"Эх, был бы с нами Танис, - подумал он в
отчаянии и в который раз проклял свое тугодумие. - Полуэльф небось мигом
соорудил бы какой-нибудь план и придумал, как выпутаться. А я?.. Я же не
справлюсь!
И тогда..."
"А ну, прекрати-ка ныть, ты, здоровенный облом! - прозвучало прямо у
него в голове. - Все зависит теперь от тебя!"
Карамон едва успел спохватиться: губы сами собой едва не расплылись в
ухмылке. Голос до того живо напомнил ему Флинта, - он мог бы поклясться,
что старый гном стоял подле него и по обыкновению ворчал. И, конечно же,
он был прав. Все зависело от него. И ему придется выложиться без остатка.
Иначе никак.
Карамон чуть-чуть приподнял ресницы. Прямо перед ним маячила спина
стражника-драконида: тот, похоже, считал, что сбитого с ног воина еще
долго можно будет не опасаться. Ни Берема, ни драконида по имени Гакхан
Карамон разглядеть не сумел, а головой крутить не решился, не желая до
времени привлекать к себе внимание. С тем стражником он управится, будьте
спокойны. А может, и со вторым - прежде чем двое оставшихся его прикончат.
Ему-то живым точно уже не уйти. Но, если повезет, он даст Тике и Тасу шанс
удрать вместе с Беремом...
Карамон напряг мышцы, готовясь к броску... но тут тишину подвала
взорвал невероятный крик. Это кричал Берем, и в голосе его было столько
муки и ярости, что Карамон так и подскочил, позабыв, что якобы лежит без
сознания...
...и застыл, потому что Берем, кинувшись внезапно вперед, сгреб
Гакхана и оторвал его от пола. Неся на руках неистово брыкающегося
драконида. Вечный Человек выломился из камеры и вмазал Гакхана в каменную
стенку напротив. Голова драконида раскололась от первого же удара, как
раскалывались на черных алтарях яйца добрых драконов. Но Берем, завывая от
ярости, бил и бил его о стену, пока труп Гакхана не превратился в
бесформенный, кровоточащий кусок зеленого мяса...
Какое-то время никто не двигался с места. Тика и Тас жались друг к
дружке, ошеломленные жутким и отвратительным зрелищем. Даже
стражники-дракониды стояли неподвижно и только смотрели как зачарованные
на то, что осталось от их вожака. Карамон напрягал отуманенный болью
разум, пытаясь что-то сообразить...
Берем наконец выронил изувеченный труп. Обернувшись, он посмотрел на
спутников, явно их не узнавая. "Рехнулся, - понял Карамон. - Теперь уже
окончательно". Глаза Берема были неестественно расширены, из угла рта
стекала слюна. Его руки были по плечи перемазаны в зеленой скользкой
крови. Поняв наконец, что враг его мертв. Берем до некоторой степени
пришел в себя. Оглядевшись, он увидел Карамона, потрясенно смотревшего на
него с пола.
- Она зовет меня, - хрипло прошептал Берем.
Повернувшись, он побежал по коридору на север. Дракониды попытались
схватить его, но он их расшвырял. Он мчался, не оглядываясь. Вот он
налетел на приоткрытую железную дверь и едва не снес ее с петель. Дверь
гулко громыхнула о каменную стену и заходила взад и вперед. Эхо безумных
криков Берема катилось по коридору...
Только тут к драконидам вернулась способность соображать. Один из них
побежал к лестнице, крича во все горло. Кричал он по-драконидски, но
Карамон прекрасно его понял:
- Стража! Стража! Узник сбежал!..
Сверху раздались ответные крики, по ступеням зацокали когти.
Хобгоблин, которому хватило одного взгляда на мертвого Гакхана, удрал в
караульную, и к общему гаму добавились его панические вопли. Другой
стражник бросился в камеру. Но и Карамон к тому времени был уже на ногах.
Наконец-то дошло до дела. Это он умел. Это он понимал... Могучая длань
воителя сомкнулась на чешуйчатой шее. Одно движение - и монстр упал
мертвым. Карамон едва успел выхватить у него меч - труп драконида
окаменел.
- Карамон!.. Сзади!.. - завопил Тассельхоф. Оказывается, второй
стражник, тот, что бегал к лестнице, вернулся в камеру с мечом наготове.
Карамон крутанулся на месте, но сапожок Тики впечатался чудовищу в
брюхо, и почти одновременно с этим Тассельхоф пырнул его своим ножичком.
