И
посколькугубкиужетам, этосильнооблегчаетуборку...
Оператор дернул рычаг.

Испытательная лаборатория Таса разочаровала. Он предвкушал зрелище
множества необычайных предметов, но, против его ожиданий, комната
оказалась почти пуста. Освещалась она при посредстве скважины, пробуренной
наружу сквозь толщу горы: через нее внутрь проникал солнечный свет. Это
простое, но поистине гениальное приспособление было подсказано
гномам-механикам заезжим гномом другого племени; он называл свое
осветительное устройство "окном". Жители горы Небеспокойсь страшно им
гордились.
В комнате стояло три стола - и почти ничего более. На среднем столе,
вокруг которого стояло множество гномов, покоилось Око Дракона. Рядом с
ним лежал хупак.
Тас с интересом подметил, что Око вновь приняло свои истинные
размеры. На столе лежал большой хрустальный шар, а в нем перетекал и
клубился молочный туман. Подле Ока стоял страж - молодой Соламнийский
Рыцарь. Судя по всему, он жестоко мучился скукой. Впрочем, при виде
незнакомцев выражение его лица мгновенно переменилось.
- Всевполномпорядке, - поспешно успокоил его Гнош. - Это те двое, о
которыхговорилосьвписьмегосударяГунтара... - И Гнош повел своих подопечных
к столу. Глаза гнома так и сияли: - Око Дракона! После стольких лет...
- Каких еще лет? - резко спросил Фисбен, останавливаясь на некотором
расстоянии от стола.
- Понимаешь ли, - начал объяснять Гнош, - каждому гному при его
появлении на свет назначается Цель Жизни, которую он впоследствии и
стремится исполнить. Так вот, моейЦельюЖизнибылоизучениеОкаДраконаистех
самыхпоркак...
- Но ведь "глаз дракона" никто не видел много-много веков! - сказал
Тас недоверчиво. - Никто о них даже и не знал! Как же это могло стать
твоей Целью Жизни?
- Ну, мы-то о них знали, - ответил Гнош. - Точно такая же Цель была у
моего дедушки, а потом у отца. Оба так и умерли, ни разу даже не увидев
Ока. Я думал, чтоимнеуготованотоже, итутоновдругпоявилось. Теперьможноне
беспокоитьсяотом, чтомоясемьясчастливодостигнетпосмертия...
- Ты хочешь сказать, что твоя семья не получит... э-э... посмертия,
пока Цель Жизни не будет достигнута? - спросил Тас. - Но тогда твои
покойные...
- ...вполне возможно, претерпевают большие неудобства, где бы они
теперь ни были, - сказал Гнош и вдруг воскликнул: - Батюшки-светы!
С Оком Дракона произошла удивительная перемена. Оно замерцало
ярчайшими красками - ни дать ни взять в большом возбуждении.
Бормоча странные слова, Фисбен подошел к Оку и возложил на него
ладонь... Око мгновенно сделалось черным. Фисбен обвел комнату таким
суровым, поистине пугающим взглядом, что даже Тас попятился прочь. Зато
рыцарь сорвался с места и прыгнул вперед.
- Вон отсюда! - прогремел маг. - Все вон!
- У меня приказ: ни под каким видом не покидать Око, и я не... -
рыцарь потянулся к мечу, но Фисбен еще что-то шепнул, и молодой воин,
обмякнув, мешком повалился на пол.
Гномы уже испарились из комнаты. Остался один Гнош, мучительно
заламывавший руки.
- Пойдем, Гнош! - дергал его Тас. - Я еще не видел его таким, так что
давай-ка лучше сматываться подобру-поздорову! Как превратит нас в овражных
гномов или еще во что похуже...
Всхлипывая, Гнош дал кендеру вывести себя наружу. Переступая порог,
он попытался еще раз обернуться, но дверь сама собой захлопнулась перед
его носом.
- Моя Цель Жизни... - простонал гном.
- Не волнуйся, все будет в порядке, - сказал Тас, хотя на самом деле
ни малейшей уверенности не ощущал. Выражение лица Фисбена ему весьма не
понравилось. Более того: само лицо, казалось, принадлежало уже не Фисбену,
а... Тас предпочел не строить догадок.
Тас внезапно продрог, а кишки в животе, похоже, завязались узлом.
Гномы приглушенно переговаривались, бросая на него не слишком дружелюбные
взгляды. Тас облизнул губы, пытаясь отделаться от горького привкуса во
рту. Потом отвел Гноша в сторонку и тихо спросил:
- Успели вы что-нибудь выяснить насчет Ока, пока изучали его?
