Всякий раз, как он открывал дверь, задавал вопрос или просто оборачивался, он как будто получал болезненный удар под дых.
Но к последнему удару старший инспектор оказался не готов.
– Вы имеете в виду вашего служащего-египтянина?
– Да, – невозмутимо ответил Шуман. – Вы допрашивали его? Узнали, как его зовут? Догадываюсь, что нет. Если быть точным, он полуегиптянин-полуиспанец, но…
– А почему он все время смеялся? – не сдержался Поллард.
– Клянусь, к вам его смех никакого отношения не имел.
– Погодите, – раздраженно перебил его старший инспектор. – Так что вы можете нам рассказать об этом Эль-Хакиме?
– Пора, наконец, положить конец чудовищным и бессмысленным слухам, появившимся после пожара, – ответил Шуман. – Пожар я признаю. То есть признаю, что пожар был. – По лицу его снова пробежала тревожная тень. – Мы с Эль-Хакимом занимались примерно одним и тем же, только с разным размахом. И денег у него было поменьше.
Итак, господа, в ночь пожара Эль-Хаким исчез. На самом деле он бежал в Порт-Саид, чтобы спастись от кредиторов. Однако после пожара в развалинах обнаружили скелет или, скорее, множество человеческих костей. Кое-кто заподозрил, что склад будто бы поджег Эль-Хаким, который и погиб в огне. Далее поползли еще более нелепые слухи о моем якобы причастии… – Шуман стиснул кулаки. – Полагаю, вы получили данные сведения от Фергюсона?
– Да, сэр. Скрывать это нет смысла.
– Конечно, – кивнул Шуман, и в глазах его сверкнула обычно несвойственная ему злоба. – Фергюсон очень хотел поиграть в сыщика и заигрался, пришлось перевести его сюда, в английское отделение фирмы…
– Что вы имели против того, чтобы он играл в сыщика?
– Он был невыносим и ужасно мне надоел. Думаю, вы со мной согласитесь.
– Но вы ведь могли уволить его, – возразил Мастерс.
– Увольнение меня бы не спасло. Хотите знать, как все было на самом деле? Извольте… Конечно, в развалинах нашли кости! Отлично сохранившиеся кости, несмотря на то что им целых две тысячи лет… Иными словами, в развалинах обнаружили останки мумии фараона Девятнадцатой династии. Как вам, наверное, известно, в то время искусство мумифицирования достигло таких высот, что современные ученые обнаруживают под льняными бинтами мумий сохранившуюся плоть и не утерявшие гибкость конечности. – Шуман улыбнулся. – Господа, если я когда-либо пойду на убийство (что, впрочем, маловероятно), я предпочту совершить преступление в том доме, где не скрывают наличие такой вот мумии. После пожара ни один врач не отличит останков жертвы от обгорелой мумии давно почившего египетского фараона… Вы что-то сказали, старший инспектор?
Мастерс сдвинул брови.
– Если до конца следствия, – произнес он сдавленным голосом, – я узнаю еще об одном оригинальном способе совершения преступления… я сам пойду и что-нибудь сделаю. Кхм! Вы можете привести нам доказательства?
– Разумеется. Полиция не сомневается в том, что найденные останки принадлежат мумии. Было сделано соответствующее заявление. Но, к сожалению, в тех местах нет вездесущих газетчиков, которые повсюду суют свой нос. Сплетничать продолжали даже после того, как мнимый покойник полгода спустя объявился в Каире, живой и невредимый. Чтобы защитить себя, я вынужден был принять Низама Эль-Хакима к себе на службу и предъявить его общественности. Впрочем, малый он неплохой; с тех пор он так и работает у меня. Конечно, Фергюсон прекрасно знал, как обстояло дело. Этот самодовольный идиот только мутил воду, впрочем, как всегда. Хотите верьте, хотите нет. Раз вы послали запрос в Каир, скоро вы сами все узнаете. А пока… стучат. По-моему, пришел доктор Бернс.
Мастерс и Поллард переглянулись.
Через пять минут врач, которому помешали пить чай, не без раздражения заявил, что никаких признаков отравления он не наблюдает. Доктор Бернс отпустил немало едких замечаний относительно умственных способностей полицейских.
На время осмотра Мастерса с Поллардом изгнали в полутемную прихожую.
– Ладно, парень, – проворчал старший инспектор, глядя на сержанта. – Ты ни в чем не виноват. Но… я своими глазами видел, как он что-то подмешал в херес. Что же мне еще оставалось думать? Если он не врет про каирские дела…
– Мне кажется, сэр, он говорит правду.
