Улица была запружена машинами всех типов, в основном военными и полицейскими. На открытых грузовиках были установлены прожекторы, а бронированные разведывательные автомобили неусыпно следили за всем, что происходило на улице. Повсюду то и дело встречались люди в форме, военные прохаживались по тротуарам, словно почетный караул. Все дома были открыты и обследованы с целью удостовериться в том, что там не прячутся жертвы Тьмы, не обнаруженные в предыдущих проверках. В глаза бросались ярко-красные кузова пожарных машин и зловеще белеющие «скорые», присутствие которых указывало на то, что власти приготовились к самому худшему. Но больше всего Бишопа удивила картина, открывшаяся за припаркованными автомобилями и снующими людьми. Прилегающий к «Бичвуду» участок был странно оголен. Соседние дома снесены, и на их месте образовался огромный пустырь. Всевозможное оборудование и выстроившиеся по периметру автомобили мешали рассмотреть всю площадку целиком, но Бишоп догадывался о том, что лежит внутри ее границ, так как ему подробно изложили план проведения сегодняшней ночной операции. Власти были вынуждены, хотя и без особого энтузиазма, подключить Бишопа и Эдит Метлок к эксперименту, поскольку они безуспешно повторяли его три ночи подряд, но Тьма так и не появилась. Сикльмор, заместитель министра внутренних дел, которому посчастливилось уцелеть в катастрофе трехнедельной давности, предложил еще раз вызвать Бишопа и Эдит Метлок для оказания содействия. Последовали протесты, ибо ученые и технические специалисты, участвующие в эксперименте, утверждали, что Тьма не имеет никакого отношения к сверхъестественному; по их мнению, она являлась всего лишь носителем какого-то неизвестного химического вещества, которое вызывает в гипоталамусе мозга реакцию, сопровождающуюся электрическими разрядами, проявляющими себя в крайне агрессивных действиях. Тьма — это не бесплотный мистический монстр, считали они, а физическое явление, своеобразный химический катализатор, который можно обезвредить только научными методами, а не спиритическими ритуалами. После смерти Джейкоба Кьюлека неустойчивый союз ученых и парапсихологов превратился в непримиримое противостояние. Однако Сикльмор настоял на своем. Три ночи неудач и три дня грозных окриков министра, требующего немедленных результатов, привели его в отчаяние; он не возлагал особых надежд на Бишопа и Эдит Метлок, но в тот раз, когда они присутствовали, хоть что-то произошло.
Эдит Метлок молчаливо взирала с заднего сиденья на разнообразное военное и научное оборудование, и все глубже погружалась в отчаяние. Неужели все было напрасно? Неужели Джейкоб погиб зря? С тех пор Тьма не только не рассеялась, но даже еще более сгустилась. Эдит пыталась вступить с Джейкобом в контакт, но ее экстрасенсорные способности, казалось, исчезли, ибо ее перестали посещать видения и голоса. Как будто тонкая завеса между ней и миром духов превратилась в неприступную стену. Возможно, это произошло оттого, что она утратила веру.
Пек заметил их машину и, помахав, вышел на середину улицы. Джессика затормозила, и он наклонился к окну.
— Вы можете поставить машину чуть дальше, мисс Кьюлек, — сказал он и обратился к Бишопу: — Не могли бы вы с миссис Метлок последовать за мной?
Они вышли, а Джессика поехала дальше искать свободное место у обочины на переполненной автомобилями улице.
— Как она? — спросил Пек, кивая на удаляющуюся машину.
— Она пришла к убеждению, что смерть ее отца была бессмысленной. От этого ей еще тяжелее, — ответил Бишоп.
