Такие вещи, как гигиена труда, право на отдых, техника безопасности и др., находятся на зачаточном уровне. Работник бесправен. Хорошие профессионалы с местным образованием получают неплохие социальные условия, но часто рабочий день составляет 12 часов…
Поначалу пришлось работать в самых тяжёлых условиях, на предприятиях, имеющих дурную славу из-за своего отношения к простым рабочим. Первым моим заводом был Цаг (www.zag.co.il), выпускающий инструменты и оборудование из пластмассы. Работа — посменная, в три смены, выходной — раз в три недели, рабочий день — 8 часов, 6 дней в неделю, в субботу — 12 часов. Если рабочий хочет сделать себе выходной, кроме запланированного при пересмене, ему дают такую возможность, но для этого каждый раз нужно просить начальство. Никакого социального пакета не предусмотрено, так как это работа от агентства по найму временной рабочей силы. Время от времени приходилось наблюдать откровенное издевательство, когда начальник удваивал или утраивал обычный объём работы в единицу времени, включая дополнительные станки и вменяя в обязанность рабочему бегать от одной литьевой машины к другой, как метеор…»
Вот пример, опубликованный на сайте «Израильское право»:
«Правомерны ли действия администрации?
Вопрос: У нас на предприятии ввели «маскорет глобали»,[56] при этом требуют работать неограниченное количество часов, по 12–16 за один рабочий день. Правомерны ли действия администрации и как с ними бороться?
Ответ: Действия администрации незаконны. Через суд Вы можете требовать выплаты соответствующего эквивалента, включая сверхурочные часы.
Адвокат-нотариус Илья Вайсберг»[57]
Я представляю себе этого иммигранта из бывшего СССР, требующего у работодателя в Израиле выплаты эквивалента, включая сверхурочные. Нелегко ему придётся. Особенно при торжестве западного права (об этом подробнее в мифе № 19).
Из писем эмигрантов:
Австрия. «Друг работает в австрийском филиале одной из самых крупных в мире автомобилестроительных компаний «Магна Штаер» (Magna Steyr). Там следующие порядки: подписываешь рабочий контракт на 8 часов, работаешь по 10 часов в сутки. Положенный перерыв на обед — 30 минут, а позволяют отойти только на 15. В итоге рабочие сидят, извините, за подробность, на унитазе с бутербродом в руке. Если возмущаешься, уволят за милую душу. Конечно же, не за жалобы, а по сокращению кадров. Там регулярное перемещение рабочих из одного цеха в другой. Цех закрыли — трудящихся расформировали. Кому не нашли места — уволили. «Финансовый кризис, елки-палки. Уж извините! Конечно же, нам важно ваше мнение! Говорите на здоровье, у нас демократия! Только вот работы для вас, увы, пока что нет». В этой компании есть ещё такое удобное правило. Берут человека на работу. Первый год — пробный. То есть в любой момент могут уволить за оплошность. И увольняют регулярно работников до истечения первых девяти месяцев, поскольку после девятого месяца положено выдавать пособие по увольнению. По прошествии времени вполне могут взять того же, кого уволили, якобы из-за недостатка кадров. Дёшево и сердито…»
Ирландия. «В офисе моего нового работодателя царил полный хаос. Я перешла в эту фирму не столько потому, что они платили на 1000 фунтов в год больше, сколько потому, что они обещали сделать из нас, лингвистов, специалистов по технической поддержке (technical support). Но какое там… Люди приходили на рабочие места и уходили с них с такой скоростью, что им позавидовал бы сам Абебе Бикила.[58] Из-за такой текучки у фирмы не было времени как следует готовить новых работников к работе на телефоне — ознакомить их, как подобает, с продуктами, и пр. Вместо этого их бросали на телефон, как на амбразуру дзота. Мало тех, чья психика выдержит такую изощренную психическую атаку: когда по 8 часов в день 5 дней в неделю совершенно незнакомые тебе люди гневно обвиняют тебя по телефону в полной некомпетенции, а ты даже не имеешь права им рассказать, что происходит на самом деле! И народ — как раз именно поэтому! — бежал… Бежал в другие фирмы, иногда — массово, чуть ли не целыми отделами! Получался, своего рода, замкнутый круг: фирма была снова вынуждена набрать новичков, у которых не было даже и тех небольших навыков, которые с грехом пополам собственными усилиями успели приобрести убежавшие. И все повторялось по новой!
