Ц задыхалась от смеха Пайпер.
Ц Семидесятидвухлетней органистки, Ц добавил Дин. Ц Именно священни
к первым назвал нас Великолепной пятеркой.
Глаза ее от смеха наполнились слезами. Но через минуту улыбка Дина пропа
ла.
Ц Великолепная пятерка все еще жива. Великолепная четверка уже ничто,
Ц пробормотал он.
Ц Дин?
Ц Так любил говорить Клайд, и теперь… Они молчали.
Ц Значит, ты считаешь, что за всем этим стоит бродяга? Ц спросила Пайпер.
Ц Илия? Он определенно чокнутый.
Ц Зачем ему нужно было тебя увидеть? Что он сказал? Дин улыбнулся.
Ц Что? Ц потребовала она, заметив его улыбку.
«Все дело в ее интуиции», Ц уверял себя Дин. Пайпер жила в унисон с внешни
м миром, чрезвычайно наблюдательная к малейшим изменениям, несмотря на с
вой подсознательный уровень.
Ц Ну же, док. Что он сказал?
Дин пожал плечами:
Ц Ничего существенного. Только… Чтобы я был внимательным. Что я не сумас
шедший…
Ц Присяжные могли бы это оспорить, Ц сказала она со смешком.
Ц А потом он…
Пайпер повернулась к Дину горящим от детского любопытства лицом:
Ц Что?
Ц Потом он, ну, он… исполнил своего рода танец.
Ее взгляд необычайно долго задержался на его лице. Джип двигался сам соб
ой. Наконец Пайпер улыбнулась, и последовал взрыв смеха.
Ц Танец? Он исполнил танец? Ц спрашивала она, задыхаясь от смеха. Ц Како
й же танец?
Ее смех был заразителен. Дин безуспешно старался не поддаваться веселью.
Ц Даже не знаю. Два шага, вперед-назад. Руки в боки, что-то такое незамысло
ватое.
Его слова только вызвали новый приступ смеха. Это был очищающий смех. Пос
ле всех тревог дня и ночи, после чудовищного напряжения смех был как вздо
х облегчения.
Ц Помнишь этот фильм Ц «Доктор Дулитл»? Ц спросила она, хватая ртом во
здух.
Ц С Рексом Харрисоном?
Ц Нет, другой, с Эдди Мерфи. Тот, с морской свинкой, Ц Пайпер отпустила не
послушный руль и повертела руками, как будто помешивая что-то в огромном
горшке, потом с убийственным выражением лица и скрипучим голосом Криса Р
ока пропела: Ц «При-хо-ди-и сего-о-дня но-очью…»
Дин хмыкнул от удовольствия.
Машина резко остановилась у дома Трумэна, обдав все вокруг волной снега.
Ц Вот мы и дома, док. Ну что, пригласишь меня выпить? Ц отблески огней при
борной доски плясали на левой стороне лица Пайпер, выделяя округлые щеки
и изящный нос.
Дину захотелось поцеловать ее. Это был страстный и всепоглощающий порыв
, смывший все его беспокойство по поводу разницы в возрасте и вину перед Д
жуди. В этом движении воплотились бы все его мысли и надежды, потребности
и страхи.
Мир замер.
Ц Док? Ц Пайпер вскинула голову, одобрительно покосившись на него прав
ым глазом. Приборные огни проводили мягкие изумрудные линии по подбород
ку.
Ц Алло, док? Кто-нибудь дома?
Пригласить ее? Он никогда никого не приглашал. Дин взглянул на простой, об
шитый досками дом. Кинжал страха вонзился ему в сердце.
Ц Док?
Ц Свет горит, Ц его голос упал до шепота, слова заледенели, словно от хол
одного северного ветра. Ц Там кто-то есть. Но кто это?
глава 21
Снежная пелена окутывала ступеньки, белым покрывалом выстилая дорогу к
темному входу. Кромка сосулек свисала с крыши неровными заостренными зу
бьями. Дом ждал, темный, холодный, пустой, за исключением маленького мерца
ющего огонька в окне наверху.
Ц Ты не мог оставить свет? Ц прошептала Пайпер.
Дин покачал головой. Уголки его рта озабоченно поползли вниз.
Ц Это не от лампы. Это свеча. И я уверен, что не зажигал свечи.
Ц Стоит вызвать шерифа?
Ц Нет времени. Вдруг это огонь в камине? Подожди здесь. Дин распахнул две
рцу машины. Мороз ухватил его за щеки.
Ц Я иду с тобой.
Ц Нет. Ты остаешься здесь, Ц и он шагнул в пургу.
Резкий ветер полоснул по лицу. Дин утопал в снегу по щиколотку, каждый шаг
давался с таким скрипом, как будто хрустели кости Ц тоненькие, хрупкие…
Останки младенца.
