Я понимал, что возможное проникновение Леопольда в Предвечное Ничто встревожит тебя, и однажды специально завел с тобой разговор о происхождении котов-оборотней. Вижу, ты вспомнил о нем, как я и рассчитывал. Ты догадался, что это было предупреждение. Но почему же ты не додумал свою мысль до конца, почему остановился?.. Ага, ясно! Тебе вскружила голову перспектива возродить и в других котах это умение. Ты уже представлял, как твой Иштван запросто переносит тебя в нужное место, избавив от утомительных путешествий по Равнине, как легионы Инквизиции, подчинив пространство и время, распространяют свою власть на все населенные людьми Грани… Какой же ты еще мальчишка, Ференц!»
– Простите, Мэтр. – виновато пробормотал регент. – В последнее время на меня свалилось слишком много проблем, я очень устал…
«Ага, ты устал! Да ты просто отупел! Если бы ты мог хоть чуточку соображать, ты бы еще год назад обо всем догадался. Я оставил тебе достаточно намеков, чтобы ты понял, к чему я стремлюсь. Ты совершенно правильно рассуждал, что для простой передачи Духа я слишком много намудрил, однако из этого ты сделал в корне неверный вывод, что я отказался от своих намерении.»
– А разве вы не отказались?
«Конечно, нет! Разве это не очевидно? Бремя власти полностью высушило твои мозги, Ференц. Ты совсем разучился думать. Тебе нужно все разжевать и в рот положить. А я возлагал на тебя такие надежды… Сейчас я открыт. Загляни в меня – там ты увидишь все».
Последовала короткая пауза. Затем глаза регента округлились от изумления.
– Господи! Мэтр, почему вы не доверились мне раньше?
«Потому что я знал, что на первом этапе ты не удержишься от соблазна ускорить ход событий. Ведь так?»
– Боюсь, вы правы, – неохотно согласился Ференц Карой.
«К тому же я не был уверен в успехе, – продолжал Мэтр. – Шанс на удачный исход всего предприятия был ничтожно мал. И я не хотел внушать тебе напрасных надежд, пока мой прогноз не подтвердится».
– А он подтвердился?
«Неужели ты не видишь? Посмотри на них (последнее его слово сопровождалось „картинкой“: мы с Владиславом держимся за руки, и нас окружает золотой ореол). Они – едины, они – одно целое! Они не откажутся друг от друга, не смогут отказаться. Еще десяток лет, всего лишь десяток лет – и все было бы в порядке».
– Тогда, может, вам стоит вернуться, – робко предложил регент. – И самому продолжить их обучение. Ведь вы сказали: еще десяток лет.
«И еще десяток лет влачить жалкое, беспросветное существование в человеческом теле. Несколько лет ежеминутного, ежесекундного Зова Бесконечности, которую мне не суждено будет увидеть. Это выше моих сил, я этого не выдержу. Вижу, ты так и не понял, зачем я забылся в подсознании кота, почему я лично не контролировал весь процесс. Пока мое решение не было окончательным, я еще держался, утешая себя тем, что в любой момент смогу передумать. Но когда я вплотную подошел к осуществлению своего замысла, Зов стал непреодолимым – меня буквально вырывало из тела… Нет, твое предложение неприемлемо. Да и бессмысленно – ведь они уже знают обо мне, а корректировать их память слишком рискованно. Они уже достаточно опытны, чтобы заподозрить неладное и восстановить свои воспоминания… Ты все испортил, кретин!»
– Мэтр, я… я никогда себе этого не прощу.
«Я знаю, Ференц. Ты глуп, но совестлив. Но я избавлю тебя от необходимости придумывать для себя наказание. Перед уходом я сам тебя накажу».
– Так вы, вы все же уходите? Вы покидаете нас?
«Да, я покидаю вас – но не весь. Я ухожу, – но не к Отцу моему в небытие».
– Мэтр! – испуганно вскрикнул регент. – Вы отважитесь?..
«Я уже отважился. Загляни в меня, я открыт. Там ты увидишь, какую участь я уготовил для тебя».
Мне было жутко смотреть на кота, который сейчас был воплощением Великого. Поэтому я не отводила взгляда от регента и вдруг увидела, как зрачки его глаз расширились почти на всю радужную оболочку. Там, в его глазах, застыл ужас.
– Мэтр!!!
«Да, Ференц. Именно так. Ты был моим лучшим учеником, но ты оказался неблагодарным учеником. Уходя в небытие, я назначаю тебя их учителем и возлагаю на твои плечи всю ответственность за судьбы человечества. Прощай».
