Эту точку зрения поддержал и Егор Холмогоров, ударившийся в мистические размышления о том, каким образом понимается материя и дух в марксизме и среди правых. В итоге он пришел к выводу, что марксизм требует эмансипации материи, в ущерб форме. Правые же, наоборот, требуют полного отказа от материи, поскольку форма в ходе самосоздания превращается в материю. Следовательно, именно правое движение дает возможность человеку не только освободить свое тело, но и свою душу. Лишь правая идеология ныне единственно диалектична, и тем самым является подлинным наследником эмансипаторской миссии марксизма.

Кто есть марксист?
С дуэтом Малера и Холмогорова решила поспорить российская академия в лице доцента философского факультета Московского государственного университета имени Ломоносова Владимира Кржевова. Свое выступление он начал с констатации того, что марксизм не только не умер, но и процветает. Причины этого философ усматривает в том, что марксизм - это не теория классовой борьбы и не учение о диктатуре пролетариата, но социально-философская концепция, в которой проанализированы механизмы функционирования капиталистического индустриального общества.
Необходимо отметить, что Владимир Кржевов выступил в защиту современных "новых левых" и их переориентации с защиты пролетариата на защиту различных меньшинств. Ведь пролетариат по логике самой концепции Маркса просто не мог быть субъектом революционного преобразования общества, так как подобным субъектом мог стать лишь класс-организатор производства. Впрочем, едва ли современные меньшинства могут или желают организовывать производство в широком смысле (не делать "фенечки" в кустарных условиях, а создавать фабрики, работающие на новых принципах).
Но, как впоследствии заметил сам Кржевов, современные левые - это не отнюдь марксисты. От марксистов их отличает следующий факт. "Марксизм - это учение, которое основано на признании объективной необходимости форм социальной организации и их смены в истории." "Если сей тезис не признается, то это все, что угодно, но не марксизм", - заявил Владимир Кржевов. (Впрочем, с Кржевовым не согласился Борис Межуев, с точки зрения которого вопросы культуры всегда находились в центре внимания марксизма, а "новые левые" или "культурные марксисты" всего лишь продолжили традицию отцов-основателей).
Кржевова поддержал известный отечественный левый Александр Тарасов, который, заняв место выступающего, немедленно начал потрясать перед публикой принесенными с собой книгами на иностранных языках, спрашивая у присутствовавших на презентации, читали ли они их? Выяснив, что точно ничего из принесенного слушатели не читали, Тарасов тут же уличил Готфрида (при этом обозвав автора Готфридом Бульонским, намекая на его тевтонское происхождение) в невежестве или, по крайней мере, в неправильном понимании прочитанного, а также в переходе в ведомой им полемике на личности. (Например, Александр Тарасов указал на связь, прописанную Готфрдомом, между сумасшествием Альтюссера и его теоретическим антигуманизмом. Здесь Тарасов вспомнил о том, как однажды он спросил своего немецкого коллегу о том, почему никто не вспоминает о плохих сторонах личности Макса Вебера, который бил своих служанок и был вдохновителем Капповского путча в Германии? На это справедливое вопрошание немец ответил, что у них не принято об этом вспоминать, поскольку эти факты не имеют отношения к сути идей Макса Вебера).
Соответственно, приходит к выводу Тарасов, о времени, потраченном на чтение книги Пола Готфрида, можно только пожалеть. Однако в то же самое время Тарасов согласился с американским консерватором в том, что истинных марксистов нынче днем с огнем не сыскать. И вот почему. У современных левых практически полностью отсутствует такое важное качество мышления, как диалектичность. А ведь именно оно отличает истинного марксиста от левака, приписавшего себя к лагерю почитателей немецкого философа идеалиста XIX столетия. "Как не может быть православного атеиста, так не может быть и недиалектичного марксиста!" - закончил свою речь Александр Тарасов. Впрочем, напоследок он упомянул, что книга Готфрида - чистой воды пропаганда, а сам Готфрид - фашист, так как в "Странной смерти марксизма" цитирует неонацистскую газету.

Готфрид. Пропаганда ли это?
