через три дня, то есть раньше обычного, начался новый оперный сезон. На первом представлении в театре «Haymarket» присут­ствовали принц Уэльский (позднее король Георг II) и его жена, принцесса Каролина. В ходе сезона, 30 де­кабря, вновь включили в репертуар генделевского «Ри­нальдо» (в течение сезона он был сыгран еще десять раз).
Король не присутствовал на оперных спектаклях, Гендель же тщательно избегал встречи с ним. Король, кстати, не имел большой популярности: хотя он и был протестантом, но, собственно говоря, до конца жизни на английском троне восседал немец. Он постоянно ста­рался проводить немецкую политику, точнее политику ганноверской семьи; правда, он не вмешивался во внут­ренние дела Англии, но так и не научился прилично говорить по-английски (в результате того, что с мини­страми своими он мог общаться лишь по-французски, вскоре образовался независимый от короля кабинет, который был ответствен только перед парламентом). Лучшим его качеством - хотя бы с точки зрения Генде­ля - было то, что он очень любил музыку, и как раз музыка в конце концов помирила оскорбившегося (и, надо сказать, справедливо) Георга I с Генделем.
Гендель в это время, совершенно отойдя от дел, спо­койно поживал в графских владениях Бёрлингтонов. Осенью 1714 года в графском придворном театре была впервые исполнена его опера «Сулла», музыку которой Гендель позднее использовал в «Амадисе». (Эта корот­кая и незначительная опера была непригодна для испол­нения на большой сцене.)
1715
Руководство театром «Haymarket» тем временем пере­шло к Хейдеггеру - поэту и предпринимателю швей­царского происхождения. Благодаря своей деспотиче­ской, стремящейся к господству над всеми натуре он получил прозвище «швейцарский герцог».
Этот самый Хейдеггер - памятуя о прошлых круп­ных оперных успехах Генделя - заказал композитору новое произведение. Либретто написал сам Хейдеггер, название оперы - «Амадис», посвящение обращено к Берлингтону. Премьера «Амадиса» состоялась 25 мая 1715 года, в главных ролях выступили Николини и вы­делившаяся в то время английская певица миссис Ро­бинсон. Опера не выдержала много представлений, это, однако, отнюдь не значит, что она провалилась. До июля состоялось семь представлений (в июне, кстати, Опера была закрыта на неделю из-за сильной жары), затем, в результате мятежа иаковитов, были закрыты все театры Лондона. (Наследник трона Джеймс Фрэн­сис Эдвард, который под именем Иакова VIII стал ко­ролем Шотландии, хотел при помощи оружия вернуть себе английский трон. В конце года восстание было окончательно подавлено.) Но и до этого дела театров шли плохо, так как в английской внутренней политике господствовал кризис: консервативная партия потерпе­ла поражение, и власть перешла к либералам. Этот процесс сопровождался большими волнениями, нару­шениями общественного порядка. В своем «Регистре» Колмэн так пишет об этом:
«С 23 июля нет оперных спектаклей; причина - мя­теж тори и папистов. Король и двор в такие смутные времена не появляются среди толпы».
Однако непосредственно перед этим король инкогни­то посмотрел представления «Ринальдо», состоявшиеся 2 и 9 июля. Очевидно, он по-прежнему был в претензии на Генделя, который все еще не смел публично пока­заться ему на глаза.
Когда же произошло окончательное «примирение»? На этот счет нет точных и заслуживающих доверия данных. В анекдотах обычно упоминается 1715 год. И чем больше документов доходит до нас, тем все более запутанной становится эта история. Говорят, что когда в 1714 году в Англию прибыл всемирно известный ита­льянский скрипач Франческо Джеминиани и предста­вился двору, то, естественно, захотел заполучить себе самого лучшего аккомпаниатора, Генделя. По словам Хоукинса, уже на первом концерте Джеминиани при дворе ему аккомпанировал Гендель. Однако представ­ляется вероятным, что Хоукинс ошибается, и этот кон­церт, который действительно прошел при участии Ген­деля, состоялся только после 1716 года - тогда, когда Джеминиани впервые исполнил изданные незадолго до этого сонаты, обозначенные как «Опус 1». Легенды вок­руг «Музыки на воде» также связывают полное примирение с этим временем. Однако конкретные данные от­носятся только к 1717 году, когда король принял уча­стие в прогулке по Темзе, во время которой исполня­лась музыка Генделя.