Он шел очень аккуратно, на ходу медленно доставая ключи из кармана пальт
о. Руки его тряслись; он взглянул на них, как на чужеродный предмет, и вложи
л ключ в замок.
Дверь распахнулась.
Не заперто?
Мышцы шеи сильно напряглись. Рука потянулась к выключателю. Но ничего не
произошло. Он пощелкал выключателем в надежде, что свет загорится.
Темнота.
Где-то в глубине горла распространялся горький привкус желчи. Нет элект
ричества. Дин дышал часто и со свистом. Чтобы не задохнуться, сжал зубы и в
тянул сквозь них морозный воздух. Два шага вперед. Тьма поглотила его. Дин
с трудом различал контуры мебели, ориентируясь скорее по памяти, чем по б
леклому отсвету уличного фонаря. Дом, который служил ему верой и правдой
более двадцати лет, неожиданно стал враждебным.
Дин Трумэн явно ощущал присутствие смерти.
Ц Дин.
Он подпрыгнул на месте и обернулся, кровь прилила к голове. Позади него ст
ояла Пайпер.
Ц Боже, ты напугала меня до чертиков. Я же просил тебя оставаться в машин
е.
Ц Я подумала, что тебе может понадобиться это, Ц она протянула ему пист
олет. Ц Я держу его в бардачке.
Ц Я не знаю, как пользоваться оружием, Ц прошептал он.
Ц Зато я знаю, Ц из-за его спины она вглядывалась в неестественную вязк
ую темноту. Ц Света нет?
Ц Нигде.
Им пришлось оставить дверь открытой. Снег кружился у входа, загоняемые в
нутрь порывами ветра. Дверь качнулась, петли скрипнули. Дин двинулся впе
ред, Пайпер, не отставая, за ним.
Где-то в кромешной тьме ожило радио.
Они замерли на месте.
Ц Какого черта это значит? Ц спросил Дин. Пайпер повела головой.
Ц Радио? Я знаю песню. Это «Катись» Дэвида Эссекса, только… немного отлич
ается. Ремикс? Идет откуда-то сверху.
Ц Наверху нет радио, Ц пробормотал Дин. Ц Нет даже магнитофона.
Ц Теперь есть. Или кто-то вроде Дэвида Эссекса вломился к тебе в дом и уст
роил концерт экспромтом. Где здесь лестница?
Дин снова пошел вперед. Музыка играла громко и в то же время отдаленно: зву
ки доносились так, как будто дом был раз в десять больше. Дин и Пайпер медл
енно взбирались по лестнице.
Ц Может быть, я пойду первой? Ц предложила Пайпер. Ц У меня ведь пистоле
т.
Ц Нет.
Руки у Дина тряслись, по телу прошла судорога. Но музыка вела его правильн
ым курсом. Что-то не так с музыкой.
Ц Ты права. Это та песня, но не совсем.
Дин продвигался по лестнице, а музыка нарастала с каждым шагом, как будто
физически воплощаясь в густой темноте.
Он задыхался, организм изменяла ему. Сердце билось такими толчками, что Д
ин опасался, как бы оно не разорвало ему грудь. Память подсказала слова се
кундой раньше, чем взревел хор.
Дин оказался на вершине лестницы, когда песня приблизилась к ужасной фра
зе:
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
Он похолодел. Пайпер с размаху врезалась ему в спину. Хор продолжал:
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин…. стук, стук, стук…
Ц Песню переделали. Повторяется одна и та же строчка, Ц сказала Пайпер.
Ц Кто-то вставил звук сердцебиения.
Потоки горячего страха искрились, испепеляли самые сокровенные уголки
его души. По лбу стекал клейкий пот.
Ц Дин? Ц голос Пайпер донесся откуда-то издалека, как будто из-под воды.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
Дин попытался смочить горло слюной Ц оно пересохло, как колодец в пусты
не.
Ц Зачем кому-то понадобилось переделать песню? Почему? Почему?
Потому что только один человек называл его так. Потому что этот человек и
счез двадцать два года назад. Потому что кто-то подталкивает его к сумасш
ествию, к умственному расстройству, за гранью которого все разумное и ра
циональное перестает иметь значение, навсегда погружаясь в бездонную п
ропасть отчаяния.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
Мелодия звучала все громче. Кровь пульсировала у Дина в висках. Сотрясал
о все его тело, разум, душу.
Из-под закрытой двери пробивался слабый, дрожащий пучок света. Спальня. М
узыка шла из спальни.
Пайпер обошла Дина и устремилась к двери.
Ц Не надо, Ц окликнул он ее.
