Об этом следует подумать, а пока о российской демократии образца середины 90-х годов.
14.1.5 . «Приходят на память слова Григория Явлинского, очень точно характеризующие методы государственного управления, применявшиеся Ельциным в пору его президентства: „Это не демократия. Это Византия!“.
Началось это все, вероятно, когда принимали ельцинскую Конституцию в декабре 1993 года. Принять её, конечно, нужно было побыстрее. Какая же демократия без Конституции. Но вместе с Конституцией для Ельцина выбирали и парламент, который оказался не тот, как хотели.
Уже после поражения в тех выборах демократического движения один из его сторонников написал: «Хотели поскорей использовать октябрьский эффект, пока „те“ как-то не очухались, пока региональные начальнички поджали хвосты, пока содержимое изливавшихся десятками на дню президентских указов казалось нетрудным делом прямиком перелить в „конституционную“ посудину.
Любили раньше при случае проговаривать о «гражданском обществе», да и в конституцию записали достаточно громких фраз. А на деле после октября с народом решили поступить как со стадом».
Довольно скоро после «принятия» ельцинской Конституции возникли сомнения в её принятии. «Группа из 18 лидеров оппозиционных организаций (В. Аксючиц, М. Астаф ь ев, С. Бабурин, Н. Павлов, Д. Рогозин, О. Румянцев и др.) сделала заявление о нелегимности этой ельцинской Конституции.
«Новая ежедневная газета» сообщали, что председатель избирательной комиссии 597-го участка в Москве накануне голосования покончил с собой, написав записку: «Милые мои, я так сильно обманул людей, что нет мне прощения. Дальше жить не могу». «Что имел в виду несчастный председатель? Мелкие манипуляции вроде тех, о которых сообщила та же „Новая ежедневная газета“, — приписки „мёртвых душ“ и даже отселённых домов? Или что-то посерьёзнее, пострашнее заставило расстаться с жизнью?».
Некоторые прямо заявляли о доказанности фальсификации при принятии ельцинской конституции в декабре 1993 года. Почти с маниакальной настойчивостью еженедельник «Новое время» несколько месяцев поднимал вопрос о возможной фальсификации выборов 12 декабря 1993 года. «Власти, тем не менее, хранили олимпийское спокойствие. Центризбирком немного нервничал: достаточно, чтобы время от времени лениво огрызаться, но недостаточно, чтобы наконец все-таки предоставить на суд общественности полные результаты выборов».
Однако, капля камень точит . Особенно, если эта капля направлена в нужном направлении. В изложении еженедельника «Новое время» события выглядели следующим образом: «После того как в N 14 „НВ“ появилась очередная статья о фальсификации выборов с детальной аргументацией и номер этот был распространён в Думе — каждый депутат получил по экземпляру, — количество переросло в качество. Вопрос о фальсификации был поставлен на обсуждение по инициативе депутата Лукьянова …
После короткого обсуждения было решено потребовать от Центризбиркома предоставления Думе всех хранящихся в компьютере ЦИК данных о выборах 12 декабря 1993 года с разбивкой по регионам и городам».
Заметим, что произошло это весной 1995 года, когда до конца полномочий Государственной Думы оставалась всего несколько месяцев. Депутатам терять было нечего, их бы все равно полномочий не лишили.
Но вопрос о легитимности Конституции РФ 1993 года так и остался без ответа. А разве можно почитать тот основной закон страны, который принят в результате фальсификации?
14.1.6. Давно известно, что во всем хорошем, есть хоть что-то плохое. И наоборот. Ещё в начале 80-х годов Георгий Арбатов сказал: «…Время выборов в Америке — это плохое время для хорошей политики и хорошее — для плохой». Это время можно назвать выборной болезнью .
При этом такая болезнь выражается не только в пустых обещаниях. «Общеизвестным является факт, — писал бывший невозвращенец времён второй мировой войны, — что во многих западных странах во время предвыборных кампаний голоса избирателей покупаются не только обещаниями, но и за деньги. Демократия? Свобода слова, собраний и демонстраций».