– Не надо! – пронзительно закричала я, в последний момент сообразив, что нас ожидает. Крик отчаяния Владислава слился с моим.
– Нет! Нет!
Однако нашего согласия никто не спрашивал…
ЭПИЛОГ.
ВРЕМЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
…Мир замер. Время остановилось. Пространство свернулось в коллапсирующую точку. Границы Вселенной сжались до пределов моего сознания. Вокруг ничего не было, даже не было самого «вокруг». Была только я, а во мне были мрак и пустота…
Из этого мрака, из этой пустоты я услышала тихий, вкрадчивый голос:
– Ну вот, Инга, настал момент истины! Ты помнишь наш разговор в «колодце»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Ты просто молодчина, котик! – сказала я, внезапно почувствовав стеснение в груди. – Ты все правильно сделал.
Люди на мосту наконец заметили нас и расступились, пропустив вперед высокого рыжеволосого мужчину лет сорока в роскошной меховой мантии поверх красного камзола с золотым позументом. Гарен де Бреси, герцог Бокерский, мой отец по крови, несмотря на свой властный вид и гордую осанку, приближался к нам как-то робко, неуверенно, словно чего-то боялся, а взгляд его больших зеленых глаз выражал пугливую надежду вкупе с затаенным страхом.
Чуть позади герцога шел Гуннар в наспех наброшенном плаще, явно с чужого плеча. Марк, Беатриса и Цветанка скромно стояли среди толпы, кутаясь в длинные шубы, очевидно одолженные у сердобольных взрослых.
Заметив ребят, Владислав спрыгнул с коня и бегом бросился к ним, напрочь позабыв о правилах этикета, предписывающих сначала поздороваться с хозяином, а лишь затем с гостями. Я поняла, что сейчас он обнимет не ту девочку, которую нужно, но решила не останавливать его – все равно в двух словах ничего не объяснишь.
Вместо этого я осторожно, стараясь не показывать всему народу, что там у меня под коротким платьем, спешилась и подошла к герцогу, непроизвольно подрагивая – как от холода, так и от волнения. Он торопливо снял с себя мантию, набросил ее мне на плечи и тихо сказал:
– Ну, здравствуй, Инга.
– Здравствуй… – Я запнулась, но все же сделала над собой усилие и договорила – …отец.
В глазах герцога застыли мука и разочарование. Его боль обманутой надежды эхом отдалась во мне, и я в порыве раскаяния за свою черствость и холодность без всякого притворства, совершенно искренне и от всей души прижалась к его груди. Он несколько секунд простоял как парализованный, боясь поверить в происходящее, затем обнял меня за плечи и уткнулся лицом в мои волосы.
– Господи, доченька! Как долго я ждал этой минуты.
А Владислав стоял на коленях перед Беатрисой, которую он считал Цветанкой, сжимал в своих руках ее маленькие ладошки и не мог понять, почему она плачет. Также он не понимал, почему плачет другая девочка, постарше…
Глава 24.
ИННА. НА ПОРОГЕ ВЕЧНОСТИ
Уже на следующий день, ранним утром, на Агрис прибыл внушительный отряд инквизиторов во главе с самим Ференцем Кароем. Как оказалось, регент с самого начала был уверен, что я направляюсь к отцу, и решил лично встретиться со мной, чтобы обсудить причины моего бегства и, само собой, уговорить меня вернуться обратно. Он был немало удивлен, когда узнал, что вместе со мной в Шато-Бокер находится Владислав, тут же заявился к нам в спальню, где мы отсыпались после долгого и трудного дня, и бесцеремонно поднял нас с постели, желая поскорее разобраться во всем происшедшем.
Я вовсе не оговорилась, когда сказала, что регент ехал на Агрис, чтобы обсудить причины моего бегства, а не выяснить их. Ни в каком выяснении он не нуждался. Из нескольких осторожных фраз, оброненных им при нашей встрече, я поняла, что он прекрасно осведомлен об обстоятельствах рождения Владислава, – несомненно, его люди хорошо поработали на Бетике и сумели раскрыть тщательно охраняемый секрет Несторианской Церкви. Со свойственной ему проницательностью Ференц Карой сразу догадался, что я не все рассказала мужу, поэтому ограничился лишь тонким намеком, давая мне знать, что в курсе дела.
Приняв намек к сведению, я специально для него повторила отредактированный вариант своей истории, из которой был изъят ночной разговор с княгиней Марьяной, а также малейшие упоминания о непорочных зачатиях, мессиях и пророках. Пробелы в моем рассказе регент восполнял уже сам, основываясь на имевшейся у него информации. Когда я дошла до встречи с Сандрой, то по выражению его лица догадалась, что ему известно и о пророчестве патриарха Нестория. Трудно было судить, насколько серьезно он к этому отнесся, но, думаю, примерно также, как и я, – с глубоким скептицизмом и одновременно с опасением, что это может оказаться правдой.