Пек подавил вздох. Ему вспомнилось, как он нашел их на крыше многоэтажного жилого дома — замерзших, измученных до полусмерти. Когда он с двумя полицейскими машинами направился к этому зданию, уже наступил рассвет; местонахождение Кьюлека выяснилось только благодаря настойчивости одного из местных жильцов. Он всю ночь пытался дозвониться до диспетчерской, но из-за того, что линия была перегружена срочными вызовами, его сообщение получили только под утро. Быстро осматривая каждое тело на лестнице и не позволяя себе терять время на раненых, Пек со своими полицейскими неожиданно столкнулся с Бишопом, спускавшимся вниз. Он был страшно изможден и еле держался на ногах от физической и душевной усталости. Бишоп сказал, что женщины остались на крыше, а Джейкоб Кьюлек погиб. Только после того, как все были доставлены вниз, они сообщили Пеку, что Кьюлек в полном сознании прыгнул с крыши; Эдит Метлок считала, что смерть Кьюлека обеспечит победу над Тьмой. Медиум не впадала в истерику и говорила довольно спокойно. Дочь Кьюлека казалось, тоже находила в ее словах смысл, хотя горе девушки было безутешным. Когда Пек обошел вокруг здания и обнаружил тело Кьюлека, в нем вспыхнула ярость. Слепец сильно пострадал во время аварии — из того, что Пеку удалось выяснить, следовало, что у Кьюлека были повреждены внутренние органы и он был сильно контужен. Совершая этот прыжок, он явно находился в бреду, им бы следовало это заметить. И вот медиум делает из него нового мессию, чья смерть должна будет спасти человечество. Пек отвернулся от изуродованного тела и вернулся к ним, почти не скрывая своего раздражения. Слепца сначала, как выяснилось, выбросило через лобовое окно машины, затем его протащили по десяти лестничным маршам, Спасая от своры безумцев и зомби, и после всего этого он прыгнул с крыши — разве назовешь это славной смертью?.. Но, что странно, даже Бишоп прислушивался к бессмысленной болтовне медиума. Однако прошло три недели, а никаких признаков ослабления Тьмы не наблюдалось. Они, конечно, ошибались и Пеку оставалось всех троих только пожалеть.
— Я проведу вас на площадку, — сказал он Бишопу и Эдит. — Заместитель министра хотел встретиться с вами, как только Вы приедете.
Они последовали за детективом, осторожно переступая через толстые электрические провода и лавируя между техниками в белых халатах, готовившими оборудование к работе. Надвигались сумерки, и некоторые маленькие прожекторы уже были включены. Увидев неузнаваемо изменившуюся площадку, Бишоп недоверчиво посмотрел на Пека. На том месте, где когда-то стоял «Бичвуд», вырыли огромный котлован. Внутри Него расположились четыре мощные прожекторные установки, Прямоугольные стекла которых смотрели прямо в небо. Вокруг котлована были расставлены такие же, но более компактные Установки. Чуть дальше, на пустыре, где когда-то стоял соседний дом, появился сборный металлический домик, обращенный протянувшимся во всю стену окном с тонированными стеклами в сторону площадки. На противоположном конце возвышался генератор, который обеспечивал энергией всю эту аппаратуру.
— На этот раз они ничем не рискуют, — говорил Пек, подводя их к стальному домику. — У них имеются запасные генераторы и прожекторы, а также охрана, способная сокрушить целую армию. Кстати, электростанции тоже усиленно охраняются, чтобы никто не сделал того, что три недели назад сделал тот сумасшедший. Он продержался несколько часов, прежде чем его удалось схватить.
Из приземистого металлического строения появился Сикльмор в сопровождении человека в очках и без пиджака, в котором Бишоп узнал главного правительственного советника по науке. На конференции в Бирмингеме он во всеуслышание отвергал всякие попытки истолкования этого бедственного явления как сверхъестественного.
— Мистер Бишоп, миссис... э... Метлок, — мгновенно узнал их Сикльмор. — Возможно, ваше присутствие сегодня принесет нам удачу.
— Не вижу причин, — грубовато ответил Бишоп. Заместитель министра внимательно посмотрел на него и сказал:
— Я тоже, мистер Бишоп, но в прошлый раз вы, кажется, так не думали. Вы помните профессора Маринкера?
Профессор сдержанно кивнул.
— Может быть, вы расскажете им о предстоящем эксперименте? — спросил Сикльмор, давая понять, что не намерен больше мириться с враждебным отношением к участию в операции этих «чертовых маньяков», как называл их ученый.
