Лейтенант смущенно заерзал в седле. Он всегда предпочитал высказывать свои подозрения за спиной, а не в лицо человеку, особенно такому человеку — богатому аристократу, маркизу, который, к тому же ещё женат на дочери самого герцога. — Ну, — с неловким смешком, больше похожим на лающий кашель, сказал он, — не помню, чтобы я и в самом деле так говорил. К тому же, вы, должно быть, и сами понимаете, милорд, что пока мы не очистим побережье от этих проклятых бандитов, каждый, кто живет здесь, будет под подозрением, — заявил он, бросив извиняющийся взгляд на человека, которого так поспешил обвинить.
— Конечно, я совершенно согласен, пока мы все под подозрением, — к его удивлению кивнул Данте и его взгляд на мгновение встретился с глазами сэра Моргана.
— С трудом верю собственным ушам, — багрово-красные перья на кокетливой шляпке леди Бесс негодующе качнулись, — Вы, маркиз Джейкоби — контрабандист?! Вот удивятся некоторые в наших краях! — воскликнула она, — Так вот, значит, как вы разбогатели?! Ну, тогда что же нам говорить?! — пробормотала она, не подумав и спохватилась, только услышав, как Энн испуганно всхлипнула у не за спиной. Искоса взглянув на сэра Моргана, она заметила, как его тонкие губы скривились в усмешке. — Ну и что? А где, вы думаете, мой портной раздобыл кружево, которым украшена моя шемизетка? Да каждый викарий в здешних краях, если хотите знать, пьет бренди, переправленный контрабандой через Канал[ 15]! — добавила Бесс, стараясь сгладить вызванную её словами неловкость.
— Я ни в чем не обвиняю вас, леди Бесс, — мягко сказал сэр Морган. — Но на тот случай, если вы решите сами отправиться через Канал, должен предостеречь вас. Лорд Джейкоби разбогател вовсе не потому, что занимался контрабандой. Он и его команда на Морском Драконе подняли испанский галеон, трюм которого был полон несметных богатств — золота и серебра. Пути, которыми он достигает конечной цели — невероятны, и, что касается меня, то вряд ли я когда-нибудь забуду тот урок, что он мне некогда преподал.
— Теперь должен предупредить вас, капитан. Если вы уверены, что можете и впредь заниматься своим промыслом в окрестностях Мердрако или в том случае, если вы и в самом деле главарь этой банды, мой долг — поступить с вами так же, как вы в свое время поступили с Берти МакКеем во Флоридском заливе. Вы ведь ещё не забыли беднягу Берти, не так ли? — невозмутимо спросил сэр Морган.
У Алистера мурашки побежали по спине. Уж он-то на всю жизнь запомнит этот случай, ведь и он был на борту Морского Дракона, когда капитан оставил одного из своих людей посреди океана в маленькой шлюпке. Он оказался шпионом Берти МакКея. С собой ему не дали ничего, кроме лампы. Не прошло и нескольких минут, как шлюпка, подхваченная свежим ветрам, уже казалась крохотным пятнышком на горизонте. Огонек лампы на борту ввел в заблуждение их преследователей на Анни Джейн, которые, крадучись, следовали в кильватере за Морским Драконом. Контрабандистов обманул этот неверный свет, как две капли воды похожий на сигнал, что незадачливый шпион посылал на борт корабля, которым командовал Берти МакКей. И в то самое время, когда бушприт гордо повернулся в сторону Каролины, Берти МакКей и его шайка головорезов, распустив паруса, ринулись в погоню за предполагаемым врагом и чуть было не напоролись на рифы прежде, чем обнаружили, что над ними сыграли злую шутку.
Алистер растерянно покачал головой. С чего это сэру Моргану вздумалось вспоминать тот случай? Это совсем не было похоже на человека, которого он успел узнать. Но когда он повнимательнее присмотрелся к сэру Моргану, он похолодел. Перед ним стоял совсем не тот человек, с которым они так дружески расстались всего только несколько месяцев назад.
— Сэр Морган, — неуверенно начала Рея. Ее прекрасные голубые глаза тщетно вглядывались в его непроницаемое лицо. — Я не могу поверить, что передо мной тот же самый человек, что так отважно пришел мне на помощь в Сен-Джонс Харбор, когда я попала в беду.
