Стивен глубоко вдохнул. Эхан был его другом или, по крайней мере, он его таковым считал. Они помогали друг другу в монастыре д'Эф, объединившись против Десмонда Спендлава и прочих монахов, вставших на путь зла. Но с тех пор жизнь преподала Стивену несколько уроков. В частности, он твердо усвоил: никто не является тем, за кого себя выдает, особенно среди церковников.
Эхан не дал Стивену ни единого повода заподозрить подвох. Монах ведь мог бы и не здороваться, а просто вонзить ему в спину нож. Но – кто знает? Возможно, он задумал злодейство куда более изощренное, чем убийство.
– Ну так пойдем, – сказал Стивен.
– Давай за мной.
Эхан провел его по тропе, которая вилась по опушке, а потом через пастбище. После они перешли по бревну ручеек, пересекли большой яблоневый сад, поднялись по склону холма и направились к монастырю. Несмотря на печальные воспоминания Стивен невольно залюбовался обителью. Над величественным храмом возвышалась часовая башня из розового гранита, сверкавшая бледным пламенем в лучах утреннего солнца. Так могла бы выглядеть истовая молитва, воплощенная в камне.
– Что тут произошло, пока меня не было? – спросил Стивен, когда они взбирались по самому крутому участку подъема.
– Ну, пожалуй, не будет вреда, если я расскажу тебе немного После того как ты спас лесничего от Десмонда Спендлава и его шайки, они бросились следом за тобой. Разумеется, позже мы узнали, что из этого вышло. А мы тем временем получили известие, что прайфек направил сюда нового фратекса. Мы знали, что Десмонд низкий человек, но нам не было известно, что он работает на гиероваси.
– Гиероваси?
– Я… нет, он объяснит лучше. А пока не бери в голову. Нехорошие люди, в общем. На самом деле большинство из нас, как и ты, до недавнего времени не знало, кто такие гиероваси. Но мы вычислили, что Хесперо один из них, а значит, и фратекс, которого он к нам послал, из той же компании. Так и оказалось. Ну, вышла небольшая драчка. И нам бы несдобровать, но у нас объявились союзники.
– Слиндеры?
– Дреоды, ну и вотены, конечно, были с ними. Тебе что-то не по нраву?
– Они едят людей, – напомнил Стивен. Эхан фыркнул.
– Да, это, конечно, дурно с их стороны. Но в той потасовке они съели того, кого нужно, так что мы не слишком возражали. Когда про нас стало известно, наши ряды значительно пополнились. Гиероваси атаковали нас еще несколько раз, но у них имелось множество других забот – ресакаратум, например.
– Я что-то слышал об этом в Данмроге. По большей части слухи.
– Если бы только слухи. На самом деле это пытки, повешения, сожжения, утопления и прочее в том же духе. Всякий, кто им не нравится, кто, по их мнению, может оказаться опасным…
– «Им» – это гиероваси?
– Ну да. На беду как раз они-то и заправляют в той церкви, которую большинство людей считают единственной, как ты, наверное, и сам знаешь.
– Нет, я этого не знал, – признался Стивен. в нем вдруг затеплилась робкая надежда. Из слов Эхана следовало, что только часть церкви, пусть даже и очень могущественная, обратилась ко злу. Значит, возможно еще найти в этом противостоянии ту силу, под знаменами которой стоит сражаться.
– Ты в этом не одинок, – ответил Эхан. – Я имею в виду в своем неведении. Мы сами об этом позаботились.
– Подожди. Эти гиероваси… в обители Каилло Валлаим в з'Ирбине тоже они хозяйничают?
– Пожалуй. Фратекс Призмо – один из них.
– Неужели Ниро Лусио?..
– О нет. – Эхан покачал головой.
Тем временем они прошли в ворота под высокой аркой и направились в сторону двора западного крыла.
– Лусио умер от загадочного и неожиданного заболевания желудка, если ты понимаешь, что я имею в виду. Сейчас фратекс Призмо – Ниро Фабуло.
– Значит, д'Эф больше не подчиняется святейшему из святых?
– Не-а.
– В таком случае кто сейчас им руководит?
– Фратекс, разумеется, – сказал Эхан.
– Фратекс Пелл? Но я видел, как он умер…
– Нет, – возразил ему знакомый голос. – Нет, брат Стивен, ты видел, как я умирал. Но не умер.
Стивен резко повернулся на голос.
