Он взглянул на Жюльенну, которую Ронни провожал до места.
– Не могу! – воскликнул он с чувством. – Видит Бог, я люблю ее, Элизабет! И не могу оставить ее в покое!
Дансинг быстро опустел, люди уже на них оборачивались.
– Если ты не отстанешь, она будет очень несчастна. – Элизабет попыталась вразумить Дерри и вернулась на свое место.
Хильда Йен, очень красивая китаянка с темными, распущенными до талии волосами, исполнила романтическую песню на китайском, и ей дружно зааплодировали. Затем танцы возобновились. Элизабет вальсировала с Алистером, танцевала фокстрот с Ронни и все это время ждала одного: когда же наконец придет Риф и она увидит его!
Риф был мрачен. Он ехал по темным улицам Гонконга к отелю «Пенинсула». Он доверял своим осведомителям, не полагаясь только на собственные умозаключения. И сейчас не мог простить себе ошибки.
В течение многих недель вся информация, которую Риф получал из Китая, указывала на то, что сосредоточение японских воинских частей в Кантоне и его окрестностях является лишь подготовкой к нападению на китайский город Кунмин к северо-западу от Гонконга. От Кантона до Гонконга каких-нибудь сто миль, и Риф был не вполне уверен в полученных сведениях. О своих сомнениях он завел речь в Форт-Каннинге, но общее мнение свелось к тому, что любые перемещения японских войск следует трактовать скорее как действия оборонительного, нежели наступательного характера.
Риф, стиснув зубы, затормозил перед ярко иллюминированным входом «Пенинсулы». Действия оборонительного характера... Как бы не так, черт побери! Ведь почти целая дивизия японцев оказалась буквально в двух шагах от границы с Гонконгом. И она явно намеревалась двинуться па юг, а вовсе не на север.
Он уверенным шагом вошел в отель, кляня себя за то, что не предпринял никаких превентивных мер. За то, что силой не посадил Элизабет на корабль или на самолет. За то, что позволил ей остаться с ним.
– Добрый вечер, мистер Эллиот! – почтительно сказал управляющий отелем, увидев Рифа.
– Добрый вечер, сэр! – приветствовал его коридорный с искренней улыбкой. Риф прошел из вестибюля в бальную залу. Мистер Эллиот славился своими чаевыми. Коридорный хотел бы видеть побольше таких клиентов.
В ответ на приветствия Риф лишь скупо кивнул головой. В его распоряжении были считанные минуты, чтобы поговорить с Элизабет. Потом нужно будет вернуться на заседание в Дом правительства, где разбирались очень сложные вопросы. Он и так с трудом ушел оттуда, понимая, что непременно нужно сказать. Элизабет о неизбежном вторжении. Ему нужно было ее увидеть. Ведь могут пройти дни, а то и недели, прежде чем они снова встретятся.
Он вошел в переполненную залу и, не обращая внимания на многочисленные приветствия, стремительно направился к большому круглому столу, за которым сидели Элен и Алистер, Жюльенна и Ронни, Том и Элизабет.
При его приближении Элизабет повернула голову, и ее лицо озарилось радостью.
– Дорогой! Я уже боялась, что ты никогда не придешь! – Была уже почти полночь, и хотя она скрывала под улыбкой и смехом свое волнение, оно нарастало, вселяя нешуточную озабоченность.
Он взял ее за руку, поднял с места и сказал негромко, но твердо:
– Я не могу остаться, Лиззи. Вторжение неизбежно! Уезжай, возвращайся в Викторию. На острове будет безопаснее, чем в непосредственной близости от моря. И что бы ни случилось, не смей возвращаться сюда. Ты поняла?
–Да, но...
– Никаких «но»! – Его темные глаза сверлили Элизабет. – Ты должна оставаться в безопасном месте – хотя бы ради меня, Лиззи! Больше я ни о чем тебя не прошу.
Он крепко обнял ее и запечатлел на губах крепкий, страстный, почти что грубый поцелуй.
– Я люблю тебя! – сдавленно произнес он, отрываясь от губ Элизабет. И прежде, чем она успела спросить, куда он идет, удалился, расталкивая публику.
– Н-да... – произнесла Жюльенна, широко раскрытыми глазами глядя на подругу. – Дорогая, что все это может значить?
Элизабет не ответила. Она, оцепенев, смотрела вслед уходящему Рифу. Страх сковал ее тело. А если с ним что-нибудь случится? Если его убьют? Что, если...
Музыка внезапно оборвалась. На балконе над танцующими появился глава морского пароходства. Он помахал мегафоном, требуя тишины.
