Человек, способный проявлять лучшие людские качества в не самые лучшие моменты своей жизни, внушал надежду на позитивное общение. И, потом, я была до сих пор уверена в том, в случае чего всегда смогу спастись бегством.
Минут через сорок мы свернули на лесную дорогу, и запрыгали по колдобинам. Джип оправдывал свое гордое название, нигде не застревал, исправно урчал мотором, с налету проходил лужицы, поливая грязью молодую крапиву, росшую по бокам дороги. Довольно скоро мы уперлись в наглухо закрытые черные ворота без каких бы то ни было опознавательных знаков или табличек. Вправо и влево, насколько хватало глаз, тянулся высоченный бетонный забор. И сосны.
«Приплыли бревна к водопаду!» – ехидно подумала я. И не удержалась от вопроса:
– Вход – рубль, выход – два?
– Да нет, и то и другое совершенно бесплатно, – слегка невнятно ответил водитель, шаря в бардачке. – И экскурсию тебе устрою, и обедом накормлю, и обратно вернешься в целости и сохранности, – уже в привычной своей ироничной манере закончил он. – А там уж, если захочешь, можешь продолжить знакомство с этими… Как ты их назвала? Смитами? Агентами?
В руке он держал пульт дистанционного управления. Створки ворот плавно и бесшумно поползи в разные стороны. По ту сторону забора виднелся все тот же сосновый лес.
– Агентами Смитами, – не приняла я шутливого тона собеседника.
Пережитый часом раньше ужас казался далеким и нереальным. А вот бетонным забор был всамделишным. И что-то подсказывало мне, что через него я не смогу перепрыгнуть. Мозг заскрипел извилинами в поисках путей к отступлению. В зеркале заднего вида створки ворот потянулись навстречу друг к другу.
– Экскурсия – это хорошо, но мне еще на кафедру надо, зачет опять же…
Зачет! Меня моментально прошиб холодный пот. Потом горячий. Блин! Мне же надо сегодня в десять утра быть как штык на факультете! Я взглянула на приборную панель. Электронные часы показывал ровно половину десятого.
Машина остановилась.
– Что-то случилось? – участливо спросил водитель.
Он снова стал доброжелательным и спокойным.
– Да вот, совсем забыла, что мне сегодня зачет принимать у студентов! – с чувством произнесла я. – И позвонить я не могу. Не откуда.
Я настолько впопыхах сорвалась с места, что при мне даже ключа не было. Что уж тут говорить о телефоне! Да и номера секретарши кафедры я не знала. Зачем он мне, живущей в двух шагах от факультета?
Осознав, что опоздала всюду, окончательно и бесповоротно, я с возмущением воззрилась на водителя. В конце, концов, он тоже был виноват в случившемся.
– Что требуется для исправления создавшейся ситуации? – серьезно спросил Борис Иванович.
– О, сущие пустяки! – невинным тоном отозвалась я. – Всего лишь сей секунд объявиться на кафедре, и уведомить нашу секретаршу о том, что меня сегодня не будет! Или…
– Или?
– А или… – я замялась на секунду, пытаясь выловить из компота противоречивых чувств зерно истины. – Или нашу бессменную, пожилую и героическую Оксану Леонидовну хватит удар, когда она по пунктам будет разъяснять мне, непутевой, почему я неправа! Может, мне дорого ее здоровье! – с вызовом уставилась я на своего возможного босса.
А секретарша кафедры, и впрямь, была моей любимицей. Эта пожилая тетка обладала таким неистощимым запасом жизнестойкости, осознанием собственной правоты и громким голосом одновременно, что ее побаивалось даже кафедральное начальство. Я же ею откровенно восхищалась.
– Ну что же, причина для беспокойства наличествует, – согласно покивав головой, согласился со мной спутник. – Как попасть на кафедру?
– То есть, как? – не поняла я. – Обратно до Университета доехать, только так.
– От пенька далеко? – перебил он меня.
Тон водителя был настолько серьезен, что я почувствовала, что он знает, что делает. А значит, что-то может. И, возможно, сможет помочь.
– Лучше уж тогда от места парковки вашей машины, – внесла я необходимые коррективы. – Войдете в здание, тут кстати, охрана…
– Продолжай, – уверенно заявил Борис Иванович.
– Ладно, – пожала я плечами. – Как пройдете здание насквозь, так увидите далеко впереди себя памятник Ломоносову. Вам нужно большое пятиэтажное здание по левую руку от Михайло Васильевича.
