У Аш забурчало в животе от запаха пряностей, и она поспешно отхлебнула из своей чаши. По телу пробежало тепло.Аш хотелось обмять Флориан за плечи, но она только приподняла в салюте чашу и тепло улыбнулась.— Я точно знаю, что делать дальше, — подмигнула она. — Сдаемся.
От холода перехватило дыхание, за плотно сжатыми губами заныли зубы, из глаз потекли слезы, застыли льдинками на изрезанных шрамами щеках. Аш заторопилась вдоль северной стены под жалкую защиту сторожевой башни.— Ты права. — Флора говорила отрывистыми, короткими фразами. — Здесь никто… не подслушает. На таком ветру…— Дикие Машины могут слышать меня…— Аш раздвинула примерзшие к зубам губы в усмешке. — Но кому они скажут? — Плохое место… для военного совета.— Лучше не бывает.— Босс, ты рехнулась!— Да… ваша милость! — Аш поправила меч на стальном бедре. — Тряси меня задом наперед, ну и холод!Светлая кладка башни выросла над головами, уходя в бледно-голубое небо. За камни еще цеплялись несколько мертвых стеблей плюща, под навесными бойницами темнели старые гнезда ласточек. Вход охраняли люди Джонвилля: в руках пики, на куртках красные бургундские кресты. Они стояли снаружи, на ветру, глядя на свою герцогиню и капитан-генерала: похоже, от удивления парни забыли о морозе.Аш неловко мотнула головой. Флора прошла за ней назад по стене, встала, укрывшись за зубцом, покосилась на протянувшиеся в пятистах ярдах от них линии визиготских укреплений.— Никому… близко не подойти, — продолжала Аш. — Обстреливают главные ворота. Сюда не целят. Если станут менять прицел — мы увидим. Главное, здесь мы уж точно можем поговорить наедине.— О сдаче Дижона? — недоверчиво предположила Флора, грея дыханием одетые в перчатки пальцы.— А ты думала, я так шучу?— Аш. — Флориан подняла голову. Ветер разрумянил нездоровую желтизну ее щек. Под носом висела прозрачная капля. — Я тебя знаю. Точно знаю, как ты поступишь — в данном положении. Когда ты попадаешь в… безнадежную ситуацию… беспомощна… тебе не на что рассчитывать… — ты атакуешь. — Тьфу, пропасть! Ты и впрямь меня знаешь, — удовлетворенно согласилась Аш.Позади них послышался лязг стали, грохот сапог. Аш обернулась. С улицы по узким ступеням поднимался Джон де Вир с десятком своих людей. Аш увидела, как он направил своих латников к башне и, не замедляя шага, зашагал по стене к ним.— Мадам герцогиня. Милорд де Ла Марш намерен вскорости увидеться с вами. — Граф сжал руки в стальных перчатках. — Он весьма озабочен. Река к востоку от города замерзла.Флориан, покосившись на Аш, спросила:— Лед выдержит человека?— Пока нет. Но мороз усиливается.— Оно и заметно, — поморщилась Аш.Под открытым забралом шлема едва виднелось лицо Джона де Вира. Разноцветную накидку он оставил своим людям, и сейчас осаждающие не могли узнать рыцаря, глядящего на их легионы блеклыми голубыми глазами. Аш в своих доспехах была так же безлика. Она посмотрела на закутанную в волчий мех Флору, надвинувшую на глаза капюшон.— Не стоило бы подвергать ее такому риску, — она говорила о Флоре, словно та не могла ее слышать, — но в городе могут быть шпионы визиготов. Не хочется, чтоб нас подслушивали слуги или солдаты. Или еще кто. Ни нищие, ни городские сумасшедшие. Никто. — Тут вы в безопасности, мадам. Ни один человек в здравом уме сегодня на стены не полезет.— Ради любви Господа нашего, — стукнула зубами Флора, жалобно кутаясь в плащ. — Давайте заканчивать… скорей!— Пройдемся. — Аш, скрываясь за выступами укреплений, двинулась к Белой башне, но обернулась на послышавшийся сзади крик. Часовые-бургундцы посторонились, пропуская на стену еще две закутанные в плащи фигуры.