– Прошу внимания, леди и джентльмены! Минуточку внимания! – крикнул он в мегафон.
Элен и Алистер, Ронни и Жюльенна и Том, на которого неожиданный уход Рифа произвел сильное впечатление, не менее сильное, чем страстный поцелуй, который Риф запечатлел на губах Элизабет, посмотрели вверх на балкон. Смех и разговоры стихли.
– Обращаюсь ко всем членам экипажей находящихся в заливе судов, – громко произнес он. – Срочно вернитесь на свои корабли. Немедленно!
Последовала короткая недоуменная пауза, после чего почти одновременно задвигались стулья, мужчины торопливо поднимались со своих мест. О танцах тут же забыли.
– Господи, неужели?.. – спросил Ронни, недоуменно глядя перед собой.
– Во всяком случае, очень похоже, – мрачно откликнулся Алистер. – Поспешу-ка я в казармы. – Он поднялся. – До свидания, дорогая, – обратился он к Элен. – При первой же возможности попытаюсь с тобой связаться.
Элен ошеломленно смотрела на него. Мужчины вокруг прощались со своими женами и любимыми и торопились к выходу. Алистер повернулся, чтобы последовать за ними. Элен, резко отодвинув стул, вскочила.
– Нет! Подожди, Алистер!
Он нерешительно обернулся. Элен подбежала, обняла и крепко прижалась к нему.
– Я люблю тебя! – в отчаянии выкрикнула она. – Знаю, я не слишком часто говорила тебе об этом в последнее время, но я люблю тебя, Алистер! Правда, люблю!
Он стоял молча, так как судорога свела ему горло. Если бы смог, он разрыдался бы от счастья. Ведь он думал, что Элен не любит его и никогда не сможет полюбить. Он обнял ее и на несколько мгновений прижал к себе, затем резко повернулся и почти бегом кинулся к выходу. Его глаза подозрительно блестели.
Жюльенна и Ронни, Том, Элизабет и Элен обменивались недоуменными взглядами. Оркестр вновь заиграл, но лишь несколько пар появились на площадке.
– Что же делать? – как-то неловко произнес Ронни. Они с Томом входили в добровольческое соединение. – Может, нам тоже нужно в свою часть?
– Не думаю, – сказал Том с явным сомнением в голосе. – Во всяком случае, не раньше, чем услышим какое-нибудь официальное объявление.
– Риф передал, что вторжение неизбежно, – громко произнесла Элизабет, обращаясь к мужчинам. – Еще он сказал, что, когда дело дойдет до военных действий, на острове будет безопаснее, чем в Цзюлуне. – Она взглянула на Элен. – Тебе лучше поехать со мной, Элен. Мы могли бы забрать детей и отвезти их ко мне домой.
Элен отрицательно покачала головой. На ней было шикарное – в блестках – черное платье, которое не очень шло ее зрелой красоте и пышным формам.
– Нет! – решительно заявила она. – Я должна оставаться в Цзюлуне. Я приписана к здешней больнице.
– Что бы ни произошло, японцам не удастся продвинуться дальше южных кварталов Цзюлуна, – сказал Том, стараясь как-то разрядить напряженность. – Все военные действия произойдут в пограничном районе.
Ронни откровенно ухмыльнулся, к нему мало-помалу возвращался оптимизм.
– Мы без труда вышвырнем отсюда этих недомерков! – уверенно заявил он. – Сказать откровенно, если это начнется, я даже буду рад. Чем раньше, тем скорее закончится.
Элизабет поднялась из-за стола.
– Я домой, – спокойно объявила она. – Ты уверена, Элен, что тебе не лучше поехать со мной?
Элен опять покачала головой.
– Абсолютно уверена. К завтрашнему дню все может уже и закончиться. В таком случае встретимся, как обычно, в «Репалс-Бей».
– Хотелось бы надеяться, – со сдержанной улыбкой ответил Том. – Мне выдали форму, как и остальным добровольцам. Но она явно сшита не по мерке. Китель – на человека вдвое ниже меня. А брюки – вообще цирк: я никак не мог понять, то ли это короткие брюки, то ли длинные шорты. В общем, в форме я просто смешон!
Даже Элизабет не сдержала улыбки. Но когда она попрощалась и поехала домой, от улыбки не осталось и следа. Пока паром тащился к Виктории, она стояла у борта, глядя на шелковисто-черные воды моря. Пик был темен. Она понятия не имела, где сейчас Риф и когда они снова встретятся. С тех пор как они стали жить вместе, она никогда не ездила в дом у горы Коллинсона, а всегда на квартиру в Виктории. Квартира была ближе к центру и во многих отношениях более удобной. Где бы ни находился Риф, там она будет ближе к нему, чем на побережье восточной оконечности острова.