Увы, в своем возбуждении он позабыл сразу же выдернуть его. Заметив
окаменевшее тело первого драконида, кендер схватился за рукоять... слишком
поздно: ножик врос в камень.
- Оставь, - сказал Карамон, и Тас поднялся.
Сверху все отчетливее слышался топот, лязг и гортанные голоса.
Хобгоблин стоял на ступеньках, отчаянно размахивая руками и указывая на
них, а вопли его заглушали даже шум, производимый приближавшейся стражей.
Держа в руке меч, Карамон неуверенно посматривал то на лестницу, то
на коридор, куда скрылся Берем...
- Правильно! Беги за Беремом, Карамон! - сказала вдруг Тика. -
Скорее! Ты слышал, что он сказал? "Она зовет меня", вот как! Это был голос
его сестры! Она позвала его, и он услышал! Поэтому он и учинил такое...
- Верно... - выговорил Карамон. Было слышно, как скатывались по
лестнице дракониды - бренчали латы, скрежетали по каменным стенам мечи. На
раздумья оставались считанные мгновения. - Ну, побежали...
Но Тика схватила его за руку и заставила оглянуться. В неверном свете
факелов ее пушистые рыжие кудри показались ему сплошным нимбом огня.
- Нет! - твердо сказала она. - Если они поймают его, тогда уж точно
конец всему. Вот что: у меня есть план. Нам надо разделиться! Ты дуй за
ним, а мы с Тасом отвлечем их на себя. Мы дадим тебе время... Все будет
хорошо, Карамон! - настойчиво добавила она, когда он отрицательно замотал
головой. - Тут есть еще коридор, он ведет на восток. Я заметила его, когда
нас вели в камеру. Вот туда-то мы их и уведем. А теперь беги, пока они
тебя не заметили!
Карамон все еще медлил...
- Это конец, Карамон! - сказала Тика. - К худу или к добру, но это
конец. Ты должен пойти с Беремом и помочь ему добраться к ней. Беги же!
Только у тебя хватит силы его защитить. Ты нужен ему!
И Тика подтолкнула великана вперед. Карамон сделал шаг, но тут же
оглянулся.
- Тика... - начал он, пытаясь придумать хоть какой-нибудь довод
против ее сумасшедшего плана. Но ничего сказать так и не успел. Тика
стремительно поцеловала его и, подхватив меч убитого драконида, стрелой
вылетела из камеры в коридор.
- Уж я присмотрю за ней, Карамон, ты не сомневайся! - пообещал Тас и
помчался следом за Тикой. Сумочки и кармашки подпрыгивали и били его по
бокам.
Карамон проводил их глазами... Хобгоблин завизжал от ужаса - Тика
бежала прямо к нему, размахивая мечом. Он неуклюже попытался схватить ее.
Последовал яростный выпад - хобгоблин захлебнулся кровью и рухнул с
перерезанным горлом.
Тика уже бежала по коридору, уводившему на восток.
Тассельхоф на миг задержался у подножия лестницы:
- Эй, вы там! Пожиратели псины! У вас слизь вместо крови! А в
любовницах - гоблинши...
И Тас исчез следом за Тикой, которую Карамон со своего места больше
не мог разглядеть. Рассвирепевшие дракониды, взбешенные видом удирающих
пленников и ядовитыми насмешками кендера, не стали тратить время на то,
чтобы оглядываться кругом. Они ринулись за быстроногим Тассельхофом -
мелькали отточенные кривые клинки, раздвоенные языки трепетали в
предвкушении жестокой расправы...
Несколько мгновений - и Карамон остался в полном одиночестве. Он
потратил еще одну драгоценную минуту, вглядываясь в тюремную темноту. Но
так ничего и не разглядел. Только слышался издали пронзительный голосок
Таса, не устававшего изобретать все новые оскорбления... Потом стало тихо.
"Один... - уныло подумал Карамон. - Совсем один... Всех потерял...
Всех... Надо пойти за ними... Как же они там без меня... - И он направился
было к лестнице, но остановился: - А Берем? Он ведь тоже один. Тика права,
я нужен ему... Я нужен ему..."
Решившись, Карамон повернулся и неуклюже побежал северным коридором,
следом за Вечным Человеком.

8. ВЛАДЫЧИЦА ТЬМЫ
- ...Повелитель Тоэд!
Повелитель Ариакас с ленивым презрением слушал, как выкликали имена.
