А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Моя дорогая, я уже говорил отцу, какой у вас восхитительный голос. Не окажете ли вы нам честь, спев что-нибудь?
— Ах, да, Анжелика, вы должны спеть нам! — присоединился к нему Жак.
Но прежде чем Анжелика смогла ответить, в разговор вмешался Ролан:
— Кузен, дядя, к сожалению, нам с Анжеликой пора идти. — Протянув руку, чтобы погладить Анжелику по щеке, он добавил: — Надеюсь, вы простите новобрачных?..
* * *
На обратном пути в экипаже, охваченная смятением, из-за собственнического поведения Ролана, Анжелика хранила молчание.
Когда они вернулись в свою комнату, Ролан помог ей снять платье и разделся сам. Потом повернулся к ней со сдержанной улыбкой.
— Ну хорошо, мой ангел. Ты могла бы сказать мне, почему так взъерошила свои перышки?
— А ты не знаешь? — сердито спросила она. Он пожал плечами.
— Прошу, объясни мне.
— Ты сегодня поставил меня в неловкое положение!
— Каким же образом?
— Ну… прежде всего ты сказал Жан-Пьеру и дяде Жаку, что мы с тобой целых три дня не выходили из этой комнаты. Разыгрывая непонимание, он поднял брови.
— А разве это не так?
— Не в этом дело. Они Бог знает что могли подумать…
— Отлично, — вспыхнул он. — Пусть у них не возникает сомнений в незыблемости нашего брака. И пусть знают, что у нас есть кое-что такое, чего лишены они.
Анжелика всплеснула руками.
— Ролан! Ради всего святого! Ты же говоришь о своих родственниках. Ты думаешь, что… Ее речь была прервана смехом.
— Крошка моя, разве ты не замечаешь, что где бы ты ни появилась, все мужчины тут же поворачиваются в твою сторону? Ты понимаешь, как это бесит меня?
— Меня не интересуют другие мужчины. Ты думаешь, я похожа на Луизу, так, что ли? По-твоему, я ищу возможности изменить тебе?
— Нет, — ответил Ролан и быстро подошел к ней. — Ты совсем не такая, как Луиза! Но ты молода и наивна, и тебя так легко соблазнить…
— Соблазнить? — со злостью повторила она. — Ты думаешь, что я такая глупая? Почему я никогда…
— Мой ангел, твой дядя Жиль продал бы тебя или подверг насилию. А возможно, сделал бы и то, и другое.
Анжелика опустила глаза. Ей нечего было ответить.
— Хватит спорить, моя крошка, — просительно сказал он. Она подняла взор и дерзко ответила:
— Нет!
— Нет? — повторил он, и в его голосе послышалась скрытая угроза. — Ты же знаешь, я все равно сделаю по-своему. Она с гордостью взглянула ему в лицо.
— Только попробуй, и я возненавижу тебя.
— Успокойся, пожалуйста, — сказал он. Она взмахнула рукой.
— Ты обращаешься со мной, как с ребенком, Ролан! Вот и сегодня, когда Жан-Пьер попросил меня спеть, ты ответил вместо меня.
Он иронично улыбнулся.
— Ах, вот оно что. Ну, мною руководило только сострадание к ним, моя дорогая. Я боялся, что твое пение сделает с ними то, что сделало со мной. Это было бы жестоко.
Ее щеки вспыхнули от этих слов.
— Но было грубо с твоей стороны не дать мне самой ответить.
Ролан вздохнул.
— Довольно ссориться. Иди ко мне.
Анжелика боролась с собой. А он стоял перед ней, такой привлекательный. Ее тянуло к нему словно магнитом. Но что будет, если она уступит ему? Она печально покачала головой и сказала:
— Нет. Я буду спать на диване.
— Как хочешь, — устало согласился он. — Но, мой ангел, подумай сама, кого из нас ты этим накажешь.
В течение нескольких бессонных часов Анжелика поняла, кто из них наказан. Диван оказался жестким и неудобным. Ей было холодно. Она села и шепотом позвала:
— Ролан!
— Да, дорогая, — ответил он.
— Ты спишь?
— Не заснул ни на одно мгновение. И я думаю…
— О чем? — спросила она, вся дрожа.
— Ты придешь ко мне или лучше мне идти к тебе?
Анжелика встала с дивана и подошла к мужу. Ее голос дрогнул, когда она сказала:
— Мне так жаль, что мы ссорились.
Он притянул ее к себе и крепко поцеловал. Ей стало хорошо в его теплых объятиях, где она чувствовала себя в безопасности.
— Я тоже сожалею об этом, дорогая, — прошептал он.
— Думаю, что это не так, — пробормотала она, покусывая его обнаженное плечо.
— Не так? — со смехом повторил он.
— Ты скоро опять возьмешься за свое.
