Объяснялось это тем, что ночью вспыхнули волнения, и основная часть гарнизона отказалась выстроиться и выступить в поход, пока им не выплатят жалованье. Прошел слух, что Руперт настойчиво призывал немедленно атаковать неприятеля имеющимися в наличии силами, а Ньюкасл будто бы отказался выступить без остальной части своей армии, которая, мол, уже подходила во главе с замещавшим его лордом Эйтином.– Ньюкасл и с места не сдвинется без своих барашков, – с горечью заметил Гамиль. – А стало быть, нам всем придется ждать.И они прождали целый день, поначалу возбужденные, потом заскучавшие и, наконец, впавшие в апатию. Мысли Кита снова и снова возвращались к событиям предшествующей ночи, но теперь они казались ему такими отдаленными, что только протянув руку под рубашку и коснувшись чернильного орешка, он мог убедиться, что все это не было сном. Оставшиеся в живых трое воинов из Морлэнда, поставив рядом с Китом своих лошадей, толковали о прежнем житье-бытье. Для всех них было своего рода изощренной пыткой находиться на родной земле и не иметь возможности заехать домой. Один даже зашел настолько далеко, что попросил у Кита разрешения быстренько слетать и посмотреть, все ли в порядке с его женой и ребенком. Но Кит еще не успел сформулировать свой отказ, как голос спрашивавшего стих, и он пробормотал:– Нет-нет, сэр, я, конечно, понимаю, что это невозможно. Прошу прощения, сэр.Именно в этот момент другой закричал:– Смотрите, сэр, вон там, у деревьев… это же три дамы, сэр, верхом. Да уж не госпожа ли это, сэр?Они находились слишком далеко, чтобы разглядеть лица, но когда Кит повернулся и внимательно посмотрел на три фигуры в плащах с капюшонами, он безошибочно признал эффектную поступь Психеи.– По-моему, Дик, ты прав. Я поеду и посмотрю.Вонзив шпоры в бока Оберона, он легким галопом понесся на встречу всадницам, и заметив его приближение, они остановились и стали ждать в стороне от основной части армии. Да, это была Психея, она беспокойно мотала головой вверх-вниз, и ее коралловые с золотом украшения тряслись и звенели. Мэри-Эстер сняла капюшон, чтобы он мог узнать ее. Кит невольно замедлил бег Оберона, окидывая мачеху жадным взором и замечая следы возраста и печали, которых не было, когда он уезжал. Остановившись рядом с Мэри-Эстер, он долго-долго смотрел на нее, не в силах вымолвить ни слова.– Матушка, как я рад снова видеть вас. Как вы там?– Ох, Кит, – воскликнула Мэри-Эстер и замолчала.Она протянула ему руку, и он крепко сжал ее. Слова им были не нужны.– Гетта, Анна, вы отлично выглядите, – с трудом выговорил Кит.– Мы прослышали, что сюда стягивается армия, – начала Гетта. – Мальчик-пастушок заходил и рассказал нам. Вот мы и решили попытаться повидать тебя. С тобой все в порядке, Кит? Ты не ранен?– Нет-нет, не ранен. А как отец?Он заметил, что Мэри-Эстер бросила в сторону девушек быстрый взгляд, призывая их к молчанию, и вопросительно посмотрел на нее. Что же такое она скрывала от него.– Он болен?– Нет-нет, он совершенно здоров, уверяю тебя, Кит. Только сильно встревожен. А что вы здесь делаете? Уж не собираетесь ли здесь сражаться?– Мы поджидаем оставшуюся часть гарнизона Йорка, а потом двинемся к Марстону: неприятель уже стягивает туда войска, на пустошь.– Так, значит, гарнизона Йорка еще здесь нет? – в волнении воскликнула Анна. – Но вы их ждете?– С часу на час, – ответил Кит, с любопытством глядя на нее. – А почему…– Ты разве не знаешь, что с ними Фрэнсис? – спросила Мэри-Эстер. – Он вступил в отряд лорда Ньюкасла.– Это я слышал. Только пока его не видел.– А я так надеялась хоть взглянуть на него. И Анне с Геттой очень хочется снова его повидать. Он у них стал прямо любимцем, с тех пор, как армия вошла в Йорк.Кит посмотрел на розовые щечки и встревоженные глаза Анны и заинтересовался.