В одной она по заляпанному свечным воском голубому плащу узнала Роберта Ансельма. Другая при ближайшем рассмотрении оказалась янычарским полковником Баязетом, побелевшим от холода, но сохранившим достаточно галантности, чтобы поклониться герцогине и пробормотать какую-то любезность. — Полковник! — поразилась Флора и сердито оглянулась на Аш. — Хочешь дождаться де Ла Марша, или начнем наконец?— Подождем.Когда все двинулись дальше, Аш пристроилась к Роберту и кивнула на янычара:— Спроси его, Роберто, в каком состоянии их кони.Роберт секунду поразмыслил, сдвинув брови, и заговорил с турком.Тот остановился как вкопанный, замахал руками, возмущенно выкрикнул что-то и, побагровев, продолжал вопить, не в силах остановиться.— Ясно, по-турецки это значит: «Только не моих коней, чтоб вам пусто было!» — усмехнулась Флора. — Похоже, он решил, что мы собираемся их слопать.— Я бы не отказалась! Роберт, скажи ему, вопрос серьезный.Баязет угомонился. К тому времени, как они закончили объясняться на ломаном турецком, впереди показалась Белая башня и охраняющие ее часовые. Контрфорсы хоть сколько-то защищали от ветра.У самой башни была свалена груда сорокафутовых досок — остатки сгоревшей надстройки. Часть конструкции свисала со стены. «Слабое место», — отметила про себя Аш.— Он говорит, лошади в плохом состоянии, потому что их плохо кормили, — обратился к ней Ансельм и добавил, не меняя тона: — А могла бы получиться неплохая кормежка… для нас.— Как он считает, могут они выдержать галоп?— Нет.Аш задумчиво кивнула.— Что ж. Значит, не стоит рассчитывать выиграть скачку…Теперь с двух концов стены за ними следили любопытные глаза. Аш покачала головой. «На месте этих ворчунов я бы тоже глаз не сводила с командиров, вздумавших устроить совет на городской стене. Помнится, при виде чего-то в этом роде мне всегда казалось, что начальство затевает особо дурацкое предприятие.Сейчас-то я только и мечтаю, чтобы кто-нибудь взялся решать за меня».— Не послать ли еще кого за милордом де Ла Маршем? — проворчал Роберт.— Пока не стоит. Он, наверно, уже идет.Турок показал куда-то за стену, бросил короткую фразу. Аш, проходя между двумя контрфорсами, взглянула в том направлении, но не заметила во вражеском лагере ничего заслуживающего внимания.— О чем он, Роберт?— Холодно, говорит… — Ансельм поежился, всем своим видом выражая согласие с этим утверждением. — Всюду, говорит, холодно и темно.— Что?Флора, шагавшая между Аш и Оксфордом, оглянулась на янычара.— Спросите полковника Баязета, что он хочет сказать. И пожалуйста, Роберто, просто переводи мне его слова.Аш заметила мелькнувшие внизу красно-голубые накидки и перебила:— Вот, наконец, и Ла Марш.Бургундец, знаком остановив своих людей в отдалении, уже торопился к ним по стене. Подойдя, он склонился перед Флорой дель Гиз.Баязет, выслушав торопливый шепот Ансельма, ответил через переводчика:— Нам, женщина-бей, некуда уйти.— К чему это вы, полковник? — спросила Флора, обращаясь прямо к турецкому командиру. Слушая ответ, который переводил Ансельм, она не сводила взгляд с лица янычара.— Полковник говорит, на пути сюда он видел «ужасные вещи». Дунай замерз. Поля покрыты льдом. Люди вмерзают в лед и остаются лежать там. Некому убрать тела. Всюду только тьма… — Роберт запнулся, уточнил что-то у полковника и закончил: — Отсюда до самой Далмации деревни покинуты. Люди укрываются в пещерах, сводят лес на дрова. Некоторые города тоже разобраны на топливо — костры горят двадцать четыре часа в сутки. — А солнце так и не показывается? — спросила Флора Баязета.— Говорит, нет. Он говорит, все озера замерзли. Во льду видны мертвые птицы и животные. Только волки жиреют. Да еще вороны. Кое-где им приходилось объезжать… — Роберт поджал губы. — Нет, не понимаю.— Кажется, он упомянул шествия, — пришел на помощь Джон де Вир. — Многотысячные процессии, мадам. Кто сжигает евреев, кто, наоборот, спасает. Многие паломники направляются к Пустому трону. note 109 Note109
Возможно, имеется в виду Рим.