— Сейчас я могу только глубоко сожалеть, что в свое время не догадался, кто вы такая на самом деле и не смог доставить вас домой, в Англию прежде, чем вы связали свою судьбу с Данте Лейтоном и его командой. Боюсь, что вы вышли замуж не за того человека. Вряд ли он сможет остепениться и дать вам счастье и покой. Он привык вести жизнь искателя приключений и авантюриста и не думаю, что судьба сельского жителя придется ему по душе. Богатство не может изменить такую натуру, леди Рея. В море Данте Лейтона удерживала любовь к опасности, а отнюдь не желание вернуть свое состояние.
— Вы глубоко ошибаетесь, сэр Морган, — оборвала его Рея. Ее глаза с болью заметили, как потемнело его лицо.
Сэр Морган чуть склонил голову, — Ради вашего собственного счастья будем надеяться, что вы были правы, а я ошибался, — сказал он.
— Если я правильно вас понял, вы приехали в мой дом предупредить, чтобы я не вздумал вновь вернуться к моей прежней преступной деятельности. И вы, и ваш лейтенант, по всей видимости, уверены, что контрабандист всегда останется контрабандистом, а преступник — преступником, — горько усмехнулся Данте, — Быть может, вы и правы. Но в одном вы не ошиблись, сэр Морган. Я действительно люблю рисковать, люблю пьянящее чувство опасности. Но быть хозяином Мердрако непросто и я не сомневаюсь, что моя страсть к приключениям здесь будет вполне удовлетворена и очень скоро.
— Но вот что меня поразило больше всего — что вы-то тут делаете? Насколько я помню, вы — капитан Портикуллиса и корабль ваш приписан к порту в Чарльзтауне. Вам следовало бы обратиться к вашему брату, который, если не ошибаюсь, служит в береговой охране, и предупредить его о моем неприглядном прошлом. Неужели вы так мало верите в его способности, что решили помочь ему в поимке бандитов? Разве я так опасен? — язвительно фыркнул Данте, не обратив внимания, что лицо сэра Моргана передернуло судорогой.
— Мой брат мертв.
Повисло неловкое молчание, которое прервал отчаянный крик Реи, — О нет! Боже мой, мне так жаль, сэр Морган! — её возмущение исчезло, как по волшебству. Сейчас ей стало до боли ясно, почему так изменился этот человек. Данте по-прежнему пристально смотрел на сэра Моргана, но, как ни странно, лицо его прояснилось.
— Как это случилось? — спросил он.
— Он был убит.
— Каким образом?
— Его корабль разбился в Пещере Дракона, — ответил сэр Морган, не сводя глаз с Данте.
— Как вы узнали об этом? — спросил Данте, не заметив хриплого вздоха Реи за спиной. Вот она и узнала, что за трагедия произошла там, на песчаном берегу. — Кто-нибудь уцелел?
— Нет, но мой брат не утонул вместе с кораблем. Ему и ещё нескольким матросам удалось выбраться на берег. Он умер от удара ножом. Скорее всего, когда его выбросило на берег, он был без оружия и, к тому же, едва дышал. Тут его и убили.
— По-видимому, вы подозреваете меня в его смерти? — устало спросил Данте, не обращая внимания на возмущенные протесты Реи и Алистера. — А вам не кажется, что я не настолько глуп, чтобы подстроить подобную западню, можно сказать, у ворот Мердрако?
— Это просто невероятно! — воскликнула Рея. — Данте никогда бы не совершил подобной подлости!
— Прошу меня простить, — вмешался лейтенант, — но насколько я помню, много лет назад над лордом Джейкоби уже висело подозрение в убийстве.
— Подозрение, но не обвинение, — гневно воскликнула Рея. Ее фиалковые глаза остановились на вспыхнувшей от смущения Бесс Сикоум и та почувствовала, что не в силах вынести презрения, которое читала в этом взгляде. — Вам следует стыдиться того, что вы не гнушаетесь повторять гнусные сплетни, лейтенант, — сурово произнесла она. — И вы, сэр Морган, неужели же вы тоже поверили, что Данте Лейтон способен на хладнокровное убийство безоружного человека?!
— Любой человек способен на убийство, леди Рея, если довести его до крайности. Если он в отчаянии. Если загнать его в угол, — тихо ответил сэр Морган.
— Тогда скажите, когда это случилось? Ваш брат был ещё жив, когда мы вместе вами вернулись в Англию. А что касается Данте, так он был в Камаре с того самого дня, как уехал из Лондона. Он не имеет ничего общего с убийством вашего брата, — заявила Рея.
