Ц Эй! Ц крикнула я, одновременно левой рукой натягивая поводья, а право
й по привычке хватаясь за кинжал на поясе. Ц Ты что, свалился?
Ветер неохотно послушался поводьев и остановился.
Ц Стой здесь, Ц велела я жеребцу, спешиваясь.
Я сделала несколько шагов назад и нагнулась над кустом, из которого врод
е бы торчали какие-то посторонние сучья. В этот самый миг надо мной просви
стела пущенная из лука стрела.
Тело мое разобралось в обстановке быстрей, чем разум. Разум еще только ра
сставался с мыслью найти упавшего куда-то в куст Корнягу, а тело уже метну
лось за этот куст и замерло, готовое для следующего броска.
На мгновение все затихло. Только сердце у меня колотилось все сильнее. Мн
е вдруг стало легко. Мир из странного сделался привычным и простым. Стрел
яют Ц значит, засада. А засада Ц значит, пробьюсь. Не страшно! Любой враг л
учше, чем неизвестный.
Вторая стрела срезала ветку рядом с моей левой щекой. Гурунарский ножиче
к уже лежал у меня в руке. Я вынырнула из-за куста, размахнулась и отправил
а нож в густую крону платана Ц туда, откуда пришла стрела.
Вопль боли незнакомого стрелка смешался с хриплым рычанием зверя.
«А вот и вулх», Ц мысленно усмехнулась я, бросаясь к дереву, из ветвей кот
орого безвольным мешком валилось тело врага.
Ветер прянул в сторону и звонко заржал, но бежать не бросился. В следующий
миг я прокляла его выдержку, потому что в меня полетели стрелы еще двух лу
чников, засевших на деревьях в стороне озера. Одна воткнулась в бок упавш
ему стрелку и осталась там торчать, подрагивая оперением Ц а он и не шеве
льнулся. Ну, трупы вообще редко шевелятся. Я выдернула у него из горла нож
и снова метнулась за куст, подальше от Ветра. Не то ранят мне коня, и что я бу
ду делать?
С первого броска одним врагом меньше Ц это мне крупно повезло. Но скольк
о же их?
Три стрелы ответили мне на вопрос. В том смысле, что Ц не меньше трех.
Ах ты ж!.. Четвертая стрела пришла с неожиданной стороны и чиркнула меня по
шее, содрав кожу. Больно! И горячо Ц от моей же крови. Т-темное небо!
Второй вопрос: сколько у них еще стрел?
Я наспех сорвала лист, и залепила им царапину уже на бегу. Если лучники жда
ли именно меня Ц а я уже не сомневалась, что Корняга не случайно привел ме
ня к засаде, Ц то они непременно бросятся за мной. Главное, чтобы стрелки
оказались на земле. А там посмотрим, кто сильнее.
Я бежала со всех ног, дергаясь из стороны в сторону, как ошалевшая курица.
Мне нужно было убедить их, что я испугалась. Испугалась и потеряла направ
ление Ц потому что бежала я прямо на стрелы. И вряд ли кто-то из врагов мог
подумать, что я поступаю так вполне осознанно. Для начала надо лишить их у
добной позиции.
Еще две стрелы воткнулись в землю совсем рядом со мной. Я перепрыгнула не
кстати подвернувшийся под ноги пень и бросилась напролом через молодой
ельничек. Пробегая мимо огромной ели, я мельком увидела на половине высо
ты ствола темное пятно человеческой фигуры. Ух! Почти прорвалась…
Стрела ударила меня в правое плечо с такой силой, что я чуть не кувыркнула
сь через голову. От толчка и от боли помутилось в глазах. Я пробежала неско
лько шагов вслепую, ткнулась лицом в еловые иголки и с невнятным ругател
ьством опустилась на колени.
Моя левая рука сама потянулась ощупать плечо, ожидая встретить древко ст
релы, застрявшей в живой плоти.
Стрелы в плече не было. И даже магическая одежда в этом месте была цела. Он
а-то, небось, и уберегла меня от раны Ц но не от синяка. Я не сдержалась и ох
нула, поднимаясь с колен. Ничего, синяк Ц впрочем, как и рана, Ц это ненадо
лго. Ровным счетом до завтра. Завтра на моем теле и следа не останется… есл
и доживу, конечно. А с синяком от стрелы на плече дожить легче, чем со стрел
ой в том же месте.
«Ладно, колдун, твоя взяла», Ц подумала я, оборачиваясь на треск ломаемых
сучьев. Ц «Не буду искать другую одежку».
Ближайший ко мне лучник торопливо спускался с ели. Небось, видел, что попа
л, и добивать меня собрался… с-скотина!
