А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Что она наркоманка?
– Кажется, ходят такие слухи, да? Но нет, я имела в виду не это,– покачала головой Рози.– Просто мне кажется, она несколько страшновата.
– Ты когда-нибудь думала о Санни? Во что ее превратили наркотики?
Рози кивнула, и на лицо ее набежала тень.
Гэвин встал и подошел к столику, где были расставлены любимые фотографии Рози. Он взял в руки известный снимок всей их компании и несколько минут изучающе смотрел на него, прежде чем поставить на место.
– Удивительно, что мы все возим с собой эту фотографию, правда? Я, ты, Нелл и Кевин.
Сначала Рози ничего не ответила. Потом проговорила:
– Интересно, есть ли эта фотография у Санни в Нью-Хэвене? И прихватил ли свою Мики, когда исчез?
Гэвин резко повернулся и внимательно посмотрел на нее. В ее голосе ему послышались непонятные интонации, а выражение лица еще больше усилило его беспокойство.
– Я не понял, почему ты так сказала. И так странно смотришь. Что-нибудь не так?
– Нет, Гэвин, все в порядке. Просто на днях мне пришло в голову, что никто из нас не вел себя так, как должен бы.
– Ты это о чем?
– О нашем отношении друг к другу. Когда мы были детьми, сиротами, мы говорили, что наша компания для нас – семья. Мы обещали это друг другу. И не сдержали своего обещания. В этом вся трагедия. Мы все виноваты.
Гэвин молчал. Он сделал глоток вина и, прихватив с собой бокал, сел в кресло.
– Виноваты в чем?
– В невнимании друг к другу. В эгоизме. Равнодушии. Зазнайстве. Тщеславии. Все это было. Но хуже всего невнимание. Когда-то, Гэвин, мы упустили Санни. Может быть, в тот момент, когда больше всего были нужны ей. Мы оставили ее в беде. То же самое с Мики. Мы не спасли его.
– Что касается Санни – да, я согласен с тобой. Мы должны были заметить, что она попалась на крючок. Но я не понимаю, как мы должны были помочь Мики.
– Мы не помогли ему, когда он запутался после их разрыва с Нелл. Когда он был не в ладах с самим собой, потеряв веру в себя.– Она устало пожала плечами и покачала головой.– Я иногда думаю, что Мики исчез, чтобы отделаться от всех нас.
Ее слова поразили Гэвина, и он воскликнул:
– Нет, Рози! Я не могу с этим согласиться. Во всяком случае ты всегда была очень внимательна ко всем нам. Так что ты напрасно винишь себя.
– Я нарушила обещание, данное тебе.
– О, не надо об этом.
– Нет, пожалуйста, выслушай меня. Это так. Тогда в юности я обещала тебе, что постараюсь понять твое стремление стать актером, сумасшедшую жизнь, которую ты вел, подрабатывая официантом в Гринич-Виллидж, играя в заштатных театриках, хватаясь за любые роли в «мыльных операх» и одновременно обучаясь у Ли Страсберга. Но я не до конца понимала тебя. И нарушила данное тебе обещание. После той ужасной ссоры, в которой была виновата, гордость не позволила мне подойти и извиниться.
– А я встретил Луизу, и начались наши скоротечные отношения, закончившиеся свадьбой.– Гэвин замолчал, ловя глазами ее взгляд.– Я тоже нарушил свое обещание тебе, Рози. Да, я должен признать это. Ведь я говорил, что мы поженимся, и будем вместе работать в театре и кино, будем как одна команда.
– Не надо так сокрушаться,– улыбнулась она.– Мы и в самом деле работаем вместе. Как одна команда.
– Да.
– В общем я тогда поступила очень глупо. Как вздорная упрямая девчонка. Бросила все, рванулась в Париж и вышла там замуж за первого мужчину, сделавшего мне предложение.
– Моя мама обычно говорила: «Жениться второпях – всю жизнь каяться». Теперь мы знаем, как это правильно.
Рози взяла свой бокал и сделала большой глоток.
– Я нарушила свое обещание Кевину. Я всегда говорила, что остановлю его, если увижу, что он совершит глупость. Но я позволила ему пойти по стопам отца, стать копом.
– Боже мой, Рози! Ты бы никогда не смогла запретить ему работать в полиции! Он же помешан на этом!
– Да...– Она медленно вертела в руках бокал, глядя в пространство, что-то обдумывая.– Но был такой момент, когда он еще не принял решения, еще колебался. Тогда, наверное, я могла бы его отговорить. Его всегда интересовала юриспруденция, он даже однажды говорил, что хотел бы стать юристом.
– Да, я помню....
– И наконец Нелл.
– В чём же мы предали Нелл? Рози слегка улыбнулась ему.
