Такой привлекательный мужчина.
- И такой добрый, - Мэтисон почувствовал, что начинает уставать от дифирамбов в адрес Йетса.
Мисс Фрейтаг бросила на него быстрый взгляд.
- Настолько великодушный, - попытался Мэтисон загладить свою ошибку, что готов покатать на своей яхте одинокую девушку в субботу. Как её звали, вы не помните? - Конечно же, мисс Фрейтаг знала; она считала своим долгом выяснить, кто представляет угрозу её девичьим грезам.
- Ева Лангенхейм. Она пришла в офис узнать, нет ли секретарского места. Она его не получила. Но они познакомились. Напористая девица. Я слышала, как она смеялась во время интервью, словно была уверена, что получит это место.
- Она была в офисе Йетса?
- Только заходила. Я подумала, что она его знакомая, но мистер Йетс потом сказал мне, что это не так. Очень напористая девица.
- У вас есть ещё фотографии? Возможно, там, где он с мисс Лангенхейм?
Мисс Фрейтаг едва не подавилась последним кусочком эклера. Она уставилась на него:
- А почему вы хотите их увидеть? - холодно осведомилась она.
- Я полагаю, полицейские должны знать все о друзьях и знакомых Йетса.
- Но зачем им...
- Они расследуют его гибель.
- Я не могу... нет, я просто не хочу говорить с ними.
- Я полагаю, вы должны это сделать. Просто расскажите им то же самое, что и мне. Они будут очень благодарны.
- Я не могу, - в паническом страхе произнесла она. - Такой скандал...
- Никакого скандала. Все будет происходить очень тихо, - он смотрел, как она собирает перчатки и сумочку, застегивает все пуговицы, готовясь к отпору.
- Просто поймите, что это ваш долг, - попытался он ещё раз.
Это остановило её.
- Только не говорите со всяким, кто объявит себя полицейским и помашет у вас перед носом бляхой. В особенности если он станет расспрашивать вас о друзьях Йетса из Зальцбурга.
Мисс Фрейтаг была неглупой особой:
- Вы хотите сказать мне, что человек, который приходил ко мне в понедельник утром, был не из полиции?
Утром в понедельник о знакомых Йетса в Зальцбурге мог знать только либо один из его собственных агентов - а он едва ли стал бы задавать вопросы, - либо человек из лагеря противника, желавший остановить Йетса, не дать ему встретиться с Брайантом. Похищение - мрачное слово, но, возможно, это ключ к гибели Йетса. Мэтисон сказал:
- Я думаю, этот человек вел себя немного фальшиво. Хотя вы можете выяснить это очень просто. Просто спросите о нем двух полицейских, которые сейчас занимаются архивом Йетса.
- Но если он не полицейский, как он мог установить за мной слежку?
- Что?!
- Слежку. Когда он вышел, я видела в окно, как он остановился и заговорил с человеком, ожидавшим его в сквере. И это человек следил за мной вечером, когда я шла домой. И во вторник он крутился вокруг офиса. И в среду. И вчера. Но сегодня - сегодня я его не видела.
- Господь милосердный, - тихо произнес Мэтисон, и увидел, что она вздрогнула. - Неудивительно, что вы были на грани нервного срыва, когда звонили в Нью-Йорк.
Ее лицо снова смягчилось. Сочувствие - вот в чем она нуждалась. Сочувствие и призыв к самоотверженному труду, к исполнению долга и хорошо сделанной работе. Йетс все это просто разложил по полочкам. И Мэтисон неожиданно почууствовал себя виноватым под её ускользающим от мужских глаз взглядом, виноватым за её бледные тонкие губы, за аккуратно прилизанные волосы, собранные в смехотворный пучок.
- Мисс Фрейтаг, - произнес он очень мягко, - сейчас вы пойдете домой, а я позабочусь о миссис Конвей и любых других поесетителях.
- Но сегодня пятница, перед уикендом всегда столько работы, - она покачала головой, сожалея о том, что он не имеет представления о происходящем в офисе.
- Много ли удастся сделать сегодня?
- Но...
- Будьте хорошей девочкой и ступайте домой.
Она почти дала себя уговорить - по крайней мере, наполовину.
- Но мне следовало бы быть на месте, чтобы привествовать мисс Конвей. Мы ждали её к полудню.
Она покачал головой:
- Сделайте, как я вам сказал, - и добавил суровым отеческим тоном:
- Я настаиваю.
Это подействовало. Она покорно подождала, пока он расплатится по счету, отказалась от предложенного такси и церемонно попрощалась. Неожиданно она расчувствовалась.
