Джейн решила посвятить себя делу католицизма и помочь Катерине Ховард в борьбе с Анной Кливес.Катерина протянула ей письмо.– Письмо от Джейн Балмер, – сказала Джейн. – Пришло из Йорка.– Помню. Это Джейн Акворд. Она вышла замуж за мистера Балмера из Йорка. Что она пишет?Письмо Джейн Балмер было написано в осторожных выражениях. Она желала Катерине всего хорошего, богатства, счастья. Она пишет потому, что хочет кое о чем попросить Катерину. Пусть она найдет ей место при дворе. Джейн несчастлива в деревне. Она в отчаянии. Если будущая королева прикажет ее мужу привезти жену ко двору, он будет безмерно счастлив. Она просит Катерину помочь ей.Угроза содержалась в последнем предложении.«Я знаю, что британская королева не забудет свою секретаршу…»Секретаршу! Это Джейн Балмер писала страстные письма Дерхэму. Она знала, что было между ними.Пока Джейн Рочфорд читала ей письмо, Катерина сидела очень спокойно, лишь слегка покраснела.Джейн Рочфорд, конечно, все заметила. Она, как и Катерина, поняла, что это шантаж.
В жаркий июльский день Кромвеля отправили из Тауэра в Тайбурн. Его отправили в Тайбурн, потому что все помнили о его незнатном происхождении. Он мог улыбаться, думая об этом, хотя еще совсем недавно это вызвало бы его гнев. Но разве не все равно, где отрубят голову: на холме Тауэр или в Тайбурне?Он подчинялся своему повелителю до конца. Он был больше, чем слуга короля, он был его раб. Но его милостивый принц был глух к его просьбе о помиловании. С Кромвелем все кончено. Король не позволит Кромвелю выступить в свою защиту. Падение Кромвеля поможет Генриху вернуть себе популярность, потому что народ Англии ненавидит Кромвеля.Его друзья? Где они?.. Крэнмер?.. Он рассмеялся при мысли о том, что Крэнмер может быть его другом. Только глупец может ожидать верности перед лицом опасности от человека, у которого от страха всегда дрожат колени. Он знал, архиепископ заявил, что он полон печали. Он сказал королю, что любил Кромвеля, любил за любовь к Его Величеству королю. И добавил, что хотя он и рад, что предательство Кромвеля раскрыто, он очень расстроен – слишком много оказалось при дворе предателей.Он произнес почти те же самые слова, когда в измене была обвинена Анна Болейн. Бедный Крэнмер! Какой же он трус! Вероятно, он не раз представлял себе свою собственную смерть. Не было другого человека, который бы так быстро отказывался от своих прежних друзей, если они теряли свое положение!Посмотреть на последние минуты жизни Кромвеля собрались толпы людей. Он узнал в толпе многих своих врагов. Он подумал об Уолси, который тоже был бы здесь, если бы был жив. Он продвигался вперед под тенью Уолси, он извлек все, что мог, действуя с учетом его успехов и его ошибок. Он шел по пути к власти, а пришел в Тайбурн.В толпе был один человек, проливавший по нем слезы. Это был Томас Уайатт, который так же страстно, как и Кромвель, желал, чтобы в Англии восторжествовали лютеранские доктрины. Взгляды их встретились. Кромвель знал, что Уайатт старается ободрить его, дать ему понять, что жестокое отношение его ко многим людям было вызвано тем, что он исполнял приказы короля, и что Кромвель не полностью отвечает за то, что делал. Этот молодой человек не знал, какую роль сыграл Кромвель в смерти Анны Болейн. И Кромвель надеялся, что никогда не узнает. Ему нравился Уайатт.– Не плачь обо мне, Уайатт, – мысленно сказал он ему, – потому что если бы я был виновен так же, как ты, когда тебя арестовали, меня не ждала бы такая судьба.Пришло время произнести предсмертную речь и положить голову на плаху. Он вспомнил, сколько крови было пролито по его вине и попытался молиться, но не мог думать ни о чем другом, кроме крови и криков агонизирующих людей и тех, кого мучали на дыбе.Удар топора по его толстой шее – и голова покатилась в корзину. Точно так же несколько лет назад покатилась голова Анны Болейн.
