Это Нисима видела своими глазами много раз. Она даже испытывала некоторую ревность по отношению к кузине из-за того, что она производила такое впечатление на мужчин.
— О, госпожа Никко, — проговорила Кицура, наклоняясь, чтобы взять свиток со стихами.
При этом не слишком туго подпоясанное кимоно немного распахнулось, и Нисима не сомневалась в том, что Суйюн бросил мимолетный взгляд в ту сторону.
Внезапно Суйюн поклонился и сказал:
— Госпожа Нисима, госпожа Кицура, прошу извинить меня. Меня ждут мои обязанности.
Он еще раз поклонился в ответ на сожаления, высказанные дамами. Дверь тихо закрылась за ним.
Нисима с улыбкой предложила сливового вина.
— Прости, что испортила тебе вечер, — ответила Кицура. — Явилась одетая, как уличная женщина.
Кицура запахнула кимоно. Нисима рассмеялась.
— У тебя было такое удивленное лицо, когда ты увидела брата Суйюна.
— Ну, я не предполагала, что ты развлекаешь молодого человека. Служанка распахнула передо мной двери очень быстро. Если бы она предупредила, что брат Суйюн здесь, я бы ни за что не вошла, одетая вот так. Ты должна поговорить с этой девчонкой.
— Кицура-сум, ты будешь красавицей даже в платье дворничихи.
— Но… — Кицура растерянно смотрела. — Это не значит, что разрешается появляться полуодетой прилюдно.
Нисима снова рассмеялась. Она испытывала удовольствие, видя, что Кицуре очень неловко.
— Да, я же не сказала тебе! Я только что получила письма от моей семьи. Яку Катта доставил послание! — Глаза Кицуры взволнованно сияли. — Твой отец должен знать об этом. Конечно, красавец генерал больше не в чести при дворе. Иначе он никогда не посмел бы передать моей семье письмо, особенно не зная, о чем там говорится. Можно не сомневаться.
Нисима кивнула и тихо согласилась:
— Да-да, несомненно. Ты абсолютно права.
18
Весть достигла ушей командующего императорской гвардией через минуту после получения. Яку Тадамото быстро прошел зал и свернул в большой коридор, соединяющий собственно дворец и административное здание. Как и многие другие дворцы на острове, этот был построен на одной из ступенчатых террас, куда не ступала нога простолюдина. Роскошные высокие потолки, полы из отполированного камня сверкали в мягком зимнем свете.
На некотором расстоянии Тадамото заметил группу чиновников, спешащих в неподобающем их положению темпе. По красным островерхим шапочкам можно было определить по меньшей мере двух старших министров, а наряды других указывали, что это сановники высшего ранга. В середине этой компании виднелся паланкин, но в нем никого не было. Тадамото пошел быстрее. То, что Император не захотел ехать в паланкине сообразно своему положению, не предвещало ничего хорошего.
Тадамото присоединился к молчаливому шествию. Министр Левого Крыла, семеня и сопя, приветствовал его едва заметным кивком. Гнетущая тишина витала в воздухе.
Стражники, чиновники и придворные встали на колени, когда прошел Император. Дворец за считанные минуты заполнился слухами — поди проконтролируй сплетни, если Император ведет себя так!
Все вошли во дворец и направились в один из залов. Шарканье ног, громкое сопение спешащих чиновников, шорох шелка и парчи, резко обрывающиеся разговоры при приближении Императора.
Еще один зал, поменьше, заминка у дверей, а затем — большой зал в центре здания.
Напряженные бледные лица разом обернулись к группе входящих. Посреди стоял небольшой кованый сундук, а вокруг него — беспрестанно кланяющиеся чиновники. У Тадамото сложилось впечатление, что сундук этот в данный момент является предметом поклонения. Он сделал знак страже закрыть двери.
Император молчал, держа меч обеими руками, затем спросил:
— Это и есть тот сундук?
Чиновники закивали: Император подошел к сундуку, краешком меча приподнял крышку, и она с грохотом откинулась назад. Он заглянул внутрь и отпрянул, будто содержимое оскорбляло его. Бросив взгляд через плечо, правитель увидел Тадамото и кивнул ему.
— Полковник.
Император мечом указал на сундук.
Тадамото прошел мимо испуганных чиновников, стоявших на почтительном расстоянии от Императора. Тадамото обошел сундук, наклонился и достал небольшой парчовый мешочек — больше там ничего не было. Командующий развязал шнурок и высыпал содержимое на ладонь — дюжина золотых монет квадратной формы с круглым отверстием посередине.
