– Отвар?
– Да. Я и вчера поила тебя отваром. Тебя сильно тошнило, но, наверное, ты этого не помнишь.
Сэм тотчас же открыл глаза.
– Может, ты хочешь что-нибудь другое, – поспешно добавила Мария. – Я могу приготовить чай из коры дуба или из березы…
– Мария…
– Можно приготовить чай из ягод бузины…
– Мария… Меня не интересует кора дуба… И я не желаю знать, чем ты смазывала мне грудь и что за гадость была под повязками, которыми ты…
– Это были припарки, – перебила Мария. – Припарки из листьев подорожника, чтобы распарить занозы. Сэм, они сидели так глубоко…
– Меня не интересует… я не желаю…
Внезапно ощутив ужасную слабость, Сэм умолк и прикрыл глаза. Ему казалось, что он снова погружается в беспамятство. Только на этот раз у него не было сил бороться. И тут он почувствовал, как Мария осторожно приподнимает его голову. Лишь с величайшим трудом ему удалось снова открыть глаза.
– Приходи в себя, мой бесстрашный пират, – с улыбкой сказала Мария. – Это не корабль, и ты не на палубе.
Сэм приподнялся и сел, положив голову ей на плечо. Ее пальчики осторожно перебирали его волосы.
– Ты сможешь выбраться из ванны?
– Да, наверное, – пробормотал он, снова прикрыв глаза; было очевидно, что ему совсем не хочется выбираться из ванны.
Но Мария не собиралась оставлять Сэма в воде. Сунув руки ему под мышки, она сомкнула их на его мокрой груди. Сэм, желая помочь ей, пытался сам подняться на ноги, но у него ничего не получалось. И все же Марии удалось дотащить его до кровати. Матрас, набитый соломой, принял его в свои объятия. Она накрыла его одеялом, и Сэм невольно улыбнулся: даже в детстве никто так не заботился о нем.
– Я тебя прощаю, – прошептал он.
– Прощаешь?
– Да, моя девочка. Прощаю, что поила меня всякой гадостью и держала в ледяной воде. Прощаю, что мазала меня вонючей мазью и прочей дрянью. И спасибо, что не выдернула мне ногти, а только обмотала пальцы бинтами…
Сэм лежал с закрытыми глазами, но он знал: Мария улыбается.
Проснувшись через несколько часов, Сэм уже не чувствовал прежней слабости. И теперь заметил то, чего не замечал прежде: он находился в незнакомой комнате, а за окном шумело море. И Мария… Рядом была Мария.
Чуть прикрыв глаза, он наблюдал за ней украдкой. Мария расхаживала по комнате, собирая всевозможные бутылочки и баночки, которые убирала в буфет, стоявший в углу комнаты. Время от времени она подходила к Сэму, чтобы потрогать его лоб. А потом снова возвращалась к своим склянкам и висевшему над очагом котлу. Наблюдая за ней, Сэм мысленно улыбался.
«Ох, принцесса, – думал он, – как жаль, что мне приходится валяться в постели и лишь смотреть на тебя».
Неожиданно она обернулась и наконец-то заметила, что он не спит.
– Как хорошо, что ты проснулся. – Мария ласково ему улыбнулась и бросилась к котелку.
– Нет! – вырвалось у Сэма.
– В чем дело? – Мария нахмурилась.
– Я не голоден.
– Но, Сэм, это всего лишь рисовый отвар. Обещаю, что он не повредит тебе.
Что толку спорить с ней? Она всегда была упрямой. Вот возьмет и насильно вольет в него все, что захочет.
Мария присела рядом с ним на постель. Приподняв Сэма за плечи, она взбила подушки у него за спиной и с улыбкой спросила:
– Тебе удобно?
– Пока… да.
Сэма передернуло от отвращения, когда Мария поднесла к его губам ложку. Но она оказалась права. Это была не какая-нибудь отрава, а просто рисовый отвар, который Мария подсластила черной патокой.
