— И что?— Что, что. Все. А ведь у неё почти все получилось — наконец-то она его заловила. Уже пять лет как вроде бы все спокойно, разве что старые знакомые вокруг неё крутились, а то и их дети. Или ещё какие родственники. Налейте мне.— А нынешние знакомые?..— Ага, сейчас, знакомые. Уж так подлизывались, чтобы что-то про Доминика узнать. Михалина-то твёрдая была, что твой кремень, а больше всех мог потерять один такой.., да какой один, их вроде бы трое было… По сенатам болтаются, в сейме сидят, тут — президент, там — вице-министр, заместитель премьера, кто их разберёт, что он там ещё мухлевал, я уже совсем потерялась. Кабы вышли на свет божий все папашкины мухлевательства…— А их как-то звали?— Что вы мне какие-то глупые вопросы задаёте!Ну хорошо, один за последнее время раза два тут был, Михалина говорила, что благодаря ему Доминик больше всего заработает. Пустылка… Нет, Пустынник какой-то… Нет. Ну, что-то вроде. А этого Бешеного так я и сама в молодости знала, клеился ко мне. И все равно я вам скажу, что я в этого Доминика не верила.— В каком смысле?— Ну, вроде бы он такой великий бизнесмен, по всему миру дела ведёт, художник, бог знает кто, а вонь-то от него чувствовалась. Каждый раз какой-то… Мартинек.., нет, Мариушек.., позарез ему нужен был, а Михалина как-то проговорилась, что все фотографии — это он. И всякие разные комбинации: замки — не замки, пистолеты — не пистолеты, ну, может, какие ещё револьверы… — тоже он. Мариушек — воспитанник Доминика, это она мне сказала, уж так он его любит, как и она сама, но в последнее время что-то капризничает… Налейте мне…Дальнейшую беседу сержант начал потихоньку записывать под столом, не будучи уверен, что магнитофончик не выкинет ему какого-нибудь глупого фортеля. Он хорошо знал зловредность неживых вещей.Результатом этой случайной встречи стал телефонный звонок Бежану с нервной просьбой о замене его кем-нибудь… 28 Как раз в это время я столкнулась с громадными трудностями в своих попытках удовлетворить запросы своей родни.Коль скоро бабушка пожелала ехать на море в полном составе, мне действительно нужно было организовать транспорт для тётки Изы и дяди Филиппа.Естественно, я тут же набросилась на Рысека, однако Рысек на сей раз имел в своём распоряжении ещё более медлительное транспортное средство, чем кран, какой-то асфальтовый каток или что-то в этом роде, какую-то страшно сложную многофункциональную машину, мало пригодную для дальних поездок. Я расстроилась, Рысек тоже, однако он тут же вспомнил о своём приятеле Мариане, том самом, что изучает иностранные языки.Мы позвонили, и оказалось, что, к сожалению, Мариан сейчас находится в Лондоне вместе с клиентом, который нанял его на месячное турне по Европе. Сам клиент водить машину не может, так как во время этой поездки проводит официальные дегустации крепких напитков и потому постоянно пьян, а Мариан с радостью согласился как раз из-за упомянутых иностранных языков.— Не везёт, — грустно вздохнул Рысек.— Я уже начинаю привыкать к невезению, — успокоила я его. — Но что-то нужно делать. Не пошлю же я их туда на поезде, представляешь, каково мне будет там, на месте.— А такси вам слишком дорого встанет. Лучше бы найти кого-то знакомого. О! Кажется, у меня такой есть… Хотя, наверное, не подойдёт — он ездит на малом «фиате» Малый «фиат» или «малюх» (малыш) — «Фиат-124», малолитражка, долгие годы выпускавшаяся в Польше по лицензии.
