Скачав самое интересное на свой ноутбук, Ким
отправил в сеть запрос о приемном отце Орри
и позволил себе отвлечься на то, чтобы отхлебнуть немного кофе из припас
енного с утра термоса.
На запрос по имени Нолан Нолан (прозвища - Скрипач, Музыкант) Сеть выдала п
редельно скупую, но довольно выразительную информацию:
“Живет в Нью-Чепеле с года Золотой Рыбы. Образование - высшее. Имеет три сп
ециальности (история, филология, социология). Образование получил в Метр
ополии (Оксфорд, Сорбонна, Санкт-Петербург). Профессиональный публицист.
Появляется под разными псевдонимами на сайтах (шло солидное перечислен
ие довольно популярных адресов здешнего Интернета и Федеральной Сети). Н
еформальный руководитель движения Храм Единения. Музыкант-виртуоз (скр
ипка). Источник доходов - публичные концерты, гонорары, рента. Не женат, не с
удим, имеет приемного сына, проживает по адресу...”
Ну и, разумеется, - даты, даты, даты... Особого меню к более полному досье на Ск
рипача не прилагалось. Впрочем, можно было попутешествовать по его “родн
ым” сайтам. С этим Ким решил подождать. Он только умозаключил, что в каком-
то смысле Скрипач был полной противоположностью пану Волыне...
Агент пожал плечами.
Потом смахнул со стола остатки пепла и прочий хлам в поднятую с пола упак
овку из-под фруктовой смеси и бросил к прочему мусору в корзине, после чег
о некоторое время корзину эту разглядывал. Подумав немного, он решил, что
и впрямь Налоговому управлению нет никакого дела до того, почему щедрый
клиент решил не декларировать сумму аванса агентству “Ким” в числе свои
х расходов, - и оставил скомканную расписку среди прочих обреченных на пр
едание пасти утилизатора бумажек. Куда и свалил их вместе с пластиковым
стаканом. А вот свой экземпляр Контракта он бережно поместил в приемник
регистратора.
Потом, вспомнив что-то, поискал на столе записку от таинственного “Г. Г.”, р
ешил уточнить номер его канала связи и плюнул с досады: вместе с прочим хл
амом записка канула в недра утилизатора. Придя к выводу, что если “Г. Г.” эт
о надо, то он дозвонится-таки или зайдет попозже, он выкинул досадную мело
чь из головы .
Первая часть. МУТАБОР!
Пока опломбированный Юридической комиссией механизм с л
егким урчанием исполнял свои обязанности, Агент на Контракте подошел к п
олке с расположенным на ней психоморфом добавить тому толику питательн
ого раствора. Приблизившись к причудливому псевдорастению, он слегка ра
стерялся.
Психоморф “поймал” новый мысленный образ. Вместо прежнего меланхоличе
ского букета блюдо с раствором украшала злобно ощерившаяся кабанья мор
да.
Глава 1. УЛИЧНЫЕ БЕСПОРЯДКИ.
Ким посмотрел на часы, на пачку баксов и энергично потер гл
аза. Потом направился в крошечную умывальную комнату и умылся ледяной во
дой. Втиснулся в нишу-кухоньку, примыкающую к офису, заварил себе крепчай
ший кофе без сахара и выпил его одним глотком.
Только после этого он смог спокойно вернуться за рабочий стол и взяться
за дело.
Сперва он вызвал на экран дисплея ответ на сделанный после визита Орри з
апрос. Никакого доктора Гаррета в числе лицензированных медиков Нью-Чеп
еля не значилось.
Зато в самом безнадежном из ящиков письменного стола отыскалась-таки ка
рточка с кодом личного канала связи его доброго приятеля - лейтенанта Ни
ка Стольникова по прозвищу Тамагочи. (Народ - да частенько и сам Ким - произ
носил Никово прозвище, оканчивая его на “а” - Тамагоча, но Ник как-то отыск
ал верное написание и часто попрекал собеседников их темнотой.)
Карточка эта уцелела еще со времен самого первого расследования, выпавш
его Киму в здешних краях, - смешного дела о подкинутых близнецах. Надо заме
тить, что код этот Ник мало кому доверял. Памятуя о том, что злоупотреблять
оказанным доверием - дело скверное, Ким не тревожил Ника по этому номеру б
ольше двух или трех раз. Теперь снова настала пора воспользоваться своей
маленькой привилегией.
Голос Ника был усталым и даже - несмотря на относительно ранний час - поход
ил на голос человека, собравшегося отойти ко сну и неожиданно потревожен
ного во время исполнения этого маленького обряда. Впрочем, Киму Тамагочи
был искренне рад.
