«Барышни» рассказали о себе. У Веры Ильиничны муж – научный работник, двое сыновей, младший – студент, старший, 27-летний парень, ровесник Андрея, работает врачом в том самом родильном отделении, которым заведует мать, пишет кандидатскую диссертацию по озонотерапии. Нона Ильинична замужем за майором милиции, сын – десятиклассник, не знает, как отбиться от девчонок.
– Ты не представляешь, какие настырные девки пошли! Им мужики здоровые нужны, куда им наш сопляк!
Андрей с Вениамином переглянулись. Да, они, к сожалению, не представляют… С другим утверждением – «десятиклассницам мужики здоровые нужны» – они тоже согласились.
Штейн в этот вечер был в ударе. Он тонко иронизировал и над руководством своей компании, и над другими транснациональными компаниями, и даже над собой. В общем, вёл себя так, как, наверное, повёл бы себя хозяин «Johnson & Johnson». Господа, салют! Радуйтесь жизни, довольствуйтесь моим скромным присутствием, перед вами весь мир, и вы свободны в своём выборе! Мы приехали к вам не потому, что ждём от вас какой-то отдачи как от клиентов – мы даже не знали о ваших грандиозных планах – а потому, что нам приятно с вами просто пообщаться.
– …тот же самый Стеррад, на который вы польстились, думаете, его себестоимость составляет хотя бы половину от каталожной цены – 120 тысяч долларов?! Уверяю вас, это не так! Я был на немецком заводе, производящем Стеррады, и заявляю вам прямо – его цена 15 тысяч! Куда тратится добавленная стоимость? Всё туда же – прожорливые представители, которые хвастаются перед докторами своими загранпоездками, представительские расходы, красочные буклеты. Наши московские сотрудники ездят на представительских «Nissan». А я говорю: не в свои Ниссаны не садись!
Зачем грамотному доктору, доктору от бога, какое-то там сумасшедшее оборудование, с опциями, больше половины которых человек в здравом уме просто не освоит?! А эти навороты составляют 90 % стоимости! А ведь сейчас просматривается любопытная тенденция – ортодоксальный мир медицины признал эффект плацебо! Хорошо известно, что и безобидные таблетки кальция имеют лечебное действие. Несмотря на лечение, бесполезное, с научной точки зрения, пациенту становится лучше. Другими словами, наука сталкивается с парадоксом. Альтернативные методы и знахарки возвращаются. «Подлинная» забота как эмоциональный фактор завоёвывает всё большую часть рынка здравоохранения. Бесполезное лечение действительно – в определённых случаях (примерно 15 %) – оказывает целительное действие. Любое лечение, даже просто плацебо, создаёт впечатление, что о вас заботятся, что уже само по себе может быть благотворно для больного. Сами врачи всё больше принимают на вооружение метод плацебо – потому что он работает. Можно ожидать, что в следующие 10–15 лет в лечении практически всех болезней всё большее внимание будет уделяться душевному состоянию человека.
Почти всем нужно верить в то, что не мы сами управляем собой, что есть сила, которая сильнее человека. В этом веке был период, когда люди выражали уверенность, что наука сможет ответить на два основных вопроса жизни:
– Почему мы появились на Земле? (Зачем нас поместили на Землю?)
– Что происходит после нашей смерти?
Для многих людей само существование становится обременительным, лишенным смысла и запутанным, если нет ответа на эти вопросы. Подумать только, с виду нормальные, здоровые люди тратят столько усилий на решение уравнения, в котором нет ни одного известного значения!
Поэтому, по данным статистики, только 15–20 % людей могут жить без религии (или без веры в нематериальные силы, что примерно одно и то же). Похоже, что церковь и религия предлагают самые важные и разнообразные дары, когда дело касается духовной заботы. Все ожидания, что при таком развитии технологии и постоянно повышающемся уровне образования человек отвергнет любые ненаучные объяснения и будет руководствоваться строгой математической логикой, оказались ошибочными. Нельзя жить только тем, что можно потрогать или ощутить физически. Похоже, материализм был похоронен в начале 1990-х, вместе с развалом Советского Союза.
Похоже, на смену обществу информации приходит общество мечты, основанное на допущении, что научное, рациональное мышление, уже не может играть определяющую роль.