Но в основном они просто тянутся к границам Бургундии, повинуясь слухам, что здесь остался Свет.Янычар что-то добавил. Роберт кивнул:— Им пришлось отбивать продовольствие от посягательств беженцев.Аш инстинктивно подняла глаза к небу и краем глаза заметила, что Флора повторила ее движение.Небесную синеву постепенно затягивала дымка. Солнечный блеск с юго-востока отражался ослепительными бликами на крышах и шпилях города. Заморгав от порыва ледяного ветра, Аш тронулась с места. Мужчины двинулись за ней, но высокая женщина осталась стоять, где стояла.Проследив ее взгляд, Аш обнаружила, что озирает ряды лагерных шатров, протянувшихся вдоль дорожек, каменные основания катапульт, ряды конских стойл, откуда слышалось ржание, и тысячи солдат, стягивающихся к гарнизонным кухням за утренним пайком.— Ждут возвращения Фернандо. У нас осталось совсем мало возможностей для выбора, — проговорила Флора, — и все меньше времени выбирать.Джон де Вир задержался рядом с ней и решительным движением звякнул перчаткой о перчатку.— Мадам, — объявил он, — вы замерзли.Не дожидаясь ответа, граф возвысил голос в могучем рыке, на какой способен только англичанин. Не прошло и минуты, как на стене показались двое из его отряда, тащившие на импровизированных носилках железную жаровню. Латники подбежали рысцой и сгрузили свою ношу перед графом Оксфордским. Один подсыпал углей — над мерцающим жаром поднялось горячее марево.— Разговор не из коротких, мадам, — пояснил де Вир. — Секретность — дело важное, но еще важнее не заморозить свою повелительницу до смерти.Утро было уже не ранним. Принесли горячий сидр и черный хлеб: все столпились под выступом стены, грея руки о теплые чаши и обсуждая возможности прорыва из города, лежащего между двух рек и окруженного пятнадцатитысячным войском с кавалерией и осадными машинами. Атака через застывшее русло? Прорваться и бежать — через пустынную местность, кишащую — как указал Ла Марш — визиготскими конными патрулями и разведчиками? Вывести герцогиню — отказавшись от всякой надежды на поддержку турков, Германии, Франции, англичан?— От Эдуарда помощи ждать нечего, — мрачно заметил в этом месте Джон де Вир. — Йорк считает себя в безопасности под защитой Пролива. Я — это все англичане, которыми вы можете располагать, мадам герцогиня.— Более, чем достаточно, — улыбнулась ему закоченевшая Флора, потягивая горячий сидр.К четвертому часу утра note 110 Note110
10 часов утра.
солнце поднялось достаточно высоко, чтобы осветить земли за Дижоном: замерзшие реки, покрытую шатрами и марширующими отрядами долину, клубы дымков от мортир note 111 Note111
Небольшие пушки.
, откровенно нарушающих условия перемирия, промерзшие холмы и леса, тянувшиеся к северу.«Все это я уже слышала, — размышляла Аш. — Не раз и не два!»Она плотно замкнула сознание, сознательно не прислушиваясь к своей душе. Глаза были заняты созерцанием бледного утреннего неба и острых крыш. Спину леденили порывы ветра — тепло жаровни едва касалось лица. И все же к внутреннему слуху то и дело прорывались глухие нечеловеческие голоса, шептавшие:— …СКОРО, СКОРО, СКОРО…— Я знаю, — вслух сказала она. Баязет и де Ла Марш так увлеклись спором (при посредстве Роберта Ансельма), что не сумели с ходу остановиться. Де Вир с любопытством покосился на нее.— Мне знаком этот тон, — заметила Флора. — Ты что-то надумала!— Может быть… дайте сообразить.«Забудь о machina rei militaris. Забудь, что теперь не от кого ждать подсказки, если откажет собственный разум. Помни только, что ты занималась этим ремеслом всю жизнь».Она соображала, решительно и точно, как в шахматной партии: «Если сделать так, произойдет вот что; тогда мы сделаем так, а они…»Она поймала Флориан за локоть, сквозь толстые складки волчьего меха.— Ага, кажется, придумала!