При заселении Басс получил рекламную брошюрку, авторы которой особо упирали на экологические преимущества органик-дизайна. Скопированная у термитов система тоннелей гоняла воздух безо всяких компрессоров, за счёт одной только разницы температур на разных сторонах Горы.
Но к конуре Басса эти преимущества не относились, поскольку она-то и являлась мусоросборником для всего того, что не доставалось другим. Ему самому пришлось установить на решётках тоннелей фильтры, не пропускающие в башенку никаких запахов. Со звуками было сложнее. До других жителей Горы шум с улицы практически не долетал. Зато в жилище Басса в час пик наступал настоящий ад — башенка выполняла функции глушителя. Басу удалось лишь немного сократить уровень шума, разделив башню на два этажа звукоизолирующим полом. Тоннели выходили в верхний, купольный этаж — там он устроил склад инструментов и гигиенную. В нижней половине получилась спальня.
Но и тут без ушных фильтров бывало тяжеловато. Особенно во время пробок. Птички будут заливаться ещё минут пять, пока подоспевший юрискин не разберётся и не накажет виновных на месте.
Эта жутко эффективная процедура «заморозки» всего локального трафика для улаживания споров являлась для Басса своеобразным будильником. Ежедневно около восьми какой-нибудь идиот-турист, раздражённый медлительностью потока перед тоннелем, переводил киб на ручное управление и рвал вперёд. Кончалось всегда одинаково: «заморозка», полицейские инсектоботы и десять минут раздражённых соловьиных трелей.
«Ладно, ты победила», — пробормотал Басс и открыл глаза, зная, что у сидящей рядом подруги это вызовет довольную улыбку.
Однако вместо Марии прямо перед глазами обнаружилась треугольная, совершенно нечеловеческая морда с маленьким чёрным носом и большими янтарными глазами. Белые усы, похожие на флосс для чистки зубов, торчали двумя пучками вокруг носа. Морда шевельнулась, левый пучок коснулся щеки Басса.
Он вскрикнул и отскочил к стене, выбросив вперёд «швейцарку» со скальпелем. Зверёк отреагировал не менее проворно: серебристая молния метнулась под кровать. Такая же молния пронеслась и в голове Басса, сметая остатки сонливости и восстанавливая события прошедшей ночи.
Гибель пяти рубил на кладбище. Крысиный король с помощником-искином класса «алеф». Потом столкновение с парой крыс в городе… Ах да, он же притащил домой раненого биорга, который тоже с не в ладах с крысами. Всадил ему снотворное, зашил раны — а после и сам отключился.
Басс спрыгнул на пол, встал на колени и поглядел под кровать. Волкот неподвижно сидел в углу и в упор смотрел на человека. Басс усмехнулся: кажется, кто-то хотел приручить дикого биорга? Пока что зверь никак не показал, что будет пользоваться ножом и вилкой. Зато его хозяин-человек уже ползает на четвереньках.
Басс обошёл кровать. Открытая банка консервов стояла нетронутой.
— Согласен, паршивая синтетика. Я бы и сам натурального мясца…
Он не договорил и бросился к люку, где валялся открытый саквояж.
Крысы внутри как не бывало. Вчерашний страх заскрёбся под сердцем. Она ведь могла, пока он спал… Или просто удрала? Взгляд Басса обежал всю каморку, наткнулся на янтарные глаза волкота под кроватью — и вернулся к люку. Между саквояжем и стеной виднелся какой-то тёмный комок.
Да, это крыса, но какая-то неправильная: хвост начинается прямо от головы. Басс присел над ней на корточки. Крыса была обглодана до костей.
— Все-таки тяпнул мясца? — Он погрозил серебристому зверьку, и тут же вспомнил ещё кое-то. Вчера, зашивая раны биорга, он осмотрел его очень подробно. И сильно смутился, чего никогда не случалось с ним раньше. Хотя пациентки ему попадались самые разнообразные, но особей с двумя хвостами и четырнадцатью сосками среди них до сих пор не было.
— Извини, я и забыл, что к тебе надо обращаться в женском роде… — поправил себя Басс. И смутился ещё больше, теперь уже от самой мысли о том, что испытывает какие-то дурацкие чувства от выяснения половой принадлежности примитивного биорга.
Ну все, хватит телячьих нежностей! Басс поднялся и пнул обглоданную крысу. Вчера он собирался как следует изучить её, чтобы придумать план захвата кладбища. Придётся изучать другим способом.