– Тогда в чем он виноват? Какие улики против него имелись у Хея? – задумался Мастерс. – Ведь поджог несомненно был! Шуман… как бы получше выразиться?
– Пироман? Поджигатель? – подсказал Поллард. – Да, сэр, по-моему, да. Но разве человек, будь он хоть пироманом, способен поджечь все свое имущество, а потом плясать вокруг костра? Во всяком случае, мне кажется, из списка подозреваемых в убийстве его можно вычеркивать. Кажется, он располагает какими-то сведениями для нас. Кстати, как вы-то здесь оказались?
Мастерс снова нахмурился.
– Нужно спросить его кое о чем. А также передать, что сэр Генри Мерривейл просит всех, связанных с делом, вечером пожаловать на квартиру к Хею для небольшого представления…
Поллард присвистнул.
– Вы хотите сказать?..
– Не забегай вперед, – угрожающе насупился старший инспектор. – Я сам скажу, что имел в виду. Лучше расскажи, что тебе удалось выяснить сегодня.
Рассказ Полларда он выслушал очень внимательно.
– Значит, ты вышел на издательство, да? Издательство Гоффита на Блумсбери-стрит, на углу той улицы, где находится дом Хея!
– Да, сэр. Но какое отношение к Шуману имеет книга Джудит Адамс? Вот в чем закавыка. Если «Логово дракона» связано с Шуманом, зачем Хей внес в свой список и Бернарда Шумана, и Джудит Адамс? Должно быть, книга намекает на кого-то другого. Иначе и быть не может.
– Поменьше думай. Что еще тебе сказали в издательстве?
– Ах ты, черт! – Поллард вдруг вспомнил. – Томми Эдвардс должен был кое-что выяснить. Я обещал перезвонить ему через час, но забыл. Прошло почти два часа… Надеюсь, он еще на службе.
Он снова поспешил к телефону; Мастерс не преминул отпустить несколько язвительных замечаний насчет того, что кто-то пренебрегает своими обязанностями, и заявил: он не допустит, чтобы его подчиненные совершали такие грубые ошибки. Хороший офицер полиции никогда не ошибается. И если сержант Поллард не застанет Эдвардса на месте…
К счастью, Поллард застал Эдвардса на месте. Однако настроение у того было не лучше, чем у старшего инспектора.
– Дружище, – с горечью заявил Эдвардс, – сижу у телефона, потому что мне не терпится сообщить тебе настоящую сенсацию! Ты все узнаешь, что называется, из первых рук…
– Извини, Том. Так что у тебя?
Эдвардс принялся рассказывать:
– Во-первых, никто не знает о Джудит Адамс больше того, что я уже тебе сообщил. Душеприказчиком является ее племянник, священник в Стоктон-он-Тиз; вряд ли он каким-либо образом замешан в деле. Зато неожиданно обнаружилась связь между Джудит Адамс и персоной, самым непосредственным образом связанной с вашим расследованием.
– Что?! И кто же это?
– Спокойно, приятель! Я все узнал от самого Гроциуса Гоффита. С месяц назад к ним в контору явился один тип, вид у него был самый загадочный. Он хотел повидать главу фирмы по важному делу, касавшемуся одного из авторов. Гоффит побеседовал с типом лично. Старик очень забеспокоился, он решил, что один из наших авторов снова угодил за решетку…
– Не важно. Дальше!
– Не торопи меня. Оказалось, что таинственный тип просто захотел купить книгу. Он сказал, что живет неподалеку и видел рекламу книги Джудит Адамс. Он попросил продать ему один экземпляр «Логова дракона». Сказал, что его отец работал у мисс Джудит на севере и он в молодости хорошо знал ее, и так далее. Гоффит испытал такое облегчение, что дал типу книгу и поскорее спровадил его. Тот ушел, рассыпаясь в цветистых благодарностях.
– Почему в цветистых?
– Потому что он оказался ирландцем по фамилии Райли или Риордан, Гоффит точно не помнит. В общем, этот тип сообщил, что работает сторожем в доме номер 12 по Грейт-Рассел-стрит, которая находится прямо за углом. А ведь именно там убили вашего друга Хея. Вот я и говорю…
Полларду показалось, что он очень долго смотрит на черную трубку, из которой по-прежнему доносится голос его знакомого.
– Ты меня слушаешь? – спросил Эдвардс.
– А?
– Ты меня слушаешь? – подчеркнуто серьезно повторил Эдвардс. – У меня есть версия.
Глава 18
ДВЕРЬ НА ЦЕПОЧКЕ
В девять часов вечера моросил дождь. На Грейт-Рассел-стрит тускло мерцали фонари. Полицейский, неторопливо обходящий свой участок, обратил внимание на двухместную машину у обочины перед домом, который был ему отлично известен.
