Тем проще будет убраться из города!– Хм... – Аксель сдвинул брови и оглядел обломки фасада. – Мэр будет в восторге.– – Как это?Он взял ее за локоть и увел подальше от навострившего уши полисмена.– Вы уже забыли, что мэр желает прикрыть школу? Если вам будет негде жить и нечем торговать, то останется только покинуть город, и мэру не придется отдавать распоряжение, которое может стоить ему популярности.– Вы только что с ним говорили! Он что же, прямо так и сказал?– Разумеется, нет. Ральф никогда не разглашает своих планов. Мы с ним обменялись дежурными любезностями и сошлись на том, что надо осмотреть все здания в центре, пока кто-нибудь не пострадал. Пожалуй, это первый случай, когда мы пришли к согласию.– Как мило! – буркнула Майя и с котом в руках направилась в ближайший к магазину переулок. – Весь этот гнусный городишко надо стереть с лица земли, но меня интересует только один дом – тот, о котором сейчас идет речь. Там мои вещи! Никто не имеет права их отнять!– Имеет, в случае опасности для жизни. Я не утверждаю, что такая опасность существует.– Не утверждаете? – Майя остановилась и повернулась.Аксель был чисто выбрит и одет в отглаженную до хруста рубашку с коротким рукавом и легкие летние брюки с безукоризненной складкой. Должно быть, в этом наряде он сам себя видел беспечным и раскованным. Какое-то время он созерцал боковую стену магазина.– Надо нанять инспектора, пусть даст оценку устойчивости здания. Если прямой опасности нет, имущество можно будет вывезти. То, что фасад рухнул, еще не означает, что рухнут и стены.Майе захотелось его расцеловать. Если бы не живот, она повисла бы на шее у этого непостижимого скандинавского бога и влепила поцелуй прямо в середину его скульптурного подбородка. Это потрясло бы его до мозга костей. Но живот был, поэтому Майя лишь благодарно потрепала Акселя по руке повыше локтя. Кожа там была горячей от солнца. Этого Майя не ожидала и отшатнулась. Аксель удивленно посмотрел на нее сверху вниз. В последнее время она привыкла считать себя громадиной, но рядом с ним казалась маленькой и хрупкой.– Ну и где мы найдем инспектора?Это «мы» отдалось звенящим эхом и все никак не хотело таять. Оно заключало в себе так много, могло быть истолковано по-разному... Без сомнения, Аксель был достаточно проницателен, чтобы понять это. Не потому ли он так смотрел?– Сегодня суббота, – произнес он медленно, отводя наконец взгляд на стену магазина. – Инспектора можно найти в лучшем случае в понедельник. К тому же встает вопрос, куда девать вещи, если вам позволят их вывезти.Надо было знать, чем все кончится, прежде чем заплывать в этот тихий провинциальный прудок. Нередко это опаснее, чем резвиться в волнах прибоя.– Есть идеи? – бесшабашно спросила она, сознавая, что уже обрекла себя, сказав «мы».– Идемте в бар, поговорим.Аксель снова взял ее за локоть. Майя позволила увлечь себя прочь от магазина, размышляя над тем, что слово «поговорим» в устах сильных мира сего чаще всего означало выселение с насиженного места, жизнь кувырком и крушение всех надежд. Но она кротко пошла за Акселем.
Декабрь 1945 года «Уж не знаю, кто кого обольстил. Помню ночь, когда ты на руках отнес меня в постель и остался до утра. И не говори, что для тебя это был всего-навсего шанс с кем-то переспать. Это было нечто большее для каждого из нас. Все соловьи пели для нас по ночам, а по утрам ворковали все голуби. Ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой, и уже не будет. А что она? Она тоже змеей вьется вокруг тебя в постели, пока ты не обезумеешь от вожделения? Если под этим ворохом тряпок у нее есть груди, могу поспорить, что ты их еще не видел!» Глава 8 Говорить с самим собойне доводит до добра, слушать себя – тем более. Аксель знал, что такое принять близко к сердцу чужие проблемы, в особенности женские, тем более что весь вид Майи Элайсем служил безмолвным предостережением. Она была из тех, кто живет от катастрофы к катастрофе, и она будила желание уберечь ее от дальнейших неприятностей. Это не могло привести ни к чему хорошему, поэтому Аксель мысленно укрылся за высокими словами: о чувстве долга по отношению к своим землякам, к городу, где он многого добился, где нажил немало денег. Настало время отплатить Уэйдвиллу добром. Анджела не раз повторяла, что он одержим жаждой власти над людьми, но Аксель не верил ее суждениям. Приняв помощь, Майя оказалась бы в его власти, но цель была благороднее – сохранить дочь.Усадив свою подопечную в комнате отдыха, Аксель распорядился, чтоб им подали охлажденного чая. Констанс и Мэтти были где-то в недрах служебной части ресторана, под зорким присмотром персонала, поэтому можно было сосредоточиться на главном. Главное было подчинить своей воле заплаканную женщину. Аксель уверил себя, что это вполне безопасно. Он старше, опытнее, ему не занимать решимости. Нужно только соблюдать дистанцию, особенно в эмоциональном смысле слова, чтобы отношения оставались чисто деловыми.– Допустим, я найму инспектора. – Аксель сделал паузу, давая Майе прочувствовать всю степень его великодушия. – Допустим, инспектор решит, что можно без риска вывезти вещи. Где вы намерены их разместить?Несколько минут Майя сидела молча, не поднимая глаз, и крутила в руках красную бумажную салфетку.– Верхний этаж школы пустует... – наконец произнесла она с усилием. – Мы с Мэтти можем пока разместиться там. Вот только как я буду торговать? Магазин должен оставаться, чтобы Клео было куда вернуться из... – Она умолкла, очевидно, не желая произносить слово «заключение». – А если объяснить мэру, через что она сейчас проходит? Он смягчится?Аксель навел подробные справки о прежней владелице магазина. Ей были предъявлены два обвинения: наркомания и попытка кражи в магазине игрушек. Это последнее выдавало начинающего преступника, но от наркомании один шаг до торговли наркотиками. Нельзя было сбрасывать это со счетов. Педагог не должен потворствовать порокам, даже если речь идет о родной сестре.– И потом, – продолжала Майя, – умельцам нужно как-то сбывать свой товар, если мы хотим, чтобы ремесло процветало. Их нужно поощрять, в том числе материально. За кое-что из того, что собрала сестра, в Калифорнии можно получить кругленькую сумму! Она умница, Клео, только не умеет вести дела.Официант принес чай. Аксель отодвинулся, чтоб дать ему возможность расставить приборы, а заодно лишний раз оглядеть Майю. Он навел справки и о ней. Помимо бакалавриата в педагогии – четыре года практики, да и оценки на редкость высокие даже для лучшего учебного заведения Калифорнии. Но это все, что удалось выяснить. Аксель понятия не имел, где бродит отец ее детей. Вот с этого и следовало начать.– У вас есть другой источник доходов? Я имею в виду алименты.Майя помотала кудрявой головой. Один своевольный завиток выбился из прически и упал на лоб. Можно было поклясться, что он отливает пурпуром. Поскольку весь ее гардероб остался в рухнувшем здании, Майя была все в том же наряде, который – бог знает каким чудом – выглядел экзотически дорогим, хотя явно был куплен по дешевке и с чужого плеча.– До свадьбы у нас со Стивеном не дошло, а когда я узнала насчет Клео, то уехала. Можно считать, что мы расстались. В то время я даже не знала наверняка, что беременна. Стивен все время в разъездах. Он мне пишет... иногда, но денег не шлет. У него их просто нет, так что рассчитывать на его помощь нечего. Я прекрасно справлюсь сама, – заявила она с вызовом, – как только вывезу вещи.– Я был в особняке Пфайфера.