По закону подлости, амулеты разнообразных сект, притащенные в разное время Марией, попадались под его босые ноги только тогда, когда толку от них не было. Следующие полчаса Басс провёл, ползая по всем трём отсекам своей вертикальной квартиры и разыскивая маленький стеклянный чип, который раньше так и норовил впиться в пятку, а сегодня, как назло, куда-то подевался.
С самым нижним, «нулевым» этажом, все было просто. Лифтовая служила Бассу прихожей. Здесь же он при случае встречал клиентов своей официальной работы. Проще говоря, обитателей Горы, жалующихся на лифты. Одних раздражала недостаточная обходительность лифтового искина, других — его чрезмерная болтливость. После жалобы на слишком сильный аромат фиалок обязательно приходил кто-то другой и ругался по поводу несогласованной замены фиалкового ароматизатора апельсиновым. И каждый, естественно, требовал своей скорости — одни всегда спешили, других всегда тошнило.
Басс давно понял, что на самом деле эти люди приходят пообщаться: все персональные настройки они могли внести в лифтовой искин самостоятельно. Иногда он помогал им чинить и другие бытовые устройства, а одной испано-эскимосской парочке даже наладил семейные отношения, просто загрузив в их переводчик новую версию словаря. Однако излишнюю самодеятельность пришлось свернуть после того, как мультик с пятнадцатого этажа попросил перенастроить личного искин-контролёра. По ночам молодой тетрон работал в садомазохистской сауне, днём занимал пост финансового аналитика, а ещё время от времени подрабатывал то скриптуном, то экскурсоводом. Ко всему этому корыстный мультик собирался добавить пост главного поэта в компании, торгующей зачаточными средствами. Раньше он не занимался рекламой, однако имел в запасе пару подавленных субличностей артистического толка. Но официально активировать одну из них — такая бюрократическая волокита… «Работа — вторая натура, а где четыре, там и пять!», шутил мультик, обещая неплохие деньги за действительно плёвую услугу: «одну опцию подправить у этого проклятого искина».
Но какой дурак будет лишний раз связываться с мультиками? Сколько было случаев, когда одна субличность напакостит, а потом притворится скрытной и нестабильной, так что суд не может наказать мультиперсонала. К тому же у Басса был принцип: никаких сомнительных сделок по месту жительства. Лифт даёт официальную «крышу» — и этого достаточно. Так что пришлось изобразить злостного шизофоба и заявить мультику, что если работа — вторая натура, то цельный человек должен всегда оставаться безработным.
Вещей Марии в лифтовой почти не было — если не считать кучки драных кожаных одёжек и спрятанной в них штуковины, напоминающей рукоятку меча. На рукоятке имелась пара кнопок, на которые Басс решил пока не нажимать. Прошлой весной, когда Мария тусовалась с «ультразелеными», лифтовая превратилась в настоящий склад экологически чистого оружия, откуда Басс даже позаимствовал пару игрушек. Но найденная сегодня рукоятка меча принадлежала какой-то другой секте, и Басс очень сомневался в её экологической чистоте.
На следующем, спальном этаже, амулеты Марии обычно валялись под кроватью. Сейчас в одном углу этого мусоросборника сидел серебристый биорг, который по-прежнему насторожённо пялился на Басса. В другом углу лежала изящная, но сильно помятая шляпка-думка. Ага, майндер-логи. Один из самых лёгких случаев. Притащив домой этот головной убор, Мария сразу начала цитировать такую язвительную банальщину, что Бассу даже не пришлось гадать, от чего нужно избавиться на этот раз. Он точно помнил, как отобрал у Марии шляпку… а вот выкинуть забыл!
Интересно, она все ещё работает? Басс надел шляпку на голову.
«Мудрости тебе, сестра! — раздалось в голове. — Ты любишь печальные мысли о несовершенстве мира, но здоровый образ жизни не приносит тебе желаемого огорчения? Мозг великого Горча к твоим услугам! Великий Горч огорчается за нас 18 часов в сутки. Специальная скидка на вечерние и субботние мысли! Подумай „да“, если хочешь произвести поиск в памяти мыслителя по ключевым образам… Подумай „да“, если хочешь прослушать самые горькие мысли прошедшего месяца… Подумай „да“, если хочешь подключиться к прямой трансляции огорчения…»
«Сто Багов тебе в порт, а не „да“! — Басс бросил шляпку и поднялся в купол.
