Надо было отправляться на заутреню. Мелис позвала служанку, одел
ась и отправилась в сад.
Иерусалимский дворец вызывал у нее глухую тоску. Ну помилуйте, что это за
жилище короля, если под самым боком скотный рынок и тянется он до самых Си
лоамских ворот? А дома? Что это за дома? То ли дело Эдесса! Или Антиохия.
Он Антиохии Мелисанда мечтала страстно. Так страстно, как только может м
ечтать девятнадцатилетняя девушка, понимающая, что жизнь ее угаснет в ст
енах пыльного древнего города.
Захватывая Иерусалим, крестоносцы постарались всерьез. Многие здания п
ревратились в руины, а что осталось Ц наводило уныние и печаль. «Полураз
рушенный замок уже наполовину построен», Ц говаривал ее отец. Крестоно
сцы не столько строили, сколько восстанавливали ими же уничтоженное.
Когда король Балдуин переехал из Эдессы в Иерусалим, город был почти пус
т. Прошедшие годы изменили многое, но Мелисанда до сих пор помнила ужас, ко
торый испытала, увидев присыпанные пылью оливы в Гефсиманском саду. Здес
ь Иисус провел страшную ночь перед распятием. Здесь повесился Иуда.
О, как она хотела бежать отсюда в Антиохию!
У ворот Мелисанда остановилась. Сама не замечая, что она пришла к выходу и
з дворца: так всегда случалось, когда она задумывалась и не следила, куда и
дет. У решетки застыли стражники; утреннее солнце свинцово отблескивало
на их кольчугах.
Мелисанда уже собиралась вернуться, как услышала цокот ослиных копыт. К
воротам подъехал вшивый человечек в драном халате.
Ц Я хочу видеть коннетабля, Ц без предисловий вымолвил он. Ц Весточка
у меня. О короле, Его Величестве Балдуине.
Стражники не шелохнулись. Плешивый терпеливо ждал. Наконец из караулки в
ыглянул рыцарь и угрюмо сообщил:
Ц Господина коннетабля нету. Уехали они, того… В Хеврон.
«Врет, Ц про себя отметила Мелисанда. Ц Никуда он не уезжал. Рожу пудрит
небось. Перед тем как мамочку завалить».
Она с неприязнью и тайной жалостью посмотрела на плешивца. Безумцы, подо
бные ему, время от времени приходили к воротам дворца. Бог знает, на что он
и надеялись. Хлеба выпросить, что ли? Или же сыскать теплое местечко при дв
орце.
Ц Проваливай, Ц стражник сплюнул, стараясь попасть ослу на копыто. Ц Щ
ас как звездану по ребрам. Вот этим вот сиром коннетаблем, Ц он помахал к
опьем и засмеялся. Ц Ему и расскажешь свою весточку, значица.
Оборванец не уходил. Унылые россказни «вестников» Мелисанда знала как «
Отче наш». Ну да… Можа видел, а можа нет. Далече было, господа могущественн
ые владетели. Подайте хлебушка Христа ради.
Странно, что стражники не отдубасили проходимца древками копий. Видимо,
ранний час да благодать, разлитая в весеннем воздухе, подействовали на н
их расслабляюще. Мелисанда хотела было приказать, чтобы плешивца пропус
тили, но передумала. Нечего тунеядцев поощрять.
Ворота остались закрытыми. Бродяга глазел на них, почесываясь, а потом уд
алился восвояси.
И тут Мелисанда поняла, чего ей не хватало все эти дни. Коннетабль предал к
ороля? Прекрасно! Но в Иерусалиме есть человек, который ненавидит Гильом
а де Бюра белой ненавистью.
Евстахий Гранье. Сенешаль и второй регент королевства.
«Ну держись, овца! Ц злорадно подумала она. Ц Еще посмотрим, кто кого».
Мелисанда направилась к дворцу. Следовало поторапливаться. Морафия при
казала Евстахию спешить в Тивериаду, и, возможно, старый рыцарь уже в пути
. Тогда придется ждать несколько дней, пока ом вернется, а принцесса хотел
а действовать сразу, без проволочек.
Не повезло, Гранье пока никуда не уехал. Годы научили его отличать госуда
рственные нужды от бабьей блажи. Приказ звучал слишком дико, чтобы требо
вать немедленного исполнения. Инспекция Тивериады не имела никакого см
ысла, отчет из города прибыл неделю назад. За это время там мало что могло
измениться. Но тогда зачем же ему ехать?
Евстахий оделся, сходил к заутрене и сел завтракать. Наливая себе вина, он
как раз размышлял, что бы могло означать бестолковое королевское повеле
ние.
Ц Ах, это ты, моя девочка, Ц рассеянно приветствовал он принцессу. Ц При
саживайся. Разделишь со мной скромную трапезу?
Ц Не откажусь, сир Гранье.
Ц Вот и славно. Ц Евстахий налил девушке вина, придвинул миску с похлеб
кой. Ц Только не обессудь, Мелис. Яскромно, по-солдатски. Мы, старые кресто
носцы, разносолов не признаем.