Его рука скользнула по ее ноге.
— Ах, мой ангел, ты так хорошо меня знаешь…
— Ты совершенно невыносим!
— Совершенно, — печально согласился он. Он приподнял ее ночную сорочку. Слезы наполнили ее глаза от сладких мук любви. И она забыла обо всем на свете.
Глава 25
Следующие несколько недель прошли быстро. Ролан и Анжелика проводили много времени вместе, делая покупки или посещая театр и оперу. Они были на нескольких балах, которые устраивали креольские знатные семьи из Французского квартала. Бывали и у родственников. Но Ролан больше не проявлял собственнические привычки. Анжелика решила, что он все понял. Его страсть к ней не уменьшалась, так же как и ее к нему. Они проводили ночи безумной любви и часто засыпали только под утро.
Пришло Рождество. Они провели его тихо, по-семейному, как принято у креолов. Ходили в церковь вместе с родственниками. А вот Новый год креолы праздновали весело. Ролан и Анжелика приняли приглашение четы Миро. Жак и Жан-Пьер были тоже приглашены. Все наслаждались праздником, обмениваясь подарками, беседуя у новогодней елки. Анжелика подарила Ролану новый фрак и была тронута, когда он преподнес ей изумительное рубиновое колье с такими же серьгами.
В конце вечера Жак напомнил всем, что они будут его гостями на выступлении Дженни Линд, которое состоится через неделю.
— С твоего разрешения, Ролан, — добавил он, — я собираюсь поехать в Бель-Элиз, чтобы уговорить Бланш прибыть на концерт. Эмили сказала, что будет рада принять ее у себя.
Ролан кивнул.
— Конечно, дядя, используйте все ваши способности убеждения. Желаю удачи.
Анжелика заметила Ролану, когда они ехали к себе в экипаже:
— Похоже, Жак очень интересуется Бланш. Они давно знакомы?
Ролан кивнул.
— Жак не раз приезжал в Бель-Элиз, и они с Бланш стали добрыми друзьями. Я видел их вместе на веранде, ей было очень интересно слушать его рассказы о путешествиях по всему миру. Подозреваю, что он влюблен в нее так же, как и она в него.
— Тогда почему же… Ролан сжал ее руку.
— Они просто из разных миров, моя дорогая. Ты же знаешь, Бланш отказывается покидать имение. А Жак никогда не согласится оставить свои путешествия и запереть себя в Бель-Элиз.
Она вздохнула:
— Будет хорошо, если он сможет уговорить ее приехать в Новый Орлеан на концерт Линд. Это могло бы послужить хорошим началом. О, Ролан, Бланш так любит оперу.
— А ты со своей доброй душой так заботишься о ней, — сказал он, обнимая ее за плечи и притягивая к себе. — Хватит о них. Мне не терпится остаться с вами наедине, миссис Делакруа.
— Вам всегда не терпится, — со смехом ответила она.
* * *
Утром Ролан услышал, что жена тихо плачет.
— В чем дело, дорогая?
— Я так хочу ребенка, — сказала она, всхлипывая. — Но кажется, у меня никогда его не будет. Он погладил ее волосы.
— Ангел мой, не кажется ли тебе, что ты немного нетерпелива? Мы поженились совсем недавно, а ты так молода…
— Я достаточно взрослая, для того чтобы быть твоей женой. И для того чтобы стать матерью, — пылко возразила она.
— Совершенно верно, — с улыбкой согласился он.
— У моей матери тоже были трудности. — продолжала она. — Мама и папа мечтали иметь много детей, но Бог благословил их только мной одной…
— И наградил очень щедро, моя любовь.
Не обращая внимания на его слова, она продолжала:
— Мне кажется, я никогда не смогу забеременеть.
— Ну, мой ангел, не надо терять надежду. Наверное, ты говоришь так из-за своего… ну… недомогания.
— Но я на самом деле так хочу ребенка…
— Я знаю, любовь моя, и я тоже хочу, — прошептал он, обнимая ее. — Может быть, нам нужно больше времени проводить в постели?
— Как, еще больше? — негодующе спросила она. — Как мы можем это сделать?
— Подожди и увидишь, моя дорогая. — Он поцелован ее в лоб. — А теперь отдыхай.
Анжелика прижалась к мужу и уснула. Глядя на нее, Ролан чувствовал, как его сердце тает от любви. Ее жалобы на то, что она никак не может забеременеть, тронули его до глубины души. И то, что он сказал ей, было правдой. Он на самом деле хотел ребенка, хотел так же сильно, как и она. Дитя станет выражением их любви, оно зародится здесь, где они любят друг друга каждую ночь.
Ролан был уверен, что это скоро случится. Но он сомневался, что Анжелика вполне готова стать матерью. Да, она стала женщиной, но во многом все еще была ребенком. Готова ли она вынести боль рождения ребенка и ответственность материнства?
