он стоял в городском саду и все
ждал, когда же прилетят самолеты, чтобы бросить свою предательскую ракет
у.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
ТЯЖЕЛЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ. «ПОДХОД» АКАДЕМИКА ТУЛЯКОВА. ПРЕМИЯ. ТАНК «ОТЛИЧНИ
К»
После этого ко мне несколько раз наведывался капитан Любомиров. Он расск
азывал, как поймали того самого толстяка, который покупал у Белотелова д
окументы на Золотую Долину. Это был какой-то американец, который пытался
скупить все права на месторождение медной руды, чтобы делать свой бизнес
, как придут немцы.
Мне уже надоело лежать в больнице, и я попросил, чтобы меня выписали. Докто
р осмотрел мою ногу и согласился.
Из больницы мне дали кресло на колесах, и Белка, жившая теперь недалеко от
нас, катала меня по комнате от кровати к столу и окну, пока не было дома мам
ы.
Ц И зачем тебя потащило в Золотую Долину? Ц спросила как-то Белка.
Я хотел рассказать ей, что поехал в Золотую Долину, чтобы добывать золото
и покупать танки, но язык не повернулся Ц стыдно стало.
Левкина мама, хоть и пошла на поправку, все еще лежала в больнице, и Левка б
ыл теперь как круглый сирота. Все время проводил в больнице и возвращалс
я домой только вечером.
Мама сказала, что хорошо бы его взять к нам, и я очень этому обрадовался.
В нашей квартире все уже было расставлено по-прежнему, только у стены на п
олу отчетливо выделялся желтый прямоугольник, напоминая о том, что вот з
десь стояло пианино, которое продали из-за моих нелепых поступков.
Мы договорились с дядей Пашей, с домоуправлением, и дядя Паша перешел жит
ь в комнату Гомзиных, а в его комнате, смежной с нашей, поселились мы с Левк
ой.
До учебы никого из нас Ц ни меня, ни Левку, ни Димку Ц не допустили, делать
нам было совсем нечего, и от этого на душе становилось противно. С самого у
тра Белка или Левка подкатывали меня в кресле к окну, и мы целыми днями смо
трели на то, что происходит во дворе. Но до самого обеда двор был почти пус
той Ц все работали и учились. Потом начинали появляться из школы ребята.
Уже по их виду мы сразу узнавали, кто какую отметку получил. Одни бежали сл
омя голову, торопясь обрадовать родных, другие останавливались на каждо
м шагу и втолковывали что-то своим товарищам.
Никитка Сычев влетел во двор, приплясывая. Он бил рукой в учебник, как в ба
рабан, и выкидывал ногами такие колена, что мы поняли: Сыч получил пятерку
. Под ноги ему подкатился футбольный мяч, и Никитка погнал его впереди себ
я, как самый резвый нападающий, а за ним с шумом и криком бросились все фут
болисты нашего двора.
Ц Силен! Ц сказал Левка.
Мне было очень обидно, что я не могу вот так же, как Никитка, пройтись колес
ом по двору, чтобы все знали, как я хорошо учусь. Чтобы не расплакаться, я от
вернулся от Левки к стене недостроенного дома.
Там, на чердаке, все еще стоял мой сигнал. Этот сигнал мозолил мне теперь г
лаза. Он был как крест на всех наших дурацких похождениях.
Врач ошибся, когда сказал, что я через две недели буду играть в футбол. Ног
а моя не срасталась.
Мама потихоньку плакала. Она боялась, что я останусь инвалидом. А меня бол
ьше всего мучило безделье и еще то, что нас оставили на второй год.
Я уговорил маму пока не сообщать об этом отцу на фронт: может быть, если хо
рошенько попросить, педсовет отменит свое решение. Мама на это мало наде
ялась, но я решил попробовать.
Димка сделал мне костыли, и я стал учиться ходить на них по комнате. Мы нап
исали втроем коллективное заявление и понесли его в школу.
Димка и Левка остались ждать меня в сквере.
Ц Так будет лучше, Ц сказал Димка. Ц Может быть, твой инвалидский вид по
действует на учителей так, что они сжалятся.
У директора кто-то был, и он знаками дал понять, что принять меня сейчас не
может. Я вернулся снова к своим товарищам.
