— Если барышня захотела бы, так я... я...
— Ну нет, прошу извинить, такие серьезные вещи на улице не решаются! — перебила его г-жа Херделя с несвойственной ей мягкостью.— Приходите к нам, и мы вас примем со всем радушием...
Зэгряну, стремясь утолить свой пыл, сумел все же поймать руку Гиги и запечатлел на ней долгий поцелуй.
Бричка тронулась шагом, потому что Зэгряну провожал их пешком. На краю села они ненадолго остановились перед своим домом. Зенобия, сумрачно сидевшая на приспе, подошла к ним, заговорила об Ионе, заплакала, всхлипывая, потом стала клясть Джеордже и всю родню Томы.
— Бедный Ион! — сказала г-жа Херделя. — Как рано он погиб... Видно, ему суждено было!
Зенобия вернулась домой, успев навеять на них печаль. Потом все посмотрели на пустовавший, запертый домик, поросший бурьяном двор.
— Дом вас ждет, владейте им! — сказал Херделя, с верой и надеждой заглядывая в глаза своему преемнику.
Через дорогу с деревянного креста смотрел жестяной Христос, запоздалый солнечный луч золотил его лик, и, казалось, он угешал их, чуть позвякивая телом под дуновеньем осеннего сумеречного ветерка.
Зэгряну остался стоять среди улицы, провожая любовным взглядом бричку, удалявшуюся на рысях. Гиги с переднего сиденья видела его и находила самым милым из всех мужчин на свете.
У Чертовых круч старики оглядываются назад. От всего Припаса едва приметны лишь несколько домов. Только сверкающая башня новой церкви высится победоносной главой. А Зэгряну все стоит перед крестом с непокрытой головой, точно приносит великую клятву.
Потом дорога свертывает в сторону, извивается, потом опять стелется прямой лентой, сереющей в про-хладных сумерках. Слева позади виднеется Обетная чишма, а справа на вылинявшем взгорье ползут вверх полоски полей, делятся, сливаются под самым лесом Вэрари. Потом Господская роща принимает под свою сень стук брички, разнося его перекатами гулкого эха...
Село осталось там все то же, как будто ничего в нем не изменилось. Угасли одни, их место заняли другие. Время бесстрастно идет мимо трепетания жиз ни, стирая все следы. Страдания, страсти, стремления большие или малые, — все исчезает в бездне мучитель ной, непостижимой тайны, как слабое дуновение в грозном урагане.
Все трое Херделей молчат. Только их мысли, под-гоняемые надеждой, озаряющей сердца всех, неустан но бегут вперед. Гулко цокают копыта коней по уби той дороге, и колеса стучат и стучат однообразно, точно это ход самого времени.
Дорога минует Жидовицу по крытому деревянному мосту через Сомеш и потом теряется на большом и бескрайнем пути — многих униженных...
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53