Разгром левой оппозиции в самом прямом и непосредственном смысле означал
переход власти из рук революционного авангарда в руки более консервативных
элементов бюрократии и верхов рабочего класса. 1924 г. - это и есть начало
советского Термидора."[4]
В работе "Что такое СССР и куда он идет" Л.Д.Троцкий сделал попытку
предугадать будущее советского государства: "...привлечем два гипотетических
варианта будущего. Представим себе, что советская бюрократия низвергнута
революционной партией, которая имеет все качества старого большевизма и, в
то же время, обогащена мировым опытом последнего периода. Такого рода партия
начала бы с восстановления демократии профессиональных союзов и советов. Она
могла бы и должна была бы восстановить свободу советских ' партий. Вместе с
массами и во главе их она произвела бы беспощад- ! ную чистку
государственного аппарата. Она бы уничтожала чины и ордена - всякие вообще
привилегии и ограничила бы неравенство в оплате труда жизненно необходимыми
потребностями хозяйства и ' государственного аппарата. Она дала бы
возможность молодежи са- ' мостоятельно мыслить, учиться, критиковать и
формироваться. Она внесла бы глубокие изменения в распределении народного
дохода в ' соответствии с интересами и волей рабочих и крестьянских масс.
Поскольку дело касается отношений собственности, новой власти не пришлось бы
прибегать к революционным мерам. Она продолжала бы и развивала бы дальше
опыт планового хозяйства. После политической революции, то есть, низложения
бюрократии, пролетариату 1 пришлось бы в экономике произвести ряд важнейших
реформ, но не новую социальную революцию. [!]
Если, наоборот, правящую советскую касту низвергла бы буржу-[(
]азная партия, она нашла бы немало готовых слуг среди нынешних[!
]бюрократов, администраторов, техников, директоров, партийных '
секретарей, вообще привилегированных верхов. Чистка государст- ' венного
аппарата понадобилась бы, конечно, и в этом случае; но бур-[;]
жуазной реставрации понадобилось бы, пожалуй, вычистить меньше народу,
чем революционной партии. Главной задачей новой власти было бы, однако
восстановление частной собственности на средства производства. Прежде всего,
потребовалось бы создание условий для выделения из слабых колхозов крепких
фермеров и для превращения сильных колхозов в производственные кооперативы
буржуазного типа, в сельскохозяйственные акционерные компании. В области
промышленности денационализация началась бы с предприятий лег
кой и пищевой промышленности. Плановое начало бы превратилось на
переходный период в серию компромиссов между государственной властью и
отдельными "корпорациями", то есть потенциальными собственниками из
капитанов советской промышленности, из бывших собственников-эмигрантов и
иностранных капиталистов. Не смотря на то, что советская бюрократия многое
подготовила для буржуазной реставрации в области форм собственности и
методов хозяйства, новый режим должен был бы произвести не реформу, а
социальный переворот."[5]
Пережив на собственном опыте события последних десяти лет, можно
сказать, что на наших глазах реализовывается второй вариант этого
предсказания. Справедливости ради надо добавить, что все мы были свидетелями
и воплощения в жизнь первого варианта. Фактически обе возможности,
предсказанные Л. Д. Троцким - это конспективное изложения событий эпохи
правления Горбачева-Ельцина -"перестройка" под лозунгом "больше социализма"
плавно перешла в "реформы" под лозунгом "больше капитализма".
Гл. 3 Гениальные пророки или предсказатели на кофейной гуще?

О
V^i
Сейчас, когда приближается 80-ая годовщина Октябрьской революции, можно
сказать, что политические предсказа ния Ю. О. Мартова, Н. В. Устрялова, Л.
Д. Троцкого сбылись. В СССР произошел "термидор" - реставрация капитализма
усилиями тех деятелей, которые называли себя наследниками идей "Великого
Октября".