Король был очарован своей невестой. Он назвал ее королевой в большом холле в Хэмптон-Корте. Давно никто не видел короля в таком приподнятом настроении. Казалось, Генрих помолодел.Через несколько дней после этого он привез Катерину в Виндзор и поразил всех, объявив, что не будет появляться при дворе и хочет побыть со своей королевой наедине. После Анны Кливес Катерина особенно нравилась королю. Она была страстна и нежна и всегда весела. Она не была так умна, и он не чувствовал в ее присутствии себя дураком. Разговор ее не блистал остроумием, зато она была добра. Она была страстным существом, немного боялась его, но не слишком. Она всегда отвечала на его ласки, была женственной. Никогда еще король не чувствовал себя так покойно и хорошо. Если у Катерины и были недостатки, так это ее великодушие и доброта к другим. Она раздавала свою одежду и драгоценности и, склонив голову немного набок и приоткрыв свои влажные, как от росы, губки, говорила:– Но это так идет ей, и у нее так мало… Или:– Она такая бедная! Мне хотелось что-нибудь сделать для нее. Я так счастлива!Она была неотразима, и он не мог заставить себя ругать ее за расточительность. Ему это нравилось. Потому что он тоже получал кое-что от ее великодушия. Он целовал ее, гладил, щекотал. А она визжала и смеялась. Он даже не мечтал о таком счастье.Анне Кливес было приказано прибыть ко двору, чтобы воздать должное новой королеве. Придворные много говорили об этом, спрашивали, как будет чувствовать себя смещенная королева, преклоняя колена перед той, которая еще недавно прислуживала ей. Ожидали, что Катерина потребует от бывшей королевы, чтобы она воздала ей огромное количество почестей, желая доказать самой себе и двору, что она прочно сидит на троне и пользуется любовью короля. Но когда Анна прибыла и поклонилась новой королеве, Катерина импульсивно заявила, что не надо никаких церемоний.– Вам не следует кланяться мне, – сказала Катерина, и обе королевы обнялись и заплакали. И чувством жалости была охвачена Анна Кливес, а не Катерина Ховард.Катерина с большим уважением относилась к дочери своей кузины, Елизавете. Во-первых, она была ее племянницей, во-вторых, из всех своих пасынков и падчериц больше всего любила ее.Мария была расположена относиться к новой королеве дружески, но только лишь потому, что семья Катерины была привержена католицизму, а дружба Марии зависела полностью от того, считала ли она людей настоящими католиками или нет. Мария была на шесть лет старше, чем жена ее отца, и считала новую королеву слишком легкомысленной. Вначале Катерина смирилась с осуждением ее поведения со стороны Марии, потому что знала: принцесса много страдала, но позднее стала жаловаться, что Мария проявляет к ней неуважение. Она говорила, Мария не должна забывать, что хоть Катерина молода, но она все же королева. И если она будет об этом помнить, Катерина будет с ней дружить. В результате король резко осудил поведение Марии. Но дружбы между двумя женщинами не установилось. Да и как могла бедная, некрасивая и много пережившая Мария не чувствовать зависти к блестящей Катерине, влияние которой на короля, казалось, не имело границ? Мария была скорее испанкой, чем англичанкой. Она часто погружалась в глубокую меланхолию, часами стояла на коленях и молилась, с грустью размышляя об ужасной трагедии ее матери и о разрыве с Римом. Она предпочитала молиться, чем петь, танцевать и веселиться. Она молилась за то, чтобы король вернулся к истинной вере в ее прежнем понимании и с прежними ритуалами, чтобы он последовал примеру страны, в которой родилась ее мать, и заслужил одобрение небес, введя инквизицию на этом беззаботном острове, пытая и сжигая всех тех, кто заслуживал такой кары, потому что был еретиком. Как могла добросердечная и легкомысленная Катерина убедить отца взять на себя такую обязанность? Нет, между Катериной и Марией не могло быть настоящей дружбы.Маленькому Эдуарду еще не исполнилось и двух лет. Это был бледный мальчик с грустными глазами. За ним следила преданная няня, миссис Сибел Пенн, опасавшаяся, что любой сквозняк может стать причиной его смерти.Конечно, Катерина должна была больше всего любить Елизавету, потому что девочка была очень похожа на свою мать, хотя была блондинкой в отца. Елизавета сидела с ними за столом, занимая почетное место рядом с Марией. Катерина просила короля, чтобы Елизавете оказывались почести.