Из машины доносились звуки, свидетельствующие о том, что там ссорятся или даже дерутся. Полицейский подошел ближе.
– Эй, вы! – прикрикнул он.
За рулем сидела замечательно хорошенькая девушка с каштановыми волосами и карими глазами. Рядом с ней – серьезный на вид молодой человек лет тридцати с небольшим. Левое предплечье у молодого человека было забинтовано, поэтому плащ был просто наброшен ему на спину. Щегольски сдвинутая набок шляпа свидетельствовала о том, что руку к ней приложила женщина.
– Все в порядке, констебль! – сказал доктор Сандерс. – Мы просто кое о чем договариваемся.
– Мы собираемся пожениться, – сообщила Марша Блайстоун. – Ух ты!
– Понятно, – сказал констебль. – Сэр, дольше двадцати минут здесь стоять нельзя.
Сандерс высунул из окошка голову и огляделся. Когда полицейский ушел, он спросил:
– Интересно, что еще за двадцать минут? Что он имел в виду?
– Ничего, – ответила Марша. – Не заговаривай мне зубы. Повторяю: тебе нельзя сегодня выходить из дому. Особенно с твоей рукой. Ночной воздух вреден для…
– Радость моя, это типичное заблуждение. Подумай о том, как полезен свежий воздух для…
– Ничего не желаю слушать! Вреден, и все тут! Тебе и правда нельзя выходить. И мне все равно, хочет сэр Генри, чтобы мы присутствовали или нет. И не думай, что сегодня ночью тебе тоже удастся погеройствовать. У тебя нет ни единого шанса.
– Жаль, – вздохнул доктор Сандерс. – Зачем рассуждать о героизме? Я никогда не был героем. И никогда не хотел им стать, кроме разве что… – Он задумался. – Когда-то я хотел поступить на секретную службу и следить за шпионами в иностранных отелях…
– Правда? – оживилась Марша. – Я тоже.
Уже в который раз сегодня они обнаруживали, что похожи друг на друга.
– …тогда мне было восемнадцать или девятнадцать. Мне даже хотелось, чтобы меня пырнули ножом. Тогда я мог бы щеголять шрамами. Никто никогда не касался меня ножом (кроме того случая, когда мне вырезали аппендицит, но таким шрамом не похвастаешься). Зато теперь я могу похвастаться парочкой пулевых ранений – правда, должен признаться, они мне изрядно мешают.
– Милый, ты просто чудо! – восхитилась Марша.
В последнем доктор Сандерс не был уверен. Однако слова очаровательной леди лили бальзам на его израненную душу. Если бы не логический склад ума, он сейчас возгордился бы.
– Так вот, – продолжал Сандерс, – разговор о героизме, хотя он втайне и льстит моему самолюбию, полная ерунда. Я не хочу быть героем. Я от всей души сочувствую киногероям, но сам для подобной роли совсем не подхожу.
– Хочешь разрушить мои иллюзии?
– Я не хочу разрушить твои иллюзии. Просто я успел тебя узнать. Сейчас ты окольными путями подходишь к главному, только пытаешься все запутать, словно фокусник…
Марша снова принялась поправлять на женихе шляпу; по ее мнению, сейчас он был слишком похож на Наполеона. Она сдвинула шляпу ему на лоб, и Сандерс на этот раз уподобился спившемуся репортеру. Он продолжал читать ей мораль, а она любовалась произведенным эффектом. Вдруг оба, не сговариваясь, повернулись к дому и посмотрели вверх, на освещенные окна последнего этажа.
– Если нам с тобой так не терпится подняться наверх, в квартиру Хея, почему мы медлим? – спросила Марша.
– Потому что, – ответил ее жених, – нам обоим не но душе перспектива скандала.
Марша прекрасно все понимала. В ту ночь в квартире Хея, помимо них самих, ожидались еще четверо гостей: Шуман, сэр Деннис Блайстоун, миссис Синклер и леди Блайстоун.
Судя по тому, что было известно Сандерсу, последняя согласилась прийти только после долгих уговоров. Принцип леди Блайстоун был таков: она не встречается с известной особой на публике. Тут она была непоколебима. Она никогда не отрицала существования миссис Синклер и даже не прочь была побеседовать с ней когда-нибудь в будущем накоротке, однако от публичной встречи отказывалась наотрез. Мнение Бониты Синклер по данному поводу было неизвестно.
Г. М. пригласил также Тимоти Риордана, сторожа, и, к удивлению Сандерса, египтянина, служащего Англо-египетской компании.
