– Этим грубым поступком я хотел выразить благодарность, оставить память.Женщина сказала, что положит трубку, но я попросил ее подождать еще секунду. Она сказала, что передает трубку мужу, чтобы он сделал со мной то, что полагается мужчине делать в такой ситуации.Послышались шум и шаги.Трубку взял мужчина, назвался Рейо.Я пересказал ему ситуацию с уточнением деталей. Он сразу разорался, угрожая:– Ну, бля, ты счас узнаешь! Слышь, урод, я тебя достану!Сквозь его крики донесся плач маленькой девочки. Стало чрезвычайно противно – слышать одновременно крик и плач, потому что именно эти выражения эмоций загнали меня в тупик.Пришлось прервать мужика довольно резко.Я соврал, что знаю все о его жизни, хотя успел только выяснить, где и кем он работает, чем занимался в обед и как он вел себя на рождественском празднике.Стало тихо.Я огласил условия.Либо он выслушает, что я хочу сказать, либо я расскажу, так или иначе, его жене, какое большое у супруга сердце. Я еще не выяснил его сексуальных пристрастий, но рыбка клюнула на пустой крючок.Я изложил ему свою ситуацию и спросил, что он думает о моих возможностях. Мужик ответил покорно и деловито, что за несколько тысяч наличных вряд ли можно приобрести дом за полторамиллиона. Он предложил обратиться в «Аландсбанк», там условия получения кредитов более выгодные по сравнению с крупными банками. Я поблагодарил его за информацию, но подчеркнул, что с приобретением дома связаны ценности поважнее денег. Он согласился и сказал, что верит в возвращение моей семьи. Я поблагодарил его за сочувствие, но не удержался и спросил, по каким моральным принципам он считает справедливым жить в доме бывшего фронтовика и по какому праву он пристроил к дому столь несуразный флигель. Пусть ответит он, глава семьи с одним ребенком, зачем ему лишняя площадь, ведь беженец или фронтовик после войны воспитывал на тех же квадратных метрах, по меньшей мере, троих детей. Мужик сказал, что не понимает вопроса. В трубке раздалось потрескивание.От этого потрескивания меня кинуло в жар, я заметил, что сжимаю трубку изо всех сил. Ненависть – это химия.Мой план еще не был завершен, и я стал тянуть резину. Смягчил ситуацию, рассказав об исследовании по данному вопросу, о котором прочел в истории послевоенного заселения Финляндии. Знаком ли этот период господину Рейо? Нет.– Познакомься обязательно, если только оторвешься от гриля. Нынешний жилищный кризис – детские забавы по сравнению с тогдашним.Трубка вновь ответила треском.Я поинтересовался, алё, кто на том конце провода – боец-фронтовик или дежурный по линии. Мужик промычал, что он слушает. Прекрасно. Я сожалею, что нассал на ваш двор, это было слишком, но причиной послужил мой пульс. Он слишком долго выдавал за 170 ударов – замечательное состояние. После этого кажется, что весь мир принадлежит тебе!Мужик снова затрещал.– Ты увлекаешься бегом?– Нет.Я посоветовал ему познакомиться со спортом, в котором не надо сражаться ни с женщиной, ни с миром, ни с экономической системой.Мужик ответил, что подумает.– Если смогу оторваться от гриля.Я сказал, что ценю его игривый намек, и выразил сожаление, что мы, мужчины, не проявляем единодушия в этих делах.– Если бы проявили, не сидели бы в заднице. Большинство мужиков, вот как мы сейчас, живут чувствами. Мужская рассудительность – заблуждение. Ты увлекаешься рок-н-роллом?– Как-то нет.– И правильно. Музыка обостряет чувства и притупляет разум. Пустые припевы привели меня на ваш газон, а не городские автобусы. Ты, наверно, хочешь меня послать.– Да.– Могу тебя успокоить: я сам хочу положить на все больший и толстый. В том числе и на это самое слово, потому что оно не выражает того, в каком состоянии мое сердце. Через несколько часов моча испарится с твоей травы. К Рождеству ты вовсе забудешь эту историю. Тебе знаком термин – принцип относительности?– Я больше ничего не скажу.В трубке раздались короткие гудки.