Но заблудился по
дороге , а потом увидел вашу деревушку…
Старик окинул меня внимательным взглядом выцветших глаз. Поцокал языко
м, нахмурился.
- Не складно врешь, - перебил он меня враждебно, - Нет тут никакого
Гент а!
Я почувствовал, что челюсть от такой новости начин ает потихоньку о
твисать. Как нет?! Можно, конечно, предположить, что деревенька дрему
чая, оторванная от мира. Но… нет, не может быть этого. Гент слишко
м большой город, чтобы не знать о нем. Скорее уж у старика разум о
т старости помутился.
- Дедушка, а есть тут еще кто-то кроме тебя? Ц ласково спросил я.

- Есть, Ц сказал старик еще враждебнее, - А тебе кто нужен, проход
имец? Или просто так выведываешь, разбойник проклятый?
«Что-то разговор идет не в ту сторону », - с тоской подумал я. Улыб
нулся, постарался выглядеть как можно дружелюбнее. Старика лучше не злит
ь. А то натравит на меня всю деревню. Придется тогда опять по тем
ноте плутать.
- Не разбойник я, дедушка. Всего лишь путник.
- Врешь, поганец, и не скривишься! Ц сорвался дед на визг и потряс у мен
я перед носом клюкой, - Я вас, м ронье племя, за версту чую.
Я не ст ал спрашивать , ка
ким образом он чует разбойников. П о запаху, наверное .
Хотя от ме ня пахнет, еще и как… Надо ж так в болоте извозится! Сви
нушки Тоха и то, поди, чище. Но старик явно не в себе. Вер ещит, палкой ма
шет . Лучше отойти подальше, а то еще слюнями забрызгает.
- Дедуль, успокойся, - начал я потихоньку злиться, - Да не разбойник я, не разб
ойник…
- Меня не обманешь! Ц прошипел дед, - Вот сейчас кликну поселян, будешь
знать, как бедных людей грабить!
Я невольно отшатнулся . Бежат ь? Нет, не хочется. Да и что я, дряхло
го старика испугаюсь ? Пусть зовет кого хочет. Уж лучше с кем-то други
м по говорить, чем полоумному деду доказывать свое не бандитск
ое происхождение .
- Ууу… испужался, злыдень! Ц вос торжествовал старик, - Вот я
тебе! Михай! Андей! Тит! Просыпайтесь, сучьи дети!... Разбойники напали!...
Словно по команде из нескольких домов вышли здоровенные боро
датые мужики. С онно моргают, позевывают, на меня смотрят угрюм
о и недоброжелательно.
- Ты чего разорался, староста? Ц спросил один из них, почесывая
клочковатую русую бороду, - Спать не даешь…
Старик сразу же выпятил тощую грудь, указал на меня клюкой.
- Да вот разбойни чек пожаловал, - заверещал он , - Ворюга видать. Бр
одит тут, выведывает.
Мужик глянул на меня исподлобья, сощурился Ц свет факелов для него
явно тускловат, пожевал губами задумчиво.
- Энтот что ли? Ц хмы кнул он, - Да на него дунешь - улетит. Зачем все
х будил-то? Тут и один справится.
Мужик развернулся ко мне, стал закатывать рукава рубахи. Остальные
смотрят все еще сонно, п ока не понимают , что происходит.

- Ребят, ошибся ваш дед, - проблеял я жалко, глядя на огромные, заро
сшие черной шерстью кулаки . Таким громилам лучше под руку не п
опадаться. Один другого больше, звериная сила играет в мускулах, требует
выхода, - Не разбойник я…
- Это мы сейчас проверим, - небрежно пообещал мне другой по
селянин , - Мы тебя на кол посадим. Если выживешь, то добрый че
ловек. Если нет, то вор и злодей .
Внутри у меня все похолодело. Вот так зашел на огонек! И что теперь делать-
то? Бежать поздно Ц окружили со всех сторон, драться бесполезно Ц з
атопчут меня эти буйволы. Но и умирать как-то не хочется…

- Ты дрын свой брось, - посоветовал старик, - Не поможет он тебе.
- Это не дрын, дедуля, это посох… - прошептал я. И активи
ровал один из потоков плетения.
Энергии не пожалел, уж очень испугалс я расправы .
Посох вспыхнул как маленькое солнце. В последний момент я все же
успел закрыть глаза, но почти не помогло. На какое-то мгновение я
просто ослеп. Мужики отшатнулись в ужасе Ц от меня идет такой
жар, что одежда тлеет , а бороды того и гляди загорятся . Я зарычал
от избытка чувств, махнул раскаленным прутом над головой. Желтый, пылающ
ий стержень смазался в дугу, трава вокруг мен я мгновенно высохла и п
олыхнула .
- Ну, кто первый? Ц рявкнул я страшным голосом.