Вот где был настоящий кладезь культовых предметов! У вентиляционных решёток Мария любила сушить волосы после душа. Кольца и браслеты, перья и корешки, драная бумажная книжка и тяжёлая металлическая пирамидка… Но нужного чипа не было и здесь.
Погоди-ка, а это что за дыра? Басс просунул пальцы сквозь решётку, отогнул край фильтровальной материи. В тайнике обнаружилась терракотовая фигурка какого-то уродца с большими губами.
Неужто Мария научилась прятать свои фенечки? Вообще-то это даже неплохо: меньше будут ноги травмировать. Но с другой стороны — раньше все её увлечения были на виду. А так можно и пропустить что-нибудь… как он пропустил братьев-полипов. Шитый Баг!
Мысль о надувшей его секте подстегнула поиски. Тонкая плёнка, закрывавшая кабинку гигиенной, послушно разошлась в стороны от прикосновения. Стойки давно не используемого циркулярного душа ломились от барахла Марии.
Басс нахмурился. Ещё одно напоминание о том, как плохи его дела.
Он любил воду, и этот душ со множеством режимов, с трехмерным сканнером для расчёта оптимального направления тысяч водяных струек, был самым навороченным устройством в его конуре. Но в последнее время денег на воду не хватало, умываться приходилось всухую, при помощи дешёвых китайских «лизунов». В конце концов Мария превратила стойки душа в вешалки для своих бирюлек с гигиеническим уклоном.
Гроздья баночек и коробочек на присосках. Она легко могла запихать чип в одну из них. Басс начал просматривать баночки одну за одной. Шампунь c конструктором причёсок. Формователь ресниц «Елена Глинская». Набор индейских радиоуправляемых красок для лица, с эмпатронной подстройкой под настроение. Дремогель «Телеванг»… Ого!
Басс запустил в последнюю баночку палец с мини-лабом и убедился, что инструкция не врёт. В состав геля входили нанозиты класса «дубль-синапс». Сам Басс пользовался классической схемой трансляции дремлей: инъекция плюс подушка-дремодем. И даже не подозревал, что кто-то уже вгоняет дубль-синапсы через шампуни.
«Помылся и смотри». Интересно, откуда она это притащила? Басс перевернул баночку. «Церковь Теофоники». Ничего себе! Хорошо хоть, что узнал об этом до того, как вылил на голову. А то летал бы сейчас с херувимами. Басс отложил гель и продолжил поиски.
— Все-таки я его не выбросил, — пробормотал он минуту спустя, вытаскивая чип «Евангелия от Лилит» из-за панели зеркала. Зеркало не осталось в долгу и предложило лазерное бритьё.
Вернувшись в спальню, он воткнул ДНК-сканер в то, что осталось от крысы. Проектор тут же высветил нужный файл «Евангелия». Как и предполагалось, в атласе Джинов не было ни слова о монстрах, сросшихся хвостами. В отношении же обычных крыс «Евангелие» предлагало два вида борьбы.
Первый, с использованием ядов, для «Эдема» никак не подходил. Любую химию тут же засечёт Атмосферная Комиссия: Басс давно подозревал, что у этой экологической спецслужбы куда более чувствительные сенсоры, чем у ГОБа или ФАСа.
Раздел про коммуникацию грызунов оказался полезнее. Атлас Джинов давал полную раскладку языка крыс, от писка новорождённого крысёнка до самого настоящего «крысиного смеха». Тут же вспомнились ультразвуковые «веера» над кладбищем — именно так искин Саймона управлял своей армией. А значит, можно использовать это и против них… Тридцать два килогерца. Отлично.
Не получая новых команд, «Евангелие от Лилит» переключилось на стартовую страницу. Проектор, следящий за зрачками читателя, неуверенно прокручивал уже известный Бассу текст.
В основе учения Джинов лежал «геном Лилит», который они рассматривали как скрипт операционной системы со множеством скрытых опций. Вследствие каких-то загадочных проблем — Басс так и не понял этой байки насчёт уничтожения первой версии Евы — некоторые опции человеческого генома были отключены. Джины включали их заново.