Подключив мобильник к зарядному устройству, я записал в блокнот: «За несколько минут терьеры превратились в золотистых лабрадоров. Вот за это я никогда не любил собак. Не удивительно, что результаты голосований так переменчивы. Это район красно-сине-зеленых. Терьеры подают переднюю лапу зеленым, но на следующих выборах уже поднимают в их сторону заднюю лапу, а переднюю протягивают социал-демократам. Пройдет полгода, и терьер уже преданно обнюхивает штаны консерватора, потому что тот обещал установить новую скамейку на собачьей площадке. Все это я выяснил в недавнем телефонном разговоре с владельцем удобренного газона. Основной вопрос: я хочу таких соседей? В многоэтажке на соседей плевать, но в районе частной застройки какой-нибудь псих возьмет да и заглянет воскресным утром в твой двор через кусты боярышника. В этой квартире я, в принципе, могу не обращать внимания на живущего наверху соглядатая, хотя он и проявляет заботу о моем образе жизни. Он раздражает меня, но не так сильно, как я раздражаю его. Равновесие соблюдено. Но как удержать равновесие с этими рейо? Как вернувшиеся с фронта бойцы исполняли свои социальные обязательства? Заставляли себя выскакивать из-за изгороди, чтобы обменяться праздными любезностями с соседями ради сохранения спокойствия? Или после ужасов войны будничный треп казался отдыхом? Скорее так. Хорошо бы обсудить это с Хеленой до переезда. То есть куда мы суемся – в свет или в темноту». Они По всей видимости, семья ушла от курильщика. Пару месяцев мы не видели ни его жены, ни дочки. Не удивительно, наверняка он тяжелый человек для близких. Туда ходило много другого народа, но, к сожалению, шума они не поднимали, поэтому мы не могли предъявить никаких претензий.В один из дней я видел трех женщин, выходивших из его квартиры с интервалом в час. Они оставили в коридоре запах социальной помощи.Его также посетили несколько моложавых мужчин недружелюбного вида, некоторых я встречал на углу у торгового центра. Надеюсь, здесь замешаны наркотики. Если у нас появятся серьезные доказательства, мы быстренько выдворим курильщика из дома.Может быть, он и в помещении курит, с него станется.От такого семья может уйти по многим причинам.Не скажу ничего плохого ни о его жене, ни о дочери. Пытался найти изъян, да не получилось.Очень вежливая женщина. И ребенок милый.Всегда приветствовали в подъезде. И никогда не шумели.Мне кажется, жена его абсолютно здорова. Точнее, здорова настолько, насколько может быть здорова жена заядлого курильщика. Мы с Лееной говорили о том, сколько же им приходится страдать от пассивного курения. И, конечно, косвенно оттого, что его одежда приносит табачную вонь в квартиру. Не говоря уже о дыхании. Ни жевательная резинка, ни пастилки не перебьют этот запах.Малышка слегка озадачила Леену. Сколько же страданий доставляет ей болезнь отца. И можно ли чем-то помочь. Леена позвонила в Министерство здравоохранения и соцобеспечения, но они ничего не ответили толком, кроме того, что на данный момент никаких изменений в законодательстве по этому вопросу не предвидится. Законодательство нашей страны идет на поводу у антиобщественного поведения.Леена видела его жену в Центральном парке, та сидела с ребенком на скамейке, уставившись в землю.Леена с лыжными палками дошла до Лааксо, а когда возвращалась, женщина сидела на прежнем месте. Леена почувствовала что-то неладное, но, конечно, не полезла с расспросами. У каждого да будет покой в личной жизни – вот основное право жителя многоэтажного дома.Но Леена этого не забыла. Она приказала мне выяснить, что же все-таки произошло там, внизу. Я постарался успокоить ее, мы же не можем брать на себя ответственность задело, которое нас не касается. Леена считала, что раз уж мы так активно взялись за борьбу с курением, то должны также позаботиться о страдающих от последствий болезни.На мой взгляд, теория Леены несовершенна.На этой почве мы основательно повздорили. Мне кажется, что курильщик, хотим мы того или нет, возник, чтобы отравить наши отношения. До полуночи я обосновывал свое отрицательное отношение к этому вопросу, вследствие чего Леена провела ночь на диване в гостиной. Вдобавок она дьявольски расстроилась из-за пропажи мобильного телефона. В стол находок торгового центра его до сих пор не принесли.Утром Леена гремела на кухне посудой, хотя знала, что именно это раздражает меня больше всего.