Через пару минут собеседник удовлетворился моими пояснениями.
– Это все, что вам нужно во благо здоровья Оксаны Леонидовны и моего спокойствия? – скептически осведомилась я.
– Пока да, – скупо улыбнулся водитель. – Я через пять-десять минут буду. Машину я закрою, выйти сама не пытайся. Посиди спокойно, я скоро вернусь. Ты будешь в полной безопасности.
Пока я переваривала услышанное, Борис Иванович нажал какие-то кнопочки на панели, раздался жизнерадостный щелчок, и я поняла, что открыть дверцу изнутри я не сумею. Это меня задело: что я, маленькая, в самом-то деле? Безобразие! А вдруг мне в кустики захочется? И вообще, как же моя свободная воля?!
Я уже собралась было открыть рот, и ознакомить спутника наличием у себя и свободы, и воли, но обнаружила, что излагать свои права-то и некому. Водитель был уже снаружи. Занимался он чем-то странным. А именно: чертил носком отполированного ботинка неправильный эллипс вокруг машины. Я приникла к стеклу. Как там люди говорят? Нет ничего увлекательнее, чем наблюдать за человеком, увлеченным делом?
Трудился Борис Иванович старательно, раза три обошел джип, проверил замкнутость линии (по крайней мере, я так решила, да и сказки русские народные на ум пришли), щелкнул пальцами, после чего встал напротив моего окна. За чертой. Полыхнул на меня пламенем огнеподобных очей, повернулся спиной, очертил рукой арку вокруг себя, и… исчез. Я захлопнула рот. Оказывается, последнее время я сидела с отвалившейся челюстью.
Глава 2.
Вот уже целых пять минут я озиралась по сторонам. Ничего странного не происходило. Снаружи не долетало ни звука, я сидела практически в полной тишине, и могла слышать лишь звуки собственного ерзанья по сиденью. Радио, понятное дело, молчало, ключа зажигания тоже не было. Дверь на дерганье ручки никак не реагировала. Наконец мне надоело елозить, и я решила подумать. Тем более, что у меня скопилось великое множество вопросов, а к ним, по-прежнему, не было ни одного ответа. Например: что это за непонятные глаза у гражданина Синицына, так, кажется, он себя обозвал? Или: если он может пользоваться, скажем так, телепортом, то какого ляда мы тряслись в джипе по ухабам? Или вот: что это за место и к чему такие меры предосторожности? И что, наконец, за непонятные люди в нездешнем черном, посетившие мою скромную персону аж три раза за одно утро? И…
– Какого черта?!? – непроизвольно вырвалось у меня, заметившей, что я-то, оказывается, уже не одна.
За начерченной водителем чертой находилось нечто, на первый взгляд не поддающееся банальной классификации по семействам, родам и видам. Во-первых, оно было большое. Во-вторых, покрытое чем-то вроде… не то короткой шерсти, не то чешуи. Потом, оно имело длинное туловище с множеством ног.
Мне бы испугаться до тошноты, но чувство запредельного страха, как на грех, покинуло меня. Вероятно, ему стало не по себе. Поэтому мои мозги не отключились полностью, и я, преодолевая всего лишь легкий мандраж, попыталась отождествить существо.
«Многоножка, что ли?», – думалось мне. – «Гладкошерстная?»
Славненькая такая многоножечка двух, а то и трех метров длины. Точнее я определить ее размер не могла, поскольку она постоянно двигалась по неправильному эллипсу вокруг джипа.
– Ну что же, по крайней мере, вопрос о нужности защиты отпадает, – вслух протянула я, втайне надеясь, что голос, пусть даже и свой собственный, создаст иллюзию постороннего присутствия и дружеского плеча.
Получилось не шибко убедительно. Тем временем многоножке наскучило ее скользящее времяпровождение, и она плавно остановилась. Уж не знаю, как она сумела почувствовать сквозь мощную звуконепроницаемую (и, наверняка, непреодолимую для запахов) защиту, где именно я нахожусь, но ее голова оказалась вровень с моим окошком. Куда она и заглянула.
– Семейство кошачьих, – закончила я классификацию твари.
А «киска» была красивая. Чем-то сосну напоминала – сама рыжая, а глазища цвета иголок. Хотя было в ее морде что-то неуловимо чуждое обычным кисам – не ощущалась она как хищник.