Не то чтобы процедура была скучна ему, - отнюдь. Идея собрать Высший Совет
принадлежала вовсе не ему. Он даже противился ей, хотя и без особого пыла:
иное поведение свидетельствовало бы о его слабости, а Ее Темное Величество
считала малейшие проявления слабости несовместимыми с дальнейшим
существованием. Нет, на нынешнем Совете ему не придется скучать...
Подумав о своей Владычице, он полуобернулся и быстро глянул на темный
альков над своей головой. Стоявший там трон - величайший и великолепнейший
в Зале - был еще пуст, врата же позади него окутывала живая, дышащая тьма.
Никаких ступеней снизу туда не вело, войти или выйти можно было только
через врата. Вели же они в... нет, о таких материях лучше было не думать.
Равно как и о том, что их железную решетку не доводилось еще миновать ни
одному смертному.
Владычица на Совет не спешила. Ариакас не удивился: ее. Богиню, мало
интересовала торжественная процедура открытия. Взгляд Повелителя
переместился ("Естественно..." - подумал он с горечью) с трона Владычицы
Тьмы к трону Темной Госпожи. Китиара, конечно, уже сидела на своем месте.
Это был час ее триумфа... так она думала. Ариакас выдохнул проклятие.
- Пусть роет себе яму, - пробормотал он, вполуха слушая, как
распорядитель вдругорядь выкликает имя Тоэда. - Я готов...
И тут до него дошло: что-то было не так. Что? Что случилось?
Увлекшись своими мыслями, он на некоторое время потерял нить
происходящего. Что же?.. Тишина. Жуткая тишина, последовавшая за... за
чем? Он порылся в памяти, припоминая только что произнесенные слова.
Вспомнил - и, отодвинув на время в сторону свои угрюмые размышления,
скосил глаза в сторону одного из тронов, второго по левую руку. Войска в
зале, состоявшие по преимуществу из драконидов, волновались у его ног,
подобно смертоносному морю. Все глаза были устремлены на тот же трон.
Войска Повелителя Тоэда уже вошли в Храм, их знамена покачивались
среди множества других, - но сам трон оставался пустым.
Танис, стоявший на ступенях трона Китиары, при имени Тоэда насторожил
уши. Заметил он и взгляд Ариакаса - холодный, суровый взгляд из-под
короны. Он живо представил себе хобгоблина и их первую встречу на пыльной
дороге близ Утехи в тот теплый осенний день, когда было положено начало их
долгому, полному опасностей странствию. Шевельнулись воспоминания о
Флинте... о Стурме... Танис скрипнул зубами и заставил себя
сосредоточиться на происходившем. С прошлым было покончено. Оставалось
только похоронить его и надеяться, что обо всем этом удастся забыть. И как
можно скорее.
- Повелитель Тоэд?.. - начиная гневаться, переспросил Ариакас. Воины
в зале переговаривались и роптали. Ни разу прежде Повелитель Драконов не
дерзал ослушаться приказа и пренебречь вызовом на Совет...
Но вот по ступеням к пустому трону взошел офицер из числа людей.
Остановившись на верхней ступеньке (этикет воспрещал ему двигаться
дальше), он какое-то мгновение собирался с силами: прямо перед ним были
черные глаза Ариакаса и - что хуже - тот темный альков. Все-таки он набрал
полную грудь воздуха и принялся рапортовать.
- С глуб-боким прискорбием в-вынужден сообщить Верховному Владыке и
Ее Темному Величеству... - последовал нервный взгляд на затененный альков,
по-прежнему явно пустой, - ...что Повелителя То... Тоэда постигла
трагическая и жестокая кончина...
Стоя на верхней ступеньке у трона Темной Госпожи, Танис явственно
расслышал, как Китиара презрительно фыркнула под своим шлемом. В толпе
воинов, заполонивших Тронный Зал, послышались приглушенные смешки. Офицеры
обменивались понимающими взглядами.
Только Повелитель Ариакас не подал виду.
- Кто посмел поднять руку на Повелителя Драконов? - яростно прогремел
его голос, и толпа мгновенно притихла.
- Это... это случилось в Кендерморе, господин мой, - ответствовал
офицер. И замолчал. Танис даже со своего места хорошо видел, как он сжимал
и разжимал кулаки. Видимо, скверные новости на том не исчерпывались, и
офицер никак не мог заставить себя продолжать.
Но Ариакас мрачно смотрел на него, и тот, прокашлявшись, возвысил
голос еще раз.