- Тут у меня маленький вопрос к тебе, - пояснил после обычных приветствий А
гент на Контракте причину своей назойливости. - Не мог бы ты...
- Для тебя, потомок Чингисхана, я все могу. Но только не по телефону и не сейч
ас. У меня по расписанию прием пищи. А через час - сон. Я, знаешь ли, после ночн
ой смены. Причем всю ночь разнимал сцепившихся придурков в Ниж-нем. Боюсь,
что меня будут мучить кошмары...
- Я думаю, что за час я уложусь со своей проблемой, - торопливо предложил Ким
. - Ты где сейчас? Я тебя до дому подброшу - по дороге и поговорим... Дело неслож
ное.
Тут Ким мысленно помолился Дин-тан-Лину - Простому Богу Лжи: пусть если уж
дело сложное, то хотя бы не слишком.
- Подбросишь, говоришь? Это неплохо... В голосе Тамагочи послышались отзвук
и счастливого озарения.
- Ведь если ты будешь за рулем, то я смогу промочить горло чем-нибудь покре
пче “колы”? - предположил он.
- Вот именно, - со всей серьезностью подтвердил Ким - Так где мне ловить тебя?
- У “Порванной струны”. Ты знаешь, где это...
- Ну и занесло же тебя... - заметил Ким, шаря в ящике стола в поисках пультика о
т своей “пульчинеллы”.
- Тут, понимаешь, какой-то обколовшийся лопух приставал к людям. Пришлось з
айти. А как раз у меня по расписанию...
- Прием пищи. Понял, - констатировал Ким, со вздохом облегчения вытягивая п
ультик. - Жди. Буду минут через двадцать.
Три минуты у него ушло на поиски плаща и новой записной книжки. Этот архаи
чный атрибут - черная записная книжка, новая для каждого нового дела, - поч
ерпнутый им в детстве из очередного детективного романа, почему-то казал
ся ему всегда необходимой деталью для проведения толкового
расследования. Во всяком случае, без нее он
был, как без рук, хотя и заглядывал в свои записи редко - ввиду их, как правил
о, малого отношения к делу.
На улице его встретил прохладный ветерок - ветерок то ли ранней весны, то л
и начала осени - сезона, вечно царившего на просторах Большой Колонии. Вет
ерок теребил, норовя окончательно сорвать его дешевенький - в три цвета - п
остер, украшавший рекламный шит на противоположной стороне улицы.
“Объединимся в вере! - аршинными буквами гласил плакат. И буквами помельч
е ненавязчиво предлагал: “Жертвуйте на Храм Единения”. Призыв сопровожд
ала трогательная картинка - фигуры человека и андроида, дружески обнявши
еся на фоне предполагаемого к сооружению храма. Поскольку человека от ан
дроида отличить почти невозможно, художник за отсутствием реальных ана
томических различий постарался таковые создать. В результате изображе
ние “универсального социального рабочего” было украшено горилльими, ч
уть не до земли руками, косолапыми нижними конечностями и добродушной, п
лоскогубой и плосконосой физиономией; изображение выглядело карикатур
ным и, по существу, оскорби-тельным. Поперек андроида шла добавленная кем-
то позже и второпях надпись по трафарету: “Нечисть с улиц - вон!” Мог ли Ким
раньше хотя бы подумать, что этот плакат будет представлять для него как
ой-то интерес. Он вздохнул и нажал на прикрепленной к брелку панельке кно
пку вызова кара.
“Пульчинелла” живо откликнулась на призыв дистанционного пульта - и рез
во выкатила из-за угла.
Под “дворником” лобового стекла она волокла целый букет штрафных квита
нций.
* * *
Штрафы за просроченную парковку, за о
тсутствие стандартного радиоотзыва и за невымытый капот Ким, скрепя сер
дце, готов был признать справедливыми. Но штраф за нарушение “урбанистич
еской эстетики” он счел прямым оскорблением трудолюбивого и послушног
о механизма. Мелковатый по размеру кар был вполне симпатичен на вид и, при
паркованный у старого здания Ратуши, ничуть не портил его вида. Так, по кра
йней мере, считал Агент на Контракте.
Предаваясь этим горестным размышлениям, Ким чуть не проехал мимо Тамаго
чи, машущего руками, как крыльями ветряной мельницы. Хотя, видит бог, не за
метить мужика двухметрового роста и с добрую сотню килограммов весом, об
лаченного к тому же в полицейский мундир, было сложно.