Его товарищ на другом дереве предостерегающе крикнул. Лучник обернулся,
и мой нож, еще испачканный кровью предыдущего врага, вошел ему под ребро. О
н захрипел, взмахнул руками и полетел вниз.
Сейчас от двоих стрелков меня закрывали деревья. Но куда делся тот, котор
ый только что пытался предупредить товарища? Выжидает, когда я откроюсь
для выстрела, или спустился с дерева и обходит со спины?
Я нерешительно дернулась было в сторону упавшего Ц забрать нож Ц но пе
редумала. Опасно. Еще один нож у меня оставался, да верный хадасский кинжа
л Ц все остальное оружие было в притороченной к седлу сумке. Впрочем, от а
рбалета мне сейчас все равно мало толку.
Я зажала кинжал в правой руке и замерла на месте, прислушиваясь.
Вокруг было тихо.
Молчали птицы, не шелестела листва. Красные сумерки под пологом леса был
и напитаны ожиданием. Тишина длилась всего мгновение или два, но для меня
она растянулась на несколько жизней.
Внезапно за ельничком, в стороне озера закричал человек. К нему присоеди
нился второй, но его заглушило яростное рычание зверя. Ур-ра! Так их, серый
брат! В тот же миг я затылком почуяла взгляд и резко обернулась.
Короткий восточный меч уже летел мне в грудь. Я встретила его кинжалом, с т
рудом сдержав напор враждебной стали, и тотчас отпрыгнула в сторону. Лев
ой рукой я выхватила из наручи второй гурунарский ножичек.
Противник мне попался тот еще. Одного взгляда на его гнусную харю со шрам
ом через весь подбородок было достаточно, чтобы понять Ц этот не станет
фехтовать по правилам высокой науки. Ну и ладно. Я тоже не во дворцах драть
ся училась.
Следующий удар я приняла в скрест ножа и кинжала, и попыталась двинуть пр
отивника ногой в пах. Разбойник увернулся в последний момент. Во взгляде
его что-то мелькнуло Ц то ли удивление, то ли уважение, джерх его разбере
т. Как видно, он сделал поправку на мои манеры, и меч в его руках заплясал с у
двоенной быстротой.
Я отступала шаг за шагом, уворачиваясь и блокируя выпады. Против меча с ки
нжалом напрямую не попрешь, вот я и выжидала ошибки противника. Одноврем
енно я вслушивалась в то, что происходит у озера. Оттуда донеслось еще нес
колько воплей, затем плеск чего-то тяжелого, упавшего в воду. Хотелось дум
ать, что это тело врага.
Что-то мелькнуло среди молодых елочек за спиной моего противника. Серый
вихрь налетел на него со спины и опрокинул. Я тотчас бросилась вперед, нас
тупая ногой на меч. Человек и вулх покатились живым клубком по ковру осып
авшейся хвои, ломая еловую поросль. Но уже через несколько шагов клубок р
аспался.
Человек остался лежать на боку, и из его разодранного горла толчками шла
темная кровь. Вулх, пошатываясь, поднялся на все четыре лапы над телом пов
ерженного врага.
Ц Этот последний? Ц спросила я, почти ожидая утвердительного кивка в от
вет.
Но вулх не стал кивать головой, он просто выразительно на меня посмотрел.
«Дык, ясен пень, что последний», Ц сказал его взгляд. Вулх повел хвостом, р
азвернулся и медленно потрусил к озеру.
Некоторое время я стояла и смотрела на мертвого разбойника, не в силах сд
винуться с места. Его вид неприятно всколыхнул во мне память о Беше. О Беше
, который вот так же умер от клыков зверя и так же лежал с разорванным горл
ом… Только когда теплые губы Ветра ткнулись мне в ухо, я очнулась.
Ц Уйдем отсюда, Ц сказала я жеребцу, прижимаясь щекой к его морде.
И чуткий Ветер увел меня вслед за вулхом.
В конце концов мне удалось и отдохнуть, и искупаться Ц все, как было задум
ано. Только не сразу.
Сначала я распрягла коня и велела ему найти себе корм по вкусу, но далеко о
т озера не уходить. Судя по тому, как Ветер вел себя при стычке с разбойник
ами, в таких делах ему вполне можно доверять.
Вулх за то время, что я возилась с упряжью и поклажей, успел окунуться в оз
ере, и улегся на берегу в тени раскидистого старого клена. Он лежал на боку
, как уставшая собака, и тщательно зализывал рану на правой передней лапе.
Проходя мимо, я нахмурилась. Рана была не слишком серьезной, однако пару д
ней вулху будет трудно угнаться за жеребцом. А времени у нас было в обрез.

И я по-прежнему не знала, где находится У-Наринна. А спросить пока не у кого
.
