– Первое, что мы не должны допустить – это осмотра врача, – сказала Мисси тихо и быстро. – Мы должны держать это в секрете, пока не решим, что делать. Я не думаю, что есть какой-то шанс остаться замужем за Джошуа?
Эта мысль застала Эллин врасплох. Некоторое время она смотрела на Мисси, думая над содержанием ее слов. Если предположить, что можно остаться замужем за Джошуа, то это будет означать, что она родит ему не его ребенка, а позволит считать своим. Но это возможно только если допустить, что Джошуа Мэннерс не умеет считать до девяти.
У Эллин свело желудок. Нет. Если думать об этом обмане, неприятно даже на время, то всю жизнь – будет невыносимо. Двуличность не была ей присуща. Но, как говорил Джошуа, нужно научиться использовать все средства, которые в твоих силах, для своих целей. Эллин содрогнулась.
– Я не знаю, – прошептала она, закрывая глаза. – Я не знаю.
– Ну, – оживившись после долгого молчания, начала Мисси, – Билл без ума от тебя. Он может по-другому взглянуть на брак с Джошуа, если нам удастся убедить его, что ты никогда… ну, ты понимаешь. Билл будет очень рад, узнав про ребенка. Ты ведь знаешь мужчин.
– Да, – сухо ответила Эллин, проведя пальцем по щеке. – Кажется, я знаю слишком хорошо.
Должно быть, Эллин выглядела несчастной, потому что неуверенная улыбка подруги стала реальной, и Мисси потрепала ее рукой по щеке.
– Не терзай себя, – сказала она Эллин. – Ты знаешь, что можешь рассчитывать на меня в любом случае. Мы ведь всегда стояли друг за друга, правда?
Эллин через силу улыбнулась своей подруге. Все было действительно так, хотя теперь Эллин начинала видеть их взаимоотношения в другом свете. Когда Мисси была осторожной, Эллин была смелой. Где Мисси высказывала сомнение, она, Эллин, шла на риск. За все их вместе прожитые годы, Эллин считала себя силой и фундаментом, а теперь оказалось, что Мисси постоянно оберегала ее.
– Спасибо, Мисси, – только и смогла шепнуть она своей подруге, пожав большую пухлую ладонь.
Мисси удивленно поморщилась:
– За что?
– За то, что ты не сказала свое «я тебя предупреждала», – со вздохом ответила Эллин.
Джошуа вернулся в номер вскоре после этого, доложив об успешном осуществлении своих миссий.
– Ужин скоро принесут, – сообщил он Мисси, которая сидела с иголкой и что-то зашивала, и Эллин, которая сидела на диване и читала книгу.
Эллин все еще чувствовала слабость, скорее от беспокойства, чем от усталости. Джошуа, должно быть, заметил, потому что спросил о ее состоянии.
– Ох, – сказала она, нетерпеливо махнув рукой, – я в порядке. – Мне просто надо поесть. Я надеюсь, ты не стал вызывать врача.
Его внимательный взгляд был реальным или вымышленным? Эллин не знала. В любом случае ей было все равно. Она отвернулась от его пытливых глаз и посмотрела на Мисси, которая бросила на нее предупреждающий взгляд.
– Вызвал, – он говорил удивленно. – Никакого вреда не будет, если он осмотрит тебя.
– Ха, – фыркнула Эллин, надевая одну из своих презрительных усмешек. – Доктор, осматривающий Шейка, знал свое дело, не правда ли? Нет, после того печального опыта, я не доверяю балтиморским врачам. Кроме того, я сейчас прекрасно себя чувствую. Когда он придет, просто отошли его назад.
Джошуа продолжал внимательно рассматривать ее, и от этого Эллин чувствовала себя ужасно неловко.
– Эллин, ты упала в обморок! – напомнил он ей с некоторым изумлением.
Она нахмурилась и притворилась, что поглощена книгой.
– Ради Бога, Джошуа, женщины все время падают в обморок. Это же не значит, что они больны или… что-нибудь другое!..
Эллин чуть не выдала себя. Она задрожала, захлопнула книгу и, встав, бросила ее на пол.
– Извини, – игриво сказала она, величаво проходя мимо. – Мне нужно одеться к ужину. И я не собираюсь встречаться ни с каким балтиморским доктором, – потом, оглянувшись через плечо и хмуро глядя на него, она добавила: – Ты знаешь, они не все обучаются у Джона Хопкинса.
Эллин вошла в свою комнату, с силой хлопнув дверью.
