Велла предпочитала не думать, что ее кинжалы могли играть определенную роль в этом всеобщем уважении. Она уже почти неделю не грозила никому кинжалом — в последний раз ей пришлось им воспользоваться, когда один из слуг ошибочно расценил ее приятельское отношение как намек на возможность более интимной дружбы. Впрочем, Велла не причинила ему особого вреда, и он простил ее раньше, чем остановилось кровотечение.Каждое утро Велла посещала гостиную королевы Драснии. Эта женщина одновременно восхищала и удивляла ее. Королева Поренн была маленькой и хрупкой, не носила кинжалов и редко повышала голос, но вся Драсния и все прочие алорийские королевства испытывали к ней глубокое почтение. Сама Велла, неизвестно почему, согласилась с предложением королевы носить платье из бледно-лилового атласа. До сих пор она предпочитала черные кожаные штаны, жилет и сапоги. Эта одежда не стесняла движений и предоставляла Велле возможность откровенно демонстрировать свои прелести тем, на кого она хотела произвести впечатление. В особых случаях Велла надевала легко сбрасываемое шерстяное платье и прозрачное белье из розового маллорейского шелка, обволакивавшее тело во время танцев. С другой стороны, атлас приятно холодил кожу, заставляя чувствовать, что женщине требуется нечто большее, чем пара кинжалов и готовность в любой момент их использовать. Велла негромко постучала в дверь гостиной.— Да? — послышался голос Поренн. Неужели королева никогда не спит?— Это я, Поренн, Велла.— Входите, дитя мое.Велла стиснула зубы. В конце концов, она не ребенок. С двенадцати лет она путешествовала по разным странам. Раз шесть ее продавали и покупали; один безумно счастливый год она была замужем за надракийским траппером по имени Текк, которого обожала до исступления. Однако Поренн, кажется, предпочитала смотреть на нее, как на жеребенка, которого необходимо объездить. Маленькая светловолосая королева Драснии непостижимым образом стала для нее матерью, которую она никогда не знала, и воспоминания о купле-продаже, замужестве и кинжалах исчезали под действием этого мягкого спокойного голоса.— Доброе утро, Велла, — поздоровалась Поренн, когда надракийская девушка вошла в комнату. — Хотите чаю? — Хотя на людях королева всегда носила черное, сейчас на ней было светло-розовое платье, в котором она выглядела особенно хрупкой и ранимой.— Привет, Поренн, — отозвалась Велла. — Нет, спасибо. — Она опустилась в кресло возле дивана королевы.— Не плюхайтесь в кресло, Велла, — упрекнула ее Поренн. — Благородные дамы так не делают.— Я не дама.— Возможно, еще нет, но я над этим работаю.— Почему вы тратите на меня свое драгоценное время, Поренн?— Потому что вы — самый достойный для этого объект.— Я? Достойна?— Более, чем вы думаете. Вы рано встали. Вас что-то беспокоит?— Я не могла уснуть. Меня беспокоили странные видения.— Не позволяйте снам тревожить вас, дитя. Иногда сны — будущее, иногда — прошлое, но чаще всего — просто сны.— Пожалуйста, Поренн, не называйте меня «дитя», — запротестовала Велла. — Думаю, в некоторых отношениях я не моложе вас.— Годами — возможно, но годы — не единственный способ измерения времени.В дверь осторожно постучали.— Да? — откликнулась Поренн.— Это я, ваше величество, — послышался знакомый голос.— Входите, маркграф Хендон, — пригласила королева.Дротик не изменился с тех пор, как Велла видела его в последний раз. Он был таким же худощавым и аристократичным, а сардоническая усмешка по-прежнему кривила его губы. На нем как обычно были перламутрово-серый камзол и узкие черные брюки. Он церемонно поклонился.— Ваше величество, госпожа Велла…— Не смейтесь надо мной, Дротик, — огрызнулась Велла. — Никакая я не госпожа, у меня вообще нет титула.— Вы еще ей не сказали? — мягко осведомился Дротик у королевы.— Я приберегаю это к ее дню рождения.— О чем вы? — спросила Велла.— Имейте терпение, дорогая, — сказала ей Поренн. — В положенное время вы узнаете о вашем титуле.— Я не нуждаюсь в драснийском титуле.— Все нуждаются в титуле, дорогая.— Она всегда была такой? — бесцеремонно спросила Велла у начальника драснийской разведки.