Чем ниже спускались они по лестнице, тем громче становился волшебный звук и шире расплывалась ликующая улыбка на неулыбчивом обычно лице Азерги. Он уже улавливал разнообразные переливы, обогащавшие серебристый звон, что, разумеется, свидетельствовало о силе и разнообразии хранящихся в заветном сундуке магических атрибутов. Досадно было только, что сам он, без носительницы дара, не почувствовал бы их присутствия, не услышал этого дивного звона, но что ж делать, коли не наделили его боги способностями истинного мага…Помещение, в которое они спустились, было маленькой сумрачной комнаткой, располагавшейся на втором этаже замка. Высокое, составленное из множества мелких кусков толстого стекла, вставленных в свинцовый переплет, окно давало мало света, в воздухе удушливо пахло пылью. Чихнув несколько раз, маг выпустил руку Ниилит, поставил на пол светильник и, поднатужившись, распахнул чрезвычайно тяжелую, но, к счастью, не рассохшуюся от времени створку. В комнату хлынул душистый воздух предгорий, напоенный ароматом луговых цветов, а поток яркого света заставил прищуриться. Окинув стены комнаты испытующим взглядом, он, как и следовало ожидать, ничего заслуживающего внимания не обнаружил. Темные каменные блоки не прикрывали ни деревянные панели, ни шпалеры, ни холщовые ширмы, и, на первый взгляд, в них не было ни отверстий, ни ниш.– Дай руку! – отрывисто потребовал маг и, сжав пальцы безмолвной Ниилит в костистой стариковской ладони, вновь услышал дивный, сладостный звон. Подождав, когда сила божественного дара наполнит его существо, он вновь осмотрел стены и не удержался от радостного восклицания. Азерги ждал этого и все же испытал несвойственное ему возбуждение, обнаружив, что три каменных блока слегка светятся – подобно тому, как просвечивает сквозь опущенные веки солнце. Радость кладоискателя, почувствовавшего под лопатой, пробившей трухлявое дерево, долгожданную пустоту, заставила мага ощутить дрожь в руках и предательскую слабость в коленях. Он скинет годы, согнувшие его плечи после перехода по Тропе мертвых, из волос уйдет седина, тело нальется прежней силой! Он обретет власть над Саккаремом, а там, кто знает, быть может и…Заставив себя вернуться к действительности, маг, на мгновение почувствовав себя пауком-кровососом, снял все внутренние преграды, и струившаяся в него тоненьким ручейком сила божественного дара заполнила Азерги целиком и полностью, в мозгу всплыли формулы, снимающие Охранительное заклятие, и язык сам собой повторил их. Сияние внутри каменных блоков усилилось, словно подогретое исходящей из Азерги силой, затем они вспыхнули и растаяли. Строго говоря, никаких блоков не было, но заменявшая их созданная магическими заклинаниями преграда по виду, весу и прочности ничем не уступала окружавшим камням. К стыду своему, Азерги должен был признать, что толком даже не понимает природы этой преграды, но, в конце концов, чтобы пользоваться водяными часами, вовсе не обязательно знать, как устроен механизм клепсидры. Подбодрив себя этим рассуждением и справившись с неожиданным приливом нерешительности, маг сделал несколько шагов, отделявших его от открывшегося в стене отверстия, таща за собой ставшую безвольной, обмякшую, как тряпичная кукла, Ниилит.Из-за поднявшейся пыли он в в первые мгновения не мог разглядеть, что же таится за образовавшимся в стене отверстием, но потом глаза различили похожую на альков глубокую нишу и стоящий на полу вожделенный сундук. Сделав еще шаг, маг протянул свободную руку и коснулся обитой узорчатыми металлическими полосами крышки из потемневшего дерева. Альков озарила вспышка алого пламени, и отпрянувший от сундука Азерги увидел, как прямо из воздуха формируется огромная человеческая фигура. Он попятился еще дальше в комнатку, на стенах которой играл теплый свет дня, споткнулся о похожую на порог плиту пола и, силясь устоять на ногах, выпустил ладонь Ниилит. Девушка, выпучив от ужаса глаза, метнулась в дальний угол комнаты и замерла, обреченно глядя, как обретает плоть расплывчатая фигура.