Ц Нечего делать, Молокоед. Как только заживет у тебя нога, двинемся на фр
онт, Ц успокоил меня Димка.
Ц Хватит! Ц обозлился я на Димку.
Димка удивился, вытаращил на меня ангельские глаза и пропел из «Царской
невесты»:
Ц Не узнаю Григория Грязнова!
Но тут из. дверей школы показался Туляков и, поправив очки, сказал:
Ц А, вы здесь? Дело улажено!
Ему удалось все-таки уговорить директора перенести нам испытания на осе
нь.
Ц Как же так вам удалось? Ц удивился я.
Ц К учителям тоже надо иметь подход, Ц улыбнулся Туляков.
Оказалось, он за нас поручился.
Нога моя к осени совсем поджила, я стал ходить без костылей и только немно
го прихрамывал. Но врач утешил меня, что со временем пройдет и хромота.
Впрочем, разве в этом дело! Даже если бы мне пришлось остаться на костылях,
я был теперь в двадцать раз счастливее того чудака, у которого душа проси
ла романтики.
Мы все лето занимались, и только теперь я понял, до чего же интересны и бот
аника, и история, и даже немецкий язык. Может, в этом виноват академик Туля
ков, а может, мы действительно много узнали летом, но только осенью мы легк
о ответили на все вопросы, которые нам задавали учителя. Мы с Димкой переш
ли в седьмой класс, Левка Ц в шестой.
Ц Что случилось с Молокоедовым? Ц удивлялись в школе. Ц Был такой обол
тус, а теперь учится лучше всех…
Не знаю, о чем говорили между собой учителя после нашего бегства, но тольк
о они, видимо, поняли кое-что. Когда Мишка Фриденсон предложил организова
ть ребячий истребительный батальон, Аннушка не чинила препятствий и даж
е стала главным нашим ходатаем по этому Делу. Меня избрали командиром. А б
атальон свой мы назвали так: Первый пионерский истребительный батальон
имени Джека Лондона.
Забыл еще сказать, что Белку, или, точнее, Нюрку Соколову, которая кончила
четырехлетку в Березовке и училась теперь в пятом классе нашей школы, мы
тоже приняли в свой батальон бойцом и санинструктором.
Первую четверть все мы Ц я, Димка, Левка и Белка Ц закончили в числе лучш
их учеников. Шестого ноября к нам в квартиру пришел сам академик Туляков.
Дома были только мы с Белкой, и он попросил позвать остальных. Я сказал Бел
ке, чтобы она выбросила на балконе сигнал: она вывесила мамин фартук, и сра
зу явились Димка и Левка. Академик даже удивился:
Ц Хорошо у вас дело поставлено!
Он сначала поговорил с нами, посмеялся, всего Джека Лондона и Брет-Гарта у
меня пересмотрел, а потом позвонил куда-то и спросил: «Ну как? Готово? Тогд
а приезжайте сюда».
И вот через некоторое время вваливается к нам какой-то дяденька с пакета
ми и портфелем. Роман Харитонович начал суетиться, велел Белке накрыть с
тол и начал выкладывать разные закуски, конфеты, пирожные, о каких мы уж пе
рестали думать во время войны. А потом поставил на середину стола бутылк
у шампанского.
Ц Не знаю, как в Доусоне, Ц сказал он, Ц а у русских золотоискателей при
нята в таких случаях бутылочка шампанского. Впрочем, может, наши дамы жел
ают ситро?
Ц Ага, мне ситро, Ц сказала Белка, сразу вообразившая себя дамой.
Ц На Клондайке все больше виски глушат, Ц сказал Левка, как будто тольк
о и делал, что сидел в Доусоне и глушил виски.
Ц Гнусный напиток, я вам скажу, Ц сморщился академик.
Расставил он еду, отошел к двери, прищурил глаз, оглядел стол и справа и сл
ева, а потом спрашивает:
Ц Как вы находите? По-моему, все для праздничного банкета готово. Разреш
ите поэтому сообщить вам небольшую новость. За открытие месторождения м
едной руды вам, друзья, законно причитается 75 тысяч рублей премии. Скажите
, куда перевести деньги?
Мы так и опешили. У Белки глаза стали величиной с блюдце.