С глазу на глаз он никогда не называл Мелисанду «Вашим Высочеством». При
нцесса любила его и за это тоже.
Ц Как делишки? Ц поинтересовался он. Ц Куклы, рукодельничание?
Ц В куклы я давно уже не играю, Ц кисло отвечала Мелисанда.
О своих успехах в вышивании она предпочитала не распространяться. Добра
я глупая Сатэ, глядя на ее художества, только всплескивала руками: «Ай, гор
линка моя! Ктэ ж тэбэ замуж-то возьмет?»
Ц А я вот Ц в мечи да солдатики до сих пор. Балуюсь помаленьку. Ц Сенешал
ь подмигнул: Ц Только игрушки дороговатее стали. И погрубее. Рассказыва
й, с чем пришла?
Мелисанда отщипнула от краюхи хлеба, запила вином.
Ц Сир Евстахий… А вот если кто-нибудь… ну поклялся защищать Ц и вдруг п
редаст? Что бы вы сделали?
Ц С предателем-то?.. Собрал бы верных людей да всыпал мерзавцу. У нас, кото
рые старые крестоносцы, это запросто.
Ц А если всыпать Ц никак? Если он сильнее?
Ц Сильнее? Ты, девонька, Кедрон-то не мути! Кто тебя предал и почему?
Мелисанда вздохнула. Раз, два, три, четыре… Досчитав до двадцати, как учил
отец, она сказала:
Ц Гильом де Бюр. Он не поедет спасать отца. Совсем.
Евстахий прекратил жевать. Вытер усы, отставил в сторону миску с похлебк
ой.
Ц Да-а, девонька… Ц протянул он. Ц Выросла ты, милая. А я-то, старый дурак,
к тебе с куклами! Подожди. Я сейчас.
Он встал из-за стола и отправился к сундуку, где хранил снаряжение. Мелиса
нда потянулась к бокалу. «Гильом небось сейчас штанами трясет перед зерк
алом. Матушку тискать готовится». О том, что де Бюр и Морафия любовники, он
а говорить остереглась: Евстахий, он, конечно, из старых крестоносцев, но в
придворных интригах мало-мальски мыслит.
Если же он заодно с де Бюром и Морафией…
Мелисанда вновь вздохнула. Ей вспомнилось про поваренка, щупавшего спящ
ую Годьерну. Когда его достали из котла, он напоминал ошпаренного цыплен
ка. Чтобы сохранить доброе имя, Морафия и родной дочери не пожалеет.
Гранье тем временем рылся в сундуке. Гремел старым железом, перекладывал
тряпки, что-то неслышно бурчал себе под нос. Наконец то, что он искал, обнар
ужилось.
Ц Слава Христу. Уж думал, мыши сгрызли. Ц он бережно выложил на стол кусо
к ткани. Когда Мелисанда потянулась помочь разгладить ткань, Евстахий пр
икрикнул: Ц А ну не трожь! Ц И, смягчившись, объяснил: Ц Вещь ветхая, в пре
дурственном состоянии. Трепетного ухода требует.
Неизвестно, какой трепетный уход сенешаль имел в виду. Сам он не особо цер
емонился. Когда корявые лапищи крестоносца развернули ткань, Мелисанда
поняла, что это карта Леванта.
Ц Смотри, Ц палец с обгрызенным ногтем указал на синюю полосу в белой в
язи орнамента: Ц Вот море. Видишь? Я тоже путался спервоначалу. Потом пооб
вык. Ц Палец сместился на сушу. Ц А вот здесь мы, Иерусалим, значица. Тут н
а побережье города: Яффа, Сидон, Бейрут. А вот Ц Тир.
Мелисанда кивнула. Она уже догадывалась, что ей расскажет Гранье, и бояла
сь этого.
Ц Тир Ц последний город на побережье. Из тех, которые сарацинские. Чуешь
? Купчишки, они ведь тоже не дураки. На кораблях разных плавают, союзы у них,
гильдии… И с нами приторговывают, проходимцы, и с магометанами.
Мелисанда снова кивнула.
Ц А знаешь, что будет, когда мы Тир того?.. Ц Ладонь крестоносца придавила
карту. Ц А? Куда купчишки безанты свои золотые да динары понесут?
Ц К нам, Ц севшим голосом произнесла Мелисанда. Ц К нам понесут.
Ц То-то! Ц Гранье перегнулся через стол. Заглянул принцессе в глаза: Ц К
репости-то да мечи Ц они безантов стоят. Мы, которые старые крестоносцы,
которые от самого Урбана, это хорошо понимаем.
Ц Так что же? А король, значит, Ц неважно? Сперва безанты, потом король?
Ц Дурочка! Ц Гранье ласково потрепал девушку по волосам. Ц Да кто ж спо
рит-то? Король в плену Ц тоска для всего народа. Мы, которые старые кресто
носцы, завсегда… Но ты ж глянь сама, Ц он вновь потянулся к карте, Ц Халеб
Ц вон он где. Пусть Жослен его и захватывает. Нам от Халеба ни жарко, ни хол
одно. А графу, может быть, владения. Он, может быть, на Халебе благосостояни
е себе построит. И очень запросто.