Бегло изучив кису, я успокоилась. Во-первых, я верила в крепость установленной защиты вокруг машины. Во-вторых, многоножка на вид не напоминала жуткого монстра из какого-нибудь фильма ужасов. И, следовательно, ее можно было не опасаться.
«А, может быть, даже и подружиться», – размечталась я. – «Или, по крайней мере, не ссориться – уж больно независимый нрав иногда бывает у кошек…»
Окончательно размечтаться мне не дало голубоватое свечение, возникшее прямо по курсу: вернулся мой потенциальный работодатель. Я вздохнула с облегчением – все-таки напряглась я изрядно.
Борис Иванович отнесся к киске-многоножке совершенно спокойно: почесал ее за ухом, погладил по спинке. Многоножка тут же вытянулась на несколько метров – гладь, мол, по всей длине! Борис Иванович рассмеялся и отрицательно покачал головой. Киса ужалась до прежних, двухметровых размеров. Водитель щелкнул пальцами правой руки, и я наконец-то смогла слышать что-то, кроме собственного дыхания.
– Выходи, открыто!
Я потянула на себя ручку, и несколько неуверенно выбралась наружу. Киса величаво обползла вокруг меня, заглянула мне в глаза, и не спеша направилась в лес. Перед тем, как затеряться меж сосновых стволов, с которыми она действительно была идентичного цвета, многоножка обернулась. Окинула нас взглядом напоследок, повернулась – и была такова! Мне даже показалось, что она с некоторым сожалением убралась восвояси.
– Это хорошо, что ты с Маней в моем присутствии познакомилась, – радостно заметил Борис Иванович. – Теперь она ни за что на тебя не нападет.
Ой…
– А твоя Оксана Леонидовна оказалась премилой женщиной, и я понимаю, почему ты так не хотела ее расстраивать.
– Совершенно с вами согласна. Она не слишком громко возражала против моего отсутствия? – попыталась я зацепиться сознанием хоть за что-то, привычное для меня в этом мире. Ибо последние события окончательно заставили меня усомниться в том, что я что-то знаю и понимаю в этой жизни.
Зря спросила. Судя по словам Бориса Ивановича, суровая секретарша, не принимавшая практически никаких отговорок с моей стороны (вот такое вот проявление любви!), абсолютно не возражала ни против моего отсутствия, ни против способа передачи известия об отсутствии. Хотя… во всем можно найти положительные моменты. И киса, опять же, киса была абсолютно неподражаема!
– …Страж местности.
– А?
– Это был страж местности, – повторил мой спутник. – Мне показалось, что ты хотела это знать.
Еще бы! И это, и многое другое! Приключение вошло в меня, вытеснив недоверие и скептицизм. Борис Иванович с отеческой улыбкой наблюдал за мной.
– Готова к экскурсии? Садись, поехали дальше.
Нас трясло и подбрасывало на лесной дороге еще добрых пять минут, а потом сосняк внезапно кончился. Машина остановилась.
– Добро пожаловать, – сделал водитель широкий жест рукой. – Нравится?
Передо мной раскинулась холмистая местность, по которой там и сям были раскиданы островки деревьев. И здания. Порой совершенно невообразимой архитектуры. Ярко светило солнце, в небе парили огромные хищные птицы. И откуда они в Подмосковье? Земля была покрыта ровной, сочной светло-зеленой травкой. Прямо от опушки сосняка сквозь этот огромный газон бежала мощеная серым булыжником тропинка. Где-то далеко-далеко, у самого горизонта, блестело озеро, за ним простирался лес.
– Такое впечатление, как будто программист постарался, – наконец собрала я воедино свои ощущения. – Настолько все игрушечно, красиво и нереально… Для Подмосковья, пусть это даже и район Звенигорода. Вот.
– Что же, не вижу смысла скрывать правду, – чуть подумав, ответил мне спутник. – Это не Подмосковье, конечно. Это Заповедник.
– Обычный заповедник? – разочарованно протянула я. – Так не романтично?
– Нет, не совсем обычный, – успокоил меня водитель. – Это магический Заповедник, искусственно выращенный в тупиковой точке перехода.
Вот так. «Все страньше, и страньше», как говаривала Алиса.
– Куда-куда перехода?
– В параллельные миры, – просто и обыденно, как о том, что сейчас около десяти часов утра по московскому времени, сообщил мой спутник. – По крайней мере, это название хоть чуть-чуть, да отражает действительность.