Аксель никогда не отправил бы дочь в школу, о которой ничего не знал, кроме адреса. Как только «Несбыточная мечта» заработала, он выяснил все, что можно, кроме состояния финансов, да и то потому, что совать в это нос было незаконно. Впрочем, он был почти уверен, что школа содержится на деньги Блэкберна – таким образом тот пристроил Селену к делу, чтобы ненароком не сбилась с пути. Девчонка умела тянуть денежки.– Я знаю, в каком состоянии верхний этаж. Никто не делал там ремонта десятки дет. Летом там легко умереть от жары, а зимой от холода, и я уже не говорю о том, что сломан водопровод. Короче, жить там нельзя.– Я жила и похуже. – Майя помешала чай соломинкой и прислушалась к мелодичному постукиванию кубиков льда. – Водопровод не сломан, просто забит. Проветрить можно, открыв окна, а до зимы что-нибудь придумаем с обогревом.Жила похуже? Аксель решил не напрягать воображение. Старый Пфайфер практически разнес верхний этаж на части, собираясь обновить, но тут жена у него умерла, и он махнул на дом рукой. В комнатах царила сырость, обои свисали со стен ошметками, штукатурка обвалилась. Аккуратные штабеля так никогда и не положенного паркета рассыпались, плинтуса валялись вверх гвоздями, ржавчина на которых наводила на мысли о столбняке. А если мэр прав, вдруг подумалось Акселю. Если особняк лучше снести? Он досадливо передернул плечами.– Вы сейчас не мыслите здраво, мисс Элайсем. У вас на попечении сын, второй ребенок вот-вот появится на свет! Хотите поселить их в трущобе?– Меня зовут Майя! – воскликнула она с неожиданным гневом. – Мэтти – мой племянник! Нам с сестрой приходилось жить в гораздо худших условиях. Не каждый в этом мире родился в рубашке!Полегче, Аксель, полегче. Все, что угодно, только не истерика.Он отодвинулся от стола и потребовал еще чаю. Значит, племянник. Ребенок Клео. Все понемногу встает на свои места. Недаром казалось, что она слишком молода для матери пятилетнего ребенка. А впрочем, он не так много знает об изнанке жизни. Одно слово, родился в рубашке.– Раз вы жили и похуже, тем более вам захочется для детей лучшей судьбы.Едва договорив, Аксель пожалел о своих словах. Ну вот, подумал он, сейчас опять ощетинится. Однако как же затронуть эту тему и не упомянуть о будущем детей? А еще старший и опытный!– Мало ли, чего я хочу, – сказала Майя, пожимая плечами. – По большей части все это недостижимо. А дети не интересуются мелочами быта, только тем, сильно ли их любят. Оставим это! Давайте говорить по делу. Как я могу подвигнуть вас к тому, чтобы вы наняли инспектора? Сама я понятия не имею ни о том, где его искать, ни о затратах. Все, что я знаю, – мне не по карману.Аксель поднял свой стакан в шутливом салюте. Майя в ответ подняла свой. Она снова улыбалась. Вот и хорошо. Теперь они говорили на одном языке.– Мой интерес в этом деле прост – сохранить Констанс. Для этого вы должны остаться в Уэйдвилле. Не знаю, как вам это удается, но дочь постепенно выбирается из своей раковины. С вашим отъездом она снова замкнется и даст Сандре основания оспорить мои отцовские права. Чтобы избежать этого, я готов на все.Поначалу Аксель твердо намеревался поселить Майю под своей крышей, но этим утром передумал. Он не желал, чтобы Констанс по ночам бродила по дому, шпионя за ним, и еще меньше – чтобы кто-то рожал на полу его кухни. Без того ситуация грозила в любой момент выйти из-под контроля, а с таким соседством он мог и вовсе лишиться покоя.– Мне принадлежит соседнее здание, – сообщил Аксель.Майя вскинула голову. Ее взгляд был полон новой надежды и восхищения, от которого Акселя бросило в жар. Боже, ведь она беременна! Не хватало потерять всякий контроль над собой из-за одного взгляда. Но что за взгляд! Словно он только что подарил ей луну с неба.Аксель стиснул зубы, подавляя возбуждение, но оно только разгорелось. Вот так он угодил в брак с Анджелой. Надо учиться на собственных ошибках!