- Ты сегодня задумчив, чингисид... - заметил Ник, не без труда втискиваясь в с
вободное пространство салона “пульчи”, не занятое еще самим Кимом и сумк
ой с теннисной ракеткой. - Что - подвернулось очередное “убийство в заперт
ой комнате”?
Ким тронул кар с места и тяжело вздохнул. На подколки по поводу своего род
ства с Темурчином он не обижался. У самого Ника внешность была отмечена - к
ак и у многих русских - всеми признаками ордынского происхождения его да
леких предков. Пожалуй, корейские предки Кима оставили даже меньший след
на его физиономии.
Ким вытащил из кармана мобильник, перевел его в режим автоответчика - что
б не мешал - и покосился на приятеля.
- Слушай, Ник, - начал он с постороннего вопроса, чтобы “размочить” разгово
р. - А почему тебя в городе зовут так странно - Тамагочи? Это что-то японское?
- Угу, - отозвался Ник. - Японское и древнее. По-моему, что-то самурайское. Можн
о гордиться.
В кармане у него запищали часы. Ник вздохнул:
- Время таблетки пить.
- Желудок? - поинтересовался Ким, покосившись на этикетку на баночке в рука
х собеседника.
- Профилактика... - вздохнул Тамагочи. - Работа нервная. А у меня - предрасполо
женность к язве. Итак - зачем тебе дядя Стольников?
- Да пустяки... Тут мне уточнить пару вопросов надо - для клиента, на предмет
страховки...
- Скажи мне честно, ученик Шерлока Холмса, - наклонился к нему Ник, - твой кли
ент не собирается подавать в суд на действия полиции?
- Нет, - уверенно ответил Ким. - Похоже, что с полицией мои клиенты дела иметь
не хотят. Ни на этом, ни на том свете.
Он помолчал, глядя в глаза Стольникова, и проникновенным голосом попроси
л:
- Расскажи мне, Тамагоча, что там у вас в Нижнем городе вышло со Скрипачом т
акое, что он к врачам загремел, а его сынишка и вовсе исчез куда-то?
Ник смотрел на Кима с тем недоумением, которое возникает у человека, собр
авшегося выпить стаканчик виски и обнаружившего там настой шиповника.
- Так и ты - про драку эту? На Тик-Таке? Тьфу ты, глупость какая! Меня уже вконец
заманали с этой притчей - и полиция, и из новостей... А теперь - и ты еще... Ну, сл
ушай...
* * *
Рассказ Тамагочи о происшедшем был п
редельно прост. Да и что, в самом деле, можно было поведать интересного про
то, как на закате последнего дня месяца Ленивого бога в кофейню “Три шутн
ика” влетел - “с глазами бешеной селедки”, по выражению очевидцев, - Тедди
Рубинчик и заорал: “Там опять те!!! Бешеные, как эти!!!... Это ужас, что сейчас бу
дет!!! Ужас, вам говорят!!!”
Выкрикнув свое сообщение, Тедди, сломя голову, нырнул в служебный вход и р
етировался через кухонный зал, перевернув по дороге противень с грибной
поджаркой.
- Злые языки утверждают, - мрачно заметил Тамагочи, - что при этом Тедди прих
ватил с собой кус копченого альдебаранского ската и латунную поварешку
- историческую реликвию, которой содержатель кофейни старина Санти очен
ь дорожил. Но это - скажу я тебе - просто ложь. Выдумки. Не таков Тедди Рубинч
ик, чтобы под шумок размениваться на мелочи.
Он неодобрительно вздохнул и добавил сурово:
- Совсем не таков...
Так или иначе, но, сделав свое дело - посеяв в сердцах собравшихся страх и н
едоумение, - Тедди стремительно покинул место предстоящего действия. Общ
ественность же, тусовавшаяся в “Шутниках”, тут же разделилась на тех, ког
о охватила паника - они устремились по следам Рубинчика, сея в служебных п
омещениях - кухне и подсобке - страх и разорение, и тех, кто отважился нестр
ойной толпой вывалиться на улицу, чтобы своими глазами узреть происходя
щее.
* * *
В зале остались только двое: хозяин ко
фейни - невозмутимый, как папа римский, Джузеппе Санти, и столь же невозмут
имый - только не такой массивный - Скрипач Нолан. Скрипач сидел в дальнем т
емноватом углу небольшого зала - сухой, похожий на кузнечика старик с рез
кими, выразительными чертами узкого худого лица. На лице этом отдельной
от него жизнью жили глаза - словно из-под маски усталого мудреца выглядыв
ал на свет божий жадный до жизни, любопытный юнец.