Джошуа некоторое время смотрел на дверь: поведение его жены окончательно сбило его с толку. И только он хотел вздохнуть, как все понял. Он погрузился в мягкое кресло, стоявшее напротив стула, на котором сидела Мисси, подпер рукой щеку и уставился на книгу, которую отбросила в сторону Эллин. Так он сидел очень долго, сколько именно – он не знал. Джошуа не обращал внимания на время, пока не услышал, как заговорила Мисси негромким голосом, который нарушил тишину комнаты, как будто брошенный камень разрушил гладкую поверхность воды.
– Вы любите ее.
Джошуа сразу же понял, что это не вопрос. Он встретился с ней глазами и увидел, что Мисси изучает его проницательным, твердым и каким-то непостижимым взглядом своих серых глаз.
– Это так заметно? – спросил он громко, чувствуя себя так, как будто его вывернули наизнанку. Джошуа заставил себя посмотреть на нее снова, и его удивила ее сочувствующая улыбка на ясном лице.
– Мне, да, – тихо и сдержанно ответила Мисси, ее легкое сопрано украшал акцент. – Я подозревала о ваших чувствах еще в Дедвуде. Но Эллин об этом не догадывается. У Эллин есть… – тут Мисси бросила взгляд на дверь Эллин, и стала говорить еще тише. – В глубине души Эллин плохо разбирается в мужчинах.
– Райф, – через силу сказал Джошуа. Мисси сморщилась и утвердительно кивнула:
– Эллин – гордая женщина, как вы наверняка заметили. Эта любовная связь с Райфом, – она замолчала и покачала головой, как будто не могла до сих пор поверить, что это было на самом деле, – спалила ее дотла. Разрушила до основания. Конечно, она никогда не рассказывала вам.
– Не так подробно, – признался Джошуа, удивляясь, что испытал такое облегчение от того, что поговорил с человеком, который так близок Эллин. – Но об этом нетрудно было догадаться.
Кажется, Мисси осталась довольной его реакцией, и она энергично качнула головой.
– Конечно, Эллин никогда ему не простит то, что случилось…
Джошуа тихо рассмеялся горьким и глухим смехом.
– Кого ты думаешь она позвала, когда упала в обморок?
Ему следовало бы прикусить язык, но он уже признался в этом. В конце концов это было правдой и, может быть, даже лучше, что он это понял. Может быть, сейчас как раз настало время признать, что он был для Эллин мужем по расчету и ни кем другим.
Глава 20
Первый день в Нью-Йорке был посвящен устройству Шейка в конюшне. Эллин все больше полагалась на предложения Джошуа в этих делах, возмущаясь его командирскими замашками, но с неохотой признавая и восхищаясь его опытностью в вопросах безопасности. Мисси, к удивлению Эллин, кажется, безоговорочно верила Джошуа. Она хотела осмотреть достопримечательности Нью-Йорка и была рада предоставить Джошуа управление делами. Едва ли ее заботили какие-то организационные вопросы.
Приглашения мистеру и миссис Мэннерс стали загромождать их почтовый ящик в отеле «Пельер», где они обитали в Нью-Йорке. На большинство из этих приглашений Эллин отвечала отказом, так как их было слишком много. Она полагалась на мнение Джошуа, так как он выбирал наиболее выгодные визиты для продвижения карьеры Шейка.
Джошуа стал относиться к Эллин со спокойным, но отчужденным уважением, чего она и хотела еще в Луизвилле. Получив то, что она хотела, Эллин неожиданно, по непонятным причинам, стала скучать по его колким и раздражающим замечаниям, к которым уже так привыкла. Он больше не требовал и не получал поцелуев, и по подсчетам Эллин отстал на несколько дней. Может быть, думала она с немалым сожалением, Джошуа потерял к ней всякий интерес. Тайный страх, что она ждет ребенка, связывал ее, и неожиданная перемена в нем привела к расколу в их отношениях. Эллин чувствовала, что бессильна что-либо изменить.
Ситуация требовала коренных изменений. Театр, опера, симфония и покупки. Единственным утешением Эллин во всем этом были роскошные магазины, в которых она могла растратить деньги, полученные в дерби в Прикнессе. Не проходило дня, чтобы Эллин не вытащила Мисси, относившуюся к этому с неохотой, и Джошуа, которому было все равно, в магазины, где она выбирала для себя «приданое». Как холодно и серьезно заметил Джошуа, эти пышные наряды хорошо подошли бы в «Винтер Гарден» и «Дельмонико», но вряд ли эти пышные бальные платья пригодятся жене ранчера из Дакоты.
Первая неделя прошла, наступила следующая, и она приблизила Белмонт. После завтрака Эллин попросила, чтобы ее отвезли в конюшню. Она еще не навещала Шейка на новом месте. Фактически она не видела его с тех пор, как они уехали из Балтимора. С некоторым удивлением Эллин поняла, что соскучилась по животному, особенно с тех пор, как Джошуа стал относиться к ней как посторонний.