Император окинул взглядом собравшихся чиновников, большинство которых отступили назад в ужасе.
— Никто ничего не брал из этого сундука? А он точно прибыл из Сэй?
— Точно из Сэй, — ответил старший чиновник, — даже печати не были нарушены. — Голос пожилого мужчины сильно дрожал. — Кража, должно быть, случилась на канале, но ведь охраняли груз воины правителя.
Император постучал по крышке сундука мечом, затем поднял клинок, будто собирался ударить по сундуку, но передумал.
— Найти их! — произнес Император, не обращаясь ни к кому персонально.
Тадамото стоял, глядя в пустой сундук. Затем аккуратно отодвинул одну монетку и увидел на другой изображение необычного дракона.
— Полковник, — глухо раздался в тишине голос министра Левого Крыла, — лучше найти этих стражников как можно быстрее.
Тадамото вверил сундук и монеты заботам пожилого человека и буквально вылетел из зала. Оказавшись снаружи, он разразился руганью. Никакой кражи не было, можно не сомневаться. Этот сундук — послание от Сёнто, объявление войны. Тадамото еще не знал наверняка, но ходили слухи, что Сёнто обнародовал указ, где говорилось, что за службу в армии будут платить золотом.
Гражданская война неизбежна. А как насчет войска варваров? Если Яку сказал правду, война будет не только гражданской; в этой войне погибнет Империя.
Большой аудиенц-зал освещался всего полудюжиной ламп, расположенных по периметру огромного помещения, и скудный свет почти не скрадывал густую темноту. Это придавало помещению мрачность, здесь легко терялось ощущение пространства. Тадамото стоял у двери с одной стороны подиума и ждал, когда привыкнут глаза. Откуда-то доносились звуки шагов. Похоже, кто-то направлялся в его сторону, затем шаги стихли и возобновились. Кто-то что-то бормотал — слова невозможно было разобрать.
Вглядевшись в темноту, Тадамото наконец смог различить силуэт человека, ходившего перед подиумом. Тадамото не знал, как поступить. Подождав несколько минут, он опустился на колени и, когда шаги приблизились, тихо позвал:
— Император?
Послышался звук вынимаемого из ножен меча. Этот звук не перепутаешь ни с каким другим.
— Господин? Я пришел с докладом, как вы велели. Это полковник Яку.
— Тадамото-сум?
— Да, господин. Прошу извинить за вторжение.
— Ты один?
— Да, господин.
— Встань, — приказал Император.
Яку поклонился в темноту и встал на ноги.
— Подойди, — потребовал голос.
Тадамото пошел на звук. В тусклом свете теперь видна была фигура Императора. Тадамото видел, как он вложил меч в ножны.
— Идите за мной, полковник.
С этими словами Император довольно быстро направился через зал. Пройдя половину зала, он нарушил тишину.
— Стражников Сёнто невозможно найти?
— Да, Император. Велика вероятность, что главные приспешники Сёнто также ускользнули, хотя приличия соблюдаются. Жизнь в их резиденциях не остановилась. Мне не удалось…
— Накажи их, господи! — перебил Яку Император. — Я не верю, что их найдут. Они не крали налоги Сэй, это сделал их правитель.
Тадамото кивнул. Они подошли к лампе, и молодой человек теперь мог видеть лицо Императора, странно искаженное в таком свете. Вместо глаз — черные дырки, а лоб, наоборот, чрезмерно высвечен. Вот уродство. Тадамото отвернулся.
Этот человек касается женщины, которую я люблю.
— Я надеялся избежать гражданской войны, — тихо произнес Император. — Так надеялся. Конечно, Сёнто втравит Империю в междоусобицу. Мне следовало понять это раньше.
Голос его был печальный, как у ребенка, совершившего серьезную ошибку.
Она проводит ночи в его объятиях.
— Нам придется поднимать армию сейчас. Если Сёнто попытается расколоть Империю и утвердиться в Сэй, мы будем вынуждены пойти сражаться на север. Если же правитель решит двинуться на юг, мы позволим ему, иначе Империи придется заплатить слишком высокую цену.
Они медленно шли до самых дверей, но вдруг Император неожиданно развернулся и снова направился к подиуму. Я позволил этому случиться, я бездействовал.
— Все ли готово для отправки принца на север? Тадамото с трудом сдерживал гнев.