.— Уж лучше твой дорожный каток…— А жаль, он водит, как бог, — продолжал Рысек, — и очень любит повозить кого-нибудь по всей стране, в общем, любит путешествовать, да и берет дёшево: только за эксплуатацию и бензин, какие-то небольшие карманные деньги — и все. Раньше у него был «фольксваген».— И что? — живо заинтересовалась я.— Ну и ему не повезло. Лишился этого «фольксвагена» уже два года назад. Он тоже механик, разные ремонтные работы на аэродроме делал и въехал на своей машине на неиспользуемую полосу. Ну и приклеился намертво.— Рысек, я не понимаю, что ты говоришь. В переносном смысле?— Какое там в переносном! — недовольно фыркнул Рысек. — Факт. И даже компенсацию не получил, потому как было ясно сказано, чтобы не въезжать. Он вообще даже признаться не мог, я сам его поднимал, и верх оторвался, а шасси осталось. Хороший у меня тогда кран был.Во время этой беседы мы сидели в квартире Рысека, так как сестра пошла с близнецами на прогулку, а у меня по квартире бродило невыспавшееся семейство. Я тоже не выспалась, и по этой, видимо, причине все ещё не могла понять, о чем он говорит.— Скажи все это нормальным языком, а то у меня в голове все путается. На каком аэродроме это было?— На нашем. Международном. На Окенче.— Так ведь он уже давным-давно сделан!— Ну и что? Один тип велел закупить какой-то необыкновенный материал для покрытия дороги.Чехи откуда-то его получали, и у них он вроде бы себя оправдал, а у нас нет. Ну и этот Бешеный…Что-то забрезжило у меня в памяти.— Какой бешеный?— Этот тип. Так его все называли, потому как у него и морда бешеная была, и характер. Авантюрный тип. А точнее говоря, технический директор чего-то там повыше. Велел закупить и, вместо того чтобы проверить на паре метров, как это сочетается с нашим асфальтом, дал указания залить сразу всю полосу.Ну и залили. Получился такой каток, что на ногах невозможно было устоять, не говоря уже о машине.А уж самолёт затормозил бы не раньше, чем у Дворца культуры. Разные фокусы пробовали, песком посыпали, солью, кипятком хотели это смыть и стиральным порошком, цистерны две «Людовика» на эту мойку пошло, и ничего не помогало. Ну попробовали ещё что-то, и как вылили на эту полосу, опять же на всю сразу, так клейкость все мировые рекорды побила. Вот тогда этот Мундек и приклеился.— И что? До сих пор так?— Да нет. Бешеный велел этот клей скалывать, но как же его сколешь? На расстоянии, с воздуха, что ли? А кто туда въехал, тот там и оставался. В конце концов какой-то умный человек подсказал, и Бешеный велел закупить австрийский порошок, страшно дорогой, этакие малюсенькие гранулки. И гранулки наконец с этим справились, но во сколько все это в сумме обошлось, вы себе даже не представляете.В сотни миллионов долларов. Почти целый год эта полоса не действовала, оставалась всего одна, а генеральный директор вообще этого не заметил, узнал, что нет полосы, только когда авиакомпании начали скандалить, так как пилоты протестовали.Я слушала с ужасом.— И что? Возбудили дело, и этого Бешеного посадили?..— Да вы что? Подмазали, где надо, и все затихло.Бешеный даже премию как обычно получил. Но все-таки его сняли, его уже там нет. Кажется, генеральный тоже полетел, что-то там в руководстве поменяли, но что потеряно, то все наше. Ну а Мундек лишился машины, поэтому ездит теперь на малом «фиате».— Не застрахован был?— Автострахования у него не было. А шасси его пришлось вырубать, причём втихую, чтобы никто не видел, а то бы ему ещё и штраф вкатили.— Интересно, чем этот Бешеный сейчас занимается? — спросила я с мрачной злостью, одновременно пытаясь вспомнить, что мне это напоминает. — И какие убытки он нам теперь причиняет. От всего сердца желаю ему всего самого худшего!— Не вы одна…— Но это не решает моей проблемы. Может, нанять машину в одном из прокатов, которые вовсю себя рекламируют?— Это может оказаться непросто, сейчас туристический период, и таких умников много. Да ещё вы что-то говорили об автоматической коробке скоростей. Даже не знаю, есть ли у них что-то такое…— Холера. Рысек, а ты бы не поехал на нормальной тачке?