Морду стара юсь делать злую, щерю зубы, плююсь и ругаюсь. А
у самого ноги подкашиваются от страха. Но не пока зываю этого. А
то закидают камнями и никакая магия не поможе т. Такие люди… А люди л
и они? Такие люди только язык силы и понимают. Если ты слабее, то с удо
вольствием сгноят или в дерьме утопят, если же
сильнее, то в ножки будут кланяться, и пыль с твоих сапог слизывать, п
ричмокивая и рассказывая о том, как же им это нравится, какая пы
ль вкусная и питательная …
- Батюшки-светы, чародеюшко! Ц воскликнул старик. Он рухнул
на колени и посмотрел на меня со странной надеждой, - Дождались…
Мужики теперь смотрят
на меня со страхом и непонятным восторгом. Вслед за старостой опустились
на колени, смиренно склонили головы. От былой злобы и агрессии не ост
алось и следа. Только что это была стая волков, что готовилась разорвать м
еня на части. Теперь же как дворняги ластятся, заглядывают в гл
аза.
На вспышку света и крики из домов высыпали женщины, дети, старики. Обступи
ли меня, стали кланяться . Принесли еще факелов, стало
свет ло как днем. На меня показывают пальцами, перешептываются
меж ду собой, пугливо ежатся .
- Чародей! Чаровник! Ц шептались в толпе, - Наконец-то!
- А он настоящий?
- Дурень, посох видишь!?
- И, правда, чародей!
- Значит теперь все закончится?...
- Тс-с-с… он еще не согласился. А ну как уйдет?
- Типун тебе на язык! Я больше не могу ждать… Так жить…
Вперед выступил староста . Откашлялся, махнул рукой поселянам,
те сразу же притихли. Посмотрел на меня умоляюще, но вид принял гордый и ва
жный Ц не хочется в глазах односельчан падать, покл
онился до земли.
- Прости нас, чародей! Ц сказал он, - Не признали мы тебя. Виноваты. Так д
олго ждали тебя, что пр оворонили… Не держи зла на нас. Н
е хотели мы тебя обидеть.
Я растерялся. Только что хотели на кол посадить… а ведь хотели же, га
ды… и вдруг кланяются, извиняются. Не понимаю. Неужели я спос обен вну
шить такой страх? Ведь не боевой маг. Но с другой стороны, откуда им эт
о знать? Посох в моих руках полыхает жарким огнем. Этого достаточно для
неграмотных крестьян.
Кстати о птичках … Не слишком ли много Силы трачу? Я перекрыл по
ток, и пос ох опять стал простой палкой .
- Вы ждали именно меня? Ц засомневался я.
- Мы ждали чародея, - ответил старик, - Любого, который смог бы помочь на
м.
- Что же у вас случилось такого? Ц спросил я, решив стать добрым.
Старик вздрогнул от моего вопроса, в бледных старческих глазах Ц страх
и тоска. Поклонился еще раз, с кряхтение разогнулся Ц кости уже старые, хр
устят, а дряхлые мышцы не могут таскать всю тяжесть тщеду
шного тела .
- Проклятие… - зашуршали в толпе, - мы прокляты… Помоги, чаровник!...
- Что? Ц изумился я .
О проклятиях слышал лишь краем уха и то в детстве. Моя бабушка у
веряла, что проклиная Ц убиваешь или заражаешь болезнью душу человека.
А душа неразрывно связана с телом. У проклятого человека начинает гнить
кожа, отказывают органы , портиться характер и, в конце концов, о
н умирает в мучениях . Процесс долгий, но практически необратимый.
В университете же преподаватели откровенно смеялись над
теми из студентов, кто решался задать такой вопрос: можно ли кого-то
проклясть? А потом долго разъясняли, даже разжевывали, что така
я магия Ц вымысел и детс кие сказки, классическая те
ория тонких энергий отрицает возможность подобных воздействий. Та
к что теперь и не знаю что делать Ц то ли рассмеяться, то ли принять всерь
ез. Лесовики могли что-то напутать, ведь известно же Ц у страха глаз
а велики.
- Тише вы, мроновы дети! Ц рявкнул на поселян староста, потом обернул
ся ко мне, - Это долгая история, чародей…
- Хотя бы в двух словах, - попросил я.
