Возьми одну штучку, затем отправляйся спать.
Она взяла две.
– Я тебе уже сказала: я не могу уснуть. Они создают слишком много шума.
– Кто?
– Люди! Забыла? Толпы людей перед нашим домом!
– Я ничего не слышу.
– Потому что тебе на все плевать!
Кортес поставил, пустую чашку на кухонный стол.
– Я слышу только тихий гул голосов, Саванна, – заметил он. – Более тихий, чем, если бы мы включили телевизор.
– Ложись спать в моей комнате, – предложила я. – Там шум не будет тебя беспокоить.
– Теперь люди есть и с другой стороны дома.
– Спать, Саванна, – велел Кортес. – С утра мы заново оценим ситуацию и тогда уже обсудим, что можно предпринять.
– Вы оба ничего не понимаете.
Она схватила последнее печенье и ушла с недовольным видом. Я подождала, пока не хлопнет ее дверь, потом вздохнула.
– Я знаю, ей приходится тяжело, – сказала я. – Как ты думаешь, они на самом деле не дают ей спать?
– Ей не дает спать то, что они там.
– Требуется значительно больше, чем разозленная толпа, чтобы испугать Саванну.
– Она не напугана. Она просто находит невыносимой мысль о том, что поймана в капкан людьми. Саванна считает, что как представитель мира сверхъестественного, не должна мириться с таким вторжением. Это унижение, оскорбление. Она их слышит, и это постоянно напоминает ей об их присутствии.
– Да, наверное, окружение нашего дома людьми можно рассматривать как непрямую угрозу. Но никто не кидается камнями нам в окна и никто не пытается вломиться к нам в дом.
– Для Саванны это не имеет значения. Тебе нужно взглянуть на это с ее точки зрения, в контексте ее прошлого и ее воспитания. Ее растили…
– Погоди. Прости, я не имею в виду… Ты это слышал?
– Что?
– Голос Саванны. Она с кем-то разговаривала. О боже, я надеюсь, она не пытается вызвать…
Не закончив предложения, я поспешила к комнате Саванны. Когда я туда добралась, стояла тишина. Я постучалась, затем открыла дверь, не дожидаясь приглашения. Саванна гневно смотрела в окно.
– Ты им что-то сказала? – спросила я.
– Будто им требуется что-то говорить, – хмыкнула она.
Девочка отправилась к своей кровати и плюхнулась на матрас. Я взглянула на телефон. Он находился в другом конце комнаты, Саванна к нему явно не прикасалась.
– Мне показалось, что я слышала, как ты с кем-то разговариваешь.
У моего плеча появился Кортес.
– Какое заклинание ты использовала, Саванна?
– Заклинание? – воскликнула я. – О, дерьмо! Саванна!
Она рухнула на спину.
– Вы двое не собирались с этим ничего делать.
– Какое заклинание? – спросила я.
– Расслабься. Оно только вызывает волнение и неразбериху.
– Это колдовское заклинание? – уточнил Кортес. – Им пользуются колдуны?
– Конечно. Какое же еще?
Кортес резко развернулся и понесся к входной двери. Я бросилась за ним.
БЕСЧИНСТВА
Один раз в прошлом Саванна уже использовала это заклинание, вызывающее волнения и неразбериху. Хотя я не видела результатов, Елена рассказала мне о случившемся. Когда они пытались сбежать из заточения, где их держали в прошлом году, Елена шла по погруженному во тьму коридору и должна была разоружить двух стражников. У нее за спиной остановился лифт, заполненный стражниками, которые получили сигнал тревоги. Дверцы раскрылись. И тогда Саванна использовала это заклинание. Стражники стали стрелять – друг в друга, в Елену, во все, что находилось в их поле зрения. Елена не говорила Саванне, что ее чуть не убили, и я не видела смысла вспоминать об этом в дальнейшем. Теперь же смысл стал мне очевиден.
Кортес побежал к входной двери, затем остановился и направился к задней.
– Подожди здесь, – сказал он мне, открывая дверь в задней части дома. – Я собираюсь снять ее заклинание.
– А разве нельзя сделать это изнутри?
– Я должен находиться в центре, так сказать, предполагаемой цели, куда она направляла заклинание.
– Я пойду к ее окну, и буду корректировать твои передвижения.
– Нет… – он замолчал, затем кивнул. – Только будь осторожна. Если что-то произойдет, отойди от окна.