Кто же они, те политики, которые предсказывали "термидор" в 20-е гг., -
гениальные пророки, опередившие своими мыслями современников, или
шарлатаны-прорицатели, попавшие "пальцем в небо". Ответ на этот вопрос даст
только наше будущее, когда оно станет прошлым.
Что же касается Л. Д. Троцкого, то в его теоретических построениях есть
два очень уязвимых местах. Во-первых, он явно лукавил когда говорил о
возможности пролетарской марксистской партии одолеть бюрократию и вернуть
Россию к "настоящему социализму". Такую возможность Л. Д. Троцкий фактически
отрицал, постоянно подчеркивая, что победа социализма в одной отдельно
взятой стране невозможна, даже если она занимает 1/6 земного шара.
Революция в России была частью общеевропейской революционной ситуации,
которая возникла в ходе первой мировой войны. Революция вспыхнула в 1918 г.
в Германии, Австрии, Венгрии, Болгарии, на грани революции была Италия,
взрывоопасной была ситуация в Англии и Франции. Все это давало основания
надеяться, что путем России пойдут в ближайшее время основные европейские
страны. Но к 1923 г. революционный подъем на Западе затих. Большевики могли
надеяться только на внутренние ресурсы. Победивший во внутрипартийной борьбе
И. В. Сталин и его сторонники связывали свое представление о будущем
человечества с мировой революцией. Но, в отличие от Л. Д. Троцкого,
представляли ее не в виде кратковременного захвата власти в других странах
партиями III Интернационала, а как длительную историческую эпоху, на
протяжении которой будут существовать государства с различным общественным
строем.
Л. Д. Троцкий не бьш согласен с этой точкой зрения. Отсюда логически
вытекало, что СССР без поддержки с Запада обречен на гибель. Если бы Л. Д.
Троцкий оказался во главе СССР в двадцатые годы, перед ним были два выбора:
или попытка развязать военный конфликт под лозунгом "революционной войны",
который при тогдашнем экономическом и военном потенциале Советского
государства мог завершиться только полным разгромом: попытаться встать на
путь реформ типа горбачевских, которые также несли смерть государству,
созданному Октябрьской революцией. Оставался еще один путь - но это то,
против чего сам Л. Д. Троцкий боролся - то, что делал И. В. Сталин.
Второе слабое место в теоретических построениях Л. Д. Троцкого о
советском "термидоре" состоит в явном противоречии между декларируемым им
методом объяснения общественных проблем и его конкретными объяснениями.
Л. Д. Троцкий считал себя продолжателем идей революционного марксизма и
декларировал, что главный социальный конфликт современной эпохи - это борьба
пролетариата и буржуазии. Но классовая борьба этих сил у него исчезала при
предсказаниях грядущего или состоявшегося "термидора" в СССР.
Причины "термидора", (что, по Л. Д. Троцкому, означало синоним
правления И. В. Сталина), сводились к двум моментам:
1)неравен-ствовраспределении ; 2) стремление бюрократической прослойки во
главе со И. В. Сталиным любыми путями удержаться у власти и использовать
неравенство в распределении для своей выгоды.
