Ги зачарованно смотрел на нее.— Ты великолепна! А что это ты делаешь? — полюбопытствовал он.— Натираю тело листьями мяты, чтобы быть благоухающей.— И вкусной, — добавил он.— Об этом я не думала, — улыбнулась Лили.— А я только об этом и думаю! — Голос Ги стал хриплым от желания.Он приподнял ее волосы над плечами, чтобы видеть нагие груди. Лили прикусила губу, стараясь удержать страстный стон.— Не надо, не сдерживайся, — прошептал Ги. — Мне нравится, когда ты кричишь от страсти. Боже мой, ты такая благоуханная и вкусная! Некоторые английские обычаи мне очень по душе.— А чем пахнут нормандки? — прошептала она.— Чесноком, — соврал Ги.— Ги, это неправда. Я слышала, что рассказывают о французах.— Что мы — лучшие в мире любовники? Что мы знаем больше любовных штучек, чем все другие народы, вместе взятые? — спросил он, искушая ее.— Какие, например? — Лили затаила дыхание. Ги опрокинул ее на постель и, перевернув на живот, сел на нее верхом. Легкими прикосновениями он тронул ее лопатки, затем пробежался по спине — Лили задрожала от наслаждения. Ги провел кончиками пальцев по ее ногам и ягодицам и, перевернув на спину, так же легко погладил по груди.— Это называется patte-d'-araignee note 19 Note19
паучья лапка (фр.).
. И может довести до исступления, но сейчас до исступления дошел я сам…Он начал целовать Лили, но по-другому, не как обычно. Это были «французские поцелуи», долгие, тающие, когда языком ласкают рот любимой. Они подействовали на Лили так возбуждающе, что недра ее несколько раз свела судорога.— О-о-о!.. — простонала она, удивившись, ее тело отзывается на эти поцелуи.— Maraichinage note 20 Note20
Здесь: возделывание огорода (фр.).
, — объяснил Ги.— Почему по-французски все это звучит так нарочно и чувственно?— Ах, cherie, это еще не все!— Нет, нет, Ги, хватит! Я больше не вынесу.— А я только начал, — гортанно засмеялся он.…Они пели, смеялись и шептали любовные слова, их души и тела сливались в едином порыве. Однажды они вышли на улицу и долго бродили по городу, закусывали снедью, купленной у уличных торговцев, плавали на лодке по большой реке и смеялись над забавными людьми, попадавшимися им по дороге. Ги покупал Лили безделушки, а она подарила ему медальон с надписью «Горячо любимому мужу». Вернувшись в свое уютное гнездышко, Лили, задумчиво стоя у окна, размышляла о том, как хорошо было бы, если бы они могли жить так всегда. Ги подошел к ней сзади и сжал ее груди. Она чувствовала его горячее тело сквозь тонкую ткань платья. Даже простое прикосновение его руквозбуждало ее. Он раздел Лили и стал целовать ее тело, а она прижалась к нему, дразня его грудями и бедрами, и когда он хотел подмять ее под себя, она покачала головой и влезла на него… Это была лучшая поездка верхом за всю ее жизнь.
На пятый день вернулись люди Ги, и все напоследок славно повеселились. Ги пригласили ко двору. Вечером он разоделся, велел Лили не ждать его и удалился. Приглашенных было много, и Ги встретил немало друзей и знакомых. Главной темой разговоров была поездка Вильгельма в Нормандию. Робер де Мортен оставался в своей резиденции в Беркхэмстеде, а другой брат Вильгельма, епископ Одо, — в Лондоне. Он будет главой государства до возвращения короля.Ги клялся в верности Одо и обещал, что будет помогать во всем и везде: усмирять бунтующих саксов, отбивать нападения иноземцев, выполнять другие приказы. Был уже второй час ночи, когда Ги направился на постоялый двор, явно перебрав французских вин. Проблуждав до трех часов утра, он добрался до дома, где Лили с ума сходила от беспокойства. Увидев, в каком он состоянии, она страшно разозлилась.— Где ты был? — вскричала она. — При дворе, — кротко ответил Ги.— Вильгельм запрещает пить на своих пиршествах, а ты пьян! Ты проводил время с девками! От тебя разит винищем! Если вы надеетесь, сэр, что я разделю с вами ложе, то глубоко ошибаетесь! — заявила Лили.— А куда же мне деваться? — грустно спросил Ги.— Отправляйтесь в соседнюю комнату, к своим людям! — бросила она и, с силой вытолкнув его из комнаты, заперла дверь.Но спустя некоторое время ей стало одиноко. Подбежав к двери, Лили открыла ее и выглянула в темный коридор. Там стоял Ги, слегка покачиваясь, на том же самом месте, где она его оставила. У нее гора с плеч свалилась.— Ладно уж, входите! — сердито разрешила она.Лили подвела мужа к кровати, помогла лечь, стянув с него сапоги и плащ. Потом легла сама, решив показать ему, что она сердита, но не успела: Ги уже громко храпел. От разочарования Лили даже рот раскрыла, но чувство юмора взяло верх, и она расхохоталась. Она каталась по кровати и хохотала до слез.