Он проверил, не смотрит ли кто-то на дверь, затем выскользнул наружу. Количество людей у задней части дома составляло менее трети от собравшихся со стороны улицы, где-то около дюжины. Свет на крыльце в задней части дома я не включала, более того, нависающая крыша давала дополнительную тень, поэтому дверь черного хода оставалась погруженной во мрак и Кортес смог через нее выйти незамеченным.
Я поспешила в спальню Саванны. Она все еще лежала на кровати, скрестив руки на груди. Я прошла к окну.
Мгновение спустя появился Кортес. Наверное, на лужайке все еще оставались люди, видевшие, как он ранее провожал меня в дом, однако его вроде бы не узнали. Когда Кортес шел сквозь толпу, я оглядывала море лиц в поисках знаков паники или беспокойства. Ничего. Кортес зашел за спины пары, продававшей банки с лимонадом, затем бросил взгляд назад, на окно. Я переместилась левее, встав точно на то место, где ранее стояла Саванна, поднялась на цыпочки и таким образом сравнялась с ней ростом.
– Вы оба не лучше Старейшин, – подала голос Саванна. – Устраиваете много шума из ничего.
Я махнула рутой Кортесу, «гестом сигнализируя, что ему следует переместиться вправо на несколько шагов, затем показала, когда остановиться. Его губы стали шептать слова отмены. Закончив, он огляделся вокруг, словно пытаясь определить, кончилось действие заклинания или нет. Однако все еще не было свидетельств того, что заклинание Саванны вообще сработало.
Я жестом показала Кортесу, что ему следует возвращаться в дом. Он покачал головой, махнул мне, чтобы отошла от окна, и отправился в толпу. Я опустила занавеску, но не отходила от окна, просто исчезла из виду толпы. Кортес пересек лужайку, останавливаясь перед тем, как сделать каждую следующую пару шагов.
– Не думаю, что заклинание сработало, – заметила я.
– Конечно, сработало, – ответила Саванна. – Мои заклинания всегда срабатывают.
Я прикусила язык и сосредоточила внимание на Кортесе. Когда послышался чей-то крик, я подпрыгнула. Какой-то мужчина громко засмеялся, и я постаралась найти источник звука, увидела двух толкающих друг друга молодых людей, которые одновременно хохотали, да и толкались они между глотками из бутылки, спрятанной в бумажном пакете. Подозреваю, моя лужайка стала главным источником развлечений в районе, оттеснив ипподром в Белхаме.
Я оторвала взгляд от молодых людей в поисках Кортеса, и тут один из них вдруг стал издавать злобные крики. Второй врезал кулаком ему в челюсть. Бутылка вылетела из руки первого и попала по плечу женщине, сидевшей на складном стульчике. Когда женщина закричала, ее муж тут же вскочил на ноги и сжал кулаки.
Кортес несся с другой стороны толпы. Я стала размахивать руками, пытаясь показать ему: нужно остановиться, драка не имеет никакого отношения к заклинанию. Затем кто-то увидел меня. Раздался крик.
Я отшатнулась от окна. В стекло врезался ком грязи. Кто-то завизжал. Голоса теперь не были возбужденными, они стали злыми, потом мне показалось, что они куда-то удаляются от окна.
– Уйди в мою комнату, – велела я Саванне. Она сжала челюсти и уставилась в потолок.
– Я сказала: в мою комнату!
Она даже не пошевелилась. Крики стали неистовыми. Кто-то выл, как собака. Я схватила Саванну за руку и потащила в свою спальню, подальше от передней части дома, затем сама бросилась в гостиную.
Я отодвинула занавеску, надеясь найти Кортеса и убедиться, что с ним все в порядке. Но как только я ее отодвинула, что-то врезалось в стекло. Я отшатнулась назад, все еще держа занавеску в руке. Потом я подняла голову и увидела, как какой-то мужчина прижался к стеклу. Две женщины средних лет держали его за волосы, а третья лупила в живот. Я опустила занавеску на место и бросилась к входной двери.
Когда-то я встречалась с заядлым футбольным болельщиком. Однажды вечером мы сидели перед телевизором и смотрели какую-то игру европейских команд, и на стадионе начались бесчинства. Я в ужасе смотрела на экран, не в силах поверить, что такое насилие может начаться из-за чего-то настолько тривиального, как спортивная игра. Теперь сцена на лужайке напоминала случившееся на стадионе. Я должна помочь людям, что-то сделать. Если это подобно тем бесчинствам на стадионе, то пострадают люди – и кто-то из них вполне может оказаться невинной жертвой, тем, кто просто хотел остановить дерущихся.