— Ваша задача довольно проста, — угрюмо проговорил Маринкер. — Вы сделаете то же самое, что делали три недели назад. Лично я не понимаю, почему Тьма должна возвратиться только потому, что здесь вы, — на мой взгляд, это лишено всякого смысла, — но так решили другие. — Он выразительно посмотрел на Сикльмора. — Несмотря на то что Тьма представляется неким нематериальным объектом, нам удалось обнаружить в ее центре более плотную область — ядро, если угодно. Мы считаем, что химическое вещество, вызывающее определенную реакцию в гипоталамусе мозга, наиболее активно именно в этом центре. Тщательное обследование живых жертв Тьмы выявило, что нарушения возникают именно в этой области мозга, а дальнейшие опыты показали, что слабое облучение уничтожает это химическое вещество. К сожалению, радиоактивное облучение, даже очень слабое, разрушает клетки мозга до такой степени, что жертвы утрачивают способность нормально функционировать.
Бишоп покачал головой и невесело усмехнулся:
— Вы хотите сказать, что ваши эксперименты их убивают?
— Нам приходится быть жестокими, поскольку у нас нет выбора, — поспешно вмешался Сикльмор. — Они бы все равно долго не протянули.
Маринкер продолжал с таким видом, словно его никто не перебивал:
— Это объясняет, почему Тьма способна существовать только ночью, а солнечный свет заставляет ее исчезнуть. Прятаться под землей, если угодно.
— Вы сказали, что это, на ваш взгляд, химическое вещество. Но разве не могла возникнуть подобная реакция, если бы это было живое существо? Или что-нибудь еще?
— Я стараюсь говорить так, мистер Бишоп, чтобы сказанное мной было понятно непрофессионалам. Вы знаете, что некоторые химические вещества отрицательно реагируют на противоположные химические свойства. Мы уверены, что именно ультрафиолетовое излучение солнца разрушительно воздействует на это вещество, и наши исследования подтверждают эту гипотезу. Даже самые малые дозы ультрафиолетового облучения заставляют жертв Тьмы прятаться и прикрывать глаза. Вы видели установленные в котловане и вокруг него излучатели. К сожалению, ультрафиолетовые волны распространяются только на небольшие расстояния, но наши специально сконструированные установки чрезвычайно мощны, а для того, чтобы излучением была пронизана вся эта зона, мы подготовили несколько вертолетов, оборудованных такими же установками — разумеется, меньшего размера, — свет которых будет направлен вниз. Конечно, радиоактивное или рентгеновское излучение было бы гораздо эффективнее, но оно слишком опасно для тех, кто будет находиться поблизости.
— А лазеры?
— Слишком ограниченная площадь воздействия.
— Но большая доза ультрафиолетового облучения может нам повредить.
— Вы будете надежно защищены, а мы будем находиться внутри этого домика. Все, кто останется снаружи, будут стоять за щитами в накидках и перчатках. Дополнительной защитой послужит обычная одежда.
— Как будем защищены мы?
— Специальными костюмами и шлемами.
— А если ничего не произойдет? Если и мы не привлечем Тьму?
— Позвольте сказать вам прямо, Бишоп: я этого и не жду. Мне кажется, что три недели назад имело место простое совпадение. То обстоятельство, что жертвы Тьмы тянутся к этому месту, означает, что где-то здесь находится главный источник этой энергии; у нас нет ни малейшего представления, что это за источник, и мы пока не определили его точное местонахождение. Но знаем, что он здесь. Мы уверены, что так называемая Тьма вернется сюда. Это всего лишь вопрос времени.
— Которого у нас нет, — ввернул Сикльмор. — Дело в том, мистер Бишоп, что ваше присутствие не помешает проведению этой операции, но может принести какую-то пользу. Не хочу вас обидеть, но лично я нахожу аргументацию в защиту сверхъестественного характера этого явления неубедительной, однако в данном случае я готов испытать все что угодно, лишь бы это принесло успех. На самом деле, — сказал он, скосив глаза на советника по науке, — я даже позволю себе помолиться, когда окажусь внутри домика.