На лестнице зажгли тусклые лампочки, чтобы гости не споткнулись. Молодые люди пришли первыми из приглашенных. Они еще с порога увидели в гостиной в полном разгаре важное совещание.
Высшие чины переговаривались отрывисто и тихо, что не понравилось Сандерсу. Обеденный стол был завален бумагами. Все медленно ходили с места на место, как в странном сне. Г. М. притулился в углу. Дымя сигарой, он читал «Логово дракона». Сержант Поллард и еще один человек, очевидно офицер полиции, незнакомый Сандерсу, без устали кружили вокруг стола. Старший инспектор Мастерс допрашивал сторожа Риордана.
Увидев молодых людей, старший инспектор смерил их суровым взглядом.
– Извините, – сказал он, – но вы явились раньше времени. Мы еще не закончили…
– Чушь! – проворчал Г. М., не отрываясь от книги. – Пусть заходят. Им лучше подготовиться заранее. Встаньте там, и чтобы тихо, поняли?
Сандерсу происходящее все больше не нравилось, но делать было нечего – они с Маршей встали в углу, прислонясь к стене, как будто в ожидании начала школьного экзамена.
Мастерс снова обратился к сторожу:
– Я хочу, чтобы вы сейчас повторили то, что сказали сэру Генри, а сержант запишет ваши слова. Посмотрите на книгу, которую читает сэр Генри. Это та самая, что вы давали мистеру Хею?
Риордан совсем не походил на тех весельчаков, какими изображают ирландцев в мюзик-холле. Ему было около шестидесяти; у него были коротко стриженные рыжеватые волосы и гладко выбритое лицо со следами усталости. По виду он был упрямый флегматик. Перед тем как ответить, он долго прокручивал каждый вопрос в голове, а затем отвечал мрачно и не спеша.
– Вы знали мисс Джудит Адамс?
– Точно, знал. Образованная была дамочка и много поездила по свету. Так шпарила по-иностранному, что любо-дорого послушать. Мой папаша служил у нее кучером.
– Как вы узнали о книге «Логово дракона»?
– Прочел в воскресном приложении, что, мол, умерла одна великая писательница. А она – глядь, и оказалась той самой дамочкой. Про многое, о чем она написала в своей книжке, ей рассказал сам папаша, хоть и не в таких красивых выражениях.
– Почему вы захотели купить ее книгу?
– А что, ее читать запрещено? – Риордан начал потихоньку закипать.
Мастерс поспешил его успокоить:
– Нет-нет! Как получилось, что вы дали почитать книгу мистеру Хею?
– Книга лежала на моем столике. Скажете, нельзя? Все жильцы ее видели. Вот и он увидал.
Сандерс не понимал цели допроса. Сэр Деннис Блайстоун мог бы сказать им, что Джудит Адамс – это писательница, чьей книгой о сказочных чудовищах увлекся Хей. Весь день они проспорили о том, какое значение имеет данная книга. Возможно ли, чтобы имя Джудит Адамс указывало на самого Риордана? Чушь! Впрочем, ведь Марша с самого начала подозревала сторожа… Сандерс навострил уши.
– Итак, – продолжал Мастерс, – расскажите нам о той ночи, когда умер Феликс Хей. Когда вы в последний раз видели его живым?
– Господи ты боже мой! – вскричал сторож. – Сколько можно?! Вчера только я докладывал сержанту…
– Да, докладывали. Однако об одной существенной детали забыли. И хватит дерзить! Когда вы в последний раз видели Хея живым?
– Должно быть, в начале седьмого, он отправлялся поужинать.
– Он вам что-нибудь говорил?
– Сказал, что уходит. И попросил прибраться у него в квартире, потому как вечером ждал к себе важных гостей.
– И вы прибрались?
– Ну да. Ведь я вам уже говорил!
– У вас есть ключ от его квартиры?
– Есть.
– Погоди, сынок, – вмешался Г. М. – Дай-ка лучше я.
Неуклюже переваливаясь с боку на бок, Г. М. подошел к столу, положил сигару и, опершись о столешницу кулаками, воззрился на Риордана поверх стекол очков.
– Вот что я тебе скажу, сынок. Раз уж тебе смерть как не хочется говорить, я все скажу сам, а ты меня поправишь, если что-то будет не так. Просто кивни или скажи «нет», я пойму. Ты поднялся сюда, чтобы сделать уборку. А Хей, перед тем как идти ужинать, здесь пил, так?
Кивок.
– Так я и думал. А что он пил, сынок, коктейль? Снова кивок.
– Ясно. Ты сполоснул шейкер, поставил бутылки в шкафчик и вымыл раковину. Но всю квартиру ты так и не убрал. Возьмем, к примеру, спальню: Хей там переодевался, и по всей комнате до сих пор разбросана его одежда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
Но к последнему удару старший инспектор оказался не готов.