Я поспешила на крыльцо. Никто не обратил на меня внимания. Разрозненно стоявшие группки людей превратилась в единую массу тел, лупили друг друга, лягались, кусались, царапались. Незнакомец атаковал незнакомца, в то время как другие прижимались к земле, стараясь уберечься от бойни. Полудюжине людей удалось покинуть кучу-малу, они стояли в отдалении и смотрели, не в силах оторваться от зрелища.
Из окна машины работала телекамера, снимая происходящее. Мне пришлось подавить желание отправиться туда, схватить камеру и разбить о тротуар. Не знаю почему, но даже при виде жуткой драки больше всего меня беспокоила работающая телекамера. Бросив гневный взгляд на машину, я обратила внимание на толпу в поисках Кортеса.
Но найти одного человека в этой толпе было не легче, чем заметить друга на ежегодной распродаже в День Колумба. Я решила взобраться повыше, чтобы получше рассмотреть происходящее. Держась за стену дома, я шагнула на перила. Когда я на них взобралась, мне пришло в голову, что таким образом я выставляю себя на всеобщее обозрение, а это опасно. Мне также пришло в голову, что это может оказаться лучшим способом отвлечь внимание толпы от бесчинств – представив им столько времени прятавшуюся цель, ради которой они и установили дежурство.
– Эй! – закричала я. – Кто-нибудь хочет взять интервью?
Никто даже не повернулся. Нет, вычеркните это, один повернулся. Кортес. Он сдерживал крупного мужчину, собиравшегося наброситься на пожилую женщину. Кортес провел захват шеи, но тот мужчина, вероятно, весил больше него на сотню фунтов, и каждый раз, когда мужчина замахивался, ноги Кортеса отрывались от земли. Я спрыгнула с перил и бросилась в толпу.
Продвигалась я сквозь нее с поразительной легкостью. Да, несколько кулаков были направлены в мою сторону, но я продолжала движение, не обращая на них внимания, – и атаковавшие меня типы тут же находили другие цели, желавшие поучаствовать в бесчинствах. Если на толпу направлено вызывающее бесчинства заклинание, то людям все равно, на кого они набрасываются – лишь бы находились цели.
Когда я добралась до Кортеса, то схватила пожилую женщину за локоть и повела ее в безопасное место.
– Ты – проклятая сука! – заорала она. – Убери от меня свои грязные руки!
Она потянулась ногтями к моему лицу и ударила меня кулаком в живот, а когда я согнулась пополам, еще раз мне врезала и я растянулась на траве. Какой-то мужчина чуть о меня не споткнулся на бегу, но удержал равновесие и понесся дальше. Когда я с трудом поднималась на ноги, Кортес отпустил крупного мужчину, не в силах больше его удерживать, и тот мгновенно ринулся в толпу за пожилой женщиной. Я хотела броситься за ним, но Кортес поймал меня за руку.
– Мы его не удержим. – Он тяжело дышал и утирал кровь с губ. – Это все равно не поможет. Нужно снять заклинание. Ты знаешь слова отмены?
– Нет. – Тут я увидела, как какая-то женщина фактически ползет сквозь толпу, уклоняясь от ударов. – Похоже, подействовало не на всех.
– На всех. Они все пришли в замешательство, все отупели. Просто некоторые не проявляют насилия.
– Ну, тогда я отведу этих людей в безопасное место, а ты продолжай работать по отмене заклинания.
Я поспешила к ползущей женщине, помогла ей подняться на ноги и вывела из группы дерущихся. Я довела ее до дороги, которую мы пересекли, и оставила сидеть на дальней бровке перед тем, как направиться назад. Мне потребовалось несколько минут, чтобы найти еще одного человека, пытающегося сбежать.
Отправляясь в толпу в третий раз, я поняла, что моя миссия напоминает спасение отдельных детенышей моржей от бойни. Пока я спасаю одного, по крайней мере, еще двух забивают до потери сознания. Или Кортес не в состоянии снять заклинание, или насилие уже действует по инерции, само по себе.
– Думала, что сможешь скрыться? – сказал чей-то голос мне в ухо. Это оказался один из «спасителей» – представителей Церкви Благословенного Христа-Спасителя. Он тут же врезал мне Библией по лицу. – Вот тебе, Сатана!
Кто-то схватил меня за руку. Я посмотрела в безумные глаза молодой женщины.
– Сука! – заорала она. – Посмотри, что ты сделала с моей футболкой!
Она оттянула ее вперед, разрывая по швам. Футболка была покрыта грязью и кровью. Кровь выступила у нее на руке. В другой руке женщина держала швейцарский армейский нож с окровавленным лезвием.