Герцогиня широко улыбнулась, подхватив без тени иронии:— И обошлась без военной машины ! — Угу, без нее. — Медленное сияние расплывалось по лицу Аш, она не могла сдержать торжества. — Ага…Флора поторопила ее.— Ну, говори. Что придумала?— Сию секунду… — Аш оперлась руками о парапет и перемахнула баррикаду из досок. Деревянный настил загудел под ее шагами — она промчалась до Сторожевой башни, вернулась назад, не обращая внимания на режущий лицо ветер, просунула голову в проем стены, осматривая протянувшуюся на сотню футов вниз кладку — нет ли где веревки или лестницы, движения… Ничего.— Порядок, — она подтянулась обратно, выпрямилась. — Начнем с начала, не возражаете?Она задыхалась от ветра, дрожала под плащом, но голос не потерял ни капли властности. Дождавшись молчаливого согласия Флоры, Аш продолжала:— Ладно, вот мы, а вот, за стеной, добрых пятнадцать тысяч вояк. Люди Фарис. Да еще два свежих легиона Гелимера. И между ними — трения.Де Вир и де Ла Марш дружно кивнули — как видно, обоим приходилось сталкиваться с самоуверенными свежими отрядами, присоединяющимися к измотанным трехмесячным сидением в грязных траншеях войскам.— Пятнадцать тысяч, — повторила Флора сквозь прижатую к онемевшим от холода губам перчатку.— А у нас — восемнадцать сотен бургундцев, триста восемьдесят в отряде Льва да пятьсот янычар. — Аш невольно .рассмеялась, взглянув на помрачневшее лицо герцогини. — Их расположение нам известно. Два легиона Гелимера — на севере, между реками. Люди Фарис большей частью по берегам — на западном и восточном.Командиры бессознательно подтянулись ближе к ней, заслонив плечами от ветра. Джон де Вир, граф Оксфорд, задумчиво протянул:— Мне приходило в голову, мадам, что атака через реку возможна. Янычары Баязета могли бы форсировать русло вплавь вместе с конями. Но ледостав положил конец этой идее, если только лед не окрепнет настолько, чтобы выдержать вес всадника.— И что они стали бы делать, оказавшись на том берегу?— В лучшем случае отрезали бы их второй эшелон.Аш нетерпеливо кивнула.— Ясно, это ничего нам не даст. Гелимер взбесится, но осаду не снимет да еще получит полное оправдание своему намерению втоптать нас в землю.Турецкий полковник, перебросившись парой фраз с Ансельмом, заговорил громко. Роберт перевел:— Вы серьезно рассчитываете прорвать осаду?— Мы доедаем последние пайки. Среди городского населения распространяется зараза. Надо что-то предпринимать, пока у нас еще остались силы. — Аш протянула сразу обе руки, ухватила за плечи Флору и де Вира. — Нельзя терять перспективу. Оставим пока в покое нашу милостивую герцогиню…— И тебя туда же, — не преминула отблагодарить Флора.— …Что нам надо? Заставить Гелимера потерять лицо. Добиться, чтоб его покинули союзники — и перешли на сторону Бургундии. Нам нужно продемонстрировать силу. Нам нужна победа! — заключила Аш.Де Ла Марш с недоверием уставился на нее.— Победа?— Смотрите! Подкрепления нам ждать неоткуда. Можно сдаться… или не сдаваться и ждать. Причем не слишком долго. Когда они ворвутся в город и начнется драка на улицах, мы положим их тысячами, но все равно проиграем. В любом случае Флориан ждет казнь. — Аш деловито продолжала: — Рассмотрим ситуацию. Снаружи — пятнадцать тысяч. У нас — две с половиной. У них пятикратное преимущество. — Она подмигнула Флоре. — Ты правильно догадалась. Нам остается только одно — атаковать.— А я думала, мы сдаемся?— А! Мы заявляем, что намерены сдаться. Отправим к калифу его эмиссара с просьбой подготовить формальную сдачу города и обсуждение условий, на которых мы отдадим ему Дижон. — Аш улыбнулась Флоре: — Соврем.Лицо графа Оксфордского потемнело:— Это против закона и обычая войны.Оливер де Ла Марш кивнул.— Верно. Это предательство. Но мои люди еще не забыли герцога Иоанна Sans Peur на мосту Монтре. note 112 Note112
«Бесстрашного».