– Вы имеете в виду вашего служащего-египтянина?
– Да, – невозмутимо ответил Шуман. – Вы допрашивали его? Узнали, как его зовут? Догадываюсь, что нет. Если быть точным, он полуегиптянин-полуиспанец, но…
– А почему он все время смеялся? – не сдержался Поллард.
– Клянусь, к вам его смех никакого отношения не имел.
– Погодите, – раздраженно перебил его старший инспектор. – Так что вы можете нам рассказать об этом Эль-Хакиме?
– Пора, наконец, положить конец чудовищным и бессмысленным слухам, появившимся после пожара, – ответил Шуман. – Пожар я признаю. То есть признаю, что пожар был. – По лицу его снова пробежала тревожная тень. – Мы с Эль-Хакимом занимались примерно одним и тем же, только с разным размахом. И денег у него было поменьше.
Итак, господа, в ночь пожара Эль-Хаким исчез. На самом деле он бежал в Порт-Саид, чтобы спастись от кредиторов. Однако после пожара в развалинах обнаружили скелет или, скорее, множество человеческих костей. Кое-кто заподозрил, что склад будто бы поджег Эль-Хаким, который и погиб в огне. Далее поползли еще более нелепые слухи о моем якобы причастии… – Шуман стиснул кулаки. – Полагаю, вы получили данные сведения от Фергюсона?
– Да, сэр. Скрывать это нет смысла.
– Конечно, – кивнул Шуман, и в глазах его сверкнула обычно несвойственная ему злоба. – Фергюсон очень хотел поиграть в сыщика и заигрался, пришлось перевести его сюда, в английское отделение фирмы…
– Что вы имели против того, чтобы он играл в сыщика?
– Он был невыносим и ужасно мне надоел. Думаю, вы со мной согласитесь.
– Но вы ведь могли уволить его, – возразил Мастерс.
– Увольнение меня бы не спасло. Хотите знать, как все было на самом деле? Извольте… Конечно, в развалинах нашли кости! Отлично сохранившиеся кости, несмотря на то что им целых две тысячи лет… Иными словами, в развалинах обнаружили останки мумии фараона Девятнадцатой династии. Как вам, наверное, известно, в то время искусство мумифицирования достигло таких высот, что современные ученые обнаруживают под льняными бинтами мумий сохранившуюся плоть и не утерявшие гибкость конечности. – Шуман улыбнулся. – Господа, если я когда-либо пойду на убийство (что, впрочем, маловероятно), я предпочту совершить преступление в том доме, где не скрывают наличие такой вот мумии. После пожара ни один врач не отличит останков жертвы от обгорелой мумии давно почившего египетского фараона… Вы что-то сказали, старший инспектор?
Мастерс сдвинул брови.
– Если до конца следствия, – произнес он сдавленным голосом, – я узнаю еще об одном оригинальном способе совершения преступления… я сам пойду и что-нибудь сделаю. Кхм! Вы можете привести нам доказательства?
– Разумеется. Полиция не сомневается в том, что найденные останки принадлежат мумии. Было сделано соответствующее заявление. Но, к сожалению, в тех местах нет вездесущих газетчиков, которые повсюду суют свой нос. Сплетничать продолжали даже после того, как мнимый покойник полгода спустя объявился в Каире, живой и невредимый. Чтобы защитить себя, я вынужден был принять Низама Эль-Хакима к себе на службу и предъявить его общественности. Впрочем, малый он неплохой; с тех пор он так и работает у меня. Конечно, Фергюсон прекрасно знал, как обстояло дело. Этот самодовольный идиот только мутил воду, впрочем, как всегда. Хотите верьте, хотите нет. Раз вы послали запрос в Каир, скоро вы сами все узнаете. А пока… стучат. По-моему, пришел доктор Бернс.
Мастерс и Поллард переглянулись.
Через пять минут врач, которому помешали пить чай, не без раздражения заявил, что никаких признаков отравления он не наблюдает. Доктор Бернс отпустил немало едких замечаний относительно умственных способностей полицейских.
На время осмотра Мастерса с Поллардом изгнали в полутемную прихожую.
– Ладно, парень, – проворчал старший инспектор, глядя на сержанта. – Ты ни в чем не виноват. Но… я своими глазами видел, как он что-то подмешал в херес. Что же мне еще оставалось думать? Если он не врет про каирские дела…
– Мне кажется, сэр, он говорит правду.
– Тогда в чем он виноват? Какие улики против него имелись у Хея? – задумался Мастерс. – Ведь поджог несомненно был! Шуман… как бы получше выразиться?
