В совокупности действие этих трех факторов вело к ск
ученности, повы шенной плотности населения на сравнительн
о небольших территориях. «Взаимная близость главных речны
х бассейнов равнины при содействии однообразной формы пов
ерхности не позволяла размещавшимся по ним частям населения обособлят
ься друг от друга, замыкаться в изолированные гидрографиче
ские клетки, поддерживала общение между ними, подготовляла
народное единство и содействовала государ ственному объе
динению страны» (Ключевский, 1987).
На первых порах именно это обуслов
ливало естественную гомогенность и массо- видность сознан
ия разных частей населения. Затем добавились и другие факторы Ч
внешние опасности, особенно со стороны степи. Так, в частност
и, отмечает историк, «когда усилилось выделение военнослуж
ащего люда из народной массы, в том же краю рабочее сельское
население перемешивалось с вооруженным классом, который с
лужил степным защитником земли». Таким образом, сами географические усл
овия и их социальные следствия способствовали гомогениза
ции социальных ролей, замед ляли ход естественного разделе
ния труда и специализацию человеческой деятельно сти. Друг
ой момент Ч движение славянских (причем в основном сельских) масс на сев
ер было связано с поглощением ими туземцев-финнов. Такая ассимиляция так
же образовывала, хотя уже и на несколько другой основе, «здесь плотную ма
ссу, одно родную и деловитую, со сложным хозяйственным быто
м и все осложнявшимся соци альным составом Ч ту массу, кото
рая послужила зерном великорусского племени» (Ключевский
, 1987).
«Изучая влияние природы страны на ч
еловека, мы иногда пытаемся в заключе ние уяснить себе, как о
на должна была настраивать древнее население, и при этом не
редко сравниваем нашу страну по ее народно-психологическому действию с
Запад ной Европой... Теперь путник с Восточноевропейской ра
внины, впервые проезжая по Западной Европе, поражается разн
ообразием видов, резкостью очертаний, к чему он не привык до
ма. Из Ломбардии, так напоминающей ему родину своим рельефом, он
через несколько часов попадает в Швейцарию, где уже другая п
оверхность, совсем ему непривычная. Все, что он видит вокруг
себя на Западе, настойчиво навязывает ему впечатление гран
ицы, предела, точной определенности, строгой отчетливости и еже
минутного, повсеместного присутствия человека с внушитель
ными признаками его упорного и продолжительного труда» (Кл
ючевский, 1987). Сравните это с однообра зием родного тульского
или орловского или почти любого другого вида ранней вес ной
: «он видит ровные пустынные поля, которые как будто горбятся на горизонт
е,
116 Часть 1. Массы
подобно морю, с редкими перелесками
и черной дорогой по окраине Ч и эта картина провожает его с
севера на юг из губернии в губернию, точно одно и то же место дви
жется вместе с ним сотни верст. Все отличается мягкостью, неу
ловимостью очертаний, нечувствительностью переходов, скромностью, даж
е робостью тонов и красок, все оставляет неопределенное, спо
койно-неясное впечатление. Жилья не видно на обширных прост
ранствах, никакого звука не слышно кругом Ч и наблюдателем овла
девает жуткое чувство невозмутимого покоя, беспробудного с
на и пустынности, оди ночества, располагающее к беспредмет
но-унылому раздумью без ясной, отчетливой мысли» (Ключевски
й, 1987). Говоря современным психологическим языком, воз никают
эмоциональные состояния, переживание которых заменяет рациональное
мышление.