Когда официанты принесли заказ, на некоторое время все притихли, залюбовавшись блюдами. Это была еда музейного назначения, словно предназначенная для сеньоров и сеньорит из каких-то других, неведомым образом уцелевших миров. Даже заказанный Андреем стейк из свинины выглядел царственно. Ну а лобстер в соусе, заказанный «барышнями», и Штейновский торчек-узбечек (Вениамин был подчеркнуто внимателен к своему мужскому здоровью) – это не поддавалось никакому описанию.
Мысли о еде навели Веру Ильиничну на мысли о предстоящей сделке.
– Спасибо нашим мужчинам, что подарили нам такой шикарный вечер, – сказала она, поднимая бокал, – мы отработаем…
Тут Штейн попытался возразить – мол, никто не рассчитывает, но Вера Ильинична твёрдо продолжила, заявив, что сделает всё возможное, чтобы протолкнуть сделку со Стеррадами и другим оборудованием, но требует одного:
– …чтобы ни одна живая душа не знала о наших взаимоотношениях, особенно о конкретных цифрах. Это касается всех, в том числе Наиля Фаткулина.
Штейн удивленно посмотрел на неё – это противоречило тому, о чём говорилось в присутствии будущего заведующего реанимацией нового роддома; Андрей понимающе кивнул – Боливар не резиновый, и всех не увезет. Среди дольщиков всегда неизбежны санитарные потери.
– … в том числе Наиль Фаткулин, – повторила Вера Ильинична, и приступила к трапезе, убедившись, что физиономия Штейна приобрела выражение полного согласия.
Нона Ильинична продолжила разговор о плацебо и привела такой пример. Её родственник, 25-летний парень, попал в аварию, и ушибся грудиной об руль. Были повреждены органы, находящиеся в грудной полости, в том числе тимус (вилочковая железа). Через некоторое время развилась злокачественная опухоль системы крови (рак крови). Больной находился в онкодиспансере, где проходил курс химиотерапии. Больница кишмя кишит адептами разных религий и распространителями чудо-таблеток, наживающихся на людском горе. Парню за сорок долларов втюхали упаковку таких бесполезных таблеток (нигде не зарегистрированных и не имеющих государственного сертификата). Буквально на следующий день после начала приёма чудо-таблеток он заявил, что самочувствие его резко улучшилось. Появился аппетит, хорошее настроение, ему хотелось двигаться, читать книги, что-то делать, он стал строить планы (до этого он пребывал в глубокой депрессии). Так продолжалось две недели. Потом он умер.
Уже в конце встречи Вера Ильинична рассказала о расстановке сил в РКБ. Все закупки расходных материалов и медицинского оборудования проходят через Эльдара Хабибулина, заместителя главного врача по оборудованию, закупки медикаментов – через Гамира Садыкова, заведующего больничной аптекой. Об их взаимоотношениях с главным врачом ничего не известно, но, судя по всему, они рулят всем, и не делятся с шефом. Напрямую на главврача фирмы не выходят.
Родильное отделение находится на особом положении. «Барышни» отвоевали право самостоятельно выбирать поставщиков, и их счета оплачиваются без лишних вопросов. Но в случае крупных закупок… Эльдар не отдаст эту сделку, придётся договариваться с ним. И бог бы с ним, была бы сама сделка. Но проблема в том, что если Эльдар за что-то ухватится, жди беды – он никогда не делится. Больше того, перехватывая бюджеты, сделки, и целые проекты, поставляет совсем не то, что нужно. Например, были выделены деньги на закупку инструментария. Вера Ильинична вовремя не принесла в бухгалтерию счёт от своих поставщиков. В итоге родильное отделение получило… гормональные контрацептивы и мужские уретральные катетеры. В другой раз вместо импортного стерилизатора получили десяток отечественных сухожаровых шкафов, один из которых взорвался. Таких примеров не счесть, было время, когда заведующая отделением не сообщала о своих потребностях и не давала заявки на материалы даже по приказу главврача. А нынешнее равновесие достигнуто после серьёзного разговора с Эльдаром, когда Вера Ильинична пригрозила ему, что сообщит куда следует о некоторых его делах, если он не перестанет кромсать её бюджет, и не прекратит своё вредительство.
– Мы имеем дело с сильным противником, – заключила Вера Ильинична.