– Какое название?
– Параллельные.
– О! – только и смогла произнести я.
Но удивление удивлением, а в моей голове, тренированной высшим образованием, уже возникла поверхность Римана из курса теории функции комплексного переменного. Структурой своей она напоминала книжку. Выходит, Земля – всего лишь одна из «страниц» некой книги Вселенной… У меня загорелись глаза:
– И сколько же… – тут я замялась, подыскивая подходящие слова.
– Говори как есть, – подбодрил Борис Иванович.
– А их бесконечно много? – пыталась подстроить я известные мне математические теории под только что полученные сведения. – Этих э-э-э… миров? Параллельных?
– Тебе хватит, – усмехнулся спутник.
Лицо его приняло самое что ни на есть мечтательное выражение, удивительные глаза меняли цвет по мере вспоминания разных миров. По крайней мере, я так подумала. Где-то на пятом мире Борис Иванович вернулся в существующую реальность.
– Пошли, осмотрим окрестности, – повернулся он ко мне.
***
И экскурсия началась.
– Как я уже говорил, это магический Заповедник, – повел рассказ Борис Иванович. – Магический он не только в силу своего происхождения, но и потому, что в нем собраны жители Земли, в основном, с территории России, обладающие магическим даром, редким для нашей планеты. Это всевозможные маги, целители, ясновидящие, и им подобные личности. Здесь они все проходят обучение, переквалификацию, а также часто остаются вести научную деятельность.
Я, насколько могла, внимала экскурсоводу. Конечно, он излагал исключительно важный, нужный, и полезный материал. Но кругом было столько всего интересного! Даже сам воздух, лишенный каких бы то ни было вредных примесей был достопримечательностью сам по себе. Такой чистый, такой прозрачный! Поднявшийся ветерок донес горьковатый запах полыни, и я как наяву увидела огромный луг, весь в цветах, над которым кружат пчелы, собирающие восхитительный мед.
Я оглянулась в поисках чудесного луга. Его не было.
– Лиса, сосредоточься, пожалуйста, – вернул меня к действительности терпеливый голос экскурсовода.
– Ой, извините, – спохватилась я. – Но тут так много всего интересного!
– Еще успеешь все осмотреть, если захочешь остаться, конечно, – утешил меня спутник.
– А как же Оксана Леонидовна? – не удержалась я от подколки. – Как же она там, без меня-то?
Но, говоря откровенно, я уже почти согласилась остаться. И мы оба знали об этом. По крайней мере, мне так показалось.
И мы пошли дальше. Я честно старалась не отвлекаться. Первым на нашем пути стояло здание предельно странной архитектуры. Одна часть его была выполнена в мрачном готическом стиле. А вторая чем-то напоминала не то православную церковь, не то мечеть, не то… В общем, архитектура здания несла в себе след некоего обобщенного религиозного архетипа. Храма, одним словом. Соединялись «половинки» здания между собой переходом, части которого, тоже были под стать своим строениям. Мне тут же подумалось о бронированной двери и огромном амбарном замке посередине.
– Какая странная архитертура…
– О, об этом «архитекторе» я тебе позже расскажу, – выделил провожатый интонацией слово «архитектор», – сейчас же поговорим об обитателях. Есть предположения?
– Церковники и сатанисты?
– Не совсем, – подмигнуло мне начальство. – Маги-эмпаты. К сожалению, наделенные способностью различать добро и зло. Отрицательные и положительные, или, как порой говорят, «светлые и темные».
– К сожалению? – удивилась я.
– Потому что существуют просто эмпаты, – вздохнул Борис Иванович.
– Где?
– В параллельном мире, – еле заметно усмехнулся собеседник.
Мне показалось, что в этом случае термин «параллельный мир» прозвучал как насмешка.
– И что, в этом мире их совсем нет?
Собеседник пожал плечами.
– Не встречал. А что касается наших… Вот тебе пример. Творит простой человек Вася благое дело по корыстному расчету, носит одинокой старущенции еду из магазина. А сам только и думает: «Когда же ты коньки отбросишь, мымра старая, и твоя квартирка…»
Слушать «Васины откровения» мне было неприятно – у экскурсовода моего был весьма неплохой актерский талант. Я поторопилась его прервать:
– Тут и так все понятно, с Васей этим.