- И спасибо вам, огромное спасибо, - произнесла она под наплывом эмоций. - Вы были так добры, так предупредительны...
- Др свиданья, мисс Фрейтаг. Я скажэу в офисе, что вы будете в понедельник, - он повернулся и зашагал через шумную площадь, с дребезжащими на подъме на мост через озеро троллейбусами. И чем скорее я уберусь из Цюриха, тем лучше, подумал он, вспоминая этот преданный благодарный взгляд.
- Мистер Мэтисон!
Он огляделся и, не веря своим глазам, увидел мисс Фрейтаг, почти бегом догонявшую его.
- Мистер Мэтисон, - срывающимся голосом произнесла она, не в силах отдышаться, - человек, который следил за мной в понедельник и вторник - он ждал около кафе. Я видела, как он последовал за вами. Поэтому я решила предупредить вас, ей хватило здравого смысла смотреть на Мэтисона, словно они обсуждали нечто, упущенное в недавнем разговоре.
- Где он?
- У края пристани. Смотрит на лебедей. На нем очень мокрый плащ, темно-серый по цвету. И шляпа тоже серая. Это тот же самый человек, уверяю вас, - преданно закончила она. - Он довольно молодой, примерно ваш ровесник.
- Благодарю вас за такой отзыв.
- Темнроволосый, с приятным лицом. Выглядит очень симпатичеым. Просто невероятно, что он занимается таким грязным делом, правда?
- Слежкой? Да, есть более благодарные способы заработать себе на хлеб, - мысли Мэтисона заметались. - Мисс Фрейтаг, могу я вас попросить слегка изменить ваши планы? Прежде чем идти домой, могли бы вы позвонить в офис и поговорить с одним из детективов? Как можно скорей сообщите ему об этом человеке. Скажите, что я намерен привести этого типа прямо в руки полиции. Попросите его организовать комитет по встрече прямо у парадного входа. Ладно?
Она кивнула, едва не расцвела улыбкой:
- У вас такие необычные обороты речи, мистер Мэтисон. Комитет по встрече - о да, я это устрою, - её голос упал почти до шепота. - Этот человек причастен к смерти Йетса, вы так думаете?
- Мне кажется, это возможно.
- Тогда мы устроим ему ловушку.
Этого типа стоит допросить в любом случае, подумал Мэтисон.
- Спасибо вам, мисс Фрейтаг.
- Ладно, мы обо всем позаботимся, - решительно произнесла она, повернулась и пошла в обратном направлении. Она даже мельком не взглянула на прилепившегося к Мэтисона "хвоста". И на Мэтисона тоже. А сам Мэтисон зашагал своей дорогой, поглядывая по сторонам. Мужчина в сером плаще оторвался от разглядывания лебедей и последовал за ним.
12
Билл Мэтисон подошел к мосту над устьем реки и остановился в ожидании зеленого сигнала светофора. Только теперь, окруженный людьми, он небрежно оглянулся. Человек в темно-сером плаще как раз ускорил шаг, чтобы прибиться к толпе прохожих, ожидающих зеленого света. Как только светофор мигнул, пешеходы дружными рядами рванулись в образовавшийся в железном потоке просвет. Мэтисон готов был поспорить, что население Цюриха по скоростной ходьбе даст фору даже закаленным пешеходам Нью-Йорка.
Он направился к тихим прогулочным аллеям вдоль пристани, медленно побрел по берегу озера. Все вокруг дышало покоем, только почему-то суетились воробьи: целая стайка собралась впереди него на земле, свирепо чирикая. Мэтисон с удивлением сообразил, что они собираются заклевать насмерть своего собрата - бедняга уже сдался и не пытался сопротивляться, он покорно лежал в центре истово чирикающей стайки. Мэтисон достал пару франков из кармашка для мелочи и кинул в кружок воробьев, заставив их с протестующими криками взмыть к деревьям.
- Ну давай же, балбес, удирай! - буркнул он и подождал, пока испуганная птичка догадается взлететь. Воробей взмыл и исчез за переплетенными кронами деревьев, тогда Мэтисон нагнулся и подобрал брошенные монетки, заодно украдкой оглянувшись. Мисс Фрейтаг была права. Человек в сером плаще терпеливо тащился за ним.
Мэтисон теперь едва переставлял ноги; он намерен был предоставить мисс Фрейтаг побольше времени. Поэтому он углубился в созерцание холмов на другом берегу озера, словно ему абсолютно нечего было делать. Ветерок почти улегся, облака растаяли, и только мокрая листва под ногами напоминала о бурном ливне, который они с мисс Фрейтаг пережидали в кафе. Он останавливался дважды: один раз у стоявшей у якорного причала яхты, второй раз около комплекса из купальни и длинного ряда кабинок для переодевания. Но больше он не оглядывался, даже исподтишка. Пусть парень порадуется, решил Мэтисон. Глупо было бы спугнуть его, только чтобы обзавестись другим "хвостом", таким же настырным, но ещё неизвестным. Этот маленький урок он накрепко усвоил в Зальцбурге.
