Бэйл, похоже, не видел отличий такой войны от Даэс Дей'мар. Сказать по правде, Башир и сам видел очень большое сходство. Когда на пороге дома находится Запустение, Салдэйя не может себе позволить войны за трон. Могли появляться тираны, и Запустение моментально убивало глупых и жадных, но даже подобный специфический вид гражданской войны легко даст Запустению убить Салдэйю.
Он вернулся к изучению лагеря через трубу, пытаясь понять, как дурочка, вроде Аримиллы Марне, смогла получить поддержку Ниан Араун и Элении Саранд? Эта парочка была жадной и честолюбивой. Каждая была убеждена в собственном праве на трон, и, если он правильно понял ту запутанную паутину, которую андорцы использовали, чтобы решать подобные вопросы, у каждой было больше прав на трон, чем у Аримиллы. Волки и волкодавы здесь не при чем. Это волки, следующие за комнатной собачонкой. Возможно, Илэйн знает причину, но она едва ли поделится с ним. Такой вот вывод, и чрезвычайно неинформативный. Слишком много шансов, что кто-то об этом узнает и решит, что она состоит с ним в сговоре. Все здесь было неправильное, как сама Игра Домов.
«Кажется, кто-то собирается танцевать с копьями», – сказал Бэйл, и Башир долго шарил трубой, пытаясь найти, куда указывал айил.
Много дней из города шел устойчивый поток людей, убегающих в страхе перед осадой, но кто-то задержался, пока не стало слишком поздно. На краю Нижнего Кеймлина посереди тарвалонской дороги стояли с полдюжины беззащитных крытых холстом фургонов, окруженных пятьюдесятью всадниками под синим с белым флагом, на котором, когда он колыхался при внезапном порыве ветра, был виден толи бегущий медведь, толи толстая собака. Отчаявшийся народ был согнан в одну кучу: мужчины с опущенными головами, дети, цепляющиеся за женские юбки. Некоторые из всадников спешились, чтобы порыться в фургонах. Тюки и коробки, и то, что было похоже на одежду, уже украсили собой снег. Вероятно, они искали деньги или выпивку – хотя и другие ценные вещи, которые смогут найти, тоже попадут в чьи-то карманы. Скоро они перережут народ, или просто отнимут фургоны. Фургоны и лошади всегда полезны для армии, а специфические правила этой очень специфической гражданской войны, кажется, не давали защиты тем, кто оказался в не том месте, не в то время. Но вдруг распахнулись городские ворота, и едва щель стала достаточно широкой, сквозь нее из двадцатифутовой арки галопом выскочили уланы в красных кафтанах и понеслись вниз между длинными, пустыми рыночными рядами. Солнечный свет засверкал на наконечниках копий, нагрудниках и шлемах. Это появилась Гвардия Королевы. Достаточно большим отрядом. Башир вернулся к изучению фургонов.
Очевидно офицер под флагом с медведем, если это был медведь, уже все посчитал. Пятьдесят против двухсот представляли очень слабые шансы на победу из-за пары фургонов. Спешившиеся всадники уже вернулись в седла, и едва Башир вернулся к их изучению, вся группа уже мчалась на север. Сине-белый флаг слегка отстал от общей группы. Большая часть людей толпилась возле дороги, глядя в след убегающим солдатам. Ему было понятно их замешательство, он словно наяву видел их лица, но некоторые из них немедленно помчалось собирать свои разбросанные вещи и складывать их назад в фургоны.
Несколько минут спустя Гвардейцы собрались вокруг фургонов и быстро положили этому конец. Они стали быстро сгонять людей назад к фургонам. Некоторые все еще пытались проскочить мимо них за какой-то дорогой для них вещью, а один мужчина принялся махать руками и протестовать перед одним из Гвардейцев, очевидно офицером с белыми перьями на шлеме и с красным шарфом поперек груди. Но офицер наклонился в седле и наотмашь треснул протестующего по лицу. Парень камнем грохнулся на спину, и все, кто еще не забрался в фургоны, застыв на мгновение, опрометью бросились к ним. Кроме пары мужчин, которые задержались, чтобы подобрать упавшего товарища за руки и ноги, и быстро его понесли, словно он был тюком с тряпками. Женщина в последнем фургоне колонны уже стегала лошадь, чтобы развернуть его к городу.