1716
После смутных времен, в феврале 1716 года, Опера вновь была открыта. Из дошедших до нас скудных све­дений мы знаем, что «Амадис» в этом сезоне был сыг­ран не менее шести раз. Материальное положение Ген­деля наверняка укрепилось: к марту 1715 года относит­ся первое упоминание о том, что Гендель был акционе­ром Южноморской компании (South Sea Company), по­зже потерпевшей необыкновенно скандальное банкрот­ство; Гендель обладал акциями на сумму 500 фунтов. Тогда Южноморская компания осуществляла всю тор­говлю Англии с находившейся под испанским протекто­ратом Америкой, включая сюда и работорговлю. Ком­пания развивала все более обширную коммерческую деятельность, имела огромную прибыль и выплачивала своим акционерам из года в год увеличивающиеся диви­денды.
В одном из своих писем Гендель как раз просил у лон­донской конторы Южноморской компании подлежа­щие на это время уплате дивиденды. Ему были нужны деньги: он намеревался поехать в Германию. За два дня до отправления Генделя (7 июля 1716 года) свою роди­ну, Ганновер, посетил король Георг I. Судя по всему, примирение к тому времени уже состоялось, иначе было бы совершенно непонятно, почему Гендель уезжает из Англии именно тогда, когда и король находится вдали от нее.
Однако Гендель поехал не в Ганновер, а в Галле, чтобы посетить семью и друзей. За время пребывания в Галле он выезжает также в Ансбах, где возобновляет связи со старым школьным товарищем Иоганном Кристофом Шмидтом и убеждает его бросить торговлю шерстью и полностью посвятить себя музыке. Шмидт следует совету Генделя и немногим позже отправляется в Лондон с совсем еще маленьким тогда сыном. Дружба между Генделем и Шмидтом становится все бо­лее глубокой; в литературе о Генделе и отец и сын Шмидты известны под именем Джон Кристофер Смит.
В декабре 1716 года начинается новый оперный сезон и Гендель возвращается в Лондон.
1717
5 января «Ринальдо» вновь появляется на сцене и в те­чение сезона исполняется одиннадцать раз.
Не только «Ринальдо» исполняется часто, но также и «Амадис». Правда, иногда при поразительных обсто­ятельствах. Так, например, 23 февраля 1717 года (слу­чайно как раз в день тридцатидвухлетия Генделя) пред­ставление «Амадиса» состоялось без декораций. Двумя днями раньше в этом театре проходил бал, и, соответ­ственно этому, нужно было переоборудовать сцену. Оставшегося после бала времени не хватило, чтобы вернуть сцене прежний вид, однако опера и без декора­ций привлекла достаточное число зрителей... 21-го же марта, когда «Амадис» опять был включен в програм­му, в него вставили вновь написанную сцену, в интерпретации «Синьора Кавальеро Николино Гримальди и госпожи Робинсон». В действительности же музыка этой сцены не была новой - Гендель просто перенес в «Амадис» один дуэт из не исполнявшейся публично оперы «Сулла».
Популярность Генделя характеризуется и тем, что произведения его издаются уже не только в виде избран­ных популярнейших арий в форме клавира. В начале года в руки интересующихся попадает труд Уильяма Бабелла «Suits of the most Celebrated Lessons Collected and Fitted to the Harpsichord or Spinnet... with Variety of Passages by the Author». В нем встречается и виртуозное фортепианное переложение четырех арий из «Риналь­до», среди которых одно настолько богато орнаменти­ровано, что мы со спокойной совестью можем предпо­ложить: Бабелл стремился запечатлеть на бумаге мане­ру импровизации Генделя. (Бабелл был на пять лет моложе Генделя и служил органистом у короля Геор­га I, являясь, собственно говоря, соперником Генделя. Однако оба они быстро поняли, что им не нужно ос­терегаться друг друга; позже Бабелл стал учеником Генделя.)
На это время приходится примирение Генделя с ко­ролем Георгом I. Во всяком случае, к этому времени относится документ, указывающий на действительное исполнение «Музыки на воде».