В работе "Что такое СССР и куда он идет" Л. Д. Троцкий так представил
механизм "термидора": "Основой бюрократического командования является
бедность общества предметами потребления с вытекающей отсюда борьбой всех
против всех. Когда в магазине товаров достаточно, покупатели могут
приходить, когда хотят. Когда товаров мало. покупатели вынуждены становиться
в очередь. Когда очередь очень длинна, необходимо поставить полицейского для
охраны порядка. Таков исходный пункт власти советской бюрократии. Она
"знает" кому давать, а кто должен подождать. Повышение материального и
культурного уровня должно бы, на первый взгляд уменьшить количество
привилегий, сужать область применения "бур^ жуазного права" и тем самым
вырвать почву из-под ног его охрани-
тельницы, бюрократии. На самом же деле, произошло обратное: рост
производительных сил сопровождался до сих пор крайним развитием всех видов
неравенства, привилегий и преимуществ, а вместе с тем, и бюрократизма. И это
тоже не случайно. В первый период советский режим имел, несомненно, гораздо
более уравнительный и менее бюрократический характер, чем ныне. Но это было
уравнительность всеобщей нищеты. Ресурсы страны были так скудны, что не
открывали возможности для выделения из массы населения сколько-нибудь
широких привилегированных слоев. В то же время "уравнительный" характер
заработной платы убивал личную заинтересованность, превратился в тормоз
развития производительных сил. Советское хозяйство должно было из своей
нищеты-подняться на более высокую ступень чтобы, стали возможны жировые
отложения привилегий. Нынешнее состояние производства еще очень далеко от
того. чтобы обеспечить всех всем необходимым. Но оно уже достаточно, чтобы
дать значительные привилегии меньшинству и превратить неравенство в кнут для
подстегивания большинства. Такова первая причина того, почему рост
производства усиливал до сих пор не социалистические. а буржуазные черты
государства. Но это не единственная причина. Наряду с экономическим
фактором, диктующим на данной стадии капиталистические методы оплаты труда,
действует параллельно политический фактор в лице самой бюрократии. По самой
сути своей она является насадительницей и охранительницей неравенств. Она с
самого начала возникает как буржуазный орган рабочего государства.
Устанавливая и охраняя преимущества меньшинства, она снимает, разумеется,
сливки для себя самой. Кто распределяет блага, тот никогда не обделяет себя.
Так из социальной нужды вырастает орган, который перерастает общественно
необходимую функцию, становится самостоятельным фактором и вместе с тем
источником великих опасностей для всего общественного
организма."[6]
В итоге все сводилось к двум причинам: 1) социальной (неравенство в
распределении) и 2) политической (стремление имеющей распределительные права
бюрократии к власти). Читая такие объяснения, удивляешься, кому они
принадлежат: человеку, который считал себя одним из лидеров
коммунистического движения, или публицисту эпохи "перестройки", обладателю
диплома специалиста по научному коммунизму и зависти к привилегиям секретаря
обкома КПСС. За ними чувствуется мелкий буржуа, который бунтует против любой
формы контроля со стороны общества. Дальнейшее развитие этого тезиса Л. Д.
Троцкого произошло в эпоху перестройки, когда вспомнили о "главной гарантии"
против власти бюрократии - частной собственности и "рынке". Как эти гарантии
повлияли на положение бюрократии и "свободу" всех остальных членов общества,
видно из нашей современной повседневности.
Таким образом, теоретическое объяснение "термидора" у Л. Д. Троцкого
далеко от марксизма и по сути является мелкобуржу-
азной точкой зрения. По его мысли не какой-то определенный класс, а
советская бюрократия как организованный слой свергнет диктатуру пролетариата
в России. То есть, по Л. Д. Троцкому классовая борьба в Советском
государстве идет между "сталинской бюрократией" и рабочим классом.
Безусловно, слой чиновников, исполняющий указания "сверху" необходим
любому государству. Бюрократия - есть атрибут любого государства, в том
числе и пролетарского. Причем, явно надуманным является термин "сталинская
бюрократия". С таким же успехом ее можно назвать "ленинской", поскольку
советская бюрократия складывалась в то время, когда он был главой
правительства и государства, или "троцкистская", поскольку, к ее
формированию и он приложил руку, и многие ее конкретные представители в ходе
межпартийной борьбы 20 гг. поддерживали именно его.
Конечно, в государстве "диктатуры пролетариата" бюрократия может быть и
являться одним из существенных факторов, способствующих реставрации старого
строя. Именно в этой прослойке очень сильны влияния буржуазной идеологии.
Но, в целом, бюрократический аппарат выполняет волю господствующего класса.
И советская бюрократия, так или иначе, длительное время выполняла волю
рабочего класса.
Возражение вызывает определение Л. Д. Троцким режима в СССР в 20-30 гг.
