Через
определенные промежутки времени он окидывал поляну при-
стальным взглядом. Руки Скараманги лежали вдоль тела на
корнях. Пистолета не было видно.
Вдруг лицо Скараманги вытянулось, как у охотничьей
собаки, и блуждающий до этого, а теперь внимательный
взгляд замер на одном месте. Бонд сначала не видел, что при-
влекло его внимание, но затем на краю поляны возникла
пятнистая тень, и большая змея, красиво раскрашенная
ромбами темного и светло-коричневого цвета, стала двигаться
зигзагами, направляясь по засохшей грязи прямо к Ска-
раманге.
Бонд смотрел, зачарованный. Кажется, это был удав из
какого-то их семейства, его привлек запах крови. Удав был
футов пяти длиной и совершенно не опасен для человека.
Бонд гадал, знал ли об этом Скараманга. Сомнения его тут
же рассеялись. Выражение лица Скараманги не изменилось,
но правая рука осторожно заскользила вниз по штанине
брюк. Он поднял отворот на брючине и вытащил из-за корот-
кого техасского сапога тонкий, похожий на стилет, нож. Он
выжидал, держа нож наготове на животе, он не зажимал
оружие в кулак. Вероятно, это был нож с выстреливающимся
лезвием. Змея остановилась на мгновенье в нескольких ярдах
от Скараманги, высоко подняла голову, чтобы хорошо разгля-
деть лежащего человека. Раздвоенный язык то и дело, словно
проявляя любопытство, высовывался наружу; подняв голову
от земли, удав медленно двигался вперед.
На лице Скараманги не дрогнул ни один мускул. Только
глаза, маленькие щелки, не моргая, внимательно следили за
змеей. Удав вполз в тень от брючины и медленно стал двига-
ться к окровавленной рубашке. Внезапно стальное лезвие,
лежавшее на животе Скараманги, ожило и стремительно
полетело в сторону змеи. Оно пронзило голову удава точно
в центре, вонзилось в мозг и пришпилило голову к земле, в то
время как могучее тело рептилии не переставало биться
в конвульсиях, пытаясь зацепиться за мангровые корни или
за руку Скараманги. Но как только это удавалось, кольца
тут же теряли свою упругость и раскручивались в другую
сторону.
Борьба за жизнь, которую вел удав, стала стихать и на-
конец совсем прекратилась. Змея лежала неподвижно. Скара-
манга проявил осторожность. Он провел рукой вдоль всего
тела удава. Только кончик хвоста слегка дернулся. Скара-
манга вытащил нож из головы рептелии, одним сильным
ударом отсек голову и, помедлив секунду, бросил ее очень
прицельно к норке краба. Он подождал, наблюдая, не вылезет
ли какой-нибудь краб и не утащит ли ее. Краб не появился.
Звук от упавшей змеиной головы заставит любого краба
замереть под землей на несколько минут, хотя запах того, что
произвело этот звук, был очень соблазнительным.
Джеймс Бонд наблюдал за всем очень внимательно, он
продолжал стоять в кустах на коленях и не упускал ни единой
подробности. Все действия Скараманги, каждое мимолетное
выражение лица свидетельствовали о том, что он в сознании,
что способен воспринимать окружающий мир, что он жив.
Эпизод со змеей был так же красноречив, как температурный
градусник или детектор лжи. По мнению Бонда, Скараманга,
несмотря на потерю крови и внутренние повреждения, еще
стоил многого. Он все еще оставался человеком очень опасным
и страшным.
Покончив с удавом, Скараманга слегка изменил свое поло-
жение и снова внимательным взглядом прощупал поляну
и кусты вокруг нее.
Так как глаза Скараманги не задержались на том месте,
где находился Бонд, тот возблагодарил судьбу, что на нем был
темный костюм-черное пятно среди многих других темных
пятен тени. Бонд словно надел маскировочный халат. Все
предметы под лучами полуденного солнца отбрасывали рез-
кие тени, делавшие его невидимым.
Удовлетворенный осмотром, Скараманга подобрал без-
жизненное тело змеи, положил его себе на живот и акку-
ратно разрезал вдоль нижней части до самого анального
отверстия. Затем он тщательно содрал с удава кожу, делая
точные надрезы, как опытный хирург. Обнажилось крас-
ное мясо, Скараманга принялся резать его на кусочки. Те,
что ему не нравились, он бросал в сторону крабьих норок;
после каждого броска на неподвижном лице возникало выра-
жение раздражения, потому что ни один краб пока так и не
вылез, чтобы подобрать "крошки со стола богача". Пригласив
крабов к обеду, он еще раз внимательно обвел глазами кусты
и после этого очень осторожно кашлянул и сплюнул в руку.