– Пироман? Поджигатель? – подсказал Поллард. – Да, сэр, по-моему, да. Но разве человек, будь он хоть пироманом, способен поджечь все свое имущество, а потом плясать вокруг костра? Во всяком случае, мне кажется, из списка подозреваемых в убийстве его можно вычеркивать. Кажется, он располагает какими-то сведениями для нас. Кстати, как вы-то здесь оказались?
Мастерс снова нахмурился.
– Нужно спросить его кое о чем. А также передать, что сэр Генри Мерривейл просит всех, связанных с делом, вечером пожаловать на квартиру к Хею для небольшого представления…
Поллард присвистнул.
– Вы хотите сказать?..
– Не забегай вперед, – угрожающе насупился старший инспектор. – Я сам скажу, что имел в виду. Лучше расскажи, что тебе удалось выяснить сегодня.
Рассказ Полларда он выслушал очень внимательно.
– Значит, ты вышел на издательство, да? Издательство Гоффита на Блумсбери-стрит, на углу той улицы, где находится дом Хея!
– Да, сэр. Но какое отношение к Шуману имеет книга Джудит Адамс? Вот в чем закавыка. Если «Логово дракона» связано с Шуманом, зачем Хей внес в свой список и Бернарда Шумана, и Джудит Адамс? Должно быть, книга намекает на кого-то другого. Иначе и быть не может.
– Поменьше думай. Что еще тебе сказали в издательстве?
– Ах ты, черт! – Поллард вдруг вспомнил. – Томми Эдвардс должен был кое-что выяснить. Я обещал перезвонить ему через час, но забыл. Прошло почти два часа… Надеюсь, он еще на службе.
Он снова поспешил к телефону; Мастерс не преминул отпустить несколько язвительных замечаний насчет того, что кто-то пренебрегает своими обязанностями, и заявил: он не допустит, чтобы его подчиненные совершали такие грубые ошибки. Хороший офицер полиции никогда не ошибается. И если сержант Поллард не застанет Эдвардса на месте…
К счастью, Поллард застал Эдвардса на месте. Однако настроение у того было не лучше, чем у старшего инспектора.
– Дружище, – с горечью заявил Эдвардс, – сижу у телефона, потому что мне не терпится сообщить тебе настоящую сенсацию! Ты все узнаешь, что называется, из первых рук…
– Извини, Том. Так что у тебя?
Эдвардс принялся рассказывать:
– Во-первых, никто не знает о Джудит Адамс больше того, что я уже тебе сообщил. Душеприказчиком является ее племянник, священник в Стоктон-он-Тиз; вряд ли он каким-либо образом замешан в деле. Зато неожиданно обнаружилась связь между Джудит Адамс и персоной, самым непосредственным образом связанной с вашим расследованием.
– Что?! И кто же это?
– Спокойно, приятель! Я все узнал от самого Гроциуса Гоффита. С месяц назад к ним в контору явился один тип, вид у него был самый загадочный. Он хотел повидать главу фирмы по важному делу, касавшемуся одного из авторов. Гоффит побеседовал с типом лично. Старик очень забеспокоился, он решил, что один из наших авторов снова угодил за решетку…
– Не важно. Дальше!
– Не торопи меня. Оказалось, что таинственный тип просто захотел купить книгу. Он сказал, что живет неподалеку и видел рекламу книги Джудит Адамс. Он попросил продать ему один экземпляр «Логова дракона». Сказал, что его отец работал у мисс Джудит на севере и он в молодости хорошо знал ее, и так далее. Гоффит испытал такое облегчение, что дал типу книгу и поскорее спровадил его. Тот ушел, рассыпаясь в цветистых благодарностях.
– Почему в цветистых?
– Потому что он оказался ирландцем по фамилии Райли или Риордан, Гоффит точно не помнит. В общем, этот тип сообщил, что работает сторожем в доме номер 12 по Грейт-Рассел-стрит, которая находится прямо за углом. А ведь именно там убили вашего друга Хея. Вот я и говорю…
Полларду показалось, что он очень долго смотрит на черную трубку, из которой по-прежнему доносится голос его знакомого.
– Ты меня слушаешь? – спросил Эдвардс.
– А?
– Ты меня слушаешь? – подчеркнуто серьезно повторил Эдвардс. – У меня есть версия.
Глава 18
ДВЕРЬ НА ЦЕПОЧКЕ
В девять часов вечера моросил дождь. На Грейт-Рассел-стрит тускло мерцали фонари. Полицейский, неторопливо обходящий свой участок, обратил внимание на двухместную машину у обочины перед домом, который был ему отлично известен.