Сначала она показалась ей громадной и невыразимо жуткой, но затем Ниилит, подсознательно ожидавшая увидеть дракона или чудовищного змея, которым, если верить сказкам, положено было охранять проклятые клады, была даже несколько разочарована. Когда же фигура, уплотняясь, начала уменьшаться в размерах, превращаясь в обычное человеческое существо, у девушки и вовсе отлегло от души. Во-первых, все же не дракон. Во-вторых, хуже Азерги человек вряд ли сыщется. В-третьих, устала она уже бояться – сколько можно?! А в-четвертых… Фигура в выцветшем темно-синем халате вовсе не показалась ей страшной. Она принадлежала мужчине преклонных лет – за пятьдесят уж точно, но не старик, с умным и спокойным, совсем не злым, чисто выбритым, загорелым лицом. Высокий белый тюрбан его украшала брошь с крупным рубином, но больше ничего примечательного во внешности хранителя сундука не было. Обычный саккаремец, и чего Азерги от него, как от зверя лютого, пятится?А маг продолжал отступать, пока не уперся спиной в оконную раму. Он-то, в отличие от Ниилит, прекрасно понял, кто перед ним. Понял и ужаснулся до глубины души, до полного оцепенения рассудка.– Приветствую тебя, Азерги! Здравствуй, избранница Богини, да прольется дождь под твои ноги, – вежливо произнес незнакомец низким мягким голосом, выходя из алькова в комнату.– А… ва… – пролепетал маг, а Ниилит склонила голову в низком поклоне, не зная, как обратиться к пришельцу из запредельного мира, но чувствуя, как что-то в заледенелой душе ее начинает оттаивать от звуков этого спокойного, доброжелательного голоса.– Меня зовут Аситах, и я никогда не рискнул бы причинить вреда избраннице Богини, – обратился пришелец к Ниилит. – Я маг, но не одержим жаждой власти, как многие мои собратья по ремеслу, и тебе нечего меня опасаться. Далеко не все маги столь же бездушны, жестоки и алчны, как советник покойного Менучера.С этими словами Аситах перевел взгляд на Азерги, лицо которого приобрело землистый оттенок и еще больше постарело, а седые волосы на голове встали дыбом.– Убей, не мучь… – прохрипел он умоляюще.– Зачем же мне тебя убивать? Неужели ты думаешь, не найдется других желающих избавить мир от подобного злодея? Да-да, злодея. Это ведь ты помог Гистунгуру умертвить Иль Харзака и наслать на Саккарем чудовищный мор. Ты убил Менучера после того, как много лет отравлял его сердце подозрительностью, злобой и жаждой крови. И это лишь малая толика твоих злодеяний, не так ли?– А ты! Ты, прикинувшийся мертвым!.. Все знал, предвидел, предчувствовал и не вмешался!.. Ты такой же злодей, как и я! Даже хуже, ибо с холодным любопытством смотрел со стороны, как гибнут люди, считавшие тебя своим другом! Ты в тысячу раз хуже меня…– Нет! – громовым голосом прервал Аситах мага. – Тебе ведомо, что Гистунгур наслал на меня порчу. Дабы излечиться от нее, я и вынужден был временно покинуть этот мир. Если бы я знал, во что превратят ты и преданные тобой ныне ученики Богов-Близнецов великий и счастливый некогда Саккарем!Аситах внезапно замолк, искаженное праведным гневом лицо его просветлело, и он тихо произнес:– Молись, Азерги. Молись, ибо мгновения жизни твоей сочтены. Веришь ли ты хотя бы во что-то? Если веришь – молись…– Нет! Я не хочу! Я не умру! – взвизгнул маг, рванул из ножен подаренный Марием Лауром кинжал и рухнул на пол, словно отброшенный от распахнутого окна некой волшебной силой.Однако Ниилит видела, что на этот раз никакого чародейства не было и в помине. Из спины мага торчал длинный и тяжелый болт, выпущенный из боевого арбалета, способный с расстояния в двести шагов прошить насквозь закованного в сталь ратника.– Наемники Гистунгура выследили предавшего их брата. Зло уничтожает зло, – пробормотал Аситах и протянул руку все еще жавшейся в углу комнаты Ниилит. – Пойдем, отыщем Мария Лаура. В его судьбе грядут большие перемены, которые затронут всех нас. Да и о теле Азерги надобно позаботиться, оно еще сослужит свою службу.– А сундук? – робко спросила девушка.– Сундук? Ах да, ну конечно. – Аситах поднял руку, и невесть откуда взявшиеся каменные блоки заполнили ведущий в альков проем. – Сундук нам пока не понадобится, но и оставлять его без присмотра нельзя. Попади мои безделушки в руки такого, как Азерги, и от них было бы больше вреда, чем пользы. 22 Вошедший в зал слуга отвесил собравшимся низкий поклон и доложил:– Посланец Тайлара Хума просит Мария Лаура принять его.