Джузеппе не теряя времени принялся набивать на клавиатуре терминала св
язи код полиции.
- Черт бы побрал этих сегрегатов! - бормотал он себе под нос, дожидаясь, пока
кибердежурный соизволит ответить на вызов. - Оголтелые ребята! Так я и зна
л, что сегодня что-то затевается - андроиды-то все с утра попрятались куда-
то. Словно ветром сдуло!
Андроидов действительно не наблюдалось - ни в самой кофейне, ни окрест. Та
кое тотальное исчезновение этих незлобивых и услужливых созданий могл
о говорить опытному наблюдателю только об одном - близится крепкая потас
овка между разбушевавшимися представителями вида гомо сапиенс.
Музыкант безмолвствовал, с задумчивым интересом созерцая в окно-витрин
у разворачивающиеся на улице события. Казалось, его пробирал холод, и это
в довольно теплом и уютном малом зале “Трех шутников”. Своими длинными п
альцами музыканта он обхватил стоявшую перед ним огромную пиалу с иссин
я-черным, по его личному рецепту заваренным настоем тридцати трех трав - п
о одной от каждого из Тридцати Трех Миров, как любил он шутить. Впрочем, ни
кто толком не знал, когда Скрипач Нолан шутит, а когда возвещает святую ис
тину.
Казалось, он ждал чего-то. Чего-то такого, что было неизмеримо значительне
е происходившего за пуленепробиваемым стеклом витрины.
А происходило там вот что: в ближний конец улицы - из-за поворота на Цербер-
штрассе - вываливались шеренга за шеренгой сегрегаты. Нестройные ряды ра
зношерстной и подогретой разной крепости напитками публики. С виду толп
а выглядела хотя и агрессивно настроенной, но все-таки довольно безобидн
ой оравой. Никто не выставлял на всеобщее обозрение ни нунчаков, ни город
ошных бит, ни велосипедных цепей. Только карманы и отвороты курток топор
щились весьма недвусмысленно , да выражени
е лиц - общее для всех - обещало многое.
Сама по себе толпа была невелика - менее сотни человек. Орава. Орава - вот бы
ло ее настоящее имя. Слегка упорядоченная и оснащенная внешними признак
ами цивильного уличного шествия орава. Но каждый из этой неполной сотни
горлопанов пыжился за четверых.
Народ, топтавшийся у “Трех шутников”, с растущей опаской наблюдал за дви
жением этой плотной людской массы. По мере приближения к неназванной, но
четко намеченной ли бузотеры все меньше себя сдерживали. Над головами де
монстрантов колыхались неплохо исполненные, на заказ, плакаты.
Тоже с виду безобидные.
“Нечисть с улиц вон!” - гласили одни. “Гражданские права - гражданам!” - треб
овали другие. “Род людской - в опасности!” - предупреждали третьи.
Самый придирчивый цензор не нашел бы в этих - визированных, кстати, муници
палитетом - текстовках никакого призыва к насилию. Тем более к насилию на
д представителями какой-то конкретной социальной группы, населяющей бо
гом хранимый Нью-Чепель.
В самом деле - ну разве место нечисти на улицах приличного города? Правиль
но - не место, раз уж она нечисть. И разве любой психически нормальный чело
век станет возражать против того, чтобы гражданскими правами, отвоеванн
ыми в нелегкой борьбе, пользовались именно те, кого принято называть гра
жданами? Тоже правильно - никто не станет. А разве мало опасностей угрожае
т роду людскому с самых первых мгновений появления его во Вселенной? И ра
зве не достойны внимания те, кто на опасности эти бесстрашно указывает? И
тут все верно - и опасностей людям хватает на этом свете, и к предупреждени
ям прозорливых мудрецов прислушиваться нужно...
Бесспорно, все это так.
Вот только даже самый бестолковый гражданин Большой Колонии прекрасно
знал, кого “сеги” именуют “нечистью”. Андроидов - кого же еще! И только их. И
теми “негражданами”, на которых слюнявые либералы и презренные мертво-л
юбы норовили распространить священные права граждан Бэ-Ка, были конечно
же они. Именно они - андроиды! И уж точно - той опасностью, что нависла над об
основавшейся под, здешним солнышком частью рода людского, были, разумеет
ся, тоже они - растреклятые андроиды!
* * *
Андроиды, андроиды, андроиды...