Из машины доносились звуки, свидетельствующие о том, что там ссорятся или даже дерутся. Полицейский подошел ближе.
– Эй, вы! – прикрикнул он.
За рулем сидела замечательно хорошенькая девушка с каштановыми волосами и карими глазами. Рядом с ней – серьезный на вид молодой человек лет тридцати с небольшим. Левое предплечье у молодого человека было забинтовано, поэтому плащ был просто наброшен ему на спину. Щегольски сдвинутая набок шляпа свидетельствовала о том, что руку к ней приложила женщина.
– Все в порядке, констебль! – сказал доктор Сандерс. – Мы просто кое о чем договариваемся.
– Мы собираемся пожениться, – сообщила Марша Блайстоун. – Ух ты!
– Понятно, – сказал констебль. – Сэр, дольше двадцати минут здесь стоять нельзя.
Сандерс высунул из окошка голову и огляделся. Когда полицейский ушел, он спросил:
– Интересно, что еще за двадцать минут? Что он имел в виду?
– Ничего, – ответила Марша. – Не заговаривай мне зубы. Повторяю: тебе нельзя сегодня выходить из дому. Особенно с твоей рукой. Ночной воздух вреден для…
– Радость моя, это типичное заблуждение. Подумай о том, как полезен свежий воздух для…
– Ничего не желаю слушать! Вреден, и все тут! Тебе и правда нельзя выходить. И мне все равно, хочет сэр Генри, чтобы мы присутствовали или нет. И не думай, что сегодня ночью тебе тоже удастся погеройствовать. У тебя нет ни единого шанса.
– Жаль, – вздохнул доктор Сандерс. – Зачем рассуждать о героизме? Я никогда не был героем. И никогда не хотел им стать, кроме разве что… – Он задумался. – Когда-то я хотел поступить на секретную службу и следить за шпионами в иностранных отелях…
– Правда? – оживилась Марша. – Я тоже.
Уже в который раз сегодня они обнаруживали, что похожи друг на друга.
– …тогда мне было восемнадцать или девятнадцать. Мне даже хотелось, чтобы меня пырнули ножом. Тогда я мог бы щеголять шрамами. Никто никогда не касался меня ножом (кроме того случая, когда мне вырезали аппендицит, но таким шрамом не похвастаешься). Зато теперь я могу похвастаться парочкой пулевых ранений – правда, должен признаться, они мне изрядно мешают.
– Милый, ты просто чудо! – восхитилась Марша.
В последнем доктор Сандерс не был уверен. Однако слова очаровательной леди лили бальзам на его израненную душу. Если бы не логический склад ума, он сейчас возгордился бы.
– Так вот, – продолжал Сандерс, – разговор о героизме, хотя он втайне и льстит моему самолюбию, полная ерунда. Я не хочу быть героем. Я от всей души сочувствую киногероям, но сам для подобной роли совсем не подхожу.
– Хочешь разрушить мои иллюзии?
– Я не хочу разрушить твои иллюзии. Просто я успел тебя узнать. Сейчас ты окольными путями подходишь к главному, только пытаешься все запутать, словно фокусник…
Марша снова принялась поправлять на женихе шляпу; по ее мнению, сейчас он был слишком похож на Наполеона. Она сдвинула шляпу ему на лоб, и Сандерс на этот раз уподобился спившемуся репортеру. Он продолжал читать ей мораль, а она любовалась произведенным эффектом. Вдруг оба, не сговариваясь, повернулись к дому и посмотрели вверх, на освещенные окна последнего этажа.
– Если нам с тобой так не терпится подняться наверх, в квартиру Хея, почему мы медлим? – спросила Марша.
– Потому что, – ответил ее жених, – нам обоим не но душе перспектива скандала.
Марша прекрасно все понимала. В ту ночь в квартире Хея, помимо них самих, ожидались еще четверо гостей: Шуман, сэр Деннис Блайстоун, миссис Синклер и леди Блайстоун.
Судя по тому, что было известно Сандерсу, последняя согласилась прийти только после долгих уговоров. Принцип леди Блайстоун был таков: она не встречается с известной особой на публике. Тут она была непоколебима. Она никогда не отрицала существования миссис Синклер и даже не прочь была побеседовать с ней когда-нибудь в будущем накоротке, однако от публичной встречи отказывалась наотрез. Мнение Бониты Синклер по данному поводу было неизвестно.
Г. М. пригласил также Тимоти Риордана, сторожа, и, к удивлению Сандерса, египтянина, служащего Англо-египетской компании.
На лестнице зажгли тусклые лампочки, чтобы гости не споткнулись. Молодые люди пришли первыми из приглашенных. Они еще с порога увидели в гостиной в полном разгаре важное совещание.
