- Новости вообще-то неплохие. Дорога
на Палантас открыта. Снег стаял, так что можно проехать. Я держу наготове
всадника, который доставит весточку в Палантас, если мы будем раз... -
Осекшись, он заставил себя поглубже вздохнуть. - Короче, я хочу, чтобы ты
отправилась вместе с ним.
Лорана примерно этого и ждала; достойный ответ был давно заготовлен.
А вот пришло время - и она так и не смогла его произнести. Казалось, самый
воздух наполнял горечью рот... Я попросту насмерть перепугана, сказала она
себе. Я очень, очень хочу обратно в Палантас. Подальше от этого страшного
места, где в потемках прячется смерть...
Она крепко стиснула кулак и ударила им по камню, собирая остатки
мужества.
- Я останусь здесь, Стурм, - сказала она. Помолчала, чтобы справиться
с голосом и не дать ему дрогнуть, и продолжала: - Я знаю, что ты
собираешься мне сказать, так что лучше послушай сначала меня. У тебя
каждый боец на счету, особенно умелый и опытный. А чего стою я, тебе
самому отлично известно.
Стурм кивнул: она говорила сущую правду. Во всяком случае, лучше ее
из лука стреляли немногие, да и с мечом она управлялась отменно. И она
бывала в боях - в отличие, между прочим, от иных юных рыцарей под его
началом. Тем не менее Стурм был твердо намерен отослать ее прочь.
- И потом, - сказала она, - только я обучена обращению с Копьями...
- Флинт тоже учился, - негромко перебил Стурм.
Лорана обратила на гнома пронизывающий взор Флинт, безмерно уважавший
и любивший обоих, мучительно покраснел и откашлялся, прочищая горло.
- Верно, учился, - пробормотал он хрипло. - Но... э-э... видишь ли,
Стурм... как бы это выразиться... ну... в общем, я и в самом деле малость
не вышел ростом для таких дел!
Лорана метнула на Стурма торжествующий взгляд, но тот ответил
спокойно:
- Покамест никаких признаков драконов не было видно. Они улетели на
юг - биться за Телгаард.
- Но ты и сам склоняешься к мысли, что рано или поздно они будут
здесь! - парировала Лорана.
- Возможно, - неохотно согласился Стурм.
- Врать ты не умеешь, так что лучше не пробуй, - сказала Лорана. - Я
остаюсь. Танис на моем месте тоже так поступил бы...
- Проклятье, Лорана! - Стурм покрылся красными пятнами. - Да живи ты
своей собственной жизнью! Ты-то ведь не Танис! И я не Танис! Его с нами
нет! - И рыцарь отвернулся. - Его с нами нет, - повторил он с горечью.
Флинт вздохнул, опечаленно глядя на Лорану, Никто из них не обратил
внимания на Тассельхофа, с самым несчастным видом притулившегося в уголке.
Лорана подошла к Стурму и обняла его.
- Я знаю, что вы с Танисом значите друг для друга, - сказала она. - Я
и не пытаюсь занять его место подле тебя. Я просто пытаюсь помочь тебе,
чем могу. И незачем обращаться со мной иначе, чем с любым из твоих
рыцарей...
- Знаю, Лорана, - Стурм привлек ее к себе. - Прости, что я так на
тебя рявкнул. - Он вздохнул. - И ты прекрасно знаешь, почему я все-таки
должен тебя отослать. Если с тобой что-нибудь случится, Танис мне никогда
этого не простит.
- Простит, - тихо ответила Лорана. - Простит и поймет. Однажды он
сказал мне: приходит время жертвовать жизнью во имя того, что для тебя
значит больше самой жизни. Понимаешь, Стурм? Если я уеду и брошу своих
друзей, он скажет: да, да, конечно, так и надо было поступить. Но в
глубине души он осудит меня. Ведь сам он никогда бы этого не сделал. А
кроме того, - тут она улыбнулась, - даже не будь на свете никакого Таниса,
я бы все равно вас не бросила.
И Стурм, заглянув ей в глаза, понял, что дальнейшие уговоры
бесполезны. Тогда он молча прижал ее к себе, а другой рукой обхватил за
плечи Флинта. Тассельхоф вскочил на ноги и, давясь рыданиями, бросился к
ним.
Они смотрели на него, не понимая, в чем дело.
- Что такое, Тас?.. - встревоженно спросила Лорана.
- Это все я виноват!.. Я уже расколошматил одно!.. У меня что теперь,
должность такая - бродить по белу свету и разбивать эти штуки?..
- Ну-ка успокойся! - суровый голос Стурма оборвал нечленораздельный
поток его стенаний. Взяв кендера за плечи, рыцарь крепко встряхнул его: -
О каких "штуках" ты говоришь?