– Это тебе понятно, и мне. А наши эмпаты встают по разные стороны баррикад, и воют друг с дружкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Минут через сорок мы свернули на лесную дорогу, и запрыгали по колдобинам. Джип оправдывал свое гордое название, нигде не застревал, исправно урчал мотором, с налету проходил лужицы, поливая грязью молодую крапиву, росшую по бокам дороги. Довольно скоро мы уперлись в наглухо закрытые черные ворота без каких бы то ни было опознавательных знаков или табличек. Вправо и влево, насколько хватало глаз, тянулся высоченный бетонный забор. И сосны.
«Приплыли бревна к водопаду!» – ехидно подумала я. И не удержалась от вопроса:
– Вход – рубль, выход – два?
– Да нет, и то и другое совершенно бесплатно, – слегка невнятно ответил водитель, шаря в бардачке. – И экскурсию тебе устрою, и обедом накормлю, и обратно вернешься в целости и сохранности, – уже в привычной своей ироничной манере закончил он. – А там уж, если захочешь, можешь продолжить знакомство с этими… Как ты их назвала? Смитами? Агентами?
В руке он держал пульт дистанционного управления. Створки ворот плавно и бесшумно поползи в разные стороны. По ту сторону забора виднелся все тот же сосновый лес.
– Агентами Смитами, – не приняла я шутливого тона собеседника.
Пережитый часом раньше ужас казался далеким и нереальным. А вот бетонным забор был всамделишным. И что-то подсказывало мне, что через него я не смогу перепрыгнуть. Мозг заскрипел извилинами в поисках путей к отступлению. В зеркале заднего вида створки ворот потянулись навстречу друг к другу.
– Экскурсия – это хорошо, но мне еще на кафедру надо, зачет опять же…
Зачет! Меня моментально прошиб холодный пот. Потом горячий. Блин! Мне же надо сегодня в десять утра быть как штык на факультете! Я взглянула на приборную панель. Электронные часы показывал ровно половину десятого.
Машина остановилась.
– Что-то случилось? – участливо спросил водитель.
Он снова стал доброжелательным и спокойным.
– Да вот, совсем забыла, что мне сегодня зачет принимать у студентов! – с чувством произнесла я. – И позвонить я не могу. Не откуда.
Я настолько впопыхах сорвалась с места, что при мне даже ключа не было. Что уж тут говорить о телефоне! Да и номера секретарши кафедры я не знала. Зачем он мне, живущей в двух шагах от факультета?
Осознав, что опоздала всюду, окончательно и бесповоротно, я с возмущением воззрилась на водителя. В конце, концов, он тоже был виноват в случившемся.
– Что требуется для исправления создавшейся ситуации? – серьезно спросил Борис Иванович.
– О, сущие пустяки! – невинным тоном отозвалась я. – Всего лишь сей секунд объявиться на кафедре, и уведомить нашу секретаршу о том, что меня сегодня не будет! Или…
– Или?
– А или… – я замялась на секунду, пытаясь выловить из компота противоречивых чувств зерно истины. – Или нашу бессменную, пожилую и героическую Оксану Леонидовну хватит удар, когда она по пунктам будет разъяснять мне, непутевой, почему я неправа! Может, мне дорого ее здоровье! – с вызовом уставилась я на своего возможного босса.
А секретарша кафедры, и впрямь, была моей любимицей. Эта пожилая тетка обладала таким неистощимым запасом жизнестойкости, осознанием собственной правоты и громким голосом одновременно, что ее побаивалось даже кафедральное начальство. Я же ею откровенно восхищалась.
– Ну что же, причина для беспокойства наличествует, – согласно покивав головой, согласился со мной спутник. – Как попасть на кафедру?
– То есть, как? – не поняла я. – Обратно до Университета доехать, только так.
– От пенька далеко? – перебил он меня.
Тон водителя был настолько серьезен, что я почувствовала, что он знает, что делает. А значит, что-то может. И, возможно, сможет помочь.
– Лучше уж тогда от места парковки вашей машины, – внесла я необходимые коррективы. – Войдете в здание, тут кстати, охрана…
– Продолжай, – уверенно заявил Борис Иванович.
– Ладно, – пожала я плечами. – Как пройдете здание насквозь, так увидите далеко впереди себя памятник Ломоносову. Вам нужно большое пятиэтажное здание по левую руку от Михайло Васильевича.