– О Богиня! Сегодня в моем замке собралось больше гонцов, чем было их здесь за последние три года! – изумленно проворчал нардарский конис и, переглянувшись с Дильбэр, разрешил: – Веди его сюда!Юноша, посланный Тайларом Хумом, отсалютовал сидевшим вокруг высокого стола мужчинам, не без изящества поклонился Дильбэр и, широким шагом подойдя к конису, протянул скрепленный алым шнурком свиток.– Должен ли ты что-либо передать мне на словах? – спросил Марий посланца, разглядывая четко отпечатавшийся на воске оттиск распластавшегося в прыжке барса.– Мне велено засвидетельствовать тебе глубочайшее почтение Тайлара Хума и получить ответ на его письмо. Это все, – по-военному кратко ответил юноша.– Ну что ж, Пейлом отведет тебя туда, где ты сможешь утолить жажду и подкрепиться. Он же передаст тебе ответ. – Марий сделал знак слуге, и тот вывел юношу из зала.– Ты знаешь, что тут написано? – ознакомившись с содержанием письма, поинтересовался конис у задумчиво глядящего в окно Аситаха.– Догадываюсь, что Тайлар Хум готов признать тебя шадом Саккарема, если ты обещаешь не преследовать его людей за участие в мятеже и выдашь ему Азерги живым или мертвым, – неторопливо ответил маг и потянулся за бокалом с вином.– Клянусь Кровью и Сталью! Тебе, верно, скучно жить на свете, если ты все знаешь наперед! – восхитился конис.– О, тут ты не прав! Знаю я несравненно меньше, чем хотелось бы, и чем больше узнаю, тем интереснее мне становится жить, – искренне и серьезно ответил Аситах. – Но чего еще можно было ожидать от Тайлара после того, как гонец из Мельсины привез тебе приглашение занять саккаремский престол?– Н-ну, Тайлар мог потребовать земли, титул… Да чего угодно, ведь мятежники заняли треть страны, и ничто не мешает ему претендовать на шадский престол!– Он отважный и справедливый человек. И, что может быть еще важнее, твердо знает, чего хочет и на что способен, – заметила Дильбэр и, поймав недоуменный взгляд супруга, пояснила: – Так говорят все более или менее близко знающие Тайлара Хума. Он именно тот, кто тебе нужен. Доверь ему восточную границу, и халисунцы не только весьма быстро уберутся на свои земли, но и во сне перестанут видеть саккаремские пашни и виноградники. За ним ты будешь как за каменной стеной. А лучше сказать, как за стенами нардарского замка, которого тебе поначалу, я чувствую, будет сильно не хватать в Мельсине.– Хо! Ты, кажется, уже решила, что я согласен занять шадский престол?– Твой средний брат будет хорошим конисом, нардарцы любят его почти так же, как тебя. Саккарем же устал от усобиц и неправедного правления. Ему нужен достойный шад, и Богиня поможет тебе стать им.– А ты, Аситах? Что скажешь ты? Должен ли я занять престол венценосного шада?– Думаю, да. Однако не считай это пророчеством или предсказанием. Я тоже способен ошибаться и делаю это, к сожалению, нередко. Тебе ведь известно, к чему привела недооценка Гистунгура.– Да, ты говорил. Страшно подумать, какая цепь ужасных событий последовала за поразившим тебя недугом, – подтвердил Марий.– Ты не понял. Ошибкой было не то, что я не сумел уберечься от порчи. Если ты, не умея летать, в нужный момент не полетел – это едва ли можно считать ошибкой. Виню я себя в другом: зная о замыслах Гистунгура, задумавшего прибрать к рукам Саккарем, я не рассказал об этом Иль Харзаку и твоему отцу. Не поделился дурными вестями и скверными предчувствиями с Бизаром, Гангласом, Торгумом Хумом и другими советниками и военачальниками прежнего шада. Мог бы и Менучера с Дильбэр предупредить, жрецов храмов Богини, да мало ли кого еще… Но я думал, что сумею справиться с нависшей угрозой, казавшейся мне далекой и не такой уж страшной…– И ты не мог объявиться здесь раньше? – с упреком спросила Дильбэр.– Объявиться мог. Но это значило бы снова положиться на себя одного, еще раз рискнуть и, быть может, повторить ту же ошибку. Наученный горьким опытом, я поступил иначе. Выбрал время, подготовил нужных людей и обстоятельства… А потом твой супруг "случайно" нашел мою сумку и повез ее в качестве "подарка" Азерги.– А эта девушка, избранница Богини? Ее Азерги тоже нашел "случайно"? – продолжала расспрашивать мага Дильбэр.