Когда они вернулись в Годстоун, в воздухе уже пахло весной. Приближались полевые работы. Ги радовался, что и поля Сен-Дени теперь перейдут к нему, так как он выиграл спор: крестьянин, взятый им из поместья Сен-Дени, работал прилежно и не помышлял о бегстве. Ги решил посадить на этом участке земли хмель для варки эля. Ему пришла в голову мысль вывозить эль во Францию в обмен на вино. Условия для пивоварения, в том числе и хорошая, чистая вода, в Годстоуне были.И еще Ги задумал обучить всех крестьян стрелять из лука. Воины отнеслись к этой затее неодобрительно — рыцарский кодекс запрещал людям низкого звания носить оружие. Но Ги переубедил их: крестьяне, имея луки и стрелы, смогут охотиться и добывать себе пропитание, а в случае нападения врагов сумеют дать достойный отпор.
Андре поправлялся. Он мог уже носить тяжести, хотя еще заметно прихрамывал. Вместе с Эдвардом он взял на себя ведение хозяйства в Окстеде, сняв эти заботы с Ги. И тот радовался, глядя, как его брат мужает.
Эмма не могла больше скрывать свою беременность, и Лили решила вмешаться. Она послала за Эсме. Он тут же явился, надеясь оказать хозяйке дома какую-либо услугу и тем заслужить благодарность ее мужа.— Эсме, мы с Эдит поедем сегодня верхом в Окстед. Нам нужен надежный сопровождающий. Не окажете ли вы нам такую честь?— Это вы оказываете мне честь, мадам. Служить вам — это особая привилегия. — И Эсме низко поклонился.— Благодарю. Мы будем готовы к тому времени, когда оседлают лошадей.— Я оседлаю их сам — буду уверен, что все сделано как должно, мадам.Когда он ушел, Лили крикнула:— Эдит, где ты? Я решила доставить тебе удовольствие — мы едем в Окстед, навестить Андре. А заодно я попытаюсь заронить в ум нашего любезного Эсме мысль жениться на Эмме. Он человек неглупый и благородный…Эдит пришла в восторг. Она страшно скучала по Андре и надеялась, что, может быть, в этот раз он наконец предложит ей выйти за него замуж. Ведь он уже дважды намекал на это. А вдруг кто-то в Окстеде пришелся ему больше по душе? Это будет ужасно!Во время поездки Лили болтала с Эдит, вежливо пытаясь втянуть в разговор Эсме. Говорила она только о своем муже и его планах.— Ги очень рад, что Андре и Эдит поженятся, — обратилась она к Эсме. — С Окстедом управляться сложно, а Ги уверен, что у женатых людей больше чувства ответственности.Эдит удивленно раскрыла рот, но Лили заговорщицки подмигнула ей, прежде чем та успела что-либо сказать.— В Севеноксе будет построен замок для Николя, — сообщила молодая женщина подруге. — Но Ги понимает, что брат его очень молод и ему будет трудно одному решать житейские вопросы, поэтому Ги хочет, чтобы ближайшим помощником Николя был женатый человек. — Она с улыбкой повернулась к Эсме: — Жена — это ведь и помощник, и друг, не правда ли, Эсме?— Отношение нашего господина к семейной жизни значительно изменилось с тех пор, как он заполучил такую красавицу жену, — поддержал разговор Эсме.— Ги считает, что человек, которому не хватает храбрости жениться, может струсить и в других случаях, — продолжала Лили атаку. И тут же переменила тему: — Эдит, у нас с тобой столько дел в Окстеде! Как ты думаешь, не начать ли нам обучать крестьянок ткать и шить? Может, у кого-нибудь откроется художественный дар, как у леди Эммы? Эсме промолчал, и на лбу его появилась складочка, свидетельствующая о глубокой задумчивости. Уголки губ у Лили приподнялись — она поняла, что ее семена все-таки пали в плодородную почву.