Маринкер открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом предпочел промолчать.
— Уже смеркается, — продолжал Сикльмор. — Не пора ли сделать последние приготовления?
Маринкер заглянул в домик и что-то сказал. Оттуда выскочил молодой человек с пачкой каких-то бумаг и огрызком карандаша в зубах.
— Отведите этих двоих переодеться в защитные костюмы, Бринкли, — сказал Маринкер. — Полный комплект — они подвергнутся сильному облучению.
Бринкли помахал пачкой бумаг и, выхватив изо рта карандаш, показал на домик.
— Но я... — попытался возразить он.
— Выполняйте! — Маринкер прошел мимо него и скрылся в домике. Бринкли проводил его удивленным взглядом, затем повернулся и внимательно посмотрел на своих подопечных.
— Ну что ж, на этом я вас покину, — сказал Сикльмор. — Вы останетесь, Пек, чтобы проследить, что у них есть все необходимое?
— Да, сэр.
— Итак, скоро увидимся. — Сикльмор быстро зашагал прочь, и его щуплая фигурка исчезла в толчее техников и военных.
— Побежал докладывать своему начальству, — съязвил Пек, удовлетворенный тем, что человек, которому он должен подчиняться, тоже кому-то подчиняется. — У него кабинет с правительственной связью в одном из ближайших домов. Бедняга заскакивает туда каждые полчаса.
— Давайте, что ли, пойдем и подберем вам костюмы, — сказал Бринкли, которому не терпелось вернуться к своей работе, и повел их через площадку в сторону улицы. — Как я понял, вы — Бишоп и Эдит Метлок, — сказал он, стараясь идти помедленнее, чтобы они поспевали за ним. — Я слышал о том, что произошло три недели назад; на мой взгляд, операция была подготовлена слишком небрежно.
Пек обменялся взглядом с Бишопом и молча закатил глаза.
— Но, — с оптимизмом продолжал ученый, — сегодня ночью это не повторится. Думаю, что имею право обещать вам, что ответ будет найден. При верном подходе очень часто все оказывается гораздо проще, чем кажется сначала, не правда ли?
Слушая разглагольствования Бринкли, Бишоп оглядывался в поисках Джессики и вдруг увидел, что она идет им навстречу. Он помахал, и Джессика ускорила шаг.
— Вот мы и пришли.
Бринкли остановился у большого серого фургона. Задняя часть его была открыта, и они увидели полки, на которых были разложены белые защитные костюмы. Бринкли вошел и стал просматривать этикетки с размерами, наклеенные на полках. Скоро он вернулся с двумя подходящими костюмами.
— Они очень свободные и легкие, вы можете накинуть их прямо поверх одежды. Шлемы надеваются отдельно, но они совсем не громоздкие. Вот так. Ультрафиолетовые лучи будут прямо-таки отскакивать от вас. — Он бодро улыбнулся, но посмотрел на медиума и нахмурился. — Досадно, что на вас юбка. Ну ничего, вы можете переодеться в любом доме — они все пустые.
К ним присоединилась Джессика, и Пек заметил, что она стоит рядом с Бишопом, почти прильнув к нему. Глядя на это, детектив порадовался, так как знал, какие тяжкие испытания достались им обоим; может быть, они принесут друг другу утешение. А вот состояние медиума его беспокоило: она выглядела одинокой и какой-то потерянной.
— С вами все в порядке, миссис Метлок? — спросил он. — Вы немного бледны.
— Я... я не знаю. Я не уверена, что смогу быть чем-нибудь полезна. — Она опустила глаза. К ней подошла Джессика.
— Вы должны постараться, Эдит, — мягко сказала она. — Ради моего отца вы должны постараться.
Эдит подняла глаза, полные слез:
— Но его больше нет, Джессика. Неужели вы не понимаете? Он ушел навсегда. Я не могу с ним связаться. Передо мной осталась только пустота.
Бринкли чувствовал себя неловко.