Ролан убрал прядь волос с ее лба и нежно поцеловал в губы. Он любил ее и боялся, что появление ребенка отнимет у него какую-то ее часть.
* * *
Двумя днями позже Жак Делакруа отправился в Бель-Элиз. Он взбежал по ступеням крыльца в холодный дом. Анри, дворецкий, встретил его. Жак ждал Бланш в гостиной, грея руки над пылающим в камине огнем.
Когда Бланш вошла в гостиную, у него сильно забилось сердце. Она выглядела такой привлекательной, со своими рыжими волосами, стоя в дверях. Взгляд ее карих глаз вспыхнул, когда она увидела его. На ней было красивое шерстяное сиреневое платье и белая шаль, к приятному удивлению Жака, привыкшего к ее черному одеянию.
При виде его она покраснела и застенчиво улыбнулась.
— О Жак! Какой приятный сюрприз!
— Привет, моя дорогая. Вы прекрасно выглядите сегодня.
Жак подошел к ней. Она вежливо протянула ему руку. Он взглянул на нее.
— Да нет же, — сказал он и, обняв ее, нежно поцеловал.
Она напряглась в его объятиях, но не стала сопротивляться, затем с волнением посмотрела на него. Его темные глаза светились полнотой жизни, каждая черточка его точеного лица была хорошо знакома и казалась ей непередаваемо красивой. Даже его короткое объятие во время приветствия глубоко взволновало ее, и она не смогла сдержать слез радости.
Бланш смущенно откашлялась.
— Не угодно ли присесть? Я просила Анри подать чай.
Жак провел Бланш к кушетке и сел рядом.
— У вас все хорошо, моя дорогая?
— О да. А у вас?
— Все как нельзя лучше, благодарю вас.
Она нервно улыбнулась.
— Ну и как ваше путешествие на этот раз?
— Копенгаген просто восхитителен, как всегда. А перед возвращением домой я посетил Париж и Лондон. — Улыбнувшись, Жак извлек из нагрудного кармана небольшую черную коробочку. — Это для вас, дорогая, подарок к Новому году.
Вспыхнув, Бланш приняла коробочку, открыла ее и в восторге ахнула, увидев там изумительное кольцо с топазом. Камень был большой и сверкающий, а золотая оправа покрыта искусной резьбой. Она с восхищением смотрела на эту красоту.
— О Жак, я не могу принять это.
— Вы сможете, — сказал он мягко, но с интонацией, не допускающей возражений, а потом протянул руку, взял кольцо и надел его ей на палец. — Я увидел эту вещицу в Лондоне и не мог устоять. Смотрите, оно вам как раз впору.
Бланш не хотела больше протестовать. И не смогла удержаться от довольной улыбки при взгляде на сверкающий камень.
— Благодарю вас, Жак. Вы всегда так внимательны.
Разливая чай, Бланш спросила:
— А вы на этот раз задержитесь в Новом Орлеане?
— Да.
— И вы, наверное, видели Ролана и его молодую жену?
— Да, разумеется. Мой племянник просто излучает блаженство. Анжелика, конечно, очень мила. — Поставив свою чашку, он добавил: — Дорогая, я приехал, чтобы уговорить вас посетить концерт Дженни Линд, который состоится через два дня.
— О Жак! — Поначалу взор Бланш вспыхнул радостью, а потом она погрустнела и повернулась так, чтобы ее щека с родимым пятном оказалась в тени. — Я так хотела бы послушать мисс Линд, я читала в газетах о ее турне. Но наверное, уже поздно, все билеты проданы…
Жак поднял руку.
— В моей ложе достаточно места. Хотя там будут Ролан и Анжелика, а также семейство Миро. Не отказывайтесь, моя дорогая.
— Да, но…
Он сжал ее руку и продолжал:
— Я еще не сказал вам самую хорошую новость. Финеас Барнум ответил мне телеграммой, что он и мисс Линд будут счастливы присутствовать на приеме, который мы с Жан-Пьером дадим в ее честь после концерта.
— О. вот как! Вы дружите с месье Барнумом, не так ли?
— Так и есть. Значит, вы согласны? Знаю, как вы любите оперу.
Бланш опустила взор и отпила чаю, чтобы скрыть свое смущение.
— Понимаете, Жак, ведь Ролан рассчитывает, что я присмотрю за плантацией…
— Что за ерунда. Ролан сказал, что сам доставит вас в Новый Орлеан, если вы только согласитесь. Ваш управляющий, мистер Джонсон…
— Мистер Юрген, — с улыбкой поправила его Бланш.
— Да все равно. Этот парень прекрасно справится, особенно теперь, когда сахарный тростник уже убран. И все же Бланш отказывалась:
— Мне очень жаль, Жак. Это просто… невозможно.