Некоторое время девушка подавленно молчала. Потом сузила глаза:
Ц Вот что, сир Гранье. Я так понимаю, что вы все сволочи и стяжатели…
Ц Но-но!
Ц Никаких «но-но!». Сволочи и стяжатели. Если вы, рыцари, со всеми вашими к
опьями, конями и аркобаллистами не хотите спасать короля, то… то… я пойду
вместо вас! Ясно?
Ц Ясно.
Ц Да. Дайте войск, сколько можете, и я отправлюсь в путь.
Гранье встал. Мелисанда тоже вскочила. Минуту или более они смотрели дру
г на друга. Наконец Евстахий не выдержал и со смехом отвел взгляд:
Ц Надо же! Пигалица какая. Войск ей подавай! Ц В лице его проступила грус
ть. Ц Эх, девонька… Где мои девятнадцать? Я ж влюбчивый был, дьявол! Уж я за
тобой к Вельзевулу бы в пасть отправился. В Халеб или там к султану сараци
нскому… Ц Мелисанда зарумянилась. Гранье жестко закончил: Ц Нет у меня
войск. Ни хрена лысого, запаршивейшего юбочника дать не могу. Все, кто есть
, все при деле.
Евстахий в раздумьях опустил голову. Мелисанда украдкой смотрела на его
жизнерадостную плешь, обрамленную седыми волосиками. Воспоминание об у
треннем плешивце неприятно ее кольнуло. А может, в самом деле какие-то вес
ти у него были о короле?
Ц Вот что, милая. Ц Гранье поднял взгляд. Ц Войск я тебе дать не могу… Ц
Мелисанда хотела что-то сказать, но Евстахий жестом ее остановил. Ц Ниск
олько не дам, Ц повторил он, Ц но с одним человеком сведу. Вот с таким чел
овеком! Уж если он не поможет, то никто. Понимаешь?
Ц И кто он?
Ц Сир де Пейн. Магистр ордена Храма.
Сердце Мелисанды затрепетало. Орден Храма возник недавно, и его мало кто
знал. Но Гуго, оруженосец ее верный, рассказывал о храмовниках чудеса. Из е
го слов получалось, что для завоевания Сирии других рыцарей, кроме храмо
вников, и не требуется. Они одни справятся. А предводительствует ими сир Г
уго де Пейн, тезка ее Гуго. С некоторых пор Мелисанда относилась с доверие
м ко всем, кто носил это имя.
Ц Соглашайтесь, принцесса. Дело верное. Сир де Пейн Ц верный слуга Его В
еличества. Коль спонадобится, весь орден на уши поставит. Подумайте: целы
й орден!
Ц А сколько у Храма человек?
Ц Врать не буду, девять… Хотя нет. Со вчерашнего восемь. Но что это за люди
! Кровь с яйцами!
Это уж слишком… С восемью рыцарями ей предлагают идти воевать Халеб! Мел
исанда задохнулась от возмущения:
Ц Стыдно, сир Гранье! Если зубоскалить Ц ищите кого-нибудь другого. А я…
я… Позвольте раскланяться.
С этими словами она выбежала из покоев сенешаля. Мелисанда не хотела, что
бы кто-нибудь видел ее плачущей.
Коридоры дворца расплывались перед глазами. В горле распух ком обиды, ще
ки горели. Мелис бежала и бежала, не разбирая дороги. Подальше, подальше от
насмешника Гранье!
Навстречу ей попался Гуго с подносом в руках. Мелисанда врезалась в оруж
еносца; поднос вылетел у него из рук. Чашки, миски Ц всё оказалось на полу,
в мешанине соусов и вин.
Ц Ох! Гуго, ты?!
Ц Мелис? Безумица ты, что ли, так нестись?
Мальчишка бросился собирать черепки, а Мелисанда устало прислонилась к
стене. Господи, ну что он копается в этой дряни? Зачем это, когда всё кончен
о?
Гуго и сам понял, что занимается ерундой. Он поднял на Мелисанду растерян
ный взгляд:
Ц В черепки-то. Вот незадача… Сир Гильом из меня ремней нарежет… Ой, вы пл
ачете, Ваше Высочество?! Что случилось?
Мелисанда отвернулась и смахнула слезы со щек. Вот еще… Плачет, как же. Она
будущая королева! Королевы не плачут.
Гуго вытер о рубаху грязные пальцы.
Ц Ваше… Мелис! Что случилось-то? Если это… кто обидел Ц только скажи! Я вм
иг!..
Он неуклюже поднялся с корточек. Мелисанда чуть придвинулась. Лицо оруже
носца оказалось близко-близко. Девушка с удивлением отметила, что весну
шки нисколько не портят Гуго.
«А он красивый… Ц подумала она. Ц И как я раньше этого не замечала?»
Ц Ваше Высочество…
Ц Слушай, Гуго, Ц твердо сказала она. Ц Бросай ты«высочества». Мне нужн
а помощь. Но поклянись, что никому не скажешь!