– Она – наше спасение. Не думаю, что в чем-то ты или я предали ее. И я уверена, мы не нарушили данных ей обещаний. Но...
– Что «но»? Раз уж начала, заканчивай, Прекрасный Ангел.
– Я думаю, Кевин все-таки подвел ее.
– Как?
– Оставаясь в полиции, работая тайным агентом. Гэвин, это убивает ее. Она испытывает каждодневный, ни на минуту не прекращающийся страх. Сначала, узнав об их отношениях, я была только рада. Но сейчас я уже не так уверена, что они должны продолжаться. Если он останется тайным агентом. Думаю, Кевин должен бросить эту работу. Ради себя. И ради Нелл.
– Но ты же знаешь, он не бросит.
– Да, пожалуй. Коп в четвертом поколении, как он сам о себе говорит.
– Мы не можем вмешиваться, Рози. Люди вправе сами решать, чего они хотят в жизни.
– Я согласна с тобой. Но тогда зачем ты же...– Покраснев, она оборвала себя на полуслове и принялась поправлять стоявшие на столе фотографии.
– Ну, что же ты? Продолжай,– мягко сказал Гэвин. Рози немного помолчала. Потом наконец посмотрела ему прямо в глаза и спросила:
– Почему ты женился на Луизе?
– Потому что она была беременна. Я считал, что несу за это ответственность. Что это мой долг – остаться с ней.
– Ты никогда не говорил мне об этом.
– Ты никогда не спрашивала.
– Но ребенок умер...– Рози поняла, что не может продолжать, чувствуя внезапную неловкость.
– Ты хочешь спросить, почему я остался с Луизой, когда это случилось?
Рози молчала, и Гэвин сам начал рассказывать голосом, полным глубокой грусти:
– Я скажу тебе, Рози, что произошло на самом деле. Ребенок умер не при рождении, как мы всем говорили. Он умер внутри нее еще не родившись, за две недели до родов. Ей пришлось ходить две недели с мертвым ребенком внутри. Мы оба тогда чуть не лишились рассудка.
– О боже, Гэвин! Как это ужасно! Бедная Луиза, что ей пришлось пережить! И тебе. В самом жутком ночном кошмаре не привидится такое. Какая страшная трагедия!
– Да. И я остался с ней, чтобы помочь пережить это. И чтобы помочь себе, помогая ей.– Гэвин помолчал, отпил немного вина.– Но все это было очень давно.
– Пожалуйста, извини меня Гэвин. Я не должна была задавать таких вопросов. Нет, не должна была.
– Все в порядке. И не кори себя за это. Ну, а как насчет обеда? Пожалуй, уже поздновато, чтобы куда-нибудь идти, да?
Прежде чем она успела что-либо ответить, он выпалил:
– Я знаю, что мы сделаем. Я сейчас приготовлю прекрасный итальянский ужин. У тебя, конечно, есть макароны, не так ли?
– Макароны-то есть. Но, пожалуй, мы не будем рисковать. Ты, может быть, великий актер, но повар из тебя отвратительный.
– Раньше ты мне говорила, что я очень вкусно готовлю.
– Я тогда была молода и ничего лучшего не видела,– засмеялась Рози.– Думаю, лучше давай спустимся в бистро на углу. Ну-ка, где наши пальто? Надо поторопиться, пока оно не закрылось.
41
Гэвин Амброз сидел на диване в гостиной своего номера в отеле «Риц» среди разложенных повсюду справочников. Сделав глоток кофе, он полистал страницы Академического справочника ведущих актрис – исполнительниц главных ролей. Он искал актрису, обладающую душой и сердцем.
Рози была права, когда сказала в прошлый четверг, что у него еще есть время. Но, с другой стороны, сейчас в работе находятся многие серьезные картины, и лучшие актрисы, можно сказать, нарасхват. Снимается очередной фильм Кевина Костнера, Дастин Хоффман только что объявил о своей новой картине, Син Коннер готовится к съемкам масштабной эпической приключенческой ленты. Эта внезапная вспышка съемочной активности порождала в нем нервозность, так как он был человеком, во всем стремившимся к совершенству, особенно это касалось подбора актеров. На прошлой неделе ему пришлось по разным причинам забраковать трех актрис, которых они с Рози раньше наметили в качестве претенденток.
Допив кофе, он поставил чашечку на поднос и подошел к окну, из которого открывался вид на Вандомскую площадь. Был солнечный субботний день за неделю до Пасхи. «Что же я сижу тут взаперти, разглядывая фотографии голливудских кинозвезд? – спросил он себя и сам же ответил: – Такая уж у тебя работа, парень. Но к черту работу!» И он решил позвонить Рози, узнать, какое занятие она себе придумала на этот прекрасный апрельский день.