— Вы и в самом деле считаете, что Данте — главарь шайки? — спросила леди Бесс, бросив уничтожающий взгляд на сэра Моргана. — Вздор! Если вы прислушаетесь к тому, что говорит леди, то поймете, что Данте даже не было здесь, когда разбился корабль вашего брата. Кроме того, он последний человек, которого можно подозревать …
— Человек может быть замешан в убийстве даже в том случае, если и не его рука нанесла удар, — нетерпеливо оборвал сэр Морган. — С тех пор, как я приехал в эти места, мне не дает покоя мысль, что этими так называемыми Сынами Велиала руководит дьявольски хитрый человек. И хотя имя его и сейчас остается тайной, я не пожалею сил, чтобы узнать, кто он такой, и найду виновных в злодейском убийстве моего брата и смерти его несчастной команды, — поклялся сэр Морган. — И буду считать каждого, кому хоть что-нибудь известно об этой шайки и кто скрывает это, своим личным врагом. И пусть этот человек, кто бы он ни был, мужчина или женщина, не ждет от меня пощады, — сурово закончил он.
Леди Бесс крепко стиснула побелевшие губы, благодаря Бога за то, что вовремя спохватилась, не успев проговориться. Уж ей-то хорошо было известно, что Данте Лейтона невозможно заподозрить в том, что он главарь банды, хотя бы потому, что Джек Шелби ненавидел его всей душой. Бесс не могла поверить, чтобы он согласился выполнять приказы маркиза Джейкоби. Да и Сыны Велиала вряд ли бы осмелились разграбить Мердрако, если бы его хозяин был их вожаком.
Было ещё кое-что, не известное пока доблестному капитану, но пока он не докопается до этого, он так и будет подозревать Данте. А это, со вздохом призналась себе Бесс, будет как нельзя на руку всей шайке. Они будут, как ни в чем ни бывало, обделывать свои делишки, пока сэр Морган, который был вовсе не так умен, как воображал, будет гоняться за собственной тенью.
— Мне пора, — чопорно добавил сэр Морган, — Нет сомнений, капитан, что очень скоро мы с вами снова увидимся, — добавил он сквозь зубы, — Леди Рея Клер, прошу великодушно извинить, — тихо сказал он, но, не в силах выдержать прямой и бесхитростный взгляд этих фиалковых глаз, смущенно отвернулся. Коротко кивнув остальным, он повернул лошадь и поскакал назад, лейтенант тщетно старался догнать его.
— Невозможный человек, — пробормотала леди Бесс и облегченно вздохнула, когда оба всадника скрылись за поворотом.
— Грустно видеть, как изменился сэр Морган, — тихо сказала Рея, по-прежнему не отрывая глаз от тропинки, как будто не в силах поверить, что все это был не сон.
— Мы все меняемся, Рея, — сказал Данте. На одно долгое мгновение глаза их встретились.
— Прошу прощения, но мне пора возвращаться, — сказала резко леди Бесс. Что за несчастный день, к тому же у неё безумно разболелась голова. — Данте, я … — начала она неуверенно, но прежде, чем она успела что-то сказать, Данте покачал головой.
— Прощай, Бесс, — устало кивнул он. Взяв Рею за руку, он повернулся и медленно побрел прочь.
Бесс застыла, провожая его взглядом. Он шел, устало сгорбившись, ведя за собой молоденькую жену и прижимая к груди спящего сына, пока не скрылся за воротами. Она совсем позабыла о присутствии Алистера, и он так и ушел. Ему ответила только юная Энн, щеки которой слабо порозовели, пока она смотрела вслед его высокой фигуре.
— Добро пожаловать домой, Данте, — прошептала Бесс. Никогда раньше она не чувствовала себя такой одинокой.
Человеку следует быть таким, каков он с виду.
Шекспир
Глава 26
Узенькие улочки Мерлея ручейками сбегали со склонов холма и устремлялись к морю. Вдоль них кучками, тесно прижавшись друг к другу, лепились деревянный домишки с окнами, обращенными в сторону залива. Крыша каждого, выложенная из камня, была увенчана небольшой башенкой. Бесчисленное множество труб возвышалось над затейливой мешаниной крыш, но выше всех вздымалась колокольня церкви. С её величественной башни, которая царила над Мерлеем, оглушительно звонили колокола, напоминая жителям деревни, какой нынче день, а дважды в день им хрипло вторили старые церковные часы. Как только сгущались сумерки, раздавался торжественный перезвон колоколов, как и в средние века, объявляя всем, кто не мог прервать веселую пирушку, что пришло время тушить огни. Конечно, в нынешнее время закон этот уже почти забылся, и мелодичный перезвон просто звал забывчивых прихожан на вечернюю молитву.