Фредерик Боннет, аккредитованный при английском дворе бранденбургский поверенный в делах, 19 июля 1717 года шлет своему поручителю следующее донесе­ние:
«Несколько недель назад король выразил барону Кильмансекку пожелание в том, чтобы на основе подписки было организовано музицирование на воде, на Темзе, наподобие тех зимних маскарадных празднеств, которые король в каждом отдельном случае столь охотно посе­щал. Барон завязал отношения со швейцарцем Хейдеггером, самым понятливым предпринимателем, какого только может найти аристократия для организации собственного развлечения. Хейдеггер ответил, что как бы он ни стремился услужить Его Величеству, подписку следует придержать до больших начинаний, в первую очередь до маскарадных празднеств, так как каждое из них принесет ему 300-400 гиней.
Но барон Кильмансекк, видя, насколько раздражают Его Величество эти трудности, решил дать устраивае­мый на реке концерт на свои средства; так, позавчера (17 июля), пришла очередь этого концерта.
Король сел в барку около восьми часов в сопровождении герцогини Болтон, графини Годольфин, баронессы Киль­мансекк, мадам Веар и графа Оркни - последний обеспе­чил охрану. Возле королевской барки находилась барка с музыкантами, их было пятьдесят человек, и они играли на самых разных инструментах: трубах, валторнах, гобоях, фаготах, немецких флейтах, французских флей­тах, скрипках и контрабасах; певцов, однако, не было. Этот концерт специально для данного случая написал уроженец Галле знаменитый Гендель, первый придвор­ный композитор короля. Его Величество были настолько восхищены, что приказали: концерт нужно повторить, к тому же дважды до ужина и один раз после него, несмотря на то, что каждое отдельное исполнение длится целый час. Вечернее развлечение не оставило желать после себя ничего лучшего. Можно было видеть множество барок, но прежде всего лодок, полных людей, стремившихся принять участие в веселье. Мадам Киль­мансекк устроила в прибрежном загородном доме, ранее принадлежавшем лорду Рэйнли Челси, пышный званый ужин. Король прибыл туда час спустя после полуночи. Около трех часов он отправился назад и около половины пятого прибыл во дворец Сент-Джеймс. Концерт - и это только оплата музыкантов - обошелся барону в 150 фунтов. В празднестве не приняли участия ни принц, ни принцесса Уэльские».
Кстати, газета «Дэйли курэнт» в своем 19-м июльском номере извещает о событии в совершенно похожем по смыслу сообщении, с той лишь разницей, что здесь Ген­деля не называют «первым придворным композитором короля». Но можно предположить, что в делах двора опытный дипломат был информирован лучше, чем жур­налист. Таким образом, мы и дальше остаемся в неве­дении относительно того, действительно ли правдива легенда, в которой проводится связь между «Музыкой на воде» и примирением короля с Генделем. Факт, что исполнение «Музыки на воде» происходит в этот день, но возможно также, что король уже раньше простил Генделю его непослушание, еще тогда, когда не назна­чил его «придворным композитором».
Гендель написал много сюит, позже их издали в пол­ном собрании сочинений, подготовленном Кризандером, под названием «Музыка на воде». Среди двадцати сюит 9 написаны в фа мажоре или ре миноре, тональ­ность пяти сюит - ре мажор, 6 группируются возле тонального центра соль мажор-соль минор. Относя­щиеся к одной и той же тональной группе сюиты отли­чаются от других и по инструментовке. Состав оркестра первой группы: 2 гобоя, фагот, 2 валторны, струнные и бассо континуо; второй группы: 2 гобоя, фагот, 2 тру­бы, 2 валторны, струнные и бассо континуо; третьей: струнный оркестр, расцвеченный блок- и обычными флейтами, также с бассо континуо. Среди великолепно инструментованных сюитных «циклов» самый блестя­щий, самый красочный - благодаря использованию труб - средний. Все сюиты и до наших дней остались самыми популярными произведениями Генделя, во вся­ком случае, что касается его оркестровых произведений. Это, собственно говоря, развлекательная музыка. Сюи­ты начинаются большими увертюрами, затем, в соот­ветствии с обычаями эпохи, следуют разнообразные стилизованные танцевальные части: менуэты, буррэ, луры, хорнпайпы, несколько медленных частей с обозначением «ария» («air» или «aria») и т. д. Заключают сюи­ты быстрые, обозначенные «pomposo» и в действитель­ности помпезные части.