— Все будет готово через несколько дней, господин, — ответил он, старательно пряча эмоции.
— Больше ему не придется лентяйничать. Отослать его, даже если придется применить силу.
Тадамото снова кивнул.
— А Омавара? Вы как следует следите за ними?
— День и ночь, Император.
— Не дайте им ускользнуть, полковник. У меня планы насчет этой семьи.
Они молча дошли до Трона Дракона и направились обратно. В тишине раздавались только звуки шагов да шелест парчи. Вдруг в луче света сверкнули драгоценные камни на ножнах императорского меча. Он держал меч так, словно рядом был враг.
— Господин?
Яку постарался собраться с мыслями.
— Говорите, полковник, — нетерпеливо приказал Император.
— Простите за то, что я сейчас скажу, но, господин, если мы найдем и возьмем под стражу сторонников Сёнто, очень скоро об этом узнает вся Империя. Мы рискуем внести раскол в Великие Дома. — Тадамото взглянул на Императора, однако в тусклом свете невозможно было разглядеть выражение его лица. — Существуют Другие пути. Мы можем объявить, что собираем армию для отправки на север — ситуация в Сэй не критична, но и ней такова, как мы думали первоначально. А армию мы, конечно, будем держать здесь, пока не увидим, что собирается делать Сёнто. Это будет своего рода знак союзникам Сёнто. Император кивнул.
— А как насчет золота, присланного Сёнто? — Император повернулся к Тадамото и посмотрел ему в лицо. — Вы понимаете его важность, Тадамото-сум?
— Да, господин. — Они сделали еще несколько шагов. — Мы можем отправить Сёнто письмо, где будет сказано, что нас удивил его поступок. Конечно, золото из императорской казны должно помогать бороться с варварами, но выходка Сёнто крайне неразумна. Неужели правитель не мог найти способ сообщить нам о потребностях своей провинции?
Император помолчал секунду и ответил:
— Ах, Тадамото, слова твои мудры. Почему другие не дают мне таких мудрых советов? Мы поступим так, как ты советуешь, но сторонников Сёнто найдем, если это возможно. Уверен, Танаки обладает нужной нам информацией.
Они прошли весь зал и снова вернулись к трону.
— Как твой брат? Прислал ответ на твое письмо?
— Еще слишком рано, господин.
— А-а. — Император подошел к подиуму и остановился. — Начинай собирать армию. Мой сын немедленно отправится на север… на помощь Сёнто, пока не будут готовы основные силы.
Император поднялся по ступенькам и исчез в полной темноте у трона. Тадамото слышал, как он усаживается на подушки.
— Составьте письмо к правителю, — донесся голос из темноты. — Скажите, что мы сбиты с толку поступком его свиты и что в спешном порядке поднимаем армию. Пусть побеспокоится… Полковник, — в голосе Императора слышались явные нотки расположения, — я щедро награжу тебя. Чего ты желаешь, Тадамото?
Тадамото встал на колени и низко поклонился. Сердце замерло.
— Служить моему Императору, — проговорил он. Этот человек…
— Ты человек чести, Тадамото-сум, но я уверен, найдется достойная тебя награда. Я подумаю.
Тадамото присел на нижнюю ступеньку подиума и погрузился в печальные размышления. Беседа с Императором вызвала смятение в его душе.
Осса, Осса, звучало в мозгу. Он не видел танцовщицу уже несколько дней, не хотел сталкиваться с ней, хотя и сам не мог толком объяснить почему. Тадамото тщательно избегал встреч, а теперь, казалось, и девушка делает то же самое.
Будь он проклят/ Пусть дьявол заберет его душу!
Тадамото встал, сделал несколько шагов, снова сел. А что, если Катта вступил в союз с Сёнто, чтобы свергнуть династию Ямаку?
Тадамото закрыл лицо руками.
— Осса-сум… — прошептал он, и звук эхом отразился от холодных стен погрузившегося в темноту зала.
19
Все во дворце правителя были заняты приготовлениями, и хотя не только члены свиты Сёнто считали, что правитель сошел с ума, они тщательно скрывали свои чувства, не позволяя эмоциям влиять на работу.
У Суйюна было немного дел, ведь его обязанности заключались в том, чтобы давать советы своему господину.