– Ты что же, часто виделась с Фрэнсисом… и с другими офицерами? – спросил он, слегка поддразнивая.Но тут, защищая сестру, быстро заговорила Гетта:– Да-да, мы много раз встречались с Фрэнсисом и его друзьями. Вот мы и надеялись, что, быть может, сумеем повидаться с ними, пока не… – поток ее слов вдруг иссяк, она опустила взгляд и очень тихо спросила: – А ты тоже будешь сражаться на пустоши?Кит бросил в ее сторону короткий сочувственный взгляд. Гетта выглядела встревоженной, полной мрачных предчувствий.– Не волнуйся, малышка, мы их разобьем. Мы пока еще никогда не проигрывали. Ты только посмотри, как они кинулись улепетывать из города, когда узнали, что мы на подходе.Гетта подняла взгляд, и на мгновение Кит увидел в ее глазах, красноречивых от замешательства, протест, какие-то мысли, которые столь же быстро девушка пресекла.– Мы привезли немного еды, – сказала она. – Яйца вкрутую и пироги. Джекоб их испек специально для тебя. Мы ведь не знали, хорошо ли ты тут питаешься. Джекоб просил передать их тебе вместе с его наилучшими пожеланиями, а еще просил сказать, что когда ты вернешься домой, он испечет для тебя пирожки с устрицами, которые ты так любишь.Они потянулись к своим седельным мешкам с провизией, а Кит заметил:– Мне придется поделиться вашими гостинцами с остальными: не могу же я есть, а они – нет. Матушка, не поговорите ли вы с Диком, Джеком и Коном? Они будут рады засвидетельствовать вам свое почтение.– Разумеется, – с готовностью отозвалась Мэри-Эстер, глядя мимо него в ту сторону, где на почтительном расстоянии сидели на своих лошадях трое мужчин, не сводивших с нее глаз, словно полные надежд псы под дверьми кухни. – Но, Кит… а где же…В глазах Кита появилось страдание.– Это все, что осталось, мама, – вымолвил он. Мэри-Эстер открыла было рот и тут же закрыла: силы покинули ее. Кит поманил рукой эту троицу, и они с нетерпением примчались, сорвав с себя шляпы и не сводя со своей госпожи преданных взоров. Если для них что-либо и могло воплощать сущность домашнего очага и нормальной жизни, то это была их очаровательная, улыбающаяся и изящная маленькая госпожа на своей приплясывающей златогривой лошади, такая обходительная, великодушная, веселая… Мэри-Эстер приветствовала всех троих и сообщила им самые последние новости, которые ей были известны об их семьях, а потом спросила, как дела у них самих.– С нами все хорошо, госпожа, – ответил Джек. – Вот только мы уж так хотим поскорее вернуться домой.– Ну, разумеется, хотите. И мы хотим, чтобы вы поскорее вернулись. Будем молить Господа, чтобы эта война побыстрее окончилась. Но, Дик… ты что, ранен?– О, госпожа, это пустяки, – смущенно ответил Дик, опуская взгляд на тряпки, неуклюже обмотанные вокруг предплечья.– Дай мне взглянуть, – сказала Мэри-Эстер, собираясь подойти к Дику.Кит, уже видевший его рану, считал, что матери не следует на это смотреть, и потому поспешил вмешаться.– Нам пора возвращаться в отряд. Мы уже слишком долго отсутствуем. Мама, благословите нас, а потом скачите домой и будьте поосторожнее. Как только прибудет гарнизон из Йорка, мы снимемся с места.– Когда же мы увидим тебя снова? – спросила Мэри-Эстер. Кит уклонился от ее взгляда. Это, конечно, был неуместный вопрос, и она мгновенно поняла свою ошибку. – Храни тебя Господь, – сказала Мэри-Эстер, – и всех вас, и да вернет Он вас поскорее обратно, к нам. А до тех пор все наши помыслы будут с вами. Поехали, девочки, мы не должны мешать им исполнять свой долг.Четверо мужчин следили, как они удаляются, очень внимательно, с солдатским томлением по этим формам и плоти, по звукам и запахам нормального повседневного мира, во имя которого они и рисковали своими жизнями. Когда всадницы добрались до деревьев, Мэри-Эстер разок обернулась и на прощание подняла руку, а потом три лошади скрылись в гуще деревьев.