Кто это там у нас в годы перестройки вопил об «эффективности частных компаний?…»»[59]
«Ничем не сдерживаемое стремление к обладанию, однозначный выбор между «иметь или быть» в пользу «иметь», привели к тому, что индивидуальная жизнь современного западного обывателя оказалась в жестких рамках трудовой деятельности, поглотившей практически без остатка все его свободное время…
«Если современный индивид отчужден от того, что он называет «работа», выказывая интерес к ее результатам лишь в рамках рыночных отношений (где качество труда зависит сугубо от возможности его выгодной продажи), то его предки производили, как писал В. Зомбарт, «еще не меновые ценности (определенные чисто количественно), но исключительно потребительные блага, т. е. качественно различаемые вещи.»»[60]
Вот на такой «оптимистической» ноте можно закончить эту главу. Мы постарались быть честными, показав теневые стороны названной сферы, а мнение составлять будете вы.
Миф № 9
Западное общество терпимо к эмигрантам, и русские могут легко встроиться в западный социум
Пояснение мифа: европейцы — высокообразованные, воспитанные люди, которые живут по законам свободного демократического общества, где каждый человек достоин признания и уважения, независимо от его происхождения, вероисповедания и других подобных факторов.
Из писем эмигрантов:
Ирландия: «Сергей Михалков…. Когда-то в детстве я читал его книжку «От трёх до десяти», с его знаменитыми стихотворениями — про Фому, про дядю Стёпу. В том числе и одно стихотворение, которое я помню до сих пор
— «Сон». Оно врезалось в память потому, что тогда показалось мне довольно жутковатым. Но этот сон, к сожалению, стал явью:
«Мне снился сон, что я плыву —
Плыву во сне, как наяву:
В далекий край, к чужой земле,
На океанском корабле.
Везут, везут меня туда,
Чтоб там оставить навсегда!
Чужой на палубе народ —
Гуляет, курит, ест и пьет,
На мачте иностранный флаг,
И слышу я чужой язык,
И все вокруг меня не так,
Как я люблю,
Как я привык.
Не покупал билета я
На этот пароход!
За что в какие-то края
Он мальчика везет!
Не знаю, как,
Не знаю, где Я в этот трюм попал,
А только знаю: быть беде!
И я теперь пропал —
Без папы с мамой,
Без друзей,
Без Родины моей!
Смеется кто-то надо мной:
«Попался, пионер!»
А я хочу домой!
Домой!!
Домой в СССР!!!
И если только я смогу
В чужом порту сбежать, —
Я убегу!
Я убегу!!
Меня не удержать!!!
И вдруг над самой головой
Такой знакомый звон:
Звонит будильник, сам не свой! —
Меня спасает он…
Как хорошо, что наяву
Я не в Америке живу!»
Билет я, конечно, не покупал — его мне купили дяди и тёти, которые хотели, как на картинке, красиво есть и пить. Будь они прокляты!»[61]
Насколько легко могут выходцы из бывшего Советского Союза встроиться, интегрироваться в западный социум? Будут они чувствовать себя чужими или нет? В чём состоят основные сложности на этом пути? Далее по тексту я постараюсь проанализировать две из возможных причин дискриминации иностранцев по национальному признаку в Германии.
Причина первая: несостоятельность немецкой адаптационной и интеграционной программ и, как следствие, культурная самоизоляция многих иностранцев, которая становится причиной негативного отношения местного населения по отношению ко всем иммигрантам.
После Второй мировой войны разрушенная Германия, имевшая значительную нехватку рабочей силы, приняла решение о временном привлечении на свою территорию эмигрантов. По некоторым политическим, экономическим и историческим причинам выбор пал на Турцию. И, уже с начала 60-х годов, приток турецких гастарбайтеров (от нем. Gastarbeiter) с каждым годом стал набирать значительные обороты. На сегодняшний день число людей с миграционным прошлым составляет 15 703 000 или 19,2 % всего населения страны. «24,8 % иностранцев с ненемецким гражданством — это турки, в абсолютных цифрах людей с турецким гражданством в Германии 1 790 560 (или 2,19 % от всего населения Германии). Из людей с миграционным прошлым 18,8 % или 3 014 000 человека имеют свои корни в Турции».[62] То есть всего в Германии проживают около 5 миллионов человек (почти 6 % населения), которые имеют отношение к Турции. В некоторых городах Германии турецкие семьи заселяют целые кварталы, и численность их диаспоры постоянно растет.