Даже мой лже-проводник, судя по всему, знал путь только до разбойничьей за
сады. Интересно, кстати, где он? Уж я бы ему сучья пообломала! Или корни поот
кручивала…
Меня ждала неприятная работа. Нужно было обшарить трупы. Некоторое время
я раздумывала, не стащить ли их затем в какой-нибудь овражек и не привали
ть ли ветками, но быстро решила, что разбойники этого не заслужили.
Вот только того, который упал в озеро, я вытащила с мелководья и отволокла
подальше от берега Ц но заботилась я при этом не о трупе, а об озере. Нечег
о воду запоганивать.
Мокрый покойник был тяжелым, как лошадь. У меня сразу заныло ушибленное с
трелой плечо. Вот Чистые братья все о душе спорят Ц что это за штука, и как
ая она из себя. Как по мне, так душа должна быть чем-то вроде воздушного зме
я, который человека все время вверх тянет. Потому что когда душа улетает, т
ело сразу становится куда тяжелее.
У этого бездушного тела ничего ценного не оказалось. Пригоршня медных мо
нет в поясе, серебряная серьга с выковырянным камнем в ухе да плохонький
железный нож за голенищем. Я хмыкнула и отправилась искать остальных мер
твецов.
Было их не пятеро, как я думала. Было их шестеро. Четверых прикончил вулх, о
дного я, а еще один успел вытащить из-под ребра мой метательный нож и умер
сам. Ну, то есть тоже от моей руки, но не сразу. Он прополз еще с десяток шаго
в, умирая. Я с трудом вынула гурунарский нож из его окоченевших пальцев, и
мне задним числом стало не по себе.
Шестеро разбойников, злобных и упрямых, как крысы. Которые до самой смерт
и пытаются нанести противнику удар. Мда-а, теперь я знаю не понаслышке, ка
кие люди живут в Диких землях. Одна бы я с этими шестерыми могла и не управ
иться. Уложила бы двоих-троих, была бы ранена, оказалась бы в плену… убить-
то они меня сразу не убили бы, решили бы сначала это… попользоваться. Сини
м утром их, конечно, ждала бы неприятная неожиданность Ц да и кому ж прият
но вместо раненой и связанной девки узреть целехонькую и свободную от пу
т карсу? Но до заката Четтана мне бы приходилось несладко… В общем, спасиб
о вулху.
Пять трупов я обыскала, и не обнаружила ничего полезного. Признаться, я на
деялась найти у кого-нибудь в поясе или за пазухой что-то вроде путеводно
го пергамента или дощечки с обозначением хотя бы некоторых дорог и дерев
ень. Разбойники, конечно, эти места и так знали
Ц но вот у торговых людей, нападениями на которых они, судя по всему, пром
ышляли, путевые рисунки вполне могли быть. А раз могли быть, то разбойники
их отобрали бы вместе со всем остальным Ц или я ничего не смыслю в этих лю
дишках. Но никаких рисунков я не нашла.
Впрочем, оставался еще один труп Ц того самого разбойника с мечом, котор
ого вулх загрыз у меня на глазах.
Я с сожалением оглядела затоптанный ельничек, где разыгралась последня
я схватка. Сломанные елочки мне было по-настоящему жаль Ц в отличие от уб
итых людей.
Судя по одежде, а особенно Ц по добротным сапогам, этот разбойник был гла
варем. Труп лежал на левом боку, и подстилка из хвои прошлого круга под его
головой потемнела от впитавшейся крови. Я ногой перевернула мертвеца на
спину.
Тьма и демоны! Когда мерзавец напал на меня, я, понятное дело, смотрела в ос
новном на его меч. А теперь я увидела ножны от этого меча и тихо ахнула.
Если бы на стол в доме Беша вместо общих глиняных лоханей поставили кажд
ому серебряную тарелку, тарелки смотрелись бы не так дико, как эти ножны. Н
а трупе лесного разбойника они выглядели неуместными до нелепости.
Я развязала ремешки, которыми ножны крепились к поясу, и дивная вещь оказ
алась у меня в руках. Я повертела ножны так и эдак, любуясь работой неизвес
тного мастера. Провела пальцем по бархатистой коже. Луч Четтана проник с
квозь листву, вспыхнул пронзительно-красным на металлической оковке но
жен и бросил яркие блики на сдержанный коричневый тон кожи.
Я потянулась за лежащим тут же мечом и сразу поняла, что ошиблась
Ц меч, с которым набросился на меня разбойник, не имел никакого отношени
я к этим ножнам. Это был грубый восточный клинок, размерами короче и шире н
ожен. Судя по царапинам на крестовине, его вообще носили просто в кольце у
пояса.