Башир перевел трубу на лагерь, и поднес ее поближе к глазу, чтобы лучше видеть. Солдаты по-прежнему ковыряли землю лопатами и мотыгами, или разгружали фургоны, таская мешки и бочки. Знать и офицеры следили за их работой. Все были спокойны словно коровы на пастбище. Наконец, кто-то заметил происходящее между ними и городом, затем еще один и еще, а один всадник явно принялся выкрикивать распоряжения. Знамя с медведем только-только оказалось в лагере.
Зажав трубу подмышкой, Башир нахмурился. У них не было выставлено никакого охранения на окружающих холмах, чтобы предупредить их об опасности, приближающейся из-за пределов их лагеря. Их вера в то, что никто не станет начинать битву, была глупа. Если другие лагеря столь же небрежны, и если никто не исправит эту ошибку, то это может оказаться полезным. Он раздраженно запыхтел сквозь усы. Если бы он собирался разобраться с осаждающими.
Новый взгляд в сторону фургонов показал ему, что они были на полпути к Тарвалонским Воротам, сопровождаемые эскортом Гвардейцев. Возницы настегивали свои упряжки, словно преследователи дышали им в спину. Или, возможно, они испугались офицера, который за чем-то махал мечом над головой.
– Не будет сегодня никакого танца, – сказал он.
– Тогда я найду, как с пользой потратить день, вместо того, чтобы наблюдать, как мокроземцы роют норы, – ответил Бэйл. – Пусть ты всегда обретешь воду и тень, Даврам Башир.
– Я предпочитаю сухие ноги и теплый камин, – не подумав, пробормотал в ответ Башир, но сразу пожалел об этом. Наступи на обычай этого парня, и он убьет тебя не задумываясь, а Айил весьма привержены обычаям, и, кроме того, странные сами по себе.
Но Бэйл закинул назад голову и рассмеялся.
– Мокроземцы все переворачивают с ног на голову, Даврам Башир, – Странные жест его правой руки обращенный другим Айил поднял их на ноги, и они широким легким бегом помчались в восточном направлении. Снег, кажется, не доставлял для них неудобства.
Задвинув трубу в кожаный чехол, висящий у луки седла Быстрого, Башир поднялся в седло и направил гнедого на запад. Его собственный эскорт ждал его с обратной стороны холма. Его люди пристроились позади него с едва слышным скрипом кожи, без звона не подвязанного металла. Его эскорт был меньше, чем у Бэйла, но все его люди были крепкими парнями из его поместья в Тайре, и прежде чем он повел их на юг, он много раз водил их в Запустение. Каждому был выделен свой сектор для наблюдения: вперед или назад, левый и правый край, верх и низ. Их головы постоянно вертелись. Он только надеялся, что они не пропустят движения. Лес здесь был редок, ветки всех деревьев были голыми, за исключением редких дубов, кожелистников, сосен и елок. Однако, заснеженная земля была такой холмистой, что в пятидесяти шагах от вас могла находиться сотня солдат и легко остаться незамеченными. Не то, чтобы он ожидал чего-то подобного, однако, то, что тебя убьет обязательно будет чем-нибудь, чего ты никак не ожидал. Неосознанно он ослабил меч в ножнах. Нужно просто ожидать неожиданного.
Эскортом командовал Тумад, поскольку большую часть времени Башир не знал, чем еще занять молодого лейтенанта. Тот был способен мыслить ясно и мог видеть не только то, что было у него под носом. Он был создан для командования, если проживет достаточно долго. Это был высокий парень, чуточку ниже Бэйла. Сегодня на его лице, подобно второму носу, повисло недовольство.
– Что тебя беспокоит, Тумад?
– Айил был прав, милорд, – Тумад сердито дернул себя за густую черную бороду. – Эти андорцы плюют нам под ноги. Мне не нравится убегать, когда кто-то треплет меня за ухо, – Он был еще слишком молод.
– Ты видимо скучаешь? – рассмеялся Башир. – Тебе нужно больше впечатлений? Тенобия всего в пятидесяти лигах к северу от нас, и если можно доверять слухам, она притащила Этениеллу Кандорскую, Пэйтара Арафэльского и даже Изар Шайнарский тоже с ней. В поисках нас с тобой сюда прибыли все силы Пограничных королевств, Тумад. Тем андорцам, что сидят в Муранди не нравится, что мы сидим в Андоре, и, как я слышал, если армия Айз Седай, с которой они столкнулись, еще не растерла их в пыль, они тоже могут прибыть сюда, чтобы отыскать нас с тобой. А может, рано или поздно, вслед за ними прибудут и Айз Седай. Мы пошли за Возрожденным Драконом, и я не думаю, что хотя бы одна сестра это позабудет. А кроме них, есть Шончан, Тумад. Ты действительно думаешь, что мы видели их в последний раз? Они снова полезут к нам, или мы должны будем отправиться к ним. Либо так, либо по другому. Вы молодые не увидите готовящиеся неприятности, даже когда они ползают по вашим усам!