Он вдруг подумал: есть ли связь между теми, кто следил за ним в Зальцбурге, и этим человеком? Нет... Почти наверняка нет. Серый Дождевик интересуется каждым, кто был тесно связан с Йетсом. Он, наверное, крутился около морга на Университетской улице с самого утра, поджидая того, кто явится опознать тело. Мисс Фрейтаг он уже знал, поэтому его заинтересовал я. Поэтому он проводил нас до кафе; в это время мы были в таком состоянии, что не заметили слежку. Мы все болтали и болтали, и его любопытство росло. Кто я такой, он не знал - просто ещё один знакомый Йетса. Возможно такое? Вполне возможно. Но в прошлый понедельник в Зальцбурге было ещё кое-что примечательное. Этот американский агент, Нилд, высказал предположение, что австрийцы могли взять на заметку любого незнакомца, в то роковое утро пожелавшего увидеть Брайанта. Нилд вполне мог быть прав. Но кто из австрийцев знал о появлении Мэтисона в магазине Брайанта, кроме брата Анны (а он не похож на человека, способного организовать грамотное наблюдение)? Правда, там был ещё его друг: Заунер. Феликс Заунер?
Когда Мэтисон пересек оживленную улицу, примыкавшую к площади, на которой находился офис фирмы "Ньюхарт и Моррис", он выбросил из головы Феликса Заунера. Теперь он находился в Швейцарии, и главная работа предстояла здесь, в Цюрихе. И кто бы ни приставил к нему хвост, австрийцы или швейцарцы, выяснить это можно единственным способом: задержав преследователя. Сосредоточься на этом, предостерег себя Мэтисон, забудь об остальном. Он подошел к площади и остановился, сокрушенный. Перед ним раскинулся маленький садик, почти безлюдный, а дальше тянулся тротуар, вдоль которого были припаркованы несколько машин. Вход в офис - как на ладони. Серый Дождевик, разумеется, знает местную географию. Ему нет нужды дальше идти за Мэтисоном. Он может спокойно остановиться на углу и понаблюдать за дверью, в которую войдет Мэтисон; отличный обзор ему гарантирован. Черт побери, подумал Мэтисон, закуривая сигарету, чтобы скрыть свое замешательство; кто мог предположить, что площадь окажется совершенно пустой в этот час? Все складывается исключительно удачно для Серого Дождевика; его невозможно будет ухватить за шиворот около двери. Или возможно?
Он снова зашагал вперед, но очень медленно, давая Серому Дождевику время выбрать подходящую подворотню. Нет сомнений, этот тип уже догадывается, куда именно направляется Мэтисон. Готов поспорить, подумал Мэтисон, он воображакет, что беспокоиться теперь не о чем. Ладно, посмотрим. Он швырнул в сторону свою сигарету, с нарочитой осторожностью исподтишка огляделся, чтобы добавить ещё один нужный штрих к картине, и нырнул в аптеку, находившуюся рядом с офисом.
Там были темные деревянные панели, на полках стояли большие банки с разноцветными жидкостями, разнообразные ступки и пестики, а надо всем этим витал тонкий аромат лимона. Мужчина средних лет в накрахмаленном белом халате заворачивал коробочку таблеток в белую бумагу. Мэтисон наблюдал за ним, пораженный необыкновенной точностью движений. Наконец аптекарь капнул красным воском с тонкой свечки на коробочку с лекарством, аккуратно запечатав её.
- Ну, а теперь, - сказал аптекарь, отложив в сторону, на темный полированный прилавок, запечатанную коробочку, что угодно джентельмену?
Вежливо, но зорко он смотрел на Мэтисон сквозь очки без оправы.
- Какое-нибудь лекарство от кашля.
- Для вас?
- Для моей сестры.
- Сколько ей лет?
- Она вполне взрослая.
- Понимаю. Позвольте порекомендовать вам одно из популярных средств. Это...
- Я предпочел бы, чтобы лекарство было вашего изгововления.
- У вас есть рецепт?
- К сожалению, нет, но я совершенно уверен, что у вас есть собственные прекрасные рецепты для таких случаев.
- Это займет несколько минут.
- Ну и прекрасно.
Действительно; чем дольше, тем лучше. Пусть Серый Дождевик немножко поволнуется, подумал Мэтисон. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы он забеспокоился всерьез и отважился на вылазку?