Так было на стартовой странице, но Басс знал, что это лишь упрощённая версия для рядовых сектантов. Джины были единственным увлечением Марии, заинтересовавшим и его самого. Худощавый парень, которого Мария притащила вместе с «Евангелием от Лилит», был даже похож на Басса. А его шутка насчёт того, что идеальный мутант — это немая женщина ростом с палец, быстро помогла бывшему нейрохирургу найти общий язык с бывшим микробиологом, который теперь величал себя не иначе как «пургенетиком». Потом они ещё посмеялись вместе над компьютерной терминологией, используемой в библии Джинов: а что делать, если медикам теперь приходится больше общаться с искинами, чем с живыми пациентами и препаратами!
Но Басс все равно отказался. Не из-за того, что с Джинами пришлось бы нарушать закон. И не из-за того, что собственное загадочное происхождение очень напоминало джиновский эксперимент — худощавый пургенетик намекнул, что Джины практикуют подобные сделки с родителями или даже скрытую подмену эмбрионов, с последующим наблюдением за «подопытными» в течение всей жизни. Для такой работы нужна особая этика — но даже на это Басс мог бы пойти.
Останавливала его совсем другая, совсем банальная вещь: он не верил. Религия Джинов слишком походила на дурацкую сказку о Супер-Санитаре, которой ему пудрил мозги искин-гувернёр. Все детство, всю молодость он жил в этой сказке. Но с этим покончено.
На периферии зрения что-то неуловимо изменилось. Басс обвёл глазами каморку. Как будто все то же. Он огляделся ещё раз — и понял, в чем дело. Серебристый зверёк сидел теперь на подоконнике, так ловко разложив свои хвосты между пятнами светотени, что с первого взгляда подоконник казался пустым.
Два хвоста, четырнадцать сосков… В юности приятели Басса часто спорили о том, как выглядит волкот. Одни говорили, что тварь похожа на маленькую чёрную кошку, другие — на огромную белую собаку. Но ему самому из-за сказок искина давно было ясно, в чем дело. Мало кто из них видел кошек или собак вживую. А уж генетические дворняжки, беглые произведения Джинов, могли выглядеть вообще как угодно.
— А ведь ты небось хороших денег стоишь, хвостатая!
Зверь с серебристой шерстью покосился на Басса, подобрал лапу и снова уставился в окно. Усатая мордочка чуть колыхалась влево-вправо: зверёк провожал взглядом проносящиеся под окном кибы. Кончики хвостов мягко колыхались, отбивая одновременно два ритма. Один — быстрый, совпадающий с ритмом трафика. Другой медленный, словно этот хвост гладил кого-то, успокаивал. Бр-рр…
Басс тряхнул головой, отгоняя накатившую сонливость. Все это — и мимолётный, но серьёзный взгляд зверя, и странный ритм его хвостов — опять вызвали ощущение, будто хозяином квартиры является вовсе не Басс, и не он приручает примитивного биорга, а наоборот.
— Ну и что они из тебя вырастили? Пищевой сканер, забраковавший мои консервы? Или несгораемую шубу?
Зверь игнорировал его. Басс перевёл взгляд на нетронутую банку консервов. Засевшая в «Эдеме» тварь тоже привередлива — не зря её искин вызвал супермаркет и потребовал дать ему пробы…
Идея конечно бредовая. Но если волкошка умеет охотиться на крыс, почему бы не использовать её? Крысиному королю помогает искин. Но что мешает надеть такую шкурку и на нашего биорга? Это позволит управлять им… а может, и управлять не придётся. Просто договоримся через искин — тебе мясо, мне шкурка.
— Хочешь ещё мясца? — Басс протянул руку к волкошке.
Зверь чуть приподнялся на передних лапах. Понюхал. Басс медленно провёл кончиками пальцев по голове зверя. Серебристая шерсть оказалась неожиданно мягкой, хотя с виду напоминала кабельную оплётку. Волкошка зажмурилась и сама ткнулась ухом в руку Басса. Он снова погладил её расслабленной ладонью. И ещё раз. Сам непроизвольно зажмурился. От волкошки исходило спокойствие. Казалось, от поглаживаний пушистый зверёк увеличивается, мягкая шерсть обволакивает все вокруг…
Басс вздрогнул и отдёрнул руку. Не спать, не спать! Он снова потянулся к зверьку, провёл рукой по спине, слегка потянув за шерсть. Между пальцев осталась пара светлых волосков.
