Столько боли… Она снова потянулась к кинжалу. Одно короткое движение, лезвие войдет в глазницу, и несчастный забудет о пережитых муках, о потерянной любви. Элис чувствовала по его голосу и хватке, что дух его сломлен. Несмотря на браваду и разговоры о мести, от него почти ничего не осталось.
Но она ничего ему не должна. Элис поклялась защищать Мюриель и ее детей – и, в некотором смысле, несчастного покойного Уильяма. Она по-своему любила короля; он оставался достойным человеком в положении, не подобающем достойному человеку.
Как и этот принц из Сафнии.
– Принц Чейсо, – прошептала она.
– Я был им, – ответил он.
– И остаетесь, – настаивала Элис – Послушайте меня. Я освобожу вас из камеры, и вместе мы выберемся отсюда.
– И убьем его, – сказал Чейсо. – Убьем короля. Она вдруг поняла, что он имеет в виду Уильяма.
– Король Уильям уже мертв, – пояснила Элис. – Не он ваш враг. Ваш враг – Роберт. Вы меня понимаете? Вас предал принц Роберт. Потом он убил своего брата, короля, а вас оставил гнить в темнице. Вероятно, он попросту забыл о вашем существовании. Но вы ведь напомните ему, верно?
Последовало долгое молчание, а когда Чейсо заговорил, его голос прозвучал на удивление ровно и бесстрастно.
– Да. Я напомню ему о себе.
Элис вытащила отмычки и принялась за работу.

ГЛАВА 2
ПОЭЛ

Энни несколько раз глубоко вздохнула и закрыла глаза, чтобы не видеть палатки и скромной обстановки внутри. Она отослала Остру, и девушка ушла – как показалось Энни, с облегчением.
Что двигало маленькой кокеткой – стремление убраться подальше от Энни или желание увидеться с Казио?
«Помолчи, – сказала себе Энни. – Помолчи. Ты просто недовольна собой. Неудивительно, что Остра предпочла бы провести время с кем-то другим».
Энни уставилась в темноту, пытаясь заглянуть глубже, чтобы найти путь к Верам и спросить у них совета. В прошлом беседы с ними вызывали у нее страх, но сейчас она нуждалась в помощи – в руководстве тех, кто знает гораздо больше о сложном и запутанном мире, в котором она живет.
Вспыхнул слабый свет, и Энни сосредоточилась на нем, стараясь приблизиться, но он все время ускользал, оставаясь мучительно недоступным.
Энни попыталась расслабиться, приманить его назад, но чем сильнее она старалась, тем дальше он уходил. Тогда Энни овладел гнев, и она с яростью рванулась к свету, но мрак, в свою оче редь, сгустился, не давая ей дышать.
Что-то шершавое сжало ее тело, пальцы рук и ног онемели от холода. Нахлынула ледяная волна, прогнав все ощущения, пока не осталось лишь биение ее сердца, пугающе сильное. Не в силах вздохнуть или произнести хоть звук, она слышала смех, ощущала губы возле уха, губы, тепло шепчущие слова, смысла которых она не понимала.
Вспыхнул свет, и Энни вдруг увидела раскинувшиеся перед ней бескрайние просторы моря. На его волнах покачивались дюжины кораблей под черно-белым лебединым флагом Лира. Изображение дрогнуло и изменилось, теперь она видела, как корабли приближаются к Торнрату, огромной прибрежной крепости, охранявшей подступы к Эслену. Торнрат был столь велик и неприступен, что даже могучий флот Лира казался рядом с ним жалким.
Потом свет померк, и Энни поняла, что стоит на коленях, ее руки упираются в камень, ноздри наполняет запах земли и разложения. Постепенно сверху начал просачиваться слабый свет, и, словно проснувшись, Энни поняла, где оказалась.
Она находилась в Тенистом Эслене, в священной роще у гробниц предков, а ее пальцы касались каменного саркофага. Она знала, ей казалось, что она всегда это знала, и она закричала в отчаянии, какого прежде не испытывала.
«Тише, дитя, – произнес негромкий голос. – Молчи и слушай».
Голос немного умерил ужас Энни.
– Кто ты? – спросила она.
«Я твой друг. И ты права: она снова придет за тобой. Я могу помочь, но ты должна меня найти. И прежде помочь мне».
– Но кто ты? И как ты можешь помочь?
«Слишком много вопросов, а мы так далеки. Найди меня, и я тебе помогу».
– Где тебя найти?
«Здесь».