– Ешь, – сказала она, глядя на него сияющими глазами. – Ведь вкусно, правда?
– Да, принцесса, – ответил он, внезапно почувствовав, что проголодался. – Пожалуй, я съем еще немного.
Мария улыбалась, глядя, как он ест. Теперь она была уверена: Сэм поправится, ей удастся поставить его на ноги.
– О Сэм… – проговорила она, едва сдерживая слезы.
Он пристально посмотрел на нее и заключил в объятия. Прильнув к его груди, Мария наконец-то дала волю слезам.
– Сэм… о, Сэм, ты жив… – повторяла она, всхлипывая.
– Ну да, жив. – Он еще крепче обнял ее. – Я жив, принцесса, потому что ты не оставила меня умирать на берегу.
– Но если кто-нибудь найдет тебя здесь…
– Конечно, – кивнул Сэм. – Я должен помнить об этом. – Он окинул взглядом комнату: – Но почему ты здесь, Мария? Ведь ты жила в городе, далеко от моря. А сейчас оно шумит за окном, и я совсем не узнаю эту комнату.
– Теперь я живу здесь, Сэм.
– Живешь здесь? Но почему?
– Я расскажу тебе… когда ты поправишься.
Сэм нахмурился. Что за секреты?
– Я уже вполне окреп, Мария. Рассказывай…
– Мой дом теперь здесь, Сэм, мой дом в этой хижине.
– Но почему, почему ты живешь здесь?
– Когда тебе станет лучше, я все объясню, – проговорила Мария с дрожью в голосе.
– Черт побери, Мария, я не люблю секретов!
– Да?.. Если не хочешь, чтобы я накормила тебя золотарником, лучше воздержись от вопросов.
– Даже золотарник меня не остановит, – усмехнулся Сэм.
– Но неужели ты не понимаешь? Я сейчас не хочу об этом говорить.
– Уверяю тебя, что мое пошатнувшееся здоровье позволит мне выслушать твой рассказ.
– Но мое здоровье не позволяет рассказывать об этом.
Сэм хотел резко возразить, но промолчал, заметив слезы в глазах Марии. Однако он решил, что потом непременно возобновит этот разговор, непременно выяснит, что за тайны у Марии.
– Тебе удобно? – спросила она.
– Вполне, моя дорогая.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как призер на скачках.
Он улыбнулся, и Мария улыбнулась ему в ответ. Отставив котелок с отваром, она осторожно провела пальцем по его шрамам, царапинам, синякам.
– Наверное, ужасно болит? Я думаю, надо смазать мазью все твои раны, чтобы они не загноились.
– Они не беспокоят меня, Мария.
– Сэм, но это же просто мазь.
– Я понимаю. Но мне не хочется, чтобы ты уходила от меня, Мария. Посиди со мной и отдохни немного. – Он взял ее за руку. – Ты выглядишь усталой, моя дорогая.
Мария отвела глаза.
– Тебе не удастся провести меня. Посиди рядом. Твои руки исцеляют меня. – Он поднес к губам ее руку и заглянул ей в глаза. – Я уже забыл вкус твоих губ. – Мария лукаво улыбнулась. – Иди ко мне. Поцелуй своего будущего мужа.
Сэму не пришлось ее уговаривать. Закрыв глаза, Мария склонилась над ним, и их губы слились в поцелуе. Она прижималась к нему все крепче и вдруг отпрянула, почувствовав, как Сэм возбудился.
– Принцесса, что с тобой?
– Ты еще не окреп, Сэм. А я хочу, чтобы ты отдохнул и набрался сил.
– Может, ты уже не любишь меня, дорогая?
– Не люблю? – изумилась Мария. Она во все глаза смотрела на Сэма. Неужели он сомневается?.. Неужели думает, что она разлюбила его только из-за того, что он стал пиратом? – Сэм, я люблю тебя и всегда буду любить.
– Тогда объясни, почему ты живешь здесь совсем одна.
