Только одно — смерть сына. Она одна смогла заставить его склониться до земли. * * * К тому времени когда Жюстина вернулась в комнату, Арно впал в забытье. И лишь тяжелое дыхание говорило о том, что несчастный малыш еще жив. Джулиан уже хотел попросить Генри сходить за священником, как вдруг слабенький детский голосок окликнул его:— Папа!Они с Жюстиной рванулись к постели. В груди их вспыхнула безумная надежда. Арно смотрел на родителей блестящими от жара глазами. Со стоном пробормотав благодарственную молитву, Жюстина перекрестилась. А Джулиан поднес к губам исхудавшую, прозрачную ручонку и нежно ее поцеловал.— Сынок… наконец-то ты очнулся! — воскликнул он, глядя на Арно сквозь пелену слез.— Папа, почему я так странно себя чувствую? — с трудом прошептал Арно.Джулиан ласково взъерошил мокрые от пота волосы сына.— Ты был болен, дружок.Мальчик кивнул. Глаза у него слипались.— Ты пришел взять меня погулять в парк, да, папа?— Как только ты поправишься, хорошо? — дрожащим шепотом ответил Джулиан.— А мы будем кататься на каруселях? — с трудом выговорил малыш.— Обязательно.— А ты купишь мне на Новый год пони, как обещал?— Конечно, — ответил Джулиан, целуя тоненькие пальчики, невесомо лежавшие в его руке. — Даже не одного!— Хорошо, папа, — счастливо улыбнулся Арно. Он с трудом повернул голову, пытаясь отыскать взглядом Жюстину. — Мама… почему ты плачешь?Жюстина зарыдала.Обняв ее трясущиеся плечи, Джулиан заставил себя улыбнуться сыну. Не зная, что сказать, он пробормотал первое, что пришло в голову:— Мама обожглась… утюгом.Арно тихо рассмеялся, но смех тут же перешел в страшный, лающий кашель. Джулиан бросился к нему, приподняв, подсунул ему под спину подушки, и мальчику немного полегчало.— Не надо плакать… — еле слышно прошептал он, — из-за такой ерунды… Слышишь, мама?Смахнув слезы, Жюстина посмотрела на сына:— Я просто переволновалась из-за тебя, милый.— Со мной уже все хорошо, мама, — храбро сказал Арно. — Мне сейчас так хорошо… как на небесах.Слова его будто ножом полоснули по сердцу несчастных родителей. Они отвернулись, чтобы скрыть слезы.— Женщины всегда плачут, правда, папа? — зевнув, слабым голосом спросил Арно. — Они ведь не такие храбрые, как мы с тобой?— Конечно… ты очень храбрый, сынок, — прерывающимся голосом пробормотал Джулиан и поцеловал его горячий лоб.— А теперь я, пожалуй, посплю, — прошептал Арно, закрывая глаза. — Спокойной ночи, мама… папа…— Спокойной ночи, сынок, — выдавил сквозь подступившие рыдания Джулиан.Глаза малыша закрылись. Жюстина тронула Джулиана за рукав:— Джулиан…Он приложил палец к губам, его воспаленные глаза встретились с глазами Жюстины.— Пусть спит, любовь моя.Лицо Жюстины исказилось от боли.— Но это не сон! Это…Джулиан со стоном прижал ее к груди.— Я знаю. Господь в своей неизреченной милости даровал нам эту минуту, чтобы мы могли попрощаться с ним. — Голос его дрогнул, но Джулиан заставил себя закончить: — Думаю, его уже ждут в другом месте, дорогая. И не в наших силах его удержать.Рыдая, они прижались друг к другу, не слыша, как Генри бесшумно выскользнул из комнаты, торопясь за священником. * * * Счастье, которое они испытали, когда Арно ненадолго пришел в себя, было кратким. Сразу после этого малыш впал в беспамятство. До самого рассвета они бодрствовали рядом с его постелью: священник, вполголоса бормотавший молитвы, Джулиан, небритый, с налитыми кровью глазами, и Жюстина, уже не пытавшаяся сдержать слез. Генри тоже молился, изредка смахивая катившиеся по лицу слезы.Вытянувшись на своей постели, Арно тяжело дышал. Губы его пересохли и потрескались от жара, глаза были закрыты, на лице застыло странное выражение. Джулиану невольно вспомнилась та ночь, которую он провел у постели умиравшей Коринны, те же самые звуки срывались тогда и с ее губ. Единственное, что утешало его, — мальчик уже перестал страдать. Как бы ни жестоко поступил с ними Господь, отняв единственного сына, по крайней мере он позволил ему уйти с миром.Страшный миг подкрался незаметно. Бледные лучи утреннего солнца робко заглянули в комнату. Через открытое окно до них донеслось ласковое воркование горлицы. Ресницы Арно затрепетали, слабая ручка вздрогнула… и обмякла в отцовской руке. Он вздохнул в последний раз и затих навсегда.