День выдался относительно теплый, но с запада дул сильный ветер. Холодные потоки пронизывали Суйюна, когда он шел по верху дворцовой стены. После многих часов в закрытом помещении хотелось оказаться на свежем воздухе, ощутить простор. С каждым шагом Суйюн чувствовал, как душа его наполняется радостью.
Дворец стоял на самой высокой точке природного острова в восточной части города. Остальной город был разбросан на рукотворных островках, насыпанных на скальном берегу озера. Местоположение дворца вряд ли давало какие-то особые преимущества, но со стены открывался чудесный вид.
Суйюн наслаждался раскинувшейся вдали панорамой.
Взглянув вниз, монах заметил двух стражников в синей форме — цвет Дома Сёнто, — которые посмотрели в сторону Суйюна, затем один из них побежал к ближайшей лестнице. Должно быть, господин Сёнто послал за своим духовным советником, подумал монах.
— Брат… Суйюн, — запыхавшись, выговорил стражник. — Для вас оставлено послание. — Он поклонился. — Мой начальник не уверен в его срочности, но все же отправил меня немедленно доложить вам.
Суйюн указал на лестницу.
— Прошу, я последую за вами.
Далеко идти не пришлось. Стражник направился в ближайшие ворота, ведущие на тихие улицы за стенами дворца. Стражники кланялись советнику правителя, немногочисленные прохожие отступали в сторону. В привратницкой его встретил начальник стражи.
Капрала звали Рохку. Суйюн познакомился с его отцом во время своего недолгого пребывания в столице. Капрал взял со стола завернутое в простую серую бумагу послание и передал монаху.
Конверт был небольшой и без печати Ордена.
Капрал Рохку снова поклонился — история о стычке Суйюна и молодого господина Тосаки добавила уважения к монаху.
— Его доставил брат — ботаист.
Суйюн увидел на обратной стороне восковую печать, а на ней имя Хитары.
Суйюн почувствовал, как изменяется ощущение времени, словно он медитировал, и потекла энергия Ши.
— Давно? — спросил Суйюн, почувствовав сухость во рту.
— Несколько минут назад, брат Суйюн, всего несколько минут.
— Вы видели, куда он пошел?
— В сторону рынка…
Суйюн отдал сверток капитану.
— Присмотрите за этим, — велел он и выскочил на улицу прежде, чем капрал успел возразить.
— За ним! — приказал Рохку. — Он не должен покидать дворец без сопровождения.
Молодой стражник бросился вслед за монахом, но догнать его не сумел. Когда воин добежал до рыночной улицы, Суйюна и след простыл.
— Здесь проходил брат — ботаист? — спросил он у крестьянина, ведущего мула.
Тот кивнул и махнул рукой в сторону узенькой боковой улочки. Суйюн помчался туда еще быстрее.
На следующем перекрестке он снова спросил у прохожих о брате-ботаисте, и его направили налево, затем направо. Потом вверх по лестнице и через мост. Преодолев множество улочек, ступенек и аллей, Суйюн остановился на маленькой площади.
Там на ступеньке сидел старик и возился со шнурками поношенных сандалий.
— Здесь проходил брат-ботаист? — обратился к нему Суйюн. Старик прекратил свое занятие, взгляд его устремился куда-то вдаль. После некоторых раздумий он кивнул.
— Куда он пошел?
Даже не взглянув на вопрошавшего и продолжая смотреть в какую-то удаленную точку, старик ответил:
— Я всего лишь старый человек, брат, не проси меня указать Путь.
— У меня нет денег, старик, но я позабочусь о том, чтобы ты получил много монет, если ответишь на мой вопрос.
Старик улыбнулся.
— Путь, брат, нелегко найти. — Он помолчал, что-то обдумывая, и добавил: — А я не учитель.
Суйюн хотел было ответить, но вдруг заметил то, что должен был понять сразу: старик слеп. Суйюн в растерянности покачал головой — от площади отходило много улиц, а спрашивать больше некого.
— Кого же мне спросить, если не тебя, мудрец? — спросил Суйюн, прислонившись к стене и восстанавливая дыхание.
— Вот это-то и плохо, брат. Пока не придет Учитель — некого. Скажи, как тебя зовут.
— Суйюн.
Снова легкая улыбка появилась на старческом лице.
— Тот, кто несет, — носит, выносит, терпит. А что несешь ты, брат Суйюн?
Суйюн с удивлением посмотрел на старца — да ведь он когда-то был ученым, эта ссохшаяся тень человека. Только ученый может знать происхождение его имени. Суйюн посмотрел на ноги старика. Вторая сандалия была такая же изношенная, как та, что он держал в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— О, госпожа Никко, — проговорила Кицура, наклоняясь, чтобы взять свиток со стихами.