— Я-то бы поехал с радостью, но не могу. Отпуска. Сразу двоих заменяю, остался один за троих, на полдня сорваться — это ещё куда ни шло, но не дольше. А вообще-то мне нужно тестировать эту дуру под Познанью, так что я каждую ночь там. При разных там восходах солнца легче едется.— На дорожном катке?..— Нет, каток поехал на трейлере. На малом «фиате».— Вот уж не было печали…С отчаяния я вспомнила о Лукаше Дарко, поэтому продолжила нашу беседу уже на лестнице. Через радиотакси я нашла номер сотового телефона Лукаша. Он отозвался почти немедленно.— Коротко, а то у меня времени нет, — сказала я без вступительных любезностей. — Иза Брант говорит. За сколько вы бы поехали на три дня в район Трех городов? Три города (Trojmiasto) — мегаполис на побережье Балтийского моря, состоящий из трех почти слившихся городов: Гдыни, Гданьска и Сопота.
.— Вообще не поеду, потому что не на чем, — ответил он злым голосом. — Разве что вы дадите мне машину. Тогда сотня в день чистыми.— Вот как раз машины-то у меня и нет. А что вы со своей сделали?— Я — ничего. Кое-кто ещё постарался…Какие-то звуки вмешались в разговор с его стороны.— Я ведь ничего не сказал, — раздражённо ответил он. — Машина попала в аварию, вот и все. Да и не знаю пока, смогу ли я распоряжаться собой в ближайшее время… Что?.. А, смогу.— Вы со мной разговариваете или с кем-то ещё? — я начала терять терпение.— В основном с вами. Если раздобудете машину, то могу поехать.Я была не в состоянии с ходу все обдумать и оценить ситуацию.— Так я вам тогда ещё позвоню. Сегодня. Скоро.— Пожалуйста…Так на слух можно было понять, что он разговаривал со мной из машины, были слышны автомобильные звуки, но я не стала об этом излишне задумываться. Я посмотрела на расстроенного и озабоченного Рысека, который тоже предпочитал лестницу своей квартире.— Кое-что начинает вырисовываться, — подумав, сообщила я. — Дорого, холера…— Если хотите, я узнаю, сколько стоит прокат, — пообещал Рысек.— Хочу. Узнай. Мне нужно возвращаться к семье.Едва я переступила порог квартиры, как меня выловил дядя Филипп. Он явно поджидал меня, имитируя какие-то кухонные дела, доступные мужчине.Он так замедленно варил кофе и смешивал соки, словно все эти продукты содержали застывающий бетон.— Бабушка слишком строга, — конспиративно прошептал он, не скрывая озабоченности. — А я знаю, девочка моя, что у тебя нет денег. Разве можно было скопить много денег при бывшем строе?..— Некоторые смогли, — вырвалось у меня от расстройства.— Но ты же не воровала. Это у нас наследственное. Я знаю, что мы создаём тебе сложности, не сомневаюсь, что ты все сумеешь организовать, но в случае чего я заплачу. Со всеми расходами обращайся ко мне, только так, чтобы никто не видел.— Вы это серьёзно, дядя? — оживилась я.— Серьёзней не бывает! У меня же нет больше крестниц…— Филипп?!В дверях кухни со стороны гостиной появилась вдруг тётка Иза и заговорила голосом айсберга, если бы айсберг вообще соизволил вдруг издать хоть какие-то звуки.Во мне начал пробуждаться бунт.— Уже, дорогая, все готово, — горячо заверил её дядя Филипп. — Я тебе смешал, как ты любишь, только вот тоника не мог найти. Иза мне помогла.За тёткой Изой появилась бабушка. Пресвятая Дева Мария, они что — все друг за другом следят?И всем им обязательно нужно тесниться в моей кухне?— Иза, не мешай, Филипп возится, но это нормально, — сказала бабушка. — Так когда ты намечаешь наш отъезд на море?Это, разумеется, было адресовано уже мне, а не тётке Изе. Я перепугалась и сдалась. Риск — благородное дело!— Завтра, бабушка. Не слишком рано, думаю, где-то ближе к обеду.— А Иза и Филипп?— У нас будет вторая машина. С водителем.