Сначала измученные горем родители даже не поняли, что сына больше нет. Потом реальность со страшной силой обрушилась на них, и из груди Жюстины вырвался душераздирающий крик:— О нет! Джулиан! Нет! Нет!Он прижал ее к себе. Сдавленный хрип, похожий на рев раненого зверя, сорвался с его губ. Он повернулся к сыну — сейчас, в смерти, Арно снова стал похож на того же очаровательного, полного сил малыша, которым был еще совсем недавно. Слезы хлынули у Джулиана из глаз.Арно ушел от них навсегда…И счастье Джулиана ушло вместе с ним… * * * А в это время в городском особняке Джулиана Мерси задыхалась от ревности. Одного лишь взгляда на несмятую постель с той стороны, где обычно спал Джулиан, было достаточно, чтобы страшная правда открылась ей во всей своей неприглядности.Итак, ее муж все-таки решился на это. Забыв о приличиях, этот негодяй провел ночь в постели своей любовницы! Стерпеть подобное оскорбление? Ни за что!Ну, она ему покажет, злорадно подумала Мерси. Она поймает его на месте преступления! А уж тогда! Она пошлет его ко всем чертям и оставит навсегда!Поскольку Генри не было дома, Мерси отправила Райзу с приказом приготовить для нее экипаж. Потом поспешно оделась, нарочно распаляя в себе гнев, чтобы не расплакаться.Вскоре она уже мчалась в карете к Жюстине Бегу.Подъезжая к знакомому дому, она неожиданно увидела около крыльца карету Джулиана. Сердце у нее упало. Мерси приказала кучеру остановиться и, спустившись по ступенькам, бегом бросилась по дорожке, ведущей к дому Жюстины. В одном из окошек горел свет. Бесшумно подкравшись к нему, Мерси заглянула внутрь.Посреди маленькой комнаты стояли, тесно прижавшись друг к другу, Жюстина и Джулиан. За ними виднелась детская постель. Они стояли к ней спиной, и Мерси не могла видеть их лиц, к тому же они заслоняли от нее Арно… но от всей этой сцены веяло таким домашним теплом и уютом, что сердце Мерси едва не разорвалось.Подавив рыдание, она повернулась и бросилась назад к карете. Она увидела все, что хотела. Итак, ее брак потерпел крах. И сердце ее было разбито.У Джулиана была своя жизнь — любимая женщина, ребенок… Только ей, Мерси, не было места в его сердце.Пришло время принять решение и начать новую жизнь. * * * Не справившись с горем, Жюстина потеряла сознание. Джулиан перенес ее в гостиную и попросил Генри побыть возле нее.Сам он склонился над телом сына, судорожно сжимая в руках хрупкую детскую ручонку.— Мы обязательно пойдем с тобой в парк, малыш, — дрожащим голосом говорил он. — Мы покатаемся на каруселях… А потом я куплю тебе пони…Он повторял эти слова снова и снова, как магическое заклинание, которое одно только и могло бы вернуть к жизни его сына.Но вот жестокая правда дошла до его сознания. Хриплые рыдания сотрясли его тело. Упав на постель, Джулиан плакал до тех пор, пока у него уже не осталось слез. Потом, успокоившись, любовно обмыл и одел тело сына в свежую рубашку и сменил на постели белье.К тому времени как он, закончив свое печальное дело, вышел в гостиную, солнце уже заливало светом весь дом. Остановившись на пороге, он невидящим взглядом окинул сидевших на диване Жюстину и Генри. Обессилев от слез, несчастная мать уронила голову ему на грудь. Она уже не могла плакать, но лицо ее так постарело от горя, что Джулиан с трудом узнавал ее.— Как она? — спросил он Генри.Потемневший от тревоги взгляд Генри встретился с глазами Джулиана.— Она совсем измучена. Я предложил уложить ее в постель, но она отказалась.Джулиан нежно погладил Жюстину по плечу, но она даже не заметила этого. Жюстина настолько глубоко ушла в свое горе, что, казалось, уже ничего не видела и не слышала.— Хозяин, умоляю вас, поговорите с ней. Заставьте ее хоть немного подумать о себе! — взмолился Генри. Потом, чуть слышно кашлянув, с какой-то застенчивой гордостью добавил: — Ей нельзя волноваться. Ведь она носит под сердцем моего ребенка!Джулиан отпрянул.— Боже милостивый! — выдохнул он.Слова Генри, казалось, вдохнули в Жюстину жизнь. Привстав, она бросила на своего возлюбленного безумный взгляд:— Генри, нет! Умоляю тебя!Но Джулиан, сев рядом с ней на диван, взял ее руки в свои.— Это правда, Жюстина?