Чайки и крачки взмывали вверх и с криками, разрывавшими ей сердце, бросались в волны. Почему она здесь? – в панике спрашивала себя Джезмин. Должно быть, попросту сошла с ума! Ветер бил ей в лицо, принося с собой нечто похожее на спокойствие.Она приехала просить короля Джона о милости. Придется встретиться с драконом в его пещере, чтобы тот позволил ее сыновьям остаться с отцом в Ирландии. Это так, но если быть до конца искренней, она хотела еще и наказать Фолкона. Джезмин любила мужа и, потрясенная его неверностью, бежала, как слепая, сама не зная куда, в надежде, что разлука заставит его страдать и, может, хоть тогда он оценит ее по-настоящему. Но теперь Джезмин с ужасом осознала, что, если изменит Фолкону с королем, в глазах мужа она вообще ничего не будет стоить.Она вздохнула. Джон скоро будет здесь. Придется остаться с ним наедине, без всякой защиты. Единственное спасение – крохотный сосуд с настойкой болиголова, с помощью которого она надеялась лишить короля мужской силы... Джезмин привезла его с собой из Ирландии. Сосуд был спрятан между ее грудей, и она не расставалась с ним.Джезмин спустилась вниз и отправилась на поиски кастеляна, чтобы приказать приготовить для короля лучшие покои. Тот показал ей западное крыло замка Райзинг, где Джон останавливался вот уже несколько лет подряд. Только там было достаточно спален, чтобы вместить свиту короля. Джезмин попросила также дать Эстелле комнату рядом с ее покоями в восточном крыле, а потом отыскала Мэрфи, жившего в башне с обоими подопечными и их слугами. Мальчики только вернулись после очередного урока искусству драться на мечах. Оба горели желанием учиться, особенно теперь, став обладателями настоящего оружия.– Король вот-вот будет здесь. Вполне возможно, даже завтра утром, – сообщила она.– Вы должны встать перед ним на колени и обращаться к нему «ваше величество» или «сир».– Не волнуйся, девушка, – успокоил Мэрфи, – парней всему обучили, хотя они и провели всю жизнь в ирландской глуши.– О Мэрфи, я не хотела никого обидеть, но они еще малы и не придают значения подобным вещам. Я хотела дать еще один совет и надеюсь, вы не обидитесь. Пожалуйста, следите, не начался ли .прилив, прежде чем соберетесь кататься верхом. Вода прибывает слишком быстро, вы можете попасть в ловушку и утонуть, если не будете начеку.Юный Ричард засмеялся и покраснел.– Я уже попался однажды, миледи, и натерпелся такого страха, что это больше никогда не повторится!– Я приказала поселить Эстеллу рядом со мной, в восточном крыле, – сказала Джезмин Мэрфи, – подальше от покоев короля, чтобы вы смогли побыть с ней наедине.– Он благодарно кивнул, но Джезмин предупредила:– Возможно, мне придется бежать от короля, Мэрфи, если тот попытается сделать меня своей узницей. Не волнуйся, и самое главное, не соверши какой-нибудь глупости. Не дай тебе Бог озлобить Джона и подвергнуть опасности жизнь мальчиков! Мы с Эстеллой сумеем перехитрить короля. Однако я буду крайне благодарна, если сможешь держать наготове двух лошадей: вдруг придется срочно скрыться.От Мэрфи Джезмин отправилась на кухню, где поварихи ощипывали груды дичи и насаживали на вертелы полутуши коров и оленей. Свита короля привыкла к роскошному столу, и Джезмин хотела приказать приготовить для Джона что-нибудь особенное. Она решила, что первым блюдом будут креветки и устрицы под соусом из трав, потом подадут жареных молодых уток с хрустящей корочкой под апельсинно-лимонным соусом, седло барашка с кровью, кабачки, фаршированные ветчиной и сыром, салат из артишоков, пироги с начинкой из яблок, персиков и груш, пирожные с пряностями, украшенные марципаном.На следующий день Джезмин особенно придирчиво выбирала платье. После долгих размышлений она надела бархатное платье цвета вечернего неба со скромным кружевным воротником, резко контрастирующее с бледно-золотистыми прядями. Покрой был настолько прост и строг, что сразу было видно: обладательница наряда – женщина безупречной добродетели.