Обвинения в пропаганде не были бы такими серьезными, если бы не смешивались с утверждением, что пропаганда эта ведется во имя победы нацистской идеи. Но на самом деле обвинения Готфрида в пропаганде - не более чем специальный риторический прием, призванный очернить автора "Странной смерти марксизма". Книга - действительно отнюдь не теоретический трактат, но полемическое произведение.
И как всякое полемическое произведение оно в первую очередь призвано привлечь общественное внимание к проблеме. Безусловно, можно было бы издать и иные, более теоретически нагруженные труды американского политолога, но, как заявил главный редактор ИРИСЭН Юрий Кузнецов, издание именно "Странной смерти марксизма" имело под собой два основания. Во-первых, маркетинговые соображения: полемические книги всегда лучше продаются. Во-вторых, решение об издании этой работы было вынесено не конкретным человеком, но редакционным советом, куда входят в том числе и все те заслуженные иностранные ученые, книги которых ИРИСЭН уже перевело и издало (а это ни больше ни меньше 24 наименования). Но если Дипак Лал, Хесус Уэрта де Сото, Мартин Ван Кревельд не усмотрели в Поле Готфриде ничего фашиствующего экстремиста, может ли он действительно быть таковым? Складывается впечатление, что все-таки нет. Да и никто из присутствующих, кроме Александра Тарасова, напрямую Пола Готфрида в симпатиях к национал-социализму не обвинял.
Наоборот. Почти все согласились с эвристической значимостью первой вышедшей на русском языке книги Пола Готфрида "Странная смерть фашизма". Почти все могли бы подписаться под словами, которые произнес Глеб Павловский в адрес творения, принадлежащего перу Готфрида: "Эту книгу нельзя рассматривать как проекцию школы, к которой принадлежит автор, на рассматриваемый в книге предмет. Еще Карл Маркс говорил о том, что не важно, к какой школе принадлежит исследователь, поскольку, если автор исследует свой объект честно, значит позитивное содержание в его книгах есть всегда. В книге Готфрида тоже есть позитивное содержание".

Александр Морозов: О "странной смерти марксизма"

Книга Пола Готфрида "Странная смерть марксизма". Полезная книжка. Дмитрий Узланер прислал ее макет. Видимо, она вот-вот выйдет в ИРИСЭНе, в той же серии, где Кревельд и прочее.
Это такой американский консервативный агитпроп.
Профессор пишет большой историко-политический памфлет (в традициях англосаксонских памфлетов) для нужд действующих политиков своего лагеря. Книжка эта не о "смерти марксизма", а более точно говоря о "ТЩЕТЕ ЛЕВЫХ".
Хотя Готфрид спрямляет все углы, какие только можно, книжку полезно иметь, потому что она излагает все узлы публично значимых дискуссий с участием левых интеллектуалов. Это что-то вроде "Антикапиталистического манифеста" Каллиникаса, только с обратным знаком.
Конечно, это "инструментальная" книжка.
Можно легко выстроить параллельную логику и показать, что преосуществленный марксизм - во всяком случае заданная им проблематизация эксплуатации, влияния капитала на формирование структур обществ, социальной (классовой) борьбы, неравенства и отчуждения и т.д. и т.п. - проник во все поры не только западной, но и всей остальной цивилизации ХХ века. Отрицать это совершенно невозможно. Как политическая практика так называемый "марксизм" - да - везде оказался патологией. Но ведь марксистская проблематизация легла в основу европейского социал-реформизма, тред-юнионизма, переплелась с католическим социализмом, подпитывала создание "социального государства". И т.д. и т.п.
Но Полу Готфриду это все незачем, поскольку его книжка написана для серии "Что образованный неокон должен знать о коммунистах".
Конечно, марксизм умер. Умер в том смысле, что сильная его часть растворилась в социал-реформизме, а слабая - тут Готфрид прав - превратилась в "культурный троцкизм".
Я без осуждения отношусь к "агитпропу". И с симпатией отношусь к консерватизму. Но вот, как мне подсказывает стилистическое чувство, очень просто написанная консервативная книжка Уолтера Липмана о публичной философии - это некий трактат, а книжка Готфрида - памфлет.