- Тяжко говорить об этом. Владыка, но Кендермор нами ос... - Голос на
некоторое время совершенно изменил офицеру. Отчаянным усилием справившись
с собой, он докончил: - Нами оставлен...
- Оставлен! - повторил Ариакас. Таким голосом мог бы разговаривать
гром.
Видно было, какой ужас скрутил офицера. Смертельно побелев, некоторое
время он хватал ртом воздух, но потом, видимо, решил отмучиться как можно
скорее и вывалил все сразу:
- Повелителя Тоэда злодейски убил некий кендер по имени Кронин
Чертополох, после чего войска безвременно почившего Повелителя и были
изгнаны из...
Бормотание толпы перешло в яростное рычание, перемежавшееся угрозами
стереть Кендермор с лица Кринна. Мерзостный народец заслуживал полного
уничтожения, а посему...
Ариакас раздраженно взмахнул затянутой в перчатку рукой. В Тронном
Зале мгновенно воцарилась тишина.
Однако тишина эта была тотчас же нарушена.
Ее нарушил смех Китиары.
В смехе Темной Госпожи, гулко отдававшемся под шлемом, не было
веселья - лишь язвительная насмешка.
Лицо Ариакаса перекосила ярость. Вскочив на ноги, он сделал шаг
вперед. Отряды его драконидов немедленно ощетинились сталью: клинки
вылетели из ножен, черенки пик дружно грохнули об пол.
Увидя это, воины Китиары тоже сомкнули ряды, заслоняя свою
Повелительницу, - трон ее находился рядом с престолом Ариакаса, по правую
руку. Танис инстинктивным движением опустил руку на меч и поймал себя на
том, что хочет придвинуться к Китиаре, - а ведь для этого надо было взойти
на самый верх возвышения, куда ему, вообще-то, ход был заказан.
Сама Китиара даже не пошевелилась. Она преспокойно сидела на своем
троне, глядя на Ариакаса со всем презрением, которое ощущалось даже сквозь
шлем, скрывший лицо.
Но в это время громадный Зал разом затаил дыхание - так, как если бы
некая сила разом отняла у всех присутствовавших способность дышать. Белели
лица, слепли глаза, сердца готовы были остановиться... а потом, казалось,
в Зале совсем не стало воздуха - лишь темнота.
Существовала ли она на физическом плане, та непроглядная тьма?.. Или
она объяла лишь разум?.. Танис не взялся бы с уверенностью сказать. Он
явственно видел тысячи факелов и целые созвездия свечей, продолжавших ярко
гореть по стенам Зала... И вместе с тем под сводами властвовала ТЬМА. И
была она черней беззвездного неба в непогожую ночь.
Голова закружилась... Танис пытался вздохнуть, но с таким же успехом
он мог бы дышать и под толщей Кровавого Моря. Колени подались, внезапная
слабость грозила свалить его. Потом силы окончательно оставили полуэльфа,
он зашатался и поник на каменные ступени, успев, впрочем, заметить, как
там и сям на черный гранит, задыхаясь, оседали люди. Ему понадобилось
невероятное усилие, чтобы повернуть голову... Он увидел, как Китиара
обмякла на своем троне, словно бы вдавленная в него неведомой силой...
Потом удушающая тьма отступила и Танис наконец-то смог наполнить
легкие благословенным воздухом, прохладным и чистым. Измученное сердце
встрепенулось и так погнало кровь, что полуэльф снова едва не потерял
сознания. Некоторое время он мог только сидеть на каменных ступенях,
качаясь от слабости и дурноты, а перед глазами мелькали вспышки и пятна
слепящего света. Но вот зрение прояснилось, и Танис увидел: то, что он
только что испытал, совершенно минуло драконидов. Они остались стоять, как
стояли. И все они смотрели в одну сторону.
Танис поднял глаза к великолепному трону, до сих пор пустовавшему.
Теперь же... Кровь застыла у него в жилах, а дыхание снова готово было
прерваться в груди. Такхизис, Владычица Тьмы, явилась в свой Зал.
Народы Кринна называли ее множеством различных имен. Для эльфов она
была Королевой Драконов; для варваров с Равнин - Нилат Разрушительницей;
Тэмекс Ложный Блеск - для гномов Торбардина; морские народы Эргота
рассказывали жуткие легенды о Мейтат Многоликой. Соламнийские же Рыцари
называли ее Всебесцветной Владычицей. Когда-то давным-давно побежденная
великим Хумой, она была изгнана из этого мира.
Такхизис, Владычица Тьмы.
И вот она возвратилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49