Турецкая культура, традиции и обычаи которой веками формировались под влиянием ислама, абсолютно новая, незнакомая и чуждая немецкому народу. Культурный код немцев корнями уходит в католицизм и протестантизм, однако в последние десятилетия немцы теряют то лучшее культурное наследие, которое накапливалось их предками, подменяя многовековые ценности модными веяниями и течениями. Турки, проживающие на территории Германии, не хотят отказываться от своего менталитета в пользу увядающей немецкой культуры и не видят необходимости ассимилироваться. Интеграционные программы, которые немецкое правительство создает для иностранцев, не способствуют адаптации иммигрантов в Германии. В 2010 году канцлер Германии А. Меркель во время конференции молодежной организации Христианско-демократической партии в Потсдаме сама официально заявила о провале мультикультурализма в Германии.
Возникает ситуация непонимания и противодействия двух совершенно разных культур, которые пытаются ужиться «под одной крышей». В результате в среде иммигрантов формируются, по мнению немцев, низшие социальные слои с высоким уровнем преступности и безработицы. Вот что пишет наиболее популярный в Германии журнал «Шпигель» («Der Spiegel») о встрече турецкого премьера Эрдогана со своими соотечественниками в Дюссельдорфе:
«В зале снова и снова звучат слова песни: «Страна принадлежит нам всем». Тысячи прислушиваются. Под этими словами имеется в виду не Германия, а Турция. Сотни турецких флагов развеваются над стадионом, громкие крики, оглушительная музыка. Одна женщина кричит в микрофон: «Слава великой Турции!». Вокруг нее — восторженая толпа. Атмосфера как на футбольном матче на стадионе Iss-Dome. Сборную зовут Ресеп Таййип Эрдоган.
Приблизительно 10 000 человек приехали со всей Германии, чтобы увидеть его. Они говорят: «Немцы никогда не примут нас, зато у нас есть Эрдоган» или «наконец-то кто-то заботится о нас, первый раз турецкий премьер не забыл своих соотечественников за границей.»
Он хочет сразу же воззвать к сердцам людей. «Я здесь, чтобы почувствовать с вами вашу тоску, я здесь, чтобы проследить за вашим благополучием», — говорит он. «Я здесь, чтобы показать, что вы не одни!»
Эрдоган хочет дать людям ясное самосознание. «Вас здесь называют гастарбайтерами, иностранцами или немецкими турками. Но все равно, как они всех называют: вы мои сограждане, вы мои люди, вы мои друзья, вы мои братья и сестры!» Это двусмысленный пароль. «Вы принадлежите к Германии, но вы также принадлежите к великой Турции», — говорит турецкий премьер.
«Я хочу, чтобы вы учили немецкий, чтобы ваши дети учили немецкий, они должны учиться в университетах и получать дипломы магистров. Становитесь врачами, профессорами и политиками в Германии», — говорит Эрдоган. И тогда он повторяет то, что уже вызвало скандал три года назад при его приезде в Кёльн, свое предупреждение об ассимиляции: «Да, интегрируетесь в немецкое общество, но не ассимилируетесь. Никто не имеет права отделять нас от нашей культуры и самоидентификации»».[63]
Разве это не ярчайший пример того, какие фундаментальные ошибки в отношении турецких иммигрантов на протяжении многих и многих лет совершались в немецкой политике?
Мы для Германии такие же иммигранты, как и турки. И массовая неприязнь немецкого народа распространяется на всех, без исключения, иностранцев. У немцев стойкое убеждение, что все иностранцы, проживающие на территории их страны, занимают их место под солнцем, при этом создавая большие проблемы в обществе. Настроения национализма увеличиваются с каждым годом все больше и больше.