А больше всего регента поразила завершающая часть моего повествования – о том, как за несколько секунд Леопольд перенес меня сквозь загадочный сизый туман к Владиславу, а потом доставил нас на Агрис. Когда я закончила, он в полной растерянности произнес:
– Невероятно! Потрясающе! Я многое повидал на своем долгом веку и думал, что меня уже ничем не удивишь, однако от ваших приключений у меня просто ум за разум заходит. Переселения душ, следы, оставленные телами, изолирующий перстень в качестве маяка, сверхчувствительность Леопольда… Но самое поразительное, самое сногсшибательное, самое убийственное – это, конечно, легендарный Перекресток миров!
– Что-что? – не поняли мы.
Ференц Карой ответил не сразу, а сначала подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в прихожую.
– Иштван, – позвал он своего кота. – Разыщи Леопольда и приведи его ко мне. Немедленно.
– Хорошо, иду, – послышался ворчливый голос Иштвана. – Вот уж эти люди! Даже чуток вздремнуть не дают…
Регент закрыл дверь и вернулся в кресло перед кроватью, на которой сидели мы с Владиславом.
– Вы спрашиваете, что такое Перекресток миров, – заговорил он. – Это именно то, о чем вы только что рассказали, – заполненное сизым туманом пространство, через которое можно практически мгновенно попасть на любую из существующих в мире Граней.
– Так вы и раньше знали об этом? – изумилась я.
– Ну, сказать «знал» было бы преувеличением. Упоминания о Перекрестке миров встречаются в легендах о драконах – не о нынешних безмозглых птице-змеях, вроде василисков, а о настоящих драконах, давным-давно исчезнувших разумных существах, некогда населявших мир наряду с людьми. Древние сказания гласят, что драконам были нипочем любые расстояния, они преодолевали их за считанные мгновения, пролетая через некое пространство, которое сами именовали Предвечной Пустотой. А впоследствии люди, пересказывая легенды, дали этому феномену другое название, более конкретное и не такое пугающее – Перекресток миров.
– Гм… – произнес Владислав. – А я всегда считал истории о драконах досужими вымыслами.
– Я тоже, – сказала я.
Регент задумался:
– Признаться, и я до недавнего времени не верил, что когда-то на свете существовали разумные драконы. Лишь несколько лет назад в одном из наших разговоров Мэтр… – Вдруг он умолк, а в его глазах вспыхнули огоньки. – Так вот оно что! Значит, Мэтр не просто удовлетворял мое праздное любопытство. Он готовил меня к этому – к тому, что произошло с Леопольдом!
– Но почему с Леопольдом? – спросила я. – Какое отношение он имеет к мифическим драконам?
Ференц Карой поднялся с кресла и медленно прошелся по комнате. Затем повернулся к нам и объяснил:
– Видите ли, молодые люди, одна из теорий о происхождении котов-оборотней гласит, что они появились в результате скрещивания тех самых мифических драконов с обычными дикими кошками – предками нынешней fehs domesticus. Однажды Мэтр в разговоре со мной упомянул об этой теории, а когда я сказал ему, что вообще не верю в древнюю драконью цивилизацию, он прямо и недвусмысленно дал мне понять, что она все-таки существовала, и фактически подтвердил родственную связь котов-оборотней с драконами. А под конец предположил, что, возможно, коты обладают даром проходить через Перекресток миров, просто не знают, как это делается. Вот так-то.
Представив себе процесс скрещивания драконов с дикими кошками, я, несмотря на всю серьезность ситуации, с трудом удержалась от истерического хохота. А Владислав лишь покачал головой.
– Ну и ну!
– Таким образом, – продолжал регент, – Леопольд стал первым котом-оборотнем, в котором возродились необыкновенные способности его далеких предков-драконов И, смею утверждать, это произошло вовсе не случайно, а в полном соответствии с замыслами Мэтра.
– По-вашему, он предвидел, что мы попадем в такую ситуацию?
– Скорее, предусмотрел. Я думаю, Мэтр знал, что рано или поздно вам понадобится умение Леопольда быстро преодолевать огромные расстояния, поэтому он завел со мной тот разговор о происхождении котов-оборотней. Вроде как оставил мне на будущее намек. Но зачем? Что он хотел этим сказать?
В ту же секунду за дверью послышалось требовательное мяуканье. Ференц Карой щелкнул пальцами, дверь отворилась, и в комнату вбежал Леопольд. За ним важно шествовал Иштван – большой черный кот с белым брюхом и белыми «носочками» на лапах.