Ц Клянусь! Христом-господом, здоровьем мамочки, жизнью…
Ц Хватит, хватит! Я тебе верю. Ц Девушка оглянулась: не подслушивает ли к
то? Ц Пойдем. Я только что была у сира Гранье, и он…
Сир Гранье налил себе еще вина. Вытянул ноги под столом, пошевелил пальца
ми в растоптанных сапогах. Сделал глоток из бокала.
Ц Глупая девчонка… Ц пробормотал он. Ц Глупая, гордая и бесстрашная. Н
о ведь мы, которые старые крестоносцы, тоже не без понятия, а?.. Что ж ты так-т
о к нам, старикам?.. В Иерусалиме тебе никто не поможет. Никто, кроме сира де
Пейна.
…Сир Гуго де Пейн, магистр ордена Храма принадлежал к удивительным людям
. Как и Мелисанда, он всегда добивался своего. Трудности не страшили храмо
вника. Ведь всем известно: чем невероятней дело, тем больше слава.
Гранье был уверен в одном. Сир де Пейн Ц единственный, кто способен с восе
мью рыцарями пробиться в Халеб и спасти короля.
НАКЛАДНОЙ ВНУК ГАБРИЭЛЯ
Ц Деда, деда! Ну, деда же! Вставай!
Габриэль вздохнул и перевернулся на другой бок. Грязное одеяло елозило п
о неструганым доскам. Горбыль прокатывался по ребрам, и тонкий тюфяк не м
ог от этого защитить. Угол ассасина отделялся от остальной комнаты занав
есью, но для постреленка это не было преградой.
Ц Деда! Яплыгнул через велевочку сто лаз!
Ц Ай, Гасан, Ц женский голос, Ц дедушка устал. Дай почтенному Джебраил-
аге поспать.
Ц Холосо, мамочка. Деда, ты спишь?
И как это Аллах дозволяет существовать маленьким паршивцам с писклявым
и голосами? Никакого покоя от них. А вечером предстоит дело.
Важное дело. Королевское.
Вот уже две недели пронырливый ассасин жил в Халебе Ц в городе, где томил
ся пленный франкский король. Не так давно эмир Балак выгнал всех пропове
дников из Халеба, что здорово осложнило жизнь Габриэлю.
Приходилось жить под чужой личиной. Халат не по росту путался в ногах. Щек
и чесались от накладной бороды. Но куда хуже бороды была семья: фальшивый
сын, поддельная невестка и накладной внук. Борода всего лишь раздражала
кожу, семья же требовала следования законам и установлениям. А внук еще и
хотел, чтобы его любили.
Ц Джебаил-ага! Мой деда самый лучший! Ц Постреленок прижался щекой к ру
ке «деда» и притих. Прогнать его не хватило духу. В неустроенной жизни сек
тантов ребенку не нашлось места. Родителей больше занимали рассуждения
о духовном наставничестве, чем забота о маленьком Гасане. Габриэль ему с
очувствовал, но не настолько, чтобы постоянно с ним возиться. Хотя…
Ц Ну ладно. Сдаюсь. Иди сюда, маленький мерзавец, Ц проворчал ассасин. Ц
Я тебя поглажу.
Ребенок завозился, устраиваясь поудобнее, засипел. На вид ему было около
пяти. Габриэль подозревал, что на самом деле мальчуган старше, просто его
забывают кормить.
Ц А что внучок принес дедушке? Пусть внучек скажет Джебраил-аге.
Гасан устроился на лавке и принялся раскладывать свои богатства: крохот
ные бусики, глиняная свистулька, замызганный кожаный ремешок, пучок пету
шиных перьев.
Ц Вот это, Джебаил-ага, Ц рассказывал он, Ц я отоблал у маленькой Макал
им. И волчок тоже.
Ц Она плакала?
Ц В тли лучья. А я ей еще пендаля дал!
Ц Хороший мальчик. Ц Заскорузлая рука ассасина растрепала волосы реб
енка. Ц А это что?
Ц Пелышки. Я петушка залезал, Джебаил-ага!
Ц Молодец! Вот тебе десять фельсов.
Гасан шмыгнул носом, подбирая сопли. Глазенки его светились обожанием.
Ц Деда Джебаил! А я, когда выласту, тоже буду ассасином? Как дедушка?
Ц Да, Гасан. Как твой великий дедушка.
Ц И имамом?!
Ц Нет, Гасан. Имамом ты не станешь. У нынешнего дедушки-имама свои вну… хм
! кхе-кхе! Ц Габриэлю припомнился Старец Горы. Сыновей у проходимца не ос
талось, внуков тоже. Ц А почему бы и нет? Будешь и имамом. Обещаю.
Из кухни доносилось звяканье котелков. Ароматный мясной дух разносился
по дому. Фатима, мать постреленка, готовила куриную лапшу. Хоть какая-то п
ольза от сопливца… Покушение на соседского петуха было задумано позавч
ера. До этого юный убийца тренировался на ящерицах, рыбках и комнатных цв
етах. Габриэль всё больше уверялся, что у мальчишки талант.