Фратекс Пелл, настоятель монастыря д'Эф, был первым из здешней братии, с которым познакомился Стивен. Фратекс изображал старика, пытающегося тащить огромную вязанку дров. Стивен помог ему с ношей, но не удержался от соблазна похвастать своими умениями перед стариком монахом. По правде говоря оглядываясь назад, он испытывал болезненное смущение из-за того с какой снисходительностью он тогда разговаривал.
На самом деле это фратекс над ним посмеялся и довольно скоро показал Стивену, как глупо тот себя вел.
И они снова встретились: фратекс Пелл сидит в необычного вида кресле за деревянным столом, а его фиолетовые глаза под кустистыми седыми бровями искрятся весельем. Он был в простой коричневой рясе, капюшон откинут на спину.
– Фратекс!.. – удивленно выдохнул Стивен. – Я не… я думал, вы умерли. То, что я видел, а потом прайфек провел расследование…
– Да, – растягивая гласные, проговорил фратекс. – Подумай хорошенько насчет последнего.
– О! – сконфузился Стивен. – Значит, вы притворились, что умерли, чтобы скрыться от прайфека.
– Ты всегда отличался сообразительностью, брат Стивен, – сухо сказал фратекс. – Хотя мне почти не пришлось притворяться. Как только Десмонд Спендлав открыл нам свою сущность, я сразу понял, кто стоит за ним. Раньше я не мог об этом догадаться. Я доверял Хесперо, считал его одним из нас. Но все мы иногда ошибаемся.
– И тем не менее, когда вы спасли мне жизнь, то получили смертельную рану кинжалом, а потом на вас обрушилась стена, – сказал Стивен.
– Ну, не то чтобы я совсем не пострадал, – проговорил Пелл.
И только тут Стивен наконец понял, что такое странное ему все это время мерещилось в облике фратекса: ноги брата Пелла под рясой казались слишком худыми и угловатыми, да и в движениях верхней части тела было что-то не то…
А кресло, разумеется, имело колеса.
– Простите, – пробормотал Стивен.
– Ну, могло бы быть и хуже. А сейчас, насколько я могу судить, не самое подходящее время, чтобы умирать.
– Но вы пострадали, потому что спасали меня.
– Да, спасал, – не стал спорить фратекс, – хотя делал это не только по доброте душевной. Ты нам нужен, брат Стивен. Живым. На самом деле гораздо больше, чем я.
Почему-то Стивену совсем не понравилось, как это прозвучало.
– Вы постоянно говорите «мы», – сказал он. – Почему-то мне кажется, что вы имеете в виду вовсе не орден святого Декмануса. И не церковь, если учесть, что рассказал мне брат Эхан.
Фратекс Пелл снисходительно улыбнулся.
– Брат Эхан, не мог бы ты принести нам зеленого сидра, – попросил он. – И немного хлеба, который так восхитительно пахнет.
– С радостью, фратекс, – ответил тот и поспешил прочь.
– Я могу помочь? – предложил Стивен.
– Нет, останься. Садись. Нам нужно о многом поговорить, и я не хочу откладывать наш разговор. Времени слишком мало, чтобы играть в загадки. Дай мне пару минут, собраться с мыслями. В последние дни они стали не слишком послушными.
Эхан принес сидр, каравай хлеба, пахнущий черными каштанами, и твердый белый сыр. Фратекс, с трудом наклоняясь над столом, взял всего понемногу; похоже, его правой руке особенно досталось.
Сидр оказался холодным, крепким и слегка шипучим. Хлеб – теплым и очень вкусным, а сыр – острым, с послевкусием, напоминавшим запах дубовой коры.
Фратекс откинулся на спинку кресла, неуклюже сжав в руке кружку с сидром.
– Брат Стивен, как наши предки победили скаслоев? – спросил он, потягивая сидр.
Это казалось странным отступлением от темы разговора, но Стивен послушно ответил:
– Пленные под началом Виргеньи подняли восстание, – ответил он.
– Да, конечно, – довольно нетерпеливо сказал фратекс. – Но даже из наших скудных записей мы знаем, что до этого были и другие восстания. Почему рабы, которых возглавила Виргенья Отважная, одержали победу, в то время как все остальные потерпели поражение?
– Святые, – уточнил Стивен. – Святые встали на сторону рабов.
– И снова: почему тогда, а не раньше? – спросил фратекс.
– Потому что те, кто поднимал восстания до этого, оказались недостаточно набожны, – проговорил Стивен.
– Понятно. Этому ответу тебя научили в колледже Рейли? – поинтересовался фратекс.
– А есть другой?