Через пару минут собеседник удовлетворился моими пояснениями.
– Это все, что вам нужно во благо здоровья Оксаны Леонидовны и моего спокойствия? – скептически осведомилась я.
– Пока да, – скупо улыбнулся водитель. – Я через пять-десять минут буду. Машину я закрою, выйти сама не пытайся. Посиди спокойно, я скоро вернусь. Ты будешь в полной безопасности.
Пока я переваривала услышанное, Борис Иванович нажал какие-то кнопочки на панели, раздался жизнерадостный щелчок, и я поняла, что открыть дверцу изнутри я не сумею. Это меня задело: что я, маленькая, в самом-то деле? Безобразие! А вдруг мне в кустики захочется? И вообще, как же моя свободная воля?!
Я уже собралась было открыть рот, и ознакомить спутника наличием у себя и свободы, и воли, но обнаружила, что излагать свои права-то и некому. Водитель был уже снаружи. Занимался он чем-то странным. А именно: чертил носком отполированного ботинка неправильный эллипс вокруг машины. Я приникла к стеклу. Как там люди говорят? Нет ничего увлекательнее, чем наблюдать за человеком, увлеченным делом?
Трудился Борис Иванович старательно, раза три обошел джип, проверил замкнутость линии (по крайней мере, я так решила, да и сказки русские народные на ум пришли), щелкнул пальцами, после чего встал напротив моего окна. За чертой. Полыхнул на меня пламенем огнеподобных очей, повернулся спиной, очертил рукой арку вокруг себя, и… исчез. Я захлопнула рот. Оказывается, последнее время я сидела с отвалившейся челюстью.
Глава 2.
Вот уже целых пять минут я озиралась по сторонам. Ничего странного не происходило. Снаружи не долетало ни звука, я сидела практически в полной тишине, и могла слышать лишь звуки собственного ерзанья по сиденью. Радио, понятное дело, молчало, ключа зажигания тоже не было. Дверь на дерганье ручки никак не реагировала. Наконец мне надоело елозить, и я решила подумать. Тем более, что у меня скопилось великое множество вопросов, а к ним, по-прежнему, не было ни одного ответа. Например: что это за непонятные глаза у гражданина Синицына, так, кажется, он себя обозвал? Или: если он может пользоваться, скажем так, телепортом, то какого ляда мы тряслись в джипе по ухабам? Или вот: что это за место и к чему такие меры предосторожности? И что, наконец, за непонятные люди в нездешнем черном, посетившие мою скромную персону аж три раза за одно утро? И…
– Какого черта?!? – непроизвольно вырвалось у меня, заметившей, что я-то, оказывается, уже не одна.
За начерченной водителем чертой находилось нечто, на первый взгляд не поддающееся банальной классификации по семействам, родам и видам. Во-первых, оно было большое. Во-вторых, покрытое чем-то вроде… не то короткой шерсти, не то чешуи. Потом, оно имело длинное туловище с множеством ног.
Мне бы испугаться до тошноты, но чувство запредельного страха, как на грех, покинуло меня. Вероятно, ему стало не по себе. Поэтому мои мозги не отключились полностью, и я, преодолевая всего лишь легкий мандраж, попыталась отождествить существо.
«Многоножка, что ли?», – думалось мне. – «Гладкошерстная?»
Славненькая такая многоножечка двух, а то и трех метров длины. Точнее я определить ее размер не могла, поскольку она постоянно двигалась по неправильному эллипсу вокруг джипа.
– Ну что же, по крайней мере, вопрос о нужности защиты отпадает, – вслух протянула я, втайне надеясь, что голос, пусть даже и свой собственный, создаст иллюзию постороннего присутствия и дружеского плеча.
Получилось не шибко убедительно. Тем временем многоножке наскучило ее скользящее времяпровождение, и она плавно остановилась. Уж не знаю, как она сумела почувствовать сквозь мощную звуконепроницаемую (и, наверняка, непреодолимую для запахов) защиту, где именно я нахожусь, но ее голова оказалась вровень с моим окошком. Куда она и заглянула.
– Семейство кошачьих, – закончила я классификацию твари.
А «киска» была красивая. Чем-то сосну напоминала – сама рыжая, а глазища цвета иголок. Хотя было в ее морде что-то неуловимо чуждое обычным кисам – не ощущалась она как хищник.
