А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


В конце длинного зала Тадамото увидел лампы и черные фигуры охранников перед дверью, защищавшей Императора.
Аканцу отлично владеет мечом, напомнил себе Тадамото, он никогда не будет полностью беззащитен. Проверяя свой меч в ножнах, полковник не отводил глаз от конца холла.
Когда он приблизился к гвардейцам, то услышал за спиной стук шагов по лестнице. Повернувшись, полковник увидел одинокого гвардейца в темной форме, который прыжками преодолел последние ступеньки лестницы и бегом направился к Тадамото. Выхватив меч, полковник дал знак охранникам, которые тоже обнажили оружие.
Яку Катта затормозил на скользком полу, чтобы не столкнуться с братом. Он снял шлем и выпрямился, глядя на Тадамото.
— Мои надежды оправдались, боги свели нас в тех же обстоятельствах, брат.
Тадамото не опустил меч.
— Не делай этого, Катта-сум, — с трудом произнес он. — Не оскверняй наше имя этим преступлением.
— Он предатель, брат. Ты знаешь, что это правда. Ва нужен правитель, который понимает слово «честь». Дай мне пройти.
Звук бегущих ног по лестнице. Яку не оглянулся.
— Это мои люди, Тадамото-сум. Ты не сможешь ничего сделать. Отойди.
Полковник покачал головой:
— Не могу, брат.
Яку кивнул. Очень медленно он опустил шлем, который упал на пол и откатился к стене.
Повернувшись к Императору, Осса сняла нижнее платье; легкий шелк соскользнул на пол, словно упавший флаг. Она не могла остановить слезы, но не всхлипывала.
Император с нескрываемым интересом смотрел на Оссу. Девушка взяла его за руку, и это придало ей решимости.
Осса на секунду застыла, глядя на смущенное выражение лица Императора, понимая, что не может позволить себе минутной слабости.
— Тадамото-сум, — прошептала девушка, — был моим возлюбленным.
Сказав это, Осса толкнула Императора, уроки сонсы придали ей удивительную силу. Падая, Император схватил Оссу за руку. Она уцепилась за перила, пытаясь сбросить его огромный вес. Свободной рукой Император цепко ухватился за балюстраду, Осса перегнулась через перила и отцепила его пальцы. Потом без колебаний сама перелезла через ограду и бросилась вниз.
Яку выхватил меч, от лестницы бежали люди. Батто Йода занял позицию справа от Яку Катты, встав так, чтобы Тигр видел его.
— Генерал Катта, — позвал юноша. — Генерал Ходзё прав. Это решает господин Сёнто или Большой Совет. Я прошу вас одуматься.
Яку, казалось, не слышал. Наклонившись вперед, он вырвал меч из рук Тадамото с такой силой, что полковник упал.
Тадамото увидел острие меча брата, но что-то за плечом генерала привлекло его внимание.
— Брат… — сказал он, поднимая руку, чтобы показать. Секундное предупреждение спасло Яку жизнь. Первый удар гвардейца Хадзивары предназначался в шею Яку, но лезвие прошло сквозь доспехи и пронзило правую руку. Гвардеец снова поднял меч, но Черный Тигр отскочил в сторону. Тадамото оказался между ними и принял на себя второй удар, который пришелся по шлему, свалив полковника на пол.
Яку раздавал удары одной рукой налево и направо, отбиваясь от людей Хадзивары. Гвардеец отступил. Господин Батто добрался до меча, но неожиданно гвардеец Хадзивары набросился на молодого господина и ударил его рукоятью меча, отбросив на пол.
Двое охранников перед дверью Императора не покидали своих мест. Яку отвернулся от них, гадая, на чьей они стороне. Кто-то еще двигался по залу.
— Мы отомстим за господина Хадзивару, генерал, — прошептал Нарихира Шисато, — ибо это вы отправили его по тропе господина Сёнто с лживыми и фальшивыми обещаниями.
Раненый гвардеец Хадзивары прыгнул на Яку. Когда генерал отшвырнул его, в бой вступил Нарихира. Черный Тигр упал на пол, Нарихира поднял меч для решающего удара, но что-то пронесло его по залу, ударило об пол и бросило к ногам охранников у дверей Императора. Один из них приставил меч к горлу поверженного Нарихиры.
Нисима видела, как Суйюн отбросил в сторону солдата Хадзивары, потом склонилась над Яку Каттой, лежащим в луже крови. Монах поднялся, оглядываясь.
— Нет надежды, брат? — спросила Нисима, замерев посреди зала.
Суйюн покачал головой:
— Его дух покинул тело, моя госпожа. Яку Катта в руках Просветленного владыки. Ботахара защитит его.