Но то, что для Америки лёгкий насморк, для России — тяжёлая болезнь. Она проявляется в жёсткой конкурентной борьбы. Рассмотрим это не на самом ярком примере.
19 мая 1996 года состоялся первый тур выборов губернатора Санкт-Петербурга. Во второй тур вышли Анатолий Собчак (29%) и Владимир Яковлев (21, 6%). Юрий Бол д ырев получил 17, 1%, Юрий Севенард — 10%, Александр Беляков — 9, 8%, Александр Беляев — 4, 5%.
В.В. Путин рассказывал, как перед выборами 1996 года мэра Санкт-Петербурга, он был инициатором заявления, в котором все чиновники мэрии подтвердили, что случае поражения Собчака они покинут Смольный. Владимир Владимирович тактично промолчал, что это была скрытая угроза оставить город без управления и почти уже не скрытая дискредитация бывшего работника мэрии Владимира Анатолия Яковлева, ставшего основным соперником Собчака (дескать, его даже коллеги по службе не воспринимают). В принципе, так мелкие избирательные трюки.
По сравнению с тем, что Путин назвал в телевизионном интервью Яковлева иудой, это действительно пустяк. «Как-то так к слову пришлось, и я его приложил», — сказал будущий президент РФ. Действительно, что ни скажешь в порыве страсти.
Но не это самое интересное. Когда выборы прошли и выиграл Яковлев, работник мэрии Михаил Маневич получил от Яковлева предложение остаться на посту вице-мэра. Но он не мог сразу решиться нарушить публичное обещание уйти в отставку. И тогда Путин сказал ему: «Миш, ты что? Это же предвыборная борьба была, мы были вынуждены это сделать». Для будущего президента России, оказывается, политические обещания одно, а их выполнение другое.
«Общество привыкло к цинизму политического класса : он перестал даже возмущать. Парадоксально, но у нас нет «общественного мнения», нет понятия компромата. В любой стране со сколь-нибудь развитой демократией десятой доли того, что было опубликовано в российской прессе относительно политиков всех ориентацией, дала бы повод для самого тщательного расследования. У нас же такое расследование либо обращается в фарс типа «межведомственной комиссии» и «одиннадцати чемоданов», либо вообще не проводится. Однако на уровне индивидуального восприятия доверия к лидерам, а, следовательно, и к возглавляемым ими партиям, безусловно утрачивается».
Ещё в ноябре 1994 года полуправительственная «Российская газета» написала: «Достойно сожаления, что все больше и больше, как показали последние выборы в регионах, выборы законодательной власти перестают быть свободными. Сегодня избирателя покупают, сегодня голосует рубль и доллар». Вспоминая выборы мэра Санкт-Петербурга в 1996 году, тогдашний его заместитель мэра города Владимир Путин сказал, что все это требует больших денег.
Впрочем, это только начало, чуть позже мы заметим, что голосовать станут не столько оглядываясь на рубль и доллар, сколько на указание соответствующего руководителя региона. Фальсификация выборов , начатая в декабре 1993 года ещё расцветёт пышным цветом. Но об этом уже не в этой книге.
14.1.7. Мало того, в рамках российской демократии власти допускали самые банальные способы пренебрежения ею. Даже если нельзя, но очень хочется, то можно . В начале 1995 года глава Совета Федерации, высказался в пользу идеи переноса выборов и президента, и парламента. Не нужно думать верный президенту Шумейко проявил самостоятельность, не в его это характере. Он зондировал почву. Зондаж дал отрицательный результат, большинство политиков заявило о своём несогласии.
Однако, интересно не это. Интересно, что в окружении президента были люди, внутренне готовые пойти на действия, полностью противоречащие Конституции. Об этом мы ещё поговорим (см. пункт 14.9. 2. настоящей книги) при рассмотрении выборов президента в 1996 году.
14.1.8. Проблемы российской демократии проявились и в предпринятой в 1995 году попытки смести правительство. «…Нельзя не затронуть охотнорядско-белодомовский конфликт, случившийся летом 1995 года и едва не закончившийся либо отставкой кабинета министров, либо роспуском Госдумы. Парламентско-правительственный кризис, последовавший после трагедии в Будённовске в середине июнь 1995 года, стал, безусловно, ключевым событием, определившим развитие ситуации в России накануне парламентских и президентских выборов». Сказанное несколько преувеличено, на самом деле, были и другие события, например, рейд Радуева (см. пункт 13. 2. настоящей книги), взрывы в Москве (см. пункт 12.10. настоящей книги).