Она увидела замок Эслен, прямо у нее на глазах он начал распадаться на части, словно труп, с которого сдирали слой за слоем, обнажая перед ней внутренние органы и жидкости, очаги болезни и оплоты здоровья. И спустя мгновение Энни поняла.
Она проснулась с криком, на нее смотрели Нейл и Казио. С другой стороны замерла Остра, держа Энни за руку.
– Ваше величество, – спросил Нейл, – что-то случилось?
Несколько долгих ударов сердца Энни хотела рассказать ему, чтобы попытаться предотвратить грядущее. Но могла ли она?..
– Мне приснился кошмар, сэр Нейл, – ответила она. – Просто заглянула Черная Мэри.
На лице рыцаря отразились сомнения, но потом он кивнул, принимая ее объяснение.
– Что ж, надеюсь, остаток вашего отдыха пройдет без сновидений, – сказал он.
– Как скоро мы сворачиваем лагерь?
– Через четыре часа.
– И мы сегодня доберемся до Эслена?
– Если того пожелают святые, ваше величество, – ответил Нейл.
– Хорошо, – сказала Энни.
Перед ее мысленным взором все еще стояло видение кораблей – и вещей куда более ужасных. В Эслене все только начнется.
Мужчины ушли, Остра осталась в палатке и гладила лоб Энни до тех пор, пока та не заснула.

Энни множество раз ездила из Гленчеста в Эслен. Она ездила туда на своей кобылке по кличке Резвая с тех пор, как ей исполнилось четырнадцать. Ее всегда сопровождал отряд гвардейцев, путешествие занимало два дня с остановкой в поместье ее кузена Нода в поэле Вайф. В экипаже или по каналу на дорогу ушло бы на день больше.
Однако армии потребовался целый месяц, хотя большинство припасов сплавлялось по течению на баржах.
И это был кровавый месяц.
Энни бывала на турнирах: судьи, люди, колотящие друг друга мечами, и тому подобное. Она видела и настоящие схватки, и резню. Но до того дня, как они выступили из Гленчеста, все познания об армиях и войне Энни черпала из песен менестрелей, из книг и театра. Поэтому она думала, что они промаршируют прямо к Эслену, протрубят в рога и сразятся за Королевский поэл.
Менестрели кое-что упустили в своих песнях, и первый урок Энни получила в замке Гейбл.
В песнях армиям не приходилось заботиться о доставке провианта, а значит, останавливаться, чтобы покорить каждую враждебную крепость на своем пути. Оказалось, что большинство замков враждебны, поскольку Роберт заставил, или уговорил их владельцев сражаться на своей стороне, или просто занял их верными войсками.
Никогда прежде Энни не слышала, чтобы слово «покорять» подразумевало завоевание замка и вырезание всех его защитников. Она быстро пришла к выводу, что это слово плохо подходит. Осада Гейбла стоила им больше сотни солдат и почти недели, а когда они двинулись дальше, пришлось оставить еще сотню солдат, чтобы охранять замок.
Потом последовала осада Ланграта, Талга, Ферата…
В старых песнях ничего не говорилось о женщинах, швыряющих своих детей через стены в безумной попытке спасти их от пламени или вони, идущей от сотен разлагающихся трупов по утрам, когда начинается оттепель. Или о том, что человек, проткнутый копьем насквозь, может не чувствовать боли и даже разговаривать так, словно ничего не произошло, пока его глаза не начинают меркнуть, а губы синеть.
Энни и прежде доводилось видеть кровь и убийства, и эти отличались скорее масштабами, чем своей сутью.
Но и масштабы были важны. Сотня мертвецов выглядела куда страшнее, чем единственный труп, каким бы несправедливым это ни казалось по отношению к каждому отдельному погибшему.
В балладах женщины скорбели о гибели своих любимых на коленях. Во время марша на Эслен не погиб ни один из близких Энни людей. Ей не пришлось предаваться скорби; однако по ночам она лежала без сна, пытаясь не слышать крики раненых и забыть то, что видела днем. Очень скоро Энни обнаружила, что бренди, которое вручила ей перед отъездом тетя Элионор, очень помогает.
Менестрели также упускали из виду политику в ее невыносимо скучных проявлениях: Энни четыре часа слушала рассуждения аэтила Вайфа о достоинствах коров мышастой масти сравнительно с прочими; целый день провела в обществе супруги Грэварда из Лэнгбрима, которая не слишком деликатно пыталась навязать ей своего зануду-сына в качестве жениха для «какой-нибудь девушки – конечно, не вас, ваше величество, но девушки, занимающей хорошее положение при дворе»; два часа в Пенбейле, где ей пришлось смотреть постановку музыкального театра, который «открыл глаза» лендвердов на злодеяния Роберта.