Не думая, я потянулась к ножу. Лезвие полоснуло мне по ладони. Я вскрикнула и отпрянула назад. Появился Кортес, схватил женщину сзади. Она резко развернулась и ударила. Короткое лезвие вошло Кортесу в бок. Женщина тут же вырвала его из тела Кортеса и собралась нанести второй удар.
Я прошептала слова обездвиживающего заговора – и женщина замерла с рукой в воздухе. Я бросилась на нее, повалила на землю и выхватила нож. Именно в это мгновение действие заговора прекратилось, и она стала сражаться со мной, лягалась и кричала. Кортес повалился на колени и пытался помочь мне удержать ее, но казалось, адреналин втрое увеличил ее силы, и наши попытки напоминали попытки удержать дикое животное. Мы оба произнесли слова обездвиживающего заговора, но ни у одного из нас ничего не получилось. Если бы только мы смогли успокоить людей! Да, конечно, вот оно, средство – успокаивающий заговор. Я произнесла нужные слова, потом еще раз и стала непрерывно повторять их, пока не почувствовала, как женщина подо мной расслабилась.
– Эй, – произнесла она. – Ты кто? Слезь с меня! Помогите! Пожар!
Люди вокруг нас прекратили сражаться. Они кружили, утирая окровавленные лица и путано что-то бормоча. Они ничего не понимали.
– Отлично, – похвалил Кортес. – Продолжай в том же духе.
И я продолжила. Мы поднялись на ноги, Кортес меня прикрывал. Мы двинулись сквозь толпу. Я непрерывно повторяла слова успокаивающего заговора. На всех он не действовал. Как я и опасалась, агрессия уже жила своей жизнью, и некоторые люди не хотели останавливаться, тем не менее достаточное их количество прекратило драку и пыталось остановить еще дерущихся.
– А теперь в дом, – прошептал Кортес. – Быстро.
– Но еще не все…
– И так достаточно. Сейчас люди начнут тебя узнавать.
Мы бросились к входной двери.
* * *
Оказавшись в доме, Кортес позвонил в полицию. Затем я отвела его в ванную, где мы смогли оценить полученные повреждения. Саванна оставалась в своей комнате, дверь не открывала. Я не сообщала ей, что все закончилось. В эти минуты я опасалась того, что могу ей еще наговорить. Я боялась, что не справлюсь с искушением.
Самым худшим у меня оказался порез ладони – но едва ли смертельным. Я заклеила его и обратила внимание на Кортеса, начав с холодного компресса на его окровавленные губы. Затем я занялась ножевым ранением. Нож воткнулся в правый бок. Я приподняла на нем рубашку, промыла рану и получше ее рассмотрела.
– Выглядит не очень ужасно, – заявила я. – Но, наверное, пара швов не помешала бы. Может, когда подъедет полиция, нам удастся доставить тебя в больницу.
– Нет необходимости. Со мной случались и худшие вещи.
Это я видела. Хотя я приподняла на нем рубашку всего на несколько дюймов, я увидела толстый шрам, пересекающий живот. Кортес был худым, как тростник, но на теле оказалось гораздо больше мышц, чем я ожидала от мужчины с его фигурой. Я подозревала, что мышцы и шрамы скорее появились в результате сражений с Кабал-кланами, чем от выступлений в суде и бумажной работы.
– Я поставлю тебе припарку, – сказала я. – Обычно она лучше помогает в случае ранения, чем швы. И также меньше шансов, что останется шрам.
– Отлично. Мне придется попросить у тебя рецепт. Я открыла шкафчик в ванной и достала необходимые для припарки вещи.
– Это моя вина. Саванна один раз в прошлом уже использовала это заклинание, и даже с еще худшими результатами. Мне следовало сказать ей, чтобы она исключила его из своего репертуара.
– На это я бы не пошел. Подобное заклинание, вызывающее бесчинства, может оказаться очень полезным при определенных обстоятельствах, как последний шанс на спасение. Однако тому, кто его использует, следует это понимать – а Саванна, очевидно, не понимает.
– А оно всегда так срабатывает?
– Нет. У нее получилось удивительно сильное. Мне никогда раньше не доводилось видеть, чтобы заклинание на бесчинства подействовало на такое количество людей одновременно. Оно всегда обостряет любые внутренние склонности к насилию. Возможно, при сложившихся обстоятельствах мне и следовало ожидать такой реакции, поскольку здесь собрались не самые уравновешенные люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Она взяла две.