Выборы были на фоне событий, которые не давали спокойно принять достойное решение. Если напуганный (или шокированный, или сильно возбуждённый) человек часто принимает неадекватное решение, то ведь тоже самое происходит и с целым народом, когда его вынуждают принимать решение в такой ситуации. Зато потом изменить решение было уже не возможно. Написанное пером не вырубишь топором. И это называлось демократией? Наверное, правильнее это будет назвать грандиозным обманом .
14.1.9. Как уже говорилось, кроме выборов федеральных в стране проходили тогда выборы региональные. Для многих они значили не менее, а даже более чем каких-то депутатов. Одной из сенсаций стало поражение видного деятеля перестройки Собчака. Пожалуй, последнего из плеяды демократов горбачевского разлива. Кстати, это поражение и его команды, что признал и будущий второй российский президент В.В. Путин, который вместе с Алексеем Кудриным пытался помочь Собчаку.
«Выборы губернатора Санкт-Петербурга выглядят наиболее показательными с точки зрения процесса перегруппировки властных элит…
Победа В. Яковлева в Санкт-Петербурге стала продолжением закономерности, когда власть демократической элиты «образца 1991 года», сменяется на власть «крепких хозяйственников».
Приход новой управленческой команды политологи прогнозировали следующим образом. Радикальные демократы-управленцы постепенно уступят место профессионалам — прагматикам, для которых хозяйственная риторика займёт первое место, а собственная политическая проблематика окажется второстепенно».
6 мая 1996 года инициативная гpуппа по выдвижению Ю. Лужкова доставила в Мосгоpизбиpком 240 тысяч подписных листов (13 мая Лужков и Шанцев регистрируются). Чуть позже в городских газетах опубликована предвыборная программа Ю.Лужкова «Обеспечить достойную жизнь москвичей и устойчивое развитие города». Кстати, о том на фоне каких событий Лужков успешно выиграл мы уже говорили (см. пункт 12.10. настоящей книги).
Если бы в Петербурге тогда, как в Москве, погремело бы несколько взрывов, а действующий мэр города на Неве оказался подготовленным их талантливо (или бестыдно, это оценочные понятия) использовать, то господин Собчак так бы и остался мэром. Впрочем, тогда мы бы, видимо, имели уже другого второго российского президента. Не было бы счастья, так несчастье помогло. В жизни часто не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь.
14.1.10. Да что там выборы! «…Косвенное или прямое враньё должностных лиц, представителей кремлёвской верхушки иногда просто поражает: как говориться, иным плюнь в глаза, а они все про божью росу. Вот, к примеру, откуда ни возьмись возникает плутоватый Шахра й и, не моргнув глазом, уверяет журналистов, что в ходе президентской предвыборной кампании никаких американских советников в Москве не было и в помине».
А на самом деле, они были, и мы более подробно погорим об это позже (см. пункт 14.7.3. настоящей книги). Но ведь ложь высокопоставленного должностного лица из окружения президента не стала причиной его отставки. Скорее наоборот, за верность президенту его продолжали держать. И не в личности одного лжеца дело, лгали тогда все или почти все. Но если бы только лгали.
14.1.11. В июле 1995 года газета «Комсомольская правда» высказалась: «Можно с уверенностью утверждать, что в будущем избирательном процессе будут активно задействованы органы федеральной безопасности. Не надо гадать — на чьей стороне».
Более осторожно написала «Российская газета»: «Возможно, знания нового директора ФСБ пригодятся российскому главе государства не только в интересах укрепления закона, но и в преддверии парламентских и президентских выборов».
Осторожно, но, по сути, откровенно. «Не только в интересах закона» — это, видимо, уже и не в интересах этого самого закона. А раз при этом речь идёт о выборах, но уже и совсем ясно в каких интересах.