Фратекс Пелл благожелательно улыбнулся.
– Если учесть все, что ты узнал после того, как покинул колледж, что сам ты об этом думаешь?
Стивен вздохнул и кивнул. Потом закрыл глаза и потер виски, пытаясь сосредоточиться.
– Я ничего об этом не читал, но кажется очевидным, что Виргенья Отважная и ее последователи прошли священными путями. Их сила, оружие…
– Да, – сказал фратекс. – Но что лежит за пределами очевидного? Скаслои тоже владели колдовством – и могучим. Оно было дано им святыми?
– Нет, разумеется, – ответил Стивен.
– Ты уверен?
– Скаслои поклонялись древним богам, которых победили святые, – проговорил Стивен, и лицо его просветлело. – Вероятно, святые не помогали предыдущим восстаниям, потому что к тому времени еще не успели одержать верх над древними богами.
Фратекс Пелл улыбнулся чуть шире.
– А тебе никогда не казалось возможным, что скаслои и древние боги потерпели поражение одновременно?
– Думаю, это имеет смысл.
– Это будет иметь еще больший смысл, если принять, что скаслои и древние боги суть одно и то же, – сказал фратекс.
Стивен подумал немного и кивнул.
– Вполне возможно, – не стал спорить он. – Я никогда раньше не задавался этим вопросом, поскольку он звучит святотатственно. А я все еще стараюсь избегать подобных вещей, если могу. Но это возможно. Скаслои владели магией, которая… – Он нахмурился. – Не хотите же вы сказать, что скаслои получили свое могущество от святых?
– Нет, олух. Я хочу сказать, что ни древние боги, ни святые не существуют.
Стивен потрясенно заморгал. Неужели фратекс сошел с ума? Боль, потеря крови, удушье, душевная боль, которую причиняют неизлечимые телесные увечья…
Он заставил себя призвать к порядку разбегающиеся мысли.
– Но… я сам шел по путям паломничеств. И ощутил могущество святых.
– Нет, – немного мягче возразил фратекс. – Ты ощутил могущество. И это единственное, в существовании чего мы можем быть уверены. Остальное… откуда оно берется, почему действует на нас именно так, чем отличается от силы скаслоев… все это нам неизвестно.
– И снова, когда вы говорите «мы»…
– Ревестури, – проговорил фратекс Пелл.
– Ревестури? – переспросил Стивен. – Я что-то про них читал. Еретическое движение внутри церкви, опровергнутое тысячу лет назад.
– Тысячу сто лет назад, – уточнил фратекс. – Во время Сакаратума.
– Верно. Это была одна из многих ересей.
Фратекс покачал головой.
– Все не так просто. История часто рассказывает не о прошлом, а о настоящем. Она должна быть удобна тем, кто обладает властью в те дни, когда ее излагают. Я расскажу тебе кое-что про Сакаратум, то, что ты вряд ли знаешь. Это было больше, чем священная война, больше, чем волна обращений и освящении. В своей основе она была гражданской, брат Стивен. Две группировки, обладавшие равной властью, сражались за душу церкви: ревестури и гиероваси. Начало спора было чисто научным, конец – нет. Целые ямы были заполнены костями ревестури.
– Гражданская война внутри церкви? – удивился Стивен. – Но почему я никогда ничего об этом не слышал?
– На самом деле было два таких конфликта, – продолжал фратекс. – Во главе ранней церкви, по примеру Виргеньи Отважной, всегда стояла женщина. Первый фратекс Призмо захватил это место силой, женщин изгнали из иерархии и отправили в монастыри, лишив какой-либо власти и установив за ними тщательное наблюдение.
И весь мир Стивена перевернулся, когда фратекс заставил его взглянуть под иным углом.
«Почему же все это хранили в тайне?» – удивленно подумал молодой ученый.
– Получается… все, что я знаю, ложь? – спросил он.
– Нет, – сказал фратекс. – Это история. Вопрос, который необходимо задать касательно любой версии истории, звучит так: кому выгодна именно такая точка зрения? За тысячу лет – или две тысячи – интересы власть имущих меняются, а с ними вместе меняются и исторические хроники, на которых держатся троны.
– В таком случае не следует ли мне спросить, кому выгодна ваша версия событий? – спросил Стивен, возможно, слишком резко, но ему было все равно.
– Разумеется, – ответил фратекс. – Но помни, существует еще и безусловная истина, события, которые действительно происходили. Подлинные факты, реальные тела в земле. Если ты узнал о некоторых искажениях, это не значит, что в мире нет ничего настоящего; это всего лишь требует от тебя отыскать метод, который поможет раскрыть правду, вычленить ее из массы лжи.