Всего веку их в Большой Колонии на текущий последний День месяца Ленивог
о бога было ровно двадцать лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
отправил в сеть запрос о приемном отце Орри
и позволил себе отвлечься на то, чтобы отхлебнуть немного кофе из припас
енного с утра термоса.
На запрос по имени Нолан Нолан (прозвища - Скрипач, Музыкант) Сеть выдала п
редельно скупую, но довольно выразительную информацию:
“Живет в Нью-Чепеле с года Золотой Рыбы. Образование - высшее. Имеет три сп
ециальности (история, филология, социология). Образование получил в Метр
ополии (Оксфорд, Сорбонна, Санкт-Петербург). Профессиональный публицист.
Появляется под разными псевдонимами на сайтах (шло солидное перечислен
ие довольно популярных адресов здешнего Интернета и Федеральной Сети). Н
еформальный руководитель движения Храм Единения. Музыкант-виртуоз (скр
ипка). Источник доходов - публичные концерты, гонорары, рента. Не женат, не с
удим, имеет приемного сына, проживает по адресу...”
Ну и, разумеется, - даты, даты, даты... Особого меню к более полному досье на Ск
рипача не прилагалось. Впрочем, можно было попутешествовать по его “родн
ым” сайтам. С этим Ким решил подождать. Он только умозаключил, что в каком-
то смысле Скрипач был полной противоположностью пану Волыне...
Агент пожал плечами.
Потом смахнул со стола остатки пепла и прочий хлам в поднятую с пола упак
овку из-под фруктовой смеси и бросил к прочему мусору в корзине, после чег
о некоторое время корзину эту разглядывал. Подумав немного, он решил, что
и впрямь Налоговому управлению нет никакого дела до того, почему щедрый
клиент решил не декларировать сумму аванса агентству “Ким” в числе свои
х расходов, - и оставил скомканную расписку среди прочих обреченных на пр
едание пасти утилизатора бумажек. Куда и свалил их вместе с пластиковым
стаканом. А вот свой экземпляр Контракта он бережно поместил в приемник
регистратора.
Потом, вспомнив что-то, поискал на столе записку от таинственного “Г. Г.”, р
ешил уточнить номер его канала связи и плюнул с досады: вместе с прочим хл
амом записка канула в недра утилизатора. Придя к выводу, что если “Г. Г.” эт
о надо, то он дозвонится-таки или зайдет попозже, он выкинул досадную мело
чь из головы .
Первая часть. МУТАБОР!
Пока опломбированный Юридической комиссией механизм с л
егким урчанием исполнял свои обязанности, Агент на Контракте подошел к п
олке с расположенным на ней психоморфом добавить тому толику питательн
ого раствора. Приблизившись к причудливому псевдорастению, он слегка ра
стерялся.
Психоморф “поймал” новый мысленный образ. Вместо прежнего меланхоличе
ского букета блюдо с раствором украшала злобно ощерившаяся кабанья мор
да.
Глава 1. УЛИЧНЫЕ БЕСПОРЯДКИ.
Ким посмотрел на часы, на пачку баксов и энергично потер гл
аза. Потом направился в крошечную умывальную комнату и умылся ледяной во
дой. Втиснулся в нишу-кухоньку, примыкающую к офису, заварил себе крепчай
ший кофе без сахара и выпил его одним глотком.
Только после этого он смог спокойно вернуться за рабочий стол и взяться
за дело.
Сперва он вызвал на экран дисплея ответ на сделанный после визита Орри з
апрос. Никакого доктора Гаррета в числе лицензированных медиков Нью-Чеп
еля не значилось.
Зато в самом безнадежном из ящиков письменного стола отыскалась-таки ка
рточка с кодом личного канала связи его доброго приятеля - лейтенанта Ни
ка Стольникова по прозвищу Тамагочи. (Народ - да частенько и сам Ким - произ
носил Никово прозвище, оканчивая его на “а” - Тамагоча, но Ник как-то отыск
ал верное написание и часто попрекал собеседников их темнотой.)
Карточка эта уцелела еще со времен самого первого расследования, выпавш
его Киму в здешних краях, - смешного дела о подкинутых близнецах. Надо заме
тить, что код этот Ник мало кому доверял. Памятуя о том, что злоупотреблять
оказанным доверием - дело скверное, Ким не тревожил Ника по этому номеру б
ольше двух или трех раз. Теперь снова настала пора воспользоваться своей
маленькой привилегией.
Голос Ника был усталым и даже - несмотря на относительно ранний час - поход
ил на голос человека, собравшегося отойти ко сну и неожиданно потревожен
ного во время исполнения этого маленького обряда. Впрочем, Киму Тамагочи
был искренне рад.