— Отдыхай пока. — Он отошёл от окна и скормил серебистые волоски ДНК-сканеру. «Евангелие от Лилит» высветило новый файл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
Но к конуре Басса эти преимущества не относились, поскольку она-то и являлась мусоросборником для всего того, что не доставалось другим. Ему самому пришлось установить на решётках тоннелей фильтры, не пропускающие в башенку никаких запахов. Со звуками было сложнее. До других жителей Горы шум с улицы практически не долетал. Зато в жилище Басса в час пик наступал настоящий ад — башенка выполняла функции глушителя. Басу удалось лишь немного сократить уровень шума, разделив башню на два этажа звукоизолирующим полом. Тоннели выходили в верхний, купольный этаж — там он устроил склад инструментов и гигиенную. В нижней половине получилась спальня.
Но и тут без ушных фильтров бывало тяжеловато. Особенно во время пробок. Птички будут заливаться ещё минут пять, пока подоспевший юрискин не разберётся и не накажет виновных на месте.
Эта жутко эффективная процедура «заморозки» всего локального трафика для улаживания споров являлась для Басса своеобразным будильником. Ежедневно около восьми какой-нибудь идиот-турист, раздражённый медлительностью потока перед тоннелем, переводил киб на ручное управление и рвал вперёд. Кончалось всегда одинаково: «заморозка», полицейские инсектоботы и десять минут раздражённых соловьиных трелей.
«Ладно, ты победила», — пробормотал Басс и открыл глаза, зная, что у сидящей рядом подруги это вызовет довольную улыбку.
Однако вместо Марии прямо перед глазами обнаружилась треугольная, совершенно нечеловеческая морда с маленьким чёрным носом и большими янтарными глазами. Белые усы, похожие на флосс для чистки зубов, торчали двумя пучками вокруг носа. Морда шевельнулась, левый пучок коснулся щеки Басса.
Он вскрикнул и отскочил к стене, выбросив вперёд «швейцарку» со скальпелем. Зверёк отреагировал не менее проворно: серебристая молния метнулась под кровать. Такая же молния пронеслась и в голове Басса, сметая остатки сонливости и восстанавливая события прошедшей ночи.
Гибель пяти рубил на кладбище. Крысиный король с помощником-искином класса «алеф». Потом столкновение с парой крыс в городе… Ах да, он же притащил домой раненого биорга, который тоже с не в ладах с крысами. Всадил ему снотворное, зашил раны — а после и сам отключился.
Басс спрыгнул на пол, встал на колени и поглядел под кровать. Волкот неподвижно сидел в углу и в упор смотрел на человека. Басс усмехнулся: кажется, кто-то хотел приручить дикого биорга? Пока что зверь никак не показал, что будет пользоваться ножом и вилкой. Зато его хозяин-человек уже ползает на четвереньках.
Басс обошёл кровать. Открытая банка консервов стояла нетронутой.
— Согласен, паршивая синтетика. Я бы и сам натурального мясца…
Он не договорил и бросился к люку, где валялся открытый саквояж.
Крысы внутри как не бывало. Вчерашний страх заскрёбся под сердцем. Она ведь могла, пока он спал… Или просто удрала? Взгляд Басса обежал всю каморку, наткнулся на янтарные глаза волкота под кроватью — и вернулся к люку. Между саквояжем и стеной виднелся какой-то тёмный комок.
Да, это крыса, но какая-то неправильная: хвост начинается прямо от головы. Басс присел над ней на корточки. Крыса была обглодана до костей.
— Все-таки тяпнул мясца? — Он погрозил серебристому зверьку, и тут же вспомнил ещё кое-то. Вчера, зашивая раны биорга, он осмотрел его очень подробно. И сильно смутился, чего никогда не случалось с ним раньше. Хотя пациентки ему попадались самые разнообразные, но особей с двумя хвостами и четырнадцатью сосками среди них до сих пор не было.
— Извини, я и забыл, что к тебе надо обращаться в женском роде… — поправил себя Басс. И смутился ещё больше, теперь уже от самой мысли о том, что испытывает какие-то дурацкие чувства от выяснения половой принадлежности примитивного биорга.
Ну все, хватит телячьих нежностей! Басс поднялся и пнул обглоданную крысу. Вчера он собирался как следует изучить её, чтобы придумать план захвата кладбища. Придётся изучать другим способом.