– Я тебе уже сказала: я не могу уснуть. Они создают слишком много шума.
– Кто?
– Люди! Забыла? Толпы людей перед нашим домом!
– Я ничего не слышу.
– Потому что тебе на все плевать!
Кортес поставил, пустую чашку на кухонный стол.
– Я слышу только тихий гул голосов, Саванна, – заметил он. – Более тихий, чем, если бы мы включили телевизор.
– Ложись спать в моей комнате, – предложила я. – Там шум не будет тебя беспокоить.
– Теперь люди есть и с другой стороны дома.
– Спать, Саванна, – велел Кортес. – С утра мы заново оценим ситуацию и тогда уже обсудим, что можно предпринять.
– Вы оба ничего не понимаете.
Она схватила последнее печенье и ушла с недовольным видом. Я подождала, пока не хлопнет ее дверь, потом вздохнула.
– Я знаю, ей приходится тяжело, – сказала я. – Как ты думаешь, они на самом деле не дают ей спать?
– Ей не дает спать то, что они там.
– Требуется значительно больше, чем разозленная толпа, чтобы испугать Саванну.
– Она не напугана. Она просто находит невыносимой мысль о том, что поймана в капкан людьми. Саванна считает, что как представитель мира сверхъестественного, не должна мириться с таким вторжением. Это унижение, оскорбление. Она их слышит, и это постоянно напоминает ей об их присутствии.
– Да, наверное, окружение нашего дома людьми можно рассматривать как непрямую угрозу. Но никто не кидается камнями нам в окна и никто не пытается вломиться к нам в дом.
– Для Саванны это не имеет значения. Тебе нужно взглянуть на это с ее точки зрения, в контексте ее прошлого и ее воспитания. Ее растили…
– Погоди. Прости, я не имею в виду… Ты это слышал?
– Что?
– Голос Саванны. Она с кем-то разговаривала. О боже, я надеюсь, она не пытается вызвать…
Не закончив предложения, я поспешила к комнате Саванны. Когда я туда добралась, стояла тишина. Я постучалась, затем открыла дверь, не дожидаясь приглашения. Саванна гневно смотрела в окно.
– Ты им что-то сказала? – спросила я.
– Будто им требуется что-то говорить, – хмыкнула она.
Девочка отправилась к своей кровати и плюхнулась на матрас. Я взглянула на телефон. Он находился в другом конце комнаты, Саванна к нему явно не прикасалась.
– Мне показалось, что я слышала, как ты с кем-то разговариваешь.
У моего плеча появился Кортес.
– Какое заклинание ты использовала, Саванна?
– Заклинание? – воскликнула я. – О, дерьмо! Саванна!
Она рухнула на спину.
– Вы двое не собирались с этим ничего делать.
– Какое заклинание? – спросила я.
– Расслабься. Оно только вызывает волнение и неразбериху.
– Это колдовское заклинание? – уточнил Кортес. – Им пользуются колдуны?
– Конечно. Какое же еще?
Кортес резко развернулся и понесся к входной двери. Я бросилась за ним.
БЕСЧИНСТВА
Один раз в прошлом Саванна уже использовала это заклинание, вызывающее волнения и неразбериху. Хотя я не видела результатов, Елена рассказала мне о случившемся. Когда они пытались сбежать из заточения, где их держали в прошлом году, Елена шла по погруженному во тьму коридору и должна была разоружить двух стражников. У нее за спиной остановился лифт, заполненный стражниками, которые получили сигнал тревоги. Дверцы раскрылись. И тогда Саванна использовала это заклинание. Стражники стали стрелять – друг в друга, в Елену, во все, что находилось в их поле зрения. Елена не говорила Саванне, что ее чуть не убили, и я не видела смысла вспоминать об этом в дальнейшем. Теперь же смысл стал мне очевиден.
Кортес побежал к входной двери, затем остановился и направился к задней.
– Подожди здесь, – сказал он мне, открывая дверь в задней части дома. – Я собираюсь снять ее заклинание.
– А разве нельзя сделать это изнутри?
– Я должен находиться в центре, так сказать, предполагаемой цели, куда она направляла заклинание.
– Я пойду к ее окну, и буду корректировать твои передвижения.
– Нет… – он замолчал, затем кивнул. – Только будь осторожна. Если что-то произойдет, отойди от окна.