как "режима переродившегося рабочего государства". Если государство в СССР
было рабочим, то есть, у власти был рабочий класс, то оно не может
переродиться, так как не может переродиться феодальное или буржуазное
государство. Для того, чтобы переродиться, рабочий класс должен присваивать
прибавочную стоимость, эксплуатируя либо свергнутую буржуазию, либо самого
себя, что в равной мере абсурдно. Конечно, отдельные представители рабочего
класса перерождались, превращаясь в помощников буржуазии. Но объяснять
исторические процессы марксист, каким себя считал Троцкий, может только на
основе анализа соотношения классов, а не столкновений отдельных лиц, групп
или даже социальных слоев.
Реставрация капитализма в нашей стране могла произойти и произошла не
по причине "происков сталинской бюрократии", а в результате ожесточенной
классовой борьбы, в ходе которой буржуазия оказалась сильнее рабочего
класса. В этой борьбе были периоды относительного равновесия, когда
появлялись отечественные "бо-напартики" - правители, не имеющие определенной
классовой опоры, и поэтому, маневрирующие между общественными классами.

Гл.4 Был ли "термидор" в СССР при И. В. Сталине? 15 Гл.4 Был ли
"термидор" в СССР при И. В. Сталине?

Б[1]
;
Был ли в СССР в 20-30-ые гг. бонапартистский режим, как это утверждал
Л. Д. Троцкий? Я отвечаю на этот вопрос от рицательно. По моему мнению, в
этот период был режим пролетарской диктатуры. Ее вождь И. В. Сталин,
опираясь на рабочий класс, смог в 20-40 гг. предотвратить в СССР
"термидорианскую реставрацию". Л. Д. Троцкий был идеологом мелкобуржуазной
революционности и одним из носителей этой реставрации.
Какие факты подтверждают высказанный тезис? Отвечая на этот вопрос,
необходимо разобраться, какие экономические, социальные, политические и
идеологические процессы шли в СССР в 20-30-ые гг., и интересам какого класса
они соответствовали. Л. Д. Троцкий называл себя марксистом, но в своем
анализе ограничивался описанием борьбы отдельных групп в партийном и
советском руководстве, используя термины "пролетарский" и "буржуазный"
только как пропагандистские ярлыки.
Надо сказать, что и И. В. Сталин, и Л. Д. Троцкий во взаимной борьбе
прибегали к схожим приемам, и все обвинения троцкистов в адрес своих
противников вполне могли быть адресованы и им самим. Поэтому, для
объективного понимания происходящих событий надо отказаться от
нравоучительно-морализаторских обвинений в "нехороших" поступках отдельных
лиц.
Победа Советской власти в революции 1917 г. и гражданской войне не
означала прекращения классовой борьбы в России. Российская буржуазия
потеряла к 1921 г. власть на всей территории страны. Но она сохраняла
значительные экономические позиции. Даже в 1928 г., по официальным советским
данным, буржуазия составляла 4,6 % населения страны, а капиталистическая
собственность - около 2,6 "/о производственных фондов[7].
Поскольку, любые казенные подсчеты корректируют действительность в более
приятную для власти сторону, то эти цифры, скорее всего, занижены.
Буржуазия сохраняла свои политические организации, нелегальные как
внутри страны и легально действующие в эмиграции. Среди них были военные
структуры, остатки войск, борющихся против Красной Армии. Буржуазия
располагала огромными пропагандистскими и идеологическими рычагами. Большая
часть дореволюционной интеллигенции, особенно ее верхушки, и по
происхождению, и по образу мыслей была тесно с ней связана. К этому надо
добавить огромные международные связи российской буржуазии, первоначально
превосходившие возможности советской дипломатии. Эти последствия
дореволюционной монополии буржуазии на умственный труд и на управленческие
функции до 1917 г. играли не меньшую роль, чем экономические и политические
рычаги.
Поэтому классовая борьба в СССР после 1920 г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20