По закону подлости, амулеты разнообразных сект, притащенные в разное время Марией, попадались под его босые ноги только тогда, когда толку от них не было. Следующие полчаса Басс провёл, ползая по всем трём отсекам своей вертикальной квартиры и разыскивая маленький стеклянный чип, который раньше так и норовил впиться в пятку, а сегодня, как назло, куда-то подевался.
С самым нижним, «нулевым» этажом, все было просто. Лифтовая служила Бассу прихожей. Здесь же он при случае встречал клиентов своей официальной работы. Проще говоря, обитателей Горы, жалующихся на лифты. Одних раздражала недостаточная обходительность лифтового искина, других — его чрезмерная болтливость. После жалобы на слишком сильный аромат фиалок обязательно приходил кто-то другой и ругался по поводу несогласованной замены фиалкового ароматизатора апельсиновым. И каждый, естественно, требовал своей скорости — одни всегда спешили, других всегда тошнило.
Басс давно понял, что на самом деле эти люди приходят пообщаться: все персональные настройки они могли внести в лифтовой искин самостоятельно. Иногда он помогал им чинить и другие бытовые устройства, а одной испано-эскимосской парочке даже наладил семейные отношения, просто загрузив в их переводчик новую версию словаря. Однако излишнюю самодеятельность пришлось свернуть после того, как мультик с пятнадцатого этажа попросил перенастроить личного искин-контролёра. По ночам молодой тетрон работал в садомазохистской сауне, днём занимал пост финансового аналитика, а ещё время от времени подрабатывал то скриптуном, то экскурсоводом. Ко всему этому корыстный мультик собирался добавить пост главного поэта в компании, торгующей зачаточными средствами. Раньше он не занимался рекламой, однако имел в запасе пару подавленных субличностей артистического толка. Но официально активировать одну из них — такая бюрократическая волокита… «Работа — вторая натура, а где четыре, там и пять!», шутил мультик, обещая неплохие деньги за действительно плёвую услугу: «одну опцию подправить у этого проклятого искина».
Но какой дурак будет лишний раз связываться с мультиками? Сколько было случаев, когда одна субличность напакостит, а потом притворится скрытной и нестабильной, так что суд не может наказать мультиперсонала. К тому же у Басса был принцип: никаких сомнительных сделок по месту жительства. Лифт даёт официальную «крышу» — и этого достаточно. Так что пришлось изобразить злостного шизофоба и заявить мультику, что если работа — вторая натура, то цельный человек должен всегда оставаться безработным.
Вещей Марии в лифтовой почти не было — если не считать кучки драных кожаных одёжек и спрятанной в них штуковины, напоминающей рукоятку меча. На рукоятке имелась пара кнопок, на которые Басс решил пока не нажимать. Прошлой весной, когда Мария тусовалась с «ультразелеными», лифтовая превратилась в настоящий склад экологически чистого оружия, откуда Басс даже позаимствовал пару игрушек. Но найденная сегодня рукоятка меча принадлежала какой-то другой секте, и Басс очень сомневался в её экологической чистоте.
На следующем, спальном этаже, амулеты Марии обычно валялись под кроватью. Сейчас в одном углу этого мусоросборника сидел серебристый биорг, который по-прежнему насторожённо пялился на Басса. В другом углу лежала изящная, но сильно помятая шляпка-думка. Ага, майндер-логи. Один из самых лёгких случаев. Притащив домой этот головной убор, Мария сразу начала цитировать такую язвительную банальщину, что Бассу даже не пришлось гадать, от чего нужно избавиться на этот раз. Он точно помнил, как отобрал у Марии шляпку… а вот выкинуть забыл!
Интересно, она все ещё работает? Басс надел шляпку на голову.
«Мудрости тебе, сестра! — раздалось в голове. — Ты любишь печальные мысли о несовершенстве мира, но здоровый образ жизни не приносит тебе желаемого огорчения? Мозг великого Горча к твоим услугам! Великий Горч огорчается за нас 18 часов в сутки. Специальная скидка на вечерние и субботние мысли! Подумай „да“, если хочешь произвести поиск в памяти мыслителя по ключевым образам… Подумай „да“, если хочешь прослушать самые горькие мысли прошедшего месяца… Подумай „да“, если хочешь подключиться к прямой трансляции огорчения…»
«Сто Багов тебе в порт, а не „да“! — Басс бросил шляпку и поднялся в купол.