Он проверил, не смотрит ли кто-то на дверь, затем выскользнул наружу. Количество людей у задней части дома составляло менее трети от собравшихся со стороны улицы, где-то около дюжины. Свет на крыльце в задней части дома я не включала, более того, нависающая крыша давала дополнительную тень, поэтому дверь черного хода оставалась погруженной во мрак и Кортес смог через нее выйти незамеченным.
Я поспешила в спальню Саванны. Она все еще лежала на кровати, скрестив руки на груди. Я прошла к окну.
Мгновение спустя появился Кортес. Наверное, на лужайке все еще оставались люди, видевшие, как он ранее провожал меня в дом, однако его вроде бы не узнали. Когда Кортес шел сквозь толпу, я оглядывала море лиц в поисках знаков паники или беспокойства. Ничего. Кортес зашел за спины пары, продававшей банки с лимонадом, затем бросил взгляд назад, на окно. Я переместилась левее, встав точно на то место, где ранее стояла Саванна, поднялась на цыпочки и таким образом сравнялась с ней ростом.
– Вы оба не лучше Старейшин, – подала голос Саванна. – Устраиваете много шума из ничего.
Я махнула рутой Кортесу, «гестом сигнализируя, что ему следует переместиться вправо на несколько шагов, затем показала, когда остановиться. Его губы стали шептать слова отмены. Закончив, он огляделся вокруг, словно пытаясь определить, кончилось действие заклинания или нет. Однако все еще не было свидетельств того, что заклинание Саванны вообще сработало.
Я жестом показала Кортесу, что ему следует возвращаться в дом. Он покачал головой, махнул мне, чтобы отошла от окна, и отправился в толпу. Я опустила занавеску, но не отходила от окна, просто исчезла из виду толпы. Кортес пересек лужайку, останавливаясь перед тем, как сделать каждую следующую пару шагов.
– Не думаю, что заклинание сработало, – заметила я.
– Конечно, сработало, – ответила Саванна. – Мои заклинания всегда срабатывают.
Я прикусила язык и сосредоточила внимание на Кортесе. Когда послышался чей-то крик, я подпрыгнула. Какой-то мужчина громко засмеялся, и я постаралась найти источник звука, увидела двух толкающих друг друга молодых людей, которые одновременно хохотали, да и толкались они между глотками из бутылки, спрятанной в бумажном пакете. Подозреваю, моя лужайка стала главным источником развлечений в районе, оттеснив ипподром в Белхаме.
Я оторвала взгляд от молодых людей в поисках Кортеса, и тут один из них вдруг стал издавать злобные крики. Второй врезал кулаком ему в челюсть. Бутылка вылетела из руки первого и попала по плечу женщине, сидевшей на складном стульчике. Когда женщина закричала, ее муж тут же вскочил на ноги и сжал кулаки.
Кортес несся с другой стороны толпы. Я стала размахивать руками, пытаясь показать ему: нужно остановиться, драка не имеет никакого отношения к заклинанию. Затем кто-то увидел меня. Раздался крик.
Я отшатнулась от окна. В стекло врезался ком грязи. Кто-то завизжал. Голоса теперь не были возбужденными, они стали злыми, потом мне показалось, что они куда-то удаляются от окна.
– Уйди в мою комнату, – велела я Саванне. Она сжала челюсти и уставилась в потолок.
– Я сказала: в мою комнату!
Она даже не пошевелилась. Крики стали неистовыми. Кто-то выл, как собака. Я схватила Саванну за руку и потащила в свою спальню, подальше от передней части дома, затем сама бросилась в гостиную.
Я отодвинула занавеску, надеясь найти Кортеса и убедиться, что с ним все в порядке. Но как только я ее отодвинула, что-то врезалось в стекло. Я отшатнулась назад, все еще держа занавеску в руке. Потом я подняла голову и увидела, как какой-то мужчина прижался к стеклу. Две женщины средних лет держали его за волосы, а третья лупила в живот. Я опустила занавеску на место и бросилась к входной двери.
Когда-то я встречалась с заядлым футбольным болельщиком. Однажды вечером мы сидели перед телевизором и смотрели какую-то игру европейских команд, и на стадионе начались бесчинства. Я в ужасе смотрела на экран, не в силах поверить, что такое насилие может начаться из-за чего-то настолько тривиального, как спортивная игра. Теперь сцена на лужайке напоминала случившееся на стадионе. Я должна помочь людям, что-то сделать. Если это подобно тем бесчинствам на стадионе, то пострадают люди – и кто-то из них вполне может оказаться невинной жертвой, тем, кто просто хотел остановить дерущихся.