– Последний съемщик оставил помещения во вполне приличном состоянии, – сказал он, стараясь не ерзать на скамье. – Сейчас они пустуют, а значит, не приносят дохода. Мы можем заключить сделку.– Сначала нужно получить разрешение на вывоз товара, – резонно заметила Майя, но тут же спросила: – Что у вас на уме?Аксель всегда живо реагировал на женскую беззащитность – она будила в нем врожденную потребность брать под крыло, оберегать и покровительствовать. В данном случае все было гораздо сложнее и опаснее. Эти рыжие кудри и огромные глаза заблудившегося олененка вызвали и более низменный инстинкт – жажду обладания. К счастью, ниже виднелся живот, и это отрезвляло.– Вы вселитесь в верхний этаж, в нижнем разместится магазин, и будете ежемесячно выплачивать мне процент с продажи. Единственное условие, которое я ставлю, – Констанс должна быть по возможности при вас. Ведь Мэтти проводит с вами все вечера. Где один ребенок, там и два, ведь так говорят? Ну а я буду рядом, за соседней дверью, и смогу часто навещать дочь. Я также постараюсь уходить с работы не позднее девяти часов... кроме пятницы и субботы – это самые напряженные дни.Когда Майя до конца осознала услышанное, глаза ее засияли. Аксель не ожидал, что все будет так просто. Зрелой женщине стоило хорошенько поразмыслить, прежде чем протягивать руку за леденцом, предложенным добрым дяденькой. Но эта не колеблясь схватила приманку и унесла в мир своих грез, чтобы насладиться без помех.– Нужно вынести прилавок, он вполне сгодится... Придется кого-то нанять, чтобы протер пыль, – нельзя же вывозить и ее... Идемте посмотрим на ваш дом... И надо обрадовать Мэтти!Не успел Аксель опомниться, как Майя была у двери. Если бы не тяжкий гнет беременности, она, быть может, была снаружи еще до того, как он сделал движение подняться. Майя не вышла из-за стола, даже не выпорхнула – она вытекла, как ртуть. Только что не растворилась прямо на глазах. Дверь хлопнула.Аксель вышел следом. Поскольку проблема с Констанс была почти решена, он насвистывал веселый мотивчик.– Замечательно! Чудесно! Превосходно! – Майя прошлась по первому этажу реконструированного старого здания. – Светло! Божественно!– Сколько прохожих! – с мягкой иронией добавил Аксель. – И каждый – потенциальный покупатель.Не слушая, Майя погладила перила темного дерева, заглянула вверх по ходу лестницы, ведущей в жилой этаж. Потолки были футов четырнадцать высотой.– Этот дом любили. Здесь сохранилась аура довольства, счастья.– Аура прибыли. – Аксель огляделся. – Отоплением и вентиляцией еще нужно будет заняться.– Сюда просится потолочный вентилятор... – рассеянно заметила Майя. – Боже, что за паркет! Надо поскорее его натереть.Видя, что Аксель прикидывает затраты, она предоставила его самому себе и поднялась на верхний этаж. Доктор советовал избегать ступенек, но разве у нее есть выбор? И потом, совсем не обязательно целый день сновать вверх-вниз. Ребенку не повредит немного здоровой ходьбы, и до родов не так уж долго.При мысли, что она совершенно не готова к этому важному событию, Майя содрогнулась. Ни колыбели, ни распашонок, ни ползунков, ни «беличьего инстинкта», который вынуждает женщину заранее закупать все необходимое. Но что толку тревожиться о будущем? Куда разумнее сполна насладиться настоящим.– Идеально! – высказалась она, оглядев гостиную. – Вот это окна так окна! Здесь бы устроить картинную галерею.Вообразив в этих дивных стенах безобразный клетчатый диван Клео, Майя поморщилась, но забыла обо всем, выглянув на оживленную улицу.– Раньше каждые полчаса мимо проезжал трамвай.Майя не слышала, как Аксель оказался за спиной. От его близкого соседства у нее перехватило дыхание. При мысли о его широкой груди ей захотелось откинуться назад, опереться. Каково это – опираться на мужчину вроде Акселя Хоулма?