Потом внимательно посмотрел на свою ладонь, затем отвел
руку в сторону. На черной земле слюна растеклась ярким
розовым пятном. Казалось, кашель не вызвал у него боли.
Бонд догадался, что пуля попала в правую сторону груди
Скараманги и прошла мимо легкого. У Скараманги было
внутреннее кровотечение, его надо было бы доставить в боль-
ницу; промокшая от крови рубашка, впрочем, могла скрывать
и другую рану.
Довольный результатом осмотра местности, Скараманга
принялся за трапезу. Он был похож на собаку, занятую
костью: голодный и мучимый жаждой, он был поглощен едой,
наслаждаясь кровью и соком змеиного мяса.
У Бонда было такое впечатление, что стоит ему сейчас
выйти из своего укрытия, и Скараманга, как зверь, оскалит
зубы и злобно зарычит. Он тихонько поднялся с колен, взял
в руки пистолет и, не спуская глаз со Скараманги, спокойно
вышел на середину маленькой поляны.
Бонд ошибся. Скараманга не зарычал. Он просто поднял
глаза от куска змеиного мяса, которое держал в руке и промы-
чал полным ртом:
- Долго же ты шел. Хочешь закусить
- Нет, спасибо. Я предпочитаю змею, зажаренную в го-
рячем масляном соусе. Ешь, ешь. Мне нравится, когда у тебя
руки заняты.
Скараманга ухмыльнулся. Он жестом указал на свою
окровавленную рубашку.
- Боишься умирающего человека Все вы, англичашки,
чересчур осторожны.
- Этот умирающий весьма ловко справился со змеей.
Есть при себе какое-нибудь оружие-Скараманга сделал
движение, чтобы расстегнуть пиджак. - Спокойно! Никаких
резких движений. Просто покажи пояс, подмышки, похлопай
по бедрам спереди и сзади. Я бы сделал это и сам, но не хочу
оказаться на месте удава. И прежде чем делать то, что я ска-
зал, выбрось нож в заросли. Выбрось. И не вздумай метнуть,
а то сам понимаешь. Палец на курке после сегодняшней пере-
дряги у меня так и дергается; такое впечатление, что он сам
по себе. Все может быть. Мне бы не хотелось, но поделать
ничего не могу.
Скараманга кистевым взмахом подбросил нож вверх, сталь
серебристого цвета заиграла, переливаясь, под лучами солнца.
Бонду пришлось сделать шаг в сторону. Нож вонзился в грязь
на том месте, где он только что стоял. Вонзился в землю вер-
тикально. Скараманга резко рассмеялся. Смех перешел в ка-
шель. Изможденное лицо исказилось от боли. Скараманга
сплюнул красным, но не одной кровью. Наверное, внутреннее
кровотечение не было сильным. Должно быть, сломал одно.
два ребра, может выйти из больницы через пару недель. Ска-
раманга отложил недоеденный кусок змеиного мяса и испол-
нил точно все то, что Бонд велел ему сделать; он не спускал
глаз с Бонда, взгляд его был прежним-холодным и надмен-
ным. Закончив с этой процедурой, Скараманга вновь при-
нялся есть. Он поднял глаза.
- Доволен
- Вполне. - Бонд присел на корточки. Он держал свой
пистолет свободно, направив дуло куда-то посередине между
собой и Скарамангой. - Ну, а теперь давай поговорим. Боюсь,
у тебя осталось не слишком много времени. Скараманга, это
конец дороги. Ты убил слишком многих моих друзей. У меня
есть официальное разрешение убить тебя, и я намерен выпол-
нить приказ. Тянуть не стану. Не поступлю с тобой, как ты
с Маргессоном. Помнишь такого Ты прострелил ему оба
колена и обе руки. А потом заставил его ползти и целовать
твои сапоги. Ты по глупости рассказывал об этом своим
друзьям на Кубе. О твоем хвастовстве потом стало извест-
но. Кстати, любопытно, а скольких людей ты убил за свою
жизнь
- С тобой будет ровно пятьдесят. - Скараманга до конца
обглодал последний позвонок и бросил его в сторону Бонда-.
Подавись этим, скотина, и давай кончать. Ты не услышишь
от меня ничего, если хочешь что-то узнать, тратишь время
напрасно. Но помни. В меня не раз стреляли профессионалы,
а я все еще живой. Может, не совсем в форме, но я никогда
не слышал, чтобы какой-нибудь англичашка стрелял в без-
защитного человека, который притом еще и серьезно ранен.