Она не разговаривала со мной все выходные, а в понедельник утром перешла границы приличия, обвинив меня в равнодушии к судьбе жены курильщика и его дочери. Мы полностью потеряли контроль над ситуацией. С чего вдруг я, именно я, один из всего человечества, несу ответственность за жену и ребенка курильщика?Я предложил Леене прогуляться, чтобы спокойно решить все проблемы.Природа была чудесна.После часовой прогулки по Центральному парку мы достигли взаимопонимания в том, что распавшаяся семья курильщика не является нашей первоочередной проблемой. Нам необходимо заботиться о своей семье, о половой связи, которая вследствие внешних раздражителей стала очень непрочной, и о том, что на следующем совещании правления мы поставим вопрос о последнем безобразии курильщика – топтании в грязной обуви перед нашей дверью. У нас есть веские доказательства – две фотографии, сделанные непосредственно после хулиганского поступка. Матти Перед отъездом я оставил сообщение Хелене на автоответчике Сиркку.«Это я. Я знаю, что вы там. Или где-то еще, откуда я знаю. Настоящее ужасно, но после войны приходилось труднее. Однако тогда была хотя бы надежда, еще один шанс. Сейчас надежды нет, потому что ты не даешь ее мне. Я собираюсь на мероприятие, ты бы ни за что на свете меня туда не затащила. Так мы сближаемся друг с другом. Всего это имеет определенный смысл. В ожидании переезда, Матти».Прихватив диктофон, блокнот и бинокль, я сел в автобус.Из всей поездки я помню лишь то, что записал в блокнот: «Пусть тот, кто говорит, что в стране не хватает участков под индивидуальную застройку, сядет в Хельсинки на рейсовый автобус и приготовит к восприятию все пять чувств. Минут через двадцать, а может, и раньше, в зависимости от маршрута, из виду исчезнут люди, дома, жизнь. Только кустарники, леса, поля, просторы за просторами… Власть имущие, сядьте в автобус и познакомьтесь со своей бескрайней страной, в которой якобы не хватает земли».
В 10.23 я ступил на Выставку жилья.В 15.06 осознал окончательно.Я обычный человек.Я ни на йоту не необычен, не своеобразен и не индивидуален.Я не тот, кем себя считал: я не взрывной рок-припев, дробящий мир на кусочки. Я не тот, кем воображал себя в молодости: я не единственный и неповторимый на всем земном шаре. Я не тот, кем видел себя во сне, я тот, кем я сейчас проснулся.Я не хочу, потягивая крепкий чай с архитектором, обдумывать, под правильным ли углом лягут лучи вечернего солнца на стол террасы.Я не хочу башенки в западном флигеле, на которой верещит металлический петух.Я не хочу фойе, я не хочу эркера.Я не хочу прихожей с мраморной скульптурой.Я хочу вернуть свою семью.Это я и постарался объяснить Мике, представителю домостроительного завода «Йоханна». Мика предложил мне пластиковый стул и кофе в одноразовом стакане. Мика соврал, что считает мое видение интересным, но следующий куплет своей песенки мурлыкал уже семье, скрывавшейся в сени рекламного зонтика в попытке избежать визуального контакта. Поддались контакту – считай, накрылась кофейная пауза: Мика прилип на полчаса, объясняя, что именно для вашей семьи наши дома серии «Йоханна» – лучшее решение.Я пропускал лекцию Мики мимо ушей, остекленело заглядевшись в пространство.Когда Мика демонстрировал на экране компьютера детали прихожей, я видел резиновые сапоги Сини и ее комбинезон. Когда он щелкнул мышкой по эркеру спальни, я увидел, как Хелена выскальзывает из оболочки домашнего халата. Когда Мика показал трехмерную картинку сауны, я увидел блестящее от пота тело Хелены в душевой.Весь день во рту у меня не было маковой росинки, сахар в крови упал до отрицательных величин. Мика в этом не виноват. Так получилось, что он оказался на моем пути именно в тот момент, когда нарушилось равновесие тела. Я постарался выяснить у Мики, нет ли среди их моделей самого обычного дома. Мика поднял руку в знак того, что вернется к вопросу по окончании доклада.Его жест оскорбил меня.Когда Мика наконец закончил вещать и паства разбрелась, я подошел к нему и придвинулся рожей так близко, что почти разглядел волосинки в его носу.– А теперь ты познакомишь меня с обычным деревянным домом, в котором четыре комнаты, кухня и баня. Все из обычных материалов и техника среднего уровня. И без всяких там бронзовых ваз и алюминиевых рукояток, только б дом и семья стояли крепко следующие тридцать пять лет.