— Боюсь, у нас не слишком много времени. Могу я попросить вас надеть костюмы? Мне надо еще многое доделать в пункте управления, поэтому не позволите ли вы?..
— Идите, — сказал Пек. — Когда они будут готовы, я их приведу. — Он сурово обратился к медиуму: — Я понимаю, вы боитесь, миссис Метлок, но от вас требуется только то, что вы как профессионал делаете уже много лет.
— Это не страх...
— Хорошо, возможно, это усталость. Мы все чертовски устали. Я потерял несколько отличных парней — двое из них защищали вас — и больше не желаю терять кого-нибудь еще. Возможно, все, что сейчас делается, — ерунда, я не знаю, не мне об этом судить, но они... — он неопределенно махнул рукой в сторону площадки, — они видят в вас последнюю надежду. В эти дни я насмотрелся такого, что раньше казалось мне невероятным, значит, и в этом может быть какой-нибудь смысл. Суть в том, что мы должны испробовать все, а вы с Бишопом и есть наше «все»! Поэтому, пожалуйста, помогите нам и наденьте этот дурацкий космический скафандр.
Джессика взяла медиума за руку.
— Я помогу вам, Эдит.
Во взгляде, брошенном Эдит Метлок на Бишопа, были написаны и беспомощность, и мольба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Эдит Метлок молчаливо взирала с заднего сиденья на разнообразное военное и научное оборудование, и все глубже погружалась в отчаяние. Неужели все было напрасно? Неужели Джейкоб погиб зря? С тех пор Тьма не только не рассеялась, но даже еще более сгустилась. Эдит пыталась вступить с Джейкобом в контакт, но ее экстрасенсорные способности, казалось, исчезли, ибо ее перестали посещать видения и голоса. Как будто тонкая завеса между ней и миром духов превратилась в неприступную стену. Возможно, это произошло оттого, что она утратила веру.
Пек заметил их машину и, помахав, вышел на середину улицы. Джессика затормозила, и он наклонился к окну.
— Вы можете поставить машину чуть дальше, мисс Кьюлек, — сказал он и обратился к Бишопу: — Не могли бы вы с миссис Метлок последовать за мной?
Они вышли, а Джессика поехала дальше искать свободное место у обочины на переполненной автомобилями улице.
— Как она? — спросил Пек, кивая на удаляющуюся машину.
— Она пришла к убеждению, что смерть ее отца была бессмысленной. От этого ей еще тяжелее, — ответил Бишоп.
Пек подавил вздох. Ему вспомнилось, как он нашел их на крыше многоэтажного жилого дома — замерзших, измученных до полусмерти. Когда он с двумя полицейскими машинами направился к этому зданию, уже наступил рассвет; местонахождение Кьюлека выяснилось только благодаря настойчивости одного из местных жильцов. Он всю ночь пытался дозвониться до диспетчерской, но из-за того, что линия была перегружена срочными вызовами, его сообщение получили только под утро. Быстро осматривая каждое тело на лестнице и не позволяя себе терять время на раненых, Пек со своими полицейскими неожиданно столкнулся с Бишопом, спускавшимся вниз. Он был страшно изможден и еле держался на ногах от физической и душевной усталости. Бишоп сказал, что женщины остались на крыше, а Джейкоб Кьюлек погиб. Только после того, как все были доставлены вниз, они сообщили Пеку, что Кьюлек в полном сознании прыгнул с крыши; Эдит Метлок считала, что смерть Кьюлека обеспечит победу над Тьмой. Медиум не впадала в истерику и говорила довольно спокойно. Дочь Кьюлека казалось, тоже находила в ее словах смысл, хотя горе девушки было безутешным. Когда Пек обошел вокруг здания и обнаружил тело Кьюлека, в нем вспыхнула ярость. Слепец сильно пострадал во время аварии — из того, что Пеку удалось выяснить, следовало, что у Кьюлека были повреждены внутренние органы и он был сильно контужен. Совершая этот прыжок, он явно находился в бреду, им бы следовало это заметить. И вот медиум делает из него нового мессию, чья смерть должна будет спасти человечество. Пек отвернулся от изуродованного тела и вернулся к ним, почти не скрывая своего раздражения. Слепца сначала, как выяснилось, выбросило через лобовое окно машины, затем его протащили по десяти лестничным маршам, Спасая от своры безумцев и зомби, и после всего этого он прыгнул с крыши — разве назовешь это славной смертью?.. Но, что странно, даже Бишоп прислушивался к бессмысленной болтовне медиума. Однако прошло три недели, а никаких признаков ослабления Тьмы не наблюдалось. Они, конечно, ошибались и Пеку оставалось всех троих только пожалеть.