- Ну... - задумался Гнош. - Лично я установил, что там, внутри,
что-то есть, или кажется, что есть, потому что один раз я долго, очень
долго смотрел на него, но ничего особенного так и не заметил, и вот, когда
я уже хотел уходить, там, внутри, в тумане, проплыли слова...
- Слова? - насторожил уши Тас. - Какие слова?
Гнош покачал головой.
- Не знаю, - проговорил он очень серьезно. - Я не сумел их прочесть.
И не только я, но даже ученые из Гильдии Иностранных Языков...
- Магия, вероятно, - пробормотал Тас.
- Похоже, - печально согласился Гнош. - Я тоже об этом подумал...
Дверь растворилась так, как если бы там, за нею, что-то взорвалось.
Гнош, охваченный ужасом, крутанулся на месте. На пороге стоял Фисбен;
в одной руке он держал небольшой черный мешочек, в другой - свой посох и
Тасов хупак. Гнош ринулся мимо него в комнату.
- Око!.. - заверещал он и от расстройства внезапно обрел краткость
речи: - Ты его забрал!
- Да. Гнош, - сказал Фисбен. - Именно так.
В голосе мага звучала усталость, и Тас сразу определил наметанным
глазом, что он был на грани изнеможения. Лицо его посерело, глаза
закрывались сами собой. Он тяжело опирался на посох.
- Пошли, мальчик мой, - сказал он гному. - И ни о чем не волнуйся.
Твоя Цель будет достигнута. Но сперва Око должно предстать перед Советом
Белокамня...
- Пойти? С тобой?.. - Гнош снова заломил руки, на сей раз от
волнения. - На Совет?.. И там, возможно, меня попросят сделать доклад?..
- Вне всякого сомнения, - сказал Фисбен.
- Сей момент! Дайтетолькособраться. Гдетаммоибумаги...
И Гнош умчался. Фисбен обернулся к остальным гномам, которые
потихоньку подкрадывались к нему, необычайно заинтересованные его посохом.
И так грозно сдвинул брови, что гномы шарахнулись назад и исчезли за
дверью лаборатории.
- Ну как, выяснил что-нибудь?.. - спросил Тас, не без опаски подходя
к Фисбену. Старого волшебника, казалось, окутывала тьма. - Я надеюсь,
гномы ничего с Оком не сделали?
- Нет, - вздохнул Фисбен. - К счастью для них. Потому что оно все еще
жизнеспособно и очень могущественно. И теперь немногим предстоит принять
решения, от которых будут зависеть судьбы многих. Быть может, даже целого
мира...
- О чем ты? Разве не совет будет решать?
- Ты не так понял, сынок, - ласково проговорил Фисбен. - Давай-ка
чуточку передохнем... - Маг сел на пол, прислонившись к стене. И
продолжал, покачав головой: - Я сосредоточил на Оке всю свою волю, Тас...
Нет, не затем, чтобы повелевать драконами, - добавил он, видя
округлившиеся глаза кендера. - Я заглянул в будущее...
- И... и что там? - спросил Тас нерешительно. Лицо мага было слишком
печально, и Тас вовсе не был уверен, что ему непременно хочется знать.
- Я видел две дороги, уходившие вдаль, - сказал Фисбен. - Если мы
изберем ту, что полегче, сначала покажется, что все идет как надо, но в
конце опустится тьма - опустится уже навсегда. Если же мы выберем другую
дорогу, путь наш будет нелегок. Он будет стоить жизни иным из тех, кого мы
с тобой любим, сынок. И, что гораздо хуже, кое-кто из них может
поплатиться душой. Но лишь величайшими жертвами окупается надежда целого
мира...
Фисбен закрыл глаза.
- И во всем этом замешано Око? - дрожа, спросил Тас.
- Да.
- И ты з-знаешь, что н-нужно делать, чтобы... чтобы выбрать тот
т-трудный путь?
Тас с ужасом ждал ответа.
- Знаю, - ответил Фисбен негромко. - Но решать я не властен. Решать
будут другие...
- Понятно, - вздохнул Тас. - Кто-нибудь важный, наверное.
Какие-нибудь короли, знатные эльфы или вельможные рыцари...
"Будет стоить жизни иным из тех, кого мы любим", - отдавались у него
в голове слова старого мага. Тас почувствовал, как перехватило горло, и
опустил голову на руки. Нет, с этим приключением определенно что-то было
не так! Ну вот куда, спрашивается, подевался Танис? И славный старина
Карамон?.. И милая проказница Тика?.. Он тщетно старался поменьше думать о
них, особенно со времени того сна...