– Доброе утро, Инна, Владислав, – поздоровался с нами Леопольд. – Привет, Ференц. Давненько мы не виделись. Как поживаешь?
– Спасибо, хорошо, – с улыбкой ответил регент. А Иштван подошел к нам ближе и с отменной вежливостью произнес:
– Мое почтение, господин принц, госпожа принцесса. Надеюсь, с вами все в порядке? Вы доставили Ференцу много хлопот
Я смущенно пожала плечами:
– Так уж получилось, Иштван. Извини.
– Ференц, ты уже слышал, что произошло? – быстро затараторил Леопольд. – Мы нашли Сандру с сынишкой, а Цветанка переселилась в…
– Спать! – приказал ему регент.
Кот умолк на полуслове, повалился боком на ковер и действительно заснул.
Иштван удивленно посмотрел на Леопольда, затем перевел взгляд на своего хозяина и требовательно спросил:
– Что с ним?
– Спит, – коротко ответил Ференц Карой.
– Но он не хотел спать…
– Теперь захотел.
– Ага! Опять твои штучки! – В голосе Иштвана послышалось осуждение. – Вечно тебе неймется. Леопольд обещал познакомить меня со своими новыми друзьями – Марком, Беатрисой и Цветанкой, а ты…
– Увы, дружок, – развел руками регент. – Придется подождать. А пока ступай на кухню и скажи, чтобы тебя накормили.
Вопреки моим ожиданиям, Иштван не стал пререкаться, а послушно вышел из комнаты. Дверь за ним сразу закрылась.
Ференц Карой неторопливо раскурил сигарету, опустился в кресло и устремил взгляд на лежавшего у его ног кота:
– Когда в прошлый раз я обследовал Леопольда, мне показалось, что с ним все в порядке. А с ним отнюдь не все в порядке, теперь это ясно как день… Где же ты спрятал свои следы, хитрый старик? Что ты еще вложил в этого кота?..
Он поднял голову и посмотрел на нас:
– Инга, Владислав, я хочу проникнуть в подсознание Леопольда. Очень глубоко, до самого дна.
– Но ведь это опасно, – заметила я.
– Да, опасно, – согласился регент. – Но я должен знать, что еще затеял Мэтр. Это необходимо. Пожалуйста, присматривайте за мной. Если увидите, что я впал в кататонию, немедленно уберите кота подальше и постарайтесь привести меня в чувство. А не получится – зовите из коридора охрану. Договорились?
– Да, – ответили мы.
– Вот и хорошо.
Ференц Карой откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и расслабился. Около минуты ничего не происходило, но потом…
Внезапно регент дернулся, словно его ударило током.
– Черт! – растерянно выругался он. – Это еще что?..
Леопольд поднялся, сел на задние лапы и смерил нас пронзительным взглядом. От этого взгляда у меня в жилах застыла кровь.
– Это не был взгляд кота. Это был взгляд… Нет, не человека – Великого!
В этом взгляде чувствовалась бездна тысячелетий, необъятность Бесконечной Вселенной, безмерная мудрость Высшего Разума, ледяная стужа Абсолютного Добра…
«Вот тебе и последний из уходящих!» – мелькнуло в моем мозгу.
– Мэтр!!! – потрясение воскликнул регент.
Тут на нас обрушилась такая мощная телепатическая волна, что в глазах у меня на секунду потемнело и я едва не лишилась чувств.
«Зачем ты разбудил меня, Ференц?!»
– Мэтр… – даже не проговорил, а пролепетал регент. Сейчас он был похож не на могущественного, уверенного в себе мага, а на нашкодившего мальчишку. – Я же не знал…
«Ты должен был догадаться! Я был уверен, что ты догадаешься. Ты всегда был осторожным и осмотрительным, систематичность и взвешенность были твоими отличительными чертами. Я даже подумать не мог, что ты совершишь такую глупость… Хотя нет, я это допускал. Я понимал, что возможное проникновение Леопольда в Предвечное Ничто встревожит тебя, и однажды специально завел с тобой разговор о происхождении котов-оборотней. Вижу, ты вспомнил о нем, как я и рассчитывал. Ты догадался, что это было предупреждение. Но почему же ты не додумал свою мысль до конца, почему остановился?.. Ага, ясно! Тебе вскружила голову перспектива возродить и в других котах это умение. Ты уже представлял, как твой Иштван запросто переносит тебя в нужное место, избавив от утомительных путешествий по Равнине, как легионы Инквизиции, подчинив пространство и время, распространяют свою власть на все населенные людьми Грани… Какой же ты еще мальчишка, Ференц!»