- Не желаете ли посидеть пока? - перед тем, как исчезнуть за стеллажом из полок, уставленных тщательно упакованными лекарственными средставми, аптекарь указал на кожаное кресло.
Это хорошая мысль, подумал Мэтисон, выбрав кресло в уголке около окна с полузадернутой занавеской. Сидя здесь, он укрыт от любопытных глаз прохожих. Следивший за ним человек, возможно, решится зайти, чтобы проверить, не встречается ли Мэтисон с кем-нибудь в этом тихом, уединенном месте. Человек такой профессии должен постоянно испытывать жгучие подозрения и сомнения в невинности чужих намерений. Решится ли он на вылазку? А почему бы и нет? Перед тем, как нырнуть в дверь аптеки, Мэтисон изо всех сил постарался выглядеть как можно подозрительней. Через пять минут, подумал он, я буду знать, увенчался ли успехом этот маленький спектакль. Каккого черта я с такой самоуверенностью передал через мисс Фрейтаг, чтобы детективы ждали в холле? Хотя если бы они расположились на тротуаре, или даже за углом, этот тип мог заметить их и улизнуть.
Поэтому Мэтисон ждал, сидя совершенно неподвижно, не отводя взгляда от закрытой двери. Он отчаянно жаждал увидеть, как Серый Дождевик нерешительно затопчется у входа в аптеку.
Дверь открылась. Мэтисон приготовился к рывку, но вошла пожилая дама в черной котиковой шубке. Она подошла к прилавку и забрала маленький пакетик. Аптекарь уже вынырнул из своего убежища с поклоном и приветливой улыбкой и поболтал со старушкой о вчерашнем концерте. На вкус мадам, партия виолончели была небезупречна. И тут Мэтисон почувствовал, что кто-то остановился у порога. Человек, пытающийся заглянуть внутрь, не заходя в аптеку? Или другой клиент? Занавеска на окне была из плотного льна, так что его обзор оказался ограничен. Если это человек в дождевике, подумал Мэтисон, его нервы напряжены так же, как мои. Возможно, даже сильней: он вообще не уверен, что я ещё здесь. Если только старушенция не вздумает на прощание любезно кивнуть...
Но ей это и в голову не пришло. И аптекарь, поклонившись ей и потирая руки, снова исчез в своей лаборатории. Мэтисон услышал голос пожилой дамы снаружи. Она ядовито произнесла:
- Прошу прощения.
Мэтисон услышал нерешительное шарканье у порога, наконец Серый Дождевик шагнул внутрь... Мэтисон ринулся к двери.
Его левая рука вцепилась в плечо вошедшего, правая сомкнулась на запястье.
- О, Бобби, старина, до чего я рад тебя видеть! - громко воскликнул он и одновременно рванул и выкрутил запястье за спиной у Серого Дождевика. Неожиданность нападения обеспечила Мэтисону временный перевес; остальное довершил быстрый натиск. Он вытащил пленника из аптеки, приговаривая:"Сюда, старина, сюда", и втолкнул в темный холл. Там никого не было.
Она не позвонила, успел подумать Мэтисон, прежде чем начался настоящий поединок. Серый Дождевик попытался вытащить вторую руку из кармана. Он был меньше Мэтисона ростом, но проворней. Он крутанулся дважды, выбросил вперед колено... Мэтисон сумел увернуться, и свирепый удар лишь задел его, но ему пришлось отпрянуть и ослабить хватку. Противник вырвался из его рук и прицелился в него из маленького автоматического пистолета.
- Довольно! - произнес чей-то голос, и из-за лестницы выскочил и побежал к ним швейцар.
Благодарение Господу, подумал Мэтисон. Вдруг он заметил, что швейцар на бегу прикручивает глушитель к револьверу, который держит в руке. Мэтисон резко выпрямился, и тут прозвучал ответ на его невысказанный вопрос; швейцар резко произнес:
- Давай его к черному ходу, Ганс. Не нужно оставлять беспорядок в холле.
Ганс ткнул в спину Мэтисону пистолетом. Где-то наверху, возможно, на площадке этажом выше, послышался тихий перестук чьих-то высоких каблучков.
Швейцар покосился на площадку перед лифтом и бросил Мэтисону:
- Шевелись, ты!
Будь я проклят, если сдвинусь с места, подумал Мэтисон. Я сделаю вот что: заору изо всех сил и рухну на пол, и буду молиться, и все это одновременно. Он сделал глубокий вдох, приготовившись кричать, и тут длинный страшный глушитель качнулся, швейцар развернулся в противоположную сторону и кинулся удирать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
- И такой добрый, - Мэтисон почувствовал, что начинает уставать от дифирамбов в адрес Йетса.