– Отыскать носительницу дара в Саккареме не так уж трудно, было бы желание. На ее месте мог оказаться кто-то другой, и это едва ли что-нибудь изменило. Нет, Ниилит советник Менучера нашел без моей помощи.– Кстати, где она сейчас? Тайлар Хум спрашивает о ней в своем письме и, судя по всему, хотел бы ее увидеть, – вспомнил Марий. – Дильбэр она тоже приглянулась, и надеюсь, ты, сделав эту Ниилит своей помощницей, не лишишь нас ее общества?Аситах отставил опустевший кубок и грустно улыбнулся:– Мне жаль тебя разочаровывать, но Ниилит нынче утром покинула твой замок. Да-да, тебе об этом не доложили, потому что она ушла из него старым подземным ходом. Тем самым, которым некогда выбралась из замка прежняя моя помощница, старуха Зальгар.– Тот, что начинается в старом камине? Удивительно, откуда тебе о нем известно? Во всяком случае, ты мог бы меня предупредить. Если уж я окажусь на троне Саккарема, иметь под рукой носительницу дара было бы совсем не лишне, – нахмурился конис.– Я не стал тебя беспокоить по многим причинам, и главная из них – Ниилит, по вине Азерги, исчерпала своей дар, так и не научившись владеть им. Теперь она просто красивая девчонка и не представляет интереса для Саккаремского шада.– А-а-а… – разочарованно протянул Марий Лаур, а Дильбэр за его спиной одарила мага ласковой улыбкой. Право же, она чувствует себя значительно спокойнее, зная, что эта очень красивая девчонка, у которой, быть может, еще сохранилась завалящая крупица божественного дара, находится далеко-далеко от ее драгоценного супруга. Впрочем, даже будь она уверена, что божественный дар Ниилит исчерпан, у девицы оставалась привлекательная внешность, которая тоже в некоторой степени божественный дар, а потому…Аситах понимающе опустил веки и попросил прекрасную и любезную хозяйку замка вновь наполнить его кубок.Он не отказался бы иметь Ниилит своей помощницей даже после того, как она утратила дар и перестала быть избранницей Богини. Тайлар, надо полагать, не отказался бы назвать ее своей женой, и она догадывалась об этом… Марий Лаур со временем поймет, что она оказалась бы полезной ему при шадском дворе, поскольку совсем необязательно рассказывать всем и каждому, что девушка лишилась дара. Даже Дильбэр, вероятно, признает, что ради того, чтобы видеть подле себя чистую душой придворную даму, можно умерить женскую ревность, для которой к тому же нет никаких оснований.Маг отпил глоток превосходного вина и зажмурил глаза от удовольствия. За годы, прошедшие после мнимой смерти, ему довелось побывать в разных странах и разных Реальностях, но вина с подобным букетом пить не приходилось. Он вспомнил рассказ Ниилит о ее злоключениях в винном погребе и усмехнулся.Да, он один знал настоящую цену этой девчонке, хотя все, кто так или иначе сталкивался с ней, ощутили ее обаяние, ее необычную притягательность. Она была сокровищем, и, даже не вполне сознавая его истинную ценность, каждому хотелось этим сокровищем завладеть; чувствуя это, девчонка и бежала. Бежала, чтобы не быть игрушкой в чьих бы то ни было руках, чтобы самой искать и найти того, с кем хотелось бы разделить судьбу. Она не могла, не умела выразить этого словами и попросила мага, к которому испытывала необъяснимое доверие, заглянуть ей в душу и убедиться, что покинуть тайком Нардарский замок ее заставляет не каприз и не девичья прихоть. И он заглянул – магическое зрение позволяло проникнуть в душу человека, если тот сам раскрывал ее. И увидел, что девчонка бежит за своей мечтой и не может иначе. Вероятно, если бы Ичилимба не сказала тогда, что Тайлар отдал дочь Байшуга на потеху своим людям, все было бы иначе… Но что проку гадать о несбывшемся?Если бы Зелхат – надо будет навестить старика, передать привет от ученицы, но, разумеется, не говорить, что и от него она не пожелала быть зависимой, – а потом и матушка Бельвер не рассказывали ей о северных народах, где девицы считаются во всем равными мужчинам и даже сами выбирают женихов, у нее не было бы мечты и она не бежала бы сломя голову куда глаза глядят. Но не будь у нее этой мечты, что сделалось бы с Ниилит в "Девичьем садке"?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69