Она не остановилась. Дин едва различал очертания ее тела Ц темное на тем
ном. Казалось, бесплотную тень Пайпер сейчас сдует резким порывом ветра.
Он последовал за ней. Пайпер уже стояла у двери. Зажав пистолет в правой ру
ке, левой она поворачивала ручку. Медленно, медленно. Дверь бесшумно откр
ылась, а, вернее, мощные удары музыки заглушили звук.
Пайпер вошла в комнату.
На столе рядом с окном горела свеча. Маленькое, размером не больше наперс
тка, пламя переливалось желтым и оранжевым, слегка колеблясь, отбрасывая
тонкий конус света. Пайпер шагнула к нему. Дин остановил ее, отодвинул за
свою спину и выступил вперед. Тени от огонька плясали, как черные молнии. К
омната ожила, перекрещенная судорогами отсветов. Дин видел как бы молние
носные фотоснимки кровати, края стола, тумбочки.
Здесь было еще холоднее. Дину показалось, что его дыхание замерзает в воз
духе. И песня стала громче. Но тусклый свет пламени не позволял обнаружит
ь ее источник. У Дина по телу пробегали непрерывные волны дрожи.
Он неуверенно вступил в мерцающий ореол. Что-то коснулось его лица… что-т
о холодное и податливое.
Страх ударил наотмашь. Дин отпрянул назад, навалившись на Пайпер. Оба при
жались к стене.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук….
Он на ощупь нашел шкаф.
Шкаф. В верхнем правом ящике фонарь. В сведенном судорогой горле ощущалс
я горьковатый привкус.
Ц Боже, что это там? Ц спросила Пайпер.
Дин нащупал ручку ящика и потянул за нее. Ящик скрипнул. Он вынул фонарь и
нажал кнопку.
Щелк.
Веер яркого белого света раскрылся перед ними. На мгновение ослепленный
, Дин тем не менее уловил взглядом что-то.
Что-то… свисающее…
Он моргнул, чтобы картинка прояснилась.
…свисающее… вращающееся…
Наконец он отчетливо увидел.
Пайпер вскрикнула. Дин старался выдавить из себя хотя бы звук, но горло пе
рехватило спазмом.
С притолоки свисало тело на веревке. Петлю скрывала бессильно упавшая го
лова, неестественно запрокинутая на сторону. Совершенно невообразимое
положение, если только не сломана шея.
Когда Дин в темноте наткнулся на тело, оно стало вращаться на конце верев
ки, медленно раскачиваясь взад-вперед в конусе света. Дин узнал это лицо е
ще до того, как разглядел. Но неотрывно смотрел, как оно постепенно высвеч
ивается: профиль, скула, глаза…
На стропиле со сломанной шеей болталась Мевис Коннетти. Ее лицо запечатл
ело неприкрытый ужас.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
На груди Мевис Коннетти был прикреплен обрывок картонки с посланием. Дин
против своей воли прочитал написанное. Четыре слова.
Как клеится, Джимми Дин?
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
глава 22
Даб Пелтс досконально изучил цыплят. Он знал о них все, как другие мужчины
знали все о своем охотничьем снаряжении, рыболовных снастях, о своей маш
ине. Даб знал их симпатии и антипатии, привычки и настроение. Большинство
людей и не думали, что у цыплят может быть настроение, но Даб знал. Он замеч
ал малейшие, но существенные признаки. Суетливая беготня при отсутствии
должного клевания означала: что-то не в порядке Ц возможно, где-то побли
зости хищник. Если птицы слишком часто опускали клювики в корытце с водо
й, необходимо было выявить первые симптомы болезни.
Даб выращивал цыплят, поскольку ничего лучшего не мог придумать. Он поте
рял работу Ц четыре года назад после закрытия лесопилки. Жена умерла. Де
ти выросли, и у них была своя собственная жизнь.
Выращивание цыплят стало хобби Даба Пелтса. К тому же «девочки», как он на
зывал кур, служили ему развлечением Ц его собственной разновидностью м
ыльной оперы с той разницей, что действие происходило в реальной жизни и
ограничивалось цыплячьим мирком.
Все знания и вся наблюдательность Даба проявились в доскональном изуче
нии цыплят и их повадок.
Ц Ты видишь, и, если у тебя есть хоть капля мозгов, ты запоминаешь, Ц част
енько говорил он.
Никто этого не слышал, кроме цыплят, а они неспособны различать такие тон
кости.
Но Даб всегда все подмечал. И в это утро что-то нарушилось.
В курятнике царил беспорядок. Снег загнал птиц внутрь. Это само по себе за
ставляло их нервничать, но было что-то еще. Даб мог поклясться. Было еще чт
о-то важное. Может быть, опоссум, енот, или даже рысь наблюдала за ними из ле
са. Что-то беспокоило его девочек.