– Простите, Мэтр. – виновато пробормотал регент. – В последнее время на меня свалилось слишком много проблем, я очень устал…
«Ага, ты устал! Да ты просто отупел! Если бы ты мог хоть чуточку соображать, ты бы еще год назад обо всем догадался. Я оставил тебе достаточно намеков, чтобы ты понял, к чему я стремлюсь. Ты совершенно правильно рассуждал, что для простой передачи Духа я слишком много намудрил, однако из этого ты сделал в корне неверный вывод, что я отказался от своих намерении.»
– А разве вы не отказались?
«Конечно, нет! Разве это не очевидно? Бремя власти полностью высушило твои мозги, Ференц. Ты совсем разучился думать. Тебе нужно все разжевать и в рот положить. А я возлагал на тебя такие надежды… Сейчас я открыт. Загляни в меня – там ты увидишь все».
Последовала короткая пауза. Затем глаза регента округлились от изумления.
– Господи! Мэтр, почему вы не доверились мне раньше?
«Потому что я знал, что на первом этапе ты не удержишься от соблазна ускорить ход событий. Ведь так?»
– Боюсь, вы правы, – неохотно согласился Ференц Карой.
«К тому же я не был уверен в успехе, – продолжал Мэтр. – Шанс на удачный исход всего предприятия был ничтожно мал. И я не хотел внушать тебе напрасных надежд, пока мой прогноз не подтвердится».
– А он подтвердился?
«Неужели ты не видишь? Посмотри на них (последнее его слово сопровождалось „картинкой“: мы с Владиславом держимся за руки, и нас окружает золотой ореол). Они – едины, они – одно целое! Они не откажутся друг от друга, не смогут отказаться. Еще десяток лет, всего лишь десяток лет – и все было бы в порядке».
– Тогда, может, вам стоит вернуться, – робко предложил регент. – И самому продолжить их обучение. Ведь вы сказали: еще десяток лет.
«И еще десяток лет влачить жалкое, беспросветное существование в человеческом теле. Несколько лет ежеминутного, ежесекундного Зова Бесконечности, которую мне не суждено будет увидеть. Это выше моих сил, я этого не выдержу. Вижу, ты так и не понял, зачем я забылся в подсознании кота, почему я лично не контролировал весь процесс. Пока мое решение не было окончательным, я еще держался, утешая себя тем, что в любой момент смогу передумать. Но когда я вплотную подошел к осуществлению своего замысла, Зов стал непреодолимым – меня буквально вырывало из тела… Нет, твое предложение неприемлемо. Да и бессмысленно – ведь они уже знают обо мне, а корректировать их память слишком рискованно. Они уже достаточно опытны, чтобы заподозрить неладное и восстановить свои воспоминания… Ты все испортил, кретин!»
– Мэтр, я… я никогда себе этого не прощу.
«Я знаю, Ференц. Ты глуп, но совестлив. Но я избавлю тебя от необходимости придумывать для себя наказание. Перед уходом я сам тебя накажу».
– Так вы, вы все же уходите? Вы покидаете нас?
«Да, я покидаю вас – но не весь. Я ухожу, – но не к Отцу моему в небытие».
– Мэтр! – испуганно вскрикнул регент. – Вы отважитесь?..
«Я уже отважился. Загляни в меня, я открыт. Там ты увидишь, какую участь я уготовил для тебя».
Мне было жутко смотреть на кота, который сейчас был воплощением Великого. Поэтому я не отводила взгляда от регента и вдруг увидела, как зрачки его глаз расширились почти на всю радужную оболочку. Там, в его глазах, застыл ужас.
– Мэтр!!!
«Да, Ференц. Именно так. Ты был моим лучшим учеником, но ты оказался неблагодарным учеником. Уходя в небытие, я назначаю тебя их учителем и возлагаю на твои плечи всю ответственность за судьбы человечества. Прощай».
– Не надо! – пронзительно закричала я, в последний момент сообразив, что нас ожидает. Крик отчаяния Владислава слился с моим.
– Нет! Нет!
Однако нашего согласия никто не спрашивал…
ЭПИЛОГ.
ВРЕМЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
…Мир замер. Время остановилось. Пространство свернулось в коллапсирующую точку. Границы Вселенной сжались до пределов моего сознания. Вокруг ничего не было, даже не было самого «вокруг». Была только я, а во мне были мрак и пустота…
Из этого мрака, из этой пустоты я услышала тихий, вкрадчивый голос:
– Ну вот, Инга, настал момент истины! Ты помнишь наш разговор в «колодце»?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40