Мисс Фрейтаг бросила на него быстрый взгляд.
- Настолько великодушный, - попытался Мэтисон загладить свою ошибку, что готов покатать на своей яхте одинокую девушку в субботу. Как её звали, вы не помните? - Конечно же, мисс Фрейтаг знала; она считала своим долгом выяснить, кто представляет угрозу её девичьим грезам.
- Ева Лангенхейм. Она пришла в офис узнать, нет ли секретарского места. Она его не получила. Но они познакомились. Напористая девица. Я слышала, как она смеялась во время интервью, словно была уверена, что получит это место.
- Она была в офисе Йетса?
- Только заходила. Я подумала, что она его знакомая, но мистер Йетс потом сказал мне, что это не так. Очень напористая девица.
- У вас есть ещё фотографии? Возможно, там, где он с мисс Лангенхейм?
Мисс Фрейтаг едва не подавилась последним кусочком эклера. Она уставилась на него:
- А почему вы хотите их увидеть? - холодно осведомилась она.
- Я полагаю, полицейские должны знать все о друзьях и знакомых Йетса.
- Но зачем им...
- Они расследуют его гибель.
- Я не могу... нет, я просто не хочу говорить с ними.
- Я полагаю, вы должны это сделать. Просто расскажите им то же самое, что и мне. Они будут очень благодарны.
- Я не могу, - в паническом страхе произнесла она. - Такой скандал...
- Никакого скандала. Все будет происходить очень тихо, - он смотрел, как она собирает перчатки и сумочку, застегивает все пуговицы, готовясь к отпору.
- Просто поймите, что это ваш долг, - попытался он ещё раз.
Это остановило её.
- Только не говорите со всяким, кто объявит себя полицейским и помашет у вас перед носом бляхой. В особенности если он станет расспрашивать вас о друзьях Йетса из Зальцбурга.
Мисс Фрейтаг была неглупой особой:
- Вы хотите сказать мне, что человек, который приходил ко мне в понедельник утром, был не из полиции?
Утром в понедельник о знакомых Йетса в Зальцбурге мог знать только либо один из его собственных агентов - а он едва ли стал бы задавать вопросы, - либо человек из лагеря противника, желавший остановить Йетса, не дать ему встретиться с Брайантом. Похищение - мрачное слово, но, возможно, это ключ к гибели Йетса. Мэтисон сказал:
- Я думаю, этот человек вел себя немного фальшиво. Хотя вы можете выяснить это очень просто. Просто спросите о нем двух полицейских, которые сейчас занимаются архивом Йетса.
- Но если он не полицейский, как он мог установить за мной слежку?
- Что?!
- Слежку. Когда он вышел, я видела в окно, как он остановился и заговорил с человеком, ожидавшим его в сквере. И это человек следил за мной вечером, когда я шла домой. И во вторник он крутился вокруг офиса. И в среду. И вчера. Но сегодня - сегодня я его не видела.
- Господь милосердный, - тихо произнес Мэтисон, и увидел, что она вздрогнула. - Неудивительно, что вы были на грани нервного срыва, когда звонили в Нью-Йорк.
Ее лицо снова смягчилось. Сочувствие - вот в чем она нуждалась. Сочувствие и призыв к самоотверженному труду, к исполнению долга и хорошо сделанной работе. Йетс все это просто разложил по полочкам. И Мэтисон неожиданно почууствовал себя виноватым под её ускользающим от мужских глаз взглядом, виноватым за её бледные тонкие губы, за аккуратно прилизанные волосы, собранные в смехотворный пучок.
- Мисс Фрейтаг, - произнес он очень мягко, - сейчас вы пойдете домой, а я позабочусь о миссис Конвей и любых других поесетителях.
- Но сегодня пятница, перед уикендом всегда столько работы, - она покачала головой, сожалея о том, что он не имеет представления о происходящем в офисе.
- Много ли удастся сделать сегодня?
- Но...
- Будьте хорошей девочкой и ступайте домой.
Она почти дала себя уговорить - по крайней мере, наполовину.
- Но мне следовало бы быть на месте, чтобы привествовать мисс Конвей. Мы ждали её к полудню.
Она покачал головой:
- Сделайте, как я вам сказал, - и добавил суровым отеческим тоном:
- Я настаиваю.
Это подействовало. Она покорно подождала, пока он расплатится по счету, отказалась от предложенного такси и церемонно попрощалась. Неожиданно она расчувствовалась.
- И спасибо вам, огромное спасибо, - произнесла она под наплывом эмоций. - Вы были так добры, так предупредительны...