Историк предлагает нам, однако, не с
лишком увлекаться субъективными пережи ваниями собствен
ных душевных настроений, возникающих при виде природы, а об
ратиться к материальным свидетельствам Ч к сравнению человеческих жи
лищ. «Дру гое дело Ч вид людских жилищ: здесь меньше субъект
ивного и больше исторически уловимого, чем во впечатлениях,
воспринимаемых от внешней природы. Жилища строятся не толь
ко по средствам, но и по вкусам строителей, по их господствующему настрое
нию. Но формы, раз установившиеся по условиям времени, обыкновенно пе
реживают их в силу косности, свойственной вкусам не меньше, ч
ем прочим расположениям человеческой души. Крестьянские поселки по Вол
ге и во многих других местах европейской России доселе свое
й примитивностью, отсутствием простейших житейских удобст
в производят, особенно на путешественников с Запада, впечатле
ние временных, случайных стоянок кочевников, не нынче-завтр
а собирающихся бро сить свои едва насиженные места, чтобы п
ередвинуться на новые. В этом сказались продолжительная пе
реселенческая бродячесть прежних времен и хронические пожа
ры Ч обстоятельства, которые из поколения в поколение восп
итывали пренебрежи тельное равнодушие к домашнему благоу
стройству, к удобствам в житейской обста новке» (Ключевски
й, 1987). Пожары Ч тоже следствие холодного климата, вынуж давше
го почти непрерывно пользоваться открытым огнем.
Фактор отставания в развитии
Становление того народа, который вп
оследствии наделили «русской душой», шло со значительным о
тставанием в развитии от западноевропейских народов. Причины
этого достаточно понятны. В то время когда разбуженные римс
кими походами евро пейские народы активно продолжали осво
ение своих земель, восточные славяне, ухо дя из долины Дуная
, еще только покидали Европу, спускаясь с Карпатских гор к до
линам Днестра, Днепра и лишь затем перемещаясь к Оке и Волге.
Когда в Европе про должалось развитие, здесь еще только нач
иналась колонизация.
«История России есть история стра
ны, которая колонизируется. Область коло низации в ней расш
ирялась вместе с государственной ее территорией. То падая, то
поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней
» (Ключевский, 1987). Причем колонизация шла в очень сложных усло
виях постоянной борьбы с вне-
Глава 1.6. «Русская душа» как особое состояние массовой психо
логии 117
шними противниками. Будучи как бы «
левым флангом» Европы, выдвинутым в Азию, славяне в значител
ьной мере обеспечивали безопасность развития европейских на
родов. Принимая многие удары азиатских кочевников, от полов
цев до Золотой Орды на себя, они выигрывали время для развит
ия европейских народов. Так, в частности, «почти двухвековая
борьба России с половцами имеет свое значение в европейской
истории. В то время как Западная Европа крестовыми походами
предприняла наступательную борьбу на азиатский Восток, когда и на Пире
нейском полуострове началось такое же движение против мавров, Русь сво
ей степной борьбой прикрывала ле вый фланг европейского на
ступления. Но эта историческая заслуга Руси стоила ей очень
дорого: борьба сдвинула ее с насиженных днепровских мест и круто измени
ла направление ее дальнейшей жизни» (Ключевский, 1987). Вновь бы
ло потеряно вре мя и темпы развития.
Сопоставим: крестоносцы из Европы
идут освобождать гроб Господень, а киев ский князь еще толь
ко размышляет, какую религию ему принять для своего народа.
Не будем забывать о том, что Русь приняла христианство только через тыся
чу лет после рождества Христова. Хотя, безусловно, западные
исследователи всегда несколь ко преувеличивали «дикость
славян».
Будучи не только объективным иссле
дователем, но и большим патриотом, В. О. Ключевский писал: «Наш
а история не так стара, как думают одни, началась гораздо поз
днее начала христианской эры; но она и не так запоздала, как думают дру
гие: около половины IX
в. она не начиналась, а уже имела за собою некоторое прошед
шее, только не многовековое, считавшее в себе два с чем-нибуд
ь столетия» (Ключевский, 1987). Другими словами, не надо драматизировать: мы х
оть и отстали, но вроде бы не «навсегда», не на целую тысячу лет, а поменьше
Ч лет так на 700.