Большинство людей думают, что куры Ц воплощение глупости. Возможно, так
оно и есть, но их в то же время отличает и сметливость, по крайней мере, на ур
овне инстинктов. Они хорошо чувствуют недоступное ощущению других звер
ей. Вероятно, Бог компенсировал им таким образом недостаток мозгов. Как б
ы то ни было, Даб прекрасно знал, как радикально изменить их настроение.
Надев зимнюю экипировку Ц темно-зеленое пончо с капюшоном и высокие ре
зиновые калоши, он двинулся к задней двери, ведущей в курятник, подумал се
кунду, вернулся обратно и достал двуствольное ружье.
Цыплячье население знало данные предметы.
В этой части страны водились медведи. Они встречались редко, но иногда та
кие случаи бывали. Даб заложил патроны в оба ствола, щелкнул затворами и п
рошел во двор.
Ботинки моментально увязли в глубоком снегу, он с трудом добрался до кур
ятника.
Даб погладил гладкий холодный металл ружья. Какой-то свистящий и шипящи
й звук донесся до его слуха, и он поднял голову. Снег проник под пончо. Холо
дные крупинки таяли, струйками стекали в отверстие сзади. Другие заполза
ли под фланелевую рубашку, оставляя обжигающие следы. Его взгляд бы прик
ован к предмету в небе, который все рос и рос.
Он взял ружье только чтобы охранять себя и девочек. А теперь палил вверх, п
ока не кончились заряды. Он не бросил винтовку. Он не опустил двустволку. О
н просто не мог двигаться.
Его сердце заледенело в груди. Дыхание остановилось.
Он был парализован, ошеломлен пылающим объектом, прорезавшим небо.
В департаменте шерифа содержались заключенные определенного сорта. В о
сновном, пьяные, задержанные здесь на одну ночь, да изредка бродяги. Лишь о
днажды сюда попали братья Бендез, напавшие на друга с кольями на выгоне д
ля скота. Но их содержание таких арестантов требовало определенного рас
порядка.
Каждое утро Кой Чиверс должен был переходить улицу и приносить завтрак п
осетителям. Он предпочитал называть их так, а не обитателями. Посетители
звучало не так обреченно. Завтрак всегда состоял из одних и тех же блюд: ол
адьи, замешанные на пахте, омлет, поджаренное мясо и апельсиновый сок. Но в
это утро все было по-другому. В это утро в их посетителях числился киллер,
настоящий Потрошитель, добросовестный серийный убийца, как в кино. Как с
эр Энтони Хопкинс в «Молчании ягнят». Точно такой.
Что же ест на завтрак человек, расчленявший людей на части? Мозги?
Обдумав несколько раз свое затруднительное положение, Кой Чиверс након
ец остановился на колбасках и яйцах-пашот, а не омлете. Черничные оладьи
Ц без всякого основания, просто по интуиции Ц и молоко вместе с апельси
новым соком. Лучше перестараться, чем недоделать.
Кой какое-то время оставался доволен своим выбором, пока возвращался в у
часток и спускался по лестнице к камерам предварительного заключения. Н
о сомнение всегда нас подстерегает. Что, если посетитель не любит яйца? Чт
о, если он не любит оладьи? У него может быть аллергия на чернику. А Кой обо в
сем этом не подумал. А колбаски? Что, если они неважно поджарены? У Коя пере
сохло во рту, и он в нерешительности замедлил шаги. Что, если?..
Ц Нет, и так сойдет, Ц произнес он вслух, чтобы подбодрить себя. Ц И так с
ойдет. Он вполне это может есть, пусть этим и довольствуется, нравится ему
или нет. Он заключенный, а я полицейский. Все проще простого.
Кой Чиверс протянул руку и нажал на металлическую ручку. Пшик! Тоненькая,
неровная искра голубого электричества вылетела из ручки и пронзила его
палец. Кой отдернул руку, чуть не уронив поднос.
Ц Бог мой!
Статическое электричество. Он, должно быть, подцепил его с нового пышног
о ковра, заказанного шерифом прошлым летом. Кой снова взялся за ручку, теп
ерь с опаской. Она больше не била током. Чиверс облегченно вздохнул, откры
л дверь и осторожно вошел внутрь.
Ц Время завтракать. Вот, я тебе принес колбаски, яйца-пашот, черничные ол
адьи и…
Кой выронил поднос. Его колени подкосились.
Камера предварительного заключения номер два была пуста.
Ц Бог мой!
Ц Двое сумасшедших болтунов за два дня, Ц бормотал себе под нос Джерри
Нильс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Ц Семидесятидвухлетней органистки, Ц добавил Дин. Ц Именно священни
к первым назвал нас Великолепной пятеркой.