Мария нахмурилась:
– Похоже, ты не собираешься сдаваться?
Он улыбнулся ей своей очаровательной, своей дьявольской улыбкой.
– Не собираюсь. Рассказывай.
– Сэм, не сейчас.
– Нет, сейчас, Мария.
Она внимательно посмотрела на него. Сэм лежал, скрестив на груди руки, и глаза его сверкали. Он ждал ответа, он требовал ответа. Мария потупилась… Видит Бог, ей очень хотелось рассказать ему все без утайки, рассказать о маленьком Чарлзе. Но что он скажет, если узнает, что стал отцом и уже успел потерять ребенка? Что подумает, когда узнает, что ее обвинили в колдовстве? Может, он отвернется от нее, как и все остальные?
– Мы поговорим об этом позже, – ответила она наконец.
– Нет, Мария, сейчас! Рассказывай!
– Успокойся, Сэм. Я все расскажу тебе, когда ты поправишься. Расскажу, когда сама буду к этому готова, но ни минутой раньше.
Сэм приподнялся, опершись на локоть.
– Мария, не испытывай мое терпение!
– А ты, Черный Сэм, не смей угрожать мне, – сказала она, укладывая его обратно на подушки. – Я обещала тебе, что потом все объясню. И позволь напомнить: Ганнер не любит ссор. Так что лежи тихо. Я уже приготовила тебе нужную мазь.
Стиснув зубы, Сэм повиновался, и Мария смазала все его раны и ссадины. Затем, чтобы хоть чем-то занять себя, он стал рассматривать висевшую на стене вышивку. Но вскоре это занятие ему надоело, и он снова заговорил:
– Мария, а море отсюда далеко? Я слышу шум прибоя.
– Оно совсем рядом. А почему ты спрашиваешь?
– Меня беспокоит мой корабль.
– Сэм, мне кажется, что тебе лучше не видеть его. По крайней мере не сейчас.
Он резко приподнялся.
– Почему не сейчас? Ты за кого меня принимаешь?
– Но, Сэм…
– Что стало с моими людьми? – спросил он неожиданно. – Кто-нибудь спасся? И что с другими моими кораблями?
– Мы поговорим об этом, когда тебе станет лучше.
– Черт возьми, Мария! – Сэм вскочил с постели и накинул на плечи одеяло. – Я уже устал от тебя, чертовски устал! Ты обращаешься со мной как с младенцем! И ты что-то от меня скрываешь!
Сэм был так слаб, что едва держался на ногах. Он мог упасть в любой момент, однако ему все же удалось добраться до двери. Рывком распахнув ее, он остановился на пороге, пораженный в самое сердце. Его «Уэсли», его прекрасный «Уэсли» лежал, весь разбитый, у самого берега. Качнувшись, Сэм прислонился к дверному косяку. В ноздри ударил запах гари – люди сжигали на кострах обломки корабля. И слышался стук топоров – это рубили обшивку…
Тут Мария подбежала к нему и, поддерживая, помогла добраться до постели. Уложив, поправила подушки. Она надеялась, что никто не заметил Сэма.
– Это я во всем виноват, – проговорил он с отчаянием в голосе. – Все погибли, все до одного, и в этом – моя вина!
– В этом нет твоей вины, Сэм, – сказала Мария, держа его за руку.
– Нет, моя вина! Это я нанял лоцмана, надеясь, что он приведет нас в Провинстаун. За это я обещал ему свободу! Боже, какой я глупец! Ведь он специально повел нас на отмели, он знал, что судно во время шторма разобьется.
– Тогда вся вина на нем, не на тебе, Сэм.
– Тебе этого не понять, Мария. Я был в ответе за жизнь моих людей. За всех и каждого. И я отдал их в руки человека, которого даже не знал.
«Во всем твоя вина… Во всем твоя вина…»
Сэм закрыл глаза и снова провалился в беспамятство. Он не слышал, как Мария встала и подошла к буфету. И не почувствовал, как она разжала ему челюсти и влила в рот какое-то варево.