Это означает, что нашему народу изн
ачально исторически была предназначена модель «догоняюще
го развития». Однако вплоть до начала XVIII
века, до петровских, а затем е
катерининских реформ, это было развитие никак не «догоняющее», а по-
прежнему «запаздывающее», причем запаздывающее чем дальше
, тем больше. Толь ко колоссальным рывком, потребовавшим нап
ряжения всех сил, в течение XVIII
в. Россия сумела значительно сократить это отс
тавание. Однако лишь к концу этого века она наконец появляет
ся своей вооруженной мощью в Европе, и то поначалу только на Балканах и от
части в Германии, заставляя наконец-то хоть немного всерьез счи
таться с собой. И только в начале следующего,
XIX века, в связи с напо
леоновскими войнами, российские казаки обогащают француз
скую культуру словечком «бистро», внося наконец-то замеченный вклад в ев
ропейскую культуру. Вспомним, что до этого России, за редчайшими локальн
ыми исключениями, приходилось вести исключи тельно оборон
ительные войны на своей территории и прирастать только азиатскими
территориями. Между прочим, это были не столько доходные, ско
лько расходные за воевания: освоение восточных земель треб
овало значительных ресурсов. Но и эти «вылазки» в Европу
XVIII в. потребовали нап
ряжения тех сил, которые вполне мог ли бы идти на внутреннее
развитие.
Соответственно, вполне понятны и н
акапливавшиеся веками последствия отста вания, как истори
ческие, так и психологические. Из исторических достаточно приве
сти один общеизвестный факт. В 1861 г. в России было отменено кре
постное право. И в том же самом 1861 г. в Лондоне было открыто метро.
118 Часть 1. Массы
Не будем излишне углубляться в ис
торию. Собственно говоря, других сопостав лений, видимо, и не
требуется Ч настолько очевиден и разителен контраст, и настолько вели
ко то отставание, которое накапливалось веками. К своеобразной «форе» в
раз витии, которую восточным славянам пришлось дать западн
оевропейским народам, постоянно добавлялась общая замедле
нность темпов российской жизни по сравнению с европейской. Вспомним зна
менитое высказывание: нигде время не тянется так мед ленно,
как в тюрьме; в России оно тянется еще медленнее. Понятно, что такое ощуще
ние было связано со многими причинами, в том числе и с уже рассматр
ивавшимися факторами: с расстояниями, климатом и т. д. Далее мы остановимс
я и на некоторых принципиальных социально-экономических ф
акторах. Пока же, видимо, и так понят но, что подобное отставание п
ородило серьезный разрыв в психологии нашего и за падноевр
опейских народов, в развитии их сознания и поведения.
В психологическом плане главным с
ледствием этого разрыва стало отставание в развитии индивидуал
ьного сознания. Групповое же, социальное и тем более массо в
ое сознание, напротив, в силу условий жизни и деятельности развивалось з
начительно быстрее, чем в Западной Европе. Возможно, именно поэтому Росс
ии удалось быс трее, чем европейским странам, преодолеть период
феодальной (или квазифеодаль ной, поскольку на Руси не было
феодализма в европейском смысле) раздробленности. Наверняк
а именно это лежало в основе российских побед ъ
великих войнах, типа Отечественной войны 1812г. или Великой Отечест
венной войны 1941-45 гг. Массо вая психологическая общность «мы-р
усские» в вооруженных конфликтах оказыва лась явно сильне
е, чем аналогичные общности «мы-французы» или «мы-немцы». Это, раз
умеется, обусловливало совершенно иной, «расходный» тип ведения войн (ко
ли чество жертв среди русских войск всегда преобладало над
качеством подготовки воо руженных людей), но это уже было следст
вием. Первоначально же, безусловно, это было причинно связано как со всем
уже обозначенным выше психическим складом, так и с вполне оп
ределенными социально-экономическими условиями российской, а до этого
великоросской жизни. Важнейшим среди этих условий было отсутствие соци
ально-экономического индивида, отдельного человека как правомочного с
убъекта социально-экономической жизни.