- Я еще одну нашел, - всхлипывал Тас. - Там, внизу, в большой пустой
комнате...
- Да говори толком, безмозглый! - вышел из себя Флинт. - Еще одно -
что?
- Еще одно Око Дракона!.. - безутешно зарыдал Тас.

Следом за туманом к Башне подползла ночь. Рыцари зажгли факелы, и
отсветы пламени населили тьму призраками. Стража не покидала стен, надеясь
что-нибудь увидеть или услышать... хотя бы что-нибудь!
Они ждали победных кликов товарищей - либо рева вражеских рогов. Но
ближе к полуночи послышалось всего лишь негромкое звяканье сбруи и
фырканье лошадей, приближавшихся к крепости.
Бросившись к парапетам, рыцари посветили факелами вниз... Перестук
копыт сделался медленнее, потом лошади остановились.
Стурм вышел на стену над воротами.
- Кто едет к Башне Верховного Жреца? - спросил он громко.
Одинокий факел разгорелся внизу. Лорана пристально вгляделась в
туманную тьму... и колени у нее подломились. Она схватилась за каменную
балюстраду, чтобы не упасть. Кто-то из рыцарей вскрикнул от ужаса.
Всадник, державший в руке факел, был одет в сверкающие латы офицера
армии Повелителей. Это был красивый блондин с безжалостным и жестоким
лицом. Он вел за собой вьючную лошадь, через седло которой были небрежно
перекинуты два искалеченных, окровавленных тела, одно из них -
обезглавленное.
- Я привез вам обратно ваших полководцев, - глумливо выкрикнул
блондин. - Один, как нетрудно видеть, вполне мертв. Другой, кажется, еще
жив. По крайней мере, был жив, когда я выезжал. Надеюсь, впрочем, что он
еще не подох и сумеет правдиво поведать вам о маленькой заварушке,
случившейся между нами сегодня. Честно говоря, я бы не рискнул назвать это
битвой...
Факел ярко освещал его. Спрыгнув с седла, он принялся свободной рукой
отвязывать притороченные к лошади тела. Потом снова посмотрел вверх:
- Да, вы, пожалуй, можете меня застрелить. Я отличная мишень - даже в
этом тумане. Но ведь не станете, а? Вы же у нас Соламнийские Рыцари. Ваша
честь есть ваша жизнь. Как это вы выстрелите в безоружного врага,
привезшего вам трупы ваших вождей...
Он дернул веревки, и обезглавленное тело съехало наземь. Офицер
стащил с лошади второе тело, потом бросил факел в снег рядом с ним. Факел
зашипел и погас. Стало темно.
- Там, в поле, валяется несметное количество вашей чести, которая
жизнь, - крикнул он насмешливо. Рыцари слышали, как поскрипывала кожа, как
звякали латы: офицер усаживался в седло. - Даю вам остаток ночи на
размышление, и чтобы на рассвете флаг был спущен. Повелитель Драконов
будет милосерден...
Внезапно пропела спущенная тетива, потом раздался звук, с каким
стрела втыкается в тело, и следом - яростная ругань из-под стены. Рыцари
изумленно обернулись и увидели одинокого стрелка, с луком в руках
стоявшего на стене.
- Я - не Рыцарь! - раздался чистый, звонкий девичий голос. - Я -
Лоранталаса, дочь Квалинести. У нас, эльфов, свой кодекс чести, и, как
тебе известно, мы отлично видим в темноте. Я могла бы убить тебя, но
Предпочла, чтобы ты подольше не смог пользоваться правой рукой. Не
удивлюсь, если ты никогда более не поднимешь меча!
- Можешь передать эти слова своему Повелителю. Другого ответа ты от
нас не получишь! - хрипло выкрикнул Стурм. - Флаг будет спущен только
тогда, когда в крепости останутся одни мертвецы!
- Ну так готовьтесь к смерти, - стискивая зубы от боли, сказал офицер
и пустил коня галопом. Топот копыт вскоре затих в отдалении.
- Заберите тела! - приказал Стурм.
Рыцари осторожно приоткрыли ворота. Несколько воинов на всякий случай
сразу выбежало наружу - прикрыть тех, кто осторожно поднял тела и унес их
вовнутрь. Только тогда, пятясь, отступили они за ворота и вновь заперли их
за собой.
Стурм опустился на колени подле обезглавленного тела... Приподняв его
руку, он снял с окоченевшего пальца кольцо. Латы рыцаря были ужасно измяты
и почернели от крови. Стурм уронил безжизненную руку на снег и скорбно
опустил голову.
- Государь Альфред... - пробормотал он еле слышно.