Все почувствовали себя полководцами, собравшимися для обсуждения решающего сражения. Андрей был до этого дня изолирован от информации, касающейся РКБ, и мог, конечно, высказывать какие-нибудь умозрительные предположения, но, чтобы не выглядеть глупым, предпочёл молчать, участвуя в разговоре лишь мимикой и жестами.

Глава 75

Половина следующего дня ушло на знакомство с другими клиентами. Андрей уже слышал их имена, видел названия организаций на платёжных поручениях, снимал со счёта перечисленные ими деньги. Теперь он увидел их вживую.
Около трёх часов дня, когда они пообедали в центре, и, прогуливаясь по улице Баумана, стали планировать дальнейшие действия, Андрей, взглянув на часы, сказал, что прямо сейчас поедет в аэропорт.
Штейн рассчитывал провести здесь ещё день-два – раз уж приехали, надо поработать. К тому же, зачем лететь самолётом – это через Москву, прямого рейса нет, получается очень дорого, на поезде дешевле раз в пять.
– Зато в пять раз быстрее, уже ночью я буду дома, – возразил Андрей, и напомнил о своих семейных обстоятельствах.
Конечно же Штейн вошёл в ситуацию, и вообще был необычайно любезен и предупредителен – оплачивал все командировочные расходы за счет Джонсона и даже расщедрился на бутылку грузинского вина. Как же, компаньона уволили из инофирмы, надо посочувствовать, поддержать. Но это никак не компенсировало выраженное им совершенно неуместное недоверие. Не выдавая недовольства, Андрей лишь укрепился в своём решении при случае поставить на место спесивого и недоверчивого партнера.
* * *
Он приехал без предупреждения, не позвонив. Мариам не спала, сказала, что ждала его, решила почему-то, что он приедет этой ночью. Они посидели на кухне, поговорили, и легли спать. Было начало второго.
Андрей заснул, пытаясь собрать в одну кучу разрозненные сведения, полученные в ходе поездки. Но вскоре проснулся. Мариам, толкнув его, сказала:
– Иди за машиной, у меня начались схватки.

Глава 76

«Мой сын».
Когда Андрей в первый раз произнёс это вслух, слова прозвучали как-то странно. Сколько раз их нужно повторить, чтобы к ним привыкнуть? Впервые он сказал про себя эту фразу, когда на ультразвуковом исследовании выяснилось, что у них с Мариам будет мальчик.
И вот наконец он появился на свет.
Мариам ещё не отошла полностью от наркоза – ей делали кесарево сечение. Она через силу улыбалась, пытаясь что-то сказать. В палату вошла медсестра, держа на руках завёрнутое в белую пелёнку крошечное существо.
Андрей ожидал, что о ребенке оповестит крик, громкий плач, дрожание стен, осыпающаяся штукатурка. Он был поражён обыденностью этой минуты, что вот так просто войдёт медсестра и протянет ему его сына.
– Держите, папаша!
Андрей принял от неё драгоценную ношу, и медсестра вышла. Затаив дыхание, он разглядывал крохотное личико с закрытыми глазками, пухлыми щёчками и надутыми губками.
«Очень похож на Реваза, значит, весь будет в мать».
Он осторожно поцеловал малыша в щёчку, потом, осмелев, поцеловал ещё раз, и ещё.
– Покажи мне его, – сказала Мариам, немного приподнявшись и протянув руки.
Андрей ответил, присаживаясь:
– Осторожно, он спит.
Она в изнеможении уронила голову на подушку.
– Так держишь его и показываешь, будто ты его родил!
Оказалось, она его ещё не видела. Снова приподнявшись на локте, она рассматривала ребёнка.
– На кого похож?
– На тебя, немного что-то от Реваза.
Улыбаясь, они смотрели на малыша, бросая друг на друга счастливые взгляды.
Андрею стал понятен смысл выражения «быть счастливым здесь и сейчас». Бывали счастливые моменты в жизни, но всегда чего-то не хватало, какой-то детали, без которой полная картина не складывалась. Сейчас вдруг всё стало по-другому. Это было больше, чем счастье. Счастье – недостаточно возвышенно. Радость – недостаточно сильно. Блаженство – недостаточно сладостно. Умиротворённость – недостаточно безмятежно.
Кто-то вошёл в палату, и, подойдя к кровати, тихо произнёс:
– Сынок.
Казалось, самим сердцем были услышаны эти слова. Обернувшись, Андрей увидел своего отца.