Глава 12
Их нет, прекрасных удальцов,
Почили мертвым сном.
А тысячи пигмеев все живут,
И я один средь них.
Кольридж
Сэм Беллами оказался на редкость беспокойным больным. Всякий раз, когда Мария заставляла его выпить настой из коры яблони или березы, он разражался бранью. В конце концов он не выдержал и запустил чашкой в стену.
– Черт возьми, Мария, меня уже тошнит от твоей травы! – Вскочив с постели, он ушиб ногу о ножку стола и взвыл от боли. Ганнер тотчас же зарычал, обнажив ряд острых белых зубов. – Проклятый пес! Проклятие! Я больше этого не вынесу! Я хочу нормальной еды! Картошки, мяса, хлеба и масла! Пирога с курицей…
– Сэм, ты должен пить отвары, пока тебе не станет лучше.
– Нет, не должен! Меня тошнит от твоих трав! Удивительно, что я еще не умер. Ты, наверное, решила отправить меня на тот свет!
– И отправлю, если ты немедленно не ляжешь в постель!
– Если я и вернусь в эту постель, то не для отдыха, уверяю тебя…
Но он не успел развить свою мысль, так как в это время дверь неожиданно распахнулась и с грохотом ударилась о стену. Мария вскрикнула. Сэм схватил со стола нож. Ганнер же забрался под кровать.
Сорвав с крючка мушкет, Мария не заметила, что Сэм опустил руку с ножом, а Ганнер, выбравшись из-под кровати, завилял хвостом. Мария направила мушкет на рослого мужчину, стоявшего в дверях.
– Что вам здесь надо? – спросила она.
– Рад тебя видеть, Мария Холлет. Вот как ты встречаешь друзей!
– Друзей? Мои друзья так не врываются в дом. Кто вы такой и что вам здесь нужно?
Мужчина шагнул в комнату и снял шляпу с пером. Мария улыбнулась и опустила мушкет.
– Пол Уильямс, – вздохнула она, с изумлением глядя на гостя.
Сэм прикрыл рот ладонью, с трудом удерживаясь от смеха.
– Извини за вторжение, Мария, – сказал Пол. Он окинул взглядом комнату: – А у вас здесь уютно… – Пол уселся на стул и закинул руки за голову. – Жаль, что весь твой груз пошел ко дну. – Он пристально посмотрел на Сэма. – Так что же случилось? У нас на «Мэри Энн» чего только не говорят… Даже не верится, что ты не сумел выбраться из шторма. Ходят слухи, что вы в тот день захватили судно с грузом вина. Может, повеселились на славу?
– Не в этом дело, – проворчал Сэм. – Просто нанял плохого лоцмана.
– Плохого лоцмана?.. Мария, хотелось бы чего-нибудь выпить, в горле пересохло.
– Выпить? – усмехнулся Сэм. – Есть настойка из березовой коры, есть сосновая смола…
В этот момент Мария подала Полу кружку холодного сидра. Сэм с завистью посмотрел на друга.
– Но как тебе удалось разыскать меня? – спросил он.
– Все очень просто. Я пришел к тетке Марии, чтобы выразить ей свои соболезнования… потери. А разъяренная старуха наставила на меня ружье и велела убираться. – Пол сделал большой глоток сидра, и Сэм судорожно сглотнул. – Так вот… Она рассказала мне довольно странную историю о ведьмах и дьяволах. Рассказала и о покойном пирате. К счастью, она не знает, что ты жив…
– Неужели тетя Хелен сказала тебе, где найти меня? – удивилась Мария.
– Она ничего мне не сказала. Я сам кое-что узнал…
– Но, Пол… – Сэм, не выдержав, потянулся к кувшину с сидром. – Пол, ведь на берегу полно людей. Если они увидят тебя, то мигом вздернут.
– Неужели я похож на предводителя пиратов? – проговорил Пол с невиннейшим выражением.