Фактор ограниченности частной собст
венности
Если посмотреть на историю достаточно у
глубленно, то становится очевидным, что отдельный человек н
а Руси никогда не имел нормального права частной собственно
сти на основное средство производства Ч на землю. За единст
венным исключением - личности верховного властителя. Вспомним: д
аже в начале XX в. царь Николай
II и его супруга в графе п
ереписи, обозначающей основное занятие, написали, соот ветствен
но, «хозяин» и «хозяйка» Земли Русской. И это были не просто ритуальные
титулы Ч это было отражение всей реальной социально-эконом
ической истории страны.
Судя по всему, до начала формирова
ния Великороссии, то есть в Киевской Руси, проблема собствен
ности на недвижимость не имела особого значения. Этому способ
ствовал сам характер колонизаторской жизни восточных слав
ян и их варяжских кня-
Глава 1.6. «Русская душа» как особое состояние массовой психо
логии 119
зей, полной непрерывных миграций, по
ходов, войн и переселений. По В. О. Ключев скому, на начальном э
тапе право владения, управления и собственности представля
ло собой нечто единое, с доминированием именно владения и бе
з выделения права собственности как таковой. Собственност
ь на землю не имела принципиального зна чения Ч важнее был
получаемый с нее корм и право на этот корм. Всем владел князь (
позднее Ч великий князь). Однако он раздавал часть земель в корм (на проко
рм) своим родственникам. При князе сыновья правили областям
и в качестве его посад ников (наместников) и платили, как поса
дники, дань со своих областей великому князю-отцу. Между отц
ом и детьми действовало семейное право, но когда умирал отец
, то между братьями не существовало, по-видимому, никакого установленног
о, признанного права, т. е. права владения регулировались силой, куплей-про
дажей и прочими достаточно ситуативными обстоятельствами
. После смерти Ярослава на какое-то время вообще исчезает ед
иновластие Ч начинается период разделов и дроб ления земе
ль. Затем появляется право старшинства. «Князья-родичи не являются
постоянными, неподвижными владельцами областей, достававш
ихся им по разделу: с каждой переменой в наличном составе кн
яжеской семьи идет передвижка, младшие родичи, следовавшие
за умершим, передвигались из волости в волость, с младшего с
тола на старший» (Ключевский, 1987). За счет появления очередности владения,
сохраняется идея нераздельности княжеского владения русс
кой землей. Князья не переставали выражать мысль о том, что в
ся их совокупность, весь род должен владеть наследием отцов
и дедов Ч поочередно. Реально, естественно, это оборачивалось внут-
риродовой борьбой. Однако отметим: из нее были исключены все
остальные лица некняжеского рода. Они по определению не мог
ли обладать правом собственности.
После определенного времени внут
ри княжеского рода установился определен ный порядок. Верх
овная власть стала собирательной, принадлежа всему княжескому
роду. Отдельные князья временно владели теми или иными част
ями земли, т. е. раз личалось право владения, принадлежавшее ц
елому роду, и порядок владения по из вестной очереди. Затем,
в XIII - XIV
вв., по мере колонизации новых земель и воз
ник новения Великороссии, такой очередной порядок сменилс
я на удельный. Однако в отношении права собственности сути
дела это не изменило.
Хотя, конечно, княжеский удел стал п
редставлять собой наследственную вотчину удельного князя, вся русская
земля по-прежнему считалась «отчиной и дединой» всего княж
еского рода. Известная область признавалась вотчиной утвердившейся в
ней княжеской линии. «Под влиянием колонизации страны перв
ый князь удела при выкал видеть в своем владении не готовое
общество, достаточно устроенное, а пусты ню, которую он засе
лял и устраивал в общество, понятие о князе как личном собствен
нике удела было юридическим следствием значения князя как з
аселителя и устроителя своего удела» (Ключевский, 1987).
Но действовал тот же, прежний механи
зм, хотя и в уменьшенном формате. Став вроде бы независимыми
от своих, местных великих князей, удельные князья находи ли
сь под иноземной верховной властью Золотой Орды. Тут уж землевладение ст
ало совершенно условным по общему признанию 1
, Ч ведь князья только пользовались правами ха
на как верховного властителя. Удельный князь, как ранее великий, мог
раздавать части своей земли «в кормление» родственникам и
боярам, однако это было
1 См.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
ученности, повы шенной плотности населения на сравнительн
о небольших территориях. «Взаимная близость главных речны
х бассейнов равнины при содействии однообразной формы пов
ерхности не позволяла размещавшимся по ним частям населения обособлят
ься друг от друга, замыкаться в изолированные гидрографиче
ские клетки, поддерживала общение между ними, подготовляла
народное единство и содействовала государ ственному объе
динению страны» (Ключевский, 1987).