Черт его знает, что у нас завтра будет, но мне уже надоели транспортные трудности, не хватало мне ещё бабушки на шее. Я подумала, что в случае каких-либо осложнений что-нибудь да придумаю. Может, Рысек согласится поджечь дом, и тушение пожара их всех несколько отвлечёт…Пока же мне удалось отвлечь семейство едой, которая вроде бы была поздним завтраком, но пришлась на обеденное время. Сама я едой пренебрегла и позвонила в гостиницу в Трех городах. Элеонора оказалась просто гением: пожалуйста, вы можете занять забронированные номера, сообщив заранее, за сутки. Я зарезервировала их на завтра, заверив, что в случае опоздания все равно их оплачу.Позвонил Рысек, сообщив, что с прокатом машины нет никаких затруднений, автоматических коробок передач пока нет, обычно у них имеются две такие машины, но сейчас они в разгоне. Теперь мне нужен был Лукаш Дарко, не могу же я одна ехать одновременно на двух машинах.Я начала звонить Лукашу.Однако мне не суждено было решить все организационные вопросы, меня отозвали в лоно родни. Тётка Иза победоносно демонстрировала какой-то предмет, в котором я с большим трудом опознала изобретение своего сына. Это было нечто вроде небольшого пароходного винта, ветряка или пропеллера и, к сожалению, включалось само, от энергичного толчка. Батарейку он туда вставил или ещё что? Лопасти у него были зубчатые и при вращении убийственно сверкали. Эта штука упала с потолка на тётку Изу. Боже мой, включилась она или нет?..Тётка утверждала, что да и что она легко могла её убить.Тогда почему же не убила?..Я поспешно пыталась вспомнить, летали ли там какие-либо перья или хотя бы обрывки ваты. Ведь если она включилась, то должна была задеть постель, а тут — никаких следов. Тётка Иза совершенно явно сошла с ума, неужели я стану покушаться на неё с помощью ветряков? Я сама их боюсь!— Очень прошу перестать подозревать меня в каких-то преступных намерениях, — решительно сказала я. — Я знаю о семейных конфликтах ровно столько, сколько мне вчера сообщила бабушка. Бабушка умеет думать логически, так пусть она рассудит, каким это образом я могла бы заранее придумать всякие западни, причём как раз на тётю Изу? Я понятия не имела, что тётя против меня…— А кто же это тебе сказал, что я против тебя? — оскорбилась тётка Иза.— Тётя, я, может быть, и не слишком умная, но не настолько глупа, чтобы не сделать никаких выводов. Я понимаю — все это явно вытекало из того разговора, — что тётя хотела бы все забрать для своего Стефана, которого я совсем не знаю…— Ну почему же, знаешь.Я невероятно изумилась.— Я его знаю? Откуда?!— Он был здесь лет десять назад. И остался о тебе не самого лучшего мнения.Я начала лихорадочно рыться в памяти. Я ничего об этом не знаю, может, он тут и был, но не у меня же! А, минутку… Кто-то приезжал из Лондона на пару часов. Но ведь это была девушка, а не парень…— Может быть, тётя могла бы напомнить мне подробности этого приезда?— Как это я могу напомнить тебе подробности визита, при котором я не присутствовала!— Но он же вам рассказывал о нем после возвращения в Австралию. Вы говорите, что у него осталось дурное впечатление. А каким оно было, это впечатление?— О, ты даже не захотела его принять. Им вынужден был заниматься твой знакомый, а ты отговорилась недостатком времени. Да и этот твой образ жизни, совершенно не подходящий для приличных людей! Мотовство, легкомыслие…Десять лет назад у меня едва ли нашлось бы, что мотать, кроме того, именно тогда я начала заначивать каждую копейку на квартиру. Что за бред несёт эта тётка Иза?! Что там натрепал этот кретин Стефан? Какой такой знакомый?..И тут на меня нахлынуло ужасное воспоминание.