У вас всех кишка тонка. Я думаю, мы просто посидим здесь,
поболтаем немного, пока не явится команда спасателей.
И тогда я с удовольствием предстану перед судом. А в чем
меня могут обвинять
- Ну, для начала, этот милый господин Роткопф с твоей
знаменитой серебряной пулей. Он, наверное, еще там, в про-
токе за гостиницей.
- Это то же самое, что и милый господин Хендрикс с тво-
ей пулей в башке. Может, нам придется сидеть в тюрьме
вместе. Было б здорово, правда Говорят, тюрьма в Спэниш
Тауне имеет все удобства. Ну так как насчет этого, а, англи-
чашка Вот ты и попался, нож в спину-и в мешок. А кстати,
мне тоже любопытно, как ты узнал о Роткопфе
- В твое подслушивающее устройство было вставлено
еще одно. С тобой последние дни все время происходят такие
вещи, ну просто не везет, а, Скараманга Ты нанимаешь не
тех людей для обеспечения безопасности. Оба твои админи-
стратора-ребята из ЦРУ. Магнитофонная пленка сейчас
уже на пути в Вашингтон. Там есть и об убийстве Росса. По-
нимаешь, что я имею в виду Неприятности сыплются на тебя
со всех сторон.
- Магнитофонная запись в американском суде не счита-
ется уликой. Но я понимаю, что ты имеешь в виду, сыщик.
Кажется, были, были ошибки. Ну что ж, - Скараманга сделал
правой рукой широкий жест, - возьми миллион долларов
и будем квиты.
- Мне предлагали три миллиона в поезде.
- Я удваиваю эту сумму.
- Нет. Извини.
Бонд поднялся. Левая рука, которую он держал за спиной,
была крепко сжата в кулак, он испытывал ужас перед тем,
что ему предстояло сделать. Он заставил себя вспомнить, как,
должно быть, выглядело изуродованное тело Маргессона или
тела других людей, которых убил этот человек; он подумал
о тех, кого снова стал бы убивать Скараманга, если он, Бонд,
проявит слабость. Возможно, перед ним самый отъявленный
убийца-одиночка в мире. Сейчас он в руках Джеймса Бонда.
Ему приказали покончить с ним. И он должен уничтожить
его-лежачего, раненого, какого угодно. Бонд старался гово-
рить безразличным тоном, старался не уступать своему про-
тивнику в хладнокровии.
- Хочешь что-нибудь передать кому-то, а, Скараманга
Какие-нибудь пожелания Есть у тебя кто-нибудь, за кем надо
присмотреть Я это сделаю, если это что-то личное. Я сделаю
это сам.
Скараманга засмеялся своим резким неприятным смехом,
но смеялся он очень осторожно. На этот раз смех не перешел
в кашель с кровью.
- Ну прямо настоящий англичашка, джентльмен. Я был
прав. Но вряд ли ты бы захотел отдать мне свой пистолет
и оставить одного минут на пять, как об этом пишут в книгах
Ну что ж, ты прав, приятель, я пополз бы за тобой и размоз-
жил бы тебе голову.
Глаза Скараманги все еще впивались в глаза Бонда с тем
же самоуверенным превосходством, с холодностью, типичной
чертой супермена. Именно эти качества сделали его самым
искусным профессиональным убийцей в мире-никакого
пьянства, никаких наркотиков-бесчувственный человек,
нажимающий на курок, убивающий ради денег и, что тоже
довольно часто случалось, ради удовольствия.
Бонд внимательно посмотрел на Скарамангу. Как ему
удается держаться, ведь через несколько минут все будет кон-
чено. Может, у него в запасе есть все-таки последний трюк,
который собирается показать Какое-то спрятанное оружие
Но он просто лежал, совершенно явно расслабившись: голову
подпирали мангровые корни, грудь тяжело вздымалась, ка-
менное выражение лица ничуть не изменилось, как будто он
не потерпел сокрушительное поражение. Даже на лбу его
от напряжения не выступило столько испарины, сколько
у Бонда. Скараманга лежал в пятнистой тени. А Джеймс
Бонд в течение десяти минут стоял посередине поляны под
ослепительно ярким солнцем. И вдруг он почувствовал, как
жизненные силы медленно стали покидать его, словно уте-
кали через ноги в черную грязь. И с ними исчезала его
решимость. Он заговорил и услышал, как резко зазвенел
его голос.
- Ну все, Скараманга, это все. - Он поднял пистолет,
держа его обеими руками, навел дуло на Скарамангу. - Все
произойдет быстро.
Скараманга поднял руку. Впервые на его лице отразились
какие-то эмоции.