Взглянув на него, Мария была вынуждена признать, что Пол совершенно не походил на пирата. Он был в парике с косицей, в прекрасно сшитом камзоле, а его башмаки сверкали.
– Но что ты здесь делаешь? – спросил Сэм.
– Что делаю? – Пол допил сидр и облизнул губы. – Мои люди интересуются обломками «Уэсли». Я тоже думал, что нам удастся спасти часть груза. Но похоже, это бессмысленная затея.
– Этого не сможет даже Саутак, – ответил Сэм с самодовольной ухмылкой.
– Саутак… Это имя кажется мне знакомым.
– Капитан Киприан Саутак состоит на королевской службе и покровительствует этой части побережья.
– Ах этот Саутак, – пробормотал Пол. – Надеюсь, что он не узнает, что ты здесь.
Сэм подошел к окну и взглянул на море.
– Вижу, у тебя все-таки хватило разума, чтобы отвести «Мэри Энн» подальше, – сказал он.
– Она стоит немного севернее. – Пол протянул Марии пустую кружку, и та наполнила ее. – Надеюсь, ты не в обиде на меня за столь короткий визит?
– Хорошо, что ты пришел сюда.
Пол поднес к губам кружку и осушил ее.
– Что ж, мне пора. Я увидел то, что хотел увидеть. Да, кстати… Пожалуй, я кое-что тебе оставлю. Если Саутак рыскает здесь, они могут тебе пригодиться. – Усмехнувшись, Пол вытащил из-за пояса два пистолета и положил их на стол. – Возьми их. – Он водрузил на стол кожаный мешок и извлек из него кинжал, инкрустированный изумрудами. – Возьми и это. Может, ты потребуешь вернуть тебе корабль? Или отдать тебе мою абордажную саблю?
Сэм усмехнулся:
– Зачем мне такие игрушки? Спасибо, оставь саблю себе. А что касается «Мэри Энн»… Это мой подарок. Удачи тебе, дружище.
Пол взял со стола свою шляпу и направился к двери.
– До свидания, Мария. А ты, Сэм… Уверен, что мы скоро снова увидимся.
– Непременно, – кивнул Сэм.
В Истхэме ходили слухи, что темными ночами дух капитана «Уэсли» бродит по берегу в поисках своей возлюбленной. Многие уверяли, что даже слышали раскатистый смех призрака, разносившийся по всему побережью.
И следует сказать, что эти рассказы не были плодом воображения. Капитан Беллами действительно ночами бродил по пляжу, но он был не духом, а человеком во плоти. Правда, Сэм не смеялся – ему было не до смеха.
Вскоре обитатели Истхэма стали запирать на ночь свои дома. Когда же на окраине городка появлялась морская ведьма, приходившая продавать свои одеяла и закупать провизию, никто не осмеливался расспрашивать ее о призраке. И люди уже не заходили к ней за мазями и отварами, поэтому никто не видел Сэма, и он мог беспрепятственно гулять на свежем воздухе, восстанавливая силы.
Мария видела, как Сэм терзается из-за потери «Уэсли», и старалась утешить его. Она перестала поить Сэма отварами и теперь кормила его печеными яблоками, пудингом с черной патокой, земляникой и рыбной похлебкой. К тому же давала ему столько сидра, сколько он просил, так что Сэм, пользуясь щедростью Марии, пил с утра до вечера, пил даже во время своих ночных прогулок. Мария вздыхала, глядя на него, однако понимала: ему надо забыться.
Марии только не хотелось, чтобы Сэм забывал о ней, и она смотрела на него с болью в сердце – ей казалось, что он почти не замечает ее, казалось, что он думает лишь о своем корабле.
Сэм постоянно терзал себя мыслями о «Уэсли» и с каждым днем все больше мрачнел. Временами Мария даже не могла находиться с ним рядом. И она по-прежнему не решалась рассказать Сэму о Чарлзе – слишком уж мрачен он был.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31