Ранняя фаза моего, прости господи, романа с Домиником, период обожания и покорности. Ну и как раз тогда у меня появилась срочная работа, корректура, огромный текст, и я должна была его в кратчайшие сроки сделать! В памяти промелькнуло, как я, раздираемая чувствами любви и долга, с диким раскаянием и отчаянием, чуть ли не со слезами на глазах выгнала его из дома. Да какое там выгнала… Умоляла простить меня, лепетала, что занята…На словах он высказал понимание, а сам весь надулся, как пингвин, и сразу же ушёл, ужасно оскорблённый. Я помчалась было за ним, но затормозила в передней, опершись спиной о закрытую дверь. Несколько минут я страдала, раздираемая отчаянием, однако долг пересилил. Я даже не обратила внимания на какие-то звуки по другую сторону двери, снаружи, хотя мне и показалось, что я узнаю голос Доминика. Он с кем-то разговаривал. Тем более я не стала выглядывать, чтобы не показалось, что я за ним слежу и подслушиваю, кроме того, жалкие остатки рассудка подсказали мне, что если я выгляну, работа полетит ко всем чертям…Трудящийся человек, холера… Я таки вычитала шестьсот страниц текста всего за двадцать шесть часов, вообще не ложась спать.А два дня спустя, вечером он сообщил мне, что, можно сказать, спас меня в тот памятный день. Отогнал от моих дверей настырного гостя, который явно бы мне помешал и не дал поработать. Кое-что при этом он и о моей семье услышал. Рассказывал об этом случае весело, настроение у него было чудесное, от обид и осуждения не осталось и следа, относился он ко мне с невероятной любезностью, от всего этого я совершенно поглупела и даже не поинтересовалась этим изгнанным гостем и семейными новостями.Да чтоб мне мхом порасти, если как раз тогда не приезжал этот идиот Стефан!И, разумеется, Доминик облил меня грязью…— Какие-то авантюрные знакомства, — продолжала тётка Иза. — Странная компания, весь ресторан был затерроризирован типом, который вёл себя, как бешеное животное, и вроде бы ты вращалась в этаком обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
.— Уж лучше твой дорожный каток…— А жаль, он водит, как бог, — продолжал Рысек, — и очень любит повозить кого-нибудь по всей стране, в общем, любит путешествовать, да и берет дёшево: только за эксплуатацию и бензин, какие-то небольшие карманные деньги — и все. Раньше у него был «фольксваген».— И что? — живо заинтересовалась я.— Ну и ему не повезло. Лишился этого «фольксвагена» уже два года назад. Он тоже механик, разные ремонтные работы на аэродроме делал и въехал на своей машине на неиспользуемую полосу. Ну и приклеился намертво.— Рысек, я не понимаю, что ты говоришь. В переносном смысле?— Какое там в переносном! — недовольно фыркнул Рысек. — Факт. И даже компенсацию не получил, потому как было ясно сказано, чтобы не въезжать. Он вообще даже признаться не мог, я сам его поднимал, и верх оторвался, а шасси осталось. Хороший у меня тогда кран был.Во время этой беседы мы сидели в квартире Рысека, так как сестра пошла с близнецами на прогулку, а у меня по квартире бродило невыспавшееся семейство. Я тоже не выспалась, и по этой, видимо, причине все ещё не могла понять, о чем он говорит.— Скажи все это нормальным языком, а то у меня в голове все путается. На каком аэродроме это было?— На нашем. Международном. На Окенче.— Так ведь он уже давным-давно сделан!— Ну и что? Один тип велел закупить какой-то необыкновенный материал для покрытия дороги.Чехи откуда-то его получали, и у них он вроде бы себя оправдал, а у нас нет. Ну и этот Бешеный…Что-то забрезжило у меня в памяти.— Какой бешеный?— Этот тип. Так его все называли, потому как у него и морда бешеная была, и характер. Авантюрный тип. А точнее говоря, технический директор чего-то там повыше. Велел закупить и, вместо того чтобы проверить на паре метров, как это сочетается с нашим асфальтом, дал указания залить сразу всю полосу.Ну и залили. Получился такой каток, что на ногах невозможно было устоять, не говоря уже о машине.