- О-кей, приятель. - Голос стал просительным. - Я ка-
толик, понимаешь Дай мне произнести свою последнюю
молитву. Хорошо Это недолго, потом можешь стрелять. Каж-
дому предстоит когда-то умереть. Между нами, ты отличный
парень. Ну что ж, значит, судьба. Если бы моя пуля пролетела
на дюйм или два правее, тогда бы ты, а не я, был мертв. Пра-
вильно Так можно ли помолиться, а
Бонд опустил пистолет. Он даст ему несколько минут. Он
знал, что больше дать не может. Боль и жара, изнеможение
и жажда. Очень скоро он сам свалится прямо здесь, на твер-
дую потрескавшуюся грязь, чтобы отдохнуть. Если кому-то
захочется убить его, это можно будет сделать. Слова он словно
цедил из себя, произнося их медленно, устало:
- Хорошо, Скараманга. Я даю тебе одну минуту.
- Спасибо, друг. - Скараманга поднял руку к лицу и за-
крыл ею глаза. Послышалось бормотание, фразы на латыни
сменяли одна другую бесконечно. Бонд стоял под солнцем,
опустив пистолет, наблюдая за Скарамангой, но он уже не
видел его. Все плыло у него перед глазами из-за боли, жары
и гипнотической литании, которая исходила от прикрытого
рукой лица, и от ужаса перед тем, что предстояло сделать
через минуту, может быть, через две.
Пальцы правой руки Скараманги едва заметно, дюйм за
дюймом, двигались по лицу к уху. Коснувшись уха, они оста-
новились. Скараманга продолжал так же монотонно произно-
сить молитву на латыни, не меняя медленного, убаюкиваю-
щего ритма.
И вдруг рука взметнулась за голову и тут же громыхнул
крошечный золоченый "Дерринджер", короткоствольный
пистолетик. Джеймс Бонд повернулся вокруг своей оси, как
будто ему нанесли удар справа по челюсти, и рухнул на
землю.
Скараманга мгновенно вскочил на ноги и стал продвига-
ться вперед гибкой кошкой. Он поднял выброшенный нож
и держал его лезвием вперед; лезвие было похоже на язык
серебряного пламени.
Но Джеймс Бонд, извивавшийся на земле, как умирающее
животное, яростно нажимал на курок не выпавшего из его рук
пистолета: один выстрел, еще и еще, он выстрелил пять раз;
потом пистолет выпал из руки на черную землю; свободной
теперь рукой Бонд зажал свой правый бок и замер, его прон-
зила страшная боль.
Огромное тело Скараманги какое-то мгновение возвыша-
лось над Бондом, глаза уставились в высокое голубое небо.
Пальцы, дернувшись, разжались, и нож выпал. Его простре-
ленное сердце сделало еще один удар, дрогнуло и останови-
лось. Он упал навзничь и лежал, широко раскинув руки,
будто кто-то отшвырнул его в сторону.
Через некоторое время земляные крабы вылезли из своих
норок и начали обнюхивать остатки змеи. Более крупная
падаль может подождать до ночи.

16. КОНЕЦ
Полицейский из желеднодорожной аварийной
команды, как обычно, совершал обход, направляясь в сторону
реки. Он шел не торопясь, с чувством собственного достоин-
ства, как настоящий ямайский констебль. На Ямайке ни один
полицейский никогда не станет суетиться, никогда не побе-
жит. Его учили, что иначе можно потерять весь авторитет.
Феликс Лейтер, который в этот момент находился в беспамят-
стве после укола врача, введшего ему морфий, до того сооб-
щил, что один хороший человек преследует плохого человека
там, в топи; он сообщил, что там может вспыхнуть перестрел-
ка. О деталях Феликс Лейтер умолчал, но когда он сказал,
что сам из ФБР - есть такая организация в Вашингтоне, -
полицейский попытался убедить кого-нибудь из своих коллег
пойти вместе с ним, но это ему не удалось, а потому не спеша
отправился в указанном направлении - один. Он шел, и его
полицейская дубинка раскачивалась из стороны в сторону
с напускной беспечностью.
Услышанные им пистолетные выстрелы и крики потрево-
женных болотных птиц позволили ему приблизительно опре-
делить место происшествия. Полицейский родился неподале-
ку отсюда, в Негриле, и еще мальчиком часто охотился в этих
болотах с силками и рогаткой. Топи он не боялся. Когда до-
брался до нужного места на берегу реки, свернул влево, в ман-
гровые заросли, и, сознавая, что черно-синяя униформа делает
его прекрасной мишенью, осторожно стал переходить от од-
ной группы деревьев к другой, с кочки на кочку, все дальше
и дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18