Она молча кивнула.— Почему ты мне ничего не сказала?Она закусила губу.— Боялась, что тебе будет неприятно. Что ты не одобришь этого…— Не одобрю? — удивленно протянул он.— Ты как-то сказал мне, что когда-нибудь я встречу какого-то… кого-то необыкновенного…Джулиан, улыбнувшись, покачал головой:— Что ж, Генри, выходит, недостоин тебя?— Просто я думала, что ты имеешь в виду кого-то похожего на себя… — Жюстина опустила глаза.Джулиан растерянно покачал головой.— Я сам должен был давным-давно рассказать вам обо всем, хозяин, но не осмеливался. Поверьте, мы ничем не оскорбили ваши чувства. Все случилось уже после того, как вы женились на мадам… — неловко вмешался Генри. И замолчал.Джулиан переводил взгляд с одного на другого.— Это не имеет значения, друзья мои. Вы вправе поступать, как считаете нужным. — Он улыбнулся Жюстине. — И я искренне желаю вам счастья.— Это правда? — пролепетала она.— Конечно, моя дорогая. Но Генри совершенно прав: ты просто не имеешь права потерять этого ребенка. Так что береги себя. Арно… — начал он, но горло у него сжало судорогой. — Арно бы не простил тебе этого.— О, Джулиан! — зарыдала она. — Ты так добр…Похлопав ее по руке, он повернулся к Генри:— Вы должны пожениться. И чем скорее, тем лучше. А я помогу вам, чем смогу.— Спасибо, хозяин, — печально прошептал Генри.— Но сначала нужно позаботиться об Арно, — вмешалась Жюстина. Смахнув с ресниц слезы, она вопросительно взглянула на Джулиана.Он молча кивнул.— Хозяин, я сейчас схожу в похоронное бюро. И ведь надо дать знать вашей матери, так?— Конечно. Спасибо, Генри. — Джулиан тяжело вздохнул.Как только за Генри закрылась дверь, Жюстина повернулась к Джулиану:— Мой дорогой, прости меня. Наверное, наши новости ошеломили тебя…— Тебе не за что просить у меня прощения. Первый слабый лучик радости в такой печальный день. Я счастлив, что у вас с Генри будет малыш.— Ни один ребенок никогда не заменит мне Арно! — воскликнула Жюстина.— Конечно, нет, — ласково сказал он. — Но ты еще так молода, и теперь у тебя будет ребенок… а может, и не один. Арно же будет вечно жить в наших сердцах. Мы никогда его не забудем — ни ты, ни я. И может, со временем наше горе немного утихнет.Жюстина кивнула.— А как же ты, Джулиан?Он взглянул на нее, и она поразилась странной пустоте его глаз.— У меня в жизни больше ничего не осталось.— А Мерси?— Ничего, — едва слышно повторил он.— Джулиан, — схватив его за руку, с жаром сказала Жюстина. — Тебе нужно помириться с Мерси. Я знаю, она любит тебя.Джулиан отвернулся.— Джулиан, обещай мне, что хотя бы попытаешься.— Хорошо, дорогая, будь по-твоему, — вздохнул он.— А теперь нужно позаботиться об Арно…— Я уже все сделал, не волнуйся.— Тогда просто побудем с ним…— Да. Мы просто побудем с ним.Джулиан обнял ее за плечи, и они опустились на колени перед кроваткой их единственного сына. * * * Джулиан не сомневался, что мать огорчит смерть Арно, но он и представить себе не мог, что это известие так подействует на нее. Мадлен была просто раздавлена горем. Джулиан как-то не заметил, что с годами она все больше привязывалась к Арно.— Мой бедный ангелочек, — без конца повторяла она, осеняя себя крестом и горестно всхлипывая на широком плече сына. — Внучек мой любимый…Когда сын привез ее к себе домой, Мадлен от горя еле передвигала ноги. Усадив мать в кресло, Джулиан отправился разыскивать жену, собираясь сообщить ей печальную новость.Но Мерси исчезла. Нехорошее предчувствие шевельнулось в его душе. Вбежав в спальню, Джулиан обвел ее обезумевшим взглядом — шкаф, где она держала свои платья, был пуст, ящики секретера выдвинуты, сумочки не было на месте.Кинувшись вниз, в гостиную, Джулиан призвал к ответу горничную. Смущенная Райза объяснила, что мадам уехала из дома очень рано с каким-то мужчиной, которого она не знала.— Моя жена уехала с Филиппом Бруссаром? — прорычал Джулиан.Райза затрясла головой, не отрывая глаз от пола:— Нет, месье. Мадам… уехала с одним джентльменом из Натчеза, неким месье Жераром.В наступившей тишине Джулиан вдруг услышал, как его мать сдавленно ахнула.Он круто обернулся и застыл — бледное, виноватое лицо матери поразило его.— Тебе что-нибудь известно? — кинулся он к ней.