Скорее всего скучно. Она не найдет счастья с богачом только потому, что осталась без гроша и жаждет прочного положения, которое тот олицетворяет. В первую очередь ей нужно понимание, возможность разделить свои мечты и найти поддержку для их осуществления. Этот чопорный северянин, должно быть, вообще не умеет мечтать.– Теперешние трамваи меньше и симпатичнее. Почему бы не устроить здесь такую дорогу? Туристы их обожают. Предоставить город сообществу художников! Уж они сумеют обустроиться в старых зданиях с большими окнами! Сделают из них студии и будут продавать картины, керамику, расписные ткани. Сюда понаедут комиссионеры, аукционисты – все, кто подвизается в торговле произведениями искусства. Кто победнее, станет продавать картины и поделки прямо на тротуаре. Как грибы вырастут кафе, бистро и закусочные. Разве не славно?– А я заведу продажу артишоков. Ведь артисты от них без ума!– Это ни к чему! – Майя отмахнулась от иронии. – Ваш ресторан, с его темным деревом и бифштексами с кровью, всегда будет по нраву мужскому полу. Но кто-то сможет открыть кондитерскую или чайную для женщин и продавать там аппетитную южную выпечку. – Слюнки текли при одной мысли о таких возможностях. – Места хватит для всех!– Приятно слышать, что и для меня тоже. А между делом, как вы думаете, не набросать ли нам план того, что вполне осуществимо? Ведь нужно делать деньги, а не только мечтать.– Вы точь-в-точь как Селена, -хмыкнула Майя. – По-моему, нужно мечтать, а не только делать деньги.Она повернулась и почти уткнулась носом в широкую грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Декабрь 1945 года «Уж не знаю, кто кого обольстил. Помню ночь, когда ты на руках отнес меня в постель и остался до утра. И не говори, что для тебя это был всего-навсего шанс с кем-то переспать. Это было нечто большее для каждого из нас. Все соловьи пели для нас по ночам, а по утрам ворковали все голуби. Ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой, и уже не будет. А что она? Она тоже змеей вьется вокруг тебя в постели, пока ты не обезумеешь от вожделения? Если под этим ворохом тряпок у нее есть груди, могу поспорить, что ты их еще не видел!» Глава 8 Говорить с самим собойне доводит до добра, слушать себя – тем более. Аксель знал, что такое принять близко к сердцу чужие проблемы, в особенности женские, тем более что весь вид Майи Элайсем служил безмолвным предостережением. Она была из тех, кто живет от катастрофы к катастрофе, и она будила желание уберечь ее от дальнейших неприятностей. Это не могло привести ни к чему хорошему, поэтому Аксель мысленно укрылся за высокими словами: о чувстве долга по отношению к своим землякам, к городу, где он многого добился, где нажил немало денег. Настало время отплатить Уэйдвиллу добром. Анджела не раз повторяла, что он одержим жаждой власти над людьми, но Аксель не верил ее суждениям. Приняв помощь, Майя оказалась бы в его власти, но цель была благороднее – сохранить дочь.Усадив свою подопечную в комнате отдыха, Аксель распорядился, чтоб им подали охлажденного чая. Констанс и Мэтти были где-то в недрах служебной части ресторана, под зорким присмотром персонала, поэтому можно было сосредоточиться на главном. Главное было подчинить своей воле заплаканную женщину. Аксель уверил себя, что это вполне безопасно. Он старше, опытнее, ему не занимать решимости. Нужно только соблюдать дистанцию, особенно в эмоциональном смысле слова, чтобы отношения оставались чисто деловыми.– Допустим, я найму инспектора. – Аксель сделал паузу, давая Майе прочувствовать всю степень его великодушия. – Допустим, инспектор решит, что можно без риска вывезти вещи. Где вы намерены их разместить?Несколько минут Майя сидела молча, не поднимая глаз, и крутила в руках красную бумажную салфетку.