Глаза ее от смеха наполнились слезами. Но через минуту улыбка Дина пропа
ла.
Ц Великолепная пятерка все еще жива. Великолепная четверка уже ничто,
Ц пробормотал он.
Ц Дин?
Ц Так любил говорить Клайд, и теперь… Они молчали.
Ц Значит, ты считаешь, что за всем этим стоит бродяга? Ц спросила Пайпер.
Ц Илия? Он определенно чокнутый.
Ц Зачем ему нужно было тебя увидеть? Что он сказал? Дин улыбнулся.
Ц Что? Ц потребовала она, заметив его улыбку.
«Все дело в ее интуиции», Ц уверял себя Дин. Пайпер жила в унисон с внешни
м миром, чрезвычайно наблюдательная к малейшим изменениям, несмотря на с
вой подсознательный уровень.
Ц Ну же, док. Что он сказал?
Дин пожал плечами:
Ц Ничего существенного. Только… Чтобы я был внимательным. Что я не сумас
шедший…
Ц Присяжные могли бы это оспорить, Ц сказала она со смешком.
Ц А потом он…
Пайпер повернулась к Дину горящим от детского любопытства лицом:
Ц Что?
Ц Потом он, ну, он… исполнил своего рода танец.
Ее взгляд необычайно долго задержался на его лице. Джип двигался сам соб
ой. Наконец Пайпер улыбнулась, и последовал взрыв смеха.
Ц Танец? Он исполнил танец? Ц спрашивала она, задыхаясь от смеха. Ц Како
й же танец?
Ее смех был заразителен. Дин безуспешно старался не поддаваться веселью.
Ц Даже не знаю. Два шага, вперед-назад. Руки в боки, что-то такое незамысло
ватое.
Его слова только вызвали новый приступ смеха. Это был очищающий смех. Пос
ле всех тревог дня и ночи, после чудовищного напряжения смех был как вздо
х облегчения.
Ц Помнишь этот фильм Ц «Доктор Дулитл»? Ц спросила она, хватая ртом во
здух.
Ц С Рексом Харрисоном?
Ц Нет, другой, с Эдди Мерфи. Тот, с морской свинкой, Ц Пайпер отпустила не
послушный руль и повертела руками, как будто помешивая что-то в огромном
горшке, потом с убийственным выражением лица и скрипучим голосом Криса Р
ока пропела: Ц «При-хо-ди-и сего-о-дня но-очью…»
Дин хмыкнул от удовольствия.
Машина резко остановилась у дома Трумэна, обдав все вокруг волной снега.
Ц Вот мы и дома, док. Ну что, пригласишь меня выпить? Ц отблески огней при
борной доски плясали на левой стороне лица Пайпер, выделяя округлые щеки
и изящный нос.
Дину захотелось поцеловать ее. Это был страстный и всепоглощающий порыв
, смывший все его беспокойство по поводу разницы в возрасте и вину перед Д
жуди. В этом движении воплотились бы все его мысли и надежды, потребности
и страхи.
Мир замер.
Ц Док? Ц Пайпер вскинула голову, одобрительно покосившись на него прав
ым глазом. Приборные огни проводили мягкие изумрудные линии по подбород
ку.
Ц Алло, док? Кто-нибудь дома?
Пригласить ее? Он никогда никого не приглашал. Дин взглянул на простой, об
шитый досками дом. Кинжал страха вонзился ему в сердце.
Ц Док?
Ц Свет горит, Ц его голос упал до шепота, слова заледенели, словно от хол
одного северного ветра. Ц Там кто-то есть. Но кто это?
глава 21
Снежная пелена окутывала ступеньки, белым покрывалом выстилая дорогу к
темному входу. Кромка сосулек свисала с крыши неровными заостренными зу
бьями. Дом ждал, темный, холодный, пустой, за исключением маленького мерца
ющего огонька в окне наверху.
Ц Ты не мог оставить свет? Ц прошептала Пайпер.
Дин покачал головой. Уголки его рта озабоченно поползли вниз.
Ц Это не от лампы. Это свеча. И я уверен, что не зажигал свечи.
Ц Стоит вызвать шерифа?
Ц Нет времени. Вдруг это огонь в камине? Подожди здесь. Дин распахнул две
рцу машины. Мороз ухватил его за щеки.
Ц Я иду с тобой.
Ц Нет. Ты остаешься здесь, Ц и он шагнул в пургу.
Резкий ветер полоснул по лицу. Дин утопал в снегу по щиколотку, каждый шаг
давался с таким скрипом, как будто хрустели кости Ц тоненькие, хрупкие…
Останки младенца.