Вот где был настоящий кладезь культовых предметов! У вентиляционных решёток Мария любила сушить волосы после душа. Кольца и браслеты, перья и корешки, драная бумажная книжка и тяжёлая металлическая пирамидка… Но нужного чипа не было и здесь.
Погоди-ка, а это что за дыра? Басс просунул пальцы сквозь решётку, отогнул край фильтровальной материи. В тайнике обнаружилась терракотовая фигурка какого-то уродца с большими губами.
Неужто Мария научилась прятать свои фенечки? Вообще-то это даже неплохо: меньше будут ноги травмировать. Но с другой стороны — раньше все её увлечения были на виду. А так можно и пропустить что-нибудь… как он пропустил братьев-полипов. Шитый Баг!
Мысль о надувшей его секте подстегнула поиски. Тонкая плёнка, закрывавшая кабинку гигиенной, послушно разошлась в стороны от прикосновения. Стойки давно не используемого циркулярного душа ломились от барахла Марии.
Басс нахмурился. Ещё одно напоминание о том, как плохи его дела.
Он любил воду, и этот душ со множеством режимов, с трехмерным сканнером для расчёта оптимального направления тысяч водяных струек, был самым навороченным устройством в его конуре. Но в последнее время денег на воду не хватало, умываться приходилось всухую, при помощи дешёвых китайских «лизунов». В конце концов Мария превратила стойки душа в вешалки для своих бирюлек с гигиеническим уклоном.
Гроздья баночек и коробочек на присосках. Она легко могла запихать чип в одну из них. Басс начал просматривать баночки одну за одной. Шампунь c конструктором причёсок. Формователь ресниц «Елена Глинская». Набор индейских радиоуправляемых красок для лица, с эмпатронной подстройкой под настроение. Дремогель «Телеванг»… Ого!
Басс запустил в последнюю баночку палец с мини-лабом и убедился, что инструкция не врёт. В состав геля входили нанозиты класса «дубль-синапс». Сам Басс пользовался классической схемой трансляции дремлей: инъекция плюс подушка-дремодем. И даже не подозревал, что кто-то уже вгоняет дубль-синапсы через шампуни.
«Помылся и смотри». Интересно, откуда она это притащила? Басс перевернул баночку. «Церковь Теофоники». Ничего себе! Хорошо хоть, что узнал об этом до того, как вылил на голову. А то летал бы сейчас с херувимами. Басс отложил гель и продолжил поиски.
— Все-таки я его не выбросил, — пробормотал он минуту спустя, вытаскивая чип «Евангелия от Лилит» из-за панели зеркала. Зеркало не осталось в долгу и предложило лазерное бритьё.
Вернувшись в спальню, он воткнул ДНК-сканер в то, что осталось от крысы. Проектор тут же высветил нужный файл «Евангелия». Как и предполагалось, в атласе Джинов не было ни слова о монстрах, сросшихся хвостами. В отношении же обычных крыс «Евангелие» предлагало два вида борьбы.
Первый, с использованием ядов, для «Эдема» никак не подходил. Любую химию тут же засечёт Атмосферная Комиссия: Басс давно подозревал, что у этой экологической спецслужбы куда более чувствительные сенсоры, чем у ГОБа или ФАСа.
Раздел про коммуникацию грызунов оказался полезнее. Атлас Джинов давал полную раскладку языка крыс, от писка новорождённого крысёнка до самого настоящего «крысиного смеха». Тут же вспомнились ультразвуковые «веера» над кладбищем — именно так искин Саймона управлял своей армией. А значит, можно использовать это и против них… Тридцать два килогерца. Отлично.
Не получая новых команд, «Евангелие от Лилит» переключилось на стартовую страницу. Проектор, следящий за зрачками читателя, неуверенно прокручивал уже известный Бассу текст.
В основе учения Джинов лежал «геном Лилит», который они рассматривали как скрипт операционной системы со множеством скрытых опций. Вследствие каких-то загадочных проблем — Басс так и не понял этой байки насчёт уничтожения первой версии Евы — некоторые опции человеческого генома были отключены. Джины включали их заново.