Суйюн подошел к господину Батто, который лежал неподвижно. Сняв с юноши шлем, монах увидел открытые глаза, белое лицо. Приблизившись, Нисима положила руку на плечо Суйюна.
«Катта мертв, — подумала она, пытаясь поверить, что это произошло на самом деле. — Но почему сейчас я так мало чувствую?»
— Он дышит, — сказал Суйюн. — Его жизненные силы сильны.
— Его ударили рукояткой, брат, — произнес один из гвардейцев. — Я уверен, он ранен не сильно.
— Пожалуйста, госпожа Нисима… — Суйюн взял ее за руку. — Присмотрите за господином Батто.
Потом монах встал и направился к другим лежащим на полу солдатам. В это время в зале появился Ходзё с остальными.
Остальные гвардейцы Хадзивары были мертвы, но Тадамото с усилием приподнялся на локте.
— Мой брат? — шепотом спросил Тадамото.
— Кто ваш брат, полковник? — посмотрел на него Суйюн.
— Катта, — с трудом ответил тот.
— Не шевелитесь, полковник Яку, вы ранены, — сказал Суйюн. Он осторожно снял с гвардейца шлем.
Тадамото оттолкнул его, когда монах хотел посмотреть рану.
— Мой брат…
Тадамото повернулся и увидел Яку Катту у стены в темной луже. Рыдания захлестнули его.
Ходзё стоял, глядя на все это. Он сделал знак Ботахаре.
— Он хотел убить Императора, генерал Ходзё, — сказал Суйюн. Монах указал на Нарихиру, лежащего у ног гвардейцев, — люди Хадзивары поклялись отомстить Яку Катте, не Батто Йоде.
— Император у себя? — спросил Ходзё. Двое охранников не покинули пост.
— Мы не причиним вреда вашему Императору, — сказал генерал Ходзё. — Пропустите нас.
Один охранник покачал головой, отшвырнув ногой Нарихиру. Ходзё приказал мечникам Сёнто продвинуться вперед. Звон мечей вдруг стих, Ходзё подошел к свободной двери.
— Подождите, — проговорил Тадамото, пытаясь подняться. Один из людей Батто поддержал его, помогая идти.
Войдя в комнату, все остановились, обыскивая мрачные углы, осматривая двери. Комната была пуста.
— Он спрятался или сбежал, — подытожил Ходзё, опуская меч. Махнув на балкон, Тадамото рванулся вперед. На балюстраде развевался лоскуток шелка на легком ветру.
Полковник шагнул на балкон, оглядываясь. Один из офицеров Ходзё перегнулся через перила и повернулся к генералу, едва заметно кивнув. Торопливо подошел Ходзё, Тадамото последовал за ним. На камнях далеко внизу лежала белая фигура, в стороне — темная тень.
— Это наш Император, — прошептал Ходзё.
Позади него Тадамото отвернулся и медленно сполз на пол. Гвардеец Сёнто указал на северные ворота, где тянулась длинная линия факелов.
— Господин Сёнто и его армия, — сказал Ходзё, голос его был странно спокоен. — Сообщите госпоже Нисиме. Она должна этой ночью получить и хорошие вести.
Стоя у ворот Спокойствия, Нисима крепко держала руку Кицуры. Они почти опирались друг на друга, так велико было их волнение.
— Еда, — прошептала Нисима Кицуре. — Я поздороваюсь с отцом, потом еда и ванна. Если мы отступим или встретим варваров, пусть мы будем сытыми и чистыми, может, даже отдохнувшими.
— Я не смогу спать на булыжниках, — сказала Кицура.
— Могла же, — напомнила Нисима, но бодрость ее была показной, в сердце она молилась: Верни мне его невредимым. Он хороший и мудрый. Верни его целым.
Ворота открылись, солдаты оттеснили толпу.
— Комавара будет героем, — произнесла Кицура.
В тусклом свете появились всадники. Трое ехали рядом: один в темно-голубом, второй в сером и третий — в голубом Сёнто. Нисима тяжело вздохнула и помолилась безымянным силам — то была молитва благодарности.
Люди на улицах замолчали, потом Нисима услышала одинокий голос — плач женщины. Она рванулась вперед, Кицура пыталась остановить ее. Нисима вырвалась из ее объятий и помчалась дальше. Комавара уже спешился, и всадник в голубом Сёнто тоже: ее сводный брат Сёкан. Потом Нисима побежала. Сёкан повернулся на звук ее шагов, лицо его было грязным от пыли и слез. Нисима почувствовала, что тело не слушается ее, словно поддается приказам более властных сил, чем ее воля.
Личный отряд Сёнто медленно проходил сквозь ворота, на плечах солдат колыхались носилки, на которых лежала фигура, укрытая флагом — голубой шелк с цветами синто. Нисима почувствовала, как ее колени ударились о землю, крик боли вырвался из горла. Потом чьи-то руки подняли ее, и девушка уткнулась в голубую шнуровку Сёкана. Рука Кицуры сжала ее плечо. Нисима услышала утешающий голос Суйюна, поющий молитву смерти.