На первых порах именно это обуслов
ливало естественную гомогенность и массо- видность сознан
ия разных частей населения. Затем добавились и другие факторы Ч
внешние опасности, особенно со стороны степи. Так, в частност
и, отмечает историк, «когда усилилось выделение военнослуж
ащего люда из народной массы, в том же краю рабочее сельское
население перемешивалось с вооруженным классом, который с
лужил степным защитником земли». Таким образом, сами географические усл
овия и их социальные следствия способствовали гомогениза
ции социальных ролей, замед ляли ход естественного разделе
ния труда и специализацию человеческой деятельно сти. Друг
ой момент Ч движение славянских (причем в основном сельских) масс на сев
ер было связано с поглощением ими туземцев-финнов. Такая ассимиляция так
же образовывала, хотя уже и на несколько другой основе, «здесь плотную ма
ссу, одно родную и деловитую, со сложным хозяйственным быто
м и все осложнявшимся соци альным составом Ч ту массу, кото
рая послужила зерном великорусского племени» (Ключевский
, 1987).
«Изучая влияние природы страны на ч
еловека, мы иногда пытаемся в заключе ние уяснить себе, как о
на должна была настраивать древнее население, и при этом не
редко сравниваем нашу страну по ее народно-психологическому действию с
Запад ной Европой... Теперь путник с Восточноевропейской ра
внины, впервые проезжая по Западной Европе, поражается разн
ообразием видов, резкостью очертаний, к чему он не привык до
ма. Из Ломбардии, так напоминающей ему родину своим рельефом, он
через несколько часов попадает в Швейцарию, где уже другая п
оверхность, совсем ему непривычная. Все, что он видит вокруг
себя на Западе, настойчиво навязывает ему впечатление гран
ицы, предела, точной определенности, строгой отчетливости и еже
минутного, повсеместного присутствия человека с внушитель
ными признаками его упорного и продолжительного труда» (Кл
ючевский, 1987). Сравните это с однообра зием родного тульского
или орловского или почти любого другого вида ранней вес ной
: «он видит ровные пустынные поля, которые как будто горбятся на горизонт
е,
116 Часть 1. Массы
подобно морю, с редкими перелесками
и черной дорогой по окраине Ч и эта картина провожает его с
севера на юг из губернии в губернию, точно одно и то же место дви
жется вместе с ним сотни верст. Все отличается мягкостью, неу
ловимостью очертаний, нечувствительностью переходов, скромностью, даж
е робостью тонов и красок, все оставляет неопределенное, спо
койно-неясное впечатление. Жилья не видно на обширных прост
ранствах, никакого звука не слышно кругом Ч и наблюдателем овла
девает жуткое чувство невозмутимого покоя, беспробудного с
на и пустынности, оди ночества, располагающее к беспредмет
но-унылому раздумью без ясной, отчетливой мысли» (Ключевски
й, 1987). Говоря современным психологическим языком, воз никают
эмоциональные состояния, переживание которых заменяет рациональное
мышление.