Ги добирался до постели совершенно измученный. Но никакая усталость не могла удержать его от желания обнять Лили. Однако в этот раз, когда он ласкал ее груди, она поморщилась.— Что такое, дорогая?— Мне больно. Но не могу понять, отчего?— А утром тебя тошнило, n'est-ce pas? note 21 Note21
не так ли? (фр.)
Милая, ты беременна!Лили быстро села.— О Ги, ты так думаешь?Они улыбались, глядя друг другу в глаза, и были так счастливы, что не нуждались в словах. Ги притянул ее к себе и провел рукой по ее животу.— Боишься, малышка?— Немножечко. Это дар, который ты преподнес мне и который я должна тебе вернуть. Я знаю, что больше всего на свете ты хочешь сына.— Больше всего я хочу тебя, а потом уже сына, — поправил он. — Je t'aime, je t'adore note 22 Note22
Я тебя люблю, я тебя обожаю (фр.)
, — прошептал он.Она лежала подле его сердца, исполненная ощущения чуда…К концу марта кладовые Годстоуна были забиты тканями, бочонками с элем, шкурами и мехами. Ги собирался ехать на юг, к побережью, чтобы проводить Вильгельма, а заодно отправить в Нормандию товары. Он заставил Лили дать обещание, что она не последует за ним, как в прошлый раз, и посоветовал сказать леди Элисон о своей беременности. Лили хотела подольше сохранить эту новость в тайне, но согласилась: мать должна знать. Ги уехал со спокойной душой.
В апреле Ги вернулся в Годстоун и узнал от Рольфа, что в его отсутствие у них побывал Сен-Дени и убедился собственными глазами, что его сакс, которого он отдал Ги, не только никуда не сбежал, но прилежно работает без подстегивания и понуканий.— Вид у соседа был отнюдь не радостный, и я ему не верю: он никогда не позволит тебе засеять свои поля, найдет какую-нибудь отговорку, — предупредил Рольф.— Посмотрим… — уклончиво отозвался Ги.— Обучение крестьян стрельбе из лука идет успешно. Несколько человек стреляют просто замечательно!Ги одобрительно кивнул.— Мне бы хотелось посмотреть, — сказал он. Они направились к стрельбищу.
В апреле случилось несчастье: Жерара, одного из воинов Ги, нашли в лесу мертвым, со стрелой в спине. После похорон Ги созвал воинов на совет. Одни утверждали, что это — преднамеренное убийство, совершенное саксами, которым ни в коем случае нельзя было давать луки и стрелы. Другие полагали, что это несчастный случай, но считали, что нужно прекратить обучение саксов стрельбе, пока не найдут виновного. Ги опросил всех в Годстоуне, но не добился какого-либо удовлетворительного ответа. Несколько дней он молчал, пытаясь осмыслить происшедшее. Крестьяне жили в страхе с тех пор, как нашли мертвое тело, и ждали, когда опустится тяжелая рука правосудия, а точнее, произвола.Озарение пришло к Ги внезапно, и чем больше он думал, тем больше убеждался, что докопался до истины. Разыскав Рольфа, он дотошно расспросил его:— Когда Сен-Дени приезжал сюда, не разведал ли он, что наши крестьяне носят оружие?— Ну, точно сказать не могу, но он пробыл здесь какое-то время, прежде чем я узнал об этом.— Но это возможно, не так ли? — настаивал Ги.— Конечно, он не мог этого не заметить: люди практиковались в стрельбе, расхаживали с луками и стрелами совершенно открыто… А на что ты намекаешь?— Не намекаю, а знаю! Это Сен-Дени убил Жерара! Это так же точно, как то, что я стою перед тобой. Он искал возможность стравить меня с моими саксами, ему не хочется, чтобы в Годстоуне все было ладно. Вопрос в том, как мне теперь поступить?— Я предупреждал тебя, что он не отдаст свои поля так легко. Но раз норманн мог пасть настолько низко, что убил другого норманна, — он заслуживает смерти!Ги немедленно оповестил крестьян, что убийца найден и они свободны от подозрений; в подтверждение этого им по-прежнему разрешалось носить оружие. Крестьяне облегченно вздохнули и решили, что им повезло с новым господином.Слухи по Годстоуну распространялись быстро, и вскоре все знали: в убийстве виновен Сен-Дени. А еще через два дня сам собой разрешился вопрос, как Ги поступит с соседом: Сен-Дени нашли мертвым в реке, разделяющей их владения. Никаких следов насилия на теле не было. Ги засеял поля соседа и поглядывал на остальные его земли, решив, что все это перейдет к нему еще до конца лета.Ги был настоящим нормандским завоевателем. Глава 22 Занялся майский день. Утро было прекрасное и теплое, и Лили упросила мужа оторваться на один день от работы и устроить пикник. Они поехали в лес, вверх по реке, пока не нашли уютное местечко под огромным лиственным деревом у самой воды. Спешившись, они пустили лошадей гулять на воле и щипать вкусную травку. Сами же улеглись на полянке.