Энни не заснула только потому, что певцы безнадежно фальшивили, хотя ее и заинтересовало, каким был оригинал. Единственное, что ее позабавило, так это актер, внешне похожий на Роберта, – он нацепил маску с носом, явно намеренно напоминающим совсем другую часть тела.
И все из-за того, что овладеть замками еще недостаточно; нужно добиться расположения жителей окрестных земель. Энни требовался постоянный приток новых солдат, лодки должны были свободно плавать по каналам до Лойса, откуда ее снабжали провиантом. Пока Артвейр и его рыцари брали замки, она посещала окрестные города и деревни, встречалась с лендвердами, пыталась заручиться их поддержкой, получала разрешение оставить часть солдат для охраны дамб и малендов. Все это оказалось не менее трудным, чем ее бегство из Вителлио, хотя и совсем в другом смысле. Бесконечная череда аудиенций и обедов с главами городских магистратов и старостами деревень, постоянные угрозы или лесть – в зависимости от того, что могло лучше сработать.
В конечном счете большинство соглашалось оказать ей пассивную поддержку – они не станут мешать ее продвижению к Эслену, позволят ее войскам занять ключевые позиции и охранять их дамбы и каналы – но лишь немногие передавали под ее командование своих солдат. За месяц к армии Энни присоединилось лишь двести человек, что не шло ни в какое сравнение с их потерями.
Несмотря на все это, Энни в глубине души продолжала считать, что им предстоит решительное сражение на поэле, когда они доберутся до Эслена. Однако она никак не ожидала зрелища, представшего ее глазам, когда они достигли северного края дамбы. Рядом с ней стояли Артвейр, Нейл и Казио.
– Святые!.. – выдохнула она, сама точно не понимая, что чувствует.
Она была почти дома: остров Инис, с каменистыми берегами, затянутыми туманом, островерхие холмы, выходящие на Новые земли, город Эслен на самом высоком из этих холмов. Внутри концентрических кругов его стен находилась огромная крепость и дворец, чьи башни, казалось, достигали неба. Оттуда, где стояла Энни, он выглядел одновременно невероятно огромным и до смешного крошечным.
– Это твой дом? – спросил Казио.
– Да, – кивнула Энни.
– В жизни не видел ничего подобного, – признался Казио с благоговением в голосе.
Благодарение учителям тетушки Элионор и его быстрому уму, он произнес это на королевском языке. И Энни впервые слышала в его голосе благоговение.
– В мире нет города, подобного Эслену, – подтвердил сэр Нейл.
Энни улыбнулась – ведь сам Нейл впервые увидел Эслен всего год назад.
– И как же мы туда попадем? – спросил Казио.
– Да, будет непросто, – заговорил Артвейр, рассеянно почесывая бороду. – Это трудность, с которой мы могли столкнуться и раньше, только преумноженная. Я надеялся, что он на это не пойдет.
– Я не понимаю, признался Казио.
– Ну, все дело в том, – начала объяснять Энни, – что остров Инис находится в месте слияния двух рек, Ведьмы и Свежести. Он постоянно окружен водой. До Эслена можно добраться только на лодке.
– Но у нас есть лодки, – напомнил Казио.
Это было правдой – у них все еще оставались все пятнадцать барж и семь больших лодок, которыми они обзавелись в самом начале путешествия. К счастью, им не пришлось сражаться на воде.
– Да, – кивнула Энни. – Однако обычно нам нужно было бы лишь перебраться на другой берег реки. Озеро, на которое ты сейчас смотришь, раньше было сушей. – И она взмахом руки обвела огромный участок водной глади, расстилавшейся перед ними.
Казио нахмурился.
– Возможно, я неправильно понял, – уточнил он. – Ты сказала «суша»? Теро аридо?
– Да, – подтвердила Энни. – Эслен окружен поэлами. Так называются земли, которые удалось осушить. Ты ведь заметил, что уровень воды наших рек и каналов выше, чем земли вокруг? Только высокие валы удерживают их в искусственных руслах.
– Верно, и это кажется противоестественным, – сказал Казио.
– Так и есть. И если плотина прорвется или ее откроют специально, все осушенные земли вновь зальет вода. Вот только почему они не дождались, пока мы не окажемся на затопляемых землях? Тогда бы мы просто утонули.