- Господин, - обратился к нему один из юных рыцарей. - Второй - это
государь Дерек, и гнусный офицеришка не солгал: он действительно дышит...
Поднявшись, Стурм пошел туда, где на холодных камнях распластался
Дерек. Лицо рыцаря было белей полотна, но открытые глаза лихорадочно
блестели. На губах запеклась кровь, кожа была холодной и влажной. Один из
юношей приподнял ему голову и поднес к его губам чашку с водой, но пить
Дерек не смог.
Стурм с ужасом увидел, что Дерек прижимал ладонь к животу. Между
пальцами сочилась кровь - сочилась непрерывно, но и не настолько быстро,
чтобы приблизить милосердный конец.
Узнав Стурма, Дерек жутко улыбнулся и окровавленной пятерней стиснул
его руку.
- Победа!.. - прохрипел он. - Они бежали! Мы преследовали их!.. Мы
снискали славу... великую славу! Я буду Великим Магистром!..
Он поперхнулся кровью, хлынувшей изо рта, и поник на руки
поддерживавшего его рыцаря. Тот поднял глаза на Стурма, юное лицо
озарилось надеждой:
- Может, все так и есть, господин? Вдруг это была хитрость?..
Но стоило ему встретиться со Стурмом глазами, и всякая надежда
угасла. Юноша с жалостью посмотрел на Дерека:
- Он, похоже, с ума сошел, господин...
- Он умирает героем, как истинный Рыцарь, - сказал Стурм.
- Победа!.. - прошептал Дерек. Потом его глаза остановились, устремив
в туман невидящий взгляд...

- Нет, ни в коем случае не вздумай его разбивать! - сказала Лорана.
- Но Фисбен говорил...
- Знаю я, что он говорил, - нетерпеливо отвечала Лорана. - Оно не
злое и не доброе; оно ничто, оно все. - И поежилась: - Весьма в духе
Фисбена...
Вдвоем с Тасом они стояли у Ока. Оно все так же покоилось на своей
подставке в центре круглой комнаты, по-прежнему покрытое слоями пыли, за
исключением пятнышка, протертого Тасом, В комнате было темно и удивительно
тихо - так тихо, что Тас и Лорана, не сговариваясь, перешли на шепот.
Лорана пристально смотрела на Око, и на лбу ее залегла морщинка. Тас
смотрел на Лорану, чувствуя себя очень несчастным. И со страхом думал,
что, кажется, угадывал ее мысли...
- "Глаза" должны действовать, Тас! - наконец сказала Лорана. -
Обязаны! Их ведь создали могущественные маги, люди той же закваски, что и
наш Рейстлин, - люди, не признававшие поражений и неудач! Если бы только
знать, каким образом...
- Я знаю, - прошептал Тас.
- Как! - ахнула Лорана. - Ты знаешь? Но почему же тогда...
- Я... как бы это сказать... знать-то знал, но не знал, что знаю, -
запинаясь, выговорил Тас. - Это... просто пришло. Гнош... ну, тот гном из
горы... он рассказал мне про слова, которые однажды проплыли внутри Ока,
там, в тумане. Он не сумел их прочитать, потому что они были написаны на
каком-то ужасающе древнем языке...
- На языке магии, скорее всего.
- Ну да, именно так я и подумал и...
- И какой нам от этого толк? Мы их и выговорить-то не сможем. Вот
если бы Рейстлин...
- Обойдемся мы и без Рейстлина, - перебил Тас. - Выговорить я их не
способен, а вот прочесть - пожалуйста. Я, ты понимаешь, все еще таскаю с
собой те очки... Очки Истинного Зрения, это Рейстлин так их назвал. С их
помощью я могу читать на любом языке, и даже на языке магии. Думаешь, зря
он мне пригрозил, что, если застанет меня над каким-нибудь из этих его
свитков, то превратит в сверчка и проглотит живьем...
- Значит, ты думаешь, что сможешь читать... Око?
- Я... можно попробовать, - завертелся Тас. - Слушай, Лорана, Стурм
ведь сказал, что драконов вероятнее всего не будет. Ну так надо ли нам
связываться с этим Оком? Фисбен говорил, что лишь самые могущественные
маги отваживались...
- Послушай меня, Тассельхоф Непоседа, - тихо сказала Лорана,
опускаясь на колени, с тем, чтобы смотреть кендеру прямо в глаза. - Если
сюда пришлют хотя бы одного дракона, нам крышка. Думаешь, почему они дали
нам время "поразмыслить", а не бросились немедля на штурм? Наверняка они
уже послали за драконами. Так что давай не будем терять времени попусту!