Я поспешила на крыльцо. Никто не обратил на меня внимания. Разрозненно стоявшие группки людей превратилась в единую массу тел, лупили друг друга, лягались, кусались, царапались. Незнакомец атаковал незнакомца, в то время как другие прижимались к земле, стараясь уберечься от бойни. Полудюжине людей удалось покинуть кучу-малу, они стояли в отдалении и смотрели, не в силах оторваться от зрелища.
Из окна машины работала телекамера, снимая происходящее. Мне пришлось подавить желание отправиться туда, схватить камеру и разбить о тротуар. Не знаю почему, но даже при виде жуткой драки больше всего меня беспокоила работающая телекамера. Бросив гневный взгляд на машину, я обратила внимание на толпу в поисках Кортеса.
Но найти одного человека в этой толпе было не легче, чем заметить друга на ежегодной распродаже в День Колумба. Я решила взобраться повыше, чтобы получше рассмотреть происходящее. Держась за стену дома, я шагнула на перила. Когда я на них взобралась, мне пришло в голову, что таким образом я выставляю себя на всеобщее обозрение, а это опасно. Мне также пришло в голову, что это может оказаться лучшим способом отвлечь внимание толпы от бесчинств – представив им столько времени прятавшуюся цель, ради которой они и установили дежурство.
– Эй! – закричала я. – Кто-нибудь хочет взять интервью?
Никто даже не повернулся. Нет, вычеркните это, один повернулся. Кортес. Он сдерживал крупного мужчину, собиравшегося наброситься на пожилую женщину. Кортес провел захват шеи, но тот мужчина, вероятно, весил больше него на сотню фунтов, и каждый раз, когда мужчина замахивался, ноги Кортеса отрывались от земли. Я спрыгнула с перил и бросилась в толпу.
Продвигалась я сквозь нее с поразительной легкостью. Да, несколько кулаков были направлены в мою сторону, но я продолжала движение, не обращая на них внимания, – и атаковавшие меня типы тут же находили другие цели, желавшие поучаствовать в бесчинствах. Если на толпу направлено вызывающее бесчинства заклинание, то людям все равно, на кого они набрасываются – лишь бы находились цели.
Когда я добралась до Кортеса, то схватила пожилую женщину за локоть и повела ее в безопасное место.
– Ты – проклятая сука! – заорала она. – Убери от меня свои грязные руки!
Она потянулась ногтями к моему лицу и ударила меня кулаком в живот, а когда я согнулась пополам, еще раз мне врезала и я растянулась на траве. Какой-то мужчина чуть о меня не споткнулся на бегу, но удержал равновесие и понесся дальше. Когда я с трудом поднималась на ноги, Кортес отпустил крупного мужчину, не в силах больше его удерживать, и тот мгновенно ринулся в толпу за пожилой женщиной. Я хотела броситься за ним, но Кортес поймал меня за руку.
– Мы его не удержим. – Он тяжело дышал и утирал кровь с губ. – Это все равно не поможет. Нужно снять заклинание. Ты знаешь слова отмены?
– Нет. – Тут я увидела, как какая-то женщина фактически ползет сквозь толпу, уклоняясь от ударов. – Похоже, подействовало не на всех.
– На всех. Они все пришли в замешательство, все отупели. Просто некоторые не проявляют насилия.
– Ну, тогда я отведу этих людей в безопасное место, а ты продолжай работать по отмене заклинания.
Я поспешила к ползущей женщине, помогла ей подняться на ноги и вывела из группы дерущихся. Я довела ее до дороги, которую мы пересекли, и оставила сидеть на дальней бровке перед тем, как направиться назад. Мне потребовалось несколько минут, чтобы найти еще одного человека, пытающегося сбежать.
Отправляясь в толпу в третий раз, я поняла, что моя миссия напоминает спасение отдельных детенышей моржей от бойни. Пока я спасаю одного, по крайней мере, еще двух забивают до потери сознания. Или Кортес не в состоянии снять заклинание, или насилие уже действует по инерции, само по себе.
– Думала, что сможешь скрыться? – сказал чей-то голос мне в ухо. Это оказался один из «спасителей» – представителей Церкви Благословенного Христа-Спасителя. Он тут же врезал мне Библией по лицу. – Вот тебе, Сатана!
Кто-то схватил меня за руку. Я посмотрела в безумные глаза молодой женщины.
– Сука! – заорала она. – Посмотри, что ты сделала с моей футболкой!
Она оттянула ее вперед, разрывая по швам. Футболка была покрыта грязью и кровью. Кровь выступила у нее на руке. В другой руке женщина держала швейцарский армейский нож с окровавленным лезвием.