- Др свиданья, мисс Фрейтаг. Я скажэу в офисе, что вы будете в понедельник, - он повернулся и зашагал через шумную площадь, с дребезжащими на подъме на мост через озеро троллейбусами. И чем скорее я уберусь из Цюриха, тем лучше, подумал он, вспоминая этот преданный благодарный взгляд.
- Мистер Мэтисон!
Он огляделся и, не веря своим глазам, увидел мисс Фрейтаг, почти бегом догонявшую его.
- Мистер Мэтисон, - срывающимся голосом произнесла она, не в силах отдышаться, - человек, который следил за мной в понедельник и вторник - он ждал около кафе. Я видела, как он последовал за вами. Поэтому я решила предупредить вас, ей хватило здравого смысла смотреть на Мэтисона, словно они обсуждали нечто, упущенное в недавнем разговоре.
- Где он?
- У края пристани. Смотрит на лебедей. На нем очень мокрый плащ, темно-серый по цвету. И шляпа тоже серая. Это тот же самый человек, уверяю вас, - преданно закончила она. - Он довольно молодой, примерно ваш ровесник.
- Благодарю вас за такой отзыв.
- Темнроволосый, с приятным лицом. Выглядит очень симпатичеым. Просто невероятно, что он занимается таким грязным делом, правда?
- Слежкой? Да, есть более благодарные способы заработать себе на хлеб, - мысли Мэтисона заметались. - Мисс Фрейтаг, могу я вас попросить слегка изменить ваши планы? Прежде чем идти домой, могли бы вы позвонить в офис и поговорить с одним из детективов? Как можно скорей сообщите ему об этом человеке. Скажите, что я намерен привести этого типа прямо в руки полиции. Попросите его организовать комитет по встрече прямо у парадного входа. Ладно?
Она кивнула, едва не расцвела улыбкой:
- У вас такие необычные обороты речи, мистер Мэтисон. Комитет по встрече - о да, я это устрою, - её голос упал почти до шепота. - Этот человек причастен к смерти Йетса, вы так думаете?
- Мне кажется, это возможно.
- Тогда мы устроим ему ловушку.
Этого типа стоит допросить в любом случае, подумал Мэтисон.
- Спасибо вам, мисс Фрейтаг.
- Ладно, мы обо всем позаботимся, - решительно произнесла она, повернулась и пошла в обратном направлении. Она даже мельком не взглянула на прилепившегося к Мэтисона "хвоста". И на Мэтисона тоже. А сам Мэтисон зашагал своей дорогой, поглядывая по сторонам. Мужчина в сером плаще оторвался от разглядывания лебедей и последовал за ним.
12
Билл Мэтисон подошел к мосту над устьем реки и остановился в ожидании зеленого сигнала светофора. Только теперь, окруженный людьми, он небрежно оглянулся. Человек в темно-сером плаще как раз ускорил шаг, чтобы прибиться к толпе прохожих, ожидающих зеленого света. Как только светофор мигнул, пешеходы дружными рядами рванулись в образовавшийся в железном потоке просвет. Мэтисон готов был поспорить, что население Цюриха по скоростной ходьбе даст фору даже закаленным пешеходам Нью-Йорка.
Он направился к тихим прогулочным аллеям вдоль пристани, медленно побрел по берегу озера. Все вокруг дышало покоем, только почему-то суетились воробьи: целая стайка собралась впереди него на земле, свирепо чирикая. Мэтисон с удивлением сообразил, что они собираются заклевать насмерть своего собрата - бедняга уже сдался и не пытался сопротивляться, он покорно лежал в центре истово чирикающей стайки. Мэтисон достал пару франков из кармашка для мелочи и кинул в кружок воробьев, заставив их с протестующими криками взмыть к деревьям.
- Ну давай же, балбес, удирай! - буркнул он и подождал, пока испуганная птичка догадается взлететь. Воробей взмыл и исчез за переплетенными кронами деревьев, тогда Мэтисон нагнулся и подобрал брошенные монетки, заодно украдкой оглянувшись. Мисс Фрейтаг была права. Человек в сером плаще терпеливо тащился за ним.
Мэтисон теперь едва переставлял ноги; он намерен был предоставить мисс Фрейтаг побольше времени. Поэтому он углубился в созерцание холмов на другом берегу озера, словно ему абсолютно нечего было делать. Ветерок почти улегся, облака растаяли, и только мокрая листва под ногами напоминала о бурном ливне, который они с мисс Фрейтаг пережидали в кафе. Он останавливался дважды: один раз у стоявшей у якорного причала яхты, второй раз около комплекса из купальни и длинного ряда кабинок для переодевания. Но больше он не оглядывался, даже исподтишка. Пусть парень порадуется, решил Мэтисон. Глупо было бы спугнуть его, только чтобы обзавестись другим "хвостом", таким же настырным, но ещё неизвестным. Этот маленький урок он накрепко усвоил в Зальцбурге.