Предательство не повредило французам: победителей не судят. Мы не в том положении, чтоб проявлять больше гордости, чем французы.— В самом деле, положение отчаянное, — негромко признал Джон де Вир.Аш фыркнула носом, скрывая смех, и высморкалась в полу плаща. Ветер пробирал сквозь шерсть, металл и кожу до самых костей. Аш неловко переступила с ноги на ногу, разминая закоченевшие ступни.— Положение выглядит безнадежным. — Она блеснула зубами в усмешке. — В общем-то, так оно и есть. Таким его считает и султан, и король Людовик, и Фридрих Габсбургский… Представляете, что будет, если мы прорвемся? Один решительный удар — и Гелимер теряет всех союзников! — А мы — собственные жизни! — поморщилась Флора. Она раскачивалась с носка на пятку, стараясь согреться движением. Аш пропустила выпад герцогини-лекаря мимо ушей.— Большая часть их войска — легионы Гелимера — к северу от города. Между двух рек. Они могут подвести людей и сюда, но не мгновенно же… Так что нам придется иметь дело… не больше, чем с десятью тысячами.— Ты готова всех прикончить, — подытожила Флора.— Не всех. Всего одного. — Аш нацелила на герцогиню совершенно задубевший палец. — Вот послушай-ка. Что будет, если умрет Гелимер ?Тишина. По лицу Флоры медленно расплылась понимающая усмешка.— Гелимер… Ты хочешь, чтоб мы атаковали короля-калифа? Собственной персоной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
От холода перехватило дыхание, за плотно сжатыми губами заныли зубы, из глаз потекли слезы, застыли льдинками на изрезанных шрамами щеках. Аш заторопилась вдоль северной стены под жалкую защиту сторожевой башни.— Ты права. — Флора говорила отрывистыми, короткими фразами. — Здесь никто… не подслушает. На таком ветру…— Дикие Машины могут слышать меня…— Аш раздвинула примерзшие к зубам губы в усмешке. — Но кому они скажут? — Плохое место… для военного совета.— Лучше не бывает.— Босс, ты рехнулась!— Да… ваша милость! — Аш поправила меч на стальном бедре. — Тряси меня задом наперед, ну и холод!Светлая кладка башни выросла над головами, уходя в бледно-голубое небо. За камни еще цеплялись несколько мертвых стеблей плюща, под навесными бойницами темнели старые гнезда ласточек. Вход охраняли люди Джонвилля: в руках пики, на куртках красные бургундские кресты. Они стояли снаружи, на ветру, глядя на свою герцогиню и капитан-генерала: похоже, от удивления парни забыли о морозе.Аш неловко мотнула головой. Флора прошла за ней назад по стене, встала, укрывшись за зубцом, покосилась на протянувшиеся в пятистах ярдах от них линии визиготских укреплений.— Никому… близко не подойти, — продолжала Аш. — Обстреливают главные ворота. Сюда не целят. Если станут менять прицел — мы увидим. Главное, здесь мы уж точно можем поговорить наедине.— О сдаче Дижона? — недоверчиво предположила Флора, грея дыханием одетые в перчатки пальцы.— А ты думала, я так шучу?— Аш. — Флориан подняла голову. Ветер разрумянил нездоровую желтизну ее щек. Под носом висела прозрачная капля. — Я тебя знаю. Точно знаю, как ты поступишь — в данном положении. Когда ты попадаешь в… безнадежную ситуацию… беспомощна… тебе не на что рассчитывать… — ты атакуешь. — Тьфу, пропасть! Ты и впрямь меня знаешь, — удовлетворенно согласилась Аш.Позади них послышался лязг стали, грохот сапог. Аш обернулась. С улицы по узким ступеням поднимался Джон де Вир с десятком своих людей. Аш увидела, как он направил своих латников к башне и, не замедляя шага, зашагал по стене к ним.— Мадам герцогиня. Милорд де Ла Марш намерен вскорости увидеться с вами. — Граф сжал руки в стальных перчатках. — Он весьма озабочен. Река к востоку от города замерзла.Флориан, покосившись на Аш, спросила:— Лед выдержит человека?— Пока нет. Но мороз усиливается.— Оно и заметно, — поморщилась Аш.Под открытым забралом шлема едва виднелось лицо Джона де Вира. Разноцветную накидку он оставил своим людям, и сейчас осаждающие не могли узнать рыцаря, глядящего на их легионы блеклыми голубыми глазами. Аш в своих доспехах была так же безлика. Она посмотрела на закутанную в волчий мех Флору, надвинувшую на глаза капюшон.— Не стоило бы подвергать ее такому риску, — она говорила о Флоре, словно та не могла ее слышать, — но в городе могут быть шпионы визиготов. Не хочется, чтоб нас подслушивали слуги или солдаты. Или еще кто. Ни нищие, ни городские сумасшедшие. Никто. — Тут вы в безопасности, мадам. Ни один человек в здравом уме сегодня на стены не полезет.