Не думая, я потянулась к ножу. Лезвие полоснуло мне по ладони. Я вскрикнула и отпрянула назад. Появился Кортес, схватил женщину сзади. Она резко развернулась и ударила. Короткое лезвие вошло Кортесу в бок. Женщина тут же вырвала его из тела Кортеса и собралась нанести второй удар.
Я прошептала слова обездвиживающего заговора – и женщина замерла с рукой в воздухе. Я бросилась на нее, повалила на землю и выхватила нож. Именно в это мгновение действие заговора прекратилось, и она стала сражаться со мной, лягалась и кричала. Кортес повалился на колени и пытался помочь мне удержать ее, но казалось, адреналин втрое увеличил ее силы, и наши попытки напоминали попытки удержать дикое животное. Мы оба произнесли слова обездвиживающего заговора, но ни у одного из нас ничего не получилось. Если бы только мы смогли успокоить людей! Да, конечно, вот оно, средство – успокаивающий заговор. Я произнесла нужные слова, потом еще раз и стала непрерывно повторять их, пока не почувствовала, как женщина подо мной расслабилась.
– Эй, – произнесла она. – Ты кто? Слезь с меня! Помогите! Пожар!
Люди вокруг нас прекратили сражаться. Они кружили, утирая окровавленные лица и путано что-то бормоча. Они ничего не понимали.
– Отлично, – похвалил Кортес. – Продолжай в том же духе.
И я продолжила. Мы поднялись на ноги, Кортес меня прикрывал. Мы двинулись сквозь толпу. Я непрерывно повторяла слова успокаивающего заговора. На всех он не действовал. Как я и опасалась, агрессия уже жила своей жизнью, и некоторые люди не хотели останавливаться, тем не менее достаточное их количество прекратило драку и пыталось остановить еще дерущихся.
– А теперь в дом, – прошептал Кортес. – Быстро.
– Но еще не все…
– И так достаточно. Сейчас люди начнут тебя узнавать.
Мы бросились к входной двери.
* * *
Оказавшись в доме, Кортес позвонил в полицию. Затем я отвела его в ванную, где мы смогли оценить полученные повреждения. Саванна оставалась в своей комнате, дверь не открывала. Я не сообщала ей, что все закончилось. В эти минуты я опасалась того, что могу ей еще наговорить. Я боялась, что не справлюсь с искушением.
Самым худшим у меня оказался порез ладони – но едва ли смертельным. Я заклеила его и обратила внимание на Кортеса, начав с холодного компресса на его окровавленные губы. Затем я занялась ножевым ранением. Нож воткнулся в правый бок. Я приподняла на нем рубашку, промыла рану и получше ее рассмотрела.
– Выглядит не очень ужасно, – заявила я. – Но, наверное, пара швов не помешала бы. Может, когда подъедет полиция, нам удастся доставить тебя в больницу.
– Нет необходимости. Со мной случались и худшие вещи.
Это я видела. Хотя я приподняла на нем рубашку всего на несколько дюймов, я увидела толстый шрам, пересекающий живот. Кортес был худым, как тростник, но на теле оказалось гораздо больше мышц, чем я ожидала от мужчины с его фигурой. Я подозревала, что мышцы и шрамы скорее появились в результате сражений с Кабал-кланами, чем от выступлений в суде и бумажной работы.
– Я поставлю тебе припарку, – сказала я. – Обычно она лучше помогает в случае ранения, чем швы. И также меньше шансов, что останется шрам.
– Отлично. Мне придется попросить у тебя рецепт. Я открыла шкафчик в ванной и достала необходимые для припарки вещи.
– Это моя вина. Саванна один раз в прошлом уже использовала это заклинание, и даже с еще худшими результатами. Мне следовало сказать ей, чтобы она исключила его из своего репертуара.
– На это я бы не пошел. Подобное заклинание, вызывающее бесчинства, может оказаться очень полезным при определенных обстоятельствах, как последний шанс на спасение. Однако тому, кто его использует, следует это понимать – а Саванна, очевидно, не понимает.
– А оно всегда так срабатывает?
– Нет. У нее получилось удивительно сильное. Мне никогда раньше не доводилось видеть, чтобы заклинание на бесчинства подействовало на такое количество людей одновременно. Оно всегда обостряет любые внутренние склонности к насилию. Возможно, при сложившихся обстоятельствах мне и следовало ожидать такой реакции, поскольку здесь собрались не самые уравновешенные люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41