— Ги, посмотри на пчелу, что сидит на цветке львиного зева. Смотри внимательно! Она залезет вовнутрь, а цветок закроется, а когда она соберет всю пыльцу, то попытается открыть его. Ты ничего забавнее этого в жизни не видел. Вот она выбралась из цветка. — Лили протянула палец, чтобы потрогать пчелу.— Не надо, она тебя ужалит! — отвел ее руку Ги.— Не ужалит! — рассмеялась Лили. — Если она ужалит кого-нибудь, она умрет; пчелы делают это только в крайнем случае, когда они испуганы или им причиняют боль.— Откуда ты знаешь все это, милая?— Я всегда любила природу. Летом я могу часами наблюдать за ее жизнью. — Лили перевернулась на живот. — Посмотри на цветы, вон там, под деревом. Они словно ковер и божественно пахнут!— Хочешь, я нарву тебе? — игриво спросил Ги.— Ах нет, без воды они быстро завянут, а они так красиво цветут в траве!Ги поднял крышку корзины и достал сосуд.— Можно налить в него воды, и цветы не завянут. Пойди нарви немного.Любящим взглядом Ги смотрел, как Лили изящно ходит между деревьев, стараясь ставить ногу осторожно, чтобы ни на что не наступить. Вернулась она, смеясь:— У меня все руки в соке, который сочится из стебельков. Сейчас ополосну их в воде. — Подойдя к ручью, она позвала мужа: — Посмотри, какие красивые бабочки порхают над водой! — Она подняла руку. — Иди сюда, бабочка!— Papillions note 23 Note23
Бабочки (фр.).
не придут на твой зов, глупышка, это же не собаки! — фыркнул Ги.— Я могу сделать так, чтобы бабочка прилетела ко мне. Смотри!Окунув руки в воду, Лили протянула их к бабочкам. Почти сразу же одна из них опустилась ей на руку. Молодая женщина, улыбаясь, взглянула на мужа.— Волшебство!.. — сказал он недоверчиво.— Нет. Просто она хочет пить. Смотри внимательно. Она выпустит хоботочек и будет всасывать капельки воды.— Почему же я ничего не знаю обо всем этом?— Ну, ты знаешь много других вещей, о которых я и понятия не имею. Стало быть, мы равны.— Тебе нравится, что мы равны?— О, мне нравится, даже когда мы не равны! — пошутила она. — Если внимательно наблюдать природу, она многому может научить. Например, видишь вон там, на боярышнике, двух воробьев? — показала она.— Я достаточно знаю о природе и понимаю, что воробей собирается спариться с воробьихой, — ухмыльнулся Ги.— Вот здесь вы ошибаетесь, милорд! — И Лили победоносно посмотрела на него. — Она его не примет. Видишь, как она его клюет и ругает? Воробьиха не даст себя покрыть, пока он не построит гнездо, чтобы она могла отложить туда яйца. Наличие гнезда дает ей такую же уверенность, как мне, например, замужество. — Лили нежно коснулась лица Ги.— А что еще ты можешь мне показать? — спросил он.— Посмотрим, что еще тут есть. — Лили начала что-то искать на обратной стороне листьев росшего рядом кустика. Сорвав лист, она протянула его Ги. — Если ты замрешь и прислушаешься, то услышишь, как она жует этот листик.— Лили, ты можешь выдумывать все, что хочешь, и я всему поверю. — И отбросив листик, Ги взял ее за руку. — Пойдем искупаемся, здесь никто не увидит.— Мне кажется, вода слишком холодна, дорогой. Ты купайся, а я посмотрю.Лили внимательно смотрела, как Ги освобождается от одежды. Оливково-смуглый, стройный, с широкими плечами, он был прекрасен; несколько шрамов от боевых ранений только усиливали впечатление мощи. Ги подбежал к воде и нырнул, потом поплыл, раздвигая воду почти беззвучно. Он напоминал Лили выдру, которую она видела однажды: столь же плавно скользил он по водной глади, и так же четки и изящны были его движения.— Ты права, — крикнул Ги, — вода довольно-таки холодная.Выйдя на берег, он встряхнулся, потом подошел к Лили и стал во всей своей мужской красе. Ей захотелось почувствовать на себе его руки, она представила, как обвивает ногами это смуглое тело. Вынув из корзины льняное полотенце, Лили протянула руки, чтобы вытереть Ги, но как только ее пальцы прикоснулись к его телу, в нем вспыхнула страсть. И вот Ги уже подле нее на траве, срывает с нее одежду, пока она не оказывается такой же голой, как и он. Ги осыпал ее поцелуями, начав с пальцев на ноге. Он жадно целовал ее ноги, потом живот, потом груди, набухшие и затвердевшие из-за беременности; она ласкала его спину и ягодицы, касалась кончиком языка его сосков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
паучья лапка (фр.).