– О! – воскликнул Генрих. – Кажется, в Англии появился новый правитель, королева Катерина!– Нет, – отвечала она ему, – как я могу, такая молодая и глупая, править этой страной? Это должен делать сильный и умный человек.Но он старался показать ей, что любит ее.– Делай все, что хочешь, милая. Ты же знаешь, что я ни в чем не могу отказать тебе.Ему нравилось видеть их вместе, любимого ребенка и любимую королеву. Видя их, он испытывал радость и удовольствие. Ребенок Анны счастлив при новой королеве, говорил он себе. И, думая, что в душе он просит у Анны прощения, он старался убедить себя в том, что ни в чем перед ней не виновен.Они гуляли вместе с Катериной по Виндзорскому парку. Раньше он никогда не гулял без придворных. Он наслаждался каждым днем, который проводил с этой очаровательной и любящей девушкой. Было приятно отбросить все государственные заботы и стать просто возлюбленным. Он хотел бы стать худее, хотя ему никогда не нравились худые мужчины – но он страдал от того, что задыхался и пыхтел, а она, его возлюбленная, была такой молодой и проворной. Но Катерина делала вид, что не замечает его пыхтения, и следила за тем, чтобы он не очень утомлялся, стараясь не отстать от нее. Она была само совершенство, эта роза без единого шипа.Он был почти доволен, что недостаточное количество денег в казне не давало ему возможности устроить пышную церемонию, – зато он мог наслаждаться миром и покоем вместе со своей любимой молодой женой.Они отправились из Виндзора в Грэфтон, где провели время до сентября. И именно в это время произошел довольно волнующий инцидент.Крэнмер взял его на заметку и решил на нем сыграть, хотя, зная, каким бывает король, когда он влюблен, не мог пока на что-либо надеяться. Крэнмер был не в своей тарелке. Он чувствовал себя так с момента ареста Кромвеля, потому что они очень долго шли по одной дороге и ликвидация одного не могла не испугать другого. Влияние Норфолка усиливалось. Норфолк и Крэнмер вели между собой тайную войну, принадлежа к разным религиозным сектам. Такие фигуры, как Катерина Ховард, могли быть использованы в этой борьбе, причем обеими сторонами, а борьба ведь велась не на жизнь, а на смерть. Крэнмер, хотя он и был довольно умен, в душе был трусом. Его основная цель заключалась в том, чтобы спасти голову от плахи, а тело от дыбы. Он не мог забыть, что потерял своего союзника, Кромвеля, и должен был бороться теперь с этим коварным Норфолком в одиночку. Крэнмер был полон решимости убрать Катерину Ховард с трона, как до этого католики были полны решимости освободиться от Анны Болейн. Но пока он кланялся новой королеве, льстил ей, восхищался ею в разговорах с королем, шепча ему, что он уверен, что наконец-то Его Величество выбрал жену, достойную его величайшей добродетели. А теперь, когда он узнал об этом инциденте, случившемся через месяц после королевской свадьбы, Крэнмер молился, чтобы ему удалось это использовать в полной мере и уничтожить Катерину Ховард, послужив тем самым Богу так, как тот, без сомнения, хотел бы этого.Началось все с нескольких слов, произнесенных священником в Виндзоре. Он презрительно отозвался о королеве, говоря, что однажды, когда королева была еще ребенком, ему говорили, что она ведет распутную жизнь. Этого священника немедленно арестовали и посадили в Виндзорский дворец в качестве пленника, тогда как Риотесли был послан по просьбе совета к королю, чтобы изложить ему это дело.Катерина сидела в маленькой комнате, находившейся рядом с комнатой короля, когда прибыл этот человек, и слышала, как король громко его приветствовал.– Какие новости? – воскликнул он. – Боже, ты выглядишь ужасно!– Плохие новости, Ваше Величество. Мне очень неприятно рассказывать вам о них, ваша милость.– Говори! Говори же! – раздраженно приказал король.– Прошу Ваше Величество отнестись ко мне с терпением, потому что это касается Ее Величества королевы.– Королевы! – в страхе заревел Генрих. Лукавые манеры и притворная грусть в глазах посетителя были ему знакомы. Он не хотел, чтобы что-то могло нарушить любовную идиллию, которую он разделял с королевой.– Очень сомнительные слухи, но совет решил довести их до сведения Вашего Величества. Один священник в Виндзоре говорил о вещах, касающихся королевы. Совершенно недостойных вещах.