Пошел уже пятый час дня, когда в прекрасном боевом порядке подошел гарнизон Йорка с лордом Эйтином во главе. Знаменитые «барашки» Ньюкасла шли эффектными шеренгами, и к тому времени, когда они расположились на позициях у Марстонской пустоши, минуло уже шесть часов. Дорога и ров отделяли их от неприятеля, которому был подарен целый день на укрепление своих позиций и разработку планов сражения. Парламентская армия расположилась на более возвышенной местности, к югу от дороги, роялисты стояли севернее нее, а позади них простирался Уилстропский лес и небольшой участок огороженной общинной земли, известный под названием Уайт-Сайк-Клоз. Кит вместе с кавалерийским полком Руперта находился на правом крыле, которым командовал лорд Байрон А сам принц решил остаться в центре во главе пехоты, которая была выстроена в три ряда вместе с гарнизоном Йорка, причем «барашки» Ньюкасла в белых мундирах разместились во втором ряду. Позицию справа от кавалерии Руперта заняли остальные войска лорда Байрона общим числом почти в две с половиной тысячи человек. Кавалерия примерно такой же численности стояла и на левом крыле, ею командовал лорд Горинг. Вскоре прилетела весть, что как раз напротив Кита выстроился недавно сформированный, но уже ставший знаменитым конный полк Кромвеля. Один из дозоров Руперта захватил пленного, и принц задал ему именно этот вопрос. А позади конницы Кромвеля расположилась резервная шотландская кавалерия, возглавляемая Дэвидом Лесли. В общей сложности на левом фланге неприятеля насчитывалось около четырех тысяч человек.– Итак, – сказал Даниел, который и доставил эти новости, – мы будет иметь удовольствие лично задать порку вундеркиндам господина Кромвеля… то есть если, – сухо добавил он, – мы вообще когда-нибудь соберемся драться. Пока что нет никаких признаков приближающегося боя. Что бы ни предложил наш принц – Эйтин пускается в спор. Очень уж не любят они друг друга: Руперт до сих пор не может простить Эйтину, что тот позволил взять его в плен при Лемго. Это, Гамиль, случилось уже после того, как ты оставил нас у Бреды.– А Эйтин считает нашего принца пустым местом, этаким пылким мальчишкой, – добавил Мортон. – Я бы не удивился, если бы он проторчал в Йорке целый день, лишь бы выказать ему свое пренебрежение.– В любом случае, – продолжил Даниел, – ясно, что сегодня вечером никакой атаки не будет. До заката всего час.– Два часа, – поправил Гамиль озираясь. – Это из-за туч стало так темно. Скоро пойдет дождь.– Не имеет значения, – отмахнулся Даниел. – Принц уже приказал подогнать повозки с провизией, так что скоро мы получим ужин. Вообще-то мы могли бы заодно и спешиться и дать, наконец, отдых конским спинкам. Хочется надеяться, что поесть нам привезут что-нибудь приличное. У меня от безделья, да еще целый день, такой голод.
Когда Мэри-Эстер с дочерьми возвратились домой, Анне удалось подкупить одного из молодых конюхов и поручить ему наблюдение за Йоркским гарнизоном, который должен был пройти мимо их дома к месту сбора войск.– Как только они подойдут, сообщишь мне, но смотри, сделай это тайком, ни одна душа не должна знать, кроме тебя и меня, ты понял?Парень все отлично понял.– Только вот как же я подойду к вам, мисс? – спросил он. – У меня ведь нет никаких дел в доме.– Я найду какой-нибудь способ встретиться с тобой. Может быть, я смогу помочь своей сестре восстановить ее сад, а ты ко мне можешь придти. Станешь в сторонке и тихонько позовешь меня – я и подойду. Сделаешь это, и я с тобой щедро рассчитаюсь.Парень с сочувствием посмотрел на нее. Он частенько бывал среди слуг, помогавших на охоте, и знал о ее любовных интрижках больше, чем она могла представить.