А уж самолёт затормозил бы не раньше, чем у Дворца культуры. Разные фокусы пробовали, песком посыпали, солью, кипятком хотели это смыть и стиральным порошком, цистерны две «Людовика» на эту мойку пошло, и ничего не помогало. Ну попробовали ещё что-то, и как вылили на эту полосу, опять же на всю сразу, так клейкость все мировые рекорды побила. Вот тогда этот Мундек и приклеился.— И что? До сих пор так?— Да нет. Бешеный велел этот клей скалывать, но как же его сколешь? На расстоянии, с воздуха, что ли? А кто туда въехал, тот там и оставался. В конце концов какой-то умный человек подсказал, и Бешеный велел закупить австрийский порошок, страшно дорогой, этакие малюсенькие гранулки. И гранулки наконец с этим справились, но во сколько все это в сумме обошлось, вы себе даже не представляете.В сотни миллионов долларов. Почти целый год эта полоса не действовала, оставалась всего одна, а генеральный директор вообще этого не заметил, узнал, что нет полосы, только когда авиакомпании начали скандалить, так как пилоты протестовали.Я слушала с ужасом.— И что? Возбудили дело, и этого Бешеного посадили?..— Да вы что? Подмазали, где надо, и все затихло.Бешеный даже премию как обычно получил. Но все-таки его сняли, его уже там нет. Кажется, генеральный тоже полетел, что-то там в руководстве поменяли, но что потеряно, то все наше. Ну а Мундек лишился машины, поэтому ездит теперь на малом «фиате».— Не застрахован был?— Автострахования у него не было. А шасси его пришлось вырубать, причём втихую, чтобы никто не видел, а то бы ему ещё и штраф вкатили.— Интересно, чем этот Бешеный сейчас занимается? — спросила я с мрачной злостью, одновременно пытаясь вспомнить, что мне это напоминает. — И какие убытки он нам теперь причиняет. От всего сердца желаю ему всего самого худшего!— Не вы одна…— Но это не решает моей проблемы. Может, нанять машину в одном из прокатов, которые вовсю себя рекламируют?— Это может оказаться непросто, сейчас туристический период, и таких умников много. Да ещё вы что-то говорили об автоматической коробке скоростей. Даже не знаю, есть ли у них что-то такое…— Холера. Рысек, а ты бы не поехал на нормальной тачке?— Я-то бы поехал с радостью, но не могу. Отпуска. Сразу двоих заменяю, остался один за троих, на полдня сорваться — это ещё куда ни шло, но не дольше. А вообще-то мне нужно тестировать эту дуру под Познанью, так что я каждую ночь там. При разных там восходах солнца легче едется.— На дорожном катке?..— Нет, каток поехал на трейлере. На малом «фиате».— Вот уж не было печали…С отчаяния я вспомнила о Лукаше Дарко, поэтому продолжила нашу беседу уже на лестнице. Через радиотакси я нашла номер сотового телефона Лукаша. Он отозвался почти немедленно.— Коротко, а то у меня времени нет, — сказала я без вступительных любезностей. — Иза Брант говорит. За сколько вы бы поехали на три дня в район Трех городов? Три города (Trojmiasto) — мегаполис на побережье Балтийского моря, состоящий из трех почти слившихся городов: Гдыни, Гданьска и Сопота.
.— Вообще не поеду, потому что не на чем, — ответил он злым голосом. — Разве что вы дадите мне машину. Тогда сотня в день чистыми.— Вот как раз машины-то у меня и нет. А что вы со своей сделали?— Я — ничего. Кое-кто ещё постарался…Какие-то звуки вмешались в разговор с его стороны.— Я ведь ничего не сказал, — раздражённо ответил он. — Машина попала в аварию, вот и все. Да и не знаю пока, смогу ли я распоряжаться собой в ближайшее время… Что?.. А, смогу.— Вы со мной разговариваете или с кем-то ещё? — я начала терять терпение.— В основном с вами. Если раздобудете машину, то могу поехать.Я была не в состоянии с ходу все обдумать и оценить ситуацию.— Так я вам тогда ещё позвоню. Сегодня. Скоро.— Пожалуйста…Так на слух можно было понять, что он разговаривал со мной из машины, были слышны автомобильные звуки, но я не стала об этом излишне задумываться. Я посмотрела на расстроенного и озабоченного Рысека, который тоже предпочитал лестницу своей квартире.