Он вдруг подумал: есть ли связь между теми, кто следил за ним в Зальцбурге, и этим человеком? Нет... Почти наверняка нет. Серый Дождевик интересуется каждым, кто был тесно связан с Йетсом. Он, наверное, крутился около морга на Университетской улице с самого утра, поджидая того, кто явится опознать тело. Мисс Фрейтаг он уже знал, поэтому его заинтересовал я. Поэтому он проводил нас до кафе; в это время мы были в таком состоянии, что не заметили слежку. Мы все болтали и болтали, и его любопытство росло. Кто я такой, он не знал - просто ещё один знакомый Йетса. Возможно такое? Вполне возможно. Но в прошлый понедельник в Зальцбурге было ещё кое-что примечательное. Этот американский агент, Нилд, высказал предположение, что австрийцы могли взять на заметку любого незнакомца, в то роковое утро пожелавшего увидеть Брайанта. Нилд вполне мог быть прав. Но кто из австрийцев знал о появлении Мэтисона в магазине Брайанта, кроме брата Анны (а он не похож на человека, способного организовать грамотное наблюдение)? Правда, там был ещё его друг: Заунер. Феликс Заунер?
Когда Мэтисон пересек оживленную улицу, примыкавшую к площади, на которой находился офис фирмы "Ньюхарт и Моррис", он выбросил из головы Феликса Заунера. Теперь он находился в Швейцарии, и главная работа предстояла здесь, в Цюрихе. И кто бы ни приставил к нему хвост, австрийцы или швейцарцы, выяснить это можно единственным способом: задержав преследователя. Сосредоточься на этом, предостерег себя Мэтисон, забудь об остальном. Он подошел к площади и остановился, сокрушенный. Перед ним раскинулся маленький садик, почти безлюдный, а дальше тянулся тротуар, вдоль которого были припаркованы несколько машин. Вход в офис - как на ладони. Серый Дождевик, разумеется, знает местную географию. Ему нет нужды дальше идти за Мэтисоном. Он может спокойно остановиться на углу и понаблюдать за дверью, в которую войдет Мэтисон; отличный обзор ему гарантирован. Черт побери, подумал Мэтисон, закуривая сигарету, чтобы скрыть свое замешательство; кто мог предположить, что площадь окажется совершенно пустой в этот час? Все складывается исключительно удачно для Серого Дождевика; его невозможно будет ухватить за шиворот около двери. Или возможно?
Он снова зашагал вперед, но очень медленно, давая Серому Дождевику время выбрать подходящую подворотню. Нет сомнений, этот тип уже догадывается, куда именно направляется Мэтисон. Готов поспорить, подумал Мэтисон, он воображакет, что беспокоиться теперь не о чем. Ладно, посмотрим. Он швырнул в сторону свою сигарету, с нарочитой осторожностью исподтишка огляделся, чтобы добавить ещё один нужный штрих к картине, и нырнул в аптеку, находившуюся рядом с офисом.
Там были темные деревянные панели, на полках стояли большие банки с разноцветными жидкостями, разнообразные ступки и пестики, а надо всем этим витал тонкий аромат лимона. Мужчина средних лет в накрахмаленном белом халате заворачивал коробочку таблеток в белую бумагу. Мэтисон наблюдал за ним, пораженный необыкновенной точностью движений. Наконец аптекарь капнул красным воском с тонкой свечки на коробочку с лекарством, аккуратно запечатав её.
- Ну, а теперь, - сказал аптекарь, отложив в сторону, на темный полированный прилавок, запечатанную коробочку, что угодно джентельмену?
Вежливо, но зорко он смотрел на Мэтисон сквозь очки без оправы.
- Какое-нибудь лекарство от кашля.
- Для вас?
- Для моей сестры.
- Сколько ей лет?
- Она вполне взрослая.
- Понимаю. Позвольте порекомендовать вам одно из популярных средств. Это...
- Я предпочел бы, чтобы лекарство было вашего изгововления.
- У вас есть рецепт?
- К сожалению, нет, но я совершенно уверен, что у вас есть собственные прекрасные рецепты для таких случаев.
- Это займет несколько минут.
- Ну и прекрасно.
Действительно; чем дольше, тем лучше. Пусть Серый Дождевик немножко поволнуется, подумал Мэтисон. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы он забеспокоился всерьез и отважился на вылазку?