При раздумьях о жизни на Западе многим порой кажется, что, переехав жить туда, они заживут той жизнью, которой достойны. Проблемы неустроенности быта уйдут сами собой, а трудности адаптации в новой стране — это приятные хлопоты, о которых не стоит столь сильно беспокоиться. Многие оставляют на Родине все: родных и друзей, продают жилье, увольняются с работы, с каждым днем теряя нарабатываемую годами квалификацию, а взамен получают новые неожиданные проблемы и трудности с незнакомым языком, чуждым менталитетом, дорогостоящим жильем, нехваткой денег. Этот список можно продолжать и продолжать. Кто-то открыто борется с трудностями, понимая, что вернуться назад — значит опять начать все с нуля, а кто-то уходит в себя и пытается заглушить неустроенность алкоголем и наркотиками. Ниже приведены результаты научных исследований, которые показывают причины и приводят статистику развития алкоголизма и наркомании у иммигрантов:
Миграционный опыт как патогенный фактор в клинике алкоголизма
По мнению D. Czycholl, в таких критических ситуациях, как миграция, наркотическое вещество приобретает функцию замещения потерянных объектов. Таким образом, возникшая из этого связь становится основой аддиктивного[64] заболевания (Czycholl D., 1997). Огромная психологическая нагрузка, связанная с миграцией, и большие трудности, с которыми сталкиваются мигранты в связи с новыми условиями жизни в Германии, могут, по мнению Немецкого Отдела по Борьбе с Вредными Пристрастиями, привести к увеличению потребления алкоголя, медикаментов и наркотиков (Deutsche Hauptstelle Gegen die Suchtgefahren, 1998). Специалисты, занимающиеся терапией больных алкоголизмом и наркоманией мигрантов из стран бывшего СССР, указывают не только на случаи формирования патологической зависимости после миграции. Они отмечают резкое осложнение протекания алкоголизма и наркомании у лиц, страдавших этими заболеваниями еще до миграции (Caritas-Centrum fur Interkulturelle Suchtberatung und Therapie, 2000).
«Согласно официальной годовой статистике Германии 2000 года (Jahresstatistik des Bundesverwaltungsamtes 2000), в период с 1990 по 2000 в Германию переехали более 1,5 млн. переселенцев (русских немцев и членов их семей) из стран бывшего СССР. Среди молодых мигрантов все большей проблемой становится наркомания. По мнению некоторых немецких специалистов, около 25 % русскоговорящих мигрантов в Германии в возрасте от 15 до 21 года злоупотребляют наркотиками или являются зависимыми (по Weisbrod Т., 2001). У их отцов нередко формируется патологическая зависимость от алкоголя. В то время как многие из них еще каким-то образом могли до миграции регулировать потребление алкоголя или наркотиков, чтобы оставаться работоспособными, в Германии они поначалу не могут найти работу, а то и не имеют права работать, сталкиваются с проблемами адаптации, теряют ориентацию и структуру и «нейтрализуют» чувство беспомощности и дезориентации наркотическим веществом (Bielek К., 1996).»»[65]
«У меня европейская внешность, и я могу отлично выучить язык. Никто не догадается, что я иностранец/иностранка», — скажете вы. Да, это так. Но готовы ли вы при этом полностью отказаться от своей культуры и традиций и проникнуться несвойственными вам настроениями и менталитетом?
Похожая ситуация с адаптацией и интеграцией русских наблюдается и в других странах.
Израиль. «Организация Joint и правительство Израиля провели совместное исследование в отношении дискриминации репатриантов. Исследование показало, что даже через 18 лет после начала «Большой Алии» подавляющее большинство репатриантов до сих пор ощущают дискриминацию со стороны жителей Израиля. Под руководством профессора Еврейского университета в Иерусалиме Элиэзера Лешема был проведён опрос. Он показал следующее: среди 1025 репатриантов, прибывших в Израиль из стран СНГ в 19 902 005 годах, 82 % опрошенных считают, что к ним относятся как к русским. 25 % опрошенных ответили, что сталкивались с дискриминацией из-за того, что они «русские». Больше всего претензий по данному поводу репатрианты выразили к судебной системе, полиции, службе трудоустройства и ивритоязычным СМИ… 40 % опрошенных родителей отметили, что в школах учителя проявляют дискриминацию по отношению к их детям. 50 % отметили, что их дети сталкивались с дискриминацией со стороны своих сверстников».[66]
Из писем эмигрантов:
Бельгия. «Самое главное заблуждение наших граждан — это то, что приехав сюда ты, наконец, заживешь. Не знаю, каким образом они могут приехать сейчас, но тогда почти все приезжали по программе беженцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Поначалу пришлось работать в самых тяжёлых условиях, на предприятиях, имеющих дурную славу из-за своего отношения к простым рабочим. Первым моим заводом был Цаг (www.zag.co.il), выпускающий инструменты и оборудование из пластмассы. Работа — посменная, в три смены, выходной — раз в три недели, рабочий день — 8 часов, 6 дней в неделю, в субботу — 12 часов. Если рабочий хочет сделать себе выходной, кроме запланированного при пересмене, ему дают такую возможность, но для этого каждый раз нужно просить начальство. Никакого социального пакета не предусмотрено, так как это работа от агентства по найму временной рабочей силы. Время от времени приходилось наблюдать откровенное издевательство, когда начальник удваивал или утраивал обычный объём работы в единицу времени, включая дополнительные станки и вменяя в обязанность рабочему бегать от одной литьевой машины к другой, как метеор…»
Вот пример, опубликованный на сайте «Израильское право»:
«Правомерны ли действия администрации?