– Верхний этаж школы пустует... – наконец произнесла она с усилием. – Мы с Мэтти можем пока разместиться там. Вот только как я буду торговать? Магазин должен оставаться, чтобы Клео было куда вернуться из... – Она умолкла, очевидно, не желая произносить слово «заключение». – А если объяснить мэру, через что она сейчас проходит? Он смягчится?Аксель навел подробные справки о прежней владелице магазина. Ей были предъявлены два обвинения: наркомания и попытка кражи в магазине игрушек. Это последнее выдавало начинающего преступника, но от наркомании один шаг до торговли наркотиками. Нельзя было сбрасывать это со счетов. Педагог не должен потворствовать порокам, даже если речь идет о родной сестре.– И потом, – продолжала Майя, – умельцам нужно как-то сбывать свой товар, если мы хотим, чтобы ремесло процветало. Их нужно поощрять, в том числе материально. За кое-что из того, что собрала сестра, в Калифорнии можно получить кругленькую сумму! Она умница, Клео, только не умеет вести дела.Официант принес чай. Аксель отодвинулся, чтоб дать ему возможность расставить приборы, а заодно лишний раз оглядеть Майю. Он навел справки и о ней. Помимо бакалавриата в педагогии – четыре года практики, да и оценки на редкость высокие даже для лучшего учебного заведения Калифорнии. Но это все, что удалось выяснить. Аксель понятия не имел, где бродит отец ее детей. Вот с этого и следовало начать.– У вас есть другой источник доходов? Я имею в виду алименты.Майя помотала кудрявой головой. Один своевольный завиток выбился из прически и упал на лоб. Можно было поклясться, что он отливает пурпуром. Поскольку весь ее гардероб остался в рухнувшем здании, Майя была все в том же наряде, который – бог знает каким чудом – выглядел экзотически дорогим, хотя явно был куплен по дешевке и с чужого плеча.– До свадьбы у нас со Стивеном не дошло, а когда я узнала насчет Клео, то уехала. Можно считать, что мы расстались. В то время я даже не знала наверняка, что беременна. Стивен все время в разъездах. Он мне пишет... иногда, но денег не шлет. У него их просто нет, так что рассчитывать на его помощь нечего. Я прекрасно справлюсь сама, – заявила она с вызовом, – как только вывезу вещи.– Я был в особняке Пфайфера.Аксель никогда не отправил бы дочь в школу, о которой ничего не знал, кроме адреса. Как только «Несбыточная мечта» заработала, он выяснил все, что можно, кроме состояния финансов, да и то потому, что совать в это нос было незаконно. Впрочем, он был почти уверен, что школа содержится на деньги Блэкберна – таким образом тот пристроил Селену к делу, чтобы ненароком не сбилась с пути. Девчонка умела тянуть денежки.– Я знаю, в каком состоянии верхний этаж. Никто не делал там ремонта десятки дет. Летом там легко умереть от жары, а зимой от холода, и я уже не говорю о том, что сломан водопровод. Короче, жить там нельзя.– Я жила и похуже. – Майя помешала чай соломинкой и прислушалась к мелодичному постукиванию кубиков льда. – Водопровод не сломан, просто забит. Проветрить можно, открыв окна, а до зимы что-нибудь придумаем с обогревом.Жила похуже? Аксель решил не напрягать воображение. Старый Пфайфер практически разнес верхний этаж на части, собираясь обновить, но тут жена у него умерла, и он махнул на дом рукой. В комнатах царила сырость, обои свисали со стен ошметками, штукатурка обвалилась. Аккуратные штабеля так никогда и не положенного паркета рассыпались, плинтуса валялись вверх гвоздями, ржавчина на которых наводила на мысли о столбняке. А если мэр прав, вдруг подумалось Акселю. Если особняк лучше снести? Он досадливо передернул плечами.– Вы сейчас не мыслите здраво, мисс Элайсем. У вас на попечении сын, второй ребенок вот-вот появится на свет! Хотите поселить их в трущобе?– Меня зовут Майя! – воскликнула она с неожиданным гневом. – Мэтти – мой племянник! Нам с сестрой приходилось жить в гораздо худших условиях. Не каждый в этом мире родился в рубашке!