Ц Зачем же вы даете им так много денег? Ц удивилась она. Ц Мне раз дали т
ридцатку, и то я с ней измучилась, не знала, куда девать.
Ц На танк, ребята! Ц закричал я.
Ц На танк! На танк! Ц заорали Димка с Левкой, и мы все зааплодировали, пот
ому что теперь-то уж могли купить танк.
Вместе с академиком Туляковым мы стали думать, как назвать этот танк.
Ц Давайте назовем так, Ц глубокомысленно заявил Левка: Ц «Три двоечни
ка».
Ц Разве вы все еще плохо учитесь? Ц удивился Туляков.
Ц Нет, Ц запротестовала Белка. Ц Это он просто старину вспомнил. Это ко
гда еще им «бы» мешало…
Ц Я предлагаю, Ц сказал я: Ц «Три отличника».
Ц Вот правильно! Ц сразу откликнулся Туляков. Ц Наконец я слышу речь н
е мальчика, но Ц мужа. Откуда это? Ц спросил он у Димки.
Ц Думаете, не знаю, да? Ц обиделся Димка. Ц Из «Бориса Годунова». Слова М
арины Мнишек в сцене у фонтана.
Ц Хорошо! Ц похвалил Туляков. Ц Вот это хорошо. Люблю начитанных, но не
терплю, когда плохо учатся. Ну как: «Три двоечника» или «Три отличника»? И
почему только три? А четвертая? Ц указал он на Белку.
Мы думали, думали и решили назвать танк «Отличниками.
Ц Тогда предлагаю… Ц сказал Туляков.
Но тут пришла с работы моя мама, а с ней Димкина мама, и академик Туляков, хо
тя и не знал мудрости Снежной Тропы, повел себя в чужой хижине как хозяин.
Он снял с женщин пальто, подал им стулья:
Ц Предлагаю выпить за отличников! Ц и взял в руки бутылку, сломал прово
локу, вытащил немного пробку и крикнул: Ц Внимание!
Мы все стали смотреть, как из бутылки выползает пробка, а Туляков спросил:
Ц Куда прикажете выстрелить? Я в молодости был очень метким стрелком.
Ц В мишку, Ц сказал Левка.
На шифоньере у нас всегда сидел плюшевый мишка. Туляков повернул бутылку
на шифоньер, Белка стала жмуриться так, что от васильков остались одни ре
снички. Бах! Ц мишка кувыркнулся.
Ц Наповал! Ц рассмеялся академик и стал разливать по рюмкам шампанско
е.
Ц Мне ситро! Ц крикнула Белка.
Ц И нам ситро! Ц сказали Левка и Димка.
Мне очень хотелось выпить со взрослыми, но я решил быть солидарным с друз
ьями и тоже попросил ситро.
Ц Ого, Ц сказал Туляков, Ц наши золотоискатели привыкли к содовой!
Он открыл бутылку ситро, и оно стрельнуло еще громче.
Бывают же такие хорошие академики! А ходит в очках на ниточке, в смешной ша
почке Ц ни за что не подумаешь, что хороший…
Танк «Отличник» упоминался за боевые подвиги даже в сводке «Совинформб
юро». Экипаж его с нами переписывается, и мы стараемся, чтобы наш танк соот
ветствовал своему званию, учимся только на «отлично».
Ц «Бы» больше не мешает? Ц спросил однажды, встретив меня на улице, акад
емик Туляков.
Вместо ответа я задал ему загадку:
Ц А и Б сидели на трубе. А Ц упало, Б Ц пропало, что осталось?
Ц И…
Ц Нет, «о». Отлично!
Он засмеялся и чмокнул меня в щеку. Хороший академик. Не то что тот майор!
Вот мой рассказ и окончен. Я, конечно, понимаю, что мне далеко до писателя, н
о одно скажу: эту книгу прочитают все наши острогорские ребята. Они слыша
ли про нашу историю, и им любопытно будет узнать, как все у нас получилось.
Девочки, конечно, читать не будут. Им нужны поэтические описания природы,
психологические переживания, всякие охи да вздохи. Но я считаю? все это ни
к чему.