Вопрос: У нас на предприятии ввели «маскорет глобали»,[56] при этом требуют работать неограниченное количество часов, по 12–16 за один рабочий день. Правомерны ли действия администрации и как с ними бороться?
Ответ: Действия администрации незаконны. Через суд Вы можете требовать выплаты соответствующего эквивалента, включая сверхурочные часы.
Адвокат-нотариус Илья Вайсберг»[57]
Я представляю себе этого иммигранта из бывшего СССР, требующего у работодателя в Израиле выплаты эквивалента, включая сверхурочные. Нелегко ему придётся. Особенно при торжестве западного права (об этом подробнее в мифе № 19).
Из писем эмигрантов:
Австрия. «Друг работает в австрийском филиале одной из самых крупных в мире автомобилестроительных компаний «Магна Штаер» (Magna Steyr). Там следующие порядки: подписываешь рабочий контракт на 8 часов, работаешь по 10 часов в сутки. Положенный перерыв на обед — 30 минут, а позволяют отойти только на 15. В итоге рабочие сидят, извините, за подробность, на унитазе с бутербродом в руке. Если возмущаешься, уволят за милую душу. Конечно же, не за жалобы, а по сокращению кадров. Там регулярное перемещение рабочих из одного цеха в другой. Цех закрыли — трудящихся расформировали. Кому не нашли места — уволили. «Финансовый кризис, елки-палки. Уж извините! Конечно же, нам важно ваше мнение! Говорите на здоровье, у нас демократия! Только вот работы для вас, увы, пока что нет». В этой компании есть ещё такое удобное правило. Берут человека на работу. Первый год — пробный. То есть в любой момент могут уволить за оплошность. И увольняют регулярно работников до истечения первых девяти месяцев, поскольку после девятого месяца положено выдавать пособие по увольнению. По прошествии времени вполне могут взять того же, кого уволили, якобы из-за недостатка кадров. Дёшево и сердито…»
Ирландия. «В офисе моего нового работодателя царил полный хаос. Я перешла в эту фирму не столько потому, что они платили на 1000 фунтов в год больше, сколько потому, что они обещали сделать из нас, лингвистов, специалистов по технической поддержке (technical support). Но какое там… Люди приходили на рабочие места и уходили с них с такой скоростью, что им позавидовал бы сам Абебе Бикила.[58] Из-за такой текучки у фирмы не было времени как следует готовить новых работников к работе на телефоне — ознакомить их, как подобает, с продуктами, и пр. Вместо этого их бросали на телефон, как на амбразуру дзота. Мало тех, чья психика выдержит такую изощренную психическую атаку: когда по 8 часов в день 5 дней в неделю совершенно незнакомые тебе люди гневно обвиняют тебя по телефону в полной некомпетенции, а ты даже не имеешь права им рассказать, что происходит на самом деле! И народ — как раз именно поэтому! — бежал… Бежал в другие фирмы, иногда — массово, чуть ли не целыми отделами! Получался, своего рода, замкнутый круг: фирма была снова вынуждена набрать новичков, у которых не было даже и тех небольших навыков, которые с грехом пополам собственными усилиями успели приобрести убежавшие. И все повторялось по новой!