- Не желаете ли посидеть пока? - перед тем, как исчезнуть за стеллажом из полок, уставленных тщательно упакованными лекарственными средставми, аптекарь указал на кожаное кресло.
Это хорошая мысль, подумал Мэтисон, выбрав кресло в уголке около окна с полузадернутой занавеской. Сидя здесь, он укрыт от любопытных глаз прохожих. Следивший за ним человек, возможно, решится зайти, чтобы проверить, не встречается ли Мэтисон с кем-нибудь в этом тихом, уединенном месте. Человек такой профессии должен постоянно испытывать жгучие подозрения и сомнения в невинности чужих намерений. Решится ли он на вылазку? А почему бы и нет? Перед тем, как нырнуть в дверь аптеки, Мэтисон изо всех сил постарался выглядеть как можно подозрительней. Через пять минут, подумал он, я буду знать, увенчался ли успехом этот маленький спектакль. Каккого черта я с такой самоуверенностью передал через мисс Фрейтаг, чтобы детективы ждали в холле? Хотя если бы они расположились на тротуаре, или даже за углом, этот тип мог заметить их и улизнуть.
Поэтому Мэтисон ждал, сидя совершенно неподвижно, не отводя взгляда от закрытой двери. Он отчаянно жаждал увидеть, как Серый Дождевик нерешительно затопчется у входа в аптеку.
Дверь открылась. Мэтисон приготовился к рывку, но вошла пожилая дама в черной котиковой шубке. Она подошла к прилавку и забрала маленький пакетик. Аптекарь уже вынырнул из своего убежища с поклоном и приветливой улыбкой и поболтал со старушкой о вчерашнем концерте. На вкус мадам, партия виолончели была небезупречна. И тут Мэтисон почувствовал, что кто-то остановился у порога. Человек, пытающийся заглянуть внутрь, не заходя в аптеку? Или другой клиент? Занавеска на окне была из плотного льна, так что его обзор оказался ограничен. Если это человек в дождевике, подумал Мэтисон, его нервы напряжены так же, как мои. Возможно, даже сильней: он вообще не уверен, что я ещё здесь. Если только старушенция не вздумает на прощание любезно кивнуть...
Но ей это и в голову не пришло. И аптекарь, поклонившись ей и потирая руки, снова исчез в своей лаборатории. Мэтисон услышал голос пожилой дамы снаружи. Она ядовито произнесла:
- Прошу прощения.
Мэтисон услышал нерешительное шарканье у порога, наконец Серый Дождевик шагнул внутрь... Мэтисон ринулся к двери.
Его левая рука вцепилась в плечо вошедшего, правая сомкнулась на запястье.
- О, Бобби, старина, до чего я рад тебя видеть! - громко воскликнул он и одновременно рванул и выкрутил запястье за спиной у Серого Дождевика. Неожиданность нападения обеспечила Мэтисону временный перевес; остальное довершил быстрый натиск. Он вытащил пленника из аптеки, приговаривая:"Сюда, старина, сюда", и втолкнул в темный холл. Там никого не было.
Она не позвонила, успел подумать Мэтисон, прежде чем начался настоящий поединок. Серый Дождевик попытался вытащить вторую руку из кармана. Он был меньше Мэтисона ростом, но проворней. Он крутанулся дважды, выбросил вперед колено... Мэтисон сумел увернуться, и свирепый удар лишь задел его, но ему пришлось отпрянуть и ослабить хватку. Противник вырвался из его рук и прицелился в него из маленького автоматического пистолета.
- Довольно! - произнес чей-то голос, и из-за лестницы выскочил и побежал к ним швейцар.
Благодарение Господу, подумал Мэтисон. Вдруг он заметил, что швейцар на бегу прикручивает глушитель к револьверу, который держит в руке. Мэтисон резко выпрямился, и тут прозвучал ответ на его невысказанный вопрос; швейцар резко произнес:
- Давай его к черному ходу, Ганс. Не нужно оставлять беспорядок в холле.
Ганс ткнул в спину Мэтисону пистолетом. Где-то наверху, возможно, на площадке этажом выше, послышался тихий перестук чьих-то высоких каблучков.
Швейцар покосился на площадку перед лифтом и бросил Мэтисону:
- Шевелись, ты!
Будь я проклят, если сдвинусь с места, подумал Мэтисон. Я сделаю вот что: заору изо всех сил и рухну на пол, и буду молиться, и все это одновременно. Он сделал глубокий вдох, приготовившись кричать, и тут длинный страшный глушитель качнулся, швейцар развернулся в противоположную сторону и кинулся удирать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24