– В этом нет нужды, мисс. Я бы в любом случае помог вам.Но Анне не повезло: как раз когда гарнизон Йорка промаршировал мимо, вся семья находилась в доме за обедом, и только в седьмом часу ей удалось снова выскользнуть на двор. К ней тут же приблизился молодой конюх, Саймон. Приложив палец к губам, он направился в конюшни. А там он сообщил ей:– Они ушли, мисс. Я не мог передать это вам. Они вот уже два часа как ушли.Анна побледнела.– Ушли?! Саймон кивнул.– Они теперь уж там, у Марстона, мисс.– Но я должна поговорить с ним! – закричала она. – Я должна увидеть его, пока не…– У меня есть одна идея. Провиантские повозки должны отвезти ужин в армию. Я легко могу нагнать их верхом. Если вы напишите письмо и отдадите мне или записочку какую, где будет то, что сможет понять только он, я упрошу кого-нибудь из возниц взять это с собой.– Только он?! – резко переспросила Анна. Саймон добродушно посмотрел на нее.– Ну да, младший лейтенант Саймондс, мисс. Да не тревожьтесь вы так, мисс, уж я-то знаю, как держать язык за зубами. Я вот только видел, как вы с ним вместе ускакали с охоты, а когда вернулись, спины-то у лошадей были едва теплыми.Анна прикусила губу.– Я должна его видеть, – сказала она, решив больше не притворяться.Саймон покачал головой.– Записочка нужна, мисс.– Нет! – закричала Анна. – Мне нужно его увидеть.– Это слишком опасно, мисс. А что, если дома обнаружат, что вас нет?– Теперь уж об этом слишком поздно беспокоиться. Если я поскачу следом за ними, может быть, я смогу поехать вместе с этими провиантскими повозками.– Там в повозках есть женщины, – отозвался Саймон, – только совсем не такие, как вы.Анна поняла его.– И тем не менее, я должна поехать. Ты мне поможешь?– Вам бы плащ нужно, чтобы платье прикрыть.– Я не могу возвращаться в дом. Если меня увидят, то не отпустят.– Я мог бы дать вам свой, только он не особенно чистый.– Неважно. Сходи за ним и приготовь мне лошадь.– Двух лошадей, – твердо сказал Саймон. – Я поеду с вами.– Но…Саймону такой поступок мог стоить его места, если бы дело раскрылось. Но он твердо смотрел на девушку.– Вы ведь не можете ехать одна. Кое-кто из этих молодых людей – народ грубый.Анна вздохнула, слегка задрожав.– Спасибо. И да благословит тебя Господь. Саймон принес Анне свой плащ из клетчатой материи пурпурного цвета, сильно запачканный и дурно пахнущий, а потом привел двух лошадей. Затем перед ними встала новая проблема: как пробраться мимо сторожа у ворот. Это был преданный и неподкупный слуга, и проскользнуть мимо него незамеченными было просто немыслимо. Поэтому они решили, что Анне придется вести себя рискованно и дерзко. Саймон забрал у нее свой плащ, и они спешились.– Открой ворота, – скомандовала Анна привратнику властным тоном. – Я должна немного проветриться и поупражняться в верховой езде. Я слишком долго пробыла взаперти.– Что ж, госпожа… – с сомнением в голосе отозвался привратник. – Я вот только не знаю, стоит ли вам… это небезопасно.– Чепуха, – резко ответила Анна. – Вот со мной и конюх. Кроме того, далеко я не поеду. Объеду разок вокруг стен – больше мне ничего и не нужно.– Но уже темнеет, госпожа.– Я вернусь задолго до темноты, болван, – прикрикнула Анна, а потом, как бы осененная вдохновением, добавила. – Ты разве не видишь, что у меня даже плаща с собой нет? Как я могу куда-нибудь уехать без плаща? Ну давай, отпирай ворота, чтобы я успела объехать вокруг стен. Да поторопись же ты, или у меня совсем не останется времени, сейчас вот еще и дождь пойдет…Это, похоже, развеяло его сомнения, и с тягостной медлительностью он оставил свой пост в сторожевой будочке и открыл ворота. Анна заставила себя спокойно усесться в седло, но она ждала, что в любой момент у нее за спиной может раздаться чей-то протестующий окрик – голос Лии или Клемента, а то и ее родителей. Но вот, наконец, они оказались за стеной, и на этот случай, если привратник наблюдал за ними, поскакали вокруг нее, пока не скрылись из виду. И тогда они помчались прямо по полям, пустив лошадей мелким галопом. Удалившись порядочно от Морлэнда, они остановились, и Саймон передал ей плащ, который был засунут в его седельную сумку, после чего они вновь понеслись дальше стремительным галопом.