Она взяла трубку сразу же, после первого гудка.
– Ты что, сидишь на телефонном аппарате? – спросил Гэвин смеясь.
– Дочти что. Я на самом деле как раз собиралась позвонить тебе, Гэвин.
– А я уже опередил тебя, Прекрасный Ангел! И тебе даже не придется тратиться на звонок. Почему ты собиралась звонить мне?
– Минут десять назад меня осенила блестящая мысль. Мне вдруг пришло в голову, что ты мог бы привлечь французскую или английскую актрису. Вовсе не обязательно, чтобы эта была американка. Кассовый успех твоему фильму и так обеспечен. Я вспомнила об Аник Томпсон. Она француженка, но очень неплохо говорит по-английски, много лет прожила в Лондоне со своим мужем Филом Томпсоном, режиссером. В общем, я думаю, что она очень талантлива и вполне могла бы подойти на роль Жозефины.
– Да, ты права, Рози, она великолепна. Почему я сам о ней не вспомнил? А-а, я знаю, почему. Она очень высокая.
– Ее можно поставить в яму, а тебя на ящик,– поддразнила его Рози.
– Премного благодарен. С таким другом, как ты, и врагов не нужно.
– Ты же знаешь, я пошутила. Но она не намного выше тебя. Так, на дюйм, не больше. И в картине не будет туфель на высоких каблуках – только балетные тапочки – в стиле ампир.
– Аник – неплохая идея,– сказал Гэвин.– Я подброшу ее Аиде. Посмотрим, что она скажет.
– А почему ты позвонил мне, Гэвин?
– Хотел узнать, какие у тебя планы. Такой прекрасный день. Я подумал, может, мы куда-нибудь сходим. Мы с тобой оба работали, как лошади.
– А куда, например?
– Ну, я не знаю. Ведь это ты парижанка – предлагай.
– Мы могли бы отправиться на прогулку в Булонский лес, но я только что закончила субботнюю уборку. И потом на улице холоднее, чем ты думаешь. Ветер очень резкий, почти морозный.
– Не обязательно быть на улице. Мне просто хочется выйти из отеля. Может быть, сходим в кино?
– Весьма странное предложение. Давай так и сделаем,– засмеялась она.
– А потом я поведу тебя пообедать. Почему бы не сходить в это бистро на твоем углу?
– Отлично. Это мое любимое место.
– Когда за тобой зайти, Прекрасный Ангел?
– Не надо заходить. Лучше встретимся у Фуке, на Елисейских полях. Так мы сэкономим время. Скажем, через полчаса?
– Я буду там.
Дело кончилось тем, что они оставили бесплодные попытки попасть в кинотеатр на Елисейских Полях. Одни из них были полны, перед другими стояли длинные очереди. Казалось, половине Парижа пришла в голову та же идея.
Тогда они взяли такси и поехали в один знакомый Рози кинотеатр на Левом берегу.
– Там крутят только старые фильмы,– объяснила она Гэвину, когда они забрались в такси.– И я понятия не имею, что именно у них идет сейчас. Но всегда что-нибудь стоящее.
Потом, окинув взглядом широкополую шляпу Гэвина, она сказала:
– А тебе нельзя снять эту шляпу? Я как-то не уверена, что ты мне в ней нравишься.
– Это моя маскировка,– усмехнулся он.
– Ты шутишь! Я бы тебя все равно ни с кем не спутала. И те женщины у Фуке тоже сразу тебя узнали. Я заметила, как они на тебя глазели.
– Они не глазели на меня. Нет, послушай, Рози, я серьезно. Меня никто не узнает, когда я в этой шляпе. По-моему, она шикарно выглядит. Нет?
– Мне она кажется старой и побитой молью.
Он засмеялся и в ответ стал поддразнивать ее по поводу зеленой накидки, один вид которой, по его словам, вызывал у него аллергию. Так они всю дорогу до Левого берега весело подтрунивали друг над другом. А через двадцать минут уже пробирались в зрительный зал на фильм «Касабланка». Первые десять минут они уже пропустили, но это было неважно. Каждый отлично знал этот классический фильм. Когда они уселись на своим места, Гэвин прошептал:
– Не могу дождаться, когда Боги скажет: «Из всех забегаловок всех городов всего мира она ходит только в мою». Это мои любимые кадры.
Когда фильм закончился, они отправились в бистро недалеко от дома Рози. Там было полно народу, но для Рози как для постоянной посетительницы чудесным образом нашелся столик.
– И все же тебе придется снять свою шляпу,– сказала Рози, когда они устроились на своих местах.– Я не собираюсь сидеть здесь с тобой, если ты ее не снимешь. Это невежливо. На тебя уже смотрят.
– Они будут смотреть еще больше, если я ее сниму.