Ребятам, по-моему, понравится. И Белке понравится. А остальные девочки, ес
ли уж им позарез нужны описания и переживания, пусть читают Майна Рида и Ф
енимора Купера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
ждал, когда же прилетят самолеты, чтобы бросить свою предательскую ракет
у.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
ТЯЖЕЛЫЕ ПЕРЕЖИВАНИЯ. «ПОДХОД» АКАДЕМИКА ТУЛЯКОВА. ПРЕМИЯ. ТАНК «ОТЛИЧНИ
К»
После этого ко мне несколько раз наведывался капитан Любомиров. Он расск
азывал, как поймали того самого толстяка, который покупал у Белотелова д
окументы на Золотую Долину. Это был какой-то американец, который пытался
скупить все права на месторождение медной руды, чтобы делать свой бизнес
, как придут немцы.
Мне уже надоело лежать в больнице, и я попросил, чтобы меня выписали. Докто
р осмотрел мою ногу и согласился.
Из больницы мне дали кресло на колесах, и Белка, жившая теперь недалеко от
нас, катала меня по комнате от кровати к столу и окну, пока не было дома мам
ы.
Ц И зачем тебя потащило в Золотую Долину? Ц спросила как-то Белка.
Я хотел рассказать ей, что поехал в Золотую Долину, чтобы добывать золото
и покупать танки, но язык не повернулся Ц стыдно стало.
Левкина мама, хоть и пошла на поправку, все еще лежала в больнице, и Левка б
ыл теперь как круглый сирота. Все время проводил в больнице и возвращалс
я домой только вечером.
Мама сказала, что хорошо бы его взять к нам, и я очень этому обрадовался.
В нашей квартире все уже было расставлено по-прежнему, только у стены на п
олу отчетливо выделялся желтый прямоугольник, напоминая о том, что вот з
десь стояло пианино, которое продали из-за моих нелепых поступков.
Мы договорились с дядей Пашей, с домоуправлением, и дядя Паша перешел жит
ь в комнату Гомзиных, а в его комнате, смежной с нашей, поселились мы с Левк
ой.
До учебы никого из нас Ц ни меня, ни Левку, ни Димку Ц не допустили, делать
нам было совсем нечего, и от этого на душе становилось противно. С самого у
тра Белка или Левка подкатывали меня в кресле к окну, и мы целыми днями смо
трели на то, что происходит во дворе. Но до самого обеда двор был почти пус
той Ц все работали и учились. Потом начинали появляться из школы ребята.
Уже по их виду мы сразу узнавали, кто какую отметку получил. Одни бежали сл
омя голову, торопясь обрадовать родных, другие останавливались на каждо
м шагу и втолковывали что-то своим товарищам.
Никитка Сычев влетел во двор, приплясывая. Он бил рукой в учебник, как в ба
рабан, и выкидывал ногами такие колена, что мы поняли: Сыч получил пятерку
. Под ноги ему подкатился футбольный мяч, и Никитка погнал его впереди себ
я, как самый резвый нападающий, а за ним с шумом и криком бросились все фут
болисты нашего двора.
Ц Силен! Ц сказал Левка.
Мне было очень обидно, что я не могу вот так же, как Никитка, пройтись колес
ом по двору, чтобы все знали, как я хорошо учусь. Чтобы не расплакаться, я от
вернулся от Левки к стене недостроенного дома.
Там, на чердаке, все еще стоял мой сигнал. Этот сигнал мозолил мне теперь г
лаза. Он был как крест на всех наших дурацких похождениях.
Врач ошибся, когда сказал, что я через две недели буду играть в футбол. Ног
а моя не срасталась.
Мама потихоньку плакала. Она боялась, что я останусь инвалидом. А меня бол
ьше всего мучило безделье и еще то, что нас оставили на второй год.
Я уговорил маму пока не сообщать об этом отцу на фронт: может быть, если хо
рошенько попросить, педсовет отменит свое решение. Мама на это мало наде
ялась, но я решил попробовать.
Димка сделал мне костыли, и я стал учиться ходить на них по комнате. Мы нап
исали втроем коллективное заявление и понесли его в школу.
Димка и Левка остались ждать меня в сквере.
Ц Так будет лучше, Ц сказал Димка. Ц Может быть, твой инвалидский вид по
действует на учителей так, что они сжалятся.
У директора кто-то был, и он знаками дал понять, что принять меня сейчас не
может. Я вернулся снова к своим товарищам.