- Хорошо, - устало вздохнул дед, - Когда-то давно в нашу деревню при
шел чародей -изгнанник . Настоящий. Сильный. С посохом. Мы пр
иняли его очень хорошо, кормили и поили. А он нас берег, помогал с воим
волшебством… И полюбил чародей одну девушку из нашей деревни,
сироту пришлую, что по доброте душевной мы приняли к себе, захотел же
ниться на ней. Она ответила ему взаимностью. Но эта девушка
должна была быть отдана моему сын у . Он обезумел
ревности и отчаяния . И замыслил недоброе. В ден
ь свадьбы чародея и девушки, он сумел заманить их в старую мельницу, что на
холме, и коварно убил обоих. Т рупы сжег там же, прах развея
л по ветру. А на следующий день ветер заговорил с нами голосом чародея
. О бещал неизъяснимые муки , сводил с ума. Проклятие п
ало на нас. Но спустя годы мы поняли всю тяжесть несчастья постигшег
о нас…
- Красивая история, - хмыкнул я . И д обавил про себя: «Уж
слишком на сказку похожа . Хотя , почему похожа? Сказка и ес
ть. Дремучие необразованные поселяне стращают сами себя, побоявшись гне
ва чародея », - А почему проклятие пало на всех? Ведь преступление сов
ершил твой сын.
- Мы помогали ему, - виновато сказал староста. Хлюпнул носо
м, вытер выступившие на глазах слезы раскаяния , - Мы убивали чародея
и его во злюбленную все вместе. Ведь это мой сын, а то человек при
шлый , чужой, чернокнижник к тому же. Да и невеста его не нашего ро
ду-племени.
В груди стала разгораться тяжелая черная злость. Я глубоко вздохну
л, передернул плечами. Еще в детстве от стариков в своей деревне слышал, чт
о раньше были более жестокие обычаи. В те вре мена по Свободным Земля
м рука об руку гуляли повальный голод и эпидемии. И люди, чтобы хоть к
ак-то задобрить богов приносили в жертву односельчан. И ладно бы ста
риков не способных помочь по хозяйству , калек или убогих каких-то..
. Так нет же. Детей! Мать могла бросить в костер собственную
дочь или сына, ибо верила и надеялась, что остал ьные дети выживут бла
годаря жертве. Оправданная жестокость. Чтобы кто-то жил Ц кто-
то должен умереть. Но со временем обычай исчез, маги сп рав
ились с голодом и болезнями, а жизнь стала проще и лучше. Но натуру лю
дей не изменить, по крайней мере, так быстро. Как были тварями, т
ак и остались. И если стоит выбор Ц чужой или свой, то они выберут сво
его, даже если он не прав. Род и племя Ц главное.
- Скоты, - медленно произнес я , - Ну какие же скоты!
Почему вы думаете, что я буду помогать вам? Вы вполне заслужили наказание.

Староста отшатнулся от меня, тихо всхлипнул. По толпе пробежал глух
ой стон затаенной боли и страдания. Женщины рыдают, мужчины угрюмо с
жимают кулаки, хмурятся , но молчат .
- Мы поняли, чародей, - глухо сказал старик , - Мы поняли свою вину. И приня
ли наказание. Уж поверь. Но мы хотим избавления.
«Что им от меня надо? Ц подумал я устало, - Дикари. Б алаган
развели с проклятиями, убийствами и прочей дурью. Чародей
какой-то непонятный, посох почему-то упомянули. Маги уже лет триста
с посохами не ходят, это я такой дурак, смастерил себе. Эх, в Гент
бы сейча с! Упасть на кровать и поспать. А завтра на работу, голем
ов оживлять…»
- Помоги, чаровник! Ц зашумела толпа, - Помоги ради богов…
Люди замолчали, не дышат д аже, по-м
оему. На лицах написаны надежда и страх. Боятся, что могучий «чаровни
к» передумает. Я поколебался, не люблю , когда смотрят
так, будто от меня зависит судьба всего мира.
- Что нужно делать? Ц сдался я.
- Снять проклятие! Ц просипел староста , затрясшись от счастья.

- Э-э-э… Как?
- Тебе лучше знать. Ты же чародей!
Хм… С эт им трудно спорить. И не скажешь же , что тебя в университе
те проклятия снимать не учили. Несолидно как-то. А марку надо держать. Хотя
она и так у же ниже плинтуса. В Гент е волшебников ни в
о что не ставят. Да и какие мы маги? Маг Ц это нечто великое, мудрое и с
ильное. А мы так, колдунишки… Каждый знает и умеет что-то одно, какие-т
о крохи. Специализация, мать ее! Р азделение труда!
Так, попробуем зайти с другой стороны.
- Куда нужно идти? Ц спросил я .
- Дух того чародея до сих пор живет на старой мельнице, - сообщил мне старик
и указал куда-то в темноту.
«Ну-ну, - подумал я, - Как же, дух…»
- Ведите, - кивнул я, кляня себя за сговорчивость и глупость.
Толпа заволновалась. Меня осторожно подхватили под руки,
повели куда-то за деревню . Тропинка привела на вершину не
высокого холма.
- Вот это место , чародей! Ц сказали мне.
«Что-то здесь не так!» - подумал я с тревогой.