Ц Но ведь у нас есть имам, деда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
ась и отправилась в сад.
Иерусалимский дворец вызывал у нее глухую тоску. Ну помилуйте, что это за
жилище короля, если под самым боком скотный рынок и тянется он до самых Си
лоамских ворот? А дома? Что это за дома? То ли дело Эдесса! Или Антиохия.
Он Антиохии Мелисанда мечтала страстно. Так страстно, как только может м
ечтать девятнадцатилетняя девушка, понимающая, что жизнь ее угаснет в ст
енах пыльного древнего города.
Захватывая Иерусалим, крестоносцы постарались всерьез. Многие здания п
ревратились в руины, а что осталось Ц наводило уныние и печаль. «Полураз
рушенный замок уже наполовину построен», Ц говаривал ее отец. Крестоно
сцы не столько строили, сколько восстанавливали ими же уничтоженное.
Когда король Балдуин переехал из Эдессы в Иерусалим, город был почти пус
т. Прошедшие годы изменили многое, но Мелисанда до сих пор помнила ужас, ко
торый испытала, увидев присыпанные пылью оливы в Гефсиманском саду. Здес
ь Иисус провел страшную ночь перед распятием. Здесь повесился Иуда.
О, как она хотела бежать отсюда в Антиохию!
У ворот Мелисанда остановилась. Сама не замечая, что она пришла к выходу и
з дворца: так всегда случалось, когда она задумывалась и не следила, куда и
дет. У решетки застыли стражники; утреннее солнце свинцово отблескивало
на их кольчугах.
Мелисанда уже собиралась вернуться, как услышала цокот ослиных копыт. К
воротам подъехал вшивый человечек в драном халате.
Ц Я хочу видеть коннетабля, Ц без предисловий вымолвил он. Ц Весточка
у меня. О короле, Его Величестве Балдуине.
Стражники не шелохнулись. Плешивый терпеливо ждал. Наконец из караулки в
ыглянул рыцарь и угрюмо сообщил:
Ц Господина коннетабля нету. Уехали они, того… В Хеврон.
«Врет, Ц про себя отметила Мелисанда. Ц Никуда он не уезжал. Рожу пудрит
небось. Перед тем как мамочку завалить».
Она с неприязнью и тайной жалостью посмотрела на плешивца. Безумцы, подо
бные ему, время от времени приходили к воротам дворца. Бог знает, на что он
и надеялись. Хлеба выпросить, что ли? Или же сыскать теплое местечко при дв
орце.
Ц Проваливай, Ц стражник сплюнул, стараясь попасть ослу на копыто. Ц Щ
ас как звездану по ребрам. Вот этим вот сиром коннетаблем, Ц он помахал к
опьем и засмеялся. Ц Ему и расскажешь свою весточку, значица.
Оборванец не уходил. Унылые россказни «вестников» Мелисанда знала как «
Отче наш». Ну да… Можа видел, а можа нет. Далече было, господа могущественн
ые владетели. Подайте хлебушка Христа ради.
Странно, что стражники не отдубасили проходимца древками копий. Видимо,
ранний час да благодать, разлитая в весеннем воздухе, подействовали на н
их расслабляюще. Мелисанда хотела было приказать, чтобы плешивца пропус
тили, но передумала. Нечего тунеядцев поощрять.
Ворота остались закрытыми. Бродяга глазел на них, почесываясь, а потом уд
алился восвояси.
И тут Мелисанда поняла, чего ей не хватало все эти дни. Коннетабль предал к
ороля? Прекрасно! Но в Иерусалиме есть человек, который ненавидит Гильом
а де Бюра белой ненавистью.
Евстахий Гранье. Сенешаль и второй регент королевства.
«Ну держись, овца! Ц злорадно подумала она. Ц Еще посмотрим, кто кого».
Мелисанда направилась к дворцу. Следовало поторапливаться. Морафия при
казала Евстахию спешить в Тивериаду, и, возможно, старый рыцарь уже в пути
. Тогда придется ждать несколько дней, пока ом вернется, а принцесса хотел
а действовать сразу, без проволочек.
Не повезло, Гранье пока никуда не уехал. Годы научили его отличать госуда
рственные нужды от бабьей блажи. Приказ звучал слишком дико, чтобы требо
вать немедленного исполнения. Инспекция Тивериады не имела никакого см
ысла, отчет из города прибыл неделю назад. За это время там мало что могло
измениться. Но тогда зачем же ему ехать?
Евстахий оделся, сходил к заутрене и сел завтракать. Наливая себе вина, он
как раз размышлял, что бы могло означать бестолковое королевское повеле
ние.
Ц Ах, это ты, моя девочка, Ц рассеянно приветствовал он принцессу. Ц При
саживайся. Разделишь со мной скромную трапезу?
Ц Не откажусь, сир Гранье.
Ц Вот и славно. Ц Евстахий налил девушке вина, придвинул миску с похлеб
кой. Ц Только не обессудь, Мелис. Яскромно, по-солдатски. Мы, старые кресто
носцы, разносолов не признаем.