Историк предлагает нам, однако, не с
лишком увлекаться субъективными пережи ваниями собствен
ных душевных настроений, возникающих при виде природы, а об
ратиться к материальным свидетельствам Ч к сравнению человеческих жи
лищ. «Дру гое дело Ч вид людских жилищ: здесь меньше субъект
ивного и больше исторически уловимого, чем во впечатлениях,
воспринимаемых от внешней природы. Жилища строятся не толь
ко по средствам, но и по вкусам строителей, по их господствующему настрое
нию. Но формы, раз установившиеся по условиям времени, обыкновенно пе
реживают их в силу косности, свойственной вкусам не меньше, ч
ем прочим расположениям человеческой души. Крестьянские поселки по Вол
ге и во многих других местах европейской России доселе свое
й примитивностью, отсутствием простейших житейских удобст
в производят, особенно на путешественников с Запада, впечатле
ние временных, случайных стоянок кочевников, не нынче-завтр
а собирающихся бро сить свои едва насиженные места, чтобы п
ередвинуться на новые. В этом сказались продолжительная пе
реселенческая бродячесть прежних времен и хронические пожа
ры Ч обстоятельства, которые из поколения в поколение восп
итывали пренебрежи тельное равнодушие к домашнему благоу
стройству, к удобствам в житейской обста новке» (Ключевски
й, 1987). Пожары Ч тоже следствие холодного климата, вынуж давше
го почти непрерывно пользоваться открытым огнем.
Фактор отставания в развитии
Становление того народа, который вп
оследствии наделили «русской душой», шло со значительным о
тставанием в развитии от западноевропейских народов. Причины
этого достаточно понятны. В то время когда разбуженные римс
кими походами евро пейские народы активно продолжали осво
ение своих земель, восточные славяне, ухо дя из долины Дуная
, еще только покидали Европу, спускаясь с Карпатских гор к до
линам Днестра, Днепра и лишь затем перемещаясь к Оке и Волге.
Когда в Европе про должалось развитие, здесь еще только нач
иналась колонизация.
«История России есть история стра
ны, которая колонизируется. Область коло низации в ней расш
ирялась вместе с государственной ее территорией. То падая, то
поднимаясь, это вековое движение продолжается до наших дней
» (Ключевский, 1987). Причем колонизация шла в очень сложных усло
виях постоянной борьбы с вне-
Глава 1.6. «Русская душа» как особое состояние массовой психо
логии 117
шними противниками. Будучи как бы «
левым флангом» Европы, выдвинутым в Азию, славяне в значител
ьной мере обеспечивали безопасность развития европейских на
родов. Принимая многие удары азиатских кочевников, от полов
цев до Золотой Орды на себя, они выигрывали время для развит
ия европейских народов. Так, в частности, «почти двухвековая
борьба России с половцами имеет свое значение в европейской
истории. В то время как Западная Европа крестовыми походами
предприняла наступательную борьбу на азиатский Восток, когда и на Пире
нейском полуострове началось такое же движение против мавров, Русь сво
ей степной борьбой прикрывала ле вый фланг европейского на
ступления. Но эта историческая заслуга Руси стоила ей очень
дорого: борьба сдвинула ее с насиженных днепровских мест и круто измени
ла направление ее дальнейшей жизни» (Ключевский, 1987). Вновь бы
ло потеряно вре мя и темпы развития.
Сопоставим: крестоносцы из Европы
идут освобождать гроб Господень, а киев ский князь еще толь
ко размышляет, какую религию ему принять для своего народа.
Не будем забывать о том, что Русь приняла христианство только через тыся
чу лет после рождества Христова. Хотя, безусловно, западные
исследователи всегда несколь ко преувеличивали «дикость
славян».
Будучи не только объективным иссле
дователем, но и большим патриотом, В. О. Ключевский писал: «Наш
а история не так стара, как думают одни, началась гораздо поз
днее начала христианской эры; но она и не так запоздала, как думают дру
гие: около половины IX
в. она не начиналась, а уже имела за собою некоторое прошед
шее, только не многовековое, считавшее в себе два с чем-нибуд
ь столетия» (Ключевский, 1987). Другими словами, не надо драматизировать: мы х
оть и отстали, но вроде бы не «навсегда», не на целую тысячу лет, а поменьше
Ч лет так на 700.