. И может довести до исступления, но сейчас до исступления дошел я сам…Он начал целовать Лили, но по-другому, не как обычно. Это были «французские поцелуи», долгие, тающие, когда языком ласкают рот любимой. Они подействовали на Лили так возбуждающе, что недра ее несколько раз свела судорога.— О-о-о!.. — простонала она, удивившись, ее тело отзывается на эти поцелуи.— Maraichinage note 20 Note20
Здесь: возделывание огорода (фр.).
, — объяснил Ги.— Почему по-французски все это звучит так нарочно и чувственно?— Ах, cherie, это еще не все!— Нет, нет, Ги, хватит! Я больше не вынесу.— А я только начал, — гортанно засмеялся он.…Они пели, смеялись и шептали любовные слова, их души и тела сливались в едином порыве. Однажды они вышли на улицу и долго бродили по городу, закусывали снедью, купленной у уличных торговцев, плавали на лодке по большой реке и смеялись над забавными людьми, попадавшимися им по дороге. Ги покупал Лили безделушки, а она подарила ему медальон с надписью «Горячо любимому мужу». Вернувшись в свое уютное гнездышко, Лили, задумчиво стоя у окна, размышляла о том, как хорошо было бы, если бы они могли жить так всегда. Ги подошел к ней сзади и сжал ее груди. Она чувствовала его горячее тело сквозь тонкую ткань платья. Даже простое прикосновение его руквозбуждало ее. Он раздел Лили и стал целовать ее тело, а она прижалась к нему, дразня его грудями и бедрами, и когда он хотел подмять ее под себя, она покачала головой и влезла на него… Это была лучшая поездка верхом за всю ее жизнь.
На пятый день вернулись люди Ги, и все напоследок славно повеселились. Ги пригласили ко двору. Вечером он разоделся, велел Лили не ждать его и удалился. Приглашенных было много, и Ги встретил немало друзей и знакомых. Главной темой разговоров была поездка Вильгельма в Нормандию. Робер де Мортен оставался в своей резиденции в Беркхэмстеде, а другой брат Вильгельма, епископ Одо, — в Лондоне. Он будет главой государства до возвращения короля.Ги клялся в верности Одо и обещал, что будет помогать во всем и везде: усмирять бунтующих саксов, отбивать нападения иноземцев, выполнять другие приказы. Был уже второй час ночи, когда Ги направился на постоялый двор, явно перебрав французских вин. Проблуждав до трех часов утра, он добрался до дома, где Лили с ума сходила от беспокойства. Увидев, в каком он состоянии, она страшно разозлилась.— Где ты был? — вскричала она. — При дворе, — кротко ответил Ги.— Вильгельм запрещает пить на своих пиршествах, а ты пьян! Ты проводил время с девками! От тебя разит винищем! Если вы надеетесь, сэр, что я разделю с вами ложе, то глубоко ошибаетесь! — заявила Лили.— А куда же мне деваться? — грустно спросил Ги.— Отправляйтесь в соседнюю комнату, к своим людям! — бросила она и, с силой вытолкнув его из комнаты, заперла дверь.Но спустя некоторое время ей стало одиноко. Подбежав к двери, Лили открыла ее и выглянула в темный коридор. Там стоял Ги, слегка покачиваясь, на том же самом месте, где она его оставила. У нее гора с плеч свалилась.— Ладно уж, входите! — сердито разрешила она.Лили подвела мужа к кровати, помогла лечь, стянув с него сапоги и плащ. Потом легла сама, решив показать ему, что она сердита, но не успела: Ги уже громко храпел. От разочарования Лили даже рот раскрыла, но чувство юмора взяло верх, и она расхохоталась. Она каталась по кровати и хохотала до слез.