Ц Нечего делать, Молокоед. Как только заживет у тебя нога, двинемся на фр
онт, Ц успокоил меня Димка.
Ц Хватит! Ц обозлился я на Димку.
Димка удивился, вытаращил на меня ангельские глаза и пропел из «Царской
невесты»:
Ц Не узнаю Григория Грязнова!
Но тут из. дверей школы показался Туляков и, поправив очки, сказал:
Ц А, вы здесь? Дело улажено!
Ему удалось все-таки уговорить директора перенести нам испытания на осе
нь.
Ц Как же так вам удалось? Ц удивился я.
Ц К учителям тоже надо иметь подход, Ц улыбнулся Туляков.
Оказалось, он за нас поручился.
Нога моя к осени совсем поджила, я стал ходить без костылей и только немно
го прихрамывал. Но врач утешил меня, что со временем пройдет и хромота.
Впрочем, разве в этом дело! Даже если бы мне пришлось остаться на костылях,
я был теперь в двадцать раз счастливее того чудака, у которого душа проси
ла романтики.
Мы все лето занимались, и только теперь я понял, до чего же интересны и бот
аника, и история, и даже немецкий язык. Может, в этом виноват академик Туля
ков, а может, мы действительно много узнали летом, но только осенью мы легк
о ответили на все вопросы, которые нам задавали учителя. Мы с Димкой переш
ли в седьмой класс, Левка Ц в шестой.
Ц Что случилось с Молокоедовым? Ц удивлялись в школе. Ц Был такой обол
тус, а теперь учится лучше всех…
Не знаю, о чем говорили между собой учителя после нашего бегства, но тольк
о они, видимо, поняли кое-что. Когда Мишка Фриденсон предложил организова
ть ребячий истребительный батальон, Аннушка не чинила препятствий и даж
е стала главным нашим ходатаем по этому Делу. Меня избрали командиром. А б
атальон свой мы назвали так: Первый пионерский истребительный батальон
имени Джека Лондона.
Забыл еще сказать, что Белку, или, точнее, Нюрку Соколову, которая кончила
четырехлетку в Березовке и училась теперь в пятом классе нашей школы, мы
тоже приняли в свой батальон бойцом и санинструктором.
Первую четверть все мы Ц я, Димка, Левка и Белка Ц закончили в числе лучш
их учеников. Шестого ноября к нам в квартиру пришел сам академик Туляков.
Дома были только мы с Белкой, и он попросил позвать остальных. Я сказал Бел
ке, чтобы она выбросила на балконе сигнал: она вывесила мамин фартук, и сра
зу явились Димка и Левка. Академик даже удивился:
Ц Хорошо у вас дело поставлено!
Он сначала поговорил с нами, посмеялся, всего Джека Лондона и Брет-Гарта у
меня пересмотрел, а потом позвонил куда-то и спросил: «Ну как? Готово? Тогд
а приезжайте сюда».
И вот через некоторое время вваливается к нам какой-то дяденька с пакета
ми и портфелем. Роман Харитонович начал суетиться, велел Белке накрыть с
тол и начал выкладывать разные закуски, конфеты, пирожные, о каких мы уж пе
рестали думать во время войны. А потом поставил на середину стола бутылк
у шампанского.
Ц Не знаю, как в Доусоне, Ц сказал он, Ц а у русских золотоискателей при
нята в таких случаях бутылочка шампанского. Впрочем, может, наши дамы жел
ают ситро?
Ц Ага, мне ситро, Ц сказала Белка, сразу вообразившая себя дамой.
Ц На Клондайке все больше виски глушат, Ц сказал Левка, как будто тольк
о и делал, что сидел в Доусоне и глушил виски.
Ц Гнусный напиток, я вам скажу, Ц сморщился академик.
Расставил он еду, отошел к двери, прищурил глаз, оглядел стол и справа и сл
ева, а потом спрашивает:
Ц Как вы находите? По-моему, все для праздничного банкета готово. Разреш
ите поэтому сообщить вам небольшую новость. За открытие месторождения м
едной руды вам, друзья, законно причитается 75 тысяч рублей премии. Скажите
, куда перевести деньги?
Мы так и опешили. У Белки глаза стали величиной с блюдце.