— Ее величество отличалась несколько большей изобретательностью, когда у нее были молочные зубы, — вежливо ответил Дротик, — зато стала более остроумной, когда у нее выросли коренные.— Не смейтесь надо мной, Хендон, — упрекнула его Поренн. — Как выглядит Рэк-Урга?— Безобразно — как и большинство мургских городов.— А как поживает король Ургит?— Он недавно женился, ваше величество, и до сих пор не вполне пришел в себя от этого события.Поренн скорчила гримасу.— Я не послала подарка!— Я взял на себя смелость позаботиться об этом, ваше величество, — сказал Дротик. — Купил в Тол-Хонете изысканный серебряный сервиз — разумеется, по сходной цене. Мой бюджет, как вам известно, ограничен.Королева бросила на него сердитый взгляд.— Счет я оставил вашему камердинеру, — добавил Дротик без тени смущения.— Как идут переговоры?— На редкость хорошо, ваше величество. Кажется, король мургов не унаследовал рассеянности, присущей представителям дома Ургасов. Он весьма проницателен.— Я так и предполагала, — заметила королева.— У вас есть какие-то секреты, Поренн, — недовольно сказал Дротик.— Они часто бывают у женщин. А маллорейские агенты в Дроиме в курсе дел?— О да, — улыбнулся Дротик. — Иногда нам приходится действовать чересчур откровенно, дабы быть уверенными, что до них все дошло, но они более-менее осведомлены о прогрессе переговоров. Кажется, мы смогли внушить им тревогу.— Как прошел обратный путь?Дротик слегка поежился.— Король Анхег предоставил нам корабль. Его капитаном был этот пират Грелдик. Я совершил ошибку, сказав ему, что спешу. Так что плавание было малоприятным.В дверь снова постучали.— Да? — отозвалась Поренн. Слуга открыл дверь.— Надракиец Ярблек снова здесь, ваше величество, — доложил он.— Пожалуйста, впустите его.По лицу Ярблека Велла сразу поняла, что ему безумно хочется выпить. Ее хозяин во многих отношениях был прозрачен, как стекло. Ярблек стащил с головы поношенную меховую шапку и бесцеремонно швырнул ее в угол.— Доброе утро, Поренн, — поздоровался он. — У вас есть что-нибудь выпить? Я провел в седле пять дней и умираю от жажды.— Вон там. — Поренн указала на сервировочный столик у окна.Ярблек пересек комнату, налил полный кубок из хрустального графина и сделал большой глоток.— Дротик, — осведомился он, — у вас имеются люди в Яр-Надраке?— Есть немного, — осторожно признал Дротик.— Лучше поручите им приглядывать за Дростой. Он что-то замышляет.— Дроста всегда что-нибудь да замышляет.— Верно, но на сей раз это может оказаться более серьезным. Дроста возобновил контакты с Мал-Зэтом. Он не общался с Закетом с тех пор, как перешел на другую сторону в Тул-Марду, но теперь они вновь переговариваются. Мне это не нравится.— Вы уверены? Никто из моих людей об этом не докладывал.— Значит, ваши люди действуют во дворце, а Дроста не ведет там серьезных дел. Лучше переместите их в таверну «Одноглазый пес» на берегу реки, в воровском квартале. Дроста ходит туда развлекаться. Эмиссар из Мал-Зэта встречался с ним там в комнате наверху, когда Дроста смог оторваться от своих девок.— Хорошо, я немедленно направлю туда своих людей. А у вас есть предположения, что именно они обсуждали?Ярблек покачал головой и устало опустился на стул.— Дроста велел своим гвардейцам не пускать меня туда. — Он посмотрел на Веллу. — Выглядишь ты так себе. Выпила лишнее прошлой ночью?— Я теперь почти не пью, — ответила она.— Я знал, что ошибся, оставив тебя в Бокторе, — мрачно произнес Ярблек. — Поренн дурно на тебя влияет. Ты перестала злиться на меня?— Да. Это не твоя вина, что ты глуп.— Спасибо. — Он окинул девушку оценивающим взглядом. — Платье мне нравится. В нем ты больше похожа на женщину.— А у тебя были сомнения на этот счет? — ядовито осведомилась Велла.Адис, главный евнух дворца королевы Салмиссры, получил вызов рано утром и прибыл в Тронный зал, дрожа от страха. В последнее время королева пребывала в странном расположении духа, и Адиса беспокоили неприятные воспоминания о судьбе его предшественника. Он вошел в тускло освещенный зал и простерся ниц перед троном.— Главный евнух приблизился к трону! — пропел в унисон хор обожателей. Хотя Адис до недавних пор сам участвовал в этом хоре, торжественный возглас подействовал на него раздражающе.