Все прожитые им 27 лет растворились вдруг без остатка в настоящем, и уже не кто-то другой, а он сам был тем малышом в белом свёртке, над которым склоняется его отец. Появился маленький человечек, и жизнь потекла совсем по иным законам.
Молча постояв, отец вышел.
– Нам надо придумать имя, – сказала Мариам, – ведь он уже родился, теперь это можно обсуждать вслух.
– Альберт, – уверенно сказал Андрей.
– Я тоже думала об этом. Мне ещё нравятся имена Артур и Аркадий. Давай выбирать из этих трёх.
Совсем уже привыкнув к ребёнку, Андрей принялся его тормошить, затем, приподняв головку с плечиками, а ножки опустив, так, что тельце приняло почти вертикальное положение, сказал:
– Смотри же, разве не видишь – вылитый Альберт!
Мариам слабо улыбнулась. Так младенец получил, в знак приветствия, улыбку из нежных и чистых уст, ту улыбку, без которой, по выражению поэта, человек недостоин ни трапезы богов, ни ложа богинь.

Глава 77

Игорь Викторович Быстров вызвал в воскресный день. Войдя в кабинет, Андрей сообщил радостную новость – родился сын.
– Теперь забухаешь? – ухмыльнулся заведущий.
– Нет, у неё отдельная палата, мне разрешили остаться на ночь.
Сам Игорь Викторович не любил застолий. Главный врач даже назначил премию в размере месячного оклада любому, кто уговорит заведующего кардиохирургией принять участие в какой-нибудь вечеринке – праздновании Нового года, например. Пока что это никому не удалось.
Игорь Викторович напомнил, что сегодня нужно заехать к мужу Зинаиды Прокофьевны в гараж и забрать шовный материал. Открыв блокнот, продиктовал суммы ближайших выплат. Андрей подтвердил каждую из них.
– Сколько тебе перечислили за реанимацию?
– Сто тридцать тысяч, Игорь Викторович.
– Это значит… пять процентов… шесть пятьсот.
– Всё верно.
В блокноте появилась новая цифра.
– Вообще-то, Игорь Викторович, у Маньковского возврата тысяч на сорок, может, их вычесть, и пять процентов вычислять с оставшейся суммы?
– А сколько ты ему платишь?
– Так же, как вам – сумма возврата минус пятнадцать процентов. Вы же сами договаривались.
– Да? Гм… Бери с него двадцать процентов, а эти пять процентов будешь отдавать мне.
– Попробую. А вы не могли бы ему сказать, что условия изменились, и что у вас тоже теперь двадцать процентов? А то мало ли что, вдруг что-нибудь себе подумает.
Игорь Викторович согласился – он сам скажет Маньковскому об изменении условий. И рассказал о том, что договорился по поводу сотрудничества ещё с одним заведующим – Захаровым, зав. лабораторией.
– … Есть такая фирма – Radiometer, они выпускают растворы для нашего лабораторного оборудования. Зайдешь к нему завтра, в понедельник. Потом расскажешь, как состоялся разговор.
Андрей высказал слова благодарности за то, что заведующий кардиохирургией так продвигает его фирму. Основные статьи расходов уже были под контролем – закупки для нужд кардиохирургического и реанимационного отделений, с заведующим рентгенхирургией, закупавшим самые дорогие расходные материалы, договорился Штейн. Оставалось два крупных раздела – закупка оксигенаторов для оперблока, этим занимался лично главный врач, втайне от него пять процентов Быстров умудрился выбить с поставщика для себя; и закупка ЭКС (электрокардиостимуляторов) и других расходников для отделения нарушения ритма. Деньги на ЭКС выделялись облздравотделом, это была специальная статья, и, опять же, поставки отслеживались лично главным врачом. Что касается других расходных материалов, ими занимался заведующий отделением – сложный человек, с которым очень трудно договориться.
В общем, надо управляться с тем, что есть, и постепенно подбираться к новым рубежам.
За благодушной маской тщательно скрывалась досада – на фирме снова обнаружилась недостача, на покрытие которой пришлось израсходовать деньги, искусно выманенные у Альбертинелли. Столько усилий впустую. Великий и ужасный Паоло Альбертинелли визжал, как потерпевший, угрожал что заявит в Интерпол за шантаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80