- Тут у меня маленький вопрос к тебе, - пояснил после обычных приветствий А
гент на Контракте причину своей назойливости. - Не мог бы ты...
- Для тебя, потомок Чингисхана, я все могу. Но только не по телефону и не сейч
ас. У меня по расписанию прием пищи. А через час - сон. Я, знаешь ли, после ночн
ой смены. Причем всю ночь разнимал сцепившихся придурков в Ниж-нем. Боюсь,
что меня будут мучить кошмары...
- Я думаю, что за час я уложусь со своей проблемой, - торопливо предложил Ким
. - Ты где сейчас? Я тебя до дому подброшу - по дороге и поговорим... Дело неслож
ное.
Тут Ким мысленно помолился Дин-тан-Лину - Простому Богу Лжи: пусть если уж
дело сложное, то хотя бы не слишком.
- Подбросишь, говоришь? Это неплохо... В голосе Тамагочи послышались отзвук
и счастливого озарения.
- Ведь если ты будешь за рулем, то я смогу промочить горло чем-нибудь покре
пче “колы”? - предположил он.
- Вот именно, - со всей серьезностью подтвердил Ким - Так где мне ловить тебя?
- У “Порванной струны”. Ты знаешь, где это...
- Ну и занесло же тебя... - заметил Ким, шаря в ящике стола в поисках пультика о
т своей “пульчинеллы”.
- Тут, понимаешь, какой-то обколовшийся лопух приставал к людям. Пришлось з
айти. А как раз у меня по расписанию...
- Прием пищи. Понял, - констатировал Ким, со вздохом облегчения вытягивая п
ультик. - Жди. Буду минут через двадцать.
Три минуты у него ушло на поиски плаща и новой записной книжки. Этот архаи
чный атрибут - черная записная книжка, новая для каждого нового дела, - поч
ерпнутый им в детстве из очередного детективного романа, почему-то казал
ся ему всегда необходимой деталью для проведения толкового
расследования. Во всяком случае, без нее он
был, как без рук, хотя и заглядывал в свои записи редко - ввиду их, как правил
о, малого отношения к делу.
На улице его встретил прохладный ветерок - ветерок то ли ранней весны, то л
и начала осени - сезона, вечно царившего на просторах Большой Колонии. Вет
ерок теребил, норовя окончательно сорвать его дешевенький - в три цвета - п
остер, украшавший рекламный шит на противоположной стороне улицы.
“Объединимся в вере! - аршинными буквами гласил плакат. И буквами помельч
е ненавязчиво предлагал: “Жертвуйте на Храм Единения”. Призыв сопровожд
ала трогательная картинка - фигуры человека и андроида, дружески обнявши
еся на фоне предполагаемого к сооружению храма. Поскольку человека от ан
дроида отличить почти невозможно, художник за отсутствием реальных ана
томических различий постарался таковые создать. В результате изображе
ние “универсального социального рабочего” было украшено горилльими, ч
уть не до земли руками, косолапыми нижними конечностями и добродушной, п
лоскогубой и плосконосой физиономией; изображение выглядело карикатур
ным и, по существу, оскорби-тельным. Поперек андроида шла добавленная кем-
то позже и второпях надпись по трафарету: “Нечисть с улиц - вон!” Мог ли Ким
раньше хотя бы подумать, что этот плакат будет представлять для него как
ой-то интерес. Он вздохнул и нажал на прикрепленной к брелку панельке кно
пку вызова кара.
“Пульчинелла” живо откликнулась на призыв дистанционного пульта - и рез
во выкатила из-за угла.
Под “дворником” лобового стекла она волокла целый букет штрафных квита
нций.
* * *
Штрафы за просроченную парковку, за о
тсутствие стандартного радиоотзыва и за невымытый капот Ким, скрепя сер
дце, готов был признать справедливыми. Но штраф за нарушение “урбанистич
еской эстетики” он счел прямым оскорблением трудолюбивого и послушног
о механизма. Мелковатый по размеру кар был вполне симпатичен на вид и, при
паркованный у старого здания Ратуши, ничуть не портил его вида. Так, по кра
йней мере, считал Агент на Контракте.
Предаваясь этим горестным размышлениям, Ким чуть не проехал мимо Тамаго
чи, машущего руками, как крыльями ветряной мельницы. Хотя, видит бог, не за
метить мужика двухметрового роста и с добрую сотню килограммов весом, об
лаченного к тому же в полицейский мундир, было сложно.