Кто это там у нас в годы перестройки вопил об «эффективности частных компаний?…»»[59]
«Ничем не сдерживаемое стремление к обладанию, однозначный выбор между «иметь или быть» в пользу «иметь», привели к тому, что индивидуальная жизнь современного западного обывателя оказалась в жестких рамках трудовой деятельности, поглотившей практически без остатка все его свободное время…
«Если современный индивид отчужден от того, что он называет «работа», выказывая интерес к ее результатам лишь в рамках рыночных отношений (где качество труда зависит сугубо от возможности его выгодной продажи), то его предки производили, как писал В. Зомбарт, «еще не меновые ценности (определенные чисто количественно), но исключительно потребительные блага, т. е. качественно различаемые вещи.»»[60]
Вот на такой «оптимистической» ноте можно закончить эту главу. Мы постарались быть честными, показав теневые стороны названной сферы, а мнение составлять будете вы.
Миф № 9
Западное общество терпимо к эмигрантам, и русские могут легко встроиться в западный социум
Пояснение мифа: европейцы — высокообразованные, воспитанные люди, которые живут по законам свободного демократического общества, где каждый человек достоин признания и уважения, независимо от его происхождения, вероисповедания и других подобных факторов.
Из писем эмигрантов:
Ирландия: «Сергей Михалков…. Когда-то в детстве я читал его книжку «От трёх до десяти», с его знаменитыми стихотворениями — про Фому, про дядю Стёпу. В том числе и одно стихотворение, которое я помню до сих пор
— «Сон». Оно врезалось в память потому, что тогда показалось мне довольно жутковатым. Но этот сон, к сожалению, стал явью:
«Мне снился сон, что я плыву —
Плыву во сне, как наяву:
В далекий край, к чужой земле,
На океанском корабле.
Везут, везут меня туда,
Чтоб там оставить навсегда!
Чужой на палубе народ —
Гуляет, курит, ест и пьет,
На мачте иностранный флаг,
И слышу я чужой язык,
И все вокруг меня не так,
Как я люблю,
Как я привык.
Не покупал билета я
На этот пароход!
За что в какие-то края
Он мальчика везет!
Не знаю, как,
Не знаю, где Я в этот трюм попал,
А только знаю: быть беде!
И я теперь пропал —
Без папы с мамой,
Без друзей,
Без Родины моей!
Смеется кто-то надо мной:
«Попался, пионер!»
А я хочу домой!
Домой!!
Домой в СССР!!!
И если только я смогу
В чужом порту сбежать, —
Я убегу!
Я убегу!!
Меня не удержать!!!
И вдруг над самой головой
Такой знакомый звон:
Звонит будильник, сам не свой! —
Меня спасает он…
Как хорошо, что наяву
Я не в Америке живу!»
Билет я, конечно, не покупал — его мне купили дяди и тёти, которые хотели, как на картинке, красиво есть и пить. Будь они прокляты!»[61]
Насколько легко могут выходцы из бывшего Советского Союза встроиться, интегрироваться в западный социум? Будут они чувствовать себя чужими или нет? В чём состоят основные сложности на этом пути? Далее по тексту я постараюсь проанализировать две из возможных причин дискриминации иностранцев по национальному признаку в Германии.
Причина первая: несостоятельность немецкой адаптационной и интеграционной программ и, как следствие, культурная самоизоляция многих иностранцев, которая становится причиной негативного отношения местного населения по отношению ко всем иммигрантам.
После Второй мировой войны разрушенная Германия, имевшая значительную нехватку рабочей силы, приняла решение о временном привлечении на свою территорию эмигрантов. По некоторым политическим, экономическим и историческим причинам выбор пал на Турцию. И, уже с начала 60-х годов, приток турецких гастарбайтеров (от нем. Gastarbeiter) с каждым годом стал набирать значительные обороты. На сегодняшний день число людей с миграционным прошлым составляет 15 703 000 или 19,2 % всего населения страны. «24,8 % иностранцев с ненемецким гражданством — это турки, в абсолютных цифрах людей с турецким гражданством в Германии 1 790 560 (или 2,19 % от всего населения Германии). Из людей с миграционным прошлым 18,8 % или 3 014 000 человека имеют свои корни в Турции».[62] То есть всего в Германии проживают около 5 миллионов человек (почти 6 % населения), которые имеют отношение к Турции. В некоторых городах Германии турецкие семьи заселяют целые кварталы, и численность их диаспоры постоянно растет.