Бегло изучив кису, я успокоилась. Во-первых, я верила в крепость установленной защиты вокруг машины. Во-вторых, многоножка на вид не напоминала жуткого монстра из какого-нибудь фильма ужасов. И, следовательно, ее можно было не опасаться.
«А, может быть, даже и подружиться», – размечталась я. – «Или, по крайней мере, не ссориться – уж больно независимый нрав иногда бывает у кошек…»
Окончательно размечтаться мне не дало голубоватое свечение, возникшее прямо по курсу: вернулся мой потенциальный работодатель. Я вздохнула с облегчением – все-таки напряглась я изрядно.
Борис Иванович отнесся к киске-многоножке совершенно спокойно: почесал ее за ухом, погладил по спинке. Многоножка тут же вытянулась на несколько метров – гладь, мол, по всей длине! Борис Иванович рассмеялся и отрицательно покачал головой. Киса ужалась до прежних, двухметровых размеров. Водитель щелкнул пальцами правой руки, и я наконец-то смогла слышать что-то, кроме собственного дыхания.
– Выходи, открыто!
Я потянула на себя ручку, и несколько неуверенно выбралась наружу. Киса величаво обползла вокруг меня, заглянула мне в глаза, и не спеша направилась в лес. Перед тем, как затеряться меж сосновых стволов, с которыми она действительно была идентичного цвета, многоножка обернулась. Окинула нас взглядом напоследок, повернулась – и была такова! Мне даже показалось, что она с некоторым сожалением убралась восвояси.
– Это хорошо, что ты с Маней в моем присутствии познакомилась, – радостно заметил Борис Иванович. – Теперь она ни за что на тебя не нападет.
Ой…
– А твоя Оксана Леонидовна оказалась премилой женщиной, и я понимаю, почему ты так не хотела ее расстраивать.
– Совершенно с вами согласна. Она не слишком громко возражала против моего отсутствия? – попыталась я зацепиться сознанием хоть за что-то, привычное для меня в этом мире. Ибо последние события окончательно заставили меня усомниться в том, что я что-то знаю и понимаю в этой жизни.
Зря спросила. Судя по словам Бориса Ивановича, суровая секретарша, не принимавшая практически никаких отговорок с моей стороны (вот такое вот проявление любви!), абсолютно не возражала ни против моего отсутствия, ни против способа передачи известия об отсутствии. Хотя… во всем можно найти положительные моменты. И киса, опять же, киса была абсолютно неподражаема!
– …Страж местности.
– А?
– Это был страж местности, – повторил мой спутник. – Мне показалось, что ты хотела это знать.
Еще бы! И это, и многое другое! Приключение вошло в меня, вытеснив недоверие и скептицизм. Борис Иванович с отеческой улыбкой наблюдал за мной.
– Готова к экскурсии? Садись, поехали дальше.
Нас трясло и подбрасывало на лесной дороге еще добрых пять минут, а потом сосняк внезапно кончился. Машина остановилась.
– Добро пожаловать, – сделал водитель широкий жест рукой. – Нравится?
Передо мной раскинулась холмистая местность, по которой там и сям были раскиданы островки деревьев. И здания. Порой совершенно невообразимой архитектуры. Ярко светило солнце, в небе парили огромные хищные птицы. И откуда они в Подмосковье? Земля была покрыта ровной, сочной светло-зеленой травкой. Прямо от опушки сосняка сквозь этот огромный газон бежала мощеная серым булыжником тропинка. Где-то далеко-далеко, у самого горизонта, блестело озеро, за ним простирался лес.
– Такое впечатление, как будто программист постарался, – наконец собрала я воедино свои ощущения. – Настолько все игрушечно, красиво и нереально… Для Подмосковья, пусть это даже и район Звенигорода. Вот.
– Что же, не вижу смысла скрывать правду, – чуть подумав, ответил мне спутник. – Это не Подмосковье, конечно. Это Заповедник.
– Обычный заповедник? – разочарованно протянула я. – Так не романтично?
– Нет, не совсем обычный, – успокоил меня водитель. – Это магический Заповедник, искусственно выращенный в тупиковой точке перехода.
Вот так. «Все страньше, и страньше», как говаривала Алиса.
– Куда-куда перехода?
– В параллельные миры, – просто и обыденно, как о том, что сейчас около десяти часов утра по московскому времени, сообщил мой спутник. – По крайней мере, это название хоть чуть-чуть, да отражает действительность.
– Какое название?