Катерина схватилась руками за занавески, и ей показалось, что она теряет сознание. Она подумала, что должна была все рассказать ему раньше. И он бы не женился на ней. Тогда она могла бы выйти замуж за Томаса. Что теперь будет с ней? Что будет? – размышляла она в страхе.– О чем это ты? О чем ты говоришь?– Этот глупый священник, бесспорно, маньяк, говорил о безнравственном поведении Ее Величества, когда она жила в Ламберте у вдовствующей герцогини, ее бабушки.Король так посмотрел на Риотесли, что этот честолюбивый молодой человек вздрогнул. А король подумал, что если Катерина, до того как он ее встретил, была развязной девчонкой, он готов простить ее. Он не хочет, чтобы его райская жизнь была нарушена. Она очаровательна. Характер у нее спокойный, он счастлив с ней, она прекрасный друг и замечательная любовница. Она его пятая жена. А его четвертый брак научил его не принимать поспешных решений. Он хотел, чтобы Катерина была такой, какой он ее представлял себе. И он накажет тех, кто попытается развеять его иллюзии!– Послушай, – сказал он сурово. – Я думал, вы не осмелитесь беспокоить меня по поводу глупых россказней пьяного священника. Ты сказал, что священник только повторил то, что слышал от кого-то. Вы правильно сделали, что арестовали его. А теперь освободите его и строго предупредите. Расскажите ему, что делают с людьми, которые выступают против короля. А те, кто выступает против королевы, выступает против короля! Языки отрезали и за меньшие преступления. Скажи это ему, Риотесли. А того, кто рассказал такие ужасные вещи священнику, посадить под арест до моих дальнейших распоряжений.Риотесли был рад, что легко отделался.А Катерина, дрожа всем телом, думала, что следует поговорить с бабушкой и все объяснить королю.Она почти ожидала, что король немедленно прикажет ее арестовать, что ее отвезут в Тауэр и заставят, как и кузину, положить голову на плаху. Она была в истерике, когда прибежала к королю. Она дрожала от страха. Она импульсивно обняла его за шею и поцеловала.Он крепко прижал ее к себе. Он все еще мог сомневаться в ней, но не хотел из-за этого терять свое счастье. Клянусь Богом, думал он, если кто-нибудь скажет что-то плохое о моей королеве, он заплатит за это!– Что, дорогая? – спросил он, повернув ее голову к себе и желая прочесть по ее лицу то, что ему хотелось. Такая невинность! Те, кто выступает против нее, заслуживают, чтобы головы их были выставлены на Лондонском мосту! И это следует сделать! Она чиста и невинна, как уверяли его лорд Уильям и ее бабушка. Ему повезло, хоть он сам король, что он получил такой бриллиант женственности.Счастливый медовый месяц продолжался.
Вдовствующая герцогиня заперлась в комнате с королевой.– Должна сказать вам, – говорила ей Катерина, – что я очень испугалась. Я слышала каждое слово. И я так дрожала, что едва осмелилась пойти к королю, когда этот отвратительный человек ушел!– И что сказал тебе король?– Он ничего не сказал.– Будь уверена, он решил не обращать на это внимание.– Я чувствую себя так ужасно. Я хотела бы все рассказать ему. Понимаете, ведь с Дерхэмом все было так, как будто бы мы были женаты.– Тише! Молчи об этом. Я старая и опытная женщина, а ты молодая и глупая. Прислушайся к моему совету.– Я сделаю, как вы считаете нужным. Конечно, сделаю. Ведь я послушала вас и ничего не рассказала королю до свадьбы.– Да, – согласилась герцогиня, а потом шепотом сообщила ей на ухо: – Я видела Дерхэма.– Дерхэма!– Да, Дерхэма. Он такой очаровательный юноша. Я просто не могла больше на него сердиться. Он все еще предан тебе и открыто заявляет об этом. И он попросил меня об одной вещи. Я советую тебе не отказывать ему в этом. Он сказал, что должен увидеться с тобой. Он слишком любит тебя, чтобы навредить.– А о чем он просит?– Он хочет получить место при дворе!– О нет!– Конечно, да. И я считаю, что было бы неразумно отказывать ему в этом. Почему ты так испугалась? Запомни, ты королева.Катерина сказала ей, медленно произнося слова:– При дворе служат Джейн Балмер и Катарина Тилни, а также Маргарита Мортон. Я должна в таком случае отослать их.– Отослать? О чем ты говоришь. Ты забыла, что все эти люди были в Ламберте и видели своими глазами, как ты крутила любовь с Дерхэмом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61