Высшие чины переговаривались отрывисто и тихо, что не понравилось Сандерсу. Обеденный стол был завален бумагами. Все медленно ходили с места на место, как в странном сне. Г. М. притулился в углу. Дымя сигарой, он читал «Логово дракона». Сержант Поллард и еще один человек, очевидно офицер полиции, незнакомый Сандерсу, без устали кружили вокруг стола. Старший инспектор Мастерс допрашивал сторожа Риордана.
Увидев молодых людей, старший инспектор смерил их суровым взглядом.
– Извините, – сказал он, – но вы явились раньше времени. Мы еще не закончили…
– Чушь! – проворчал Г. М., не отрываясь от книги. – Пусть заходят. Им лучше подготовиться заранее. Встаньте там, и чтобы тихо, поняли?
Сандерсу происходящее все больше не нравилось, но делать было нечего – они с Маршей встали в углу, прислонясь к стене, как будто в ожидании начала школьного экзамена.
Мастерс снова обратился к сторожу:
– Я хочу, чтобы вы сейчас повторили то, что сказали сэру Генри, а сержант запишет ваши слова. Посмотрите на книгу, которую читает сэр Генри. Это та самая, что вы давали мистеру Хею?
Риордан совсем не походил на тех весельчаков, какими изображают ирландцев в мюзик-холле. Ему было около шестидесяти; у него были коротко стриженные рыжеватые волосы и гладко выбритое лицо со следами усталости. По виду он был упрямый флегматик. Перед тем как ответить, он долго прокручивал каждый вопрос в голове, а затем отвечал мрачно и не спеша.
– Вы знали мисс Джудит Адамс?
– Точно, знал. Образованная была дамочка и много поездила по свету. Так шпарила по-иностранному, что любо-дорого послушать. Мой папаша служил у нее кучером.
– Как вы узнали о книге «Логово дракона»?
– Прочел в воскресном приложении, что, мол, умерла одна великая писательница. А она – глядь, и оказалась той самой дамочкой. Про многое, о чем она написала в своей книжке, ей рассказал сам папаша, хоть и не в таких красивых выражениях.
– Почему вы захотели купить ее книгу?
– А что, ее читать запрещено? – Риордан начал потихоньку закипать.
Мастерс поспешил его успокоить:
– Нет-нет! Как получилось, что вы дали почитать книгу мистеру Хею?
– Книга лежала на моем столике. Скажете, нельзя? Все жильцы ее видели. Вот и он увидал.
Сандерс не понимал цели допроса. Сэр Деннис Блайстоун мог бы сказать им, что Джудит Адамс – это писательница, чьей книгой о сказочных чудовищах увлекся Хей. Весь день они проспорили о том, какое значение имеет данная книга. Возможно ли, чтобы имя Джудит Адамс указывало на самого Риордана? Чушь! Впрочем, ведь Марша с самого начала подозревала сторожа… Сандерс навострил уши.
– Итак, – продолжал Мастерс, – расскажите нам о той ночи, когда умер Феликс Хей. Когда вы в последний раз видели его живым?
– Господи ты боже мой! – вскричал сторож. – Сколько можно?! Вчера только я докладывал сержанту…
– Да, докладывали. Однако об одной существенной детали забыли. И хватит дерзить! Когда вы в последний раз видели Хея живым?
– Должно быть, в начале седьмого, он отправлялся поужинать.
– Он вам что-нибудь говорил?
– Сказал, что уходит. И попросил прибраться у него в квартире, потому как вечером ждал к себе важных гостей.
– И вы прибрались?
– Ну да. Ведь я вам уже говорил!
– У вас есть ключ от его квартиры?
– Есть.
– Погоди, сынок, – вмешался Г. М. – Дай-ка лучше я.
Неуклюже переваливаясь с боку на бок, Г. М. подошел к столу, положил сигару и, опершись о столешницу кулаками, воззрился на Риордана поверх стекол очков.
– Вот что я тебе скажу, сынок. Раз уж тебе смерть как не хочется говорить, я все скажу сам, а ты меня поправишь, если что-то будет не так. Просто кивни или скажи «нет», я пойму. Ты поднялся сюда, чтобы сделать уборку. А Хей, перед тем как идти ужинать, здесь пил, так?
Кивок.
– Так я и думал. А что он пил, сынок, коктейль? Снова кивок.
– Ясно. Ты сполоснул шейкер, поставил бутылки в шкафчик и вымыл раковину. Но всю квартиру ты так и не убрал. Возьмем, к примеру, спальню: Хей там переодевался, и по всей комнате до сих пор разбросана его одежда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26