С глазу на глаз он никогда не называл Мелисанду «Вашим Высочеством». При
нцесса любила его и за это тоже.
Ц Как делишки? Ц поинтересовался он. Ц Куклы, рукодельничание?
Ц В куклы я давно уже не играю, Ц кисло отвечала Мелисанда.
О своих успехах в вышивании она предпочитала не распространяться. Добра
я глупая Сатэ, глядя на ее художества, только всплескивала руками: «Ай, гор
линка моя! Ктэ ж тэбэ замуж-то возьмет?»
Ц А я вот Ц в мечи да солдатики до сих пор. Балуюсь помаленьку. Ц Сенешал
ь подмигнул: Ц Только игрушки дороговатее стали. И погрубее. Рассказыва
й, с чем пришла?
Мелисанда отщипнула от краюхи хлеба, запила вином.
Ц Сир Евстахий… А вот если кто-нибудь… ну поклялся защищать Ц и вдруг п
редаст? Что бы вы сделали?
Ц С предателем-то?.. Собрал бы верных людей да всыпал мерзавцу. У нас, кото
рые старые крестоносцы, это запросто.
Ц А если всыпать Ц никак? Если он сильнее?
Ц Сильнее? Ты, девонька, Кедрон-то не мути! Кто тебя предал и почему?
Мелисанда вздохнула. Раз, два, три, четыре… Досчитав до двадцати, как учил
отец, она сказала:
Ц Гильом де Бюр. Он не поедет спасать отца. Совсем.
Евстахий прекратил жевать. Вытер усы, отставил в сторону миску с похлебк
ой.
Ц Да-а, девонька… Ц протянул он. Ц Выросла ты, милая. А я-то, старый дурак,
к тебе с куклами! Подожди. Я сейчас.
Он встал из-за стола и отправился к сундуку, где хранил снаряжение. Мелиса
нда потянулась к бокалу. «Гильом небось сейчас штанами трясет перед зерк
алом. Матушку тискать готовится». О том, что де Бюр и Морафия любовники, он
а говорить остереглась: Евстахий, он, конечно, из старых крестоносцев, но в
придворных интригах мало-мальски мыслит.
Если же он заодно с де Бюром и Морафией…
Мелисанда вновь вздохнула. Ей вспомнилось про поваренка, щупавшего спящ
ую Годьерну. Когда его достали из котла, он напоминал ошпаренного цыплен
ка. Чтобы сохранить доброе имя, Морафия и родной дочери не пожалеет.
Гранье тем временем рылся в сундуке. Гремел старым железом, перекладывал
тряпки, что-то неслышно бурчал себе под нос. Наконец то, что он искал, обнар
ужилось.
Ц Слава Христу. Уж думал, мыши сгрызли. Ц он бережно выложил на стол кусо
к ткани. Когда Мелисанда потянулась помочь разгладить ткань, Евстахий пр
икрикнул: Ц А ну не трожь! Ц И, смягчившись, объяснил: Ц Вещь ветхая, в пре
дурственном состоянии. Трепетного ухода требует.
Неизвестно, какой трепетный уход сенешаль имел в виду. Сам он не особо цер
емонился. Когда корявые лапищи крестоносца развернули ткань, Мелисанда
поняла, что это карта Леванта.
Ц Смотри, Ц палец с обгрызенным ногтем указал на синюю полосу в белой в
язи орнамента: Ц Вот море. Видишь? Я тоже путался спервоначалу. Потом пооб
вык. Ц Палец сместился на сушу. Ц А вот здесь мы, Иерусалим, значица. Тут н
а побережье города: Яффа, Сидон, Бейрут. А вот Ц Тир.
Мелисанда кивнула. Она уже догадывалась, что ей расскажет Гранье, и бояла
сь этого.
Ц Тир Ц последний город на побережье. Из тех, которые сарацинские. Чуешь
? Купчишки, они ведь тоже не дураки. На кораблях разных плавают, союзы у них,
гильдии… И с нами приторговывают, проходимцы, и с магометанами.
Мелисанда снова кивнула.
Ц А знаешь, что будет, когда мы Тир того?.. Ц Ладонь крестоносца придавила
карту. Ц А? Куда купчишки безанты свои золотые да динары понесут?
Ц К нам, Ц севшим голосом произнесла Мелисанда. Ц К нам понесут.
Ц То-то! Ц Гранье перегнулся через стол. Заглянул принцессе в глаза: Ц К
репости-то да мечи Ц они безантов стоят. Мы, которые старые крестоносцы,
которые от самого Урбана, это хорошо понимаем.
Ц Так что же? А король, значит, Ц неважно? Сперва безанты, потом король?
Ц Дурочка! Ц Гранье ласково потрепал девушку по волосам. Ц Да кто ж спо
рит-то? Король в плену Ц тоска для всего народа. Мы, которые старые кресто
носцы, завсегда… Но ты ж глянь сама, Ц он вновь потянулся к карте, Ц Халеб
Ц вон он где. Пусть Жослен его и захватывает. Нам от Халеба ни жарко, ни хол
одно. А графу, может быть, владения. Он, может быть, на Халебе благосостояни
е себе построит. И очень запросто.