– Слишком рискованно, – объяснил Артвейр. – Если бы поднялся сильный встречный ветер, вода двигалась бы медленно, и мы могли бы успеть пересечь поэл. А теперь Роберт сильно усложнил нашу задачу.
– Но у нас по-прежнему есть лодки, – напомнил Казио.
– Верно, – кивнул Артвейр. – Но посмотри туда, сквозь туман. – Он показал на основание холма.
Энни узнала темные очертания, но Казио не понял, куда нужно смотреть.
– Те корабли? – наконец спросил он.
– Корабли, – подтвердил Артвейр. – Как только туман рассеется, мы увидим целый флот. Боевые корабли, Казио. Они не способны маневрировать в речном канале, но теперь здесь озеро. Мы могли бы пересечь Свежесть и высадиться на песчаном берегу, но теперь придется переправляться на глазах у всего императорского флота, причем через целое озеро.
– А мы сможем? – спросил Казио.
– Нет, – ответил Артвейр.
– Однако есть и другие способы попасть в Эслен, – вмешался Нейл. – Как насчет южной стороны, где течет Ведьма? Там они тоже затопили поэлы?
– Этого мы пока знать не можем, – сказал Артвейр. – Но даже если они не затопили земли с той стороны, там очень неудобные подступы. Маленькая группа лучников может остановить большое войско. Так всегда бывает в холмах – их легко защищать и очень трудно захватить. Но в одном ты прав. Нужно послать разведчиков вокруг острова. Небольшую группу, которая будет двигаться быстро и скрытно.
– По-моему, дело как раз по мне, – сразу же вызвался Казио.
– Нет, – одновременно ответили Энни, Нейл и Остра.
– А какая еще от меня польза? – раздраженно проворчал фехтовальщик.
– Ты превосходный телохранитель, – сказал Нейл. – Ты нужен ее величеству здесь.
– И кроме того, – добавила Энни, – ты не знаешь этих краев. Я уверена, что у герцога найдутся подходящие люди.
– Конечно, – согласился Артвейр. – Я сам подберу несколько групп. Но ты, Энни, знаешь Эслен едва ли не лучше всех остальных. Что ты думаешь? У тебя есть какие-нибудь идеи?
– Ты послал гонца к нашим родичам в Виргенью?
– Послал, но колодец уже отравлен, как ты понимаешь. Приспешники Роберта наверняка опередили нас с россказнями, что твоя мать готова отдать трон Лиру.
– А мой дядя намерен отдать нашу страну Ханзе. Что они предпочтут?
– Будем надеяться, что они отвергнут оба варианта, – ответил Артвейр. – Я сказал им, что, если они будут сражаться на твоей стороне, нам удастся удержать династию Отважных на троне. А Отважные всегда благоволили к Виргенье. Но все очень сложно. Многие жители Виргеньи хотели бы видеть короля на собственном троне, им не нужен правящий ими император в Эслене. Даже если он – или она – из их народа. Эти считают, что Ханза удовольствуется Кротенией и оставит Виргенью в покое.
– О, – протянула Энни.
– Да. И даже если они выступят сегодня, пройдут месяцы, прежде чем войска из Виргеньи доберутся сюда по суше, и почти столько же времени займет путь по воде, учитывая, что им придется миновать пролив Русими. Нет, я полагаю, что нам не стоит рассчитывать на помощь из Виргеньи.
– Что это? – спросил Казио, показывая рукой в сторону воды.
Энни повернула голову и увидела, что к ним приближается небольшое судно, над которым развевается флаг Эслена.
– Посол Роберта, – сказал Артвейр. – Наверное, хочет организовать встречу. Пожалуй, нам стоит выяснить, что желает сказать мой кузен, прежде чем мы составим слишком много планов.
Когда лодка причалила к берегу, Энни почувствовала, как внутри у нее все сжимается – послом оказался сам Роберт.
Знакомое лицо выглядывало из-под черного кивера с золотым обручем; отец надевал этот головной убор в менее официальных случаях. Роберт сидел в установленном посреди палубы кресле, его окружали фигуры в черном. Энни не увидела лучников более того, создавалось впечатление, что гвардейцы вообще не вооружены.
Ей внезапно показалось, что произошла какая-то ошибка, Роберт был всего на четыре года старше, чем она; он играл с ней в детстве. Она всегда считала его другом. Не может быть, чтобы он и вправду был виновен во всех ужасах, которые ему приписывали. Энни вдруг уверилась, что сейчас все разъяснится и им не нужно будет воевать.
На берег соскочил человек в черных рейтузах и куртке, чтобы закрепить веревки;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59