Книжка Готфрида - не фундаментальная. В ней не выдвигается, как мне показалось, никакой концепции, а просто в мягкой форме, иронически дискредитируются все ее персонажи.
Восторгаться ей нет никакой возможности, потому что кроме всего прочего - это очень высокомерная книжка американского парня. В Западной Европе каждый второй ее читатель - знакомый с ролью Фуко и Хабермаса для послевоенной еврокультуры - просто с брезгливостью положил бы ее в корзину. Исключительно из здорового европейского культурного антиамериканизма.
Просто потому что в ней слишком много американского интеллектуального чванства.Однако книжка Готфрида в любом случае полезная. А серия ИРИСЭНа "политическая наука" - просто прекрасная. И все мы - благодарные читатели ИРИСЭНа.
Может быть, я неправ, но мне показалось, что Готфрид в этой книжке - слишком легко "шьет всем дело" - Хабермасу за поддержку режима ГДР, Лукачу за поддержку сталинизма. Все это имело место. Но Готфрид об этом пишет полемически, памфлетно. И он, конечно, существенно отличается и от Кревельда, и от "Пенсионной системы перед бурей", и даже от Нисбета. Р.S. А вот тут коммунисты и марксисты откликаются на этот пост.
http://kommari.livejournal.com/678562.html http://kommari.livejournal.com/678562.html


Александр Павлов: Бей справа, Готфрид!

Меня уже давно чрезвычайно сильно расстраивает один факт. Почему в России левые интеллектуалы, которых, кстати, не так уж и мало, не могут объединиться в единую мощную силу - в то, что можно было бы назвать "политическим монолитом"? Энергия и страсть многих российских левых настолько велики, что, я убежден, объединившись, они бы горы своротили, составив собой силу, равной которой у нас не было, и нет. Однако этого не происходит…
Вместо этого мы можем наблюдать лишь абсолютную разобщенность левых интеллектуалов при некотором эфемерном единении. И это-то при единстве взглядов! Не называя имен, в пользу своего тезиса могу лишь привести многочисленные примеры иронических высказываний левых друг о друге или взаимную неприязнь, неизвестно откуда взявшуюся, а также серьезную конкуренцию. Последняя особенно заметна в сфере издания литературы - как раз тот пункт, где разночтения в отечественной левой наиболее велики. Издают книги на перегонки, покупают права на издания и сидят с ними, ничего не издавая, "столбят" за собою западных левых интеллектуалов, и если вдруг кто на чужого покусится, то обидятся смертельно. "Региональные марксисты" действуют в собственных уездах и особенно-то не хотят знаться со столичными товарищами.
Зато единству правых можно лишь позавидовать. Усилиями нескольких людей правые смогли создать единый орган, который бы объединял публицистов, журналистов, мыслителей, может быть разных убеждений, но вместе с тем одного общего взгляда на мир - Лигу консервативной журналистики (ЛКЖ). Действительно, в ЛКЖ можно встретить и националистов, и махровых монархистов, и религиозных публицистов, и "левых правых", так называемых младоконсерваторов. Более того, эта Лига смогла объединить людей единых взглядов по всей России: многие ее члены живут в регионах. Так и получается у нас в России, что левые дезинтегрируются, а правые - интегрируются в единую силу.
Однако я, сказать откровенно, убежден, что интеллектуальный потенциал левых в разы превосходит оный у правых. Это, конечно, ни в коем случае не в обиду консерваторам. Просто, так получается, что левые у нас собственно, интеллектуальной деятельностью занимаются значительно больше. Однако их стремление к "высоким материям" оборачивается другой стороной. Создается впечатления, что между левыми и правыми не происходит никакого диалога. Не то что конструктивного, но даже и деструктивного, от чего может сложиться впечатление, что они вообще живут в разных смысловых плоскостях. Впрочем, так оно на самом деле и есть.
В то время как правые пытаются добиться каких-то результатов в политике, высказывают свое мнение по актуальным вопросам, пишут статьи на злободневные темы, имеют свои взгляды на политическое устройство России и уж тем более на политический процесс, левые издают литературу, ездят по за границам, переводят Бадью, продают книги. Таким образом, в некотором смысле левая идеология, оставаясь по преимуществу культурной, не является политической в собственном смысле слова. Наши левые как бы презирают политику. (И в этом, кстати, их можно понять!).