В небе висит красным глазом огромная луна. Полная! Но я ведь пом
ню, что сейчас новолуние. Сердце тяжело стукнуло, разгоняя кровь по ж
илам, а потом трусливо забилось в пятки. По спине побежали мурашки. Б
ольшие , размером со слонов.
Предо мной в етряная мельница. В свете факелов, что притащ
или с собой деревенские видно, что о чень старая. Бревна с
руба гнилые, заросшие мхом . Лопасти громадные, сколочены криво
и косо. Ветра вроде нет, даже травинка не шелохнется, а он и вертятся.
Медленно, с натугой и скрипом. Словно кто-то внутри специально крути
т жернова. От мельницы ощутимо веет холодом и сыростью .
М аленькие окошки - словно глазницы черепа, смотрят н
а меня насмешливо и злобно. Тьма клубится в них, плотная, зловещ
ая.
Откуда-то из низин стал наползать белесый туман, неувере
нно протянул свои маленькие противные щупальца. Но потом осмелел, затяну
л все вокруг непрог лядной мглой, спрятал звезды. Его холо
дная лапка попыталась забраться мне за шиворот. Высохшая руба
шка, снова стала мокрой.
Где-то тоскливо заголосили псы, закри
чала пролетающая сова. Я вздрогнул, зябко повел плечами. Надо что-то делат
ь! Примерился. Пустил вперед заклятие-щуп.
Т акие использую, как правило, для исследо
вания механизмов. Н о и тут пригодится. Тонкая энерг
етическая нить подобралась к двери, коснулась и тут же рассыпалась в пра
х.
В мо згу пронесся мутный поток чуд
овищно гротескных образов , словно я заглянул в мысли сумасшед
шего. Желудок сжался в комок, к горлу подкатила противная тошнота.
Да что же такое? Что за место такое жуткое?
И тут до меня дошло. Мельница и не думает скрываться.
Она прощупывает меня! Это живое и злобное существо.
Голодное и самое страшное - разумное. Оно ж дет меня, х
очет поглотить и переварить. От нее букваль но смерд
ит колдовством. Ужасным , злым и убийственным . Куда уж наши
м боевым магам до такого Ц тут огненные шары не помогут . Здесь
нечто очень древнее, запредельное.
Ледяной страх заполз в душу, выморозил кровь. У меня перехватило
дыхание. Я закашлялся, захрипел и в ужасе отшатнулся. Мне нико
гда не победить подобное. В мельнице живет страх и боль. В ней по
селилась Тьма. И хотя я не верю в абсолютное Добро и З ло Ц
эти понятия для простаков и глупц ов , но все же… Стра
х заполнил меня, заставил дрожать. Ноги подогнулись и если бы не пос
ох, на который опираюсь , то рух нул бы на землю, а потом полз
на брюхе прочь, з авывая, размазывая слезы по траве.
- Ребята, - прошептал я. Голос постыдно за дрожал, - Я переоце
нил свои возможности. Мне с ЭТИМ не справится.
Тьма из глубины окошек с интересом наблюдает за мной. Чужой злобный
разум смотрит, словно на букашку, которую раздавить Ц раз плю
нуть. Я с делал маленький шаг назад, еще один. Вот сейчас ра
звернусь и побегу. И Мрон с ним, лучше переночую в лесу, но тут не оста
нусь! Д есятки сильных рук внезапно
ухватили меня за плечи. Посох вырвали из пальцев. Я дернулся, рв
анулся изо всех сил , взревел как раненый буйвол. Но д ержат
крепко.
- Куда собрался, чаровник? Ц раздался у меня над ухом глумливый
голос старосты, - Согласился на работу, значит выполняй. Отлынивать нельз
я. Верно, робяты?
- Верно, староста! Ц раздался дружный рев.
- А сделаешь то, о чем договорено, снимешь проклятие Ц мы тебя отблагодари
м, - захихикал старик, - У нас до сих пор остался посох того мага. И книжка чар
одейская. Мы тебе их отдадим. Знаю, ваша братия падка на такое добро. Так чт
о оплата будет добрая. Не пожалеешь, чародей!
- Пошел ты! Ц зарычал я, чуть не плача от обиды и злости, - Сам туда лезь!

- Мне туда нельзя, - ласково сказал дед, - А вот тебя уже заждались , сокол
ик .
Меня подняли, потащили к двер и мельницы. Я дергаюсь, отчаянно и
звиваюсь. словно червяк на крючке, попробовал кого-то укусить. Но чт
о мои потуги против силы нескольких мощных звероватых мужиков? Под
всеобщий безумный хохот меня зашвырнули внутрь мельницы.
Я упал, больно ударился коленями. Тут же вскочил и, не помня себя о т ст
раха, прыгнул к выходу. Д вери захлопнули перед носом, задвинули засо
в. По-моему, даже подперли чем-то. Я двинул плечом, но ветхая на вид дверь и н
е подумала мне подчиниться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39