— Я проведу вас на площадку, — сказал он Бишопу и Эдит. — Заместитель министра хотел встретиться с вами, как только Вы приедете.
Они последовали за детективом, осторожно переступая через толстые электрические провода и лавируя между техниками в белых халатах, готовившими оборудование к работе. Надвигались сумерки, и некоторые маленькие прожекторы уже были включены. Увидев неузнаваемо изменившуюся площадку, Бишоп недоверчиво посмотрел на Пека. На том месте, где когда-то стоял «Бичвуд», вырыли огромный котлован. Внутри Него расположились четыре мощные прожекторные установки, Прямоугольные стекла которых смотрели прямо в небо. Вокруг котлована были расставлены такие же, но более компактные Установки. Чуть дальше, на пустыре, где когда-то стоял соседний дом, появился сборный металлический домик, обращенный протянувшимся во всю стену окном с тонированными стеклами в сторону площадки. На противоположном конце возвышался генератор, который обеспечивал энергией всю эту аппаратуру.
— На этот раз они ничем не рискуют, — говорил Пек, подводя их к стальному домику. — У них имеются запасные генераторы и прожекторы, а также охрана, способная сокрушить целую армию. Кстати, электростанции тоже усиленно охраняются, чтобы никто не сделал того, что три недели назад сделал тот сумасшедший. Он продержался несколько часов, прежде чем его удалось схватить.
Из приземистого металлического строения появился Сикльмор в сопровождении человека в очках и без пиджака, в котором Бишоп узнал главного правительственного советника по науке. На конференции в Бирмингеме он во всеуслышание отвергал всякие попытки истолкования этого бедственного явления как сверхъестественного.
— Мистер Бишоп, миссис... э... Метлок, — мгновенно узнал их Сикльмор. — Возможно, ваше присутствие сегодня принесет нам удачу.
— Не вижу причин, — грубовато ответил Бишоп. Заместитель министра внимательно посмотрел на него и сказал:
— Я тоже, мистер Бишоп, но в прошлый раз вы, кажется, так не думали. Вы помните профессора Маринкера?
Профессор сдержанно кивнул.
— Может быть, вы расскажете им о предстоящем эксперименте? — спросил Сикльмор, давая понять, что не намерен больше мириться с враждебным отношением к участию в операции этих «чертовых маньяков», как называл их ученый.
— Ваша задача довольно проста, — угрюмо проговорил Маринкер. — Вы сделаете то же самое, что делали три недели назад. Лично я не понимаю, почему Тьма должна возвратиться только потому, что здесь вы, — на мой взгляд, это лишено всякого смысла, — но так решили другие. — Он выразительно посмотрел на Сикльмора. — Несмотря на то что Тьма представляется неким нематериальным объектом, нам удалось обнаружить в ее центре более плотную область — ядро, если угодно. Мы считаем, что химическое вещество, вызывающее определенную реакцию в гипоталамусе мозга, наиболее активно именно в этом центре. Тщательное обследование живых жертв Тьмы выявило, что нарушения возникают именно в этой области мозга, а дальнейшие опыты показали, что слабое облучение уничтожает это химическое вещество. К сожалению, радиоактивное облучение, даже очень слабое, разрушает клетки мозга до такой степени, что жертвы утрачивают способность нормально функционировать.
Бишоп покачал головой и невесело усмехнулся:
— Вы хотите сказать, что ваши эксперименты их убивают?
— Нам приходится быть жестокими, поскольку у нас нет выбора, — поспешно вмешался Сикльмор. — Они бы все равно долго не протянули.