* * *
Но все это вещи очевидные, и, кажется, без моих причитаний всем ясные. Однако мне хотелось бы заметить одну любопытную деталь. Сегодняшняя российская идейно-политическая ситуация поразительным образом корреспондирует с книгой американского палеоконсерватора Пола Готфрида "Странная смерть марксизма", вышедшей на английском языке около четырех лет назад. Сегодня же она вот-вот с пылу с жару появится и на книжных прилавках России.
А книга эта как раз о том, как левые на Западе почти перестали участвовать в политике и занялись "культурной деятельностью". Это тем более примечательно, что написано это сочинение правым о левых. И вопросы, поднимаемые Готфридом, возникли не сегодня, и не пять лет назад. В далеком 1987 году, прочитав книгу очень известного американского гомосексуального консерватора Алана Блума, Готфрид не мог спать ночами, пребывая в интеллектуальной растерянности. Не то чтобы он сомневался в правильности выводов, к которым пришел Блум, наблюдавший за современной ему американской культурой, студентами и молодежью, вовсе нет. (А заключениями Блума явились сегодня уже давно ставшие расхожими идеи, будто Америка подхватила страшный вирус, зовущийся "релятивизмом"). Спорить с этим не стал бы ни один здравомыслящий американский правый. Не стал оспаривать этого мнения и Готфрид, находящийся в здравом уме и твердой памяти. Но вот с посылками блумовского умозаключения Готрифд согласиться не мог. Блум, как и многие критики "левоориентированной молодежи" до него, считал, что релятивизм США подхватили от загнивающей Европы, а в особенности от Германии, поскольку главными носителями смертельной заразы были Фридрих Ницше и Мартин Хайдеггер, представляющие собою "последнюю волну современности", долженствующую сгинуть в цунами постмодернизма. (Именно эти философы, считал Блум и все после него, проторили путь для нацистов и американских "новых левых").
И действительно, почему Готфриду нельзя было поставить под сомнение именно эти посылки, а не общие выводы? Погрузившись в раздумья на сей счет, Готфрид пришел к мысли, что отнюдь не Европа заразила США релятивизмом, но совсем наоборот - все идеи "новых левых", изменившие старый добрый марксизм до неузнаваемости, перекочевали в Европу из США после того, как СССР перестал существовать.
Основной тезис, который Готфрид отстаивает в своей книге, прост, и, в общем-то, поддерживается всеми, кто уделял хотя бы какое-то внимание судьбе левой идеи после распада Советского Союза. Коммунистическая идеология, долгое время цементировавшая европейских левых в единое движение, ушла на периферию идейно-политических споров, на первый же план выдвинулась программа левоцентризма, которая более не ставит целью построение эгалитарного общества, но предполагает борьбу за права разных меньшинств (этнических, культурных и, само собой, сексуальных).
Тем не менее, и здесь существуют свои нюансы. Как утверждает сам Готфрид, причиной отказа от коммунистической идеологии, основанной на экономическом детерминизме, стало отнюдь не крушение СССР, а торжество "культурного марксизма", не имевшего ничего общего с классическим марксизмом-ленинизмом. Готфрид, являвшийся учеником доктора Герберта Маркузе, пишет, что хотя его учитель и был свято уверен в том, что уж его-то исследования лежат в каноническом ключе учения Маркса и Ленина, все же глубоко заблуждался. (Интересно, найдется ли сегодня хоть кто-то, кто станет утверждать, что Маркузе представляет собой тип ортодоксального марксиста?)
Так вот "странная смерть марксизма" от того и является странной, что при видимом "цветении" левых идей, прежнего марксизма более не существует. Готфрид указывает на то, что "странная смерть марксизма" - это вовсе не смерть марксизма в буквальном смысле слова, но его определенная трансформация в своеобразный постмарскизм, делающая левую идеологию более гибкой и привлекательной для многочисленных интеллектуалов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61