...И Флинт. И зачем только я ушел без него, думал Тас, чувствуя себя
очень несчастным. А вдруг он умер? А вдруг его больше нет? Жизни тех, кого
любим... Это что же получится, если мы начнем погибать? Да я никогда об
этом даже не думал! Я всегда был уверен, что уж вместе-то мы кого угодно
побьем! А врозь? Зачем мы разлучились? Вот с тех пор все через пень-колоду
и покатилось...
Широкая ладонь Фисбена гладила его хохолок - красу и гордость
кендера. Впервые в жизни Тас чувствовал себя маленьким. Слабым, испуганным
и одиноким. Старый волшебник обнял его. Тас зарылся лицом в просторный
рукав его одеяния и горько заплакал.
- Да, - сказал Фисбен. - Кто-нибудь очень важный...

6. СОВЕТ БЕЛОКАМНЯ. ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ ПЕРСОНА
Совет Белокамня собрался на двадцать восьмой день месяца декабря.
День этот в Соламнии называли Днем Голода - в память о страданиях народа в
первую, самую тяжелую зиму после Катаклизма. Скорбную дату издавна было
принято посвящать посту и размышлению. А посему государь Гунтар и счел
возможным приурочить Совет именно к ней.
Вот уже более месяца миновало с тех пор, как армия отбыла морем в
Палантас, и вести, приходившие оттуда, были неутешительны. Аккурат
двадцать восьмого утром Гунтар получил очередное донесение. Прочтя его два
раза подряд, рыцарь тяжело вздохнул, нахмурился и спрятал бумагу в поясной
кошель...
Предстоявший Совет был уже вторым за последнее время. Прошлый раз его
собирали по поводу прибытия на Южный Эргот эльфийских изгнанников и
появления на севере Соламнии армии Повелителей. О Совете было объявлено за
несколько месяцев, с тем чтобы все его члены успели съехаться загодя.
Правом решающего голоса на нем обладали Соламнийские Рыцари,
гномы-механики, гномы холмов, темнокожие мореходы Северного Эргота и
представитель соламнийских изгнанников, живших на Санкристе. Правом
совещательного голоса располагали эльфы, горные гномы и кендеры. Они могли
высказывать свое мнение, но участия в голосовании не принимали.
Несмотря на полное представительство, тот первый Совет прошел из рук
вон скверно. Все вдруг начали припоминать друг другу прошлое и требовать
возмещения старых обид. Так, Армана Хараса, делегата горных гномов, и
Дункана Каменотеса, представителя гномов холмов, пришлось разнимать силой
- иначе старинная вражда двух томских племен снова привела бы к
кровопролитию. А Эльхана Звездный Ветер, в отсутствие отца выступавшая от
имени Сильванести, вообще не произнесла ни единого слова до самого конца
Совета. Она и приехала-то только ввиду того, что здесь был Портиос из
Квалинести. Эльхана опасалась, как бы Квалинести не объединились с людьми,
и желала предупредить подобный союз.
Беспокоилась она зря. Люди и эльфы настолько не доверяли друг другу,
что все общение между ними исчерпывалось требованиями простой вежливости.
Не произвела впечатления даже страстная речь государя Гунтара, основной
мыслью которой было: "Наше единение принесет мир; наш раздор похоронит
надежду!"
Портиос на это ответил, что в появлении драконов были виноваты, вне
всякого сомнения, люди: пусть, мол, и выпутываются, как знают. Прослушав
это заявление Портиоса, Эльхана высокомерно поднялась и покинула Совет;
после этого двух мнений относительно позиции Сильванести быть не могло.
Арман Харас, горный гном, заявил, что его племя и радо было бы
помочь, но, пока не будет найден Молот Хараса, об объединении горных
гномов не может быть и речи. И Гунтару пришлось исключить горных гномов из
числа возможных союзников: кто тогда мог знать, что Молот совсем скоро
будет найден!
Единственным, кто немедля и в открытую предложил Рыцарям помощь, был
вождь кендеров, Кронин Чертополох. Но, поскольку "помощь" дружественной
армии кендеров для любой нормальной страны была хуже всякого нашествия,
предложение выслушали с вежливыми улыбками, зато за спиной Кронина
произошел обмен взглядами, полными неподдельного ужаса.
Вот так - практически впустую - и завершился тот Совет. На нынешнее
заседание Гунтар возлагал большие надежды. Обретение Ока, по его мнению,
должно было добавить всем оптимизма...