Маринкер продолжал с таким видом, словно его никто не перебивал:
— Это объясняет, почему Тьма способна существовать только ночью, а солнечный свет заставляет ее исчезнуть. Прятаться под землей, если угодно.
— Вы сказали, что это, на ваш взгляд, химическое вещество. Но разве не могла возникнуть подобная реакция, если бы это было живое существо? Или что-нибудь еще?
— Я стараюсь говорить так, мистер Бишоп, чтобы сказанное мной было понятно непрофессионалам. Вы знаете, что некоторые химические вещества отрицательно реагируют на противоположные химические свойства. Мы уверены, что именно ультрафиолетовое излучение солнца разрушительно воздействует на это вещество, и наши исследования подтверждают эту гипотезу. Даже самые малые дозы ультрафиолетового облучения заставляют жертв Тьмы прятаться и прикрывать глаза. Вы видели установленные в котловане и вокруг него излучатели. К сожалению, ультрафиолетовые волны распространяются только на небольшие расстояния, но наши специально сконструированные установки чрезвычайно мощны, а для того, чтобы излучением была пронизана вся эта зона, мы подготовили несколько вертолетов, оборудованных такими же установками — разумеется, меньшего размера, — свет которых будет направлен вниз. Конечно, радиоактивное или рентгеновское излучение было бы гораздо эффективнее, но оно слишком опасно для тех, кто будет находиться поблизости.
— А лазеры?
— Слишком ограниченная площадь воздействия.
— Но большая доза ультрафиолетового облучения может нам повредить.
— Вы будете надежно защищены, а мы будем находиться внутри этого домика. Все, кто останется снаружи, будут стоять за щитами в накидках и перчатках. Дополнительной защитой послужит обычная одежда.
— Как будем защищены мы?
— Специальными костюмами и шлемами.
— А если ничего не произойдет? Если и мы не привлечем Тьму?
— Позвольте сказать вам прямо, Бишоп: я этого и не жду. Мне кажется, что три недели назад имело место простое совпадение. То обстоятельство, что жертвы Тьмы тянутся к этому месту, означает, что где-то здесь находится главный источник этой энергии; у нас нет ни малейшего представления, что это за источник, и мы пока не определили его точное местонахождение. Но знаем, что он здесь. Мы уверены, что так называемая Тьма вернется сюда. Это всего лишь вопрос времени.
— Которого у нас нет, — ввернул Сикльмор. — Дело в том, мистер Бишоп, что ваше присутствие не помешает проведению этой операции, но может принести какую-то пользу. Не хочу вас обидеть, но лично я нахожу аргументацию в защиту сверхъестественного характера этого явления неубедительной, однако в данном случае я готов испытать все что угодно, лишь бы это принесло успех. На самом деле, — сказал он, скосив глаза на советника по науке, — я даже позволю себе помолиться, когда окажусь внутри домика.
Маринкер открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом предпочел промолчать.
— Уже смеркается, — продолжал Сикльмор. — Не пора ли сделать последние приготовления?
Маринкер заглянул в домик и что-то сказал. Оттуда выскочил молодой человек с пачкой каких-то бумаг и огрызком карандаша в зубах.
— Отведите этих двоих переодеться в защитные костюмы, Бринкли, — сказал Маринкер. — Полный комплект — они подвергнутся сильному облучению.
Бринкли помахал пачкой бумаг и, выхватив изо рта карандаш, показал на домик.
— Но я... — попытался возразить он.
— Выполняйте! — Маринкер прошел мимо него и скрылся в домике. Бринкли проводил его удивленным взглядом, затем повернулся и внимательно посмотрел на своих подопечных.
— Ну что ж, на этом я вас покину, — сказал Сикльмор. — Вы останетесь, Пек, чтобы проследить, что у них есть все необходимое?
— Да, сэр.
— Итак, скоро увидимся. — Сикльмор быстро зашагал прочь, и его щуплая фигурка исчезла в толчее техников и военных.