Он шел очень аккуратно, на ходу медленно доставая ключи из кармана пальт
о. Руки его тряслись; он взглянул на них, как на чужеродный предмет, и вложи
л ключ в замок.
Дверь распахнулась.
Не заперто?
Мышцы шеи сильно напряглись. Рука потянулась к выключателю. Но ничего не
произошло. Он пощелкал выключателем в надежде, что свет загорится.
Темнота.
Где-то в глубине горла распространялся горький привкус желчи. Нет элект
ричества. Дин дышал часто и со свистом. Чтобы не задохнуться, сжал зубы и в
тянул сквозь них морозный воздух. Два шага вперед. Тьма поглотила его. Дин
с трудом различал контуры мебели, ориентируясь скорее по памяти, чем по б
леклому отсвету уличного фонаря. Дом, который служил ему верой и правдой
более двадцати лет, неожиданно стал враждебным.
Дин Трумэн явно ощущал присутствие смерти.
Ц Дин.
Он подпрыгнул на месте и обернулся, кровь прилила к голове. Позади него ст
ояла Пайпер.
Ц Боже, ты напугала меня до чертиков. Я же просил тебя оставаться в машин
е.
Ц Я подумала, что тебе может понадобиться это, Ц она протянула ему пист
олет. Ц Я держу его в бардачке.
Ц Я не знаю, как пользоваться оружием, Ц прошептал он.
Ц Зато я знаю, Ц из-за его спины она вглядывалась в неестественную вязк
ую темноту. Ц Света нет?
Ц Нигде.
Им пришлось оставить дверь открытой. Снег кружился у входа, загоняемые в
нутрь порывами ветра. Дверь качнулась, петли скрипнули. Дин двинулся впе
ред, Пайпер, не отставая, за ним.
Где-то в кромешной тьме ожило радио.
Они замерли на месте.
Ц Какого черта это значит? Ц спросил Дин. Пайпер повела головой.
Ц Радио? Я знаю песню. Это «Катись» Дэвида Эссекса, только… немного отлич
ается. Ремикс? Идет откуда-то сверху.
Ц Наверху нет радио, Ц пробормотал Дин. Ц Нет даже магнитофона.
Ц Теперь есть. Или кто-то вроде Дэвида Эссекса вломился к тебе в дом и уст
роил концерт экспромтом. Где здесь лестница?
Дин снова пошел вперед. Музыка играла громко и в то же время отдаленно: зву
ки доносились так, как будто дом был раз в десять больше. Дин и Пайпер медл
енно взбирались по лестнице.
Ц Может быть, я пойду первой? Ц предложила Пайпер. Ц У меня ведь пистоле
т.
Ц Нет.
Руки у Дина тряслись, по телу прошла судорога. Но музыка вела его правильн
ым курсом. Что-то не так с музыкой.
Ц Ты права. Это та песня, но не совсем.
Дин продвигался по лестнице, а музыка нарастала с каждым шагом, как будто
физически воплощаясь в густой темноте.
Он задыхался, организм изменяла ему. Сердце билось такими толчками, что Д
ин опасался, как бы оно не разорвало ему грудь. Память подсказала слова се
кундой раньше, чем взревел хор.
Дин оказался на вершине лестницы, когда песня приблизилась к ужасной фра
зе:
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
Он похолодел. Пайпер с размаху врезалась ему в спину. Хор продолжал:
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин…. стук, стук, стук…
Ц Песню переделали. Повторяется одна и та же строчка, Ц сказала Пайпер.
Ц Кто-то вставил звук сердцебиения.
Потоки горячего страха искрились, испепеляли самые сокровенные уголки
его души. По лбу стекал клейкий пот.
Ц Дин? Ц голос Пайпер донесся откуда-то издалека, как будто из-под воды.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
Дин попытался смочить горло слюной Ц оно пересохло, как колодец в пусты
не.
Ц Зачем кому-то понадобилось переделать песню? Почему? Почему?
Потому что только один человек называл его так. Потому что этот человек и
счез двадцать два года назад. Потому что кто-то подталкивает его к сумасш
ествию, к умственному расстройству, за гранью которого все разумное и ра
циональное перестает иметь значение, навсегда погружаясь в бездонную п
ропасть отчаяния.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
Мелодия звучала все громче. Кровь пульсировала у Дина в висках. Сотрясал
о все его тело, разум, душу.
Из-под закрытой двери пробивался слабый, дрожащий пучок света. Спальня. М
узыка шла из спальни.
Пайпер обошла Дина и устремилась к двери.
Ц Не надо, Ц окликнул он ее.