Когда они вернулись в Годстоун, в воздухе уже пахло весной. Приближались полевые работы. Ги радовался, что и поля Сен-Дени теперь перейдут к нему, так как он выиграл спор: крестьянин, взятый им из поместья Сен-Дени, работал прилежно и не помышлял о бегстве. Ги решил посадить на этом участке земли хмель для варки эля. Ему пришла в голову мысль вывозить эль во Францию в обмен на вино. Условия для пивоварения, в том числе и хорошая, чистая вода, в Годстоуне были.И еще Ги задумал обучить всех крестьян стрелять из лука. Воины отнеслись к этой затее неодобрительно — рыцарский кодекс запрещал людям низкого звания носить оружие. Но Ги переубедил их: крестьяне, имея луки и стрелы, смогут охотиться и добывать себе пропитание, а в случае нападения врагов сумеют дать достойный отпор.
Андре поправлялся. Он мог уже носить тяжести, хотя еще заметно прихрамывал. Вместе с Эдвардом он взял на себя ведение хозяйства в Окстеде, сняв эти заботы с Ги. И тот радовался, глядя, как его брат мужает.
Эмма не могла больше скрывать свою беременность, и Лили решила вмешаться. Она послала за Эсме. Он тут же явился, надеясь оказать хозяйке дома какую-либо услугу и тем заслужить благодарность ее мужа.— Эсме, мы с Эдит поедем сегодня верхом в Окстед. Нам нужен надежный сопровождающий. Не окажете ли вы нам такую честь?— Это вы оказываете мне честь, мадам. Служить вам — это особая привилегия. — И Эсме низко поклонился.— Благодарю. Мы будем готовы к тому времени, когда оседлают лошадей.— Я оседлаю их сам — буду уверен, что все сделано как должно, мадам.Когда он ушел, Лили крикнула:— Эдит, где ты? Я решила доставить тебе удовольствие — мы едем в Окстед, навестить Андре. А заодно я попытаюсь заронить в ум нашего любезного Эсме мысль жениться на Эмме. Он человек неглупый и благородный…Эдит пришла в восторг. Она страшно скучала по Андре и надеялась, что, может быть, в этот раз он наконец предложит ей выйти за него замуж. Ведь он уже дважды намекал на это. А вдруг кто-то в Окстеде пришелся ему больше по душе? Это будет ужасно!Во время поездки Лили болтала с Эдит, вежливо пытаясь втянуть в разговор Эсме. Говорила она только о своем муже и его планах.— Ги очень рад, что Андре и Эдит поженятся, — обратилась она к Эсме. — С Окстедом управляться сложно, а Ги уверен, что у женатых людей больше чувства ответственности.Эдит удивленно раскрыла рот, но Лили заговорщицки подмигнула ей, прежде чем та успела что-либо сказать.— В Севеноксе будет построен замок для Николя, — сообщила молодая женщина подруге. — Но Ги понимает, что брат его очень молод и ему будет трудно одному решать житейские вопросы, поэтому Ги хочет, чтобы ближайшим помощником Николя был женатый человек. — Она с улыбкой повернулась к Эсме: — Жена — это ведь и помощник, и друг, не правда ли, Эсме?— Отношение нашего господина к семейной жизни значительно изменилось с тех пор, как он заполучил такую красавицу жену, — поддержал разговор Эсме.— Ги считает, что человек, которому не хватает храбрости жениться, может струсить и в других случаях, — продолжала Лили атаку. И тут же переменила тему: — Эдит, у нас с тобой столько дел в Окстеде! Как ты думаешь, не начать ли нам обучать крестьянок ткать и шить? Может, у кого-нибудь откроется художественный дар, как у леди Эммы? Эсме промолчал, и на лбу его появилась складочка, свидетельствующая о глубокой задумчивости. Уголки губ у Лили приподнялись — она поняла, что ее семена все-таки пали в плодородную почву.
Ги добирался до постели совершенно измученный. Но никакая усталость не могла удержать его от желания обнять Лили. Однако в этот раз, когда он ласкал ее груди, она поморщилась.— Что такое, дорогая?— Мне больно. Но не могу понять, отчего?— А утром тебя тошнило, n'est-ce pas? note 21 Note21
не так ли? (фр.)
Милая, ты беременна!Лили быстро села.— О Ги, ты так думаешь?Они улыбались, глядя друг другу в глаза, и были так счастливы, что не нуждались в словах. Ги притянул ее к себе и провел рукой по ее животу.— Боишься, малышка?— Немножечко. Это дар, который ты преподнес мне и который я должна тебе вернуть. Я знаю, что больше всего на свете ты хочешь сына.— Больше всего я хочу тебя, а потом уже сына, — поправил он. — Je t'aime, je t'adore note 22 Note22
Я тебя люблю, я тебя обожаю (фр.)