Это означает, что нашему народу изн
ачально исторически была предназначена модель «догоняюще
го развития». Однако вплоть до начала XVIII
века, до петровских, а затем е
катерининских реформ, это было развитие никак не «догоняющее», а по-
прежнему «запаздывающее», причем запаздывающее чем дальше
, тем больше. Толь ко колоссальным рывком, потребовавшим нап
ряжения всех сил, в течение XVIII
в. Россия сумела значительно сократить это отс
тавание. Однако лишь к концу этого века она наконец появляет
ся своей вооруженной мощью в Европе, и то поначалу только на Балканах и от
части в Германии, заставляя наконец-то хоть немного всерьез счи
таться с собой. И только в начале следующего,
XIX века, в связи с напо
леоновскими войнами, российские казаки обогащают француз
скую культуру словечком «бистро», внося наконец-то замеченный вклад в ев
ропейскую культуру. Вспомним, что до этого России, за редчайшими локальн
ыми исключениями, приходилось вести исключи тельно оборон
ительные войны на своей территории и прирастать только азиатскими
территориями. Между прочим, это были не столько доходные, ско
лько расходные за воевания: освоение восточных земель треб
овало значительных ресурсов. Но и эти «вылазки» в Европу
XVIII в. потребовали нап
ряжения тех сил, которые вполне мог ли бы идти на внутреннее
развитие.
Соответственно, вполне понятны и н
акапливавшиеся веками последствия отста вания, как истори
ческие, так и психологические. Из исторических достаточно приве
сти один общеизвестный факт. В 1861 г. в России было отменено кре
постное право. И в том же самом 1861 г. в Лондоне было открыто метро.
118 Часть 1. Массы
Не будем излишне углубляться в ис
торию. Собственно говоря, других сопостав лений, видимо, и не
требуется Ч настолько очевиден и разителен контраст, и настолько вели
ко то отставание, которое накапливалось веками. К своеобразной «форе» в
раз витии, которую восточным славянам пришлось дать западн
оевропейским народам, постоянно добавлялась общая замедле
нность темпов российской жизни по сравнению с европейской. Вспомним зна
менитое высказывание: нигде время не тянется так мед ленно,
как в тюрьме; в России оно тянется еще медленнее. Понятно, что такое ощуще
ние было связано со многими причинами, в том числе и с уже рассматр
ивавшимися факторами: с расстояниями, климатом и т. д. Далее мы остановимс
я и на некоторых принципиальных социально-экономических ф
акторах. Пока же, видимо, и так понят но, что подобное отставание п
ородило серьезный разрыв в психологии нашего и за падноевр
опейских народов, в развитии их сознания и поведения.
В психологическом плане главным с
ледствием этого разрыва стало отставание в развитии индивидуал
ьного сознания. Групповое же, социальное и тем более массо в
ое сознание, напротив, в силу условий жизни и деятельности развивалось з
начительно быстрее, чем в Западной Европе. Возможно, именно поэтому Росс
ии удалось быс трее, чем европейским странам, преодолеть период
феодальной (или квазифеодаль ной, поскольку на Руси не было
феодализма в европейском смысле) раздробленности. Наверняк
а именно это лежало в основе российских побед ъ
великих войнах, типа Отечественной войны 1812г. или Великой Отечест
венной войны 1941-45 гг. Массо вая психологическая общность «мы-р
усские» в вооруженных конфликтах оказыва лась явно сильне
е, чем аналогичные общности «мы-французы» или «мы-немцы». Это, раз
умеется, обусловливало совершенно иной, «расходный» тип ведения войн (ко
ли чество жертв среди русских войск всегда преобладало над
качеством подготовки воо руженных людей), но это уже было следст
вием. Первоначально же, безусловно, это было причинно связано как со всем
уже обозначенным выше психическим складом, так и с вполне оп
ределенными социально-экономическими условиями российской, а до этого
великоросской жизни. Важнейшим среди этих условий было отсутствие соци
ально-экономического индивида, отдельного человека как правомочного с
убъекта социально-экономической жизни.