"Трудный путь и путь легкий, - припомнил Тас слова Фисбена... и
опустил голову. - Смерть тех, кого ты любишь. Но мужества у тебя
хватит..."
Тас медленно опустил руку в карман мохнатой безрукавки, вытаскивая
очки...

13. СОЛНЦЕ ВСТАЕТ, А ТЬМА ОПУСКАЕТСЯ
С наступлением утра туман рассеялся. День занялся ясным и солнечным,
воздух же был до того чист и прозрачен, что Стурм видел с крепостной стены
укрытые снегом луга своей родины - а родился он неподалеку от Вингаардской
Башни. Теперь эти земли были во власти захватчиков.
Первые лучи солнца озарили над бастионами знамя Рыцарства: Зимородок,
увенчанный золотой Короной, держал в когтях Меч, украшенный Розой. Древний
герб ярко блестел в утреннем свете.
Потом рассветную тишину грубо взорвал нестройный рев рогов.
Драконидские армии шли штурмовать Башню.
Молодые рыцари - всего около сотни числом - молча стояли на стенах,
глядя, как переползает равнину несметное войско. Двигалось оно с
неотвратимостью саранчи, пожирающей все на своем пути.
Предсмертные слова Дерека - "Они бежали!" - поначалу не давали Стурму
покоя. С какой стати драконидам было бежать?. Потом он понял. Они
применили простую и древнюю, как мир, хитрость, сыграв на тщеславии самих
же рыцарей. Отступи перед врагом - не слишком быстро, но чтобы передние
ряды изобразили какую следует панику Пусть враг поверит, будто они мечутся
в ужасе. Пусть он ринется за ними в погоню, непомерно растянув строй. Тебе
останется только замкнуть кольцо и...
Тела погибших, втоптанные в багровый от пролитой крови снег, едва
виднелись вдали, но Стурм и так видел, что не ошибся. Они пали, тщетно
пытаясь перестроиться и дать отпор. Зарубленных некому было похоронить.
Стурм невольно подумал - а будет ли кому присмотреть за его собственным
телом, когда все кончится...
Флинт выглянул в бойницу и проворчал:
- И на том спасибо, что хоть помереть на твердой земле...
Стурм улыбнулся и погладил усы. Взгляд его обратился к востоку, туда,
где была его родина. Мысль о близкой смерти заставила его подумать о доме
- о доме, которого он почти и не знал. О стране, отправившей их с матерью
в изгнание... И вот он собирался положить жизнь, защищая эту самую страну.
Почему? Почему он не бросил все и не уехал в Палантас?..
Всю свою жизнь он следовал Кодексу и Мере. Эст Суларус от Митас,
гласил Кодекс. Моя Честь Есть Моя Жизнь. Только Кодекс ему теперь и
оставался. Меры, изжившей себя более не существовало. Окостеневшая,
негибкая, она стала для Рыцарей панцирем паче стального. Лишенные помощи,
вынужденные драться за выживание, Рыцари цеплялись за Меру, как утопающий
за соломинку, не понимая, что она давно превратилась в камень на шее и
только тянула на дно.
"А я? - думал Стурм. - Я-то почему не такой?" Впрочем, в глубине души
он знал, почему. Ворчливый гном, кендер, маг, полуэльф... все они научили
его видеть мир иными глазами: раскосыми, маленькими... даже со зрачками в
форме песочных часов. Рыцари вроде Дерека воспринимали мир окрашенным в
две краски: черную и белую Стурм видел всю радугу, все ее переливы.
- Пора, - сказал он Флинту, и они зашагали вниз по лестнице с высоко
вознесенного наблюдательного поста. Отравленные вражеские стрелы уже
взвивались над стенами.
Слышались дикие крики, завывали рога, мечи били в щиты. Драконидская
армия шла на приступ Башни Верховного жреца.
Солнце поднималось все выше...

К вечеру флаг над Башней развевался по-прежнему Башня выстояла.
Но половина ее защитников была мертва.
У живых не было времени закрывать им глаза и прибирать изуродованные
предсмертной мукой тела. Живые изо всех сил старались остаться живыми.
Ночь принесла временное облегчение; дракониды отступили из-под стен, чтобы
передохнуть и дождаться утра.
Стурм ходил туда-сюда по бастионам, едва не валясь с ног от
усталости. Он пытался прилечь, но уснуть так и не смог: переутомленные
мышцы скручивала судорога, мозг продолжал лихорадочно работать. Вот он и
ходил - туда и обратно, туда и обратно - размеренной, неторопливой
походкой. Откуда ему было знать, что звук его шагов отгонял ужас прожитого
дня от молодых рыцарей, прислушивавшихся к его поступи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52