На следующее утро город внешне выглядел как обычно. Элизабет быстро позавтракала и позвонила Адаму. Его не было вчера вечером на балу, и не исключено, что он вообще ничего не знал о последних событиях.
– Мистера Гарланда нет дома, – вежливо ответил ей Чан. – Мистера Гарланда как добровольца вызвали в часть.
Она опустила трубку, от былого оптимизма не осталось и следа. Если и добровольцев вызвали в казармы, значит, все серьезнее, чем многие думали.
Она сварила кофе и выпила чашку. Затем позвонила Элен.
– Кажется, нам с тобой не удастся пропустить по рюмочке перед обедом в «Репалс-Бей», – сухо сказала Элен. – Гарнизон переведен на военное положение, включая и добровольцев. «Королевские шотландцы» на материке, их подтянули к самой границе. Добровольцы где-то на острове. В общем, не нравится мне все это!
– Все еще не надумала привезти детей и остаться с ними здесь? – повторила свое предложение Элизабет. – Я сейчас в своей городской квартире. Паромом ты доберешься очень быстро. Отсюда на пароме же не так далеко до твоей больницы. Сможешь ездить туда хоть каждый день.
– Я еще не решила, – ответила Элен.
– Но почему?
– Что подумают остальные? – сказала Элен. – Представь, какая паника начнется среди китайцев, если они увидят, что проживающие в Цзюлуне европейцы спешно перебираются на остров! Тут может черт знает что начаться!
Элизабет не стала спорить. Ей уже был известен этот решительный тон подруги, и она знала, что спорить с Элен бесполезно. Тем более что пока никакой непосредственной опасности не было. Если начнутся военные действия, это произойдет, как убежденно сказал Ронни, на севере Новой территории.
Внезапно ее охватил озноб. Она вспомнила о Мелиссе.
– О Господи... – прошептала она. – Мелисса...
– Что с Мелиссой? – Накануне вечером Элен не слышала разговора Жюльенны с Элизабет.
– Она же опять уехала на ферму!
Элизабет не пришлось больше ничего объяснять, всем и так было известно, что последние два месяца Мелисса почти постоянно жила на ферме Эллиота на Новой территории.
– А Риф знает, что она там? – резко спросила Элен.
– Может быть. Мне пора, Элен. Я должна попытаться с ним связаться.
Она положила трубку на рычаг. С чего начать? Позвонить в Дом правительства? В штаб? Где он сейчас может быть? Она торопливо набрала номер Дома правительства. На другом конце линии трубку поднял мужчина, явно чем-то раздраженный.
– Не могли бы вы сказать, мистер Эллиот сейчас в Доме правительства?
– Извините, мадам, в условиях военного времени никаких частных разговоров отсюда по телефону не допускается.
– Но это очень важно. Я должна знать, там он или нет! Мне необходимо передать ему сообщение.
– Мне очень жаль, мадам, но...
– В таком случае могу я поговорить с сэром Марком Янгом? – спросила Элизабет, попытавшись придать голосу максимальную медоточивость. – Это звонит Элизабет Гарланд.
Телефонист заколебался. Он слышал об Элизабет Гарланд, видел ее фото в «Гонконг тайме». Она как-то присутствовала на званом обеде, и рядом с ней сидел сам губернатор острова.
– Посмотрим, что я смогу для вас сделать, миссис Гарланд, – с явным сомнением произнес он. – Пожалуйста, подождите.
Прошло не меньше десяти минут, пока в трубке снова раздался голос телефониста:
– Да, мистер Эллиот здесь, миссис Гарланд, но он сейчас на совещании и беспокоить его никак нельзя.
Элизабет почувствовала, как ее волнение понемногу спадает.
– Пожалуйста, не могли бы вы передать ему, что миссис Эллиот находится сейчас на ферме на Новой территории. Вас это не затруднит?
– Хорошо, миссис Гарланд. – Кажется, телефонист догадался о причине се волнения. Если верить слухам, которые ходили по Дому правительства, сейчас самое опасное место для любой женщины – это ферма на Новой территории. – Я сделаю все возможное, чтобы передать ему ваши слова, – стараясь успокоить Элизабет, сказал он.
– Может, вы позвоните мне...