Полегче, Аксель, полегче. Все, что угодно, только не истерика.Он отодвинулся от стола и потребовал еще чаю. Значит, племянник. Ребенок Клео. Все понемногу встает на свои места. Недаром казалось, что она слишком молода для матери пятилетнего ребенка. А впрочем, он не так много знает об изнанке жизни. Одно слово, родился в рубашке.– Раз вы жили и похуже, тем более вам захочется для детей лучшей судьбы.Едва договорив, Аксель пожалел о своих словах. Ну вот, подумал он, сейчас опять ощетинится. Однако как же затронуть эту тему и не упомянуть о будущем детей? А еще старший и опытный!– Мало ли, чего я хочу, – сказала Майя, пожимая плечами. – По большей части все это недостижимо. А дети не интересуются мелочами быта, только тем, сильно ли их любят. Оставим это! Давайте говорить по делу. Как я могу подвигнуть вас к тому, чтобы вы наняли инспектора? Сама я понятия не имею ни о том, где его искать, ни о затратах. Все, что я знаю, – мне не по карману.Аксель поднял свой стакан в шутливом салюте. Майя в ответ подняла свой. Она снова улыбалась. Вот и хорошо. Теперь они говорили на одном языке.– Мой интерес в этом деле прост – сохранить Констанс. Для этого вы должны остаться в Уэйдвилле. Не знаю, как вам это удается, но дочь постепенно выбирается из своей раковины. С вашим отъездом она снова замкнется и даст Сандре основания оспорить мои отцовские права. Чтобы избежать этого, я готов на все.Поначалу Аксель твердо намеревался поселить Майю под своей крышей, но этим утром передумал. Он не желал, чтобы Констанс по ночам бродила по дому, шпионя за ним, и еще меньше – чтобы кто-то рожал на полу его кухни. Без того ситуация грозила в любой момент выйти из-под контроля, а с таким соседством он мог и вовсе лишиться покоя.– Мне принадлежит соседнее здание, – сообщил Аксель.Майя вскинула голову. Ее взгляд был полон новой надежды и восхищения, от которого Акселя бросило в жар. Боже, ведь она беременна! Не хватало потерять всякий контроль над собой из-за одного взгляда. Но что за взгляд! Словно он только что подарил ей луну с неба.Аксель стиснул зубы, подавляя возбуждение, но оно только разгорелось. Вот так он угодил в брак с Анджелой. Надо учиться на собственных ошибках!– Последний съемщик оставил помещения во вполне приличном состоянии, – сказал он, стараясь не ерзать на скамье. – Сейчас они пустуют, а значит, не приносят дохода. Мы можем заключить сделку.– Сначала нужно получить разрешение на вывоз товара, – резонно заметила Майя, но тут же спросила: – Что у вас на уме?Аксель всегда живо реагировал на женскую беззащитность – она будила в нем врожденную потребность брать под крыло, оберегать и покровительствовать. В данном случае все было гораздо сложнее и опаснее. Эти рыжие кудри и огромные глаза заблудившегося олененка вызвали и более низменный инстинкт – жажду обладания. К счастью, ниже виднелся живот, и это отрезвляло.– Вы вселитесь в верхний этаж, в нижнем разместится магазин, и будете ежемесячно выплачивать мне процент с продажи. Единственное условие, которое я ставлю, – Констанс должна быть по возможности при вас. Ведь Мэтти проводит с вами все вечера. Где один ребенок, там и два, ведь так говорят? Ну а я буду рядом, за соседней дверью, и смогу часто навещать дочь. Я также постараюсь уходить с работы не позднее девяти часов... кроме пятницы и субботы – это самые напряженные дни.Когда Майя до конца осознала услышанное, глаза ее засияли. Аксель не ожидал, что все будет так просто. Зрелой женщине стоило хорошенько поразмыслить, прежде чем протягивать руку за леденцом, предложенным добрым дяденькой. Но эта не колеблясь схватила приманку и унесла в мир своих грез, чтобы насладиться без помех.– Нужно вынести прилавок, он вполне сгодится... Придется кого-то нанять, чтобы протер пыль, – нельзя же вывозить и ее... Идемте посмотрим на ваш дом... И надо обрадовать Мэтти!