Чуть не выругавшись, Жак вскочил с места и зашагал по комнате.
— Это все из-за вашего лица? Какая ерунда!
Дрожащими руками ока поставила чашку на столик.
— Жак, прошу вас…
Он резко повернулся к ней и возбужденно проговорил:
— Моя дорогая, никто на это не обратит внимания, кроме вас самой.
— Я… но это не так.
— Нет, так! Когда вы наконец перестанете изводить себя этим? Когда начнете понимать, что вы на самом деле очень красивая и нежная женщина?
Она безнадежно покачала головой.
— Я… я совсем не такая.
Он подошел к ней и заставил подняться на ноги.
— Вы именно такая. И вы поедете со мной в Новый Орлеан. А теперь идите наверх и собирайтесь.
Она с несчастным видом потупила взор.
— Я не могу, Жак.
— Ну, в таком случае я остаюсь здесь.
— Я… прошу прощения, — заикаясь, пролепетала Бланш. Она испуганно смотрела, как Жак решительно уселся на кушетку и демонстративно скрестил свои длинные ноги.
— Я сказал, что остаюсь у вас. Вот и подумайте, дорогая. Нас здесь двое, мы не женаты…
— Но почему…
— Я останусь здесь до тех пор, пока весь приход не посчитает вас скомпрометированной. Вы будете вынуждены выйти за меня замуж, и тогда уж вам придется выполнять все мои требования.
Бланш была поражена.
— Жак… вы, конечно, шутите…
— Вовсе нет, — молодцевато поправляя усы, ответил тот. — Эмили Миро ожидает вас вечером к обеду. Вы представляете, какой мне закатят скандал, если я приеду без вас?
Бланш погрозила ему пальцем:
— Жак, это же шантаж…
— Так и есть. Выбирайте: укладываться в дорогу или быть скомпрометированной.
Бланш вздохнула.
— Я буду собираться. — И, заметив его довольную улыбку, добавила: — А вы все-таки негодник!
— Что я могу сказать на это? Я креол, дорогая! Она направилась к дверям. Он подошел к ней и взял ее за руку.
— Я хочу, чтобы вы стали моей женой, Бланш. В ее глазах появилось смятение.
— Жак, наше время прошло…
— Нет. Придет день, когда вы согласитесь. — Он привлек ее к себе и нежно поцеловал родимое пятно на ее щеке.
— Нет! — вскричала она, пытаясь уйти.
— Не бойтесь меня, Бланш, — сердито произнес он.
Потом прижал ее к себе и снова поцеловал, на этот раз более страстно. У нее вырвался судорожный стон, и она обняла его за шею руками. Снова целуя ее, он ощутил вкус слез на ее щеках и почувствовал, как трепетно задрожало в его объятиях стройное тело. Но на этот раз она не пыталась высвободиться.
— Идите и соберите вещи, дорогая, — сказал он уже более мягко, — нам будет о чем поговорить.
* * *
Складывая наверху вещи, Бланш испытывала одновременно возбуждение и страх. Ей и раньше было приятно видеться с Жаком, но его признание застало ее врасплох.
Но как показаться на публике в Новом Орлеане? Да еще с Жаком!
Бланш понимала, что любит Жака, любит его уже много лет. В глубине души она хотела сделать ему приятное и выполнить его просьбу. Когда он предложил ей руку, ее сердце затрепетало от счастья. Хотя, наверное, он просто жалеет ее.
И обманывает себя. Когда Жак увидит, каким уродцем она будет выглядеть в глазах всего света, он очнется и поймет, что они обречены…
И все же… быть с ним так прекрасно. Это стоит того, чтобы не обращать внимания на насмешки и сплетни. Она будет любить его всегда, даже если он не станет больше смотреть на нее с такой нежностью.
Глава 26
Двумя днями позже, холодным январским вечером, Анжелика, предвкушая удовольствие, ехала с Роланом на концерт Дженни Линд.
Анжелика читала в газетах о «шведском соловье» и ее сенсационном турне по Соединенным Штатам. Мистер Барнум, пригласивший ее в эту страну, по слухам, заплатил ей умопомрачительную сумму в 187 500 долларов. И всюду она имела потрясающий успех.
И вчерашнее прибытие мисс Линд в Новый Орлеан вызвало настоящий фурор. Владельцы магазинов за день распродали весь запас сорочек и галстуков. И с того самого момента, как ее пароход «Сокол» причалил к пристани, за ней всюду следовала огромная толпа поклонников. Перед домом, где остановилась мисс Линд, пожарные устроили в ее честь парад с факелами и оркестром.
Ролан взял Анжелику под руку, когда они поднимались по лестнице к солидному, украшенному колоннами входу в театр. В вестибюле они увидели много знаменитых креольских семей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33