– Хорошо, миссис Гарланд, я позвоню. Мужчина припомнил, что эта миссис Гарланд была очаровательной, эффектной блондинкой, которой недавно удалось произвести фурор своей игрой на фортепиано.
Прошло полчаса, прежде чем он ей позвонил. Все было передано мистеру Эллиоту. Элизабет поблагодарила и позвонила еще в два места. Мей Лин Элизабет сообщила, что некоторое время останется в своей квартире в Виктории, и попросила приехать к ней. Потом она связалась с пунктом сбора медсестер: хотя еще не было никакой необходимости являться на службу, ей посоветовали быть в полной готовности, так как все может произойти в любую минуту.
Было, пожалуй, самое необычное для Гонконга воскресенье. Элизабет не поехала в «Репалс-Бей», чтобы выпить перед обедом аперитив. Не было в этот день никаких вечеринок, званых обедов или иных мероприятий, никаких пикников с выездом на море. Все мужчины, включая добровольцев, находились на военных объектах или в казармах. Она подумала: где-то сейчас находится Адам... Алистер сказал Элен, что добровольцев размещают на острове, а не на материке. Не исключено, что Адам может оказаться где-нибудь на побережье.
Когда после обеда она пошла погулять, то увидела на рейде британские торпедные катера, которые защищали подступы с моря. По спине Элизабет пробежал озноб. Оказалось, что те, кто верил в возможность нападения японцев на остров, были правы. Конечно, так думали многие китайцы. Сейчас они собирались кучками и, когда Элизабет проходила мимо них, прекращали обсуждение самой животрепещущей темы и обращались к ней с вопросом:
– Правда ли, мисси, что скоро придут японцы?..
Или:
– А что же будет с нами, когда придут японцы?
– Японцам никогда не захватить Гонконг! – отвечала она, чтобы успокоить их, но лица китайцев по-прежнему оставались испуганными. Японцы многие годы нападали на китайские земли и разоряли мирные поселения. И китайцы очень хорошо знали, чего можно ожидать, если они захватят остров. Фотографии японских солдат в Маньчжурии, которые с радостными физиономиями поднимали на штык китайских пленных, распространялись повсюду, где проживали китайцы.
Мей Лин приехала позднее и даже не поинтересовалась, где Риф и почему именно Элизабет решила пожить некоторое время в Виктории. Едва переступив порог, она принялась готовить еду для хозяйки, втайне довольная тем, что ее не оставили в такое время одну на восточном побережье.
Вечером Элизабет какое-то время пыталась разбирать ноты, но, поняв, что ей не удастся сосредоточиться на музыке, отложила их в сторону. Она подошла к трехстворчатой балконной двери, распахнула ее и вышла на веранду. В этой части Виктории крыши домов тянулись до самого залива. Теплый вечерний воздух был напоен густыми запахами цветов и растений, так что даже было трудно дышать. Заходившее солнце отливало малиновым и киноварью. Было тихо и безветренно, как обычно за несколько минут перед тайфуном.
Она вернулась к роялю, раздумывая, где сейчас могут быть Риф и Адам. Через несколько дней – если верить прогнозам – нападут японцы, затем их неминуемо отбросят, и жизнь войдет в привычное русло. Она молила Бога, чтобы, когда это и вправду произойдет, все они – Риф, Адам, Алистер, Том и Ронни – остались живы.
Спала она беспокойно, часто просыпаясь от жары и тревоги. Несколько раз за ночь вставала и подходила к окну. В семь часов утра, пролежав два часа не смыкая глаз, Элизабет поняла, что больше ей не уснуть. Накинув пеньюар, она прошла в гостиную и отдернула шторы, чтобы посмотреть на залив.
– Будете кофе и омлет, мисси? – спросила Мей Лин, выйдя из комнаты прислуги.
– Никакого омлета, Мей Лин. Кофе и тосты, пожалуйста.
В половине восьмого Мей Лин отправилась за утренней газетой. Обычно это входило в обязанности слуги, но Элизабет не взяла его с собой на квартиру в Викторию. Мей Лин с удовольствием выполняла эту дополнительную обязанность. Вернулась она запыхавшаяся, с расширенными от ужаса глазами.
– Война, мисси! Мы воюем с Японией! Элизабет выхватила у нее газету, но единственное упоминание о Японии обнаружила под крошечным фотоснимком на первой полосе, где говорилось о том, что японские военные транспорты были замечены у берегов Таиланда.
– Да не в газете, мисси! – выдохнула Мей Лин, которую отчаянно била дрожь. – Полицейский мне рассказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66