– Я никогда не был настолько простодушен, чтобы верить всему, что слышу, сказал Стивен. – В священных стенах всегда случались диспуты, и я принимал в них участие. И дело не в том, чтобы услышать и поверить, а в том, чтобы понять, каким образом каждое утверждение соотносится с целым. А если мне говорят нечто, противоречащее всему, что мне известно, я подвергаю это сомнению.
– Но разве ты не замечаешь? Это всего лишь использование одного сомнительного источника – или, того хуже, нескольких, – чтобы оценить другой. Я спросил тебя про восстание против скаслоев, отправную точку нашей истории, и что, по сути, ты мне ответил? К каким источникам ты можешь меня отослать? Откуда ты знаешь, что тебе сказали правду, а не извратили ее, чтобы подтвердить свои измышления? А как насчет событий прошлого года? Ты знаешь, что они действительно происходили, и часть видел собственными глазами. Как это соотносится с тем, чему тебя учили?
– Первоисточники, относящиеся ко времени восстания, утеряны, – сказал Стивен, пытаясь отмахнуться от главного вопроса, ответив на второстепенный. – Мы доверяем тому, что имеем, потому что ничего другого нет.
– Понятно. Значит, если ты запрешь в комнате трех человек с ножом и мешком золота, а потом снова откроешь дверь и обнаружишь там двух покойников, ты поверишь свидетельству оставшегося в живых только потому, что других очевидцев нет?
– Это не то же самое!
– Точно то же самое.
– Но свидетельства, имеющиеся у нас, написаны с благословения святых!
– А если никаких святых нет?
– Мы замкнули круг и вернулись к тому, с чего начали, – устало проговорил Стивен. – А вы по-прежнему предлагаете мне сделать выбор между двумя сектами: той, что пытает и приносит в жертву детей, и другой, сотрудничающей с людоедами. Вы хотите сказать, что между ревестури и гиероваси нет никакой средней позиции?
– Разумеется, есть. Самое распространенное течение – несведущие.
– К которым отношусь и я.
– До сих пор относился. Но теперь с тобой пытается связаться по крайней мере одна из сект.
Сначала вы мне говорите, что все ревестури убиты в гражнской войне, о которой я никогда не слышал, а теперь утверждаете, будто они являются могущественной группой заговорщиков, действующей внутри современной церкви. И что же из этого правда?
– И то и другое, конечно. Большинство ревестури были убиты или изгнаны за время Сакаратума. Но можно убить мужчин и женщин, а вот идею – намного сложнее.
– И какова же она, эта идея? – поинтересовался Стивен.
– А ты понимаешь это название – «ревестури»?
– Полагаю, это производное от «ревестум» – проверять, инспектировать.
– Именно. Мы считаем, что наша история, то, как мы ее понимаем, да и весь мир вокруг нас – это предмет, достойный наблюдения и изучения. Все мнения должны быть взвешены и приняты во внимание, каждый факт должен быть учтен при любом обсуждении.
– Слишком смутная идея, чтобы за нее умирать.
– Нет, если учесть, какие именно обсуждения она может вызвать, – возразил фратекс – Например, недопустимо обсуждение того, существуют ли на самом деле святые.
– А что, именно этот вопрос стал причиной гражданской войны?
– Не совсем. Дело в том, что обсуждение вопроса, приведшего к гражданской войне, было так мастерски подавлено, что мы не знаем в действительности, о чем шла речь. Зато нам известно, что вызвало шум.
– И что же?
– Дневник Виргеньи Отважной.
Стивен от изумления потерял не только дар речи, но и способность мыслить. Виргенья Отважная, освободительница, спаситель человеческой расы, женщина, открывшая седосы, пути, ведущие к святым… Ее дневник.
Он потряс головой и попытался сосредоточиться.
– Он должен быть написан на древневиргенийском, – пробормотал он. – Или, может быть, на древнекаварумском. Ее дневник?
Фратекс улыбнулся.
Стивен потер подбородок.
– Вы говорите, его удалось заполучить… задумчиво проговорил он. – Ее дневник, рукопись времен Сакаратума? Невероятно. И они не сделали с него копий… О! Значит, в дневнике есть что-то… не понравившееся гиероваси. Вы же это собираетесь сказать?
– Да, – подтвердил фратекс Пелл. – На самом деле несколько копий было сделано.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59