Фактор ограниченности частной собст
венности
Если посмотреть на историю достаточно у
глубленно, то становится очевидным, что отдельный человек н
а Руси никогда не имел нормального права частной собственно
сти на основное средство производства Ч на землю. За единст
венным исключением - личности верховного властителя. Вспомним: д
аже в начале XX в. царь Николай
II и его супруга в графе п
ереписи, обозначающей основное занятие, написали, соот ветствен
но, «хозяин» и «хозяйка» Земли Русской. И это были не просто ритуальные
титулы Ч это было отражение всей реальной социально-эконом
ической истории страны.
Судя по всему, до начала формирова
ния Великороссии, то есть в Киевской Руси, проблема собствен
ности на недвижимость не имела особого значения. Этому способ
ствовал сам характер колонизаторской жизни восточных слав
ян и их варяжских кня-
Глава 1.6. «Русская душа» как особое состояние массовой психо
логии 119
зей, полной непрерывных миграций, по
ходов, войн и переселений. По В. О. Ключев скому, на начальном э
тапе право владения, управления и собственности представля
ло собой нечто единое, с доминированием именно владения и бе
з выделения права собственности как таковой. Собственност
ь на землю не имела принципиального зна чения Ч важнее был
получаемый с нее корм и право на этот корм. Всем владел князь (
позднее Ч великий князь). Однако он раздавал часть земель в корм (на проко
рм) своим родственникам. При князе сыновья правили областям
и в качестве его посад ников (наместников) и платили, как поса
дники, дань со своих областей великому князю-отцу. Между отц
ом и детьми действовало семейное право, но когда умирал отец
, то между братьями не существовало, по-видимому, никакого установленног
о, признанного права, т. е. права владения регулировались силой, куплей-про
дажей и прочими достаточно ситуативными обстоятельствами
. После смерти Ярослава на какое-то время вообще исчезает ед
иновластие Ч начинается период разделов и дроб ления земе
ль. Затем появляется право старшинства. «Князья-родичи не являются
постоянными, неподвижными владельцами областей, достававш
ихся им по разделу: с каждой переменой в наличном составе кн
яжеской семьи идет передвижка, младшие родичи, следовавшие
за умершим, передвигались из волости в волость, с младшего с
тола на старший» (Ключевский, 1987). За счет появления очередности владения,
сохраняется идея нераздельности княжеского владения русс
кой землей. Князья не переставали выражать мысль о том, что в
ся их совокупность, весь род должен владеть наследием отцов
и дедов Ч поочередно. Реально, естественно, это оборачивалось внут-
риродовой борьбой. Однако отметим: из нее были исключены все
остальные лица некняжеского рода. Они по определению не мог
ли обладать правом собственности.
После определенного времени внут
ри княжеского рода установился определен ный порядок. Верх
овная власть стала собирательной, принадлежа всему княжескому
роду. Отдельные князья временно владели теми или иными част
ями земли, т. е. раз личалось право владения, принадлежавшее ц
елому роду, и порядок владения по из вестной очереди. Затем,
в XIII - XIV
вв., по мере колонизации новых земель и воз
ник новения Великороссии, такой очередной порядок сменилс
я на удельный. Однако в отношении права собственности сути
дела это не изменило.
Хотя, конечно, княжеский удел стал п
редставлять собой наследственную вотчину удельного князя, вся русская
земля по-прежнему считалась «отчиной и дединой» всего княж
еского рода. Известная область признавалась вотчиной утвердившейся в
ней княжеской линии. «Под влиянием колонизации страны перв
ый князь удела при выкал видеть в своем владении не готовое
общество, достаточно устроенное, а пусты ню, которую он засе
лял и устраивал в общество, понятие о князе как личном собствен
нике удела было юридическим следствием значения князя как з
аселителя и устроителя своего удела» (Ключевский, 1987).
Но действовал тот же, прежний механи
зм, хотя и в уменьшенном формате. Став вроде бы независимыми
от своих, местных великих князей, удельные князья находи ли
сь под иноземной верховной властью Золотой Орды. Тут уж землевладение ст
ало совершенно условным по общему признанию 1
, Ч ведь князья только пользовались правами ха
на как верховного властителя. Удельный князь, как ранее великий, мог
раздавать части своей земли «в кормление» родственникам и
боярам, однако это было
1 См.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71