Она не остановилась. Дин едва различал очертания ее тела Ц темное на тем
ном. Казалось, бесплотную тень Пайпер сейчас сдует резким порывом ветра.
Он последовал за ней. Пайпер уже стояла у двери. Зажав пистолет в правой ру
ке, левой она поворачивала ручку. Медленно, медленно. Дверь бесшумно откр
ылась, а, вернее, мощные удары музыки заглушили звук.
Пайпер вошла в комнату.
На столе рядом с окном горела свеча. Маленькое, размером не больше наперс
тка, пламя переливалось желтым и оранжевым, слегка колеблясь, отбрасывая
тонкий конус света. Пайпер шагнула к нему. Дин остановил ее, отодвинул за
свою спину и выступил вперед. Тени от огонька плясали, как черные молнии. К
омната ожила, перекрещенная судорогами отсветов. Дин видел как бы молние
носные фотоснимки кровати, края стола, тумбочки.
Здесь было еще холоднее. Дину показалось, что его дыхание замерзает в воз
духе. И песня стала громче. Но тусклый свет пламени не позволял обнаружит
ь ее источник. У Дина по телу пробегали непрерывные волны дрожи.
Он неуверенно вступил в мерцающий ореол. Что-то коснулось его лица… что-т
о холодное и податливое.
Страх ударил наотмашь. Дин отпрянул назад, навалившись на Пайпер. Оба при
жались к стене.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук….
Он на ощупь нашел шкаф.
Шкаф. В верхнем правом ящике фонарь. В сведенном судорогой горле ощущалс
я горьковатый привкус.
Ц Боже, что это там? Ц спросила Пайпер.
Дин нащупал ручку ящика и потянул за нее. Ящик скрипнул. Он вынул фонарь и
нажал кнопку.
Щелк.
Веер яркого белого света раскрылся перед ними. На мгновение ослепленный
, Дин тем не менее уловил взглядом что-то.
Что-то… свисающее…
Он моргнул, чтобы картинка прояснилась.
…свисающее… вращающееся…
Наконец он отчетливо увидел.
Пайпер вскрикнула. Дин старался выдавить из себя хотя бы звук, но горло пе
рехватило спазмом.
С притолоки свисало тело на веревке. Петлю скрывала бессильно упавшая го
лова, неестественно запрокинутая на сторону. Совершенно невообразимое
положение, если только не сломана шея.
Когда Дин в темноте наткнулся на тело, оно стало вращаться на конце верев
ки, медленно раскачиваясь взад-вперед в конусе света. Дин узнал это лицо е
ще до того, как разглядел. Но неотрывно смотрел, как оно постепенно высвеч
ивается: профиль, скула, глаза…
На стропиле со сломанной шеей болталась Мевис Коннетти. Ее лицо запечатл
ело неприкрытый ужас.
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
На груди Мевис Коннетти был прикреплен обрывок картонки с посланием. Дин
против своей воли прочитал написанное. Четыре слова.
Как клеится, Джимми Дин?
Ц Джимми Дин… стук, стук, стук… Джимми Дин… стук, стук, стук…
глава 22
Даб Пелтс досконально изучил цыплят. Он знал о них все, как другие мужчины
знали все о своем охотничьем снаряжении, рыболовных снастях, о своей маш
ине. Даб знал их симпатии и антипатии, привычки и настроение. Большинство
людей и не думали, что у цыплят может быть настроение, но Даб знал. Он замеч
ал малейшие, но существенные признаки. Суетливая беготня при отсутствии
должного клевания означала: что-то не в порядке Ц возможно, где-то побли
зости хищник. Если птицы слишком часто опускали клювики в корытце с водо
й, необходимо было выявить первые симптомы болезни.
Даб выращивал цыплят, поскольку ничего лучшего не мог придумать. Он поте
рял работу Ц четыре года назад после закрытия лесопилки. Жена умерла. Де
ти выросли, и у них была своя собственная жизнь.
Выращивание цыплят стало хобби Даба Пелтса. К тому же «девочки», как он на
зывал кур, служили ему развлечением Ц его собственной разновидностью м
ыльной оперы с той разницей, что действие происходило в реальной жизни и
ограничивалось цыплячьим мирком.
Все знания и вся наблюдательность Даба проявились в доскональном изуче
нии цыплят и их повадок.
Ц Ты видишь, и, если у тебя есть хоть капля мозгов, ты запоминаешь, Ц част
енько говорил он.
Никто этого не слышал, кроме цыплят, а они неспособны различать такие тон
кости.
Но Даб всегда все подмечал. И в это утро что-то нарушилось.
В курятнике царил беспорядок. Снег загнал птиц внутрь. Это само по себе за
ставляло их нервничать, но было что-то еще. Даб мог поклясться. Было еще чт
о-то важное. Может быть, опоссум, енот, или даже рысь наблюдала за ними из ле
са. Что-то беспокоило его девочек.