— Кое-что начинает вырисовываться, — подумав, сообщила я. — Дорого, холера…— Если хотите, я узнаю, сколько стоит прокат, — пообещал Рысек.— Хочу. Узнай. Мне нужно возвращаться к семье.Едва я переступила порог квартиры, как меня выловил дядя Филипп. Он явно поджидал меня, имитируя какие-то кухонные дела, доступные мужчине.Он так замедленно варил кофе и смешивал соки, словно все эти продукты содержали застывающий бетон.— Бабушка слишком строга, — конспиративно прошептал он, не скрывая озабоченности. — А я знаю, девочка моя, что у тебя нет денег. Разве можно было скопить много денег при бывшем строе?..— Некоторые смогли, — вырвалось у меня от расстройства.— Но ты же не воровала. Это у нас наследственное. Я знаю, что мы создаём тебе сложности, не сомневаюсь, что ты все сумеешь организовать, но в случае чего я заплачу. Со всеми расходами обращайся ко мне, только так, чтобы никто не видел.— Вы это серьёзно, дядя? — оживилась я.— Серьёзней не бывает! У меня же нет больше крестниц…— Филипп?!В дверях кухни со стороны гостиной появилась вдруг тётка Иза и заговорила голосом айсберга, если бы айсберг вообще соизволил вдруг издать хоть какие-то звуки.Во мне начал пробуждаться бунт.— Уже, дорогая, все готово, — горячо заверил её дядя Филипп. — Я тебе смешал, как ты любишь, только вот тоника не мог найти. Иза мне помогла.За тёткой Изой появилась бабушка. Пресвятая Дева Мария, они что — все друг за другом следят?И всем им обязательно нужно тесниться в моей кухне?— Иза, не мешай, Филипп возится, но это нормально, — сказала бабушка. — Так когда ты намечаешь наш отъезд на море?Это, разумеется, было адресовано уже мне, а не тётке Изе. Я перепугалась и сдалась. Риск — благородное дело!— Завтра, бабушка. Не слишком рано, думаю, где-то ближе к обеду.— А Иза и Филипп?— У нас будет вторая машина. С водителем.Черт его знает, что у нас завтра будет, но мне уже надоели транспортные трудности, не хватало мне ещё бабушки на шее. Я подумала, что в случае каких-либо осложнений что-нибудь да придумаю. Может, Рысек согласится поджечь дом, и тушение пожара их всех несколько отвлечёт…Пока же мне удалось отвлечь семейство едой, которая вроде бы была поздним завтраком, но пришлась на обеденное время. Сама я едой пренебрегла и позвонила в гостиницу в Трех городах. Элеонора оказалась просто гением: пожалуйста, вы можете занять забронированные номера, сообщив заранее, за сутки. Я зарезервировала их на завтра, заверив, что в случае опоздания все равно их оплачу.Позвонил Рысек, сообщив, что с прокатом машины нет никаких затруднений, автоматических коробок передач пока нет, обычно у них имеются две такие машины, но сейчас они в разгоне. Теперь мне нужен был Лукаш Дарко, не могу же я одна ехать одновременно на двух машинах.Я начала звонить Лукашу.Однако мне не суждено было решить все организационные вопросы, меня отозвали в лоно родни. Тётка Иза победоносно демонстрировала какой-то предмет, в котором я с большим трудом опознала изобретение своего сына. Это было нечто вроде небольшого пароходного винта, ветряка или пропеллера и, к сожалению, включалось само, от энергичного толчка. Батарейку он туда вставил или ещё что? Лопасти у него были зубчатые и при вращении убийственно сверкали. Эта штука упала с потолка на тётку Изу. Боже мой, включилась она или нет?..Тётка утверждала, что да и что она легко могла её убить.Тогда почему же не убила?..Я поспешно пыталась вспомнить, летали ли там какие-либо перья или хотя бы обрывки ваты. Ведь если она включилась, то должна была задеть постель, а тут — никаких следов. Тётка Иза совершенно явно сошла с ума, неужели я стану покушаться на неё с помощью ветряков? Я сама их боюсь!