– Параллельные.
– О! – только и смогла произнести я.
Но удивление удивлением, а в моей голове, тренированной высшим образованием, уже возникла поверхность Римана из курса теории функции комплексного переменного. Структурой своей она напоминала книжку. Выходит, Земля – всего лишь одна из «страниц» некой книги Вселенной… У меня загорелись глаза:
– И сколько же… – тут я замялась, подыскивая подходящие слова.
– Говори как есть, – подбодрил Борис Иванович.
– А их бесконечно много? – пыталась подстроить я известные мне математические теории под только что полученные сведения. – Этих э-э-э… миров? Параллельных?
– Тебе хватит, – усмехнулся спутник.
Лицо его приняло самое что ни на есть мечтательное выражение, удивительные глаза меняли цвет по мере вспоминания разных миров. По крайней мере, я так подумала. Где-то на пятом мире Борис Иванович вернулся в существующую реальность.
– Пошли, осмотрим окрестности, – повернулся он ко мне.
***
И экскурсия началась.
– Как я уже говорил, это магический Заповедник, – повел рассказ Борис Иванович. – Магический он не только в силу своего происхождения, но и потому, что в нем собраны жители Земли, в основном, с территории России, обладающие магическим даром, редким для нашей планеты. Это всевозможные маги, целители, ясновидящие, и им подобные личности. Здесь они все проходят обучение, переквалификацию, а также часто остаются вести научную деятельность.
Я, насколько могла, внимала экскурсоводу. Конечно, он излагал исключительно важный, нужный, и полезный материал. Но кругом было столько всего интересного! Даже сам воздух, лишенный каких бы то ни было вредных примесей был достопримечательностью сам по себе. Такой чистый, такой прозрачный! Поднявшийся ветерок донес горьковатый запах полыни, и я как наяву увидела огромный луг, весь в цветах, над которым кружат пчелы, собирающие восхитительный мед.
Я оглянулась в поисках чудесного луга. Его не было.
– Лиса, сосредоточься, пожалуйста, – вернул меня к действительности терпеливый голос экскурсовода.
– Ой, извините, – спохватилась я. – Но тут так много всего интересного!
– Еще успеешь все осмотреть, если захочешь остаться, конечно, – утешил меня спутник.
– А как же Оксана Леонидовна? – не удержалась я от подколки. – Как же она там, без меня-то?
Но, говоря откровенно, я уже почти согласилась остаться. И мы оба знали об этом. По крайней мере, мне так показалось.
И мы пошли дальше. Я честно старалась не отвлекаться. Первым на нашем пути стояло здание предельно странной архитектуры. Одна часть его была выполнена в мрачном готическом стиле. А вторая чем-то напоминала не то православную церковь, не то мечеть, не то… В общем, архитектура здания несла в себе след некоего обобщенного религиозного архетипа. Храма, одним словом. Соединялись «половинки» здания между собой переходом, части которого, тоже были под стать своим строениям. Мне тут же подумалось о бронированной двери и огромном амбарном замке посередине.
– Какая странная архитертура…
– О, об этом «архитекторе» я тебе позже расскажу, – выделил провожатый интонацией слово «архитектор», – сейчас же поговорим об обитателях. Есть предположения?
– Церковники и сатанисты?
– Не совсем, – подмигнуло мне начальство. – Маги-эмпаты. К сожалению, наделенные способностью различать добро и зло. Отрицательные и положительные, или, как порой говорят, «светлые и темные».
– К сожалению? – удивилась я.
– Потому что существуют просто эмпаты, – вздохнул Борис Иванович.
– Где?
– В параллельном мире, – еле заметно усмехнулся собеседник.
Мне показалось, что в этом случае термин «параллельный мир» прозвучал как насмешка.
– И что, в этом мире их совсем нет?
Собеседник пожал плечами.
– Не встречал. А что касается наших… Вот тебе пример. Творит простой человек Вася благое дело по корыстному расчету, носит одинокой старущенции еду из магазина. А сам только и думает: «Когда же ты коньки отбросишь, мымра старая, и твоя квартирка…»
Слушать «Васины откровения» мне было неприятно – у экскурсовода моего был весьма неплохой актерский талант. Я поторопилась его прервать:
– Тут и так все понятно, с Васей этим.
– Это тебе понятно, и мне. А наши эмпаты встают по разные стороны баррикад, и воют друг с дружкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40