– Никто здесь не собирается к тебе приставать,– сказала Рози и любезно улыбаясь, подняла глаза на знакомого ей официанта:
– Vodka avec glacons, s'il, vous plait, Marcel. Потом, обращаясь к Гэвину, спросила:
– Ты будешь то же самое? Он кивнул.
– И хорошенько перемешать, s'il vous plait.
Официант с любопытством уставился на него, потом, повернувшись к Рози, пробормотал:
– Oui, Madame de Montfleurie,– и поспешил выполнять заказ.
– Он меня узнал,– подмигнул ей Гэвин.– Но я сниму шляпу, просто чтобы доставить тебе удовольствие.
Сняв свой головной убор, Гэвин положил его на шляпную полочку под стулом.
– Ну вот, так гораздо лучше, Гэвин. И никто не будет тебя беспокоить. Это же «La Belle France» – цивилизация и все такое.
Она едва успела произнести эти слова, как к их столику приблизился смущенный молодой человек; рассыпаясь в извинениях, он протянул Гэвину клочок бумаги и на ломаном английском проговорил:
– Monsieur Амброз, могу я получить ваш автограф, s'il vous plait?
Гэвин снисходительно наклонил голову, начертал свое имя и одарил молодого человека ослепительной улыбкой.
Француз удалился, счастливо улыбаясь во весь рот.
– Только не говори, что я в этом виновата, Амброзини. А то уйду!
Он расплылся в блаженной улыбке.
Она тоже улыбнулась ему, потом, склонив голову набок, несколько мгновений изучающе смотрела на него, и в ее зеленых глазах светилось лукавство. Рози уже собиралась о чем-то спросить, но в это время подошел официант с заказанными напитками.
Увидев Гэвина без шляпы, он воскликнул:
– Ah, oui, Monsieur Ambrose! Bien sur! – и добавил по-английски: – Я думаю, это был вы.
Гэвин кивнул, слабо улыбнулся официанту и, прищурившись, посмотрел на Рози.
– Ну вот, теперь ты сама видишь,– потом засмеялся.– За тебя, малышка! – прозвучала в его отличном исполнении известная фраза из фильма Богарта.
После обеда, когда пили кофе, Рози очень тихо спросила:
– Можно мне задать тебе один вопрос, Гэвин?
– Разумеется, спрашивай.
– Почему ты столько лет оставался с Луизой? Ведь в конце концов она оправилась от потери первого ребенка, точнее вы оба. Так почему же ты не оставил ее, если вы были так несчастны вместе?
– По многим причинам, Рози. Но первая и основная из них – мой сын. Я сам вырос без отца. Конечно, дедушка любил меня. Но это не одно и то же. Поэтому я хотел, чтобы у Дэвида был отец, то есть чтобы в трудный момент, когда это нужно, всегда с ним рядом был я. А еще из-за моей актерской карьеры. Я понимал, что если хочу добиться такого успеха, на какой рассчитываю, мне нужно полностью сосредоточиться на работе, отдавать ей всего себя. Ты знаешь мою целеустремленность. Мне совершенно не хотелось усложнять себе жизнь разводом, другими женщинами. Не отвлекаться – вот что было моим правилом.
– Ты хочешь сказать, что в твоей жизни не было других женщин? – мягко спросила Рози, с недоверием глядя на него.
– Если и были, то немного, Рози. Я всегда старался сохранять видимость благополучия в том, что касалось моего брака. Вряд ли у тебя на этот счет было другое мнение.
– Да, ты в этом очень преуспел. Я только совсем недавно поняла, как несчастлив ты был все эти годы. Даже в ноябре прошлого года, когда мы отмечали окончание съемок «Делателя Королей», я была уверена, что у тебя очень счастливый брак. Я тогда так и сказала Нелл.
– И что она на это ответила?
– Нелл со мной не согласилась. Она сказала, мне не следует забывать, что ты актер.
– Она у нас очень проницательная, наша мисс Джеффри.
– Оказывается, да.
– Рози...
– Что, Гэвин?
– Была и другая причина, почему я не оставил Луизу.– Он немного помолчал, не сводя с нее спокойных серых глаз.– Мне казалось, что это не имеет смысла, раз ты все равно замужем за другим.
Рози пристально посмотрела на него и медленно проговорила:
– И я по этой причине оставалась с Ги – потому что ты был женат.
Ночь была холодная и ясная. На чистом небе, переливающемся сине-фиолетовым цветом, сияла полная луна.
Всю дорогу до самого ее дома они не проронили ни слова, не обменялись жестами и не дотронулись друг до друга.
Войдя, Рози сбросила свою накидку и положила ее на небольшой деревянный стульчик в прихожей. Гэвин сделал то же самое со своим пальто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38