При этом не слишком туго подпоясанное кимоно немного распахнулось, и Нисима не сомневалась в том, что Суйюн бросил мимолетный взгляд в ту сторону.
Внезапно Суйюн поклонился и сказал:
— Госпожа Нисима, госпожа Кицура, прошу извинить меня. Меня ждут мои обязанности.
Он еще раз поклонился в ответ на сожаления, высказанные дамами. Дверь тихо закрылась за ним.
Нисима с улыбкой предложила сливового вина.
— Прости, что испортила тебе вечер, — ответила Кицура. — Явилась одетая, как уличная женщина.
Кицура запахнула кимоно. Нисима рассмеялась.
— У тебя было такое удивленное лицо, когда ты увидела брата Суйюна.
— Ну, я не предполагала, что ты развлекаешь молодого человека. Служанка распахнула передо мной двери очень быстро. Если бы она предупредила, что брат Суйюн здесь, я бы ни за что не вошла, одетая вот так. Ты должна поговорить с этой девчонкой.
— Кицура-сум, ты будешь красавицей даже в платье дворничихи.
— Но… — Кицура растерянно смотрела. — Это не значит, что разрешается появляться полуодетой прилюдно.
Нисима снова рассмеялась. Она испытывала удовольствие, видя, что Кицуре очень неловко.
— Да, я же не сказала тебе! Я только что получила письма от моей семьи. Яку Катта доставил послание! — Глаза Кицуры взволнованно сияли. — Твой отец должен знать об этом. Конечно, красавец генерал больше не в чести при дворе. Иначе он никогда не посмел бы передать моей семье письмо, особенно не зная, о чем там говорится. Можно не сомневаться.
Нисима кивнула и тихо согласилась:
— Да-да, несомненно. Ты абсолютно права.
18
Весть достигла ушей командующего императорской гвардией через минуту после получения. Яку Тадамото быстро прошел зал и свернул в большой коридор, соединяющий собственно дворец и административное здание. Как и многие другие дворцы на острове, этот был построен на одной из ступенчатых террас, куда не ступала нога простолюдина. Роскошные высокие потолки, полы из отполированного камня сверкали в мягком зимнем свете.
На некотором расстоянии Тадамото заметил группу чиновников, спешащих в неподобающем их положению темпе. По красным островерхим шапочкам можно было определить по меньшей мере двух старших министров, а наряды других указывали, что это сановники высшего ранга. В середине этой компании виднелся паланкин, но в нем никого не было. Тадамото пошел быстрее. То, что Император не захотел ехать в паланкине сообразно своему положению, не предвещало ничего хорошего.
Тадамото присоединился к молчаливому шествию. Министр Левого Крыла, семеня и сопя, приветствовал его едва заметным кивком. Гнетущая тишина витала в воздухе.
Стражники, чиновники и придворные встали на колени, когда прошел Император. Дворец за считанные минуты заполнился слухами — поди проконтролируй сплетни, если Император ведет себя так!
Все вошли во дворец и направились в один из залов. Шарканье ног, громкое сопение спешащих чиновников, шорох шелка и парчи, резко обрывающиеся разговоры при приближении Императора.
Еще один зал, поменьше, заминка у дверей, а затем — большой зал в центре здания.
Напряженные бледные лица разом обернулись к группе входящих. Посреди стоял небольшой кованый сундук, а вокруг него — беспрестанно кланяющиеся чиновники. У Тадамото сложилось впечатление, что сундук этот в данный момент является предметом поклонения. Он сделал знак страже закрыть двери.
Император молчал, держа меч обеими руками, затем спросил:
— Это и есть тот сундук?
Чиновники закивали: Император подошел к сундуку, краешком меча приподнял крышку, и она с грохотом откинулась назад. Он заглянул внутрь и отпрянул, будто содержимое оскорбляло его. Бросив взгляд через плечо, правитель увидел Тадамото и кивнул ему.
— Полковник.
Император мечом указал на сундук.
Тадамото прошел мимо испуганных чиновников, стоявших на почтительном расстоянии от Императора. Тадамото обошел сундук, наклонился и достал небольшой парчовый мешочек — больше там ничего не было. Командующий развязал шнурок и высыпал содержимое на ладонь — дюжина золотых монет квадратной формы с круглым отверстием посередине.