Ц Зачем же вы даете им так много денег? Ц удивилась она. Ц Мне раз дали т
ридцатку, и то я с ней измучилась, не знала, куда девать.
Ц На танк, ребята! Ц закричал я.
Ц На танк! На танк! Ц заорали Димка с Левкой, и мы все зааплодировали, пот
ому что теперь-то уж могли купить танк.
Вместе с академиком Туляковым мы стали думать, как назвать этот танк.
Ц Давайте назовем так, Ц глубокомысленно заявил Левка: Ц «Три двоечни
ка».
Ц Разве вы все еще плохо учитесь? Ц удивился Туляков.
Ц Нет, Ц запротестовала Белка. Ц Это он просто старину вспомнил. Это ко
гда еще им «бы» мешало…
Ц Я предлагаю, Ц сказал я: Ц «Три отличника».
Ц Вот правильно! Ц сразу откликнулся Туляков. Ц Наконец я слышу речь н
е мальчика, но Ц мужа. Откуда это? Ц спросил он у Димки.
Ц Думаете, не знаю, да? Ц обиделся Димка. Ц Из «Бориса Годунова». Слова М
арины Мнишек в сцене у фонтана.
Ц Хорошо! Ц похвалил Туляков. Ц Вот это хорошо. Люблю начитанных, но не
терплю, когда плохо учатся. Ну как: «Три двоечника» или «Три отличника»? И
почему только три? А четвертая? Ц указал он на Белку.
Мы думали, думали и решили назвать танк «Отличниками.
Ц Тогда предлагаю… Ц сказал Туляков.
Но тут пришла с работы моя мама, а с ней Димкина мама, и академик Туляков, хо
тя и не знал мудрости Снежной Тропы, повел себя в чужой хижине как хозяин.
Он снял с женщин пальто, подал им стулья:
Ц Предлагаю выпить за отличников! Ц и взял в руки бутылку, сломал прово
локу, вытащил немного пробку и крикнул: Ц Внимание!
Мы все стали смотреть, как из бутылки выползает пробка, а Туляков спросил:
Ц Куда прикажете выстрелить? Я в молодости был очень метким стрелком.
Ц В мишку, Ц сказал Левка.
На шифоньере у нас всегда сидел плюшевый мишка. Туляков повернул бутылку
на шифоньер, Белка стала жмуриться так, что от васильков остались одни ре
снички. Бах! Ц мишка кувыркнулся.
Ц Наповал! Ц рассмеялся академик и стал разливать по рюмкам шампанско
е.
Ц Мне ситро! Ц крикнула Белка.
Ц И нам ситро! Ц сказали Левка и Димка.
Мне очень хотелось выпить со взрослыми, но я решил быть солидарным с друз
ьями и тоже попросил ситро.
Ц Ого, Ц сказал Туляков, Ц наши золотоискатели привыкли к содовой!
Он открыл бутылку ситро, и оно стрельнуло еще громче.
Бывают же такие хорошие академики! А ходит в очках на ниточке, в смешной ша
почке Ц ни за что не подумаешь, что хороший…
Танк «Отличник» упоминался за боевые подвиги даже в сводке «Совинформб
юро». Экипаж его с нами переписывается, и мы стараемся, чтобы наш танк соот
ветствовал своему званию, учимся только на «отлично».
Ц «Бы» больше не мешает? Ц спросил однажды, встретив меня на улице, акад
емик Туляков.
Вместо ответа я задал ему загадку:
Ц А и Б сидели на трубе. А Ц упало, Б Ц пропало, что осталось?
Ц И…
Ц Нет, «о». Отлично!
Он засмеялся и чмокнул меня в щеку. Хороший академик. Не то что тот майор!
Вот мой рассказ и окончен. Я, конечно, понимаю, что мне далеко до писателя, н
о одно скажу: эту книгу прочитают все наши острогорские ребята. Они слыша
ли про нашу историю, и им любопытно будет узнать, как все у нас получилось.
Девочки, конечно, читать не будут. Им нужны поэтические описания природы,
психологические переживания, всякие охи да вздохи. Но я считаю? все это ни
к чему.
Ребятам, по-моему, понравится. И Белке понравится. А остальные девочки, ес
ли уж им позарез нужны описания и переживания, пусть читают Майна Рида и Ф
енимора Купера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19