В 1995 году в одном российском либеральном журнале можно было прочитать: «Политическая элита России в год парламентских и за год до президентских выборов крайне озабочена решением президента о создании специальной электронной системы для сбора информации о результатах голосования, создать и контролировать которую призвано Федеральное агентство правительственной связи и информации при президенте Российской Федерации. Политики волнуются: даже центризбирком теперь будет получать данные не из избирательных урн и местных избирательных комиссий, а из неких не подвластных и не подконтрольных ему компьютеров ФАПСИ. И политики, и простые граждане заволновались: похоже, что создаётся система учёта чуть ли не каждого избирателя и его волеизъявления. Все эти волнения связаны с подозрениями: не стоят ли за этим чьи-либо попытки взять под контроль политическую информацию? Эта тема пугает, хотя и интригует многих ещё со старых времён всесильного КГБ».
Может быть, либеральный журнал нагнетает страсти, может быть он играет в «наезд» на президента? Может быть. Но ведь явную глупость, в которую никто не поверит, ни одни уважающий журнал не напишет, чтобы не потерять свою популярность. Значит написанное попадает в подготовленную почву, в стране не все верят в честные выборы.
Вот и думай, стоит ли ходить к избирательным урнам, может стоит вместо этого подойти к другим урнам (уже мусорным) и сплюнуть туда. Кстати, что там за урны, ведь урнами называют в предметы, куда прохожие на улице бросают мусор. Может быть это не случайно?
Давно ведь замечено шутниками, что хорошую вещь браком не называют. Но в данном случае речь не о семейной жизни, а о государственной.
14.1.12. Как видим особенности демократии вообще и российской в частности вплотную ставят вопрос о том, нужна ли нам такая демократия. Особенно нужна ли она в состоянии критического положения в стране, когда решается вопрос о существовании страны вообще.
Крутые оппозиционеры, например Виктор Илюхин, подчёркивали: «Разглагольствования о демократии, о правах и свободах человека оказались ширмой, за которой скрывается обман, насилие, казнокрадство и продажность». Чего только не приписывают они российской демократии.
Но российскую демократию критиковали и не только такие оппозиционеры. Министру внутренних дел Анатолию Куликову принадлежат следующие слова: «Мы идём по краю пропасти», сказанные в 1996 году. Разговор на тему о критическом положении в стране мы частично уже вели и ещё будем вести.
Но сейчас речь о том, способствует ли демократия выходу России из кризиса? Ведь именно для этого и поэтому в неё поверили многие жители нашей страны. Тогда казалось, что нужна демократия, чтобы избавиться от коррупции и экономической неэффективности времён застоя. Демократию мы вроде бы получили, но вместе с ней экономической положение страны стало ещё хуже, а коррупция проникла во все поры. За что боролись, на то и напоролись.
«Демократия неотвратимо идёт к концу даже в своих мировых бастионах. Тем более не может быть ей места в России. Вот, собственно, почему, а не в результате чьих-то личных ошибок или козней наиболее честные из радетелей российской демократии уже осенью 1994 г. вынуждены были признать: демократия в России не только не задалась, но и не имеет реальных перспектив, и к власти, увы, скоро придут совсем иные силы…». Это одна из точек зрения и, похоже, близкая к истине. Но демократия, как залежалый товар западного производства, завезён к нам и его пытаются продать. На боже, что нам негоже.
И все-таки недостатки демократии налицо. В чем причина? Некоторые упёртые демократы говорят, что не ту демократию построили, нужно её дальше развивать и совершенствовать. Может быть и так. К рассматриваемому времени в стране уже началась появляться более или менее реальная демократическая оппозиция, которая словами Сергей Ковалёва открыто писала Ельцину : «Вы клялись построить государство народа и для народа, а выстроили чиновничью пирамиду над народом и против него. При этом Вы, отказавшись от демократических ценностей и принципов, не переставая поминать демократию, так что иной наивный человек и сейчас думает, что в Кремле у власти находятся „демократы“. Ваша политика скомпрометировала само это слово, и если демократии в России суждено жить (а я верю в это) она будет жить не благодаря, а вопреки Вам».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54