Нисима не ела, не мылась и не спала. Она сидела в странной комнате в императорском дворце, вертела в руках чашку холодного чая. Смотрела в никуда, погрузившись в воспоминания, в любой момент готовая разрыдаться.
Кицура, соблазнившись горячей ванной, на несколько минут оставила подругу. Суйюн готовил церемонию погребения. Они должны совершить обряд до рассвета. Они собираются сжечь его, подумала Нисима.
Раздался стук в дверь, показалось лицо одной из служанок.
— Токива, — воскликнула Нисима. — Откуда ты здесь?
— Управляющий Каму привел нас сюда, моя госпожа. — Девушка поклонилась, опустила глаза. — Мои соболезнования, моя госпожа.
Нисима кивнула.
— Господин Сёнто и управляющий Каму хотят поговорить с вами, госпожа Нисима.
— Пожалуйста, пришли их ко мне, — сказала Нисима. Служанка исчезла.
Секунду спустя вошли Сёкан и Каму, поклонились и сели на маты.
— Простите, у меня нет подушек, — тихо проговорила Нисима. Сёкан пожал плечами.
— Видеть вас живым радует мое сердце, Каму-сум. Это чудо. Она поглядела в лицо каждого мужчины.
«Без сомнения, они в силах сохранять видимость приличий в отличие от меня, — подумала девушка. — Должно быть, я выгляжу потерянной».
— Чудо, — ответил Каму, — это слуга брата Суйюна Калам. Он исчез в тумане, встретил группу варварских всадников и запутал их, послав на поиски призраков. Он человек Ва.
Улыбка Нисимы получилась мрачной.
— Ниси-сум, — нежно сказал Сёкан, — несмотря на все, мы должны подготовиться к будущему. Нужно обсудить многое.
Нисима кивнула, ее пронзил внезапный холод.
— Ты не выдашь меня замуж за этого хана, ведь нет? — спросила она, удивленная истеричными нотками в голосе.
— Сестра, я не выдам тебя замуж ни за кого, кого ты не выберешь сама.
Она повернула пиалу с чаем, все еще не в силах сосредоточиться.
— Нисима-сум, министры сейчас заседают в Большом зале. Нет наследников на трон.
— Сыновья, Сёкан-сум. Ты забыл? Сёкан взглянул на Каму.
— Вакаро мертв, и другие последуют за ним, когда люди узнают, что Ямаку пали. Они презренная семья, Нисима-сум. Ни один Ямаку снова не сядет на Трон Дракона.
На секунду воцарилось молчание, но Нисима до конца не осознала сказанное. Она не могла заставить себя сосредоточиться на разговоре.
— Если подходящий правитель не будет найден, начнется гражданская война, сестра.
Нисима подняла глаза.
«Я потеряла отца. Почему они пришли ко мне с этим?» — спрашивала она себя.
— Сёкан-сум, прости за мои слова, но ты говоришь глупости. Хан претендует на трон. Через несколько часов он займет место Ямаку. Империя, я напомню тебе, пала.
Сёкан оперся подбородком о руку.
— Если правитель не будет избран, претенденты объявятся на всей территории Ва. Мы никогда не сможем прогнать варваров, если не объединимся. Господа Ва передерутся друг с другом, облегчив варварам работу. Сменится поколение, пока враг не уйдет, если не больше.
— Они так глупы, — холодно сказала Нисима, но голос ее звучал неубедительно. — Слушаю, брат.
Сёкан глубоко вдохнул. Нисима подняла глаза.
— Есть одна кандидатура, принятая всеми, — сказал ее сводный брат, четко выговаривая слова. — Если ты согласишься стать нашей Императрицей, Нисима-сум, мы избежим гражданской войны.
Нисима хотела было засмеяться, но смех застрял в горле. Она начала говорить, но слова застревали в горле. Девушка смотрела на брата, словно он сказал ей то, что мог произнести только безумец.
— Госпожа Нисима, — мягко произнес Каму. — Тысячи жизней можно спасти. Подумайте о целой империи.
Мой отец мертв. Империя пала. Почему они не оставят меня в покое?
— Каму-сум, — проговорила она как могла убедительно. — Я ничего не знаю о правлении. Это безумие, — с раздражением закончила девушка. — Что с госпожой Кицурой? У Омавары столько же ханамасской крови, сколько у Фанисан. Может, она согласится быть императрицей? Пожалуйста, брат. Не говорите больше об этом… я не могу вынести.
— Сестра, отец объяснил мне мой долг, — холодно проговорил Сёкан. — Разве он не объяснил то же тебе?