Император окинул взглядом собравшихся чиновников, большинство которых отступили назад в ужасе.
— Никто ничего не брал из этого сундука? А он точно прибыл из Сэй?
— Точно из Сэй, — ответил старший чиновник, — даже печати не были нарушены. — Голос пожилого мужчины сильно дрожал. — Кража, должно быть, случилась на канале, но ведь охраняли груз воины правителя.
Император постучал по крышке сундука мечом, затем поднял клинок, будто собирался ударить по сундуку, но передумал.
— Найти их! — произнес Император, не обращаясь ни к кому персонально.
Тадамото стоял, глядя в пустой сундук. Затем аккуратно отодвинул одну монетку и увидел на другой изображение необычного дракона.
— Полковник, — глухо раздался в тишине голос министра Левого Крыла, — лучше найти этих стражников как можно быстрее.
Тадамото вверил сундук и монеты заботам пожилого человека и буквально вылетел из зала. Оказавшись снаружи, он разразился руганью. Никакой кражи не было, можно не сомневаться. Этот сундук — послание от Сёнто, объявление войны. Тадамото еще не знал наверняка, но ходили слухи, что Сёнто обнародовал указ, где говорилось, что за службу в армии будут платить золотом.
Гражданская война неизбежна. А как насчет войска варваров? Если Яку сказал правду, война будет не только гражданской; в этой войне погибнет Империя.
Большой аудиенц-зал освещался всего полудюжиной ламп, расположенных по периметру огромного помещения, и скудный свет почти не скрадывал густую темноту. Это придавало помещению мрачность, здесь легко терялось ощущение пространства. Тадамото стоял у двери с одной стороны подиума и ждал, когда привыкнут глаза. Откуда-то доносились звуки шагов. Похоже, кто-то направлялся в его сторону, затем шаги стихли и возобновились. Кто-то что-то бормотал — слова невозможно было разобрать.
Вглядевшись в темноту, Тадамото наконец смог различить силуэт человека, ходившего перед подиумом. Тадамото не знал, как поступить. Подождав несколько минут, он опустился на колени и, когда шаги приблизились, тихо позвал:
— Император?
Послышался звук вынимаемого из ножен меча. Этот звук не перепутаешь ни с каким другим.
— Господин? Я пришел с докладом, как вы велели. Это полковник Яку.
— Тадамото-сум?
— Да, господин. Прошу извинить за вторжение.
— Ты один?
— Да, господин.
— Встань, — приказал Император.
Яку поклонился в темноту и встал на ноги.
— Подойди, — потребовал голос.
Тадамото пошел на звук. В тусклом свете теперь видна была фигура Императора. Тадамото видел, как он вложил меч в ножны.
— Идите за мной, полковник.
С этими словами Император довольно быстро направился через зал. Пройдя половину зала, он нарушил тишину.
— Стражников Сёнто невозможно найти?
— Да, Император. Велика вероятность, что главные приспешники Сёнто также ускользнули, хотя приличия соблюдаются. Жизнь в их резиденциях не остановилась. Мне не удалось…
— Накажи их, господи! — перебил Яку Император. — Я не верю, что их найдут. Они не крали налоги Сэй, это сделал их правитель.
Тадамото кивнул. Они подошли к лампе, и молодой человек теперь мог видеть лицо Императора, странно искаженное в таком свете. Вместо глаз — черные дырки, а лоб, наоборот, чрезмерно высвечен. Вот уродство. Тадамото отвернулся.
Этот человек касается женщины, которую я люблю.
— Я надеялся избежать гражданской войны, — тихо произнес Император. — Так надеялся. Конечно, Сёнто втравит Империю в междоусобицу. Мне следовало понять это раньше.
Голос его был печальный, как у ребенка, совершившего серьезную ошибку.
Она проводит ночи в его объятиях.
— Нам придется поднимать армию сейчас. Если Сёнто попытается расколоть Империю и утвердиться в Сэй, мы будем вынуждены пойти сражаться на север. Если же правитель решит двинуться на юг, мы позволим ему, иначе Империи придется заплатить слишком высокую цену.
Они медленно шли до самых дверей, но вдруг Император неожиданно развернулся и снова направился к подиуму. Я позволил этому случиться, я бездействовал.
— Все ли готово для отправки принца на север? Тадамото с трудом сдерживал гнев.
— Все будет готово через несколько дней, господин, — ответил он, старательно пряча эмоции.