- Ты сегодня задумчив, чингисид... - заметил Ник, не без труда втискиваясь в с
вободное пространство салона “пульчи”, не занятое еще самим Кимом и сумк
ой с теннисной ракеткой. - Что - подвернулось очередное “убийство в заперт
ой комнате”?
Ким тронул кар с места и тяжело вздохнул. На подколки по поводу своего род
ства с Темурчином он не обижался. У самого Ника внешность была отмечена - к
ак и у многих русских - всеми признаками ордынского происхождения его да
леких предков. Пожалуй, корейские предки Кима оставили даже меньший след
на его физиономии.
Ким вытащил из кармана мобильник, перевел его в режим автоответчика - что
б не мешал - и покосился на приятеля.
- Слушай, Ник, - начал он с постороннего вопроса, чтобы “размочить” разгово
р. - А почему тебя в городе зовут так странно - Тамагочи? Это что-то японское?
- Угу, - отозвался Ник. - Японское и древнее. По-моему, что-то самурайское. Можн
о гордиться.
В кармане у него запищали часы. Ник вздохнул:
- Время таблетки пить.
- Желудок? - поинтересовался Ким, покосившись на этикетку на баночке в рука
х собеседника.
- Профилактика... - вздохнул Тамагочи. - Работа нервная. А у меня - предрасполо
женность к язве. Итак - зачем тебе дядя Стольников?
- Да пустяки... Тут мне уточнить пару вопросов надо - для клиента, на предмет
страховки...
- Скажи мне честно, ученик Шерлока Холмса, - наклонился к нему Ник, - твой кли
ент не собирается подавать в суд на действия полиции?
- Нет, - уверенно ответил Ким. - Похоже, что с полицией мои клиенты дела иметь
не хотят. Ни на этом, ни на том свете.
Он помолчал, глядя в глаза Стольникова, и проникновенным голосом попроси
л:
- Расскажи мне, Тамагоча, что там у вас в Нижнем городе вышло со Скрипачом т
акое, что он к врачам загремел, а его сынишка и вовсе исчез куда-то?
Ник смотрел на Кима с тем недоумением, которое возникает у человека, собр
авшегося выпить стаканчик виски и обнаружившего там настой шиповника.
- Так и ты - про драку эту? На Тик-Таке? Тьфу ты, глупость какая! Меня уже вконец
заманали с этой притчей - и полиция, и из новостей... А теперь - и ты еще... Ну, сл
ушай...
* * *
Рассказ Тамагочи о происшедшем был п
редельно прост. Да и что, в самом деле, можно было поведать интересного про
то, как на закате последнего дня месяца Ленивого бога в кофейню “Три шутн
ика” влетел - “с глазами бешеной селедки”, по выражению очевидцев, - Тедди
Рубинчик и заорал: “Там опять те!!! Бешеные, как эти!!!... Это ужас, что сейчас бу
дет!!! Ужас, вам говорят!!!”
Выкрикнув свое сообщение, Тедди, сломя голову, нырнул в служебный вход и р
етировался через кухонный зал, перевернув по дороге противень с грибной
поджаркой.
- Злые языки утверждают, - мрачно заметил Тамагочи, - что при этом Тедди прих
ватил с собой кус копченого альдебаранского ската и латунную поварешку
- историческую реликвию, которой содержатель кофейни старина Санти очен
ь дорожил. Но это - скажу я тебе - просто ложь. Выдумки. Не таков Тедди Рубинч
ик, чтобы под шумок размениваться на мелочи.
Он неодобрительно вздохнул и добавил сурово:
- Совсем не таков...
Так или иначе, но, сделав свое дело - посеяв в сердцах собравшихся страх и н
едоумение, - Тедди стремительно покинул место предстоящего действия. Общ
ественность же, тусовавшаяся в “Шутниках”, тут же разделилась на тех, ког
о охватила паника - они устремились по следам Рубинчика, сея в служебных п
омещениях - кухне и подсобке - страх и разорение, и тех, кто отважился нестр
ойной толпой вывалиться на улицу, чтобы своими глазами узреть происходя
щее.
* * *
В зале остались только двое: хозяин ко
фейни - невозмутимый, как папа римский, Джузеппе Санти, и столь же невозмут
имый - только не такой массивный - Скрипач Нолан. Скрипач сидел в дальнем т
емноватом углу небольшого зала - сухой, похожий на кузнечика старик с рез
кими, выразительными чертами узкого худого лица. На лице этом отдельной
от него жизнью жили глаза - словно из-под маски усталого мудреца выглядыв
ал на свет божий жадный до жизни, любопытный юнец.