Был базарный день, и вымощенные камнем узкие, кривые улочки были запружены толпой. Тяжело нагруженные телеги, влекомые широкогрудыми быками, медленно пробирались вперед, вверх по склону холма, старясь не столкнуться с караваном лошадей, навьюченных огромными корзинами с торфом. Бродяги с лесных пустошей, тащившие усталых животных под уздцы, быстро распродавали свой товар: торф был дешев, а в холодные, сырые ночи горел ровным, жарким пламенем. Через широко распахнутые двери лавочек на торговой улице Мерлея было видно, как суетится внутри усталый сапожник или перепачканный мукой булочник.
А внизу, у подножия холма, где мощеная улочка сбегала к самому морю, на берегу крохотного залива стоял небольшой причал. Бесчисленные рыбачьи лодчонки сновали взад и вперед, рыбаки кидали сети, которые потом растягивали на берегу, а сами поднимались по склону холма, где их с уловом уже поджидали лавочники и почтенные матроны из деревни и окрестных ферм, готовые яростно торговаться из-за каждой монетки.
Это зрелище, которое не менялось столетиями, и предстало перед глазами наших всадников, когда они подъехали ближе и крохотная прибрежная деревушка раскинулась у них перед глазами.
— Это и есть Мерлей, — сказал Данте Лейтон, указывая на небольшое селение, где вереница крохотных домиков лепилась по скалам и вереницами сбегала вниз по склонам холма к песчаному берегу.
— Какой прелестный городок, — кивнула Рея, направив Скайларка вдоль дороги, что петляла вдоль песчаного берега и вела прямо к деревушке.
— И ничуть не изменилась за последние годы, — проворчал из-за спины Кирби. Он, удобно устроившись на спине небольшого пони, разглядывал увенчанные бесчисленными башенками лавчонки и пристально вглядывался в сновавших взад — вперед жителей деревни, стараясь отыскать знакомые лица.
— Вы ведь родились здесь, не так ли, Кирби? — спросил Алистер, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды, обращенные на них со всех сторон.
— Нет, я родился в Мердрако. Это не одно и то же, — гордо объявил Кирби. Он не какой-нибудь простой рыбак или деревенщина. — В конце концов, Мерлей даже и городом нельзя назвать. Он появился вслед за замком и на земле, которая всегда принадлежала Лейтонам. В те времена деревни старались строить поближе к замкам, так было безопаснее, да и в замке всегда можно было укрыться в случае чего. Ведь здешних жителей вояками не назовешь, стоило вооруженным людям появиться на горизонте — и они мчались к замку, как крысы, — и Хьюстон Кирби с презрительной усмешкой огляделся вокруг. — Но когда стало поспокойнее, здесь появилась деревня, часть крестьян стали матросами и рыбаками, так им удобнее стало торговать. Впрочем, Пещера Дракона — тяжелое испытание для местных. Они-то все думают лишь о своей торговле, да и что с них возьмешь. Никакого почтения к прошлому, — заметил он, забыв, что и Лейтоны когда-то перебрались в новый дом, решив поступиться семейной гордостью ради комфорта и позабыв про фамильный замок.
Френсис Доминик с усмешкой оглянулся на Рею. Он уже давно привязался к вечно бурчащему коротышке дворецкому и добродушно выслушивал его брюзжание.
— Похоже, у старика Тома Муркома сегодня хлопот полон рот, — разглядывая коротенького, кривоного человечка, за которым семенила худая, изможденного вида женщина. На руках у неё был малыш, другой постарше цеплялся за её юбки. Вслед за матерью спешили остальные дети, на вид старшему было не больше пятнадцати, шествие замыкал карапуз лет трех. — Батюшки, сколько их у него, — хмыкнул Кирби.
— Голову даю на отсечение, уж ты бы им показал, как ходить под парусами, — прошептал Робин, толкая Конни локтем. Тот, сцепив покрепче зубы, мешком подпрыгивал на спине низкорослого пони, одолженного в гостинице, вцепившись в плечи второго сына герцога Камаре.
— Угу, согласен, лорд Робин, — пробормотал Конни, недоумевая в душе, как это так: он, который на корабле никогда не чувствовал даже намека на морскую болезнь, сейчас чуть не выворачивается на изнанку и позеленел, словно кочан молодой капусты.
— Просто Робин, — поправил Робин Доминик своего приятеля. — Мы же друзья.
— Идет, ваша милость, — с широкой усмешкой кивнул Конни.
— Ну, держись, — насмешливо пробормотал Робин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71