Королева дремала на диване; чешуйки ее пятнистого, изогнутого спиралью тела с сухим шелестом терлись друг о друга. Она открыла бездушные змеиные глаза и высунула раздвоенный язык.— Ну? — осведомилась она свистящим шепотом, от которого у Адиса кровь застывала в жилах.— В-вы выз-зывали меня, божественная Салмиссра, — запинаясь, произнес он.— Мне это известно, идиот! Не раздражай меня, Адис. Я скоро буду сбрасывать кожу, и в такое время меня легко вывести из себя. Я просила тебя узнать, что замышляют алорийцы, и жду твоего доклада.— Я не мог узнать многого, моя королева.— Это не тот ответ, который я хотела услышать, Адис, — угрожающе прошипела Салмиссра. — Возможно, обязанности, которые налагает на тебя должность, превышают твои возможности?Адис задрожал всем телом.— Я п-послал за Дроблеком, ваше величество, — драснийским портовым чиновником здесь, в Стисс-Tope. Я думал, что он сможет пролить свет на ситуацию.— Может, и так. — Она рассеянно взглянула в зеркало. — Вызови также толнедрийского посла. Что бы ни делали в Хтол-Мургосе алорийцы, Вэрен в этом замешан.— Простите меня, божественная Салмиссра, — сказал Адис, — но каким образом действия алорийцев и толнедрийцев касаются нас?Королева медленно повернула голову, покачивая в воздухе изогнутой шеей.— Неужели ты настолько туп, Адис? — спросила она. — Нравится нам это или нет, но Найс — часть мира, и мы всегда должны знать, что делают наши соседи и почему. — Салмиссра сделала паузу, нервно пробуя воздух языком. — Вокруг идет какая-то игра, и я хочу точно знать, какая именно, прежде чем решить, принимать ли в ней участие. — Она снова помедлила. — Ты выяснил, что случилось с этим одноглазым парнем — Исасом?— Да, ваше величество. Он был завербован драснийской разведкой. По последним сведениям, он находился в Рэк-Урге с алорийскими дипломатами.— Как странно! Думаю, дело достигло той стадии, когда мне срочно требуется подробная информация. Не подведи меня, Адис. Ты знаешь, что твое положение не вполне безопасно. Теперь можешь меня поцеловать.Королева наклонила голову, и Адис коснулся дрожащими губами ее холодного лба.— Хорошо, Адис, — сказала она. — Можешь идти. — И Салмиссра вернулась к созерцанию своего отражения в зеркале.Натель, король Мишрак-ак-Тулла, являл собой персону довольно-таки жалкую — вялый молодой губошлеп с тусклыми глазами, гладкими волосами цвета пакли и полным отсутствием даже жалкого подобия интеллекта. Его королевская мантия была сморщенной и засаленной, а корона была ему велика и висела на ушах, нередко соскальзывая на глаза.Агахак, похожий на мертвеца верховный иерарх Рэк-Урги, не выносил молодого короля туллов, но принуждал себя сохранять вежливость во время их теперешней дискуссии. Вежливость не принадлежала к сильным сторонам его натуры. Он предпочитал резкие приказы, подкрепленные угрозами ужасной кары за их невыполнение, но внимательное изучение личности Нателя убедило его, что молодой король свалится в обморок при любом намеке на угрозу или ультиматум. Поэтому Агахак был вынужден использовать лесть и уговоры.— В пророчестве ясно сказано, ваше величество, — снова начал он, — что тот король, который будет сопровождать меня к месту встречи, станет владыкой всего Ангарака.— Это означает, что я получу Хтол-Мургос и Гар-ог-Надрак? — спросил Натель. Его бессмысленный взгляд слегка оживился.— Разумеется, ваше величество, — заверил его Агахак. — И всю Маллорею в придачу.— Но не вызовет ли это гнев Каль Закета. Я этого не хочу. Знаете, что он однажды велел высечь моего отца? Он собирался распять его, но поблизости не нашлось ни одного дерева.— Да, я слышал об этом, но не беспокойтесь. Закету придется преклонить перед вами колена.— Закету — передо мной? — Натель рассмеялся. Смех его был таким же вялым и бессмысленным, как и взгляд.— У него не останется выбора, ваше величество. Если он откажется, новый бог тотчас же расщепит его на атомы.— А что такое атом?Агахак стиснул зубы.— Очень маленький кусочек, ваше величество, — объяснил он.