Так было на стартовой странице, но Басс знал, что это лишь упрощённая версия для рядовых сектантов. Джины были единственным увлечением Марии, заинтересовавшим и его самого. Худощавый парень, которого Мария притащила вместе с «Евангелием от Лилит», был даже похож на Басса. А его шутка насчёт того, что идеальный мутант — это немая женщина ростом с палец, быстро помогла бывшему нейрохирургу найти общий язык с бывшим микробиологом, который теперь величал себя не иначе как «пургенетиком». Потом они ещё посмеялись вместе над компьютерной терминологией, используемой в библии Джинов: а что делать, если медикам теперь приходится больше общаться с искинами, чем с живыми пациентами и препаратами!
Но Басс все равно отказался. Не из-за того, что с Джинами пришлось бы нарушать закон. И не из-за того, что собственное загадочное происхождение очень напоминало джиновский эксперимент — худощавый пургенетик намекнул, что Джины практикуют подобные сделки с родителями или даже скрытую подмену эмбрионов, с последующим наблюдением за «подопытными» в течение всей жизни. Для такой работы нужна особая этика — но даже на это Басс мог бы пойти.
Останавливала его совсем другая, совсем банальная вещь: он не верил. Религия Джинов слишком походила на дурацкую сказку о Супер-Санитаре, которой ему пудрил мозги искин-гувернёр. Все детство, всю молодость он жил в этой сказке. Но с этим покончено.
На периферии зрения что-то неуловимо изменилось. Басс обвёл глазами каморку. Как будто все то же. Он огляделся ещё раз — и понял, в чем дело. Серебристый зверёк сидел теперь на подоконнике, так ловко разложив свои хвосты между пятнами светотени, что с первого взгляда подоконник казался пустым.
Два хвоста, четырнадцать сосков… В юности приятели Басса часто спорили о том, как выглядит волкот. Одни говорили, что тварь похожа на маленькую чёрную кошку, другие — на огромную белую собаку. Но ему самому из-за сказок искина давно было ясно, в чем дело. Мало кто из них видел кошек или собак вживую. А уж генетические дворняжки, беглые произведения Джинов, могли выглядеть вообще как угодно.
— А ведь ты небось хороших денег стоишь, хвостатая!
Зверь с серебристой шерстью покосился на Басса, подобрал лапу и снова уставился в окно. Усатая мордочка чуть колыхалась влево-вправо: зверёк провожал взглядом проносящиеся под окном кибы. Кончики хвостов мягко колыхались, отбивая одновременно два ритма. Один — быстрый, совпадающий с ритмом трафика. Другой медленный, словно этот хвост гладил кого-то, успокаивал. Бр-рр…
Басс тряхнул головой, отгоняя накатившую сонливость. Все это — и мимолётный, но серьёзный взгляд зверя, и странный ритм его хвостов — опять вызвали ощущение, будто хозяином квартиры является вовсе не Басс, и не он приручает примитивного биорга, а наоборот.
— Ну и что они из тебя вырастили? Пищевой сканер, забраковавший мои консервы? Или несгораемую шубу?
Зверь игнорировал его. Басс перевёл взгляд на нетронутую банку консервов. Засевшая в «Эдеме» тварь тоже привередлива — не зря её искин вызвал супермаркет и потребовал дать ему пробы…
Идея конечно бредовая. Но если волкошка умеет охотиться на крыс, почему бы не использовать её? Крысиному королю помогает искин. Но что мешает надеть такую шкурку и на нашего биорга? Это позволит управлять им… а может, и управлять не придётся. Просто договоримся через искин — тебе мясо, мне шкурка.
— Хочешь ещё мясца? — Басс протянул руку к волкошке.
Зверь чуть приподнялся на передних лапах. Понюхал. Басс медленно провёл кончиками пальцев по голове зверя. Серебристая шерсть оказалась неожиданно мягкой, хотя с виду напоминала кабельную оплётку. Волкошка зажмурилась и сама ткнулась ухом в руку Басса. Он снова погладил её расслабленной ладонью. И ещё раз. Сам непроизвольно зажмурился. От волкошки исходило спокойствие. Казалось, от поглаживаний пушистый зверёк увеличивается, мягкая шерсть обволакивает все вокруг…
Басс вздрогнул и отдёрнул руку. Не спать, не спать! Он снова потянулся к зверьку, провёл рукой по спине, слегка потянув за шерсть. Между пальцев осталась пара светлых волосков.
— Отдыхай пока. — Он отошёл от окна и скормил серебистые волоски ДНК-сканеру. «Евангелие от Лилит» высветило новый файл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60