Тихие смешки пронеслись среди мужчин за спиной, мужчин таких же опытных как сам Башир, и даже Тумад, смеясь сквозь бороду, показал свои белые зубы. Все они и прежде побывали на войне, но никогда не были на такой странной, как эта. Озираясь, Башир сквозь деревья наблюдал за дорогой, но только в полглаза. Если говорить на чистоту, Тенобия действительно его волновала. Только Свет знает, почему Изар и другие все вместе решили бросить Запустение на произвол судьбы, и еще меньше, почему они сняли так много солдат, сколько по слухам, они привели на юг. Даже если эти слухи делить пополам. Несомненно, у них были свои причины, которые они считали вескими и правильными, и, конечно, Тенобия их тоже разделяла. Но он-то знал ее с пеленок. Он учил ее ездить верхом, наблюдал, как она росла, и преподнес ей Сломанную Корону, когда она заняла трон. Она была хорошим правителем, не слишком властная, не слишком легкомысленная, умная, если не всегда мудрая, храбрая, но не безрассудная. Однако сказать «импульсивная» было слишком мало, чтобы ее правильно описать. Несколько раз было бы мало даже слова «горячая». И он был почти уверен, почти на все сто, что помимо общей цели с остальными правителями, у нее имелась собственную цель, чтобы его найти. Это – голова Даврама Башира. И если это так, она вряд ли успокоится, еще разок отправив его в ссылку, если забралась так далеко. Чем дольше Тенобия несет кость в зубах, тем тяжелее будет убедить ее бросить. На лицо была проблема. Она должна быть в Салдэйе, охранять Границу Запустения, но он тоже должен быть там. Она могла дважды, по крайней мере, начиная с его прибытия на юг, обвинить его в измене за то, что он сделал, но он по-прежнему не видел иного способа решить проблему. Восстание – Тенобия, на выбор, легко могла так назвать подобное поведение – так вот, случай с «восстанием» имел бы ужасные последствия. Ему хотелось бы, чтобы его голова прочно держалась на шее как можно дольше. Да, это явная и щекотливая проблема.
Лагерь восьми тысяч легкой кавалерии, которую он сохранил после походов против Иллиана и Шончан, занимал больше места, чем лагерь на тарвалонской дороге, но нельзя было сказать, что он был растянут. Коновязи стояли ровными рядами, с каждой стороны от них располагались кузницы, протянувшись между одинаково строгими рядами больших серых и белых палаток, хотя теперь многие из них были в заплатах. По сигналу трубы каждый был готов вскочить в седло и на счет пятьдесят уже начать сражаться. Его капралы, которых он когда-то назначил, следили, чтобы все укладывались в этот счет без задержек. Даже палатки маркитантов и их фургоны, стоявшие в ста шагах к югу от прочих, были более организованными, чем лагерь осаждающих, словно они следовали примеру салдэйцев. По крайней мере, некоторые.
Поскольку он со своим эскортом подъезжал, солдаты в лагере забегали возле лошадей, будто сигнал уже раздался. Некоторые обнажили мечи. Голоса были обращены к нему, но при виде большой толпы мужчин и женщин, главным образом женщин, собравшихся в центре лагеря, он почувствовал внутри внезапный холод. Он пришпорил коня, и Быстрый в галопе рванул вперед. Он не знал, последовал ли кто-нибудь за ним или нет. Он не слышал ничего, кроме крови, стучащей в ушах, не видел ничего, кроме толпы перед его собственной остроконечной палаткой. Палаткой, которую он делил с Дейрой.
Добравшись до толпы, он не стал осаживать коня, а просто оттолкнулся от седла и продолжил бежать по земле. Он слышал, что люди говорили, не понимая, о чем они говорят. Они расступились перед ним, открыв проход к палатке, не дожидаясь, когда он их сметет с дороги.