Наконец раздался грохот тележных колес. Выглянув во двор, Джезмин увидела, что в ворота въезжают король со свитой, держась позади обоза Такого еще не было видано – обычно всадники далеко опережали поднимавшие страшную пыль повозки. Джезмин слышала, как король приказал не разгружать обоз и велел, чтобы его самого день и ночь охраняли двенадцать человек. Джезмин, вытянув шею, пыталась разглядеть Эстеллу. Она знала, как плохо бабка переносит дорогу, и надеялась, что той не пришлось весь путь проделать в седле.Подхватив юбки, Джезмин бросилась вниз, предоставив кастеляну и его помощникам заняться размещением свиты. Сама она встретит короля у двери его покоев и при первой же возможности изложит свою просьбу относительно сыновей.Сердце ее бешено забилось – мысли лихорадочно метались, король уже поднимался по ступенькам, но Джезмин постаралась взять себя в руки и держаться увереннее. Она – женщина. У Джона нет никаких шансов выиграть.Король торжествующе-удовлетворенно взглянул на леди де Берг.– Джезмин, ты пришла ко мне!Она опустилась перед ним на колени, но Джон поднял племянницу, обнял и впился в губы властным поцелуем – Джезмин едва подавила страстное желание вырваться и убежать.– Ваше величество, я приехала как смиренный проситель, – сдержанно начала Джезмин.Джон крепко схватил ее за руку и увлек за собой. Следом ввалилось с полдюжины вооруженных рыцарей.– Зал специально украшен в вашу честь, сир, и за ужином будут подавать ваши любимые блюда.Взгляд Джона медленно пополз по Джезмин, остановился на ее груди. Король оценивающе скривил губы.– Леди Джезмин и я пообедаем вдвоем. Вам, джентльмены, разрешаю удалиться. Думаю, мы сможем обойтись услугами пажа. Пошлите ко мне молодого Джейми.Придворные поклонились и оставили их наедине. В мозгу Джезмин раздавались сигналы предупреждения. Нельзя рисковать обидеть короля – слишком тот непредсказуем, способен в одно мгновение стать злобным и жестоким, однако необходимо немедленно покинуть комнату под любым благовидным предлогом.– Ваше величество, вы оказали мне огромную честь, пожелав отобедать со мной. Вы разрешите Эстелле присоединиться к нам? Я очень по ней соскучилась.– Нет, маленькая плутовка, ни за что. Сегодня я желаю быть только с тобой, и, по-моему, это совершенно очевидно.– Щеки Джезмин ярко вспыхнули, и король рассмеялся.– Значит, поняла, что я собираюсь любить тебя всю ночь? Превосходно, я доволен.– Ваше величество, – запротестовала она, – я пришла умолять вас позволить моим сыновьям оставаться в Ирландии. Они совсем маленькие, и я...Рука Джона обвилась вокруг талии Джезмин, он притянул ее к себе, взглянул в прелестное бледное лицо.– Можешь получить все, что захочешь.– Благодарю вас, сир, – с упавшим сердцем пробормотала Джезмин, зная, что взамен король возьмет то, что пожелает.– В-ваше величество, – пролепетала она, – я-я должна вымыться и переодеться к обеду.Но он покачал головой и расхохотался.– Я тоже еще не мылся. Сделаем это вместе.– Глаза его понимающе блеснули.– Джезмин, я слишком много лет ждал тебя. Не смей покидать эту комнату сегодня.– Сир, пожалуйста. Я никогда не изменяла мужу. Вы знаете, я добродетельная женщина.– Я должен был уже давно потребовать тебя у де Берга. Ему пришлось бы покориться. Я король – у него не было бы выхода.«Боже, – смятенно подумала Джезмин, – не знаешь ты де Берга».– Сир, – сказала она вслух, – никогда не поверю, что вы способны намеренно разрушить мой брак. Де Берг никогда ни с кем не станет делить мою благосклонность.– О нет, повторяю, у него не было бы иного выбора, малышка. У Фолкона достаточно здравого смысла, чтобы не подвергать всех де Бергов риску моего гнева. Что будет, если мне вздумается отобрать у них земли и титулы? Джезмин, – предупредил он, – в тебе самой течет королевская кровь. Неужели я должен объяснять, в чем состоит божественное право монархов?Джезмин опустила ресницы; пальцы короля Джона сжали мягкую грудь.– Нет, ваше величество, – снова пробормотала она, проклиная судьбу. Джон перехитрил ее. Не следовало его недооценивать.Кто-то тихо постучал в дверь; вошел совсем юный паж.– Джейми, – приказал король, – мы хотим искупаться, и проследи, чтобы в камине горел огонь.– Вы снимете плащ, сир? – спросил Джейми, заметив, что на короле по-прежнему надета мантия, подбитая мехом соболя.– Леди меня разденет, Джейми.– Да, ваше величество. Какой наряд принести для дамы?Джон сладострастно облизал губы.