Да, при повозках с провизией были женщины, главным образом крепенькие, стойкие, низкорослые существа – солдатки, но хватало и шлюх: одни из них были постоянные «попутчицы» армии, другие – проститутки из Йорка и соседних мест, которые направлялись к Морстонской пустоши в надежде подзаработать накануне битвы. При появлении среди них Анны последовало немало скабрезных замечаний, поскольку, несмотря на грязный плащ, вид у нее был весьма приметный, не говоря уже о прекрасных лошадях.– Какого из офицеров желаешь, дорогуша? – окликнула одна из них, когда Анна, качнувшись на лошади, слегка ударилась о задок одной повозки.– А твой отец-то знает, что ты сбежала из дома? – выкрикнула другая.Третья, искренне желая утешить девушку, подошла слишком близко к истине, дружелюбно сказав:– Если он до сих пор не женился на вас, госпожа, то никогда и не женится, так что без толку везти с собой священника.Щеки Анны пылали, она ехала молча чуть позади, а Саймон держался рядом, сбоку от нее. Когда они добрались до развернутых в ряды войск, возникла проблема – как же им отыскать прапорщика Саймондса. Самой Анне негоже было скакать туда-сюда среди солдат, но и Саймон не мог отправиться на поиски, бросив ее одну. Вот они и кружили близ повозок с провизией, беспомощно озираясь вокруг, пока Анна случайно не узнала одного солдата среди тех, кто пришел забрать ужин для своих отрядов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Пошел уже пятый час дня, когда в прекрасном боевом порядке подошел гарнизон Йорка с лордом Эйтином во главе. Знаменитые «барашки» Ньюкасла шли эффектными шеренгами, и к тому времени, когда они расположились на позициях у Марстонской пустоши, минуло уже шесть часов. Дорога и ров отделяли их от неприятеля, которому был подарен целый день на укрепление своих позиций и разработку планов сражения. Парламентская армия расположилась на более возвышенной местности, к югу от дороги, роялисты стояли севернее нее, а позади них простирался Уилстропский лес и небольшой участок огороженной общинной земли, известный под названием Уайт-Сайк-Клоз. Кит вместе с кавалерийским полком Руперта находился на правом крыле, которым командовал лорд Байрон А сам принц решил остаться в центре во главе пехоты, которая была выстроена в три ряда вместе с гарнизоном Йорка, причем «барашки» Ньюкасла в белых мундирах разместились во втором ряду. Позицию справа от кавалерии Руперта заняли остальные войска лорда Байрона общим числом почти в две с половиной тысячи человек. Кавалерия примерно такой же численности стояла и на левом крыле, ею командовал лорд Горинг. Вскоре прилетела весть, что как раз напротив Кита выстроился недавно сформированный, но уже ставший знаменитым конный полк Кромвеля. Один из дозоров Руперта захватил пленного, и принц задал ему именно этот вопрос. А позади конницы Кромвеля расположилась резервная шотландская кавалерия, возглавляемая Дэвидом Лесли. В общей сложности на левом фланге неприятеля насчитывалось около четырех тысяч человек.