Нисима пристально посмотрела на Сёкана. Отец мертв. Как ты сейчас можешь оскорблять меня? Разве я не достаточно заплатила?
— Господин Сёнто, — сказала она сводному брату, — если бы я верила, что могу принять участие в спасении Ва, я бы ни минуты не колебалась. Но когда кризис пройдет и мы избежим гражданской войны, вайянцы с грустью увидят, что их императрица ничего не знает об искусстве правления. Если когда-нибудь мы прогоним варваров, я не знаю, с чего начать восстановление Империи. Я буду худшим правителем, чем Ямаку. — Она махнула рукой на дверь. — Не беспокойте меня больше. У нас есть господин, за чьей церемонией нам надо проследить.
— Я больше ничего не скажу, сестра, — ответил Сёкан, — хотя и хотел бы попросить вас прийти в Большой зал и сообщить собравшимся господам о вашем решении. Потом можете насладиться гражданской войной, которая вспыхнет прямо перед вашими глазами.
— Сёкан-сум! — крикнула Нисима. — Ты не знаешь, о чем просишь. Пожалуйста, не взваливай на меня этот груз! — Руки ее дрожали, она пролила чай. — Пожалуйста, ты просишь о моей жизни.
Она закрыла лицо руками, но слез не было. «О, отец, — думала Нисима, — им мало жизни одного Сёнто, они хотят еще».
— Сестра, — мягко позвал Сёкан. — Я бы освободил тебя от этого. Если б мог, я бы взял все на себя, но я не могу. В полдень варварская армия будет у наших ворот. Нам нужен новый правитель, и мы должны организовать отступление. Если ты не возьмешь на себя эту обязанность, Империя погрузится в хаос. Позволь сказать людям, что тебе требуется время подумать. Ты ответишь через час. Позволь нам отсрочить беду, насколько возможно. Посиди и подумай, сестра. Поговори с духовным наставником. Позволь мне сказать, что ты примешь решение через час?
Нисима на мгновение замерла, потом слабо кивнула.
— Я дам ответ на рассвете. Пожалуйста, попроси брата Суйюна зайти ко мне.
Каму посмотрел на Сёкана, тот кивнул. Поклонившись, двое мужчин встали и вышли, тихо закрыв за собой дверь, словно внезапно почувствовали, что должны оставить в покое оплакивающую отца дочь.
Она сидела, не шевелясь, пока не пришла Кицура.
— Там ванна готова, Ниси-сум, твои слуги дали мне некоторые из твоих платьев.
Кицура замолчала. Нисима не подняла глаз.
— Я могу принять конец Империи, — сказала она ровным голосом, — с большей легкостью, чем могу поверить, что моего отца нет.
Кицура кивнула. Опустившись на колени, она взяла руку Нисимы.
— Ванна поможет. Кузина, правда.
Нисима кивнула. Вошли слуги и проводили ее в ванную комнату, оставив одну. Там лежали благовония, одежда, купальные принадлежности и ящичек, принадлежавший ее матери, украшенный цветами Дома Фанисан. Нисима закрыла глаза. Как много умерло в этот день.
«Яку мертв, — дошло до нее. Его предсмертное стихотворение было спрятано в охотничьем костюме Нисимы. — Я должна послать его брату».
Нисима сложила руки на груди и почувствовала, как тепло побежало по застывшим мышцам. Вспоминая уроки брата Сатакэ, начала упражнения, чтобы расслабить тело и укрепить дух. Но никак не могла сосредоточиться. Из-за шторы раздался голос:
— Брат Суйюн ждет, моя госпожа.
Нисима справилась с внезапно хлынувшими слезами и, когда почувствовала, что успокоилась, вышла из ванной.
— Токива, — сказала Нисима служанке, ждавшей за шторой. — Я хочу помолиться с братом Суйюном, пусть меня никто не беспокоит.
— Да, моя госпожа.
— Позже я попробую поспать. Ты приготовила мне постель?
— Да, госпожа Нисима.
— Спасибо, Токива. Можешь идти. Я надену пояс сама. Нисима расчесала волосы и собрала в прическу. Надела пояс. Войдя в комнату, она не увидела Суйюна. Потом услышала его шепот, произносящий ее имя с балкона. Суйюн стоял у перил, глядя на север. Нисима подошла и встала позади него.
— На полях, — сказал он, указывая вдаль. Там горел огонь. Пламя казалось необычным.
— Что это? — спросила Нисима. Суйюн покачал головой.
— Даже Калам не знает.
— Они сжигают убитых. Суйюн покачал головой.
— Возможно, но это не в их правилах, госпожа Нисима.
Они еще постояли, потом Нисима взяла Суйюна за руку и нежно отвела внутрь, подальше от этого зрелища.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57