Оковка у ножен была необычная. Каждому из трех стальных колец, охватывав
ших ножны, сопутствовало такой же ширины серебряное. Стальные кольца был
и совершенно гладкими, серебряные же покрывала тонкая резьба. В узорах с
транным образом сплетались листья дуба, клена и винограда; незнакомые мн
е символы, среди которых главенствовал круг; цепочки звериных и человече
ских следов. Каждое из колец несло свой собственный рисунок.
Самой широкой была оковка устья. Я присмотрелась к ней повнимательнее. П
оказалось мне, или в сплетении узора на самом деле мелькнул рисунок букв?

Поворачивая ножны, я медленно читала надпись, сделанную на древнем языке
. Вот и пригодилось мне знание письменности хорингов, которым невесть за
чем поделился со мной старина Унди Мышатник, упокой его Тьма. На серебрян
ом кольце было вырезано всего одно слово, но я для верности перечитала ег
о трижды.
Древний язык хорингов Ц штука сложная. Слова в нем значат совсем не то, чт
о у нас. В одно слово вмещается столько всего, что и не перевести. Надпись н
а ножнах значила примерно следующее: «спешу оказаться тогда и там, где я н
ужен». Некоторое время я пыталась разгадать ее смысл. Что вообще можно на
писать на ножнах? Изречение? Не похоже. Может быть, имя меча? Тогда как же ег
о назвать одним словом по-нашему Ц «Спешащий»? Или «Быстрый»? Нет, неверн
о. Тут речь не только о быстроте…
«Спешить» по-хорингски дословно будет «бежать впереди». Тогда, тогда… В
ертится на языке, а не дается!.. Вот! Нашла. «Опережающий».
У меня за спиной раздался громкий треск и шорох. Я рывком обернулась, гото
вая увидеть все, что угодно.
Но только не то, что предстало моим глазам. То есть, конечно, Корняга расск
азывал, как ему пришлось выкапываться из земли. Но одно дело слушать впол
уха всякие байки, и совсем другое Ц видеть это собственными глазами.
Тот самый пенек перед ельником, что подвернулся мне под ноги, когда я увор
ачивалась от разбойничьих стрел, скрипел и раскачивался, при каждом движ
ении накреняясь все сильнее. Наконец пеньку удалось вытащить из-под зем
ли один жилистый корень, которым он и принялся раскапывать остальные. Че
рез пару минут Корняга целиком оказался на поверхности. Он встряхнулся,
как собака после купания Ц только от него во все стороны полетели не бры
зги воды, а комочки влажной земли Ц и открыл свои черные глазки-ягодки.
Некоторое время мы смотрели друг на друга молча. Почему-то я на него уже н
е сердилась. Наверное, все-таки трудно по-настоящему сердиться на пень, д
аже говорящий. Но и продолжать наше знакомство мне не хотелось.
Ц Брысь отсюда, Ц сказала я. Ц Только скажи: ты про все врал, или не про вс
е?
Корняга обиженно заморгал.
Ц Я правду рассказывал, Ц проскрипел он.
Ц А про У-Наринну?
Ц Про что? Ц искренне удивился Корняга.
Я мысленно съездила себя по уху. Ведь могла же еще тогда расспросить его п
одробно! Попалась на такую простую уловку, что теперь перед собственной
задницей стыдно.
Ц Про то, что знаешь дорогу в Каменный лес.
Ц Врал, Ц скрипуче вздохнул Корняга. Ц Не знаю я дороги в Каменный лес.

Все это время он понемногу двигался в мою сторону, и уже подобрался довол
ьно близко. Осмелев от того, что я его не особенно гоню, корневик потянулся
к ножнам у меня на коленях:
Ц А это что, госпожа?
Я даже руку отдернуть не успела. С серебряных колец сорвались искры темн
ого огня и понеслись к Корняге. Вспышка полоснула по глазам, а Корняга тот
час завопил жалобно и пронзительно:
Ц Ой! О-ей! Ой-ей-ей!
Ц Лезть не надо было, Ц сердито сказала я.
Ц Я ж не знал, что магия, Ц прохныкал Корняга, торопливо отползая подаль
ше от ножен. Ц А меня раз Ц и в глаз. За что?
Я не ответила ему, разглядывая ножны с новым уважением. Магия? Ну да, а что ж
е еще. И на редкость полезная магия, вот что я вам скажу. Корняга Ц нечисть
мелкая, однако же нечисть. Если каждая нечисть будет получать от этих нож
ен в глаз, это уже хорошо. А если чем крупнее нечисть, тем сильнее она будет
получать, так это просто превосходно. Потому что никто не знает, что встре
тится мне на пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63