— Я бы не возражал, чтобы Ургит и Дроста склонились передо мной, — признался Натель, — но сомневаюсь насчет Закета. Ургит и Дроста считают себя очень умными. Мне бы хотелось сбить с них спесь. А вот Закет… — Его взгляд снова прояснился. — Значит, я получу все золото Хтол-Мургоса и Гар-ог-Надрака, верно? И его будут добывать в земле для меня? — Корона Нателя вновь соскользнула на глаза, и он тряхнул головой, чтобы она не мешала ему видеть.— Вы получите все золото Маллореи, все драгоценности, шелка и ковры, и они даже подарят вам слона, чтобы вы ездили на нем.— А что такое слон?— Очень большое животное, ваше величество.— Даже больше лошади?— Гораздо больше. Кроме того, вы получите Толнедру, а вам известно, как много у них денег? Вы будете королем всего мира…— Даже больше быка? Иногда я видел таких огромных быков…— В десять раз больше быка.Натель радостно засмеялся.— Готов спорить, что слон — это удивительный зверь!— Безусловно, ваше величество.— Так что я для этого должен сделать?— Вы должны отправиться со мной в Место, которого больше нет.— А вот это мне непонятно. Как можем мы отправиться туда, чего больше нет?— Пророчество откроет нам это в свое время, ваше величество.— Ага, понимаю! У вас есть предположение, где может быть это место?— Факты, которыми я располагаю, указывают, что оно где-то в Маллорее.Лицо Нателя внезапно вытянулось.— Ничего не выйдет, — с раздражением произнес он.— Почему, ваше величество?— Я очень хотел бы отправиться с вами, Агахак. Хотел бы получить все золото, все шелка, ковры и прочее и заставить Ургита, Дросту, а может, даже Закета склониться передо мной, но я не могу.— Не понимаю. Почему не можете?— Мне не разрешают покидать дом. Мать жестоко накажет меня, если я это сделаю. Я даже подумать не могу о том, чтобы отправиться в такую даль, как Маллорея.— Но вы же король!— Это ничего не меняет. Я делаю все, что говорит мне мать, а она рассказывает всем, какой я хороший мальчик.Агахак еле удержался от того, чтобы не превратить этого полоумного в жабу или медузу.— Почему бы мне не переговорить с вашей матерью? — предложил он. — Уверен, что я смогу убедить ее дать вам разрешение.— Неплохая мысль, Агахак. Если мама позволит, я помчусь с вами как молния.— Отлично, — кивнул Агахак, поворачиваясь.— Да, Агахак… — Голос Нателя звучал озадаченно.— Ну?— Что такое «пророчество»?Они собрались в Во-Мандоре, подальше от наблюдательных глаз своих королей, чтобы обсудить нечто личное и неотложное. Конечно, это слегка попахивало неповиновением, а люди используют весьма неприятное слово, характеризуя тех, кто не повинуется своим королям.Там присутствовали Бэрак, Хеттар, Мандореллен и Лелдорин. Из Марадора прибыл Релг, а сын Бэрака Унрак сидел у окна на скамье с высокой спинкой.Граф Трелхейм кашлянул, призывая к порядку. Они находились в башне замка Мандореллена, и золотистые лучи осеннего солнца проникали сквозь стрельчатые окна. Бэрак выглядел великолепно в своем зеленом бархатном камзоле. Его рыжая борода была расчесана, а волосы заплетены в косу.— Хорошо, — сказал он, — давайте начинать. Мандореллен, вы уверены, что лестница, ведущая сюда, хорошо охраняется? Я не хочу, чтобы кто-нибудь нас подслушал.— Не сомневайтесь, достославный Трелхейм, — ответил великий рыцарь. — Ручаюсь своей жизнью. — На Мандореллене были кольчуга и синий, отороченный серебром плащ.— Достаточно простого «да», Мандореллен, — вздохнул Бэрак. — Итак, — продолжал он, — нам запрещено ехать с Гарионом и остальными, верно?— Так сказала Цирадис в Реоне, — ответил Хеттар, как всегда одетый в широкий плащ из конской шкуры, а хохол на выбритой голове стягивало серебряное кольцо.— Пусть так, — продолжал Бэрак. — Мы не можем ехать с ними, но нам ничто не может помешать отправиться в Маллорею по своим делам, не так ли?— Каким именно делам? — осведомился Лелдорин.— Потом придумаем. У меня есть корабль. Мы отправимся в Тол-Хонет и нагрузим его чем-нибудь. А потом поедем в Маллорею и займемся какой-нибудь торговлей.— Каким образом ты намерен вывести «Морскую птицу» в Восточное море? — спросил Хеттар. — Тебе не кажется, что это слишком долгое плавание?— У меня есть карта, — ответил Бэрак. — Мы можем проплыть вокруг восточной оконечности Хтол-Мургоса. А оттуда до Маллореи рукой подать.— Я думал, мурги держат в секрете карты своего побережья, — промолвил Лелдорин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35