Только возле полога палатки он притормозил. Палатка, достаточно просторная для размещения двадцати солдат, была переполнена женщинами, женами лордов и офицеров, но его глаза быстро отыскали собственную жену Дейру, сидящую на складном стуле посереди ковров, что служили полом, и холод исчез. Он знал, что однажды она умрет… Они оба когда-нибудь умрут, но единственная вещь, которой он боялся, остаться жить без нее. В этот момент он понял, что некоторые из женщин помогали ей снять платье, обнажив ее торс. Еще одна прижимала свернутую ткань к левой руке Дейры, и ткань становилась красной. Кровь бежала по руке сквозь ткань и капала с ее пальцев в чашу на ковре. В чаше уже набралось значительное количество темной крови.
Она увидела его в тот же самый момент, и на бледном лице засверкали ее глаза.
– Вот что бывает, когда нанимаешь на работу иноземцев, муж, – она сказала свирепо, потрясая в его сторону длинным кинжалом, зажатым в правой руке. Она была высокой как большинство мужчин, и даже на несколько дюймов выше его. И очень красивая. Ее лицо обрамляли черные, как крыло ворона, волосы с белыми прядями. У нее был командный голос, который становился властным, когда она была сердита. Даже если она едва была способна сидеть прямо без посторонней помощи. Большинство женщин были бы смущены, оказавшись голой по пояс перед таким числом народа, рядом с собственным мужем. Но только не Дейра. – Если бы ты не носился повсюду, словно ветер, мы могли бы вызвать несколько хороших слуг из наших собственных поместий, чтобы выполнять необходимую работу.
Ты что, поругалась со слугами, Дейра? – сказал он, нахмурясь. – Вот уж никогда не думал, что ты начнешь пырять их ножом. – Несколько женщин ответили ему прохладными, косыми взглядами. Не каждый муж с женой общались друг с другом таким образом, как он и Дейра. С тех пор, как они стали реже кричать друг на друга, некоторые стали считать их странной парой.
Дейра нахмурилась, затем коротко хмыкнула, от нечаянного смеха.
– Пожалуй, я начну сначала Даврам. И пойду медленно, так чтобы ты смог понять, – добавила она с маленькой улыбкой, делая паузу, чтобы поблагодарить женщин, которые белым льняным куском материи забинтовали ее обнаженный торс. – Я вернулась после моей прогулки и обнаружила двух странных мужчин, роющихся в нашей палатке. Они, естественно, вынули кинжалы. Я ударила одного из них стулом, и нанесла удар другому. – Поморщившись, она указала на руку. – Однако, не достаточно ловко, поскольку он сумел дотянуться до меня. Тогда вошли Завион и остальные, и эта парочка сбежала через разрез, который они сделали в стене палатки.
Несколько женщин мрачно кивнули, и схватились за рукояти кинжалов, которые они носили на поясе. Дейра мрачно продолжила:
– Я приказала им начать преследование, но они настояли на том, чтобы осмотреть мою царапину. – Руки были сняты с кинжалов, и лица покраснели, хотя ни одна не выглядела сколько-нибудь смущенной своим неповиновением. Они были в щекотливом положении. Дейра была их леди, поскольку он был их лордом, но даже если она называла это царапиной, то, возможно, могла истечь кровью, если бы, преследуя воров, они ее бросили одну. – Все равно, – продолжала она, – я приказала искать. Их будет не трудно найти. У одного на голове шишка, а другой в крови. – Она коротко, удовлетворенно поклонилась.
Завион, жилистая, рыжеволосая Леди Гахор, держала в руках иглу с вдетой ниткой.
– Если у вас не проснулся интерес к вышивке, милорд, – сказала она холодно, – то могу я просить, чтобы вы отошли?
Башир согласился, слегка наклонив голову. Дейре никогда не нравилось, когда он смотрит, как ее зашивают. И ему тоже не нравилось смотреть на то, как ее зашивали.
Снаружи он задержался, чтобы громким голосом объявить, что его леди жена чувствует себя хорошо, в данное время ей оказывают помощь, и что все должны вернуться к своим делам. Мужчины ушли, с пожеланиями здоровья леди Дейре, но ни одна женщина даже не пошевелилась. Он не стал их прогонять. Они все равно останутся, чтобы он им не сказал, пока не появится сама Дейра. Мудрый мужчина всегда старается избегать битв, которые он не только проиграет, но и будет выглядеть глупцом.
Тумад ждал на краю толпы и спешился рядом с Баширом, который шел с силой сжатыми за спиной руками. Он ждал этого, или чего-то подобного, довольно долго, но он уже почти решил, что этого не случится. И он не ожидал, что из-за этого Дейра окажется на волосок от гибели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14