Не успел Аксель опомниться, как Майя была у двери. Если бы не тяжкий гнет беременности, она, быть может, была снаружи еще до того, как он сделал движение подняться. Майя не вышла из-за стола, даже не выпорхнула – она вытекла, как ртуть. Только что не растворилась прямо на глазах. Дверь хлопнула.Аксель вышел следом. Поскольку проблема с Констанс была почти решена, он насвистывал веселый мотивчик.– Замечательно! Чудесно! Превосходно! – Майя прошлась по первому этажу реконструированного старого здания. – Светло! Божественно!– Сколько прохожих! – с мягкой иронией добавил Аксель. – И каждый – потенциальный покупатель.Не слушая, Майя погладила перила темного дерева, заглянула вверх по ходу лестницы, ведущей в жилой этаж. Потолки были футов четырнадцать высотой.– Этот дом любили. Здесь сохранилась аура довольства, счастья.– Аура прибыли. – Аксель огляделся. – Отоплением и вентиляцией еще нужно будет заняться.– Сюда просится потолочный вентилятор... – рассеянно заметила Майя. – Боже, что за паркет! Надо поскорее его натереть.Видя, что Аксель прикидывает затраты, она предоставила его самому себе и поднялась на верхний этаж. Доктор советовал избегать ступенек, но разве у нее есть выбор? И потом, совсем не обязательно целый день сновать вверх-вниз. Ребенку не повредит немного здоровой ходьбы, и до родов не так уж долго.При мысли, что она совершенно не готова к этому важному событию, Майя содрогнулась. Ни колыбели, ни распашонок, ни ползунков, ни «беличьего инстинкта», который вынуждает женщину заранее закупать все необходимое. Но что толку тревожиться о будущем? Куда разумнее сполна насладиться настоящим.– Идеально! – высказалась она, оглядев гостиную. – Вот это окна так окна! Здесь бы устроить картинную галерею.Вообразив в этих дивных стенах безобразный клетчатый диван Клео, Майя поморщилась, но забыла обо всем, выглянув на оживленную улицу.– Раньше каждые полчаса мимо проезжал трамвай.Майя не слышала, как Аксель оказался за спиной. От его близкого соседства у нее перехватило дыхание. При мысли о его широкой груди ей захотелось откинуться назад, опереться. Каково это – опираться на мужчину вроде Акселя Хоулма?Скорее всего скучно. Она не найдет счастья с богачом только потому, что осталась без гроша и жаждет прочного положения, которое тот олицетворяет. В первую очередь ей нужно понимание, возможность разделить свои мечты и найти поддержку для их осуществления. Этот чопорный северянин, должно быть, вообще не умеет мечтать.– Теперешние трамваи меньше и симпатичнее. Почему бы не устроить здесь такую дорогу? Туристы их обожают. Предоставить город сообществу художников! Уж они сумеют обустроиться в старых зданиях с большими окнами! Сделают из них студии и будут продавать картины, керамику, расписные ткани. Сюда понаедут комиссионеры, аукционисты – все, кто подвизается в торговле произведениями искусства. Кто победнее, станет продавать картины и поделки прямо на тротуаре. Как грибы вырастут кафе, бистро и закусочные. Разве не славно?– А я заведу продажу артишоков. Ведь артисты от них без ума!– Это ни к чему! – Майя отмахнулась от иронии. – Ваш ресторан, с его темным деревом и бифштексами с кровью, всегда будет по нраву мужскому полу. Но кто-то сможет открыть кондитерскую или чайную для женщин и продавать там аппетитную южную выпечку. – Слюнки текли при одной мысли о таких возможностях. – Места хватит для всех!– Приятно слышать, что и для меня тоже. А между делом, как вы думаете, не набросать ли нам план того, что вполне осуществимо? Ведь нужно делать деньги, а не только мечтать.– Вы точь-в-точь как Селена, -хмыкнула Майя. – По-моему, нужно мечтать, а не только делать деньги.Она повернулась и почти уткнулась носом в широкую грудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36