Джошуа бесспорно согласился. Кажется, он потерял интерес спорить с ней в эти дни. Мисси отказалась, и Эллин, которая хорошо знала свою подругу, поняла, что та хочет помочь им наладить отношения.
Отель «Пельер» находился в часе езды от ипподрома «Джером-парк». В течение этого часа Эллин одну за другой предлагала темы для разговора, но после кратких ответов Джошуа вновь впадал в молчание. Даже красота майского утра не могла повлиять на его настроение.
Шейку, по всей вероятности, нравилось, что условия его содержания улучшились. Его конюшня стала больше и светлее. За ее чистотой следила целая бригада конюхов. Два вооруженных «пинкертона» в новой военной форме стояли в каждом конюшном ряду, и один – сзади. За деньги можно купить даже самых лучших мужчин, отметила про себя Эллин, – вспомнив, на каких условиях она купила себе Джошуа в качестве сопровождающего.
Сам Джошуа оставил ее с Шейком, выразив желание поговорить с охранником возле входа. Эллин смотрела, как он уходил, и обрадовалась тому, что осталась одна, так как в последнее время чувствовала себя напряженно в его компании.
– Привет, дружище, – поздоровалась она с жеребенком, входя в стойло, похожее на комнату, где ее воспитанник стоял и спокойно жевал овес. Шейк повернул к ней свою массивную голову, и Эллин потрепала его по бархатной шее, заглянув в безмятежные карие глаза. Она хотела поговорить с ним или спеть, но не смогла подобрать слов. Так много изменилось за эти несколько недель. Когда-то она чувствовала себя легко и спокойно в конюшне в присутствии Шейка, а теперь ей казалось, что она не в своей тарелке. Эллин чувствовала себя, как незваный гость на вечере, и, что еще хуже, в своем прозрачном платье цвета персика она казалась выряженной не к месту. У нее не нашлось для Шейка воркующих слов одобрения, и ей нечего было ему сказать. Эллин впервые в Шейком почувствовала себя одинокой.
Прошло пятнадцать минут. Неожиданно стукнула входная дверь, как будто посетитель ожидал увидеть в стойле одного только Шейка. Испугавшись, Эллин посмотрела через Шейка и увидела жокея, Джека Риллея, на неприятном, сморщенном лице которого появилось недовольное выражение.
– Я думал, что отделался от тебя, – пробормотал он с нескрываемым отвращением, швырнув на пол корм Шейка. Джек поставил руки в боки и холодно посмотрел на нее. – Что ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты помнил, кто тебе выписывает чеки на зарплату, – ответила Эллин резким голосом, на какой только могло быть способна перед лицом такой грубости.
– Твое место не здесь, – огрызнулся он. – Или я тебе помогу.
– Нет, ты этого не сделаешь, – заявила она ему, самодовольно засмеявшись. – Не сейчас, когда у тебя есть шанс быть жокеем победителя «Тройной короны». Ты – неслыханная мразь, Джек, но ты не настолько глуп, кроме того, – это Нью-Йорк. Здесь на каждом углу полно жокеев. Я думаю, даже намного лучших, чем ты.
Он осмелился глумиться над ней отвратительным выражением, от которого она съежилась:
– Проститутки тут тоже на каждом углу, – уколол Джек. – Но это же не значит, что я должен слушаться их приказов.
От лица Эллин отхлынула кровь, и язык застыл во рту. В такую минуту, она думала, что упадет в обморок. Даже этот ничтожный человек знал о ее позоре и насмехался над ней!
– Как… как ты осмелился… – с большим трудом Эллин выдавила из себя.
Однако третье слово заглушил звук захлопнувшейся двери конюшни. И она, и жокей обернулись, чтобы увидеть Джошуа Мэннерса с горящими от ярости глазами, который со всей скоростью шел прямо на Джека Риллея. В немом изумлении Эллин смотрела, как ее муж поднял Риллея и припер к стене.
– Извинись перед моей женой, – услышала она низкий и грозный голос Джошуа. – Сейчас же!
Риллей кашлянул, и Эллин поняла, что он задыхается. Она в ужасе подбежала к Джошуа и обеими руками ухватилась за его рукав. Лицо Риллея уже посинело.
– Джошуа! – воскликнула Эллин дрожащим голосом. – Ты убьешь его, Джошуа!
В ответ Джошуа опустил Риллея на пол, но по-прежнему держал его за грудки.