– У нас, пожалуй, нет именно таких домов.– А где есть?– Такие дома представлены в самом конце выставки.– Отметь в этой схеме, где.Мика выхватил из кармана ручку и нацарапал на карте кружочек.Не принимай близко к сердцу. Я только хочу вернуть свою семью. Ты поймешь меня через пятнадцать лет.Похлопав Мику по плечу, я ушел.Мне пришлось присесть на скамейку, чтобы успокоиться. Я был недоволен собственным поведением, хотя с учетом общего состояния и отсутствия еды – меня можно понять. В свое время я изучал тайны самообладания. Неделями Сини не давала мне спать, и я перечитал все восточные пособия по духовному самообладанию и внутреннему покою, какие только нашлись в ближайшей библиотеке, но уже тогда меня раздражал односторонний подход к поведению человека. По мнению гуру, все негативные проявления от лукавого, они препятствуют поискам целостности и абсолютного покоя.Восточные гуру никогда не бывали на Выставке жилья.Восточные гуру никогда не жили в Финляндии.Сидя на скамейке, я решил, что, когда все это закончится, я напишу инструкцию примерного поведения для представителей восточных культур.Я отправился на поиски дома.Который назывался «Финляндия».Узковатый вариант дома для фронтовиков скромно стоял в самом дальнем уголке выставочного комплекса. На фоне всей пышности и сверхусилий дом казался сереньким, почти незаметным деревянным строением. Он не привлекал и не заигрывал. Площадь около ста квадратных метров – для нас вполне достаточно. Архитектор Олли Лехтовуори создал только самое необходимое.Я присел на крыльцо, чтобы почитать проспект.Ни одного лишнего слова. Ни малейшего упоминания о самобытности. Ни тебе сюсюканья о мраморной столешнице, фонтане, петушке-флюгере или необычном освещении прихожей. Только главное.Узкий двухэтажный деревянный дом для небольшого участка. Смотрится лучше, если таких поставить штук сорок подряд. Тут до меня дошло, что именно так и поступали после войны: эвакуированным и фронтовикам выделяли участки под строительство одинаковых домов. Их называли типовыми.Я тоже тип.Типичный пример.Типовой.Я представил Хелену и Сини где-то там, в квартире Сиркку в Хельсинки. Ну почему вас нет со мной здесь, на крыльце? Мы бы вошли внутрь, посмотрели бы комнату для Сини на втором этаже, на первом попили бы кофе, прикинули бы, какие повесить шторы и что посадить на маленьком участке. Я бы подурачился с Сини на полу в гостиной. Мы бы опять поиграли: папуля закрывает лицо руками, а Сини раздвигает пальцы, чтобы увидеть в щелку блеск его синих глаз.Я вздрогнул оттого, что пожилой мужчина попросил меня подвинуться, чтобы он смог войти в дом.Сложив проспект, я сунул его в карман и, думая о своем, покинул выставочный комплекс, прихватив с собой бесплатную открытку.Вечернее солнце било мне прямо в лицо, я зажмурился.В ушах стояли голоса семей-посетителей выставки. Присев на скамейку, я черкнул в открытке:«Это я. Знаешь, откуда? Я в Лаппеенранте на Выставке жилья. Выбирал для нас дом. Нашел только один. Но хороший. Он простой, почти как я. Ты же всегда хотела дом. Теперь и я хочу. И вас. Почему вы не говорите, что вы там? Или где-то еще? Я ударил только один раз. Неужели это решило все? Лаппеенранта, похоже, приятный город. Матти».Кинув открытку в ящик, я остудил свои чувства до нуля.Смеркалось, мысли прояснялись.Я знал, куда иду, но не знал, с какой скоростью.«I don't know what I want but I know how to get it».Так пел Джонни Роттен, гнилой человек. Если бы я знал его телефон, я бы позвонил ему и сказал, что, украсив несколько аккордов незнанием, ты забрал деньги у подрастающей молодежи и испортил им центральную нервную систему. Теперь один из них вырос и хочет сказать это тебе.«I am Matti Virtanen from Finland and I want my baby back».Это английский, а значит, я больше не тащусь от рифм и рефренов, я перешел к прямым текстам.Я сел в автобус, приник лбом к стеклу и так рассматривал Финляндию, большую страну. Проносившиеся мимо бесконечные заросли временами обретали очертания настоящих лесов, но вскоре снова превращались в кучку диких, заброшенных промзон и там-сям накиданных домиков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23