Большинство людей думают, что куры Ц воплощение глупости. Возможно, так
оно и есть, но их в то же время отличает и сметливость, по крайней мере, на ур
овне инстинктов. Они хорошо чувствуют недоступное ощущению других звер
ей. Вероятно, Бог компенсировал им таким образом недостаток мозгов. Как б
ы то ни было, Даб прекрасно знал, как радикально изменить их настроение.
Надев зимнюю экипировку Ц темно-зеленое пончо с капюшоном и высокие ре
зиновые калоши, он двинулся к задней двери, ведущей в курятник, подумал се
кунду, вернулся обратно и достал двуствольное ружье.
Цыплячье население знало данные предметы.
В этой части страны водились медведи. Они встречались редко, но иногда та
кие случаи бывали. Даб заложил патроны в оба ствола, щелкнул затворами и п
рошел во двор.
Ботинки моментально увязли в глубоком снегу, он с трудом добрался до кур
ятника.
Даб погладил гладкий холодный металл ружья. Какой-то свистящий и шипящи
й звук донесся до его слуха, и он поднял голову. Снег проник под пончо. Холо
дные крупинки таяли, струйками стекали в отверстие сзади. Другие заполза
ли под фланелевую рубашку, оставляя обжигающие следы. Его взгляд бы прик
ован к предмету в небе, который все рос и рос.
Он взял ружье только чтобы охранять себя и девочек. А теперь палил вверх, п
ока не кончились заряды. Он не бросил винтовку. Он не опустил двустволку. О
н просто не мог двигаться.
Его сердце заледенело в груди. Дыхание остановилось.
Он был парализован, ошеломлен пылающим объектом, прорезавшим небо.
В департаменте шерифа содержались заключенные определенного сорта. В о
сновном, пьяные, задержанные здесь на одну ночь, да изредка бродяги. Лишь о
днажды сюда попали братья Бендез, напавшие на друга с кольями на выгоне д
ля скота. Но их содержание таких арестантов требовало определенного рас
порядка.
Каждое утро Кой Чиверс должен был переходить улицу и приносить завтрак п
осетителям. Он предпочитал называть их так, а не обитателями. Посетители
звучало не так обреченно. Завтрак всегда состоял из одних и тех же блюд: ол
адьи, замешанные на пахте, омлет, поджаренное мясо и апельсиновый сок. Но в
это утро все было по-другому. В это утро в их посетителях числился киллер,
настоящий Потрошитель, добросовестный серийный убийца, как в кино. Как с
эр Энтони Хопкинс в «Молчании ягнят». Точно такой.
Что же ест на завтрак человек, расчленявший людей на части? Мозги?
Обдумав несколько раз свое затруднительное положение, Кой Чиверс након
ец остановился на колбасках и яйцах-пашот, а не омлете. Черничные оладьи
Ц без всякого основания, просто по интуиции Ц и молоко вместе с апельси
новым соком. Лучше перестараться, чем недоделать.
Кой какое-то время оставался доволен своим выбором, пока возвращался в у
часток и спускался по лестнице к камерам предварительного заключения. Н
о сомнение всегда нас подстерегает. Что, если посетитель не любит яйца? Чт
о, если он не любит оладьи? У него может быть аллергия на чернику. А Кой обо в
сем этом не подумал. А колбаски? Что, если они неважно поджарены? У Коя пере
сохло во рту, и он в нерешительности замедлил шаги. Что, если?..
Ц Нет, и так сойдет, Ц произнес он вслух, чтобы подбодрить себя. Ц И так с
ойдет. Он вполне это может есть, пусть этим и довольствуется, нравится ему
или нет. Он заключенный, а я полицейский. Все проще простого.
Кой Чиверс протянул руку и нажал на металлическую ручку. Пшик! Тоненькая,
неровная искра голубого электричества вылетела из ручки и пронзила его
палец. Кой отдернул руку, чуть не уронив поднос.
Ц Бог мой!
Статическое электричество. Он, должно быть, подцепил его с нового пышног
о ковра, заказанного шерифом прошлым летом. Кой снова взялся за ручку, теп
ерь с опаской. Она больше не била током. Чиверс облегченно вздохнул, откры
л дверь и осторожно вошел внутрь.
Ц Время завтракать. Вот, я тебе принес колбаски, яйца-пашот, черничные ол
адьи и…
Кой выронил поднос. Его колени подкосились.
Камера предварительного заключения номер два была пуста.
Ц Бог мой!
Ц Двое сумасшедших болтунов за два дня, Ц бормотал себе под нос Джерри
Нильс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36