— Ради любви Господа нашего, — стукнула зубами Флора, жалобно кутаясь в плащ. — Давайте заканчивать… скорей!— Пройдемся. — Аш, скрываясь за выступами укреплений, двинулась к Белой башне, но обернулась на послышавшийся сзади крик. Часовые-бургундцы посторонились, пропуская на стену еще две закутанные в плащи фигуры.В одной она по заляпанному свечным воском голубому плащу узнала Роберта Ансельма. Другая при ближайшем рассмотрении оказалась янычарским полковником Баязетом, побелевшим от холода, но сохранившим достаточно галантности, чтобы поклониться герцогине и пробормотать какую-то любезность. — Полковник! — поразилась Флора и сердито оглянулась на Аш. — Хочешь дождаться де Ла Марша, или начнем наконец?— Подождем.Когда все двинулись дальше, Аш пристроилась к Роберту и кивнула на янычара:— Спроси его, Роберто, в каком состоянии их кони.Роберт секунду поразмыслил, сдвинув брови, и заговорил с турком.Тот остановился как вкопанный, замахал руками, возмущенно выкрикнул что-то и, побагровев, продолжал вопить, не в силах остановиться.— Ясно, по-турецки это значит: «Только не моих коней, чтоб вам пусто было!» — усмехнулась Флора. — Похоже, он решил, что мы собираемся их слопать.— Я бы не отказалась! Роберт, скажи ему, вопрос серьезный.Баязет угомонился. К тому времени, как они закончили объясняться на ломаном турецком, впереди показалась Белая башня и охраняющие ее часовые. Контрфорсы хоть сколько-то защищали от ветра.У самой башни была свалена груда сорокафутовых досок — остатки сгоревшей надстройки. Часть конструкции свисала со стены. «Слабое место», — отметила про себя Аш.— Он говорит, лошади в плохом состоянии, потому что их плохо кормили, — обратился к ней Ансельм и добавил, не меняя тона: — А могла бы получиться неплохая кормежка… для нас.— Как он считает, могут они выдержать галоп?— Нет.Аш задумчиво кивнула.— Что ж. Значит, не стоит рассчитывать выиграть скачку…Теперь с двух концов стены за ними следили любопытные глаза. Аш покачала головой. «На месте этих ворчунов я бы тоже глаз не сводила с командиров, вздумавших устроить совет на городской стене. Помнится, при виде чего-то в этом роде мне всегда казалось, что начальство затевает особо дурацкое предприятие.Сейчас-то я только и мечтаю, чтобы кто-нибудь взялся решать за меня».— Не послать ли еще кого за милордом де Ла Маршем? — проворчал Роберт.— Пока не стоит. Он, наверно, уже идет.Турок показал куда-то за стену, бросил короткую фразу. Аш, проходя между двумя контрфорсами, взглянула в том направлении, но не заметила во вражеском лагере ничего заслуживающего внимания.— О чем он, Роберт?— Холодно, говорит… — Ансельм поежился, всем своим видом выражая согласие с этим утверждением. — Всюду, говорит, холодно и темно.— Что?Флора, шагавшая между Аш и Оксфордом, оглянулась на янычара.— Спросите полковника Баязета, что он хочет сказать. И пожалуйста, Роберто, просто переводи мне его слова.Аш заметила мелькнувшие внизу красно-голубые накидки и перебила:— Вот, наконец, и Ла Марш.Бургундец, знаком остановив своих людей в отдалении, уже торопился к ним по стене. Подойдя, он склонился перед Флорой дель Гиз.Баязет, выслушав торопливый шепот Ансельма, ответил через переводчика:— Нам, женщина-бей, некуда уйти.— К чему это вы, полковник? — спросила Флора, обращаясь прямо к турецкому командиру. Слушая ответ, который переводил Ансельм, она не сводила взгляд с лица янычара.— Полковник говорит, на пути сюда он видел «ужасные вещи». Дунай замерз. Поля покрыты льдом. Люди вмерзают в лед и остаются лежать там. Некому убрать тела. Всюду только тьма… — Роберт запнулся, уточнил что-то у полковника и закончил: — Отсюда до самой Далмации деревни покинуты. Люди укрываются в пещерах, сводят лес на дрова. Некоторые города тоже разобраны на топливо — костры горят двадцать четыре часа в сутки. — А солнце так и не показывается? — спросила Флора Баязета.— Говорит, нет. Он говорит, все озера замерзли. Во льду видны мертвые птицы и животные. Только волки жиреют. Да еще вороны. Кое-где им приходилось объезжать… — Роберт поджал губы. — Нет, не понимаю.— Кажется, он упомянул шествия, — пришел на помощь Джон де Вир. — Многотысячные процессии, мадам. Кто сжигает евреев, кто, наоборот, спасает. Многие паломники направляются к Пустому трону. note 109 Note109
Возможно, имеется в виду Рим.