— Побежал докладывать своему начальству, — съязвил Пек, удовлетворенный тем, что человек, которому он должен подчиняться, тоже кому-то подчиняется. — У него кабинет с правительственной связью в одном из ближайших домов. Бедняга заскакивает туда каждые полчаса.
— Давайте, что ли, пойдем и подберем вам костюмы, — сказал Бринкли, которому не терпелось вернуться к своей работе, и повел их через площадку в сторону улицы. — Как я понял, вы — Бишоп и Эдит Метлок, — сказал он, стараясь идти помедленнее, чтобы они поспевали за ним. — Я слышал о том, что произошло три недели назад; на мой взгляд, операция была подготовлена слишком небрежно.
Пек обменялся взглядом с Бишопом и молча закатил глаза.
— Но, — с оптимизмом продолжал ученый, — сегодня ночью это не повторится. Думаю, что имею право обещать вам, что ответ будет найден. При верном подходе очень часто все оказывается гораздо проще, чем кажется сначала, не правда ли?
Слушая разглагольствования Бринкли, Бишоп оглядывался в поисках Джессики и вдруг увидел, что она идет им навстречу. Он помахал, и Джессика ускорила шаг.
— Вот мы и пришли.
Бринкли остановился у большого серого фургона. Задняя часть его была открыта, и они увидели полки, на которых были разложены белые защитные костюмы. Бринкли вошел и стал просматривать этикетки с размерами, наклеенные на полках. Скоро он вернулся с двумя подходящими костюмами.
— Они очень свободные и легкие, вы можете накинуть их прямо поверх одежды. Шлемы надеваются отдельно, но они совсем не громоздкие. Вот так. Ультрафиолетовые лучи будут прямо-таки отскакивать от вас. — Он бодро улыбнулся, но посмотрел на медиума и нахмурился. — Досадно, что на вас юбка. Ну ничего, вы можете переодеться в любом доме — они все пустые.
К ним присоединилась Джессика, и Пек заметил, что она стоит рядом с Бишопом, почти прильнув к нему. Глядя на это, детектив порадовался, так как знал, какие тяжкие испытания достались им обоим; может быть, они принесут друг другу утешение. А вот состояние медиума его беспокоило: она выглядела одинокой и какой-то потерянной.
— С вами все в порядке, миссис Метлок? — спросил он. — Вы немного бледны.
— Я... я не знаю. Я не уверена, что смогу быть чем-нибудь полезна. — Она опустила глаза. К ней подошла Джессика.
— Вы должны постараться, Эдит, — мягко сказала она. — Ради моего отца вы должны постараться.
Эдит подняла глаза, полные слез:
— Но его больше нет, Джессика. Неужели вы не понимаете? Он ушел навсегда. Я не могу с ним связаться. Передо мной осталась только пустота.
Бринкли чувствовал себя неловко.
— Боюсь, у нас не слишком много времени. Могу я попросить вас надеть костюмы? Мне надо еще многое доделать в пункте управления, поэтому не позволите ли вы?..
— Идите, — сказал Пек. — Когда они будут готовы, я их приведу. — Он сурово обратился к медиуму: — Я понимаю, вы боитесь, миссис Метлок, но от вас требуется только то, что вы как профессионал делаете уже много лет.
— Это не страх...
— Хорошо, возможно, это усталость. Мы все чертовски устали. Я потерял несколько отличных парней — двое из них защищали вас — и больше не желаю терять кого-нибудь еще. Возможно, все, что сейчас делается, — ерунда, я не знаю, не мне об этом судить, но они... — он неопределенно махнул рукой в сторону площадки, — они видят в вас последнюю надежду. В эти дни я насмотрелся такого, что раньше казалось мне невероятным, значит, и в этом может быть какой-нибудь смысл. Суть в том, что мы должны испробовать все, а вы с Бишопом и есть наше «все»! Поэтому, пожалуйста, помогите нам и наденьте этот дурацкий космический скафандр.
Джессика взяла медиума за руку.
— Я помогу вам, Эдит.
Во взгляде, брошенном Эдит Метлок на Бишопа, были написаны и беспомощность, и мольба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41