Турецкая культура, традиции и обычаи которой веками формировались под влиянием ислама, абсолютно новая, незнакомая и чуждая немецкому народу. Культурный код немцев корнями уходит в католицизм и протестантизм, однако в последние десятилетия немцы теряют то лучшее культурное наследие, которое накапливалось их предками, подменяя многовековые ценности модными веяниями и течениями. Турки, проживающие на территории Германии, не хотят отказываться от своего менталитета в пользу увядающей немецкой культуры и не видят необходимости ассимилироваться. Интеграционные программы, которые немецкое правительство создает для иностранцев, не способствуют адаптации иммигрантов в Германии. В 2010 году канцлер Германии А. Меркель во время конференции молодежной организации Христианско-демократической партии в Потсдаме сама официально заявила о провале мультикультурализма в Германии.
Возникает ситуация непонимания и противодействия двух совершенно разных культур, которые пытаются ужиться «под одной крышей». В результате в среде иммигрантов формируются, по мнению немцев, низшие социальные слои с высоким уровнем преступности и безработицы. Вот что пишет наиболее популярный в Германии журнал «Шпигель» («Der Spiegel») о встрече турецкого премьера Эрдогана со своими соотечественниками в Дюссельдорфе:
«В зале снова и снова звучат слова песни: «Страна принадлежит нам всем». Тысячи прислушиваются. Под этими словами имеется в виду не Германия, а Турция. Сотни турецких флагов развеваются над стадионом, громкие крики, оглушительная музыка. Одна женщина кричит в микрофон: «Слава великой Турции!». Вокруг нее — восторженая толпа. Атмосфера как на футбольном матче на стадионе Iss-Dome. Сборную зовут Ресеп Таййип Эрдоган.
Приблизительно 10 000 человек приехали со всей Германии, чтобы увидеть его. Они говорят: «Немцы никогда не примут нас, зато у нас есть Эрдоган» или «наконец-то кто-то заботится о нас, первый раз турецкий премьер не забыл своих соотечественников за границей.»
Он хочет сразу же воззвать к сердцам людей. «Я здесь, чтобы почувствовать с вами вашу тоску, я здесь, чтобы проследить за вашим благополучием», — говорит он. «Я здесь, чтобы показать, что вы не одни!»
Эрдоган хочет дать людям ясное самосознание. «Вас здесь называют гастарбайтерами, иностранцами или немецкими турками. Но все равно, как они всех называют: вы мои сограждане, вы мои люди, вы мои друзья, вы мои братья и сестры!» Это двусмысленный пароль. «Вы принадлежите к Германии, но вы также принадлежите к великой Турции», — говорит турецкий премьер.
«Я хочу, чтобы вы учили немецкий, чтобы ваши дети учили немецкий, они должны учиться в университетах и получать дипломы магистров. Становитесь врачами, профессорами и политиками в Германии», — говорит Эрдоган. И тогда он повторяет то, что уже вызвало скандал три года назад при его приезде в Кёльн, свое предупреждение об ассимиляции: «Да, интегрируетесь в немецкое общество, но не ассимилируетесь. Никто не имеет права отделять нас от нашей культуры и самоидентификации»».[63]
Разве это не ярчайший пример того, какие фундаментальные ошибки в отношении турецких иммигрантов на протяжении многих и многих лет совершались в немецкой политике?
Мы для Германии такие же иммигранты, как и турки. И массовая неприязнь немецкого народа распространяется на всех, без исключения, иностранцев. У немцев стойкое убеждение, что все иностранцы, проживающие на территории их страны, занимают их место под солнцем, при этом создавая большие проблемы в обществе. Настроения национализма увеличиваются с каждым годом все больше и больше.