Но в основном они просто тянутся к границам Бургундии, повинуясь слухам, что здесь остался Свет.Янычар что-то добавил. Роберт кивнул:— Им пришлось отбивать продовольствие от посягательств беженцев.Аш инстинктивно подняла глаза к небу и краем глаза заметила, что Флора повторила ее движение.Небесную синеву постепенно затягивала дымка. Солнечный блеск с юго-востока отражался ослепительными бликами на крышах и шпилях города. Заморгав от порыва ледяного ветра, Аш тронулась с места. Мужчины двинулись за ней, но высокая женщина осталась стоять, где стояла.Проследив ее взгляд, Аш обнаружила, что озирает ряды лагерных шатров, протянувшихся вдоль дорожек, каменные основания катапульт, ряды конских стойл, откуда слышалось ржание, и тысячи солдат, стягивающихся к гарнизонным кухням за утренним пайком.— Ждут возвращения Фернандо. У нас осталось совсем мало возможностей для выбора, — проговорила Флора, — и все меньше времени выбирать.Джон де Вир задержался рядом с ней и решительным движением звякнул перчаткой о перчатку.— Мадам, — объявил он, — вы замерзли.Не дожидаясь ответа, граф возвысил голос в могучем рыке, на какой способен только англичанин. Не прошло и минуты, как на стене показались двое из его отряда, тащившие на импровизированных носилках железную жаровню. Латники подбежали рысцой и сгрузили свою ношу перед графом Оксфордским. Один подсыпал углей — над мерцающим жаром поднялось горячее марево.— Разговор не из коротких, мадам, — пояснил де Вир. — Секретность — дело важное, но еще важнее не заморозить свою повелительницу до смерти.Утро было уже не ранним. Принесли горячий сидр и черный хлеб: все столпились под выступом стены, грея руки о теплые чаши и обсуждая возможности прорыва из города, лежащего между двух рек и окруженного пятнадцатитысячным войском с кавалерией и осадными машинами. Атака через застывшее русло? Прорваться и бежать — через пустынную местность, кишащую — как указал Ла Марш — визиготскими конными патрулями и разведчиками? Вывести герцогиню — отказавшись от всякой надежды на поддержку турков, Германии, Франции, англичан?— От Эдуарда помощи ждать нечего, — мрачно заметил в этом месте Джон де Вир. — Йорк считает себя в безопасности под защитой Пролива. Я — это все англичане, которыми вы можете располагать, мадам герцогиня.— Более, чем достаточно, — улыбнулась ему закоченевшая Флора, потягивая горячий сидр.К четвертому часу утра note 110 Note110
10 часов утра.
солнце поднялось достаточно высоко, чтобы осветить земли за Дижоном: замерзшие реки, покрытую шатрами и марширующими отрядами долину, клубы дымков от мортир note 111 Note111
Небольшие пушки.
, откровенно нарушающих условия перемирия, промерзшие холмы и леса, тянувшиеся к северу.«Все это я уже слышала, — размышляла Аш. — Не раз и не два!»Она плотно замкнула сознание, сознательно не прислушиваясь к своей душе. Глаза были заняты созерцанием бледного утреннего неба и острых крыш. Спину леденили порывы ветра — тепло жаровни едва касалось лица. И все же к внутреннему слуху то и дело прорывались глухие нечеловеческие голоса, шептавшие:— …СКОРО, СКОРО, СКОРО…— Я знаю, — вслух сказала она. Баязет и де Ла Марш так увлеклись спором (при посредстве Роберта Ансельма), что не сумели с ходу остановиться. Де Вир с любопытством покосился на нее.— Мне знаком этот тон, — заметила Флора. — Ты что-то надумала!— Может быть… дайте сообразить.«Забудь о machina rei militaris. Забудь, что теперь не от кого ждать подсказки, если откажет собственный разум. Помни только, что ты занималась этим ремеслом всю жизнь».Она соображала, решительно и точно, как в шахматной партии: «Если сделать так, произойдет вот что; тогда мы сделаем так, а они…»Она поймала Флориан за локоть, сквозь толстые складки волчьего меха.— Ага, кажется, придумала!Герцогиня широко улыбнулась, подхватив без тени иронии:— И обошлась без военной машины ! — Угу, без нее. — Медленное сияние расплывалось по лицу Аш, она не могла сдержать торжества. — Ага…Флора поторопила ее.— Ну, говори. Что придумала?— Сию секунду… — Аш оперлась руками о парапет и перемахнула баррикаду из досок. Деревянный настил загудел под ее шагами — она промчалась до Сторожевой башни, вернулась назад, не обращая внимания на режущий лицо ветер, просунула голову в проем стены, осматривая протянувшуюся на сотню футов вниз кладку — нет ли где веревки или лестницы, движения… Ничего.— Порядок, — она подтянулась обратно, выпрямилась. — Начнем с начала, не возражаете?