Джузеппе не теряя времени принялся набивать на клавиатуре терминала св
язи код полиции.
- Черт бы побрал этих сегрегатов! - бормотал он себе под нос, дожидаясь, пока
кибердежурный соизволит ответить на вызов. - Оголтелые ребята! Так я и зна
л, что сегодня что-то затевается - андроиды-то все с утра попрятались куда-
то. Словно ветром сдуло!
Андроидов действительно не наблюдалось - ни в самой кофейне, ни окрест. Та
кое тотальное исчезновение этих незлобивых и услужливых созданий могл
о говорить опытному наблюдателю только об одном - близится крепкая потас
овка между разбушевавшимися представителями вида гомо сапиенс.
Музыкант безмолвствовал, с задумчивым интересом созерцая в окно-витрин
у разворачивающиеся на улице события. Казалось, его пробирал холод, и это
в довольно теплом и уютном малом зале “Трех шутников”. Своими длинными п
альцами музыканта он обхватил стоявшую перед ним огромную пиалу с иссин
я-черным, по его личному рецепту заваренным настоем тридцати трех трав - п
о одной от каждого из Тридцати Трех Миров, как любил он шутить. Впрочем, ни
кто толком не знал, когда Скрипач Нолан шутит, а когда возвещает святую ис
тину.
Казалось, он ждал чего-то. Чего-то такого, что было неизмеримо значительне
е происходившего за пуленепробиваемым стеклом витрины.
А происходило там вот что: в ближний конец улицы - из-за поворота на Цербер-
штрассе - вываливались шеренга за шеренгой сегрегаты. Нестройные ряды ра
зношерстной и подогретой разной крепости напитками публики. С виду толп
а выглядела хотя и агрессивно настроенной, но все-таки довольно безобидн
ой оравой. Никто не выставлял на всеобщее обозрение ни нунчаков, ни город
ошных бит, ни велосипедных цепей. Только карманы и отвороты курток топор
щились весьма недвусмысленно , да выражени
е лиц - общее для всех - обещало многое.
Сама по себе толпа была невелика - менее сотни человек. Орава. Орава - вот бы
ло ее настоящее имя. Слегка упорядоченная и оснащенная внешними признак
ами цивильного уличного шествия орава. Но каждый из этой неполной сотни
горлопанов пыжился за четверых.
Народ, топтавшийся у “Трех шутников”, с растущей опаской наблюдал за дви
жением этой плотной людской массы. По мере приближения к неназванной, но
четко намеченной ли бузотеры все меньше себя сдерживали. Над головами де
монстрантов колыхались неплохо исполненные, на заказ, плакаты.
Тоже с виду безобидные.
“Нечисть с улиц вон!” - гласили одни. “Гражданские права - гражданам!” - треб
овали другие. “Род людской - в опасности!” - предупреждали третьи.
Самый придирчивый цензор не нашел бы в этих - визированных, кстати, муници
палитетом - текстовках никакого призыва к насилию. Тем более к насилию на
д представителями какой-то конкретной социальной группы, населяющей бо
гом хранимый Нью-Чепель.
В самом деле - ну разве место нечисти на улицах приличного города? Правиль
но - не место, раз уж она нечисть. И разве любой психически нормальный чело
век станет возражать против того, чтобы гражданскими правами, отвоеванн
ыми в нелегкой борьбе, пользовались именно те, кого принято называть гра
жданами? Тоже правильно - никто не станет. А разве мало опасностей угрожае
т роду людскому с самых первых мгновений появления его во Вселенной? И ра
зве не достойны внимания те, кто на опасности эти бесстрашно указывает? И
тут все верно - и опасностей людям хватает на этом свете, и к предупреждени
ям прозорливых мудрецов прислушиваться нужно...
Бесспорно, все это так.
Вот только даже самый бестолковый гражданин Большой Колонии прекрасно
знал, кого “сеги” именуют “нечистью”. Андроидов - кого же еще! И только их. И
теми “негражданами”, на которых слюнявые либералы и презренные мертво-л
юбы норовили распространить священные права граждан Бэ-Ка, были конечно
же они. Именно они - андроиды! И уж точно - той опасностью, что нависла над об
основавшейся под, здешним солнышком частью рода людского, были, разумеет
ся, тоже они - растреклятые андроиды!
* * *
Андроиды, андроиды, андроиды...
Всего веку их в Большой Колонии на текущий последний День месяца Ленивог
о бога было ровно двадцать лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61