Некоторое время девушка подавленно молчала. Потом сузила глаза:
Ц Вот что, сир Гранье. Я так понимаю, что вы все сволочи и стяжатели…
Ц Но-но!
Ц Никаких «но-но!». Сволочи и стяжатели. Если вы, рыцари, со всеми вашими к
опьями, конями и аркобаллистами не хотите спасать короля, то… то… я пойду
вместо вас! Ясно?
Ц Ясно.
Ц Да. Дайте войск, сколько можете, и я отправлюсь в путь.
Гранье встал. Мелисанда тоже вскочила. Минуту или более они смотрели дру
г на друга. Наконец Евстахий не выдержал и со смехом отвел взгляд:
Ц Надо же! Пигалица какая. Войск ей подавай! Ц В лице его проступила грус
ть. Ц Эх, девонька… Где мои девятнадцать? Я ж влюбчивый был, дьявол! Уж я за
тобой к Вельзевулу бы в пасть отправился. В Халеб или там к султану сараци
нскому… Ц Мелисанда зарумянилась. Гранье жестко закончил: Ц Нет у меня
войск. Ни хрена лысого, запаршивейшего юбочника дать не могу. Все, кто есть
, все при деле.
Евстахий в раздумьях опустил голову. Мелисанда украдкой смотрела на его
жизнерадостную плешь, обрамленную седыми волосиками. Воспоминание об у
треннем плешивце неприятно ее кольнуло. А может, в самом деле какие-то вес
ти у него были о короле?
Ц Вот что, милая. Ц Гранье поднял взгляд. Ц Войск я тебе дать не могу… Ц
Мелисанда хотела что-то сказать, но Евстахий жестом ее остановил. Ц Ниск
олько не дам, Ц повторил он, Ц но с одним человеком сведу. Вот с таким чел
овеком! Уж если он не поможет, то никто. Понимаешь?
Ц И кто он?
Ц Сир де Пейн. Магистр ордена Храма.
Сердце Мелисанды затрепетало. Орден Храма возник недавно, и его мало кто
знал. Но Гуго, оруженосец ее верный, рассказывал о храмовниках чудеса. Из е
го слов получалось, что для завоевания Сирии других рыцарей, кроме храмо
вников, и не требуется. Они одни справятся. А предводительствует ими сир Г
уго де Пейн, тезка ее Гуго. С некоторых пор Мелисанда относилась с доверие
м ко всем, кто носил это имя.
Ц Соглашайтесь, принцесса. Дело верное. Сир де Пейн Ц верный слуга Его В
еличества. Коль спонадобится, весь орден на уши поставит. Подумайте: целы
й орден!
Ц А сколько у Храма человек?
Ц Врать не буду, девять… Хотя нет. Со вчерашнего восемь. Но что это за люди
! Кровь с яйцами!
Это уж слишком… С восемью рыцарями ей предлагают идти воевать Халеб! Мел
исанда задохнулась от возмущения:
Ц Стыдно, сир Гранье! Если зубоскалить Ц ищите кого-нибудь другого. А я…
я… Позвольте раскланяться.
С этими словами она выбежала из покоев сенешаля. Мелисанда не хотела, что
бы кто-нибудь видел ее плачущей.
Коридоры дворца расплывались перед глазами. В горле распух ком обиды, ще
ки горели. Мелис бежала и бежала, не разбирая дороги. Подальше, подальше от
насмешника Гранье!
Навстречу ей попался Гуго с подносом в руках. Мелисанда врезалась в оруж
еносца; поднос вылетел у него из рук. Чашки, миски Ц всё оказалось на полу,
в мешанине соусов и вин.
Ц Ох! Гуго, ты?!
Ц Мелис? Безумица ты, что ли, так нестись?
Мальчишка бросился собирать черепки, а Мелисанда устало прислонилась к
стене. Господи, ну что он копается в этой дряни? Зачем это, когда всё кончен
о?
Гуго и сам понял, что занимается ерундой. Он поднял на Мелисанду растерян
ный взгляд:
Ц В черепки-то. Вот незадача… Сир Гильом из меня ремней нарежет… Ой, вы пл
ачете, Ваше Высочество?! Что случилось?
Мелисанда отвернулась и смахнула слезы со щек. Вот еще… Плачет, как же. Она
будущая королева! Королевы не плачут.
Гуго вытер о рубаху грязные пальцы.
Ц Ваше… Мелис! Что случилось-то? Если это… кто обидел Ц только скажи! Я вм
иг!..
Он неуклюже поднялся с корточек. Мелисанда чуть придвинулась. Лицо оруже
носца оказалось близко-близко. Девушка с удивлением отметила, что весну
шки нисколько не портят Гуго.
«А он красивый… Ц подумала она. Ц И как я раньше этого не замечала?»
Ц Ваше Высочество…
Ц Слушай, Гуго, Ц твердо сказала она. Ц Бросай ты«высочества». Мне нужн
а помощь. Но поклянись, что никому не скажешь!