Уже прибыли представители от двух эльфийских народов. Приехал
Беседующий-с-Солнцами и при нем человек, называвший себя жрецом Паладайна.
Гунтар с нетерпением ожидал встречи с Элистаном, о котором ему столько
рассказывал Стурм, А вот кто будет представлять Сильванести, Гунтар пока
не знал. Вероятнее всего, думал он, это будет вельможа, назначенный
регентом после таинственного исчезновения Эльханы...
Эльфы прибыли на Санкрист два дня назад. Их шатры рассыпались по
полям, пестрые шелковые знамена развевались в ненастном сером небе. Их,
собственно, и ждали; слать гонца к горным гномам не было времени, а гномы
холмов, по слухам, насмерть резались с драконидами, так что добраться до
них было попросту невозможно...
Гунтар очень надеялся, что сегодняшняя встреча сплотит эльфов и людей
во имя изгнания драконидских орд с Ансалона. Но всем этим надеждам было
суждено рухнуть еще до начала Совета.
Прочтя донесение из Палантаса, Гунтар покинул свой шатер, собираясь
напоследок обойти Долину Белокамня и самолично проверить, все ли в
порядке. Старый слуга Уиллс перехватил хозяина на полдороге.
- Господин! Скорее назад!
- Что такое? - спросил Гунтар, но запыхавшийся старик был не в
состоянии ответить. Вздохнув, рыцарь вернулся к своей палатке, перед
которой нервно прохаживался государь Микаэл в полном боевом снаряжении.
Один взгляд на его лицо - и у Гунтара упало сердце.
- Что случилось?
Быстро шагнув навстречу, Микаэл схватил его за руку:
- Есть сведения, государь, что эльфы намерены потребовать возвращения
Ока. Если же мы ответим отказом, они объявят нам войну!
- Что? - Гунтар не верил собственным ушам. - Нам? Войну?.. Что за
чепуха, они же... Погоди, ты уверен? Насколько надежно это сообщение?
- Боюсь, государь Гунтар, оно вполне надежно, - ответил стоявший
рядом с рыцарем человек.
- Позволь представить тебе Элистана, жреца Паладайна, - сказал
Микаэл. - Прости, что я не сделал этого сразу: доставленная им новость
совершенно выбила меня из колеи...
- Весьма наслышан, - сказал Гунтар, протягивая руку жрецу.
Рыцарь внимательно разглядывал Элистана. Признаться, он воображал его
себе совсем не таким. Почему-то он думал, что увидит близорукого эстета,
худого и бледного от неумеренного сидения над книгами. Вместо этого перед
ним стоял рослый, широкоплечий муж, которого легко было представить себе
мчащимся в битву плечом к плечу с лучшими рыцарями Соламнии. На шее же у
него висел древний символ Паладайна - платиновый медальон с
выгравированным изображением дракона.
Стурм, помимо прочего, рассказывал Гунтару, что жрец положил немало
сил, пытаясь склонить эльфов к союзу с людьми... Элистан устало улыбнулся,
словно прочтя мысли рыцаря. И заговорил, отвечая на невысказанный вопрос:
- У меня, к сожалению, мало что вышло. Я смог лишь убедить их не
отказываться от посещения Совета. Хотя, боюсь, они прибыли сюда только
затем, чтобы предъявить вам ультиматум: либо отдать Око миром, либо
защищать его с оружием в руках...
Гунтар сел, вернее, осел в походное кресло и вялым движением
предложил садиться гостям. Перед ним на столе были разложены карты
различных частей Ансалона. По картам расползались темные пятна,
обозначавшие распространение вражеских армий. Взгляд Гунтара задержался на
них... и внезапным взмахом руки он смел карты со стола, прорычав:
- Может, нам просто взять и сдаться без лишних хлопот? Давайте пошлем
драконьим Повелителям записочку: так, мол, и так: не утруждайте себя
истреблением наших народов, мы и без вас отлично справляемся... - И он в
ярости швырнул на стол только что полученное донесение: - Вот, почитайте!
Это из Палантаса. Тамошние олухи настоятельно предлагают рыцарям покинуть
их город. Они, изволите видеть, ведут с Повелителями переговоры, и
присутствие рыцарей их сильно компрометирует. А собственная тысячная армия
палец о палец не ударит!
- А что предпринимает государь Дерек? - спросил Микаэл.
- Укрепляет Башню Верховного Жреца на южных подступах к городу, -
ответил Гунтар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52