Она задыхалась от ветра, дрожала под плащом, но голос не потерял ни капли властности. Дождавшись молчаливого согласия Флоры, Аш продолжала:— Ладно, вот мы, а вот, за стеной, добрых пятнадцать тысяч вояк. Люди Фарис. Да еще два свежих легиона Гелимера. И между ними — трения.Де Вир и де Ла Марш дружно кивнули — как видно, обоим приходилось сталкиваться с самоуверенными свежими отрядами, присоединяющимися к измотанным трехмесячным сидением в грязных траншеях войскам.— Пятнадцать тысяч, — повторила Флора сквозь прижатую к онемевшим от холода губам перчатку.— А у нас — восемнадцать сотен бургундцев, триста восемьдесят в отряде Льва да пятьсот янычар. — Аш невольно .рассмеялась, взглянув на помрачневшее лицо герцогини. — Их расположение нам известно. Два легиона Гелимера — на севере, между реками. Люди Фарис большей частью по берегам — на западном и восточном.Командиры бессознательно подтянулись ближе к ней, заслонив плечами от ветра. Джон де Вир, граф Оксфорд, задумчиво протянул:— Мне приходило в голову, мадам, что атака через реку возможна. Янычары Баязета могли бы форсировать русло вплавь вместе с конями. Но ледостав положил конец этой идее, если только лед не окрепнет настолько, чтобы выдержать вес всадника.— И что они стали бы делать, оказавшись на том берегу?— В лучшем случае отрезали бы их второй эшелон.Аш нетерпеливо кивнула.— Ясно, это ничего нам не даст. Гелимер взбесится, но осаду не снимет да еще получит полное оправдание своему намерению втоптать нас в землю.Турецкий полковник, перебросившись парой фраз с Ансельмом, заговорил громко. Роберт перевел:— Вы серьезно рассчитываете прорвать осаду?— Мы доедаем последние пайки. Среди городского населения распространяется зараза. Надо что-то предпринимать, пока у нас еще остались силы. — Аш протянула сразу обе руки, ухватила за плечи Флору и де Вира. — Нельзя терять перспективу. Оставим пока в покое нашу милостивую герцогиню…— И тебя туда же, — не преминула отблагодарить Флора.— …Что нам надо? Заставить Гелимера потерять лицо. Добиться, чтоб его покинули союзники — и перешли на сторону Бургундии. Нам нужно продемонстрировать силу. Нам нужна победа! — заключила Аш.Де Ла Марш с недоверием уставился на нее.— Победа?— Смотрите! Подкрепления нам ждать неоткуда. Можно сдаться… или не сдаваться и ждать. Причем не слишком долго. Когда они ворвутся в город и начнется драка на улицах, мы положим их тысячами, но все равно проиграем. В любом случае Флориан ждет казнь. — Аш деловито продолжала: — Рассмотрим ситуацию. Снаружи — пятнадцать тысяч. У нас — две с половиной. У них пятикратное преимущество. — Она подмигнула Флоре. — Ты правильно догадалась. Нам остается только одно — атаковать.— А я думала, мы сдаемся?— А! Мы заявляем, что намерены сдаться. Отправим к калифу его эмиссара с просьбой подготовить формальную сдачу города и обсуждение условий, на которых мы отдадим ему Дижон. — Аш улыбнулась Флоре: — Соврем.Лицо графа Оксфордского потемнело:— Это против закона и обычая войны.Оливер де Ла Марш кивнул.— Верно. Это предательство. Но мои люди еще не забыли герцога Иоанна Sans Peur на мосту Монтре. note 112 Note112
«Бесстрашного».
Предательство не повредило французам: победителей не судят. Мы не в том положении, чтоб проявлять больше гордости, чем французы.— В самом деле, положение отчаянное, — негромко признал Джон де Вир.Аш фыркнула носом, скрывая смех, и высморкалась в полу плаща. Ветер пробирал сквозь шерсть, металл и кожу до самых костей. Аш неловко переступила с ноги на ногу, разминая закоченевшие ступни.— Положение выглядит безнадежным. — Она блеснула зубами в усмешке. — В общем-то, так оно и есть. Таким его считает и султан, и король Людовик, и Фридрих Габсбургский… Представляете, что будет, если мы прорвемся? Один решительный удар — и Гелимер теряет всех союзников! — А мы — собственные жизни! — поморщилась Флора. Она раскачивалась с носка на пятку, стараясь согреться движением. Аш пропустила выпад герцогини-лекаря мимо ушей.— Большая часть их войска — легионы Гелимера — к северу от города. Между двух рек. Они могут подвести людей и сюда, но не мгновенно же… Так что нам придется иметь дело… не больше, чем с десятью тысячами.— Ты готова всех прикончить, — подытожила Флора.— Не всех. Всего одного. — Аш нацелила на герцогиню совершенно задубевший палец. — Вот послушай-ка. Что будет, если умрет Гелимер ?Тишина. По лицу Флоры медленно расплылась понимающая усмешка.— Гелимер… Ты хочешь, чтоб мы атаковали короля-калифа? Собственной персоной?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85