, — прошептал он.Она лежала подле его сердца, исполненная ощущения чуда…К концу марта кладовые Годстоуна были забиты тканями, бочонками с элем, шкурами и мехами. Ги собирался ехать на юг, к побережью, чтобы проводить Вильгельма, а заодно отправить в Нормандию товары. Он заставил Лили дать обещание, что она не последует за ним, как в прошлый раз, и посоветовал сказать леди Элисон о своей беременности. Лили хотела подольше сохранить эту новость в тайне, но согласилась: мать должна знать. Ги уехал со спокойной душой.
В апреле Ги вернулся в Годстоун и узнал от Рольфа, что в его отсутствие у них побывал Сен-Дени и убедился собственными глазами, что его сакс, которого он отдал Ги, не только никуда не сбежал, но прилежно работает без подстегивания и понуканий.— Вид у соседа был отнюдь не радостный, и я ему не верю: он никогда не позволит тебе засеять свои поля, найдет какую-нибудь отговорку, — предупредил Рольф.— Посмотрим… — уклончиво отозвался Ги.— Обучение крестьян стрельбе из лука идет успешно. Несколько человек стреляют просто замечательно!Ги одобрительно кивнул.— Мне бы хотелось посмотреть, — сказал он. Они направились к стрельбищу.
В апреле случилось несчастье: Жерара, одного из воинов Ги, нашли в лесу мертвым, со стрелой в спине. После похорон Ги созвал воинов на совет. Одни утверждали, что это — преднамеренное убийство, совершенное саксами, которым ни в коем случае нельзя было давать луки и стрелы. Другие полагали, что это несчастный случай, но считали, что нужно прекратить обучение саксов стрельбе, пока не найдут виновного. Ги опросил всех в Годстоуне, но не добился какого-либо удовлетворительного ответа. Несколько дней он молчал, пытаясь осмыслить происшедшее. Крестьяне жили в страхе с тех пор, как нашли мертвое тело, и ждали, когда опустится тяжелая рука правосудия, а точнее, произвола.Озарение пришло к Ги внезапно, и чем больше он думал, тем больше убеждался, что докопался до истины. Разыскав Рольфа, он дотошно расспросил его:— Когда Сен-Дени приезжал сюда, не разведал ли он, что наши крестьяне носят оружие?— Ну, точно сказать не могу, но он пробыл здесь какое-то время, прежде чем я узнал об этом.— Но это возможно, не так ли? — настаивал Ги.— Конечно, он не мог этого не заметить: люди практиковались в стрельбе, расхаживали с луками и стрелами совершенно открыто… А на что ты намекаешь?— Не намекаю, а знаю! Это Сен-Дени убил Жерара! Это так же точно, как то, что я стою перед тобой. Он искал возможность стравить меня с моими саксами, ему не хочется, чтобы в Годстоуне все было ладно. Вопрос в том, как мне теперь поступить?— Я предупреждал тебя, что он не отдаст свои поля так легко. Но раз норманн мог пасть настолько низко, что убил другого норманна, — он заслуживает смерти!Ги немедленно оповестил крестьян, что убийца найден и они свободны от подозрений; в подтверждение этого им по-прежнему разрешалось носить оружие. Крестьяне облегченно вздохнули и решили, что им повезло с новым господином.Слухи по Годстоуну распространялись быстро, и вскоре все знали: в убийстве виновен Сен-Дени. А еще через два дня сам собой разрешился вопрос, как Ги поступит с соседом: Сен-Дени нашли мертвым в реке, разделяющей их владения. Никаких следов насилия на теле не было. Ги засеял поля соседа и поглядывал на остальные его земли, решив, что все это перейдет к нему еще до конца лета.Ги был настоящим нормандским завоевателем. Глава 22 Занялся майский день. Утро было прекрасное и теплое, и Лили упросила мужа оторваться на один день от работы и устроить пикник. Они поехали в лес, вверх по реке, пока не нашли уютное местечко под огромным лиственным деревом у самой воды. Спешившись, они пустили лошадей гулять на воле и щипать вкусную травку. Сами же улеглись на полянке.— Ги, посмотри на пчелу, что сидит на цветке львиного зева. Смотри внимательно! Она залезет вовнутрь, а цветок закроется, а когда она соберет всю пыльцу, то попытается открыть его. Ты ничего забавнее этого в жизни не видел. Вот она выбралась из цветка. — Лили протянула палец, чтобы потрогать пчелу.— Не надо, она тебя ужалит! — отвел ее руку Ги.— Не ужалит! — рассмеялась Лили. — Если она ужалит кого-нибудь, она умрет; пчелы делают это только в крайнем случае, когда они испуганы или им причиняют боль.— Откуда ты знаешь все это, милая?— Я всегда любила природу. Летом я могу часами наблюдать за ее жизнью. — Лили перевернулась на живот. — Посмотри на цветы, вон там, под деревом. Они словно ковер и божественно пахнут!— Хочешь, я нарву тебе? — игриво спросил Ги.— Ах нет, без воды они быстро завянут, а они так красиво цветут в траве!Ги поднял крышку корзины и достал сосуд.— Можно налить в него воды, и цветы не завянут. Пойди нарви немного.Любящим взглядом Ги смотрел, как Лили изящно ходит между деревьев, стараясь ставить ногу осторожно, чтобы ни на что не наступить. Вернулась она, смеясь:— У меня все руки в соке, который сочится из стебельков. Сейчас ополосну их в воде. — Подойдя к ручью, она позвала мужа: — Посмотри, какие красивые бабочки порхают над водой! — Она подняла руку. — Иди сюда, бабочка!— Papillions note 23 Note23
Бабочки (фр.).