– Итак, – сказал Даниел, который и доставил эти новости, – мы будет иметь удовольствие лично задать порку вундеркиндам господина Кромвеля… то есть если, – сухо добавил он, – мы вообще когда-нибудь соберемся драться. Пока что нет никаких признаков приближающегося боя. Что бы ни предложил наш принц – Эйтин пускается в спор. Очень уж не любят они друг друга: Руперт до сих пор не может простить Эйтину, что тот позволил взять его в плен при Лемго. Это, Гамиль, случилось уже после того, как ты оставил нас у Бреды.– А Эйтин считает нашего принца пустым местом, этаким пылким мальчишкой, – добавил Мортон. – Я бы не удивился, если бы он проторчал в Йорке целый день, лишь бы выказать ему свое пренебрежение.– В любом случае, – продолжил Даниел, – ясно, что сегодня вечером никакой атаки не будет. До заката всего час.– Два часа, – поправил Гамиль озираясь. – Это из-за туч стало так темно. Скоро пойдет дождь.– Не имеет значения, – отмахнулся Даниел. – Принц уже приказал подогнать повозки с провизией, так что скоро мы получим ужин. Вообще-то мы могли бы заодно и спешиться и дать, наконец, отдых конским спинкам. Хочется надеяться, что поесть нам привезут что-нибудь приличное. У меня от безделья, да еще целый день, такой голод.
Когда Мэри-Эстер с дочерьми возвратились домой, Анне удалось подкупить одного из молодых конюхов и поручить ему наблюдение за Йоркским гарнизоном, который должен был пройти мимо их дома к месту сбора войск.– Как только они подойдут, сообщишь мне, но смотри, сделай это тайком, ни одна душа не должна знать, кроме тебя и меня, ты понял?Парень все отлично понял.– Только вот как же я подойду к вам, мисс? – спросил он. – У меня ведь нет никаких дел в доме.– Я найду какой-нибудь способ встретиться с тобой. Может быть, я смогу помочь своей сестре восстановить ее сад, а ты ко мне можешь придти. Станешь в сторонке и тихонько позовешь меня – я и подойду. Сделаешь это, и я с тобой щедро рассчитаюсь.Парень с сочувствием посмотрел на нее. Он частенько бывал среди слуг, помогавших на охоте, и знал о ее любовных интрижках больше, чем она могла представить.– В этом нет нужды, мисс. Я бы в любом случае помог вам.Но Анне не повезло: как раз когда гарнизон Йорка промаршировал мимо, вся семья находилась в доме за обедом, и только в седьмом часу ей удалось снова выскользнуть на двор. К ней тут же приблизился молодой конюх, Саймон. Приложив палец к губам, он направился в конюшни. А там он сообщил ей:– Они ушли, мисс. Я не мог передать это вам. Они вот уже два часа как ушли.Анна побледнела.– Ушли?! Саймон кивнул.– Они теперь уж там, у Марстона, мисс.– Но я должна поговорить с ним! – закричала она. – Я должна увидеть его, пока не…– У меня есть одна идея. Провиантские повозки должны отвезти ужин в армию. Я легко могу нагнать их верхом. Если вы напишите письмо и отдадите мне или записочку какую, где будет то, что сможет понять только он, я упрошу кого-нибудь из возниц взять это с собой.– Только он?! – резко переспросила Анна. Саймон добродушно посмотрел на нее.– Ну да, младший лейтенант Саймондс, мисс. Да не тревожьтесь вы так, мисс, уж я-то знаю, как держать язык за зубами. Я вот только видел, как вы с ним вместе ускакали с охоты, а когда вернулись, спины-то у лошадей были едва теплыми.Анна прикусила губу.– Я должна его видеть, – сказала она, решив больше не притворяться.Саймон покачал головой.– Записочка нужна, мисс.– Нет! – закричала Анна. – Мне нужно его увидеть.– Это слишком опасно, мисс. А что, если дома обнаружат, что вас нет?– Теперь уж об этом слишком поздно беспокоиться. Если я поскачу следом за ними, может быть, я смогу поехать вместе с этими провиантскими повозками.– Там в повозках есть женщины, – отозвался Саймон, – только совсем не такие, как вы.Анна поняла его.– И тем не менее, я должна поехать. Ты мне поможешь?– Вам бы плащ нужно, чтобы платье прикрыть.– Я не могу возвращаться в дом. Если меня увидят, то не отпустят.– Я мог бы дать вам свой, только он не особенно чистый.– Неважно. Сходи за ним и приготовь мне лошадь.