— Больше ему не придется лентяйничать. Отослать его, даже если придется применить силу.
Тадамото снова кивнул.
— А Омавара? Вы как следует следите за ними?
— День и ночь, Император.
— Не дайте им ускользнуть, полковник. У меня планы насчет этой семьи.
Они молча дошли до Трона Дракона и направились обратно. В тишине раздавались только звуки шагов да шелест парчи. Вдруг в луче света сверкнули драгоценные камни на ножнах императорского меча. Он держал меч так, словно рядом был враг.
— Господин?
Яку постарался собраться с мыслями.
— Говорите, полковник, — нетерпеливо приказал Император.
— Простите за то, что я сейчас скажу, но, господин, если мы найдем и возьмем под стражу сторонников Сёнто, очень скоро об этом узнает вся Империя. Мы рискуем внести раскол в Великие Дома. — Тадамото взглянул на Императора, однако в тусклом свете невозможно было разглядеть выражение его лица. — Существуют Другие пути. Мы можем объявить, что собираем армию для отправки на север — ситуация в Сэй не критична, но и ней такова, как мы думали первоначально. А армию мы, конечно, будем держать здесь, пока не увидим, что собирается делать Сёнто. Это будет своего рода знак союзникам Сёнто. Император кивнул.
— А как насчет золота, присланного Сёнто? — Император повернулся к Тадамото и посмотрел ему в лицо. — Вы понимаете его важность, Тадамото-сум?
— Да, господин. — Они сделали еще несколько шагов. — Мы можем отправить Сёнто письмо, где будет сказано, что нас удивил его поступок. Конечно, золото из императорской казны должно помогать бороться с варварами, но выходка Сёнто крайне неразумна. Неужели правитель не мог найти способ сообщить нам о потребностях своей провинции?
Император помолчал секунду и ответил:
— Ах, Тадамото, слова твои мудры. Почему другие не дают мне таких мудрых советов? Мы поступим так, как ты советуешь, но сторонников Сёнто найдем, если это возможно. Уверен, Танаки обладает нужной нам информацией.
Они прошли весь зал и снова вернулись к трону.
— Как твой брат? Прислал ответ на твое письмо?
— Еще слишком рано, господин.
— А-а. — Император подошел к подиуму и остановился. — Начинай собирать армию. Мой сын немедленно отправится на север… на помощь Сёнто, пока не будут готовы основные силы.
Император поднялся по ступенькам и исчез в полной темноте у трона. Тадамото слышал, как он усаживается на подушки.
— Составьте письмо к правителю, — донесся голос из темноты. — Скажите, что мы сбиты с толку поступком его свиты и что в спешном порядке поднимаем армию. Пусть побеспокоится… Полковник, — в голосе Императора слышались явные нотки расположения, — я щедро награжу тебя. Чего ты желаешь, Тадамото?
Тадамото встал на колени и низко поклонился. Сердце замерло.
— Служить моему Императору, — проговорил он. Этот человек…
— Ты человек чести, Тадамото-сум, но я уверен, найдется достойная тебя награда. Я подумаю.
Тадамото присел на нижнюю ступеньку подиума и погрузился в печальные размышления. Беседа с Императором вызвала смятение в его душе.
Осса, Осса, звучало в мозгу. Он не видел танцовщицу уже несколько дней, не хотел сталкиваться с ней, хотя и сам не мог толком объяснить почему. Тадамото тщательно избегал встреч, а теперь, казалось, и девушка делает то же самое.
Будь он проклят/ Пусть дьявол заберет его душу!
Тадамото встал, сделал несколько шагов, снова сел. А что, если Катта вступил в союз с Сёнто, чтобы свергнуть династию Ямаку?
Тадамото закрыл лицо руками.
— Осса-сум… — прошептал он, и звук эхом отразился от холодных стен погрузившегося в темноту зала.
19
Все во дворце правителя были заняты приготовлениями, и хотя не только члены свиты Сёнто считали, что правитель сошел с ума, они тщательно скрывали свои чувства, не позволяя эмоциям влиять на работу.
У Суйюна было немного дел, ведь его обязанности заключались в том, чтобы давать советы своему господину.
День выдался относительно теплый, но с запада дул сильный ветер. Холодные потоки пронизывали Суйюна, когда он шел по верху дворцовой стены. После многих часов в закрытом помещении хотелось оказаться на свежем воздухе, ощутить простор. С каждым шагом Суйюн чувствовал, как душа его наполняется радостью.