не придут на твой зов, глупышка, это же не собаки! — фыркнул Ги.— Я могу сделать так, чтобы бабочка прилетела ко мне. Смотри!Окунув руки в воду, Лили протянула их к бабочкам. Почти сразу же одна из них опустилась ей на руку. Молодая женщина, улыбаясь, взглянула на мужа.— Волшебство!.. — сказал он недоверчиво.— Нет. Просто она хочет пить. Смотри внимательно. Она выпустит хоботочек и будет всасывать капельки воды.— Почему же я ничего не знаю обо всем этом?— Ну, ты знаешь много других вещей, о которых я и понятия не имею. Стало быть, мы равны.— Тебе нравится, что мы равны?— О, мне нравится, даже когда мы не равны! — пошутила она. — Если внимательно наблюдать природу, она многому может научить. Например, видишь вон там, на боярышнике, двух воробьев? — показала она.— Я достаточно знаю о природе и понимаю, что воробей собирается спариться с воробьихой, — ухмыльнулся Ги.— Вот здесь вы ошибаетесь, милорд! — И Лили победоносно посмотрела на него. — Она его не примет. Видишь, как она его клюет и ругает? Воробьиха не даст себя покрыть, пока он не построит гнездо, чтобы она могла отложить туда яйца. Наличие гнезда дает ей такую же уверенность, как мне, например, замужество. — Лили нежно коснулась лица Ги.— А что еще ты можешь мне показать? — спросил он.— Посмотрим, что еще тут есть. — Лили начала что-то искать на обратной стороне листьев росшего рядом кустика. Сорвав лист, она протянула его Ги. — Если ты замрешь и прислушаешься, то услышишь, как она жует этот листик.— Лили, ты можешь выдумывать все, что хочешь, и я всему поверю. — И отбросив листик, Ги взял ее за руку. — Пойдем искупаемся, здесь никто не увидит.— Мне кажется, вода слишком холодна, дорогой. Ты купайся, а я посмотрю.Лили внимательно смотрела, как Ги освобождается от одежды. Оливково-смуглый, стройный, с широкими плечами, он был прекрасен; несколько шрамов от боевых ранений только усиливали впечатление мощи. Ги подбежал к воде и нырнул, потом поплыл, раздвигая воду почти беззвучно. Он напоминал Лили выдру, которую она видела однажды: столь же плавно скользил он по водной глади, и так же четки и изящны были его движения.— Ты права, — крикнул Ги, — вода довольно-таки холодная.Выйдя на берег, он встряхнулся, потом подошел к Лили и стал во всей своей мужской красе. Ей захотелось почувствовать на себе его руки, она представила, как обвивает ногами это смуглое тело. Вынув из корзины льняное полотенце, Лили протянула руки, чтобы вытереть Ги, но как только ее пальцы прикоснулись к его телу, в нем вспыхнула страсть. И вот Ги уже подле нее на траве, срывает с нее одежду, пока она не оказывается такой же голой, как и он. Ги осыпал ее поцелуями, начав с пальцев на ноге. Он жадно целовал ее ноги, потом живот, потом груди, набухшие и затвердевшие из-за беременности; она ласкала его спину и ягодицы, касалась кончиком языка его сосков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30