– Думаю, кремовый атлас. Ничто не сравнится с ощущением атласа на женском теле.Только сейчас Джезмин сообразила, что речь идет о ночной сорочке, и потрясенно сообразила, что паж привык каждую ночь ухаживать за Джоном и его женщинами и что король возит с собой целый гардероб одеяний, в которые наряжает любовниц, поставляемых ему придворными.Когда паж вышел, Джезмин протянула руки, чтобы сбросить великолепную мантию с плеч короля, радуясь, что есть чем заняться. Она непрестанно думала о сосуде, спрятанном между грудями, зная, сколько хитрости и уловок потребуется, чтобы подлить зелье в его кубок.Джон уселся перед камином.– Мои сапоги, Джезмин.Джезмин застыла. Все ее чувства были обострены до такой степени, что она придавала особое значение каждому оттенку голоса. Станет ли эта ночь цепью непрерывных унижений? Она подошла к нему, встала на колени, прикрыв длинными веками влажные от дурных предчувствий глаза.– Клянусь Богом, ты посмотришь на меня! – Он насильно приподнял ее подбородок, рассмеявшись. Иисусе, как же ты зла на меня в эту минуту! Глаза Джезмин ярко блестели от непролитых слез. За всю жизнь Джон не встречал такой неземной красоты, столь небесного создания, и ее гнев возбуждал его. Но было в этой молодой женщине что-то еще, всегда подогревавшее его страсть. Она выглядела невинной и нетронутой, как девственница, и поистине казалась ангелом, с этими распущенными золотисто-серебряными волосами. Горячая сладострастная волна пробежала по телу Джона, ударила в чресла при мысли о том, что сегодня он осквернит этого ангела.– Теперь дублет, – пробормотал он.Джезмин дрожащими пальцами развязала ярко-изумрудный с золотом дублет, гадая, не стоит ли сначала снять золотой обруч с головы короля, или тот так и ляжет с ним в постель. Но страх мгновенно сменился почти истерическим весельем, когда Джезмин заметила под дублетом нечто вроде корсета, – Джон был настолько тщеславен, что старался скрыть следы обжорства и распутной жизни. Она поспешно проглотила смех, поперхнулась и закашлялась.– У меня совем пересохло в горле, ваше величество. Могу я выпить вина?Джон небрежно взмахнул рукой, не сводя с нее настороженных глаз. Джезмин медленно налила в кубки густого бордового вина, понимая, что он тут же заметит малейшее движение. К счастью, в эту минуту вошли слуги с большой деревянной лоханью и ведрами горячей воды.Руки Джезмин так сильно дрожали, что она едва не уронила крохотный сосуд, но тут же крепко сжала пальцы и, вьшив половину содержимого в правый кубок, быстро спрятала глиняный флакончик на груди. Появился Джейми с ароматными маслами, душистым мылом, вышитыми полотенцами и ночной рубашкой из кремового атласа. Заметив, что паж не сделал ни малейшего движения, чтобы покинуть спальню, Джезмин поднесла Джону вино, вручила стоявший справа кубок и прошептала:– Отошлите пажа.– Он вымоет нас, – объяснил король.– О нет! – в ужасе воскликнула Джезмин. Она не позволит никому стать свидетелем того, что произойдет между ней и королем.– Я сама сделаю это, сир.Джон жестом отпустил пажа.– Раздевайся, – жадно глядя на нее, приказал он, и, хотя стыдливость этой женщины действовала как любовное зелье, нетерпение Джона росло с каждой минутой. – Думаешь, твои титьки и пушица какие-то особенные, что не желаешь показать их своему королю? – Глаза похотливо блеснули.– Или позвать придворных, чтобы они тебя раздели?– О, вы не сделаете этого!Охваченная непреодолимым страхом Джезмин, однако, понимала, что король способен на все. Джон снова расхохотался.– Они даже станут держать тебя, пока я буду тебя трахать, милочка.Джезмин с растущей тревогой сообразила, что Джон даже не дотронулся до вина. Она сделала большой глоток и с облегчением заметила, что он последовал ее примеру. Флакон между грудями жег кожу. Джезмин понимала, что должна любой ценой спрятать его. Она начала медленно снимать платье под жадным неотрывным взглядом короля и с притворной застенчивостью повернулась к нему спиной, успев ловко спрятать зелье на табурете, под сброшенным нарядом, и продолжала неспешно разобла чаться. Джон был не в силах оторвать глаз от прелестного задика в форме сердечка. Во рту у короля внезапно пересохло, он глотнул вина.