Дворец стоял на самой высокой точке природного острова в восточной части города. Остальной город был разбросан на рукотворных островках, насыпанных на скальном берегу озера. Местоположение дворца вряд ли давало какие-то особые преимущества, но со стены открывался чудесный вид.
Суйюн наслаждался раскинувшейся вдали панорамой.
Взглянув вниз, монах заметил двух стражников в синей форме — цвет Дома Сёнто, — которые посмотрели в сторону Суйюна, затем один из них побежал к ближайшей лестнице. Должно быть, господин Сёнто послал за своим духовным советником, подумал монах.
— Брат… Суйюн, — запыхавшись, выговорил стражник. — Для вас оставлено послание. — Он поклонился. — Мой начальник не уверен в его срочности, но все же отправил меня немедленно доложить вам.
Суйюн указал на лестницу.
— Прошу, я последую за вами.
Далеко идти не пришлось. Стражник направился в ближайшие ворота, ведущие на тихие улицы за стенами дворца. Стражники кланялись советнику правителя, немногочисленные прохожие отступали в сторону. В привратницкой его встретил начальник стражи.
Капрала звали Рохку. Суйюн познакомился с его отцом во время своего недолгого пребывания в столице. Капрал взял со стола завернутое в простую серую бумагу послание и передал монаху.
Конверт был небольшой и без печати Ордена.
Капрал Рохку снова поклонился — история о стычке Суйюна и молодого господина Тосаки добавила уважения к монаху.
— Его доставил брат — ботаист.
Суйюн увидел на обратной стороне восковую печать, а на ней имя Хитары.
Суйюн почувствовал, как изменяется ощущение времени, словно он медитировал, и потекла энергия Ши.
— Давно? — спросил Суйюн, почувствовав сухость во рту.
— Несколько минут назад, брат Суйюн, всего несколько минут.
— Вы видели, куда он пошел?
— В сторону рынка…
Суйюн отдал сверток капитану.
— Присмотрите за этим, — велел он и выскочил на улицу прежде, чем капрал успел возразить.
— За ним! — приказал Рохку. — Он не должен покидать дворец без сопровождения.
Молодой стражник бросился вслед за монахом, но догнать его не сумел. Когда воин добежал до рыночной улицы, Суйюна и след простыл.
— Здесь проходил брат — ботаист? — спросил он у крестьянина, ведущего мула.
Тот кивнул и махнул рукой в сторону узенькой боковой улочки. Суйюн помчался туда еще быстрее.
На следующем перекрестке он снова спросил у прохожих о брате-ботаисте, и его направили налево, затем направо. Потом вверх по лестнице и через мост. Преодолев множество улочек, ступенек и аллей, Суйюн остановился на маленькой площади.
Там на ступеньке сидел старик и возился со шнурками поношенных сандалий.
— Здесь проходил брат-ботаист? — обратился к нему Суйюн. Старик прекратил свое занятие, взгляд его устремился куда-то вдаль. После некоторых раздумий он кивнул.
— Куда он пошел?
Даже не взглянув на вопрошавшего и продолжая смотреть в какую-то удаленную точку, старик ответил:
— Я всего лишь старый человек, брат, не проси меня указать Путь.
— У меня нет денег, старик, но я позабочусь о том, чтобы ты получил много монет, если ответишь на мой вопрос.
Старик улыбнулся.
— Путь, брат, нелегко найти. — Он помолчал, что-то обдумывая, и добавил: — А я не учитель.
Суйюн хотел было ответить, но вдруг заметил то, что должен был понять сразу: старик слеп. Суйюн в растерянности покачал головой — от площади отходило много улиц, а спрашивать больше некого.
— Кого же мне спросить, если не тебя, мудрец? — спросил Суйюн, прислонившись к стене и восстанавливая дыхание.
— Вот это-то и плохо, брат. Пока не придет Учитель — некого. Скажи, как тебя зовут.
— Суйюн.
Снова легкая улыбка появилась на старческом лице.
— Тот, кто несет, — носит, выносит, терпит. А что несешь ты, брат Суйюн?
Суйюн с удивлением посмотрел на старца — да ведь он когда-то был ученым, эта ссохшаяся тень человека. Только ученый может знать происхождение его имени. Суйюн посмотрел на ноги старика. Вторая сандалия была такая же изношенная, как та, что он держал в руке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57