— Очень прошу перестать подозревать меня в каких-то преступных намерениях, — решительно сказала я. — Я знаю о семейных конфликтах ровно столько, сколько мне вчера сообщила бабушка. Бабушка умеет думать логически, так пусть она рассудит, каким это образом я могла бы заранее придумать всякие западни, причём как раз на тётю Изу? Я понятия не имела, что тётя против меня…— А кто же это тебе сказал, что я против тебя? — оскорбилась тётка Иза.— Тётя, я, может быть, и не слишком умная, но не настолько глупа, чтобы не сделать никаких выводов. Я понимаю — все это явно вытекало из того разговора, — что тётя хотела бы все забрать для своего Стефана, которого я совсем не знаю…— Ну почему же, знаешь.Я невероятно изумилась.— Я его знаю? Откуда?!— Он был здесь лет десять назад. И остался о тебе не самого лучшего мнения.Я начала лихорадочно рыться в памяти. Я ничего об этом не знаю, может, он тут и был, но не у меня же! А, минутку… Кто-то приезжал из Лондона на пару часов. Но ведь это была девушка, а не парень…— Может быть, тётя могла бы напомнить мне подробности этого приезда?— Как это я могу напомнить тебе подробности визита, при котором я не присутствовала!— Но он же вам рассказывал о нем после возвращения в Австралию. Вы говорите, что у него осталось дурное впечатление. А каким оно было, это впечатление?— О, ты даже не захотела его принять. Им вынужден был заниматься твой знакомый, а ты отговорилась недостатком времени. Да и этот твой образ жизни, совершенно не подходящий для приличных людей! Мотовство, легкомыслие…Десять лет назад у меня едва ли нашлось бы, что мотать, кроме того, именно тогда я начала заначивать каждую копейку на квартиру. Что за бред несёт эта тётка Иза?! Что там натрепал этот кретин Стефан? Какой такой знакомый?..И тут на меня нахлынуло ужасное воспоминание.Ранняя фаза моего, прости господи, романа с Домиником, период обожания и покорности. Ну и как раз тогда у меня появилась срочная работа, корректура, огромный текст, и я должна была его в кратчайшие сроки сделать! В памяти промелькнуло, как я, раздираемая чувствами любви и долга, с диким раскаянием и отчаянием, чуть ли не со слезами на глазах выгнала его из дома. Да какое там выгнала… Умоляла простить меня, лепетала, что занята…На словах он высказал понимание, а сам весь надулся, как пингвин, и сразу же ушёл, ужасно оскорблённый. Я помчалась было за ним, но затормозила в передней, опершись спиной о закрытую дверь. Несколько минут я страдала, раздираемая отчаянием, однако долг пересилил. Я даже не обратила внимания на какие-то звуки по другую сторону двери, снаружи, хотя мне и показалось, что я узнаю голос Доминика. Он с кем-то разговаривал. Тем более я не стала выглядывать, чтобы не показалось, что я за ним слежу и подслушиваю, кроме того, жалкие остатки рассудка подсказали мне, что если я выгляну, работа полетит ко всем чертям…Трудящийся человек, холера… Я таки вычитала шестьсот страниц текста всего за двадцать шесть часов, вообще не ложась спать.А два дня спустя, вечером он сообщил мне, что, можно сказать, спас меня в тот памятный день. Отогнал от моих дверей настырного гостя, который явно бы мне помешал и не дал поработать. Кое-что при этом он и о моей семье услышал. Рассказывал об этом случае весело, настроение у него было чудесное, от обид и осуждения не осталось и следа, относился он ко мне с невероятной любезностью, от всего этого я совершенно поглупела и даже не поинтересовалась этим изгнанным гостем и семейными новостями.Да чтоб мне мхом порасти, если как раз тогда не приезжал этот идиот Стефан!И, разумеется, Доминик облил меня грязью…— Какие-то авантюрные знакомства, — продолжала тётка Иза. — Странная компания, весь ресторан был затерроризирован типом, который вёл себя, как бешеное животное, и вроде бы ты вращалась в этаком обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31