– Оставь чулки, – хрипло пробормотал он.– Иди ко мне. Какие красивые груди – словно выточенные из слоновой кости! – Джон похотливо ухмыльнулся.– А ты права, такие титьки и впрямь нечто особенное!Джезмин не двинулась с места, но король сам подошел к ней. Она с облегчением заметила, что кубок Джон прихватил с собой, и поспешно приложилась губами к своему. Король тоже сделал несколько глотков, поставил чашу, сжал ее груди, словно пробуя на вес, с силой стиснул.– У тебя такая светлая тонкая кожа... к утру вся будешь покрыта синяками....Он встал на колени, снял с Джезмин чулки с подвязками, повернул спиной к себе, чтобы получше рассмотреть округлые ягодицы. Она едва удержалась от крика, когда чужие руки поползли по телу. Правда, король почти сразу же встал, чтобы раздеться самому. Джезмин отодвинулась, под предлогом того, что хочет допить вино, но, увидев обнаженного Джона, едва не поперхнулась. Природа слишком щедро наградила короля, впрочем, как всех Плантагенетов, – мужская снасть у него напоминала бычью. Джезмин закрыла глаза, чтобы не видеть ужасного зрелища, но Джон только посмеялся над ней.– Глупое дитя! Столько лет бегала от своего счастья! Только у меня есть то, что тебе нужно! Пойдем, вода еще не остыла, – велел он.Джезмин осушила кубок, и Джон сделал то же самое. Потом взял ее за руку, помог забраться в лохань; огромный возбужденный отросток коснулся ее бедра. Джон опустился в душистую воду, посадил Джезмин себе на колени.– Черт возьми, слишком горячо, у меня все опустилось, – выругался он.Джезмин никогда еще не была так счастлива. Ноги ее мгновенно ослабели от облегчения. Болиголов подействовал; хоть бы Господь помог подольше удержать Джона в этом состоянии!Он резвился с ней в воде, предпринимал все возможное, чтобы вновь возбудиться, но его член оставался мягким. Джезмин изо всех сил старалась не выказать отвращения, когда маленькие пухлые руки Джона осыпали ее непристойными ласками. Вода помогла согреться, ее кожа светилась розовым цветом, но внутри Джезмин оставалась холоднее льда, душа словно замерла от ужаса. Джон решил выйти из лохани, считая, что излишнее тепло повергло его в столь жалкое состояние. Он взял сосуд с вином, наполнил свой кубок и приказал Джезмин надеть атласную сорочку и лечь в постель. Она молча подчинилась, и Джон, положив ее на себя, стал бесстыдно тереться об нее жирным волосатым животом. Блестящая ткань, скользившая по их обнаженной плоти, пробудила бы и мертвого.Джезмин закрыла глаза, заставляя мысли отделиться от тела. В горле стоял тошнотный ком, и она, словно в бреду, спросила себя, что он сделает, если ее сейчас вырвет прямо на простыни.Желание по-прежнему сжигало Джона, но он так и не смог овладеть этой женщиной и с каждой минутой все больше злился и раздражался. Он встал, налил еще вина и удвоил усилия, требуя, чтобы Джезмин целовала и возбуждала его. У нее хватило дерзости предположить, что причина бессилия короля кроется в том, что он прекрасно понимает несправедливость и беззаконие своего поступка. Но Джон заставил ее замолчать, безжалостно стиснув груди, так что Джезмин застонала от боли. Но в голове короля уже гвоздем засела неотвязная мысль. Должно быть, у него ничего не выходит, потому что эта дрянь выглядит такой чистой и невинной, настоящим ангелом. Он потянулся к кувшину с вином, стал жадно пить, не позаботившись наполнить кубок.– Я должен уничтожить твою дурацкую святость. Притворяешься, разыгрываешь Святую Деву! Все это маска! На самом деле ты горячее любой суки в течке! Завтра ночью я заставлю тебя молить о ласке! Привяжу к кровати и возьму твою девственность!– Но я не девственница, – встревоженно прошептала Джезмин.Рука Джона поползла к ее ягодицам, палец проник в расщелину.– Есть одно местечко, где ты еще девственна. Ни один мужчина не был там до меня, – объявил он, вжимая палец в крохотное отверстие.Наконец лихорадочные усилия и чрезмерное количество выпитого возымели свое действие, и Джон уснул. Джезмин тоже устала, но и подумать не могла о том, чтобы уснуть. Несколько мгновений ее продолжало трясти от отвращения, но потом она заставила себя потихоньку выскользнуть из постели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50