При раздумьях о жизни на Западе многим порой кажется, что, переехав жить туда, они заживут той жизнью, которой достойны. Проблемы неустроенности быта уйдут сами собой, а трудности адаптации в новой стране — это приятные хлопоты, о которых не стоит столь сильно беспокоиться. Многие оставляют на Родине все: родных и друзей, продают жилье, увольняются с работы, с каждым днем теряя нарабатываемую годами квалификацию, а взамен получают новые неожиданные проблемы и трудности с незнакомым языком, чуждым менталитетом, дорогостоящим жильем, нехваткой денег. Этот список можно продолжать и продолжать. Кто-то открыто борется с трудностями, понимая, что вернуться назад — значит опять начать все с нуля, а кто-то уходит в себя и пытается заглушить неустроенность алкоголем и наркотиками. Ниже приведены результаты научных исследований, которые показывают причины и приводят статистику развития алкоголизма и наркомании у иммигрантов:
Миграционный опыт как патогенный фактор в клинике алкоголизма
По мнению D. Czycholl, в таких критических ситуациях, как миграция, наркотическое вещество приобретает функцию замещения потерянных объектов. Таким образом, возникшая из этого связь становится основой аддиктивного[64] заболевания (Czycholl D., 1997). Огромная психологическая нагрузка, связанная с миграцией, и большие трудности, с которыми сталкиваются мигранты в связи с новыми условиями жизни в Германии, могут, по мнению Немецкого Отдела по Борьбе с Вредными Пристрастиями, привести к увеличению потребления алкоголя, медикаментов и наркотиков (Deutsche Hauptstelle Gegen die Suchtgefahren, 1998). Специалисты, занимающиеся терапией больных алкоголизмом и наркоманией мигрантов из стран бывшего СССР, указывают не только на случаи формирования патологической зависимости после миграции. Они отмечают резкое осложнение протекания алкоголизма и наркомании у лиц, страдавших этими заболеваниями еще до миграции (Caritas-Centrum fur Interkulturelle Suchtberatung und Therapie, 2000).
«Согласно официальной годовой статистике Германии 2000 года (Jahresstatistik des Bundesverwaltungsamtes 2000), в период с 1990 по 2000 в Германию переехали более 1,5 млн. переселенцев (русских немцев и членов их семей) из стран бывшего СССР. Среди молодых мигрантов все большей проблемой становится наркомания. По мнению некоторых немецких специалистов, около 25 % русскоговорящих мигрантов в Германии в возрасте от 15 до 21 года злоупотребляют наркотиками или являются зависимыми (по Weisbrod Т., 2001). У их отцов нередко формируется патологическая зависимость от алкоголя. В то время как многие из них еще каким-то образом могли до миграции регулировать потребление алкоголя или наркотиков, чтобы оставаться работоспособными, в Германии они поначалу не могут найти работу, а то и не имеют права работать, сталкиваются с проблемами адаптации, теряют ориентацию и структуру и «нейтрализуют» чувство беспомощности и дезориентации наркотическим веществом (Bielek К., 1996).»»[65]
«У меня европейская внешность, и я могу отлично выучить язык. Никто не догадается, что я иностранец/иностранка», — скажете вы. Да, это так. Но готовы ли вы при этом полностью отказаться от своей культуры и традиций и проникнуться несвойственными вам настроениями и менталитетом?
Похожая ситуация с адаптацией и интеграцией русских наблюдается и в других странах.
Израиль. «Организация Joint и правительство Израиля провели совместное исследование в отношении дискриминации репатриантов. Исследование показало, что даже через 18 лет после начала «Большой Алии» подавляющее большинство репатриантов до сих пор ощущают дискриминацию со стороны жителей Израиля. Под руководством профессора Еврейского университета в Иерусалиме Элиэзера Лешема был проведён опрос. Он показал следующее: среди 1025 репатриантов, прибывших в Израиль из стран СНГ в 19 902 005 годах, 82 % опрошенных считают, что к ним относятся как к русским. 25 % опрошенных ответили, что сталкивались с дискриминацией из-за того, что они «русские». Больше всего претензий по данному поводу репатрианты выразили к судебной системе, полиции, службе трудоустройства и ивритоязычным СМИ… 40 % опрошенных родителей отметили, что в школах учителя проявляют дискриминацию по отношению к их детям. 50 % отметили, что их дети сталкивались с дискриминацией со стороны своих сверстников».[66]
Из писем эмигрантов:
Бельгия. «Самое главное заблуждение наших граждан — это то, что приехав сюда ты, наконец, заживешь. Не знаю, каким образом они могут приехать сейчас, но тогда почти все приезжали по программе беженцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45