Ц Клянусь! Христом-господом, здоровьем мамочки, жизнью…
Ц Хватит, хватит! Я тебе верю. Ц Девушка оглянулась: не подслушивает ли к
то? Ц Пойдем. Я только что была у сира Гранье, и он…
Сир Гранье налил себе еще вина. Вытянул ноги под столом, пошевелил пальца
ми в растоптанных сапогах. Сделал глоток из бокала.
Ц Глупая девчонка… Ц пробормотал он. Ц Глупая, гордая и бесстрашная. Н
о ведь мы, которые старые крестоносцы, тоже не без понятия, а?.. Что ж ты так-т
о к нам, старикам?.. В Иерусалиме тебе никто не поможет. Никто, кроме сира де
Пейна.
…Сир Гуго де Пейн, магистр ордена Храма принадлежал к удивительным людям
. Как и Мелисанда, он всегда добивался своего. Трудности не страшили храмо
вника. Ведь всем известно: чем невероятней дело, тем больше слава.
Гранье был уверен в одном. Сир де Пейн Ц единственный, кто способен с восе
мью рыцарями пробиться в Халеб и спасти короля.
НАКЛАДНОЙ ВНУК ГАБРИЭЛЯ
Ц Деда, деда! Ну, деда же! Вставай!
Габриэль вздохнул и перевернулся на другой бок. Грязное одеяло елозило п
о неструганым доскам. Горбыль прокатывался по ребрам, и тонкий тюфяк не м
ог от этого защитить. Угол ассасина отделялся от остальной комнаты занав
есью, но для постреленка это не было преградой.
Ц Деда! Яплыгнул через велевочку сто лаз!
Ц Ай, Гасан, Ц женский голос, Ц дедушка устал. Дай почтенному Джебраил-
аге поспать.
Ц Холосо, мамочка. Деда, ты спишь?
И как это Аллах дозволяет существовать маленьким паршивцам с писклявым
и голосами? Никакого покоя от них. А вечером предстоит дело.
Важное дело. Королевское.
Вот уже две недели пронырливый ассасин жил в Халебе Ц в городе, где томил
ся пленный франкский король. Не так давно эмир Балак выгнал всех пропове
дников из Халеба, что здорово осложнило жизнь Габриэлю.
Приходилось жить под чужой личиной. Халат не по росту путался в ногах. Щек
и чесались от накладной бороды. Но куда хуже бороды была семья: фальшивый
сын, поддельная невестка и накладной внук. Борода всего лишь раздражала
кожу, семья же требовала следования законам и установлениям. А внук еще и
хотел, чтобы его любили.
Ц Джебаил-ага! Мой деда самый лучший! Ц Постреленок прижался щекой к ру
ке «деда» и притих. Прогнать его не хватило духу. В неустроенной жизни сек
тантов ребенку не нашлось места. Родителей больше занимали рассуждения
о духовном наставничестве, чем забота о маленьком Гасане. Габриэль ему с
очувствовал, но не настолько, чтобы постоянно с ним возиться. Хотя…
Ц Ну ладно. Сдаюсь. Иди сюда, маленький мерзавец, Ц проворчал ассасин. Ц
Я тебя поглажу.
Ребенок завозился, устраиваясь поудобнее, засипел. На вид ему было около
пяти. Габриэль подозревал, что на самом деле мальчуган старше, просто его
забывают кормить.
Ц А что внучок принес дедушке? Пусть внучек скажет Джебраил-аге.
Гасан устроился на лавке и принялся раскладывать свои богатства: крохот
ные бусики, глиняная свистулька, замызганный кожаный ремешок, пучок пету
шиных перьев.
Ц Вот это, Джебаил-ага, Ц рассказывал он, Ц я отоблал у маленькой Макал
им. И волчок тоже.
Ц Она плакала?
Ц В тли лучья. А я ей еще пендаля дал!
Ц Хороший мальчик. Ц Заскорузлая рука ассасина растрепала волосы реб
енка. Ц А это что?
Ц Пелышки. Я петушка залезал, Джебаил-ага!
Ц Молодец! Вот тебе десять фельсов.
Гасан шмыгнул носом, подбирая сопли. Глазенки его светились обожанием.
Ц Деда Джебаил! А я, когда выласту, тоже буду ассасином? Как дедушка?
Ц Да, Гасан. Как твой великий дедушка.
Ц И имамом?!
Ц Нет, Гасан. Имамом ты не станешь. У нынешнего дедушки-имама свои вну… хм
! кхе-кхе! Ц Габриэлю припомнился Старец Горы. Сыновей у проходимца не ос
талось, внуков тоже. Ц А почему бы и нет? Будешь и имамом. Обещаю.
Из кухни доносилось звяканье котелков. Ароматный мясной дух разносился
по дому. Фатима, мать постреленка, готовила куриную лапшу. Хоть какая-то п
ольза от сопливца… Покушение на соседского петуха было задумано позавч
ера. До этого юный убийца тренировался на ящерицах, рыбках и комнатных цв
етах. Габриэль всё больше уверялся, что у мальчишки талант.
Ц Но ведь у нас есть имам, деда!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36