Слава Генделя докатилась и до его родины. Это вид­но из того факта, что в сентябре 1717 года «Амадис» под названием «Ориона» был поставлен на немецком языке в Гамбурге. (Но несмотря на перевод, арии в опере, согласно обычаям того времени, исполнялись на ориги­нальном, итальянском языке.)
Именно в это время Гендель написал одно из самых масштабных и значительных своих произведений ду­ховного характера на немецком языке, так называемые «Страсти по Броккесу». Генрих Броккес, гамбургский поэт, написал в 1712 году на основе евангелий текст «страстей», ставший неслыханно популярным. Уже в год появления этого текста Кайзер написал на него «Страсти», которые с огромным успехом исполнялись на страстной неделе. В 1716 году «Страсти» на текст Броккеса были написаны Телеманом; Генделем, вероят­но, в 1717 году, во время поездки в Германию; затем, в 1718 году, - Маттесоном. Все эти «страсти» исполня­лись из года в год в рамках богослужений страстной недели; был год, когда многие варианты звучали в гам­бургском кафедральном соборе на протяжении несколь­ких дней. Об этом свидетельствует, например, преди­словие к изданию «Страстей» Броккеса, вышедшему в 1719 году. Название «Страстей» на оригинальном, пышном и витиеватом барочном немецком языке вы­глядит так: «Der fur die Stinden der Welt gemarterte und sterbende Jesus aus den vier Evangelisten in gebundener Rede vorgestellet». В предисловии, среди прочего, можно про­честь следующее: «...Версия герра Кайзера исполнялась в разное время при наибольшем одобрении. Музыку господина Маттесона мы слышали в этом году уже дважды, в слушателях она оставила воспоминания о неслыханных достоинствах автора. Сейчас же, в следующий понедель­ник, собираются исполнить музыку господина Генделя, затем - господина Телемана, в следующий вторник...» Эти произведения, кстати, на протяжении многих лет оставались в программе музыкальных богослужений страстной недели гамбургского кафедрального собора.
Кэноне
(1717-1720)
Осень 1717 года. Гендель пользуется большим уважени­ем на своей новой родине. Продолжительное пребыва­ние у графов Бёрлингтонов избавило его от забот, свя­занных с жильем; сейчас же Гендель может избрать себе новую резиденцию, причем на еще более льготных усло­виях: по приглашению Джеймса Бриджиса, графа Карнарвонского, он переселяется в Кэноне. Граф, с 1719 года получивший право присоединить к своим прочим титулам также титул герцога Чандоса, был очень бога­тым человеком. Свое неимоверное состояние он сколо­тил путем различных спекуляций. С необыкновенной щедростью поощрял он артистов и искусства. Его дво­рец в итальянском стиле, построенный в 1713 году, счи­тался настоящим чудом. В нем находилась собственная капелла графа, в которой постоянно звучали музыкаль­ные богослужения; необычайно богатой и ценной была также коллекция инструментов. Среди них трехмануальный камерный орган, один клавесин фирмы «Руккерс» и три более простых, английских, кроме того, два спинета. Среди смычковых инструментов следует упо­мянуть четыре скрипки Штайнера (кроме них в каталоге музыкальных инструментов Чандоса фигурирует еще несколько скрипок); был, конечно, в коллекции еще це­лый ряд различных струнных и духовых инструментов.
При капелле графа имелся также и постоянный оркестр, руководимый приглашенным специально для этой цели дирижером, - так, как это было принято при крупней­ших дворах Европы. Руководителем хора и оркестра, состоявших примерно из 30 человек, был Пепуш; с по­явлением Генделя его позиция ничуть не поколебалась, поскольку граф пригласил Генделя не в качестве дири­жера, а в качестве «придворного композитора».
В письме от 25 сентября граф пишет следующее:
«Господин Гендель написал для меня два новых антема, которые очень благородны по звучанию и, как счита­ют многие, далеко превосходят два первых. Сейчас, кстати, он пишет два новых антема и различные орке­стровые произведения [увертюры], которые должно ис­полнять перед первым „чтением" Ветхого завета».
(Антем - жанр англиканской церковной музыки - писался на тексты псалмов, для хора и оркестра. Он не является обязательной частью литургии. «Полными» - Full - называют антемы, написанные для хора; те же, в которых чередуются сольные и хоровые разделы, называются «стихами» - Verse.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24