– Извинение, Риллей, как положено. Эллин представила бескомпромиссный взгляд темных глаз мужа. Ей приходилось несколько раз самой видеть его. Она посмотрела на лицо Риллея, которое теперь исказилось от ужаса. Он дрожащим языком облизал свои тонкие губы.
– Из… вини, – выдавил он, мельком взглянув на Эллин, как будто не осмеливался оторвать взгляд от Джошуа.
Очевидно, это не устроило ее мужа, и он еще сильнее схватил жокея. Нога Риллея опять повисла в воздухе.
– Я извиняюсь, – задыхаясь, сказал Риллей еще более громким голосом. – Миссис Мэннерс.
Джошуа отпустил Риллея, и он рухнул на пол, как бесформенная куча грязного белья. Эллин была уверена, что Джошуа собирается пнуть его ногой, и ее затошнило от этой мысли. Вместо этого, Мэннерс заговорил низким голосом, от которого пробирала дрожь.
– Я надеюсь, ты веришь в Бога, Риллей, поэтому тебе лучше благодарить его каждый день своей жалкой никчемной жизни за то, что у моей жены доброе сердце, умеющее прощать. Если бы не она, ты бы не остался в живых.
Медленно, как раненое подстреленное животное, с затравленным взглядом, Риллей попятился назад.
– Если я когда-нибудь услышу, что ты так говоришь о моей жене, я убью тебя, – пообещал Джошуа, открывая дверь конюшни. – А теперь, кретин, убирайся отсюда навсегда.
Как будто Риллей нуждался в помощи, Джошуа схватил его одной рукой за пояс, а другой – за воротник и выбросил из конюшни. Незадачливый жокей поднялся и побитый ушел, не оглядываясь назад.
Некоторое время единственным звуком в помещении было мерное почавкивание Шейка. Эллин чувствовала, что она задыхается, а ее сердце трепещет, как у птицы. Она посмотрела на Джошуа, чья мощная грудь вздымалась скорее от гнева, чем от затраченных усилий. Вдруг он посмотрел на Эллин, и они на мгновение встретились взглядами. Эллин взглянула на его руки, которые только что с такой легкостью чуть не задушили Джека Риллея, и поняла, что не может смотреть на них без смущения, которое волнами накатывалось на нее. Она тяжело и прерывисто вздохнула, вся дрожа от гнева и возмущения.
– Я… – начала она, но у нее получился сдавленный шепот.
– Держи меня, – наконец умоляюще выдавила Эллин. – Пожалуйста, держи меня, Джошуа.
Ее тихие слова ранили сердце Джошуа. Он с готовностью подошел к Эллин и нежно прижал ее хрупкое, мягкое тело к своей груди в бесстрастном, покровительственном объятии, уверенный в том, что это для него самое важное в жизни.
Он знал, что она не плачет, но чувствовал ее ужасную боль-, как будто его самого ранили. Эллин держалась за лацканы его пиджака, глубоко и прерывисто дыша. Джошуа погладил ее мягкие волосы и поцеловал их, он искал слова, но не смог найти такие, которые успокоили бы ее больше, чем его объятие. Он знал, что любит ее. Отчаянно. Безнадежно. Даже больше, чем ожидал от себя. Джошуа понял, что в любом случае останется с ней так долго, как только ухитрится.
– Мне жаль, Эллин, – наконец прошептал он.
– Тебе не о чем жалеть, – услышал он ее голос и понял, что Эллин овладела собой. Ее сила удивляла его. – Мне единственной должно быть жаль. Я любила его, Джошуа. И посмотри, что со мною стало. Сколько же мне придется расплачиваться?
Она набрала воздуха, как будто собиралась сказать что-то еще. Он ждал. Когда Эллин заговорила, Джошуа почувствовал, что это совсем не то, что она собиралась сказать.
– Ты любил когда-нибудь, Джошуа?
Ее вопрос застал его врасплох.
– Я… да, – ответил он нерешительно. – А в настоящее время считается?
Эллин отстранилась от его груди, но он еще крепко держал ее, обнимая. На ее надменном лице появилось недоверчивое выражение, но она не попыталась освободиться от его объятий.
– Кого? – с сомнением спросила Эллин. – Морган?
Джошуа мягко усмехнулся, надеясь что она не сможет прочесть его чувства в глазах.
– Нет. Не Морган. Но если ты попытаешься уточнить, то я понимаю, что ты имеешь в виду: отдать свою любовь, чтобы тебе швырнули ее назад в таком искалеченном виде, что ее трудно узнать. Да, я могу понять, через что ты прошла. Чего я не могу понять, так это… – он остановился, не желая продолжать, и отпустил ее, отвернувшись и надеясь, что Эллин не станет докапываться до сути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37