– Двух лошадей, – твердо сказал Саймон. – Я поеду с вами.– Но…Саймону такой поступок мог стоить его места, если бы дело раскрылось. Но он твердо смотрел на девушку.– Вы ведь не можете ехать одна. Кое-кто из этих молодых людей – народ грубый.Анна вздохнула, слегка задрожав.– Спасибо. И да благословит тебя Господь. Саймон принес Анне свой плащ из клетчатой материи пурпурного цвета, сильно запачканный и дурно пахнущий, а потом привел двух лошадей. Затем перед ними встала новая проблема: как пробраться мимо сторожа у ворот. Это был преданный и неподкупный слуга, и проскользнуть мимо него незамеченными было просто немыслимо. Поэтому они решили, что Анне придется вести себя рискованно и дерзко. Саймон забрал у нее свой плащ, и они спешились.– Открой ворота, – скомандовала Анна привратнику властным тоном. – Я должна немного проветриться и поупражняться в верховой езде. Я слишком долго пробыла взаперти.– Что ж, госпожа… – с сомнением в голосе отозвался привратник. – Я вот только не знаю, стоит ли вам… это небезопасно.– Чепуха, – резко ответила Анна. – Вот со мной и конюх. Кроме того, далеко я не поеду. Объеду разок вокруг стен – больше мне ничего и не нужно.– Но уже темнеет, госпожа.– Я вернусь задолго до темноты, болван, – прикрикнула Анна, а потом, как бы осененная вдохновением, добавила. – Ты разве не видишь, что у меня даже плаща с собой нет? Как я могу куда-нибудь уехать без плаща? Ну давай, отпирай ворота, чтобы я успела объехать вокруг стен. Да поторопись же ты, или у меня совсем не останется времени, сейчас вот еще и дождь пойдет…Это, похоже, развеяло его сомнения, и с тягостной медлительностью он оставил свой пост в сторожевой будочке и открыл ворота. Анна заставила себя спокойно усесться в седло, но она ждала, что в любой момент у нее за спиной может раздаться чей-то протестующий окрик – голос Лии или Клемента, а то и ее родителей. Но вот, наконец, они оказались за стеной, и на этот случай, если привратник наблюдал за ними, поскакали вокруг нее, пока не скрылись из виду. И тогда они помчались прямо по полям, пустив лошадей мелким галопом. Удалившись порядочно от Морлэнда, они остановились, и Саймон передал ей плащ, который был засунут в его седельную сумку, после чего они вновь понеслись дальше стремительным галопом.Да, при повозках с провизией были женщины, главным образом крепенькие, стойкие, низкорослые существа – солдатки, но хватало и шлюх: одни из них были постоянные «попутчицы» армии, другие – проститутки из Йорка и соседних мест, которые направлялись к Морстонской пустоши в надежде подзаработать накануне битвы. При появлении среди них Анны последовало немало скабрезных замечаний, поскольку, несмотря на грязный плащ, вид у нее был весьма приметный, не говоря уже о прекрасных лошадях.– Какого из офицеров желаешь, дорогуша? – окликнула одна из них, когда Анна, качнувшись на лошади, слегка ударилась о задок одной повозки.– А твой отец-то знает, что ты сбежала из дома? – выкрикнула другая.Третья, искренне желая утешить девушку, подошла слишком близко к истине, дружелюбно сказав:– Если он до сих пор не женился на вас, госпожа, то никогда и не женится, так что без толку везти с собой священника.Щеки Анны пылали, она ехала молча чуть позади, а Саймон держался рядом, сбоку от нее. Когда они добрались до развернутых в ряды войск, возникла проблема – как же им отыскать прапорщика Саймондса. Самой Анне негоже было скакать туда-сюда среди солдат, но и Саймон не мог отправиться на поиски, бросив ее одну. Вот они и кружили близ повозок с провизией, беспомощно озираясь вокруг, пока Анна случайно не узнала одного солдата среди тех, кто пришел забрать ужин для своих отрядов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49