— Ох, Джулиан, — ломая руки, простонала она, — боюсь, это я во всем виновата!— Не понимаю…Мадлен с несчастным видом кусала губы.— Несколько недель назад я написала в Натчез одной своей подруге. Попросила ее связаться с родственниками Мерси.— Что?! — взорвался он. — Зачем?Мадлен умоляюще протянула к нему руки:— Прости, сын, это все моя проклятая гордость! Когда я начала вывозить Мерси в свет и представила ее своим знакомым, вдруг поползли сплетни о ее происхождении. Поговаривали, что она из очень бедной семьи. Вот я и подумала: а что, если пригласить из Натчеза родителей ее матери, ведь это сразу положило бы конец подобным разговорам…— Мама, ну кто просил тебя вмешиваться? — взорвался Джулиан. — Вот, полюбуйся, чем все кончилось! Кстати, тебе не приходило в голову, что этот месье Жерар может быть одним из представителей семейки Дюбуа?— Скорее всего.— И Мерси вот так просто взяла и уехала с ним!Джулиан заметался по комнате.— Будь она проклята, эта маленькая дрянь! Гореть ей в аду! Ушла без единого слова! Да еще в тот самый день, когда умер мой единственный сын!— Джулиан, я понимаю, как тебе больно, но не позволяй этой боли затмить твой разум! Ведь Мерси решила, что ты бросил ее и вернулся к этой женщине!Глаза Джулиана сверкнули яростью.— Она должна была верить мне!— Джулиан, я уверена, это просто недоразумение, — успокаивала его Мадлен. — И со временем все выяснится…— Плевать мне на нее! — в бешенстве прошипел он. — Подумать только — взяла и сбежала из дома, никому не сказав ни слова! Ну и черт с ней! Пусть отправляется в Натчез, если хочет! Да хоть бы и в ад — ей там самое место!— Джулиан, я понимаю, как тебе тяжело. Столько всего свалилось на тебя… Успокойся, сынок. Все уладится. А пока что… мы должны позаботиться об Арно.Джулиан резко повернулся к ней. Лицо его исказила мучительная гримаса.— Мне кажется, ты хочешь предложить похоронить его без особого шума? — спросил он. Возле губ его залегла горькая складка.Мадлен вздрогнула, будто он ее ударил. Джулиан даже опешил — она стояла перед ним, надменно расправив плечи, глядя на него с таким достоинством и гордостью, что ему стало стыдно.— Мой внук — твой сын — будет перенесен в кафедральный собор, где по нему отслужат поминальную службу. Тело его будет выставлено в нем весь день, чтобы все наши друзья могли проститься с ним. И друзья его матери — тоже. А потом Арно будет похоронен там же, где и вся наша семья, — в семейном склепе на кладбище Сент-Луиса, рядом с твоим отцом…Больше она ничего не успела сказать. Сдавленный стон вырвался из груди Джулиана, и, уронив голову на плечо матери, он зарыдал. Глава 27 Был теплый августовский день. Мерси стояла на верхней палубе «Русалки», одетая в темно-синий дорожный костюм.Пароход, пыхтя, поднимался вверх по реке, приближаясь к Натчезу.Мерси вспоминала, как, застав мужа в объятиях Жюстины, она поспешно вернулась домой и торопливо уложила вещи. Едва дождавшись рассвета, она послала старого слугу в отель «Сент-Луис» с запиской для Антона Жерара В ней она сообщала, что готова немедленно отправиться вместе с ним в Натчез.Через час они были на пристани. И тут им повезло — в последнюю минуту, когда «Русалка» готова была отдать швартовы, выяснилось, что на пароходе еще оставались две свободные каюты.Все это произошло три дня назад. И вот теперь уже недалек тот час, когда они пришвартуются у причала Натчеза-У-Подножия-Холма.Антон показался ей человеком, которому можно довериться. Он умел слушать, и Мерси в конце концов поведала ему историю своего несчастного брака, не забыв упомянуть и о Жюстине. Но о покойных родителях она умолчала, лишь коротко сообщив, что после их смерти Джулиан отдал ее в монастырскую школу.По ошеломленному лицу Антона Мерси видела, что его поразил ее рассказ, и не удивилась, когда он принялся убеждать ее возбудить дело о разводе, предложив взять на себя всю официальную часть.И вот теперь Мерси раздумывала над его словами. Развод! Но хочет ли она, чтобы их брак с Джулианом был признан недействительным? При воспоминании о том, как Джулиан обнимал прильнувшую к нему Жюстину, ревность и гнев с новой силой захлестывали ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29